Я - Русский

На берегу быстрой, быстрой реченьки,
Где крестьяне иногда собирали народное вече,
Решая проблемы с утра до вечера.
С вечера  и до утра.
Где беззаботно бегала, резвилась и кричала детво-ра.
Девицы водили хороводы,
Где на ушко влюбленные шептали что-то.
Где растет зелена трава по колено.
Где кузнечики стрекочут так,
Что бурлит кровь в венах.
И сердце замирает в тайне от всех.
Где молодая березка гнется на ветру одна за всех
Своим тонким, белым  стволиком.
Где я бывал, и пускай только на малую толику.
Тут все свое, родное и народное.
Что живет в гармонии  с природой,
                Поэтому свободное.

Вы только не подумайте ничего плохого. Я совершенно не отношусь к группе каких-то там непонятных антиглобалистов. Я не мизантроп и не славянофил, не реалист и не романтик. Я просто человек, исконно русский человек. А разве у русского есть время на эти громкие демон-страции, революции и митинги в чью-то поддержку или наоборот? Нет, только вот разве на такое небольшое размыш-ление, поведанное листу бумаги. О чем же размышление? О смысле жизни - ни в коем случае, но о нашей самобытности, о России - да, именно. Только об этом.
Во время, когда стираются грани и расстояния, очень важно сохранить самобытность. И об этом может твердить каждый, хоть немного умный человек. Он же может утвер-ждать, что знает пути, которыми будут сохраняться традиции, обычаи и привычки. Но все, на подобных словах и заканчивается весь протест. И почему-то никаких митингов, парадов. Ничего. Все кивают головами, делают важные лица и забывают до лучших времен. А что хочу предложить я? Да ровным счетом тоже, что и все. Ведь никакой властью и силой толком-то не обладаю. Но все равно, вспомните Ваши корни, то, что течет в крови.
Белую березку, одиноко стоящую в чистом поле. От-крытую всем ветрам и качающуюся от любого дуновения воздуха. Она справляется с ураганами и грозами, не сгибает-ся, а стоит. Одна за всех. Эта березка, несмотря на свой хруп-кий, слабый вид прочно укоренилась в земле. И ничто пока не может ее сломить. Ни один катаклизм, ни одна беда. Только, пожалуй, человек срубит ее.
Или знаменитая балалайка. От задорных струн кото-рой невозможно усидеть на месте, будь ты самым неказистым на вид. Под ее игру душа поет, тело наполняется энергией, просит жизни. Разум требует русло, в которое можно было бы эту энергию вложить, чтоб она свободно и размеренно потекла, словно равнинная река. И находит-таки единственно правильный путь. Только вот беда, для инструмента нужен умелый, ловкий и талантливый музыкант. Тот, кто не даст умолкнуть прекрасным звукам.
А русская баня? Где особый, русский дух. Что невоз-можно объяснить на словах, пока не почувствуешь сам. Пола-ти из осины или ольхи, сохранившие запах дерева, леса, при-роды. Жар, выгоняющий все самое плохое. Веник, который помогает этому. Все просто и гениально. И ни одна западная ванна со всеми горячехолодными душами не сравнится с по-добным. С этим ощущением перерождения, очищения. Где теперь эти бани? У многих ли остались? Или сауны, тоже ев-ропейское изобретение, где сидят гурьбой и вдыхают чужую грязь, могут заменить наше? Русское?
А бурый мишка. Хозяин леса, который способен потя-гаться даже за титул царя зверей со львом. Но он не гордый, зато его сила, величина и мощь заставляют восхищаться. Раз-ве сравниться с ним бизон или тигр? Зимой спит, отдыхает за лето, весну и осень. Он знает, что торопиться никуда не сто-ит, жизнь не пройдет мимо. Нет смысла гнаться за ней. Пото-му что она должна плестись следом. И чем медленней ты бу-дешь идти, тем длиннее будут становиться часы, минуты, дни. Тем больше можно будет успеть, передумать.
А самовар? Не те японские чашечки величиной с ми-зинец, настоящий, на несколько ведер. Он дышит жаром, за-ставляя закипать воду. Его форма искажает все вокруг. Отра-жает все неправильно, но, в то же время, увеличивая и уменьшая только необходимые, истинные вещи. А чай, гре-ющий душу? Впрочем, вы не пробовали, наверное.
Запряжённая тройка. Несущаяся вперед со звоном ко-локольчика. Несущаяся по бездорожью, в чистом поле. Не-сущаяся неизвестно куда, может быть в пропасть, а может и на вершину, ближе к солнцу, ближе к счастью. Только небо, с его синим цветом свободы, умиротворения и спокойствия да зеленое чисто поле. Что еще нужно? Зачем асфальт, столбы и провисающие провода с зябнущими на них, куцыми птицами.
Этот список может быть бесконечным. Потому что очень много того, от чего мне становится тепло, радостно и тихо. Даже если любую из таких родных вещей хоть раз уда-ется увидеть, почувствовать всем сердцем, то любовь к этому крепко поселяется в душе. И с этим чувством не хочется рас-ставаться ни на секунду, пока живешь. Без него жизнь уже немыслима. Не нужны никакие достижения, никакие успехи, победы или невзгоды с несчастьями. Они пустое. Когда так сильна любовь к Родине. Именно эта любовь и есть свобода, счастье, за которым мы готовы нестись на край света. И несемся ведь!
А оно... Вот оно, лежит перед нами. В вещах, о кото-рых мы знаем, но которые не можем до конца про-чувствовать всем сердцем, всей душой. Оно вот, хотя бы в той русской земле под ногами. Стоит зачерпнуть рукой. Ощутить ее прикосновение, почувствовать ее энергию, силу. Неужели чужая земля, как бы много ее не было, может сравниться с горстью своей? Нет.
Но мы бежим. Нам некогда смотреть под ноги. Неко-гда поднимать голову вверх, некогда осмотреться. Мы только киваем, соглашаясь с остальными и, вскоре забывая, с чем соглашаемся, снова бежим. Так кто же мы? Что же мы?


Таким было мое выпускное сочинение в одиннадцатом классе. Давно это было и немного глуповато, правда тогда казалось шедевром.