РЕЧЬ

Очень сложно писать об этом человеке. И не только потому, что я не был лично знаком с ним.

Дело в том, что этот адмирал за свою не слишком-то долгую жизнь служил в разных местах, на разных должностях, и трудно себе представить и широту его кругозора, и совершенно невероятное количество вопросов, которыми он занимался. И не просто занимался - глубоко разбирался и успешно решал. Этот адмирал был Личностью. Но, даже зная себе цену, он не чванился, не унижал подчинённых, всегда оставался адекватным и доступным начальником. Он был Человеком, чутким и отзывчивым.

Флот - не та организация, где гладят по голове. Конечно, и этому начальнику не раз приходилось "махать шашкой", но вряд ли слишком часто - будучи великолепным моряком, опытнейшим подводником, он пользовался громадным авторитетом. Все подчинённые называли его уважительно и просто - дядя Саша.

Я очень много о нём слышал. Я знал некоторых учеников дяди Саши - тех, в ком он увидел будущих хороших командиров и кого вывел в люди. Понятно, что все они были грамотными подводниками. Но замечательно то, что у них была ещё одна важная общая черта - человечность.

Лишь в одном из своих учеников, по-моему, ошибся этот адмирал - не смог вовремя разглядеть у него «двойного дна» и очень потом об этом сожалел.

Дядя Саша мог строго спросить с подчинённых за дело, но был против того, чтобы понапрасну мордовать людей. Он говорил: «Нельзя превращать службу в каторгу!»

А ещё у сурового с виду адмирала было замечательное чувство юмора. К тому же, и русским языком он владел в совершенстве. Сколько его выражений стало афоризмами!

Говорят, однажды дядя Саша произнёс незабываемую речь - когда ему перед строем торжественно вручили вице-адмиральские погоны. Молва утверждает, что сразу после вручения главный политработник флотилии сказал:

- Товарищ командующий, а теперь Вам надо бы выступить!

Дядя Саша подошёл к микрофону. Он не стал долго и пространно рассказывать ни о своей многотрудной службе, ни о своих заслугах, ни о непосильном бремени ответственности. Широко улыбнувшись, адмирал произнёс:
- Эх, вот если бы ещё к этим погонам - да лейтенантский х..!