Алтайская водка

          С этой  алтайской водки всё и началось, и случилась вся эта странная,  несвойственная для меня  человека положительного во всех отношениях  история. Молодого человека практически непьющего, только строго по большим праздникам и дням рождения родственников и близких друзей. История странная нетипичная и точка.

             А начиналось всё просто чудесно. Утро в  Москве. На небе просто чудо, какое -  то, ни облачка, ни тучки тёмной.  Морозно и очень ясно.  Ещё зимнее робкое солнце готовится к подъёму в постели за горизонтом. На календаре двадцать третьего февраля. Праздник - заслуженный военными и превращённый в общий мужской праздник. Даже последний хлюпик и тот чувствует себя нужным и необходимым гвоздиком сильной половины человечества,  с признательностью и важностью принимает поздравления и подарки – сувениры. В этот день сильная половина человечества после третьей выпитой и впрямь считает себя сильной, смелой и способной к подвигам. 
           Слава Богу, что это чувство у подавляющего большинства проходит следующим днём, как его и не бывало. И это абсолютно правильно. Ведь совершать решительные поступки и тем более подвиги по нескольку раз каждый день, где же столько сильных и упёртых мужиков взять, Шварцнегер и тот в губернаторы подался, устал «бедолага», а нам  каково? сами посудите. Я думаю, что само существование сильной половины человечества, уже есть подвиг.  Как сказал сказочный персонаж господин Шрек, нормальные герои идут другим путём.

          Звякнул будильник, подумав десять секунд, произнёс голосом китайского евнуха, двадцать третьего февраля,  шесть тридцать утра. Я потянулся сладко до головокружения лёгкого  и вскочил с кровати. И погода и число календаря сулили только хорошее на весь праздничный день.  Вбил босые ноги в шлёпанцы, прошёл в ванну почистил зубы, «спортивку» надел и на открытый балкон зарядку делать. Зарядка это у меня святое,  как православному человеку отче наш прочитать, либо лоб перед обедом перекрестить. В отделе, которым я руковожу, все сотрудники знают, что у меня два пунктика, утренняя зарядка и работа. Если первому пунктику почти все  завидуют, то ко второму некоторые относятся с тщательно скрываемым отвращением. На балконе морозно, на термометре минус десять. Воздух по сравнению с центром Москвы чистейший, виды чудесные, лес чернеет за дорогой, березы на пригорке у замёрзшего пруда. Даль белым бела и даже дым с паром из трубы ТЭЦ не портит славного вида с моего балкона. Лепота, одним словом. Квартиру в этом доме я купил два года назад. Родители подкинули, сам поднапрягся, ещё взял кредит и купил квартиру, в нашей экспериментальной каланче, как мы жильцы её называем. Говорим каланча, а сами гордимся ужасно, что в ней живём. Такой дом один на всё Бутово и северное и южное. Экспериментальная высотка в тридцать пять этажей. Начнёшь считать, обязательно собьёшься и шляпа наземь. Первые полгода я к месту и нет, всё в разговорах вставлял, что живу, в каланче. И сразу всем ясно становилось, что по жизни человеку фортуна лицом повернулась, и ковровую дорожку к счастливому будущему раскатала. Иди, господин  любезный по жизни, грязи и каменюг нет и помине. Ремонт сделал, с соседями познакомился, живи, не хочу.
             На площадке нашей, я в однокомнатной квартире.  Рядом – балконы, рукой подать - двушка. Там живёт Лёва с женой Верочкой. Лёва художник дизайнер, а также кузнец ручной ковки, каких поискать. Самородок, русский Левша. Лёва огромен, строен и невообразимо силен -   Геракл отдыхает. Кулаки у Лёвы, как две тыквы средних размеров хочется сразу отвернуться в сторону, потому что страшно не по - детски.  Лёва, как и почти все большие и чрезвычайно сильные люди очень добрый, и во всём готов помочь. У Лёвы только один недостаток он жутко ревнует свою жену Верочку.  На практике это страшнее Армагеддона, потому, что того ещё не было,  им только пугают, а Лёва рядом.       
           Жена Лёвы, Верочка невысокая чистых кровей блондинка, уменьшенная копия модели девяносто шестьдесят девяносто смотрится на все сто. Лицо правильной формы, богиня Диана в юности, волосы пышные в кудряшечках, полные губки бантиком. Зубы белейший перламутр и сама вся такая воздушна красивая, словно мотылёк  из заморских стран. Всегда весёлая и смелая очень. Никого не боялась ни хамоватых продавцов, ни хулиганистой молодёжи, а впрочем, чего ей бояться, ведь за ней всегда стоял Лёва. Лёва же «стопудово», вызывал у самых отъявленных хулиганов неуёмное желание извиниться за ещё не совершённые плохие поступки,  сбежать далеко и быстро.

              Бывало, утром на работу собираешься, выйдешь на лестничную площадку, и соседи выходят, так Верочка та сразу,
                - Здравствуйте Сенечка, - Как дела? - Как жизнь молодая?
  И непременно улыбалась нежно и задорно. А Лёва тот только смотрел на жену взглядом тревожным, страстным и сверху рокотал:
                - Здорово сосед" -
  И зыркал, как Ленин на буржуазию. После такого взгляда хотелось с места перейти на бег трусцой, или в квартиру войти с извинениями, ой, а я утюг выключить забыл. Когда же Верочки рядом не было, Лёва становился большим добродушным медведём, рассказывал о своей работе, показывал выкованные им лично розы, ножи дамасской стали и дипломы из далёкой Японии.

           Трехкомнатная квартира принадлежала врачам. Во время бесконечных ремонтов в первую половину года мы и познакомились. Сосед позвонил  как -  то вечером и представился:
                - Давлет  Анварович,  врач кардиолог -

И приложил правую руку к сердцу. Я тоже по полной программе поклонился и заявил:
                - Семён Викторович инженер.-
   
     Помолчали, затем сосед попросил валик для покраски стен. Потом мы стали обсуждать качество строительных материалов и сошлись, что качество их совсем не «аллё». Тут хлопнула входная дверь и в мою квартиру вбежала женщина, как оказалось жена .
                - Давид у нас на кухне кран потёк.- 
 
   Мы побежали на кухню к Давиду и я в течении десяти минут сменил смявшуюся прокладку и победил текущую воду. "

                - Вот и всё Давлет - я хотел добавить и отчество, но забыл напрочь.
                - Нина - представилась жена.
Засмеялась и добавила:
                - Вы, Семен зовите мужа на русский лад,  Давид Акимович. - За двадцать лет жизни в Москве он уже давно превратился в Давида Акимовича - И в клинике его все так зовут, совсем обрусел мой Давид совсем.- 

   Она чмокнула его в щёку. Давлет Анварович чуть смущённо кивнул.
               
