Ночные давние заметки

        …

                ДЕНЬ     У      МОРЯ

Какой   мальчишка    не   мечтал   о   том,  чтобы   хоть   один    день   провести   на   морском   берегу.   Когда   я  учился   в  техникуме,  мой   приятель   Юра   Томилин  уже   стал   матросом   торгового   флота    и    успел   «походить»   по   морям,  а    возвратясь   из   рейса,   без  бахвальства   и   гонора,  рассказывал   по-дружески  обо   всем,  что  увидел   и   познал.   И ,  хотя   Юрка    был   младше  меня   на   пару-тройку   лет,   я  уважал   его   за   простоту   и  честность,   широкую     душу   и    природную   щедрость.  Как  и  меня,   Томилина     всегда   тянуло   к  приключениям   и  путешествиям.   На  этот   раз    Юра    на   свободные   деньги    купил   себе   мотоцикл  «Ковровец»,   названный      в   народе   «макакой»    и   носился   по   николаевщине   каждый   день  без   устали.    Мы   с   ним   дружили   уже   около   пяти   лет    и   хорошо  знали  друг   друга    и   безоглядно   доверяли  самые   сокровенные   дела   и   замыслы.   Юрка   знал,  что  я   все  еще  мечтаю   о  морской   профессии   и   это  нас   сближало   и сдружило.   
      Настали   летние   каникулы,  они   совпали   с  Юркиным   отпуском…  С   утра   воздух    дрожал   маревом,  стояла   тихая   жара   и   вода   в  Южном  Буге   зеркально  отразила    светлоголубое   небо,  не   шелохнувшись.   Вдали   лениво   всплескивались    весла   рыбацких   плоскодонок,   играя   зайчиками   солнца     на   лопастях.   Тихое   утро  нашего   поселка    нарушил   рокот   томилинской   «макаки».  Дребезжащим   сигналом   Юра   звал   меня   к  калитке.   Папа  сразу   понял,  что    отпускной   морячок   приглашает    меня    «попутешествовать»    и   посоветовал    не   лихачить.    Когда   я    уселся   на   заднее   сидение,   Юрка   сказал:   «Поехали,  искупнемся   в   море,  а?».  И   я    с  удовольствием    согласился.  Мы   умчались   через  два  моста   в  западный   пригород  Варваровку  и   вырвались   на  одесскую   трассу   налегке.   На  нас   были  спортивные  брюки  и   майки-тельняшки,   на  головах   белые   чехлы  от  матросских  бескозырок    и   фляга   с   водой   на   багажнике.   Наши   расчеты   были    просты  -   немного   покупаемся   и  вернемся   домой.   Одесский   тракт   в   ту   пору ,  в   основном ,  был   грунтовым,  только    отдельные   его   участки  вблизи  села   Красное были   асфальтированы.  Не   обращая   внимания   на   ухабы,  мы   весело  промчали    больше   семидесяти   километров   и   уже   были  ближе  к   Одессе,  нежели   к  Николаеву.  Долго  не  размышляя,  мы  свернули   влево  и   по   степным   тропкам    понеслись  к   морскому    берегу.    Мысленно   мы  уже   представляли   себя   ныряющими    в   изумрудные   прозрачные   волны    Черного  моря.   И   вскоре   сухая   солнечная   равнина  на   горизонте   см         
енилась   бирюзой     морской    глади… 
       Наша     «макака»,   загнанная    по   жаркой   степи,  зачихала  и  замерла    поблизости   от   берега   моря.   Ну,   буквально  в  паре   сотен    метров.   Но   не  беда,   мы   уже   у  моря.  Оставив   мотоцикл   остывать,  мы   с   Юрой   рванулись   к   заветной   цели.
      Осталось     с   десяток   метров….   Через   мгновение   мы  оказались   на   краю  обрыва.   Внизу   была   узкая   лента   прибрежного   песка,  о  которую  плескались   ласковые   волны.  Мы   смотрели   на   влекущий   к   себе   пляж   с   тридцатиметровой   высоты.  «Красота!»-  воскликнул   Юрка,  любуясь   необъятностью   простора   Черного  моря.  Конечно,  не   согласиться   с  мнением  друга  я   не  имел   права.    Однако,  искупнуться    нам   сегодня   не   придется,  потому  что   обрыв    в  обе   стороны   от  нас     простирался   километров   на  пять-семь.
   Единственным     выходом    было   завести   нашего  «коня»   и  ехать  дальше  к  Одессе,  чтобы   найти   первый   подходящий   спуск   к  морю.   Вместе   с  Юрой   мы   очень   долго   возились  с   мотоциклом,  продувая   жиклеры   карбюратора,  проверяя  искру  на  свече…   Ну , не  хотел   заводиться , измученный   нами ,  мотоцикл.   Выпита   вся   вода  из   фляги,   измазанные   и   запекшиеся   от   августовского   жара,  мы   решили   катить  макаку  на   одесский   тракт.  «Не  заводится,  железяка!»-  хрипло   выдавил   из  себя   Юра.   Решившись  возвращаться,  мы   напоследок   осмотрели   морскую  гладь.  Цвет   воды  менялся  на   глазах    .
Солнце  катилось   к   закату,  дальние   облака   так   красиво  розовели ,  на  бирюзе   горизонта   еще   ярче   облаков   розовели   расправленные    паруса    белоснежного  корабля.   «ТОВАРИЩ!»-  не  сговариваясь   восторженно   завопили   мы   с   другом.  Обнявшись   за  плечи,  мы  с  Юрой   долго  смотрели   на  исчезающий   вдали   парусник.   Много  лет   прошло  с  того  дня,   эта   картина   всегда   встает  перед  глазами,  если  хочешь  вернуться   в   молодость.   И   уже   выбрыки  мотоцикла,  и  изматывающий    путь   на   шоссе -  все  это   было  так  мелко  и  незначительно!  На   трассе   нам   помог  загорелый  лейтенант- артиллерист,  который  проезжал   на   стареньком  трофейном  «опеле».   Он   немного  осмотрел  мотоцикл,   потом   сказал: «Выхлопную   трубу   прикрутите,  механики!».  Садясь   в  кабину,  он   сказал: « Догоняйте!»  и   уехал   в   сторону  Николаева.
    Мы,  оболтусы,  перебрали  весь  мотоцикл,  а  на   открутившуюся   выхлопную   трубу  и  внимания  не  обратили.
А   ведь   именно   она  была  причиной  наших   бед!  Потом   мы  догадались,  что  труба  отошла  от  цилиндра,  когда  мы   продирались   к   берегу   сквозь  заросли   мелких    кустов.
     Вскоре   мы   догнали   машину  лейтенанта,  благодарно  улыбались   ему  и   махнув   рукой ,  умчались  домой.   Обеспокоенные   родители   обрадовались:  « Наконец-то!».
  Мы   с  Юрой   бросили  мотоцикл  у  нас  во   дворе,  кинулись  на  берег  Буга.   Мама  спросила:  «Куда    вы?»  В ответ   услышала:
« Сейчас   искупнемся!».    Папа  на   это   проворчал: «Не  накупались,   черти!»                30   января   2008  года 





                ПОМНИМ    ЛИ   МЫ   ХОРОШЕЕ?


