Записки Афганистанца, ч. 23 Кузнец из Баку

     23. Кузнец из Баку
    
     Однажды в батальоне был устроен непонятный медосмотр. Новый фельдшер-прапорщик осматривал у всех руки.

     Мне на ухо шепнул: «Зайди позже». Я пришёл. Прапор указал на маленькую родинку с обратной стороны моего локтя и спросил: «Что это?» - «Родинка». «Сейчас вижу. Свободен, и никому ничего не говори». Я пожал плечами и вышел.

     В роте ко мне подошёл сержант Сашка Кузнецов. «Зачем тебя вызывали?» - «Сам не знаю? Что-то руку у меня смотрел фельдшер…» «Всё ясно», - сказал он. - Родинка маленькая и прямо на вене находится. Прапор думал, что это прокол от шприца». «Ну и что?» - не понял я. «Со склада украли аптечки, а там промедол в шприц-тюбиках. Он в аптечке для обезболивания раненых предусмотрен, а кое-кто им в вену колется и балдеет. Это же наркота», - сообщил  всезнающий Сашка.

     Саня Кузнецов очень интересный человек. Русский, но жил в Баку и отлично знал азербайджанский язык. Неплохо стрелял. Из автомата одиночным выстрелом попадал в высоко подброшенную фуражку.

      О стрельбе. Однажды Саня зашёл в палатку и с выпученными глазами начал рассказывать: - Ну, вы, мужики, знаете, как я стреляю. Так это ерунда. Мы сегодня с пацанами за батальоном по консервным банкам долбили.

     К нам подошёл афганец, ну, из этих, что всяческую мишуру на обмен нам таскают. Стоит такой, весь брелоками да очками фирменными обвешанный, смотрит на нас и улыбается. А потом говорит кое-как по-русски, дайте, мол, и мне стрельнуть.

     Ну, я думаю разрешить ему ради интереса разок пальнуть. Магазин отцепил от автомата, один патрон ему в стволе оставил, да ещё рядом ребята встали на всякий случай, чтобы он в кого из нас не залепил. Афганец присел, да как-то не по-бойцовски, сел на зад и ноги скрестил. Потом просит, чтоб ему мишень поменьше поставили, в банку, мол, любой попадёт.

     Тогда я из кармана достаю трёхкопеечную монету, с Союза ещё завалялась, и ему, в шутку, предлагаю. А тот закивал, самое то будет. Я монетку установил на камень, отошёл и говорю ему, стреляй, дорогой. А расстояние такое, что монетку еле-еле видно. Он прицелился и нажал на курок. По камню только искра сверкнула… и нету монеты.

     Вот стрелок! Басмач, видать, настоящий, а что ты ему предъявишь? Улыбнулся только с хитрецой и пошёл себе дальше.

     Когда наша рота оставалась в охранении под Кабулом, пока батальонные склады постепенно перевозили на новое место службы в под Баграм, порой солдаты-охранники оставались предоставленными самим себе.

     Уехал в штаб дивизии наш командир лейтенант Иванов. Ко мне подходит Сашка. Говорит:

     - Пошли, проверим, как бронебойно-зажигательная пуля бьёт. Есть у меня пара патрончиков.

     Сашка метров с шести прицелился в старый танковый каток, а я наблюдал со стороны.

     Грохнул выстрел. Я увидел, как при попадании в каток мелькнула яркая вспышка. Воспламенилось зажигательное вещество.

     Саня выстрелил ещё раз.

     Подошли к "мишени". Смотрим. Первая пуля пробила несколько сантиметров твёрдой резины и сантиметра три или чуть больше железа. Насквозь одну сторону "колеса".

     Вторая продырявила то же самое, но так как вышла ближе к основанию катка, то на её пути оказалось ещё одно металлическое кольцо - несколько лишних миллиметров металла. Так "бронебойка" выгнула его и остановилась.

     Кончик застрявшей пули хорошо просматривался сбоку.

     Ничего себе - пробиваемость!

     Когда в роте пошла мода делать наколки, Саня периодически колол себе то одну, то другую татуировку.