- Не дай Бог заболеть Давид всегда поможет, - А я игрушками торгую, подарю, как пополнение появится,- и Нина  добродушно рассмеялась.
             
             Так что с соседями у меня все было славно. Лучших соседей я бы и не желал. Мы всегда здоровались, поздравляли друг друга с праздниками. Давид был родом из далёкого Узбекистана и когда он готовил настоящий узбекский плов, то всегда угощал меня. 
                - У нас так принято, - говорил он с мягкой улыбкой, когда я пытался отказаться,- Мы же соседи.-
 Жили в квартирах, каждый своей жизнью, но поддерживали хорошие соседские отношения. Правда Лёва через полгода поставил на балконе  перегородку- ширму с  затемнённым зеркальным стеклом.
                - Что прячем,- пошутил я во время установки.
               
- Ты Сеня не обижайся,- и Лёва натужено сглотнул - Ты по утрам зарядку на балконе в трусах делаешь, а Верочке неудобно выйти, чтоб воздухом подышать.-

      Лёва покраснел как помидор и ушёл с балкона. Я прекрасно понимал, что неудобно только Лёве, Верочка невозмутимо вешала бельишко на верёвки, когда Лёвы не было дома, в одном лифчике, трусиках мини и ничуть этого не смущалась.

      Но вернёмся к прекрасному утру двадцать третьего февраля. После зарядки я позавтракал огромным бутербродом легкий, состоящим из огурца,  помидора и жареного яйца, выпил кофе и стал собираться на работу. Надел голубенькую рубашку из тончайшей джинсовой ткани.  натянул  брюки -джинсы за сто «баксов», вельветовый пиджачок  тёмно коричневый  в крупный рубчик сидел, как влитый, туфли «наваксаченные» с вечера отражали потолок и люстру,  "дублёночку" надел сверху и прямиком на работу и праздник.
Я работаю начальником отдела в конструкторском бюро общего машиностроения . Наше опытное производство ничем внешне не примечательно, вот только на вахте стоят не дяди и тёти, а строгие военные и делаем мы изделия,  вот  всё что можно сказать о нашей работе.
        Работа у меня интересная, зарплата уважительная . Начальство смотрит на работу моего отдела одобрительно. И по всем трудным проблемам отсылает к нам «яйцеголовым».  Правда  мы недаром, хлеб едим, работаем не на страх, а на совесть.
        Утро так хорошо начавшееся стало плавно перетекать в такой же хороший день. В обед все наши женщины в отделе поздравили всех мужиков с праздником. После обеда зашла Варька Литвинова из соседнего отдела и тоже поздравила. А меня даже поцеловала томно - долго.  А затем добавила, что рубашечка прелесть, засмеялась и ушла.  Петька мой зам сказал:
                - Ну точно «втюрилась»  по самые «уши».- 
 И с плохо скрытой завистью добавил:
                - Ну ты шеф  даёшь  прямо  граф Калиостро ей Богу.- И что это все девицы к тебе прямо липнут, как на липучку?- 
 
  Я тут же незлобиво ответил: 
                - Клоунам всегда везло.-
Дело в том что я рыжий и этим всё сказано, правда волосы  у меня не ярко огненно – рыжие. а с красивым пшеничным отливом, но только я рыжий не убавить не прибавить. Дед бывало, за семейным ужином выпивал стопку и говорил:
                - В нашем роду все  мужики рыжие, стройные, голубоглазые.- Нашему мужику - хоть на негритянке женись, - А будет мальчик, то обязательно рыжий бесёнок  с глазами голубыми и к гадалке не ходи.-

           К концу рабочего дня нам сообщили, что наше изделие прошло, все испытания  и скоро будет передаваться заказчику. Мы крикнули ура и перекрестились. Петька в остальном мире известный, как Петр Алексеевич Бутурлин предложил отметить это событие и праздник заодно, у меня, в жилище холостяка.
                - Ты ведь шеф одинокий у нас мужчина и видный, хоть и рыжий.-  Петька никак не мог забыть послеобеденного поцелуя Варьки Литвиновой.
Его, ведь не поцеловали. И поговорить свободно можно. Под словом свободно поговорить мы подразумевали, возможность, накуриться вволю, не выходя на балкон, поговорить о рабочих проблемах, "поматериться", и что греха таить и посплетничать тоже немного, ну совсем чуть – чуть. Я не возражал. После трудового дня Петька, Васька, Толик и я сели в мою машину хундайку и покатили ко мне отмечать праздник. По пути остановились, у магазина Рамстор  скинулись на молочишко и Петька побежал за закусью и напитками.  Вернулся скоро, таща в обеих руках по тяжёлому пакету. В одном из пакетов торчали две головки, бутылок с  водкой.
                - Зачем взял? - спросил я Петьку - У меня же кристалл литровая в холодильнике мерзнет.-
                - Ты что шеф, как не взять,- Это же настоящая алтайская на облепихе, её только министры -  капиталисты раньше пили и правители наши.-
                - Впервые в свободной продаже, не захочешь, возьмёшь.-
                - Давай жми на газ, люди уже гуляют, а мы всё тащимся.-