     Перебирая    факты    прожитого,   начинаешь   сомневаться  в   положительном     ответе       на   заданный    вопрос.   И   только  потому,   что   все  доброе,  содеянное   для  тебя   другими,  так   легко    и  просто   забывается.   Проходит   время   - ты   сам  себе становишься    безжалостным     судьей,   от   которого  не   ждешь   ни   оправдания    ни    снисхождения.
           Если    отбросить   свои   прегрешения   ко   всему   человечеству,   то   круг   незаслуженно   обиженных   вдруг   сильно    уменьшается    и    охватывает   твоих   родных   и  близких.     Смолоду   мелочно   помнились  обиды,  нанесенные  тебе:   то  тебя   незаслуженно  отодрали   ремнем  по  мягкому  месту,  то   не  поверили   твоему   слову.  И   тебе  глупому,  казалось,  что   весь   мир   ополчился   на   тебя.   А  ведь  мир  тот  был  -   папа,  мама,  сестра.   Теперь  ясно,  что   все   хотели  мне   только   добра.    Обиды   обрастали   и  превращались  в   громадный   ком….    Что   касается    папы,  -   он   для   меня  был   очень    строгим   воспитателем,   которого  я   очень  боялся.  Боялся  того,  что   папа   останется  чем-то  недовольным.   Папа  для   меня   до   последнего  вздоха  останется   идеалом  отца. Он  никогда   не   тронул  меня   пальцем   и   всегда   терпеливо   воспитывал    меня.   Он   научил  меня   побороть   трусость,  прививал    настоящие   мужские   качества    и   учил   всему,   чем   сам  обладал   вдосталь.
       Мама,  милая  и   добрая   мама!   Как   же   я   благодарен   тебе  за   то,  что   ты   меня  так   нещадно   драла   чем   попало   до   пятнадцати  лет!   Мне  было  обидно,  что  очень  часто  ты  наказывала   меня  незаслуженно  по   чьему-то   навету.  Но   ты,    мама,  была   так   скора  на   руку.   С  одной   стороны,  ты   меня  делала  жалким  трусишкой,  боящегося   твоей  тяжелой   ручки.  С  другой   стороны -   ты   научила   выживать   в   суровой и   беспощадной    жизни.      Был  эпизод,  когда  мой  знакомый  Толька  Шугалиев,  попался  своим  родителям   с  карманами   винтовочных   патронов.  Родители  «пытали»  свое   чадо,   которое  указало   источник   арсенала  -  соседский    Борька.  Родители  мои,   наученные   жизнью,  стали  уговаривать  меня   сознаться, что   патроны  дал  именно  я.  Мама  подкупала  меня  хитростью:  «Сознайся,  тогда  бить  не  будем!».   Наивный   Боря тут   же  сознался   и  его  так  отодрали,  что  садиться  пару  дней  было  нежелательно.   Но   этот  урок   так   хорошо   помогал  в   жизни.  Ведь   я   усвоил  истину,  что  если  ты  и  виноват,  никогда  не  сознавайся   и  не     выдавай   друзей.  Правда,  однажды   произошел  сбой,  который   отношу  к   недостатку   школьного   социалистического  воспитания…   Это   было  в  шестом    классе.   Наша   классная  руководительница   кореянка   Мара   Андреевна   Гвон     преподавала    нам    русскую  литературу   и   язык ,  в   чем   преуспевала ,  ей   удалось   привить   у   нас   любовь  к   родному   языку    и   литературе,  стать   грамотными   и   жадными  к   чтению.   Также   самозабвенно   она  воспитывала   в   нас   честность   и    правдивость…   На   чем   я   и   прокололся.   У  нас  уже     прибавилось   несколько   новых   предметов   и  новых  преподавателей.  От   учителя  очень   много  зависит.  Если   ты   любишь  свое   дело,  то  нетрудно   увлечь за   собой  своих  учеников.   Многих   учителей   мы   слушали   раскрыв  рот  -   так   интересно  было.  Но   были   и   такие,  у  которых  сидеть  на   уроках   было  мучительно.  Естественно,  пацанва   наша  начинала  на   уроке   болтать  без  умолка.   «Училка»   не  смогла   совладать  с  классом,  в   ярости  ухватила   меня   за   плечо  и   поволокла  меня  к   директору   школы   и   объяснила  ему,   что  я   сорвал   урок.   Директор  приволок   меня   обратно  в   класс  и   приказал  мне   назвать   остальных   «зачинщиков».  Я   знал,   что  мне  дома  достанется,   поэтому   перед  директором   у  меня   страха  не   было.  И   я   стал   честно  перечислять   всех   болтунов,  перечислив   весь   класс(это   было  истинной   правдой),  а   ведь   Мара  Андреевна   учила   нас   честности  и   правдивости.   Весь  класс   за  это   возненавидел  меня .   Сама   Мара  Андреевна, правдивая  и   честная,  перед   всем   классом   благословила  их    устроить   мне   темную.   Вот  так    мудрая « классная»   учила   нас   лицемерию.   Вот   такой   урок   мне  преподносила   школа!.  Теперь  я   благодарен   всем   моим   воспитателям   и  зла   не  помню  и   не  держу.   Хотя  самым   обидным    было   недоверие  и    подозрительность.   Как   гадко   на  душе,  когда  в  коллективе  что-то   пропало  и   подозрение  падет   на   тебя!  Как   объяснить   другим   что  это  не  твоих  рук   дело,  да  и   надо  ли  это  доказывать,  если   ты    честный   человек?  Только   папа  всегда  учил   в   трудных   ситуациях    не   пороть  горячки,   спокойно  оценить    обстановку   и   не  терять  твердого   убеждения  в   своей   правоте.    В   такие   минуты   я   всегда   вспоминал  тот   случай,   когда  на   охоте   на   нас   несся   разъяренный   секач,  а    папа   спокойно  и   хладнокровно  с  одного  выстрела  уложил  его  у  самых  своих  ног.  Короткий   миг   охарактеризовал   величие  духа  моего  незабвенного  отца.    Все    жизненные    коллизии  лишь   еще  раз  подтвердили    китайский    постулат  -  все  только  к    лучшему.      И   то, что   меня  неоднократно   незаслуженно  драли,   и  то,  что    не  верили    мне,   когда   я   говорил   истинную   правду,    все    сослужило    хорошую    службу   в  самостоятельной     моей    жизни.
         Сейчас    забавно   вспоминать    как  моя   сестренка   смеялась   надо  мной,   когда   я  взахлеб   пересказывал   ей    только   что   увиденный    мною   фильм   «Сын   полка»,  где   в  последнем  диалоге   Вани  Солнцева  с  капитаном  Янатьевым   были   такие   слова : « Вы   ранены?   Нет,  я   убит! -   ответил  капитан».   Это  вызвало  смех,  который   тогда   меня   обидел,  дурачка.    Тем  более  я  был   прав, -  недавно   в  своей  электронной   библиотеке    разыскал    сценарий   этого  фильма  и   прочитал   вышеупомянутые   строки.   Но  тогда   я   еще  не научился   прощать  людям   их  слабости  и   недостатки.   И  все,  кто меня   неумышленно   обидел, не  были   такими  уж   плохими!
      Это   тоже   неоднократно   подтвердила  сама жизнь…  и   заставила    на  все  смотреть   совсем  другими  глазами.
Ведь   и   родные   и    просто  знакомые  люди   искренне    и   безвоздмездно    одаривали    меня   добром  и   ласкою,   ничего   не   требуя     взамен.

   

   С Ч А С Т Л И В Ы Й     П А Т Р О Н.

