Не кочегары мы!

               

    Отец ушел от нас с мамой, когда мне было пять лет, и жил в нашем поселке на другой улице. Он никогда не приходил ко мне, а встречаясь случайно на улице, просто проходил мимо.
  Это было обидно и на глаза наворачивались слезы. Но потом постепенно привык и  уже не обращал на это внимания. Папа  работал в совхозе  и кузнецом,  и сварщиком, и комбайнёром и водителем бензовоза. А когда  я пошел в первый класс, его угораздило устроиться кочегаром в школьную котельную. Отец частенько заходил в школу проверять, как топятся батареи, спускать воздух, устранять течь. В прокопченной спецовке, с черным от угольной пыли лицом, он вызывал насмешки у ребят, и они пытались «повесить» мне кличку «кочегар». Не вышло. С ровесниками кулаками, а со старшими ребятами — упорным молчанием, я отстоял право не иметь такого прозвища.
    Однажды зимой отец зашел во время урока в наш класс, чтобы проверить батареи. Как обычно,  в знак уважения перед взрослым человеком ученики встали, приветствуя его. Весь класс, кроме меня. Я, назло отцу, сидел и продолжал , как ни в чем не бывало смотреть в учебник. Учительница громко и строго назвала мою фамилию. Отец, наклонившийся  к батарее, вздрогнул и с недоумением посмотрел на учителя. Та быстро сообразила, в чем дело, и скомандовала: «Садитесь, ребята!». Я думал, что после ухода  родителя мне  в лучшем случае будет сделано замечание. Но учительнице хватило такта, чтобы не заострять внимание на сложившейся ситуации.