          Дома не торопясь, стали разбирать и нарезать закуску. Открыли шпроты,  напластали слабосолёной сёмги, и положили на две тарелки. Лимоны настрогали ножом, и разложили в менажницу,  посыпав густо сахаром.  Открыли грибочки маслята в маринаде, нарезали на хлеборезке пармезан и колбаски сырокопчёной - праздничная - Черкизовского завода. Сыр фетаки, смешали с солёными маслинами, положили в хрустальные плошки. Мясо мидий в прованском масле посыпали густо зелёным лучком. Поставили запекаться картошечку в мундирах в духовку. Скоро наш праздничный стол  был весь заставлен всевозможной «закусусью».  На кухне царили запахи еды и предстоящего праздника. Петька главный кулинар и организатор скоро проорал; готово мужики, к столу и мы уселись праздновать.
              Выпили за себя любимых, потом за праздник, потом за наше изделие, что только прошло последние испытания. Васька сказал:
                - Что если  у заказчика всё пройдёт гладко, то шефу можно сверлить в парадном пиджаке дырку для ордена.-
        Петька, покурив на балконе, отозвал меня в ванну и спросил, что за фею он видел на соседнем балконе. Я чуть было не пошутил, что живёт, одна и западает на мужчин с лёту, но побоялся за последствия. Лёва шуток по поводу Верочки не воспринимал никак.  Пришлось сказать, чтоб он забыл эту фею, немедленно, иначе Лёва, муж этой самой феи порвет его Петьку на две ровные части, для наглядности я взял салфетку и медленно - медленно разодрал её пополам. Это невинное разрывание салфетки произвело на впечатлительного и всегда сексуально озабоченного  Петьку, почему -  то,  жуткое впечатление. Он сказал:
                - Понял не "дурак".-
  И нервно закурил. Вдруг Толик поднял указательный палец и произнёс: 
                - А хвалёная водка, алтайская  на облепихе в холодильнике застоялась, замёрзла, наверное.- 

           Алтайская водка  пошла хорошо и мягко, как по маслу. На душе стало тепло и покойно, как детстве. Мы болтали, спорили  до хрипоты, прерывая, друг друга. Хорошее настроение нарастало волнами и било через край. Душа жаждала подвига или,  по крайней мере проявления мужества. Около двенадцати мы всей гурьбой вышли покурить и «дыхнуть» свежего воздуха на балкон. Петька решил остаться у меня, а «женатики» Васька с Толиком договорились заказать такси на два утра. Над Москвой стояла холодная звёздная ночь. 

                - Высоко то как и страшно, - пропел речитативом Васька, и перегнувшись через перильца плюнул вниз в черноту ночи, - А ведь всего то восьмой этаж.-
    Толик сказал, что замёрз и ушёл в комнату. Петька молчал, а потом вдруг выдал на гора.
                - Да - сказал  он -  Балкончики вроде и рядом совсем,- А к фее блондинке не перелезть, хоть и козырёк бетонный имеется,- Но не в жизнь не добраться.-

        Васька у нас был спецом, по этой теме, он до женитьбы занимался альпинизмом и довольно серьёзно. Участвовал в восхождениях, привозил «обалденные» фотографии, но женившись, всё забросил.  Жена попросила сделать выбор  семья, или горы, и он как  сам выражался,  зачем - то выбрал семью. Васька подошёл и стал всматриваться.

                - Да тут технический козырёк вдоль всего дома лежит и сантиметров двадцать – широкий.- Расстояние до балкона соседнего метра три - четыре" - И посередине почти, штырь торчит, видимо маляры забыли вытащить,-   Опять же за него держаться можно,-  А там до соседнего балкона рукой подать.-

            Васька помолчал, опять сплюнул вниз и добавил:

                - Я бы смог, со страховкой, конечно,- Только сегодня я не в форме.- 
   
       Подышав свежим воздухом,  мы опять уселись за стол.  Алтайская водка на облепихе шла, на ура. Подняли тост и выпили за Победу в Первой Мировой войне, спустя десять минут вновь выпили уже за победу в Великой Отечественной войне. Алтайская  на облепихе вдруг ударила в голову, словно гонг прозвенел, и закричала пронзительным голосом, призывая к подвигу.
               
                - А я в лёгкую к соседскому балкону прогуляюсь,-  неожиданно для самого себя услышал я собственный голос.

Толик,  евший маслины из банки крикнул:
                - Оппаньки!-
 Затем добавил:
                - Силён Воин, ядрёна вошь.-
Налил себе алтайской выпил, прослезился и сказал:
                - Вот поэтому ты наш Шеф.- 
        Отступать было некуда. Москва стояла не позади, я стоял в самоё Москвы.
                -Wan a minet - бормотнул я, скрываясь в комнате.   

        Открыл шкаф, надел тренировочный костюм, кроссовки  вязаную шапочку петушок. Перчатки решил не надевать, голые руки лучше чувствуют опору.

                - Voila - заорал я появившись на кухне во всей красе. Петька взвизгнул, упал на колени и заверещал:
                - Человек пук спаси мир, помоги людям.-

Я прекратил шутки, спросил холодно:
                - На что спорим?
 Толик спорить отказался.  Васька сказал, что я сумасшедший  и мое место не у них в конструкторском бюро, а в больничке «Кащенко». Петька отступать не привык, он был упертый и всегда отстаивал своё мнение до конца в любых ситуациях.  Он провёл языком по губам, помолчал, подумал и выдал:
                - Если перелезешь Шеф на соседний балкон, то я уволюсь.- 
Увольнение было для Петьки подобно смерти, он выплачивал льготный кредит за машину и писал диссертацию по узкой теме нашего К.Б. 
                - Если нет то освободишь своё место для меня,- Ну как тебе предмет спора?- 
     Алтайская водка,  как компьютер,  быстро всё просчитала и шепнула:

                - Всё тип – топ соглашайся.- 
        Я сказал:
                - Конечно согласен.- 
Алтайская тут же дополнила:
                - Не забудь сказать по рукам, а то вдруг он потом откажется.
Я послушно повторил: 
                - По рукам?- 
      Мы с Петькой ударили по рукам, и вышли на балкон. 
                - А как соседи отреагируют? - Когда ты к ним среди ночи припрёшься? - спросил осторожный Толик.
                - Да ерунда, у меня с ними всё схвачено,- махнул я рукой.- 
                - Ладно, как ты во входную дверь постучишься, значит, выиграл.- Мы тебя на кухне ждать будем,- сказал Васька.
                - А сейчас мы уйдём,  чтобы ты Шеф не нервничал.- 

   И они гуськом вернулись в квартиру, прикрыв за собой дверь.
Алтайская водка вздохнула, взъерошила мне волосы  и спросила:
                - Ну чего стоим, кого ждём, нарвался на подвиг, лезь на соседний балкон.- А я пока постою, воздухом подышу, когда перелезешь, скажи,- Иначе замёрзну у тебя на балконе, герой нашего времени.-

