Метроном над Стобашенной. Прага
Выхолощенный старый город, где по вымощенным мелкой брусчаткой чистым улицам бродят туристы со всего света, кажется игрушечным. «На прикопе» – улица, какие есть сегодня в каждой крупной столице Европы. Самые дорогие бутики, одинаковые по порядку экспозиции бренды, узнаваемые и никого не удивляющие цены, высотой в телебашню. Валютообменники в Праге бьют рекорды по межотраслевой марже – курс в соседних чейнджах нередко отличается на 50%. Классификация обменников позволила выявить зависимость от цвета вывески – самые невыгодные обрамлены в голубой цвет, пункты средней степени адекватности – в красный или оранжевый. Самые приемлемые, как правило отличает желтый или серый цвет вывески, но лучше спрашивать, сколько по факту дадут местных денег на круглую сумму валюты.
Концентрат готики десятого века в Градчанах, кафедральный собор святого Вита, подавляет и вызывает чувство тревоги. Агрессивные гаргульи смотрят незрячими провалами глаз, угрожая спрыгнуть и вцепиться мертвой хваткой. Все фигуры на фасадах затянуты сеткой, наверное, чтобы не разбежались, а может быть, чтобы не загадили вездесущие птицы. Мелкая резьба остроносых готических шпилей, исчисляемых в сотнях штук, заставляет задуматься о кропотливо-навязчивом, только чистенькие и светлые итальянские башни Адам и Ева, построенные много позже, не желают вписываться в мрачную готическую архитектуру темных веков. Мрачные и тусклые снаружи старинные витражи дворцового храма оживают изнутри разноцветными дольками исторического калейдоскопа персонажей. Долгий спуск к городу вымывает тревожные ощущения и приводит к Карлову мосту, где плотный поток туристов со всего мира не иссякает до темноты. По Влатве плавают лебеди – их с удовольствием прикармливают, что постепенно вырабатывает у гордых птиц стойкий голубиный характер.
Нищие в городе особенные, очень дисциплинированные и вымуштрованные – мест для работы немного: Карлов мост да окрестности, поэтому все четко распланировано. Нанимают на работу молодых ребят – видимо, весной на холоде выдержать двенадцатичасовой рабочий день может далеко не каждый. Все одеты в тонкие куртки с капюшоном, натянутым на голову, чтобы не было видно лица. Нищие сидят на коленях, низко склонившись и упершись лбом в мостовую. Вперед выставлена кепка – универсальный монетоприемник, которую держат за козырек, выдвинув перед собой далеко вперед, прямо под ноги идущим мимо кошелькам. Хореография у местных попрошаек на высоте – позы и линия изгиба спины у всех абсолютно одинаковы. Особая категория – уличные работники с собаками, которые смирно лежат рядом с хозяевами и тоже умильно смотрят на прохожих. Нищие не разговаривают ни с кем, ничего не просят, и никаких табличек с надписями у них нет. Такой формат, очевидно, разрешен «местской» полицией, которая аккуратно и регулярно шерстит туристическую мекку в старом городе.
Чешский язык удивляет своей семантической идентичностью разговорному русскому сленгу – нет, не классическому русскому языку, а именно разговорному жаргону. На самом деле, никаких сложных переводов не нужно – латиницей и некоторыми литерами с амляутами легко записываются обычные слова. Такие же склонения и падежи, знакомые числительные, предлоги, как в русском – как слышится, так и пишется, все очень просто. Например, на рекламном щите висит плакат, где латиницей транслитом написано: «Влепим вам сюда рекламу». Правда, на слух язык воспринимается с трудом, зато читать меню и вывески – проще простого. Забавляют, но все равно остаются понятными по смыслу такие слова, как «потравина – еда», «позор – внимание» и т.п.
Странный памятник, изображающий опечаленного насгула из «Властелина колец» неподалеку от Ратуши. Фигура сидит на постаменте, будто вспоминая с тоской потерянного навсегда скакуна. Заглядывать туда, где должно быть его лицо, очень страшно – там черная пустота без конца и края. Шарманщик на площади исправно удерживает внимание аудитории, он поет негромко, вынуждая прислушиваться и замолкать всех вокруг. Холодно. Старик обогревается инфракрасной печкой, периодически постукивая по мостовой правой ногой с браслетом из медных колокольчиков. Его добротный аппарат, будто переделанный из древней гитары с заводным ключом и пятью клавишами, отлично настроен и не фальшивит. Восторженная толпа молодых девчонок периодически окружает его жестяную баночку-копилку, аккомпанируя грустной чуть однообразной мелодии звенящими монетками. Трогательная песня на чешском о старом заброшенном городе, куда уходят с площадей состарившиеся шарманщики, клоуны и мимы, не должна никого оставить равнодушным. И баночка с деньгами всегда полна.
На площади перед музеем Сальвадора Дали костры, огромные сковороды с картошкой, вкусное разливное пиво, витые крученые булочки. Недалеко трудится кузнец с горном, на глазах у притихшей туристической публики выковывающий крючки, подковы, подсвечники и медальоны, достаточно дорогие сувениры.