Лето    в    этом  году   выдалось    очень  жарким…  С  Мещеры    в  сторону  Москвы    тянулась  удушливая    полоса   дыма    от   горящих    торфяников.  Целое   «войско»  пожарных    боролось    со  стихией   с  переменным   успехом,    но   москвичам   от  этого  не   становилось  легче…   и  многие   спасались   от  смога   либо  на   дачах,  либо    уходили   в  отпуск.  А   группа   ребят     из   энергетического   института    решила   «рвануть»    на   Каспий      понырять   в    море   где-нибудь в  районе   Махачкалы.    Решили -  сделали !Через  пару   суток    шестерка   студентов    натянула   палатки   у   самой   кромки  берега   и   начала   готовиться    к  подводной   одиссее.   Готовили   акваланги   и   надувные   лодки   с  подвесными   моторчиками,  запасались   бензином  на   шоссе,  проходящем    неподалеку…    За   хлопотами   ребят  с   вершины  прибрежной  дюны   наблюдал   седобородый   дагестанец,   восседавший     на   желтобрюхом   ишаке.  Старик   долго   смотрел  на   лагерь,  но  не  приближался  к  студентам,  а  только   взирал   на   них,  затем   его  взор    окидывал   морскую   гладь.   Он   стал   элементом   здешнего    ландшафта.  Появление   старика    на   холме   не  ускользнуло  и  от   молодежи…-   интересно    что   ему  надо , о   чем  он   думает???
      А   старый   Алекпер ,      следуя     на   свой    пост,  всегда   выезжал   на  дюну  и   смотрел   на   синеву    воды,  потому   что   овечью   кошару    он  охранял  в  пору, когда  шла   стрижка    шерсти.   Кошара  находилась   вдали   от   берега   и   ночами   только   звездное   небо   да  вой  шакалов    скрашивали   одиночество   сторожа.Мало было  в  его   жизни    перемен,  она   шла   монотонно   и  однообразно -  аул,  кошары,   морской   берег.  Но  все  же   на   берегах  моря   бывало    много   люда   и  от  общения   с  ними, Алекпер   кое-как   овладел   русским   языком.   Только  однажды,  лет   тридцать   назад    произошло     незабываемое….   Шла  война  с  фашистами , на  которую  Алекпера    не   призвали   из-за   врожденного  увечья  -  он сильно  хромал.  Вот  поэтому   в  родном  ауле  среди  стариков  и   женщин  с  детворой,  он  один  оставался  зрелым   мужчиной.   Он   был    хранителем  овечьего  поголовья    аула   и   почти  все   время  проводил   с  отарой.  Когда   немцы  приближались   к  здешним   местам,  чабан   Алекпер   сам  увидел,  что  несет   война   простым  людям.   Еще  не   ступила  нога  фашистов  в их   аул,   а   самолет   с   черными   крестами   на   крыльях   уже   успел    застрелить   много  баранов   в  его   отаре. Возмущенный  Алекпер  слал  в  небо  проклятья     «небесному   шайтану».     Так   в  тот  незабываемый   вечер   чабан  увидел,    как    немецкий  самолет  заметил  небольшой   пароход,  который     уходил  из  Махачкалы   в  открытое  море.   В  лучах  заходящего   солнца  с  парохода  самолет  не   заметили   и   стервятник   обрушил  весь   свой   огонь  на палубу   и  надстройки   беззащитного  судна.   Немецкий    «Мессершмит»    прошел  над   обстрелянным   пароходом   и  стал   делать  разворот   для  следующего   обстрела…
         Оказалось,  грузопассажирский    пароход  «Сен-Катаяма»   в  этот  вечер   уходил  в  порт   Красноводск   с   военной  частью,   которая   следовала  на   переформирование   в   одном из  тыловых  городов.  Вместе  с  бойцами   на  борту   были  эвакуированные   семьи   офицерского  состава  и   советских   служащих.   Утомленные    медленной   погрузкой  на  борт,   люди скрылись   в   трюмах   и   каютах.   Часть  красноармейцев  расположилась    на   палубе       под   брезентовыми   тентами    камуфляжа.  Поэтому   налет  «мессера»   увидели    только   вахтенные  парохода  и   бойцы   на   палубе.   Так   вышло,  что   в  Каспийском   пароходстве   не   успели   кое-как   оснастить   суда   вооружением   и  «Сен-Катаяма»   был   сугубо  гражданским   судном  и   налет   самолета     был  почти   безнаказным.   Но  и   на  старуху  бывает   проруха,как   гласит   народная   пословица.   Один  из   бойцов    караульной    команды, спокойно  выстрелил  из   простой  винтовки    в   выходящий   из  виража   самолет.   Никто  и   не  ожидал,  что    одного  патрона   хватит  для   нахального   фашиста.   Так   и  не   выйдя   из   поворота,   истребитель    скрылся   в  морской   пучине.   Все  это   и   увидел   Алекпер  в  тот   осенний   вечер   на  берегу   его   родного   Каспийского   моря…..
      Долго   ожидали   своего   летчика   на  Н-ском  аэродроме    немцы.   В   формуляре   части  отметили  лаконично:  «Капитан   Эрих   Хуперт   не   вернулся   с  боевого  задания   такого  -то  числа, месяца  ….»
       А   московские   студенты  не   устояли   перед  любопытным   и   непонятным   появлением  старика   на  дюне.  Они   разговорили   старого  Алекпера   и   узнали,   что   его  вражина -  небесный   шайтан   -  успокоился   на   дне   моря.   Ребята    расспрашивали   старика     о   месте   падения   «Мессершмита»,   на  что  умудренный  жизнью   аксакал   сказал:   «Лучше   за  рыбой   поохотьтесь,   чем   нырять   за   фашистской    падалью!»