          Я осторожно перебрался через перильца на внешнюю сторону балкона.  Постоял, привыкая к бездне за спиной. Стояла ясная ночь, над необъятно большой Москвой. Крепко вцепившись в поручни – перильца ограждения  глянул себе под ноги. Далеко внизу белели пятна снега, освещаемые фонарями, да кое - где светились окна квартир.  Москва затихала, отпраздновав праздник, и готовилась к трудовым будням. А была - не была, подумал я,  мне стало на миг спокойнее и дало сил идти дальше. Осторожно  я передвинул правую ногу  вперёд, стал на карниз.  Правая рука, словно змея, скользнула по стене, пальцы искали за чтобы уцепиться, в голове внезапно стало проясняться сознание. Левой рукой  продолжал судорожно цепляться за краешек перил моего балкона. Не как не мог решиться,  продолжить движение. Где - то внизу залаяла внезапно собака, я испугался и сделал от неожиданности свой первый шаг по техническому карнизу. Руки, словно присоски спрута, мгновенно  распластались по стене. Затем сделал ещё один маленький - маленький шажок - шажок к спасительному чужому балкону. Стараясь втиснуться в стену,   сделал ещё шаг, перетаскивая непослушное тело к заветной цели. Налетел порыв ветра, обдав холодом от макушки до пяток. От  «спортивки», несмотря на десятиградусный мороз, струйками поднимался парок, чувствовал, как пот течёт по спине, шее. Волосы на голове  под тёплым шерстяным петушком промокли насквозь. Пот стекал по ногам,  в носки, в кроссовки.  Только бы добраться до арматурины в стене, билось в голове.
          Как я прошёл до неё не помню, но когда моя правая рука обхватила намертво витую ржавую сталь и я подтянул своё непослушное тело к  ко вбитой железяке я понял, что  ещё жив.  Оставалось сделать полдела, пройти половину пути по карнизу, а уж оторвать мои руки от перил Лёвиного балкона, не сможет даже смерть.  Осторожно перехватил выступающий штырь, левой рукой, собираясь продолжить движение, как у меня от усталости и  нервного напряжения стала дрожать и приплясывать левая  нога, причём совершенно отдельно от остального распластавшегося по стене тела. Снова перехватил штырь правой рукой и чуть сдвинул правую ногу обратно к "арматурине" и застыл, прижавшись к стене. Левая нога «плясала», то и дело, срываясь с карниза. Я попытался держать ногу на весу  не помогло, нога и не опираясь на карниз билась как в пляске Святого Витта. Осторожно  развернул ступни ног, прижал внутренней стороной к стене и сказал: 
                - Ну теперь точно «каюк».-
    
       Нога тут же перестала дрожать, видимо утомившись в пляске. Провёл мокрым лбом по стене, вытер пот, ободрал кожу до крови и вновь шагнул по карнизу. Неожиданно где то в черноте ночи заорала  тревожная сигнализация в одной из стоявших машин. От  нахлынувшего испуга я вздрогнул и оступился; правая нога скользнула в пустоту. Судорожно стал подтягиваться обратно на спасительный карниз. От рывка, «арматурина»  вбитая и к счастью забытая строителями стала медленно с хрустом проворачиваться в моей левой руке как живая.  Подтянувшись,  уткнулся лбом в стену, глубоко вздохнул и сделал следующий шаг.  Переступая по карнизу, я упорно двигался к балкону Лёвы.  Вот до спасительного балкона остался метр вот уже полметра, ещё ближе. Уже можно было не держаться за стену, а ухватиться за перила, но я судорожно продолжал шарить по поверхности стены и  вцепился в перила мёртвой хваткой словно бультерьер, только когда коснулся  оледеневших металлических прутьев,  перевалился через перильца, но руки не разжимались, несмотря на команды подаваемые мозгом.  В ответ на приказ - отпусти, руки отвечали, ни  за что на свете. И только спустя некоторое время мои бедные руки не выдержали веса моего тела и разжались, и я с глухим стоном упал на холодный бетон Лёвиного балкона.

         Почти сразу же  дверь на балкон  чуть открылась,  и  прозвучал нежный  голосок Верочки:
                - Кто там?- 
  Затем дверь распахнулась, и показалась сама Верочка, в розовом, как и надлежит прекрасной блондинке пеньюаре и пушистых тапочках на босу ногу. Увидев меня, Верочка ойкнула, затем с неподдельным интересом разглядев,  кто же к ним пожаловал,  сказала:
                - Доброй ночи.- 
И добавила: 
                - Сенечка, какой же вы грязный.-
   Помолчала чуть -  чуть и спросила, как ни в чем, ни бывало:
                - Вы  Сенечка ко мне, или к Лёве?-

Я с трудом встал на четверёньки,  облизал непослушным языком губы и прохрипел:
                - Вот с друзьями поспорили, можно ли на ваш балкон с моего балкона, перелезть.-

  Верочка опять непритворно ойкнула, подошла ко мне  потянув за руку,  шепнула:
                - Ну входите же иначе замерзнете.- Только тихо -
И приложила пальчик к губам .
    Я вошёл в спальню. Верочка бесшумно закрыла дверь,  повернулась ко мне и  спросила:
                - Ну что же мы с тобой Рыжик делать будем?-

   От, только, что  пережитого ужаса и перехода по карнизу я молчал, моя голова думать отказывалась. Верочка ещё раз взглянула на меня мельком и предложила:
                - Ты Рыжик за портьерой постой, а я мигом.-

  И она вышла из спальни, не прикрыв дверь. Меня после пережитого стало «колбасить», как  деревянного паяца в руках неопытного кукловода.

    Тем временем из кухни донёсся задорный голосок Верочки.
                - Лёвушка,  дорогой ты всё работаешь?- - И как ты умудряешься два дела делать,- И песни  в наушниках слушать и такие чудесные розы рисовать.-

   Лёва забасил в ответ и от звука его голоса я вздрогнул стоя за портьерой.   
                - А ты, что Вёрочка не спишь?- Всё читаешь, да глаза портишь?-
                - Лёвушка, тебе чего  - либо надо дорогой? - спросила невидимая Верочка, - Я сейчас хочу уснуть одна,-  А потом проснуться -  с тобой.- Ты меня часик не буди, - Не шастай туда - сюда ладно? - 

     Лёва вздохнул от избытка чувств,  с хрустом отчётливо слышным в спальне потянулся на стуле.  Потом раздались звуки поцелуев, затем Лёва низким басом ответил:
                - Спи Верочка спокойно, ходить и будить не буду.- Я ещё часа два поработаю.- Заказ срочный и денежный.-

     Прозвучали лёгкие Верочкины шаги. Верочка вошла в спальню закрыла за собой дверь, подошла ко мне, откинула штору и  спросила:
                - Ну  и?- 
                - Что ну и? - ошалело отозвался я. 