Вацлавская площадь как река, мелеющая к вечеру от потоков людей, всю ночь работают круглосуточные хотдожни и пиццерии на колесах, пицца большая и вкусная. Лежит молодой человек на тротуаре, около него хлопочут еще двое. Скорая вот-вот подъедет, громко разрезая сиренами ночной город на сотни кусочков. На боковых улочках из подворотен выглядывают ночные леди в коротких юбочках, хотя еще не очень тепло. Машин в мертвом от деловой суеты центре немного, вся жизнь кипит на окраинах Праги. Как ни странно, в центре встречается много бомжей, пьяных и просто очень плохо одетых людей, но ведут они себя тихо и достойно.
В жилых районах города, очень похожих на центральные улицы провинциальных российских городов, никаких архитектурных изысков. Сталинские здания, советская эпоха двадцатого века. Здесь нет туристов, на улицах плотные ряды машин, в часы пик люди идут по нешироким тротуарам плотной стеной, общественный транспорт набит битком и все пивные, кафе и закусочные полны людей. Слава о чешских пивных и печеном вепревом колене, как эксклюзивном и всегда качественном деликатесе, сильно преувеличена. Свиная рулька всегда хороша, независимо от сервировки. Резиновая шкурка светится карамельными оттенками, но не всякие зубы в состоянии разгрызть эту жвачку. Хорошая пивная «У Флеку», но туда в любое время суток привозят автобусами европейский турдесант. Посетители поют хором песни на разных языках и пьют темное сладковатое пиво, которое выветривается бесследно через полчаса. Лучше всего пить пиво в местных пивоварнях прямо при маленьких пивзаводах – всегда свежее и недорогое.
Центр манит к себе не только отелем, где гудящие от пешего марафона ноги стремятся найти покой. Удивительное «Хард рок кафе» с высокими ценами и раритетными вещами известных рок-музыкантов 20 века в застекленных шкафчиках. Какие гитары и куртки! Живые автографы, длинные стены рок-славы на двух этажах. Кроме оригинальной овальной барной стойки, ярко залитой неоновым светом, остальной интерьер нейтральный, да и зачем он, если место особое – кто только там не выступал с концертами. В старом городе нужно держать ухо востро - трамваи по Праге носятся с огромной скоростью, почти бесшумно подкрадываясь к зазевавшимся туристам и громко пугая их отчаянным перезвоном. Весь центр устелен мелкой брусчаткой, очень старой и совсем новой, заботливо подогнанной под старинный формат.
Небольшой храм всегда открыт по вечерам на концерты органной и симфонической музыки – уже за три квартала всех проходящих встречают промоутеры от культуры, вручая разноцветные программки с именами, внушающими трепет – Бах, Гендель, Вивальди. Цены на билеты средней степени гуманности, как на все театральные представления в начале сезона, всего 500 марок. Вечером в храме холодно – холодные скамьи со слушателями обогревают газовые торшеры, но музыканты во фраках улыбаются, они играют для гостей даже зимой. Орган не очень мощный, хотя исполнитель – высший класс, духовые и скрипки на высоте, но чего-то не хватает в симфониях, фугах и увертюрах. Исполнение безупречное, но это всего лишь высочайшего уровня ремесло и отточенная годами техника.
В городе есть два народных героя: писатель и литературный герой. Кафка – национальный герой Праги под номером один, очевидно, потому, что успел пожить как минимум в двух десятках разных домов старого города. Судя по бесчисленным минимузеям и импровизированным выставкам одних и тех же предметов быта, здесь нет равных по значимости персоналий. Везде многократно размноженные фотографии Кафки с супругой и без неё, фото самой мужественной подруги прозаика, выдержавшей самый длительный пансион гения. На втором месте в роли пивного лидера Швейк, его образ встречается в интерьерах пивных залов существенно реже, а об авторе произведения нигде не упоминается.
Вот чего в Чехии в избытке, так это всевозможного стекла и хрусталя. «Скло» - национальный промышленный продукт, из которого делают буквально все – люстры, украшения, конечно же, посуду и даже отделывают стеклом стены в метро, а также строят большие здания из кубиков очень толстого «скла». Особая фишка города – раритетные автомобили всех мастей и расцветок, качественно отреставрированные, на которых можно покататься по городу всего за 1000 крон. Конечно, только туристы катаются на этих удивительных машинах. В каждой столице мира светофоры звучат по-разному – у пражских светофоров очень примечательный звук, они громко стучат как слепые тростями.
Прага осталась в памяти тремя удивительными достопримечательностями – католическим собором святого Вита, загадочным гигантским метрономом и набережными Влатвы, где можно с рук кормить вечно голодных лебедей.
Свидетельство о публикации №211041101139
Сергей Гусев 27 22.07.2011 18:38 Заявить о нарушении
Маргарита Иванцова 22.07.2011 23:52 Заявить о нарушении
Сергей Гусев 27 23.07.2011 00:11 Заявить о нарушении