Ж А Б А     З А Д А В И Л А

      Жорка   Брагин   к    обеденному   перерыву   скрытно   притащил  в мастерскую   поллитровку   самогонки.  По  сложившейся    традиции,   инструментальная   мастерская   обедала   не   в  столовой,   а   приносила   с  собой  дома  собранные    тормозки.   Прямо   у  верстаков  расположились    токарь   Вовка   Котенко,   плотник  Петька   Журба  и  лучший  лекальщик   завода  -  Жорка  Брагин.   Осмотревшись,   Жорка   предложил: «Хильнем  по   махонькой?»  -  и  вынул  заветную  бутылку   с  желтым   напитком.    Проходящий   мимо  мастер  Пивовар,  заметив   бутылку,   сразу   отреагировал:  «Жорка,  что  там,  выпивка?»    На   что  Жорка   нагло   завопил: «Михалыч!   Ты  опять  придираешься,  иди  проверь  - это  лимонад,  вот   мастера  бог  дал!»   От   такого   самоуверенного      напора  мастер  засомневался   и   попросил   прощения.  Как  только  мастер  скрылся  за  дверью,  Жорка  быстро  разлил  «Лимонад»  по  стаканам,  быстро  все  «вздрогнули»  и   только   закусив    зелье,  Вовка  Котенко  спросил:  «С  какой  стати    в  будний  день?»   Жорка ехидно   скорчив  рожу  вдруг  выпалил: «  Мишка   меченый   на  днях   в  гости   приедет!»    Журба   удивленно   стал  расспрашивать  Жорку-  ты  Горбатого  имеешь  ввиду.  «Его  самого!»     Зная,  что   Жорка  пьяница   и   баламут,  компания  молча  продолжала  трапезу.   Ходили  слухи ,  что  действительно  в  город,  на  их  орденоносный   завод   ожидается   приезд    Горбачева.
    Местные   власти   дрожали   за  свои   места  и  стали  судорожно   наводить  порядок  в  городе.  Срочно  достраивался   большой  микрорайон,  сносились   старые  лачуги и   на  их  местах ,как  в  сказке ,вырастали  скверы  и   цветники.    А   под  носом   у  ведущего     завода  торчала   фабричная   слободка  с  прочными   дореволюционными    флигелями,  двухэтажными  бараками.   Все  это   так   безобразно  выглядело  на  фоне   преуспевающего    флагмана   отрасли.  Вот  власти  и  решили  снести  этот   прочный   жилой  фонд  в  короткий  срок.  Буквально  за   неделю   вымели   почти   всю   слободку.  Оставался   только    Жоркин   флигелек  и   магазин   с  аптекой.   
       Когда    заканчивался   обеденный   перерыв,   Жорка  сообщил   товарищам,  что нуждается    в  их   помощи:  «Мама   Тая  (так  называл  он   свою  жену),  просила  вас    помочь  переезжать   в   новую  квартиру  на  микрорайоне  завтра   после  работы!»  Без  вопросов   -  заверили  сотрудники(собутыльники). Жорка  радостно   воскликнул :   «Заодно  и   обмоем   новоселье!»  Когда  кончилась  смена, на   ступеньках  проходной    ребята   увидели,  что  магазин  и   аптеку   за  это  время  успели   снести.  На   месте  привычных   зданий   еще   рокотал  мотор  бульдозера,  а  в   сторонке   уже  замерли   до  завтра  экскаватор  и  «баба»,  которой    рушили  старые   стены   зданий.     Прощаясь,  хлопцы    знали,  что  Жорка   будет  спать  в  своем  старом  жилье   последнюю  ночь,  а   потом  станет  жить  в  новой   трехкомнатной  квартире    с  видом   на  Днепр.
       Все   произошло   как  и  наметили:  был   переезд,  было  новоселье,   была  бурная   гульба  -  двери  не  закрывались,  потому  что   соседями   были  все  знакомцы   с  снесенной  фабричной  слободки.
         Спустя   пару   дней    опухшие   от   попойки   рабочие   привычно   обедали   на   своих  местах.   Рассеянно  дожевывая   свой  бутерброд,  Жорка   лениво  просматривал   заводскую   многотиражку…   Вдруг  он   схватился   за   грудь  и , хватая   ртом  воздух ,упал   со  скамейки   на  пол  и    потерял   сознание.   Перепуганные   хлопцы     быстро   снесли  Жорку  на  руках  в  медпункт -  благо   он   находился   в   паре  десятков  метров от  мастерской.   Потом   Брагина   «скорая»   отвезла  в больницу.     Врач    сообщил,  что  у   Жорки  обширный   инфаркт.     В   мастерской   Вовка   наводил   порядок   и  поднял   Жоркину   газетку.   На   последней   полосе   в  глаза   бросился   заголовок: «  Экскаваторщик  нашел  клад».  Котенко  прочитал  заметку,  где  писалось  о  сносе   последнего  дома   слободки.  В  разбитой  стене  экскаваторщик   увидел  горшок   с  золотыми  монетами.  За   сданный   государству  клад,  рабочий   получил вознаграждение    -  четверть  стоимости  клада.   Котенко   опустил   газету   и   промолвил : «  Жорку   жаба  задавила!»

                Лето  1986 года.

Н О В Ы Й   Г О Д     П Р И       С В Е Ч А Х.


Этот   новый   год    запомнился   надолго  по  одной   простой   причине   -    впервые  в   жизни   довелось  встречать   Новый    1949  год  в  непривычной   обстановке.  Совсем  недавно   родители  построили  свой  собственный   небольшой   домик,  в   котором  еще  не   успели  провести   электропроводку.  И  еще  большим   событием   для   меня   было  то, что  моя  сестра-  студентка встречала  новый   год  со  своей   группой. А  так  как  меня  было  деть  некуда(  родители  ушли  в  гости),  то  я   невольно  стал   обузой  и  свидетельством   чудесного  действа  -   студенческого   братства  в   новогоднюю   ночь.
     Пройдет   много  лет,  мне  самому   студентом   не  раз  придется   участвовать  в   пирушках.  Однако   такого  настоящего   праздника  студентов   мне   не  доведется  встретить   никогда.  Лишь   однажды,  в  Татьянин  день  в  московском  университете , мы   студенты –заочники ,   устроили    «сабантуй»   вместе  с  высокопочтенным  профессором   Ястребовым,  который  в  свои  восемьдесят  стал   основным   катализатором   праздника,  ибо  никто  так   мастерски  не  владел гитарой,  как  он.   Этот  старый  белогривый   вулкан   молодости и  задора   знал  море  студенческих  песен   и  замечательных   романсов.  В  унисон  ему,  наш  однокашник   Гена  Бузмаков  -  пел   свои   собственные  песни  о   Руси   и   любви….  Все  было  замечательно,  но   далеко  не  так,  как  пели   ребята  из   студенческой    группы,   в  которой  довелось  учиться  моей   сестре  Ларисе.   Мне   тогда   было    всего  одиннадцать  лет,  мне    тогда   были  безразличны   всякие   горячительные    напитки   и  о  них  я  и  не  вспоминаю…  Собралась  веселая   и   шумная   компания,  которая,  как  мне  показалось,  собралась   для  еды  и  питья.  Помню,  как  что-то  поклевав   за  столом,  они  собирались  вместе,  замечательно,  душевно   пели  отличные  советские  песни.
     На   всю  жизнь  запомнилась  песня   об  Одессе  : « В  тумане  скрылась  милая  Одесса  -  золотые  огоньки!   Моряки  своих  невест  не забывают,  как  Отчизну  милую  свою!»   Было  много  песен  о  войне,  о  моряках,  о  военных  дорогах…    Потом  звучали  шутливые  песни   об  неодертальцах -  шкуру  мамонта  вместе  сжуем…    Их  сменяли   другие  лирические   песни,  которые  в   ту   пору  звучали  из  рупоров   радио,   их  пели  с  эстрадных  подмостков  в  любом  кинотеатре  перед  сеансами,  и  с  патефонных  пластинок.   Мне,  мальцу,  раскрывшему   рот  от   восторга,  до  самого  утра   было  интересно   и  совсем  не  хотелось   спать.   А   наутро  в  стране  нашей   наступил  новый    1949  год,   который  многое  изменил   в  жизни   нашей  семьи.   В   этом  году   мы  уехали    жить  на  Кавказ.  С  этого  года   моя   сестра  навсегда  утратила    тесную  связь  с  родителями.  Ей  надо  было  учиться  дальше,  а  мы  уезжали  в  незнаемое…  Я  не  согласен  с  таким  раскладом  жизни.  По-моему , родители  и  дети  должны  жить  вместе,  или  хотя  бы   в  одном  городе.   Мне  жаль,  что  моя  сестра  не  могла  вместе  со  мной  и  папой   полазить  по  Кавказским   горам,  поохотиться. Увидеть, как  мы  с  папой,  живого  медведя  в  горах,  охотиться  на  барса,  удирать  на дерево,  когда  папа  застрелил  дикого кабана.   Часть  этой  интересной  жизни  украла  у  моей  сестренки учеба.  Но  зато  ей  довелось   учиться  и  дружить  с хорошими  людьми,  которые  после  войны   становились  на  крыло  с  большим  запасом   добра,  дружелюбия   и  высокой   нравственности !  Так  в  жизни  устроено:  где-то  теряешь,  а  где-то   находишь….
        И   все   же  тот  вечер  при   свечах    так  и   остался  путеводным   в   моей  жизни.Это   было  торжество  студенческого  братства.