   Верочка  скомандовала, негромко:
                - Быстро скинь с себя всю эту грязь.-

Я молчал, ничего не соображая. 
                - А может Лёву на помощь позвать? - Он раздеться поможет -  деловито, предложила Верочка.

      При слове Лёва я разделся мигом. Верочка сунула мою одежду в пластиковый мешок  и открыв дверь на балкон выбросила вон. Достала бутылочку с лосьоном, вылила его на косметическое полотенце, подошла ко мне,  ловко протёрла и растерла всё тело. Полотенце бросила в пакет  плотно завязала, сунула под кровать.
                -Вот другое дело, теперь ты Рыжик не пахнешь, как серенький козлик.- И улыбнулась.
    Из шкафа – горки достала знакомую бутылку алтайской водки на облепихе.  Налила в хрустальный фужер, который взяла  из той же горки  и предложила:   

                - Выпей, тебе согреться надо.- Дирольчиком закуси, чтоб не пахло.-
        Я вытянул фужер досуха. Зажевал «диролом».  Алтайская в голове ударила в бубен и закружилась,  корча мне рожи. Потом стало легко, как во сне.
                - Так  Рыжик  я вижу ты, в себя приходишь, - шепнула мне Верочка на ушко. -
                - Я тебя отогрела, обиходила, теперь и ты мне «аллаверды» -  Сделай мне приятно.-

    Я застыл, словно египетский сфинкс в пустыне. 
                - Повторяю для полковников, - сказала вдруг Верочка очень серьёзно.

Она  не торопясь взлохматила свои чудесные кудряшки, одним движением скинула пеньюар и осталась совсем без ничегошеньки, стояла передо мной, как прекрасная нимфа. 

                - Я говорю - раз и зову Лёву.- Ну Рыжик,-  добавила она тоном капризной девочки Лолиты.
   Алтайская  мне прямо в ухо заголосила:
                - Или ты немедленно делаешь ей приятно или полетишь в свободном полёте с балкона дурачок.-

               Немедленная перспектива полетать над ночной Москвой меня категорически не устраивала, да Верочка бала прекрасна. Я схватил Верочку в объятья  и понёс к кровати. В голове не было ни страха, ни совести,  всё затмило желание. Была только жаркая, сладкая, как майский мед, прекрасная, как утренняя роза Верочка  Мы любили друг друга, как два кролика на весенней поляне, под лучами тёплого солнышка.  Верочка страстно целовала меня, и шептала:
                - Давай, давай Рыжик.-
Всхлипывала  от восторга и чувственности. Я был на высоте.

      Потом обессиленные, мы бесстыдно раскинувшись, лежали рядом, чуть касаясь друг друга кончиками пальцев.  В голову иногда закрадывалась мысль, что я у себя дома, а Верочка у меня в гостях.
                - Ты Рыжик прямо таки герой секса.- Верочка прижалась губами к моей щеке. - Дай я тебя оботру, вспотел весь, как в бане, - она чмокнула меня в губы.
       Из кухни еле слышно доносился Лёвин бас.  Он  дуэтом - с голосом певца, льющимся из наушников пел -- ой ты степь широкая.

        Верочка снова налила мне в фужер алтайской на облепихе,
                - Глотни для тонуса.-
      Я молча выпил, закусив двумя дирольками.  Алтайская вежливо похлопала в ладошки,  поклонилась в пояс.
                - Признаю, в сексе ты был великолепен.-
  Потом подмигнула бесстыдно и спросила:
                - А повторить слабо?-   
                - А повторить слабо? - как эхо откликнулась Верочка, прижавшись ко мне всем телом.

Затем она легла на кровать, прикрыла глаза ладошками и промурлыкала:
                - Чуть помедленнее кони, чуть помедленнее.-

    И мы с новой силой занялись любовью, правда, чуть помедленнее. Затем, остывая от повтора, Верочка шепнула:
                - Рыжик мой голубоглазый, ты мне приятно сделал, уж так приятно не передать,- И мой долг, будет платежом красен.- Одевайся быстренько.- Вот Лёвы халат надень, только рукава подверни и капюшон натяни.- Кроссовки свои  не забудь.-
                - Я сейчас к Лёве на кухню. - Как услышишь слова Лёва родной,- Так тихонечко по коридору - дверь я открою и чтоб тебя не было, как духа святого потревоженного.-
                - Прощай Рыжик - Вспоминай меня иногда на досуге, - 
И погладила меня по моей непутёвой голове, как маленького мальчика.   

        Я приготовился и стал у двери. Верочка накинула атласный розовый халатик, свисающий до пола, привела себя в порядок и пошла на кухню. И скоро я услышал:
                - Лёва родной, ты ещё долго работать собираешься?-
         
        Что ответил Лёва, я уже не слышал, я уже был на площадке, предварительно прикрыв дверь. Свободен,   мелькнула мысль в голове. Но от всего пережитого и выпитого забыл,  где находится моя квартира. Алтайская водка, присевшая у двери, нехотя сквозь зубы прошелестела:

                - Не ожидала я такого финала",- И что она тебя выпустила.-  Жили бы втроём, как в нормальной цивильной Европе.- Но раз выпустила, не воротишь, - Давай иди домой.-

И я поплелся домой,  путаясь в свисавших полах Лёвиного халата шестьдесят второго размера.
          Правда куда мне идти я не знал, просто пошёл вверх по лестнице.  Шёл, держась за перила, спускался вниз, затем снова шел наверх.  Лестничные пролёты казалось, были бесконечны, иногда я прикладывал ухо к застывшим дверцам лифтов, но всё было напрасно, лифты стояли пустые и безмолвные,  лестничные проемы пусты.  Я был один в этом мире, как первопроходец на Марсе. Иногда я пытался кричать - Люди, но  молчание было мне ответом.
           Во время скитаний по каланче, мне попалась парочка, целующаяся на площадке. Я безумно обрадовался, сейчас узнаю, где живу, и сразу в постель.  Бесшумно приблизившись,  хотел сказать помогите, но после всех мытарств и переживаний из горла вырвался крик  "Гыыы".
         Плечистый парень, оторвался от девушки, повернулся ко мне и еле слышно произнёс:
                - Вы, Сатана меня только не бейте.-

 И стал на колени. Девица, коротко взвизгнула,  легла на пол  и закрыла лицо руками. Странно,  почему они меня испугались, ведь мне нужна только помощь. 