     Если не нравилось, он прикладывал к накожному рисунку тряпку, смоченную в густом растворе марганца, и сжигал наколку вместе с кожей. Однажды он сжёг таким образом большую татуировку на бедре. Нога воспалилась. Сашка говорил начальству, что приболел и отлёживался в палатке.

     Ходил он еле-еле. Однажды я видел, как он снял бинты с раны. Смотреть на пахучее месиво из кожи, гноя и крови было страшно.

     «Сашка, ты чего к доктору не идёшь? Останешься ведь без ноги», - сказал я ему.
 
     «Ага, а меня потом за членовредительство на зону». - «Но ты же наколку делал, а не спецом повреждение себе нанёс». - «Так они и будут разбираться». И ведь вылечил ногу!

     Конечно, ему помог дружок-фельдшер, сержант. Но рана явно для лечения в условиях стационара.

     А один раз Кузнецов заключил пари с солдатом из 3-ей роты, что выдержит прикосновение зажжённой сигареты в течение определённого времени к руке через бумагу. Спорили на приличную по солдатским меркам сумму. Кажется, на 25 рублей чеками. На руку Саня положил чек «Внешпосылтрга» копеечного достоинства, а к нему прижал огонёк сигареты.
 
     Несколько минут Сашка, молча, выдерживал испытание. Потом солдат, что поспорил с ним, спросил: «Как ты терпишь?».

     Сашка ответил: «А я уже не чувствую боли».

     Это было его ошибкой. Через секунду второй спорщик кричал, что Кузнец мухлюет, сигарета прижата несильно… Сашка тоже разорался и послал солдата подальше. А на руке у него остался страшный ожог…

     Незадолго до дембеля мы в роте праздновали мой рождения. Хорошо выпили бражки.

     Кузнецов предложил всем встретиться через год после увольнения в его родном Баку.

     У меня хранится армейский блокнот, где рукой Александра написано: «Кузнецов А.В. г. Баку, ул. Шарифзаде, (указан домашний адрес и телефон). Жду в 1982-ом году с 15 по 20 июня на ст. метро «БакСовет» с 17-30 до 19-00».


     В 1982-ом году я не смог поехать в Баку. А в 1988-ом оказался в Ереване вскоре после начала карабахского конфликта. Я тогда работал следователем милиции и в столицу Армении прибыл в командировку для работы в следственной бригаде Генеральной прокуратуры СССР.

     Из Еревана я позвонил по телефону Кузнецова в Баку. Мне ответили с акцентом, что такой человек здесь никогда не проживал. Я переспросил номер для уточнения. Оказалось, что я набор произвёл верно.

     Что сталось с Сашкой? Переехал ли он раньше из Баку или пострадал в ходе конфликта – мне неизвестно. Надеюсь на лучший исход. Я всегда считал, что Кузнец найдёт выход из любой ситуации.

   Я уверен, что два сержанта в батальоне - Кузнец и Аксён могли при необходимости принять на себя командование, нет, не ротой - батальоном, если бы возникла такая необходимость в боевых условиях.

     А подобные случаи бывали, когда выходил из строя весь офицерский состав.

     Эти строки я написал в 2002-ом году. А в 2009-ом, рыская в просторах Интернета, на одном из сайтов, где зарегистрировались ребята из нашего батальона, обнаружил Кузнеца!
    
     Я тут же связался с ним и Сашка отписал, что в ходе беспорядков он не пострадал. Просто несколько раньше ему поменяли номер домашнего телефона. И вообще, его в Баку уважают. Мальчишки за седые усы называют аксакалом.
    
     Женился Александр не так давно. Его сын ещё не ходит в школу. А может, и пошёл уже?
    
     С тех пор я не теряю связи с товарищем.


      На левом (чёрно-белом) фото: крайний справа А.Кузнецов, слева А.Сулима, в центре боец, наряженный Снегурочкой (в те годы о нехорошем и не знали и не в обиду парень представлял известный сказочный персонаж (новый, 1981 год.);

     На фото справа - А.Кузнецов (наши дни))), 2011, г. Баку.

     Продолжение: http://www.proza.ru/2011/04/11/1479