       ТРОИЦЕ-СЕРГИЕВ   ПОСАД
 Километрах  в   семидесяти   от  Москвы,   слева  от  железнодорожной   станции,   раскинула  свои   чертоги  и  обители   Троицко-Сергиева    лавра.  Величественные   золоченые  купола   и   маковки    многочисленных   храмов и   звонниц ,  поражают   воображение   любого  человека,  увидевшего  это   рукотворное  чудо. В  любое  время  года   лавра   заметна   издалека.  Основавший  эту  обитель  Сергий   Радонежский,  первое   строение  воздвигнул    на   таком   месте,  откуда   до  самого  горизонта   просматривалась  московская  земля.   Такое   место  народ  нарек   «окоемом»  -   в  любую  сторону  света  смотри  -  не  насмотришься!        С    годами   вокруг    обители   вырос   посад,  с веками   -   город,  который   поперву   нарекли   Сергиевым  Посадом.  В   годы  советской   власти  город  переименовали   в  Загорск,   а  когда   бандиты   разорили
Советский   Союз,   город    вернул   свое   истинное   имя.
      В    этом  городе  я   побывал   трижды  -  в   1955,  1957 и  в  1962  годах.  Самое   яркое   впечатление  осталось  от  второго  посещения.   В  то   время   там жила   и  работала  моя  старшая  сестра   после  окончания  Ростовского  университета.   Местный   завод    «Скобянка», был  незаурядным    производством   военно-промышленного   комплекса   страны.   Здесь   местные   «левши»   ковали   самое    совершенное    оружие   войск  ПВО.  Здесь   делали   хитроумные    средства   управления   огневой   мощью   сначало   зенитчиков,  а   впоследствии  -   ракетчиков.  Сестра   попала  в  конструкторское   бюро,  где   собралось   много  молодых,  талантливых   инженеров  из   многих  вузов  нашей   страны.  Вместе   с  сестрой   работал   и   сын  Хрущева  -   Сергей,   ребята  из  Бауманки   и   местные  специалисты.   Когда   в   Москве   проходил  Всемирный   фестиваль   молодежи  и  студентов,   то  мои   родители , за  мою   хорошую  учебу   в  техникуме,    сделали  царский   подарок  -   оплатили   поездку   на  фестиваль.  Так  я  оказался   в  Загорске,  где   проживал  у  сестры   во   время
фестиваля.    Каждое  утро  я   спешил   на   электричку,  которая  уносила  меня  в   столицу.  Вечером  я  возвращался   к  сестре,  усталый   от   впечатлений   и  зрелищ.   Но   не  только  мои   рассказы   об  увиденном   были   окончанием  дня,   сестра   успевала   поводить  меня  по  гостям   к  своим  друзьям   и  товарищам,  познакомила  с  новыми   людьми,  которые  окружили  меня  вниманием  и  заботой.  Я  был   ознакомлен с   местными   достопримечательностями,  меня    сводили   в  кино,  в  лес   за  орехами,   показали   все   закоулки   лавры.   Вскоре   я   так   хорошо   изучил   лавру,  что  через  несколько  дней    успешно   провел   экскурсию   для   состоятельной   семьи  богатеньких   аргентинских    туристов.  И   хотя  мой  английский    желал   быть   лучшим,  туристы   остались   искренне   довольны.  А  когда  узнали,  что  я  не  гид,  а  парень   из   причерноморского   города   -  пришли  в  неописуемый   восторг,  обняли   и  прикрепили  на  лацкан  моего   пиджака   значок  -  символ   государства  Аргентины.  Мило  улыбаясь , они  уселись  в  свой  шикарный   «Меркурий»  и  укатили  в   сторону  Москвы,  помахивая   мне  из  окна  шляпой.  По-честному,  и  у   меня   от   этой   встречи   тоже  остались  приятные   впечатления.      Расставшись  с  иностранцами у  главного  входа   в  лавру,  я  встретил  своего  нового знакомого -Олега,  с  которым  меня  познакомила  моя  сестра.   Разговорившись,  мы  нашли  общую   тему -  академическая   гребля.  Здесь   я  знал  все.
  Но    и  Олег   был  хорошим   знатоком.  Оказалось   его  двоюродный   брат   -  хорошо   известный  в  мире  олимпийский    чемпион  по  академической   гребле   Валерий   Иванов.   А  вечером  вместе   с   сестрой  и  ее  друзьями   мы  пошли  смотреть  новый  заграничный   фильм  «Плата   за   страх»,  в  котором   играл  Ив   Монтан.
   После   сеанса   нас   познакомили  с  местными  девушками  -   Риммой   Карасевой   и   Лией   Есаковой.  На  какое-то  время   мы   были   с  ними   хорошими   приятелями.  Навестив    сестричку,  я  познакомился  с  хорошими  и  добрыми  людьми.   Была   и  семья,  где  мою   сестричку   принимали  как  родную    в  любое   время  суток.  Это  была  семья   Юденичей.  Среди    посадских   извилистых   улочек  приютился  их  гостеприимный   рубленый    теремок.  Только   пройдешь  высокую  стену  лавры,  повернешь  за  Утичьей   башней   влево,  как  издалека   виднеется   нарядный   палисадник   подворья  Юденичей.   Не  раз   доводилось   гостить  в  этом  доме,  но   самым  ярким  был  первый  визит   -  тогда  впервые  в  жизни   я   увидел   как  события  фестиваля  можно  было   посмотреть  по  телевизору  «КВН-49»,  через   линзу,  наполненную   водой.  Это  было   так  необычно… А ,  когда  наступало  прекрасное  николаевское лето, то  Галя  Юденич   приезжала  к  нам  в   гости….

( Ох,  чую, что не всё  рассказал об этом чудном городе ,
который большего заслуживает….)