        Я протянул парню руку, чтобы помочь встать с пола, но парень послушно вложил в неё кошелёк и стал пятиться в угол площадки. Не хотят, помочь человеку подумал я и пошёл дальше.  Наконец на одной из площадок  увидел приоткрытую дверь, из которой доносились звуки голосов, и музыки. Здесь точно мне помогут, и  устремился в открытую дверь.
         Прямо за дверью стояли трое мужиков.  Пели задушевно расхожую застольную песню  ой мороз, мороз, не морозь меня.  Двое обнявшись, словно сиамские близнецы старались удержаться на ногах, третий стоял перед ними и дирижировал,  со стаканом  в правой руке и бутылки алтайской в левой. Увидев меня, мужик ничуть не удивился, продолжая петь, он протянул  мне стакан с водкой и спросил:
                - Ты меня "уважашь"? -

   Я утвердительно кивнул.  Выпил предложенный стакан водки, отрыгнул, этот же мужик сунул мне под нос кусок сыра с плесенью.  Закусил. Мужик с бутылкой помолчал и спросил:
                - А ты Халат от жениха, или от невесты?-

  Выпив полстакана алтайской, я ответил только длинным звуком "ЫЫЫЫЫЫ".

                - От невесты значит.- От Милочки.-

  Мужик на удивление оказался догадливым.   
                - «"Че» так поздно  с поздравлением?- 
 Я молчал. 
                - Ладно уж иди Халат поздравляй.- 
Я пошел поздравлять.
                - Вот ведь фишка какая. - сказал мужик мне во след, - Уже  Халаты, как живые поздравлять являются.- До чего японская техника дошла.-   
Он покачал головой отпил из горлышка бутылки.

            В зале,  сидело человек около двадцати, тесно сгрудившись за составленными ближе к окну столами.  Все до чёртиков устали и от вёсёлой свадьбы, и  от здравниц.  От съеденного, и тем более выпитого за весь долгий свадебный день. На уже расхристанном праздничном столе уставленным закусками стояли бутылки с новомодной алтайской водкой на облепихе. Этикетки на бутылках пялились всем в глаза и просили налить ещё по разику. Разговоры за столом текли вяло не спеша. Главное дело, во имя чего  затевалось вся эта кутерьма, было сделано; невесту выдали замуж. И теперь родственники тихо гомонили за столом, периодически к месту и не совсем вскрикивали:
               
                - Горько.-
      
           Жених уже нацеловавшийся до отвала  перешёл к более решительным действиям. Он пододвинулся к невесте, выпил алтайской, налил себе ещё,  держа рюмку левой рукой, обнял невесту правой и полез рукой дальше за лиф свадебного платья.  Невеста вяло шевелила плечом, уговаривала:

                - Погоди Вася, родня увидит.-
Но продвижению руки не препятствовала ничуть. Дружка невесты  худая стриженная под бобра девица дремала, уткнув голову в тарелку с остатками салата. Красная широкая лента с надписью дружка невесты болталась за спиной.


            В этот момент я вошёл в залу. Поначалу на меня не обратили никакого внимания. Поэтому я  громко хотел сказать поздравляю, но не срослось,  получилось коротко, но звучно - Бляу. От этого поздравительного «бляу» за столом кто - то громко и протяжно рыгнул,  кто - то  захлопал в ладоши. Все слегка оживились и ждали продолжения. Жених, не прекращая щупать грудь невесты, всматриваясь, в меня спросил:

                - Это ты Вадька? - Ну ты и прикинулся.- Чистый "зомбарик" ей Богу.- Давай к столу бродяга.-

          В этот же момент дружка невесты, проснувшись видимо при упоминании слова Бог, подняла голову из тарелки с салатом. Потёрла лицо руками, как бы умылась, мельком бросила на меня быстрый взгляд и громко сказала:

                - Это любовник прежний Милкин пришёл.- Он щасс - вас всех  поубивает.- 
 И снова уронила голову в тарелку. За столом нависло непринуждённое молчание. Жених, бледнея на глазах, мял хрустальную рюмку  левой  рукой превращая её в кварцевый песок. Затем он медленно вытащил правую руку из - за лифа невесты вместе с лифчиком, обмотал им кровоточащую левую ладонь и с  душераздирающим воплем  "Гаси Гада"  кинулся на меня   на четвереньках по свадебному столу, сметая на родню посуду и остатки еды. Все кто мог, вскочили с мест, держась друг за друга.
         Оскорблённая невеста тем временем топила голову дружки в тарелке с салатом. Истерично вопила, при этом:

                - Моему счастью позавидовала - «Падла».-

    Даже алтайская водка впервые испугалась не на шутку. 
                - Ори пожар и «драпай» иначе по полу размажут,- 
И помогла развернуться к входной двери. Я заорал: 

                - "жар- жар- жар" -
И кинулся мимо всё ещё пьющих мужиков на спасительную лестничную клетку. Догадливые  мужики пошли тушить в залу. И вся веселая свадьба столкнулась в дверях.  Картина Мама не горюй, не отражала того, что творилось в дверях залы. Куча - мала  визжала, орала на все голоса. Мужик, руководивший хором в прихожей, лёжа сладострастно целовал, чью - то ногу в чёрном чулке пользуясь моментом. Гость очкарик в свалке потерявший очки, бил наотмашь жениха женской туфлёй  видимо думал, что поймал наглеца любовника. Брызгая слюной кричал:
               
                - Это тебе за Ваську - гнида!-    
         Тем временем я периодически падая и путаясь в халате нёсся наверх. Снизу ещё некоторое время доносились вопли разобиженной свадьбы, но постепенно стихли, а я  пошёл искать  путь – дорогу к родному порогу.
 Я шёл то вниз, то вверх, но своего этажа не находил.  Лестничные  площадка были освещены тусклым эконом светом. Иногда  останавливался,  садился на ступени бесконечных лестниц и плакал без слёз, потом вновь поднимался и шёл и шёл в никуда.  Неожиданно я попал в зону тьмы.  Темнота казалось абсолютной,   холодея от внезапно нахлынувшего страха замер и тут на площадке вспыхнул крошечный огонёк светлячок.   Я осторожно, чтобы не упасть во тьму зашаркал на огонёк.
                - Кто здесь? - спросил я.
                - Друзья - ответил  светляк. 

