Люди искусства

Василий, замполит, мой лодочный сослуживец, до поступления в Высшее военно-морское училище был матросом Северного флота.

Служба его проходила в городе Полярном, на малом противолодочном корабле, в ракетно-артиллерийской боевой части. Василий обладал пытливым умом и неуёмным характером, что не раз его подводило.

Как-то раз с корабля выгружали зенитные ракеты. При выгрузке произошло ЧП - одна из ракет упала с большой высоты на бетонный пирс и разломилась. Пока начальство суетилось, пока производились все доклады и т.п., Василий времени не терял. Они вместе с приятелем, таким же матросом, набили полные карманы своих бушлатов кусками твёрдого топлива, разлетевшимися из лопнувшего реактивного двигателя.

Ракеты сдали на техническую базу, откуда братишки-матросики возвращались на корабль пешком. По дороге стали думать, что делать с топливом, и тут на глаза им попалась одна из многочисленных тогда котельных, работавших на угле. В те времена в военно-морских гарнизонах на котельных тоже служили матросы срочной службы.

Решение созрело само по себе: топливо - в топку! Зашли. У котла сидел чумазый кочегар, напомнивший Василию, много читавшему в детстве, Чингачгука (таким он себе его воображал). Дальнего родственника вождя племени делаваров в вежливой форме попросили отойти и не мешать, после чего распахнули чугунную дверцу и зашвырнули свои припасы в огонь.

Понаблюдать красивое зрелище горения ракетного топлива, увы, не пришлось. Последовал самый банальный взрыв, в результате которого котёл, а также, кажется, помещение, где он стоял, для использования по прямому назначению больше не годились. К счастью, никто не пострадал.

За содеянное пришлось ответить. Что с матроса срочной службы возьмёшь? Друзей-приятелей препроводили на гарнизонную гауптвахту города Полярного (кто знает, тот поймёт).

Утром состоялся развод дисциплинарно арестованных на работы (почти как в кино - «Песчаный карьер - два человека!»). Помощник военного коменданта провозгласил:
- Кто имеет склонность к архитектуре - выйти из строя!

Василий с приятелем переглянулись и выполнили команду. Оказалось, что они добровольно вызвались… срубать конические образования, которые в условиях низких температур естественным образом возникали и росли в выгребных ямах туалетов типа «сортир».

Многое из того периода службы, когда Василий носил матросскую форму, наложило отпечаток на всю его последующую жизнь. В частности, с тех лет он сохранил неприязненное отношение к мичманам. Видимо, люди именно в этом звании, непосредственные начальники матросов, ему больше всего в те годы досаждали. Правда, когда Василий общался с подчинёнными, это не проявлялось никак.

Но вот его жена поступила на военную службу (тогда это было вполне возможно, престижно, а главное, флот, таким образом получил в тот период пополнение, состоявшее из практически непьющих и аккуратных в работе людей). Жене Василия было сразу же присвоено воинское звание «мичман».

О дальнейшем Василий нам рассказывал так:
- Вечером, перед тем, как лечь в постель, попросил жену надеть рубашку с погонами. А потом … мичмана со всей пролетарской ненавистью, как врага народа!

Однажды Василий, уже будучи старшим офицером, получил назначение в тот гарнизон, где он когда-то служил матросом. В квартире по соседству жила женщина, работавшая в военторге. Многие в военных городках тех лет хотели бы дружить с работниками этой организации!

Как-то раз летом соседка, уезжая в свой законный отпуск с южного побережья Баренцева моря на северный берег моря Чёрного, поручила Василию ухаживать за своим котом.

Женщина кормила своего домашнего любимца одной лишь колбасой твёрдого копчения, не то «салями», не то «сервелатом». Всё остальное, по её мнению, было недостаточно достойной для представителей истинной элиты пищей. Другой еды кот не пробовал и потому не признавал.

Естественно, такая забота о своём питомце была издевательством не только над теми людьми, кто подобную колбасу достать не мог, но и над самим животным, для печени которого вряд ли было полезно длительное и обильное питание копчёной жирной пищей.

Кот, раскормленный до состояния героя мультфильма («Гаити, Гаити! Не были мы ни на каком Гаити, нас и тут неплохо кормят!») не мяукал, не мурлыкал, не играл. Он лишь всё время лежал на боку, тяжко задумавшись о чём-то своём. В мрачном взгляде кота ясно читалось осознание собственного достоинства и лёгкое отвращение по отношению ко всему окружающему.

Оставив соседу для кормления кота почти полный холодильник дефицитной колбасы, соседка уехала. Естественно, Василий не мог не воспользоваться таким подарком судьбы. Колбаса под разбавленный спирт пошла очень хорошо, и вскоре мой знакомый вместе со своими друзьями уничтожил всё содержимое холодильника соседки.

Чтобы кот не умер от голода, Василий стал кормить животное тем, чем питался сам. Первое время подопечный с презрением отворачивался от чуждой ему пищи. Голодовка в знак протеста не была короткой, но однажды уже успевший отощать кот жадно съел всё, что ему принесли, и хрипло мяукнул, попросив добавки. Расправившись и с добавкой, кот отныне перестал брезговать и чваниться.

Теперь каждый раз, когда кормилец входил в квартиру, животное бросалось ему навстречу с радостными воплями. Кот тёрся о ноги соседа с громким мурлыканьем, уже не считая это поведение зазорным для себя.

Вернулась загорелая соседка и всё никак не могла нарадоваться на своего сильно изменившегося в лучшую сторону котика. Можно считать, что таким вот образом людские беспардонность и жадность спасли животное от многих мук и безвременной смерти.
 
Простим же человеку творческому его человеческие слабости...