                П Л Е М Я Н Н И Ч Е К


   Случилось   это   накануне   октябрьских   праздников…
По   такому   поводу    зарплату   в   нашем  цехе  выдали  заранее,  что  было   встречено   всеобщим  одобрением.
Слесаря-ремонтника восьмого  корпуса   по  кличке  Ванька-окурок   такой   расклад  привел   в  замечательное  настроение.  Ваньку  нарекли   обидной  кличкой   злоязычные  станочники   за   его  привычку  постоянно   держать   во   рту  обмусоленный  сигаретный    окурок.   Но   он   никогда  на   это   не  обращал   внимания   и   всегда    был   в   отличном   настроении -   работа   нравилась  и  ладилась   в  его  сноровистых   руках.    Смена   заканчивалась  и    в   голове  все  время   крутилась  неотвязная   мысль:  а   не   махнуть - ли   сегодня  на   «Сковородку»?  Так    называлась   недавно  открывшаяся   забегаловка   на   ближайшем  к  заводу   проспекте.  Здесь  подавали   фирменную   свиную  зажарку   на  сковородке  и   всегда   было   можно   заказать   под  блюдо  и  графинчик  водочки…  Можно  сказать,   прекрасная  отдушина  для   рабочего  человека  после  трудового  дня.
  И   еще   не  было   дурацкого  горбачевского  указа   по   борьбе  с  пьянством  и  алкоголизмом.   Гуляй   душа!!!
      Задумано   -  сделано!   И   вот  одуряюще-вкусно  пахнет  шипящая  на  сковородочке  свинина  с  картошкой.
В  шкалике    прозрачная   как   слеза   водка   ….  И  Ванькина    душа    радостно   вздрогнула.    Когда   опустела   емкость,  пришлось   повторить,-   ведь  сковородка   еще   не   опустела.   После    второго  шкалика  захотелось   еще,  но   официантка   отказала   и  предложила   клиенту   рассчитаться.   Ванька  отсчитал  нужную  сумму  и , расчувствовавшись , накинул   червонец  такой  милой  девушке-официантке.  Обожая   весь  белый   свет,  Ванька    вышел  на    улицу   с   остатком   получки   в  кармане,  и  слегка  покачиваясь,  отправился   в   общежитие   на  улице   Караваевской .  Оставалось  буквально   пару  кварталов   до   заветной  кровати…
Но  вмешалась  коварная   судьба. На  углу   улицы   Бойкая  и  проспекта   Калинина  Ваньку    ожидал  наряд   патрульной    милиции   и  , слегка   пьяненький ,  слесарь  попал   в  районный   вытрезвитель.
       До   того,  как  попасть  под  душ   Шарко,   дежурные  по   вытрезвителю   стали   вынимать  из  Ванькиных  карманов  содержимое  -  деньги,  сигареты  и  замусоленный   носовой   платок.  Больше  при  парне  не  было  ничего.  Главное  для  милиционеров  -   установить  личность  поступившего.  А  никаких   документов   при  нем   не   было.   Тогда   один  из  дежурных  спросил  грозно: «Фамилия?»    Ванька  -  парень  честный   и  правдивый,   спокойно  назвался: «Горбачев».   «Что –что?» - подскочивши  со  стула,  переспросил   дежурный.  Ванька  повторил   свою  фамилию,  в  ответ   получил  мощную  оплеуху   от   стража   и   тираду: « Издеваешься,  сморчок!» и  получил  еще  одну  оплеуху.  «Ты   мне  смотри,  издеваться,  да  еще  секретаря  КПСС  приплетать!»  Ваньку,  без   промедления  сунули  под  ледяной  душ,  а  этого  никогда  с  ним  не  случалось  и  он  взбесился  с  одной  мыслью : «За  что?»  Когда   скрученного  в  смирительную   рубашку   его  уложили  в  постель,  то   осталось  только   смириться.  Но  обида  и  холод  не позволил   заснуть  и  в   голове   сверлила  мозги  навязчпвая   мысль  -  значит  они   думали  что  я   над  ними  издеваюсь  и  нарочно  назвался   Горбачевым.  Вот  чудаки  ,  да   у   нас  дома,   почитай ,  полсела  Горбачевых.  Да , еще  ни  за  что , по  морде  надавали…  Ну  что  ж,   будет   утро,  посмотрим!
     Наутро   трезвого   как  стеклышко   Ваньку  вновь  ввели  в   дежурку,  где ,  перед  переодеванием   в   собственную  одежду,  вновь  стали  дознаваться  о  фамилии.  Но  Ванька,  не  зря   мерз  в   кутузке,  надумал:  «Так  вы  били  меня,  думая.,  что   я   вас   обманываю?  Придется   на  этот  раз   приврать,  а  ну   -   пусть   Сергеич   станет  моим  дядькой,  а  Ванюшка?  Счас    посмотрим!
      Грозно  глядя  на  милиционеров   он  вдруг  нахраписто  начал:  «  Вчерась   морду  били ?  -  Били!  Моего  дядьку,  Михал  Сергеича  хаяли? -  Хаяли!   Вот  выйду   отселева  и  прямиком  на  почтамп  -  звонить  в  Москву,  чтобы  вы  знали,  как   Горбачевых     забижать!»   
  Такого  оборота  испуганные    стражи   трезвости  совсем  не   ожидали.  А  вдруг  этот  замухрышка  - племяш  Генсека,  а?   В   животах   похолодело  от  страха.  Что  делать?  Беседа     стараниями  милиционеров  была  уведена  в  спокойно- примирительное   русло.  Начали  расспрашивать,  где  и кем  работает…  Начали  выкладывать,  вчера  изъятые,  деньги…
  А  Ванька   смекнул   -   испугались  гады!  Счас  я  вам  задам.  В  этот  момент с  другого  телефона   старшина   милиции   уяснил,  что   слесарь  Иван   Яковлевич  Горбачев   работает  на   краснознаменном  комбайновом  заводе,  скромный   и  хороший  рабочий…  Вот  тут-то    их  пронял  настоящий   страх -  на  племяша  таки  наскочили.  Сдерживая   волнение они  стали  Ваньку  величать  Иваном  Яковлевичем,  извиняться  за  недоразумение  и  возвращать  Ванькину  получку.  Обиженный   Ванька кочевряжился  недолго,  и  пошел  на  примирение,  не  забыв  уточнить  -  «Ребята!  А  денег  у  меня  с  собой  было  чуть  более  пятисот!»   На  самом  деле   Ванька  больше  двухсот тридцати     никогда  еще  не  получал.  Однако  величие  случая  и  заработок  увеличило  вдвое.  На  этот  раз  милиционеры  молча   проглотили  наглый  грабеж,  но  наскребли   полтысячи   и   с  извинениями  вручили   названную  сумму.   Про  себя,  Ванька  ликующе   подумал  -   «Знай  нас,  Горбачевых!»  и  несмотря  на  предложенный   газик  милиции,  отказался , гордо  вышел  на  улицу  и , на  глазах   «медбратьев»   вытрезвителя,  остановил  проходящее  такси.  Племянник! -   сказали  многозначительно   они.
      П О    Г О Р О Д А М     И      В Е С Я М