        Я совсем не удивился, что огонёк заговорил. 
                - Помогите - прошептал я. 

                - Помочь всегда можно, лишь бы деньги были, - отозвался мгновенно светлячок.
Светляк подошёл, посопел,  направил свой нестерпимо яркий луч прямо в глаза. 

                - Ты из «наших» будешь? - Или из алкашей?- 

Принюхался, свистнул: 
                - Алтайская на облепихе.-   
Отошёл в темноту. 
                -«Оттопыриться» хочешь? - спросил из кромешной темноты светляк. 
                - Домой очень хочу,- заныл я. 
                -От этой жизни собачьей все домой хотят,- парировал светляк и деловито спросил:
                - «Бабло есть»?- 
    Я вялой рукой стал ощупывать полы халата, нащупал в кармане отданный мне плечистым парнем кошелёк и протянул в темноту. Светляк резанул лучиком по кошельку, проник внутрь, засмеялся и сказал:
                - Лады -   всё путём.-

   Невидимая в темноте рука сунула мне в рот, раздвинув пересохшие губы таблетку. 
                - С ней тебе легче домой попасть будет.- Она тебя не только до дома, до неба доведёт.-
                - Бывай Тайсон, - Если, что надо я всегда здесь с часу до четырёх,  усёк?   
  Рассасывая таблетку я, спросил:
                - Куда теперь?- Твой дом уже рядом родной -  хохотнул светляк. - К небу иди.- 
 Он лучиком указал путь. Я послушно направился по пути указанному светляком.

          Вдруг разом тьма сменилась ярким светом. Над головой ярко светило солнце и не одно. Узкие лестничные проемы исчезли в мгновение ока. Я твёрдыми шагами шёл наверх по белоснежным мраморным ступеням, бесконечно широкой парадной лестницы. Лестница уходила  далеко в синее небо. Несмотря на яркий свет, через каждые десять ступеней, стояли суровые греческие  воины гоплиты, в ярко начищенных бронзовых доспехах, с факелами в руках. Пламя факелов трепетало. Капельки горящей смолы и масла падали с шипением на мраморные ступени, застывая чёрными каплями..

           Иногда белые мраморные ступени заканчивались и их сменяли хрустальные, абсолютно прозрачные, под ними свободно плавали диковинные синие и жёлтые рыбы. Рыбы пытались целовать мне ноги, касаясь прозрачных ступеней, и отплывали, шевеля губами и пуская пузыри. Иногда ступени становились,  как бы живыми  я ощущал их тёплую плоть. Прямо передо мной появилась, невесть откуда и заиграла флейта. 
         Нежная волшебная неземная мелодия увлекала, звала за собой.  Ты скоро будешь дома, высвистывала флейта, ты будешь свободен, пела она. Наконец  лестница закончилась,  я очутился на круглой площадке из черного прозрачного мрамора. Посередине площадки со звездного неба  свисала верёвочная лесенка с прикреплённой табличкой - вход на небеса, тысяча рублей с тела. Без денег не влезать и ниже, коряво выведено от руки, штраф пять лет Ада. Рядом с лесенкой сидели и курили два Ангела, белый и чёрный. Белый с сигаретой во рту терзал в руках кубик Рубика. Чёрный ангел сидел с метёлкой из разноцветного пластика, из «Икеи». 
 
                - Ещё один готов.- кивнул чёрный Ангел, указывая на меня метёлкой. 
   Белый Ангел бросил сигарету, попав ловко в банку из - под кильки и спросил:
                - Тебе что болезный? - Чего просишь?-
 
      Я вытер вспотевший лоб и указал на верёвочную лесенку. 
                - Туда хочу" - и так как денег не имел, заплакал .
                - В долг пустите?" - попросил я,  вытирая льющиеся слёзы.
                -В долг нельзя", - улыбнулся белый Ангел.
                - Там, в долг не дают, там грехи отпускают.-

    Он взмахнул огромными белоснежными крыльями и обратился к чёрному Ангелу. 
                - Божью помощь вызывать? - Или чертей из ада?- 

    Чёрный подошёл ко мне спросил участливо: 
                - Ты,  где живёшь «милок»?- Потерялся, что ли во времени?- 
       Я  замотал головой. Ангел, подошёл ко мне поближе,
               
                - Всё ясно, как Божий день, алтайской на облепихе несет от него  за версту, и зрачки расширены.-   


                - Этаж, у тебя какой? - я пожал плечами. 
               
                - А давай его реанимируем,-  предложил вдруг белый Ангел.
        Ангел сложил крылья и прошёл в комнату с табличкой на двери Рай Технический. Вскоре вышел обратно с белым облачком в руках.  Неожиданно чёрный Ангел обхватил меня сзади своими огромными чёрными крыльями и изо всех сил принялся тереть и  мять мои уши. Сейчас в Ад поволокут, подумал я. Белый Ангел неожиданно поднёс облачко мне к носу и протрубил:
               
                - Дыши глубже.-

  Я вдохнул,  чуть не задохнулся, и начал широко открыв рот глотать воздух. Черный ангел тем временем бросил терзать мои уши, и прямо в ухо рявкнул:

                - Этаж, квартира говори!- 
                - Этаж восьмой квартира….. -  и тут я опять всё забыл. 
   Белый Ангел попросил:
                - Отвези его домой Федор, а то пропадёт человек.- Потрепал меня по плечу и добавил:
                - С прошедшим праздником грешник.
И засмеялся.
     Чёрный Ангел Федор стал внезапно съёживаться и скоро  стал  походить на ворона. Ворон впихнул меня в лифт, стал рядом и прокаркал -  поехали. На восьмом этаже мы с "вороном" Федором вышли.
               
                - Твой этаж?" -  каркнул Фёдор. 

