Кукла

Искать себя в тяжелых декорациях зазеркального театра. Пытаться разбудить фарфоровых кукол со стеклянными глазами, стараться развязать гуттаперчевые нити, связавшие тряпичные души. Желание свободы? Возможно… Пара пуговиц вместо глаз, передвижение на ощупь. Вырваться из сундука, покинуть пыльный кукольный домик – какое большое достижение для марионетки-калеки. Чувствовать под пальцами гладкую поверхность вновь купленных, дорогих, украшенных атласом и вельветом барби. Больно… Но ведь когда-то и я была такой. Накрученные белоснежные волосы, парчовое платье с кружевами, кокетливая улыбка на лице. Да! Любимица театра! Это сейчас, с течением времени, мое тело затянули в «новую кожу». Длинная рубашка, превратившаяся в серую, грязную тряпку из-за количества пыли в сундуке. Кокетливая улыбка исчезла сразу как я стала вспоминать чудесные сны, глядя в глиняные зеркала, подернутые дурманом сигаретного дыма хозяина. А вскоре мои глаза перешили на две черные пуговки. Свет погас навсегда. Теперь даже зеркало не могло принести счастье памяти. Одна… Брошенная… Совсем никому не нужная! Ведь теперь есть эти прекрасные, словно розы после весенней грозы, игрушки. И что, что у них нет души? Они могут порадовать лишь глаз, подарить сиюминутное удовольствие зрителям, потешив самолюбие кукольника-владельца, управляющего телом каждой из них… Но ведь когда-то он владел моей душой. Но я никогда не смогла бы позволить привязать к своим запястьям яркие атласные ленточки и подчиниться всеобщему «танцу» на театральных подмостках. Именно поэтому мои пуговки всегда смотрят вдаль. Я знаю, что даль где-то там. Чувствую… Смешно звучит для тряпичной игрушки.
Слышу гулкие шаги. Приближается. Узнать этот такт я смогу всегда. Моя рука отпускает фарфоровую гладь. Рано или поздно она станет мое подругой. И мы будем лежать в одном углу, в большом деревянном ящике с перевязанными частями тела и черными впадинками вместо глаз. Если бы я могла плакать, мои слезы не переставали бы капать к ее ногам. Мне жаль…
Большая рука схватила за голову, швырнув в самодельную «кукольную тюрьму», из которой мне слепой с таким трудом удалось выбраться. От удара крышка сундука захлопнулась, эхом отразившись внутри, хотя внешне для меня ничего не изменилось. Тяжелый дымчатый мрак нереальности, ведь куклы чувствовать не могут…