За   окном   июльская    тихая   ночь….   Не   спится.   В саду  растрещались   цикады.    Издалека   доносятся   глухие   звуки    работающего   на  заводе  маневрового  тепловоза.  По  доносящимся  звукам  чувствуешь,  что   падает  давление , видимо  перед   дождем;      звуки   несущейся  ночной   электрички  , стали   так   слышны,  словно  она   проносится   у  вас  за  окном.    На  этот  раз   поезда   как   сбесились:   шли  один  за  другим   и    стук   колес  о   стыки   рельс   окончательно   настроили  меня    на   бессонницу    и    пришлось   вспоминать ,   как   этот   колесный   стук  сопровождал  меня всю   жизнь.
     Пожалуй,   из   всех   передвижений   по  земле,   больше   всего   их   приходится   на   железные   дороги.  За  ними обычные   дороги -  шоссейные,  грунтовые,  пешеходные -  обычно    для     меня    неведомые.   Необыкновенно   интересными      были   водные   пути  -   по   рекам,  озерам,  морям.  Немного  экзотики  привносили   воздушные  пути  и средства  передвижения   по  ним.   Были   мощные   лайнеры,   потрепанные   кукурузники   и   изысканные  чешские   аэротакси,   один   воздушный   шар,   несколько  вертолетов  и  два    планера.   Чаще   всего   меня   кто-то  возил. А  самому   тоже  пришлось   покрутить  баранку  грузовых  и   легковых   машин,  потрястись  на  разных  мотоциклах,   мопедах,  велосипедах.   И  все  же   самый   приятный   и  не   совсем  быстрый транспорт -  это   лошадка,   ослик   и,  пардон,  верблюд.   
       Различные    дела   приходилось выполнять  в разных  концах   нашей   необъятной  страны.  Она  так  велика,  что  всюду  побывать  не   пришлось.  Но  там,  где  довелось,  узнал  много  нового  и  интересного.    Однако,   ночные   мысли   крутились   вокруг  железных  дорог.   В  памяти  оставались    не  виды   шумных и  больших   вокзалов  советских  городов,   а  тихие   малолюдные   полустанки,   которыми   усеяна    вся  страна.   Именно  здесь   видна   простая   жизнь  простых   тружеников  с их   нуждами   и   заботами.  Вот   эти   полустанки   были   настоящим   лицом   страны   в  разные   годы.В  дни   отечественной   войны   на   фронт   шли   эшелоны   с    бойцами  и   техникой.    Солдаты   на  полустанках  делились  с  местной  детворой  своими   пайками   и всем,  что  имели: сухари,  сахар,  макуха. Бойцам   дарили  кисеты,  носки, рукавицы.
      После   войны    страна  восстанавливала   все  разрушенное.  И  вновь  во все концы  Родины  неслись  поезда -  грузовые  и  пассажирские.  В  мирное   время  повеселел   наш  народ,  вернувшийся   к  мирному  труду.Это   сразу   преобразило   облик   полустанков.   От  самого   Бреста  до  Владивостока  полустанки   жили   одинаково:   встречали   поезда   с   людьми,  торговали   продуктами  питания.  (За   деньги  или  в  порядке  обмена   на   вещи   и  ценности)   Не   взирая   на    лихо  войны  и  бедность   народа,  люди   у  дорог  никогда   не  ломили  бешенных  цен  за  еду.  Во-первых ,  по  причине  скоротечности  придорожной   торговли.  Во-вторых, простому   люду  не  свойственна  скупость  и   жажда  наживы.  Рассуждая   обыденно, они  понимали, что  лучше   сейчас   что-то  выручить   за  жареного курченка  или  за  десяток  яиц,  которых  куры  завтра  опять  снесут,  а  корова  даст  ведро  молока  уже сегодня  вечером… 
     По   Украине   мы   ездили   неоднократно  и  видели,  чем   торгуют  на  маленьких  полустанках. Это -  молоко,  сметана, творог,  сливочное  масло,  сало,  курицы,  яйца,  жареное и пареное  мясо, вареники  с вишней,  творогом,  картошкой,  грибами,  капустой;  пирожками,  домашним  хлебом,  компотом,  холодной  водой.   По  сезону  шли    овощи    и  фрукты.  Обычно  их  продавали   ведрами.  Наперебой  предлагали  картофель,  огурчики,  помидоры, вишни,  сливы,  черешню,  груши  и  яблоки.  На  других  продавали  арбузы ,  дыни  и  виноград.   Понимая  людей  в  вагонах,   некоторые  несли   в  макитрах  свежесваренную,  еще  горячую   молоденькую  картошку,  политую  сливочным   маслом  и  посыпанную  укропом  с  петрушкой.   Какой   пассажир  устоит  от  такого  соблазна?  Покупали  не  торгуясь,  у  другой  бабули  прихватывали   ее  огурчики   и  помидорки.  Нарасхват  разлетались  малосольные  огурчики.  Особенно  нацеленные  покупатели   негласно   могли   причаститься  и   стопочкой  хорошей  самогоночки.(хотя  по  тем   временам   это  было  криминалом).   
  На  российских  полустанках   в  этом   обилии  продуктов  просматривалась   некоторая  особенность:  при  пересечении  русских  рек  в  рацион  пассажиров   врывалась  речная   снедь  -   всех видов   речная   рыба  во всех видах.  Кто  предлагал  вяленую  воблу,  кто копченого  леща,  жареную   сомятину   или   судака. Рыбные   пироги  из  щуки  или   налима  и  тому  подобное.  Яблочный    ассортимент  был  скуднее-  продавали   ведрами   антоновку   и  коричное,  столовку   и  анисовку.
     В     различных  вариациях   все    повторялось  до  самого    Владивостока.  Несколько  иной   расклад  был  на  северо –казахстанском    и   турксибском    направлении.  Стоило  поездам   переехать   Волгу  и  повернуть  направо,  то  уже  на  станции  Эмба   повеяло  мусульманской  стороной -  никто  не  предлагал  блюда  из  свинины.   Азиатские    торговцы     потчевали    кумысом   и   куртом (сушеной  брынзой),   сушеными   и   свежими  фруктами.
Для  многих   было  экзотикой   попробовать   изюм  прямо   кистью   или   скрученным   клубком  сушеной   дыни.   
Когда     поезд   приближался  к  станциям  вдоль  Аральского    моря   и   по  берегам   Аму-Дарьи ,  проезжающих     несколько   суток   будут   баловать  рыбными   разносолами.  Надо    честно   признать,  что  приаральские  казахи   мастерски   готовили  рыбу.     Лещ  и  сазан,  как  горячего,  так   и  холодного   копчения  на  полустанках   были   нарасхват.  Не  менее  успешно  торговали  любой   вяленой   рыбой.  Особо  вкусна  была  маринка     во  всех   видах,   только  правильно  приготовленная.  У  этой  рыбы  черная  плева  при  чистке  должна  быть  удалена  -  иначе  можно  отравиться.  От  станции  Кзыл-Орда   вместе  с  фруктами  повсюду  начались   вкусные  шашлыки   из  баранины   и   особенность   южного  Казахстана  -  обилие   замечательных  яблок   сорта  апорт.  На  двух  направлениях   езды   по  стране  характерно  одно  и тоже -  продавали   виноград,  орехи , груши  и  сухое   вино.  Это   Кавказ    и   Молдавия . Север  и  Восток   -  край   красной  рыбы  и  икры.   Вот  такие   видения  всплывают  в  бессонную   ночь…     Но    пусть  читатель   не  сочтет,  что  это   рассказ  о  «жратве».   Во   всех   моих   земных   странствиях,  я всегда   ловил  себя   на мысли,  что  колесил по   тем  же  дорогам,  которыми  прошли  мой  отец  и  дед -  николаевский   солдат.   Они   прошли   эти   дороги  в  сложное   и   тревожное  время   войн   и  лишений.
       Больше    всего   я    вспоминаю   своего  седого  и  синеглазого   отца,  которому  пришлось  пройти  сквозь  огонь    жестоких    войн   и   военной   службы,  полной  адских   лишений   и  потерь.  Только   с  годами  до  меня  дошло,  какую  неизмеримо  трудную  жизнь  прожили   мои  родители,  до    последнего  дыхания   не  утратили   доброты   и  сердечности,  не  оскотинились   и  не  озлобились   на  все  и  вся.    Еще  юношей  я   сердился   на  отца,  что   он   каждый  день  заглядывал  в рюмку…  Не  доходило   до  меня-недотепы,   что  может  быть  в  водке  была   отдушина   от   тех  боев.   Если   несколько  лет  перед  тобой   одни  бои,  когда  твоих  боевых  друзей  наматывают   гусеницы   фашистских  танков,  когда  человеческую   плоть  снарядами  разбрасывают  по  полю  брани   -   надо  найти  в  себе  силы,   чтобы  не  тронуться  умом.  Но  забыть  этого   не  дано  никому!   Теперь  я  все  это   понял   и   ни  в  чем  не  обвиняю   своего  папу  и  готов    в  ногах  его валяться,  повинившись  в  своей   неправоте.
            
                П О Х И Т И Л И ….


