Пасха в осаждённом городе
Вместе со всем населением блокадного Ленинграда служители Церкви сопротивлялись смерти, не давали ей овладеть живыми. Важно отметить, что практически всё духовенство осталось на своих местах, при приходах. Эвакуировались в основном заштатные священнослужители. Вскоре в городе началась массовая эвакуация по Дороге жизни через Ладожское озеро. Символично, что Церковь участвовала, хотя и косвенно, в открытии Дороги жизни через Ладогу: много веков валаамские монахи наблюдали за Ладожским озером и делали научные записи своих наблюдений. Эти записки позволили гидрографу Е. Чурову сделать в 1942 г. прогноз поведения ладожского льда. Таков был Пасхальный подарок Русской Церкви осаждённому городу.
Приближалась первая военная Пасха. В праздничном послании Митрополита Алексия (Симанского) подчёркивалось, что в этот день, 5 апреля 1942 г., исполняется 700 лет со дня разгрома немецких рыцарей в Ледовом побоище святым князем Александром Нев-ским — небесным покровителем города на Неве. «Наш град находится в особенно трудных условиях, но мы твёрдо верим, что его хранит и сохранит Покров Матери Божией и небесное предстательство его покровителя св. Александра Невского», — писал Митрополит Ленинградский Алексий в своём Пасхальном послании 1942 года, прочитанном в храмах в Вербное воскресенье.
Пасхальное богослужение собрало много народа, однако меньше, чем в предыдущем году. Именно к Пасхе гитлеровцы приурочили особенно яростный налёт на Ленинград. Богослужение было перенесено на 6 часов утра, что позволило избежать больших жертв. Многие верующие вместо куличей освящали кусочки блокадного хлеба. При обстреле города в пасхальную ночь серьёзные повреждения были нанесены Князь-Владимирскому собору. Фашистские самолеты не только сбрасывали на него бомбы, но и обстреливали на бреющем полёте из пулемётов. Как это напоминает поведение американских вояк, бросавших на православную Сербию бомбы с надписями «Счастливой Пасхи»! Видно, и фашистов, и натовцев ведёт один хозяин… Общий ущерб, нанесённый собору с августа 1941 по 1 мая 1943 г., составил 5 млн 514 тыс. руб.
В пасхальную же ночь Князь-Владимирский собор получил многочисленные повреждения осколками снарядов, на его южном фасаде были выбиты почти все окна. Протоиерей Николай Ломакин, с февраля по июль 1942 г. служивший настоятелем собора, доложил о последствиях бомбёжки Митрополиту Алексию и услышал в ответ: «И это в пасхальную ночь! Ничего: будет и по-другому. Христос воскресе! Не падайте духом. Бодрите других. Наш долг быть твёрдыми: мы — русские, мы — православные христиане». Впоследствии протоиерей Николай Ломакин, единственный представитель Русской Православной Церкви, выступавший на Нюрнбергском процессе, свидетельствовал на суде о разрушениях, причинённых храмам Ленинграда фашистскими агрессорами. Приведём выдержки из стенограммы его выступления: «Если до войны количество умерших колебалось от 30 до 50 человек в день, то во время войны цифра эта быстро увеличилась до нескольких сот в день. Не было физической возможности внести умерших в храм. Вокруг храма образовалась громадная очередь из ящиков и гробов, наполненных кусками человеческого мяса, изуродованными трупами мирных жителей Ленинграда, погибших в результате варварских налётов немецкой авиации. Наряду с отпеваниями принесённых к храму покойников необычайно возросла практика так называемых заочных отпеваний. Верующие люди не могли поставить в храм своих умерших родственников и знакомых. Их родственники и знакомые погребены были под обломками, под развалинами уничтоженных немцами жилых домов. Вы меня простите, мне трудно рассказывать, потому что, как уже известно Трибуналу, я пережил блокаду города, и сам умирал с голоду, и сам пережил все ужасы непрерывных налётов немецкой авиации. Несколько раз я был контужен. Мирные жители города испытывали неслыханные в истории человечества страдания. Это были воистину герои, страдавшие за Родину, неповинные мирные жители. Наряду с тем, что я сейчас вам рассказал, мне приходилось видеть и другие ужасные картины, когда я служил настоятелем кладбищенской Никольской церкви. Кладбище многократно подвергалось жесточайшим налётам немецкой авиации. И вот представьте себе картину, когда люди, нашедшие вечный покой, — гробы, их тела, кости, черепа — всё это выброшено взрывами бомб на землю, в безпорядке разбросаны памятники, кресты, и люди, только что пережившие потерю близких, должны снова страдать, видя громадные воронки, где, может быть, только что похоронили они своих близких, родных и знакомых, снова страдать, что им нет покоя. Истощённый голодом и необходимостью проходить большие расстояния от дома до храма и обратно, я заболел. За меня исполняли обязанности священника мои два помощника. Впервые после болезни я пришёл в храм, и открывшаяся моим глазам картина ошеломила меня: храм был окружён грудами тел, частично даже заслонившими вход в храм. Эти груды достигали от 30 до 100 человек. Они были не только у входа в храм, но и вокруг храма. Я был свидетелем, как люди, обезсиленные голодом, желая доставить умерших к кладбищу для погребения, не могли этого сделать и сами, обезсиленные, падали у праха почивших и тут же умирали. Эти картины приходилось наблюдать очень часто».
…В 1943-м особенно часто обстреливался Никольский собор. Однажды в него попали сразу три снаряда, причём осколки врезались в стену покоев Митрополита. Архиерей вошёл в алтарь, показал причту осколок снаряда и, улыбаясь, сказал: «Видите, и близ меня пролетела смерть. Только, пожалуйста, не надо этот факт распространять. Вообще об обстрелах надо меньше говорить… Скоро всё это кончится. Теперь недолго осталось».
2 февраля 1945 г. на Поместном соборе Митрополит Алексий был избран Патриархом. Вскоре после интронизации он приехал в Ленинград. Своё слово за богослужением в Никольском соборе 1 апреля 1945 г. Патриарх посвятил блокаде: «Вспоминаю я, как мы совершали богослужения под грохот разрывов, при звоне падающих стёкол и не знали, что с нами будет через несколько минут… И хочется мне сказать: град возлюбленный! Много горького пришлось пережить тебе, но теперь ты, как Лазарь, восстаёшь из гроба и залечиваешь свои раны, а скоро и предстанешь в прежней красоте… Я призываю благословение Божие на град сей, на братий — сопастырей моих, о которых сохраняю самые тёплые воспоминания. Они разделяли со мной все труды, испытывали много скорбей, ещё больше, чем я, и теперь несут тяжёлый подвиг… И будем молиться, чтобы Господь простёр благословение Своё над Русской Церковью и над дорогой Родиной нашей».
По материалам СМИ
Свидетельство о публикации №211040801535
Серафим Григорьев 08.04.2011 22:39 Заявить о нарушении