 Я не уверенно кивнул. 
                - Да дела. - сказал вдруг ворон человеческим голосом, - Придётся людей тревожить.-   
  Он, сердито погрозил мне крылом. Ворон решительно позвонил в первую попавшую дверь. Давид Акимович поначалу не открывал,  потом пригрозил вызвать милицию, но Федор не унимался, подтащил меня к глазку в двери и спросил:

                - Знаете такого?- 
  Нина убедившись, что это я, открыла дверь, с криком: 
                - Господи Сенечка ты жив?-   
               
                - Вот и ладушки, -  усмехнулся Федор. - Нашёлся пропащий. - А где его  квартира?- 
                - Да опечатана она.- Милиция ведь приезжала,  думали, убился, а труп «нелюди» на органы забрали, - запричитала Нина. 

    - Друзья его обыскались; на балкон вышел вроде покурить и пропал.- В третьем часу одежду под балконом нашли разбросанную, а сам как испарился.-   

                - Раз хозяин нашёлся, то  печать можно сорвать, -   заметил резонно Федор.

    Нина принесла запасные ключи от моей квартиры, которые  хранились у них на всякий пожарный случай.  Меня втащили в квартиру.  Фёдор попрощался и улетел на свою ответственную работу. Давид Акимович вымыл, как мог меня под контрастным душем, вколол укол, дал обезболивающие,  протёр ссадины на моих руках и голове дезинфицирующим раствором, напоил крепким чаем с лимоном,  закрыл дверь и ушёл. Я спал, как убитый. В четыре часа дня, меня достал из постели непрерывный  звонок на входной двери. Я поплёлся открывать. В проёме двери стоял молоденький бодрячок сержант. 

                - Нашлась серёжка у Серёжи. - сержант укоризненно покачал головой. 
                - Твои друзья нам покоя не дают,- А он спит, как младенец  в кроватке.- Да ещё печать сорвал.-  Непорядок это, протокол будем составлять, -   он многозначительно замолчал. 

Мысли в моей голове двигались со скоростью больной идущей черепахи, но я всё же  промямлил:
                - А нельзя ли замять для ясности?-   

      Сержант, несмотря на юный возраст, был тот ещё психолог. Он пристально глянул мне в глаза и не стал передо мной «кочевряжиться». 

                - Замнём, так замнём, - ответил он улыбаясь. -Нам чужого не надо.- Оплатить, конечно, придётся, - тут он слегка призадумался. 

                - Приезд дежурной бригады дважды. 
     То,  что второй раз бригаду представлял он один, сержант опустил.               
                - Пломбу сорвал. - Кинолог с собакой опять же,- 
                - С вас - он торжественно перешел на Вы,  - Пять тысяч.-

                - И то из -за  уважения, к вашей работе.- Нужный вы стране человек. - А так могли бы  до суда довести, - он  задрал указательный палец кверху.

     Я позвонил Нине, жене Давида  попросил до завтра пять тысяч. Получив деньги, сержант захлопотал на кухне, заварил мне свежего чая, вытащил из холодильника квашеною капусту, отжал и заставил меня выпить стакан рассола, поможет точно, по себе знаю. Сбегал в аптеку за алкозельцером.

                - Куда тебе с таким  лицом  вмиг наши заметут.-   
   Потом рассказал, что я ещё дешево отделался. 

                - Двое наших ребят оперативников из убойного отдела поехали  праздник отметить, по программе выходного дня к финнам.- 
                - Взяли с  собой алтайской ящик.- Так их потом только через неделю нашли, на базе финского спецназа.- А что они там натворили!-               
                - Международным  конфликтом пахнет.- С работы видимо уволят.- Жалко  - хорошие «опера»".- 

                - А всё эта водка алтайская палёная.-
                - Её по всей Москве изымают тысячами.-
                - Говорили; - тут он понизил голос, -  Её «Чечены» вместе с западными спецслужбами  изготовили,- Чтоб всех нас потравить насмерть, - Но разве нас водкой отравишь,-  усмехнулся сержант.

                - Бывай болящий, надо будет, подсоблю всегда, только скажи, мы же тоже люди, а не волки позорные.-  Он  попрощался и ушёл.

На работу я вышел двадцать пятого февраля, прогуляв один день. Объяснение с начальником оказалось на удивление кратким. Главный инженер только спросил:

                - Ну ты как оклемался?-

   Я утвердительно кивнул головой.   
                - А мой тесть, после алтайской холодильник японский  именной шашкой (порубал)- Цвет ему, видишь ли, белогвардейский не понравился. - он криво улыбнулся.
Помолчал, сказал:
                - Свободен -
И бросил моё заявление на один день отгула в мусорную корзину..

       В отделе моё появление встретили криками ура и Россия вперёд. Я поблагодарил, сел за свой стол и обращаясь к Петьке заявил:

                - Заявления не вижу.- 

    Петька засуетился, забегал, а потом, криво улыбаясь, спросил:   

                - Ты это серьёзно шеф?- 
                - Проспорил, плати, - спокойно ответил я. - Спор есть спор.- 
    Петька побледнел, но  спорить больше не стал, а сел и написал заявление об уходе по собственному желанию. Подошёл, дал мне на подпись,  попросил:
                - Можно с отработкой в две недели?-

Я подписал с двадцать шестого.
 «Паленку» -  алтайскую водку изъяли из продажи. Вроде бы даже уголовное дело завели, но всё затем, как водится, заглохло. И алтайская водка на облепихе ничем уже о себе не напоминала. Иногда мне начинало казаться, что всё, что произошло со мной,  было во сне.

P. S.      Двадцать третьего мая в пятницу  я спешил с работы домой.  Мы, с Варькой Литвиновой решили поехать на дачу к общим приятелям. У дома я встретил Лёву с Верочкой, они неторопливо прогуливались, вдоль дома. Привет соседям поднял я руку, но глаза опустил.   
               
                - Здравствуйте Сенечка,- Весна какая прекрасная, тёплая.- как всегда, с улыбкой приветствовала меня Верочка.   
               
                - Здорово сосед", - пробасил  Лёва.

              Он стал, загораживая мне дорогу, и приглушенным от волнения голосом сказал.
                - А у нас сосед долгожданный ребёночек наметился.- Вот тебя в крёстные отцы просим,- Уважишь?-

Верочка прошла чуть вперёд, стала впереди Лёвы и добавила:
               
                - Да Сенечка - у нас прибавление в семействе ожидается ,  три месяца уже.- Мальчик будет, -  и быстро, почти незаметно, мне подмигнула, но как подмигнула.