С неожиданной стороны

          Старец Ибн Абу дружил со странным скульптором.
Последний, будучи в зрелом возрасте, сделал всего
одну статую и почти никому, кроме друзей, не пока-
зывал.
Ибн Абу восхитился творением. Хотя скульптор
знал, что его друг отличался суровостью в оценках и
презирал лесть, он ответил, что «ценит одобрение, но
полагает, что до шедевра — долгий путь».
Прошло несколько лет. Ибн Абу удивился, узнав,
что скульптура находится «в работе», а взглянув на
статую, воскликнул:
— Великолепна!
— До совершенства ещё далеко, — вздохнул мас-
тер и продолжил работу.
Через год Ибн Абу навестил друга и поразился,
увидев, что он трудится над той же статуей. Скульптор
похудел, под запавшими глазами чернели круги, воло-
сы — всклокочены, одежда — мятая и грязная. В гла-
зах мерцание усталости чередовалось с блеском одер-
жимости. Он сидел, разглядывая свои огрубевшие,
покрытые ссадинами жилистые руки.
— Будешь прятать от людей?! — воскликнул Ибн
Абу. — Статуя превосходна!
— А я вижу, что нет! — раздражённо ответил ху-
дожник. — Не знаю, как мне избавиться от этого ощу-
щения!
Ибн Абу взял прислонённую к печи кочергу, подо-
шёл к статуе и ударил по её тонкой шее. Кочерга по-
гнулась, но мрамор устоял. Ибн Абу повторил: голова
статуи, загрохотав, покатилась по полу.
Бледность скульптора, оцепеневшего на мгновение,
сменилась багровым румянцем, в глазах вспыхнул гнев.
— Я показывал только близким друзьям! — закри-
чал он. — Ты нанес удар с самой неожиданной сторо-
ны! Вон из мастерской! И будь проклят навеки!
Ибн Абу, вернув кочергу на место, удалился…
Через десять лет открылась выставка работ скуль-
птора. Ибн Абу посетил её и не пожалел об этом. Во
время церемонии награждения мастера старец сидел
в заднем ряду.
Выступая с ответной речью, лауреат сказал:
— Я пытался дойти до пика совершенства и ни-
как не мог! Поэтому длительное время не показывал
свои работы. Однажды мой друг разбил статую, над
которой я работал пятнадцать лет. Сначала я возне-
навидел его, но в дальнейшем… — голос скульптора
осёкся, некоторое время он молчал, усиленно мигая,
затем продолжил: — Когда работал над другой ве-
щью, мне в голову постоянно приходила мысль, что
в любой момент может появиться то, что разобьёт
мою жизнь так же, как некогда кочерга — статую.
Я сказал себе: пусть мне простят несовершенства
творений, в которые вложил душу и любовь. И мне
простили! Вернее, никто не пожелал замечать недо-
статки, а полюбили достоинства. Если бы я встретил
моего друга, обнял бы его и поблагодарил!
Ибн Абу не выносил патетики — поднялся и, скры-
ваясь за спинами аудитории, удалился…