Утро   как-то  не  заладилось.   Так  не  хотелось  вставать  и   выходить   на  эту  липкую,  одуряющую  жару…   Но  деваться  некуда  -  надо  ехать  за   покупками ,  ведь  ремонт -  дело  святое.   Надо  купить  обои,  новую раковину    на  кухню,   водомер-счетчик,  краны,   муфты,  уголки,   паклю,   потолочные  плитки,  карнизы …В общем,  придется  походить  по  магазинам  и  рынку.  Озабоченные   проблемами,  мы  с  женой   «нырнули»  в  метро.
      Непостижимо   то,  что   с  распадом  нашего   Советского  Союза,  наш   город  превратился  в  громадную   торгашескую   клоаку.  Поэтому    любая  конечная  остановка  различного  транспорта   -  начало  базарных  развалов. Торгуют    всем. Постепенно  малых  продавцов   пожирают  акулы   от  бизнеса  с  милицейско-криминальным  уклоном.   Вот   и  здесь,  на  конечной  станции  метро,  уже  выросли   торговые  ряды   с  современными   магазинами   -  там  можно  найти   полный  ассортимент  необходимых  товаров.  Более  никуда  ездить  не  надо. 
     С  первых  шагов  мы   стали  обрастать  необходимыми  покупками.   А   через  полчаса    рукам  трудно  удержать   купленное   и   пора  домой…  Но, моя   любимая  жена,  оказалось  еще   не  успела   купить  самую  малость  -  семена   цветов   и   удобрений  к  ним.   И  мы  отправились   в  сторону    магазина  «Семена».   Жена -  женщина  энергичная   и  целеустремленная -   шла впереди,  а  я, откровенно   кряхтя,  останавливался,  чтобы  перехватить  поклажу  из  руки  в  руку   и  отвлекся.  Когда  выпрямился  и  огляделся  -  жены   не  видно.  Ну  не смогла   она  так  быстро  дойти  до  цветного  магазина! А  там  кто  его  знает?  Заинтригованный   и  обеспокоенный,    я   рванулся
к   дверям  магазина.   Внутри   молодая  продавщица  лениво  листала   журнал  и  равнодушно  глянула  на  меня,  обвешанного  пакетами.  Кроме  нее   в  зале  ни  души.
А  где  же  моя  благоверная?   Остановился  на  тротуаре  и  осмотрелся.  Ну   где  ты?      Поблизости  и  прохожих  не  было.   Не  так  давно  от   тротуара  отъехали   пару маршруток.  Но уходили  в   противоположные  от  нашего  дома  стороны.    Жены   нет!  Стою  в   здравом  уме,  трезвый   и    возмущенный.   Сказать  кому – не  поверят!
Стою  и  размышляю:  «Шутить - она  сейчас  серьезна -  не  до  шуток!   Куда  делась?    Ба!  Похитили!     Стоп!  Кому   это   надо   воровать  пенсионерку  с  пакетами?  Вон  их   сколько   таскается  по  рядам.    Не  иначе  инопланетяне!
По  телику   не  раз   говорят  об  этом.  А  чтобы  вот  так  воочию?   Ну   на  кой   мне  это?».
     И  все  же,  сам   себя  успокаиваю,  ну  ерунда,  такого  не  бывает!   А  время  течет…  Прошло  уже  примерно  пятнадцать  критических  минут…  Больше   я  ждать  не   могу,  что-то  надо  делать,  а  то  как  дурак  стою  и  лупаю  своими    испуганными   глазами.  Неужели   похитили?
       Почесал   затылок,    подобрал   свои  пожитки  и  поднял  голову,   сделал  первый  решительный  шаг  обокраденного  человека…
     В  это  время   из  остекленной  стены,  оплетенной  стальными    решетками   с  маленькой  и  невзрачной  надписью  «Обои»,  через   узенькую  дверцу,  выплыла, довольная    покупкой,  моя  драгоценная  жена…
    Фу,  наваждение  кончилось!  И  поклажа   показалась  не  такой уж   тяжелой….И  мы,  довольные  покупками,  весело  зашагали   домой.
 




         
           Д А     Н Е      О С К У Д Е Е Т      Р  У К А ….
   

     С   тех    пор,   как    Фомушка     защитил     кандидатскую   диссертацию,   Анфиса    сразу   ощутила,  как    семейный    бюджет    несколько   улучшился.   А   когда    Фома    Борисович    стал  первым   на  соискание   должности    заведующего   кафедрой,   наконец-то   их   небольшая   семейка   зажила    счастливо(  по   нашим    советским   меркам).   Фактически   благосостояние   добыто   своей  головой   и   многими   бессонными   ночами.   Теперь    настала   пора   понемногу  пожинать   скромные   плоды    трудов    своих.   Оба    супруга   выросли   в   голодное   военное  время,  оба   без  чьей-либо   помощи   закончили   вузы,  оба   стали   педагогами   высшей   школы.    Теперь   и   квартира  (хоть  и   небольшая)   своя,   мебелишкой   обзавелись,   вроде   бы   жизнь   наладилась….
       Сегодня   с    утра   Анфиса  Антоновна нарядила   своего   Фомушку   в   новый    костюм   серый   в  искорку-  ведь     у  него   первое   заседание  кафедры…  Хотелось,  чтобы    он  был    неотразим.    Ей  это  удалось   -   костюм   мужа     стройнил,   ухоженная   копна   седины,  выбритые  идеально     смуглые   щеки   -   ну ,  настоящий  завкафедрой!  С  поцелуем   она   проводила  мужа  «на  службу».   
      После   студенческих   и  заводских    общежитий    Анфиса    впервые   стала  владелицей   квартиры.  Пусть  небольшой,  но  своей.  Можно  сказать  -  гнездышко.  Все  здесь   мило   и  ладно.  Дочурка   растет  …  В  школу  пошла.  Уже  и  пианино   ей  купили…
    Сегодня     было    свободное   окно   и  она   решила   навести   дома   порядок.  Многие   годы   женских   общежитий     выработали   систему   ценностей  :   чистота  в    жилье   и  в  человеческих  отношениях,  честность  и  открытость,  доброжелательность    и   чуткость.  Но  иначе  и  нельзя -  делились  и   последним  куском  хлеба   и  последней  трешкой  из  стипендии !   Зачастую  именно  такой  образ  жизни   выковывает   характер  человека.
 Анфиске    по  жизни  сам   бог  велел  оставаться  таковой.
         В  короткий  срок   в  квартире  царил  порядок  и  блеск.   Оглядев    плоды   своих  трудов,  она,  чувствуя  избыток  энергии  и  энтуазизма,  добралась  и   до  входной  двери   и   заглянула  в  махонькую  кладовку…  Там  на   полках   было  чисто,  стройными   рядами   стояли  баночки  с   вареньями,  консервациями.  Любительница  порядка, Анфиса  даже  на  каждую  баночку  не  поленилась  приклеить   бумажки   с  надписями : «смородина»,  «малина»,  «облепиха».  Так  можно  без  мороки  быстро  найти   нужное.  Зимняя  обувь  и  всякая   всячина  лежала  по  коробкам,  лишь  старенький  пиджак  Фомы  висел   на  гвоздике,  внося  диссонанс  в   идеальный   порядок.  Фома  Борисович   вещи   свои  носил  очень  аккуратно,  поэтому  пиджак  очень  хорошо  выглядел.  Когда  доцент  выезжал  со  студентами  на  колхозные   поля,  то  одевал  этот  пиджак, -  теперь  наверное  завкафедрой  не  поедет  со  студентами  в  колхоз -  статус    изменился….   От  этих  мыслей  Анфису   Антоновну   отвлекла   трель  дверного звонка…
      В   глазок   она   увидела  седого  и  щупленького  старичка.    Не  раздумывая,  Анфиса  открыла  дверь   и  еще  не  успела   открыть    рта,   как   старичок    попросил   милостыню.  И  сердце   ее  дрогнуло  от  жалости.  Не  закрывая  дверь,  она  метнулась  на  кухню   и  быстро  смастерила    большой   бутерброд   с  маслом    и  докторской  колбасой   и  протянула  в  старческие  руки. 
Нищий    видимо  сильно  проголодался,  поэтому  не  прячась   жадно  набросился   на  бутерброд.  Беззубым  ртом  старичок   выхватывал  куски   батона  и  глотал  их  не  разжевав.  Сам  ,в  то  же  время,  своим  взглядом ,  словно   извинялся   перед  хозяйкой  квартиры   за   доставленное  неудобство.   Анфиса   сострадательно-успокоительно   легко   коснулась   рукой  старческого  плеча.   Потом  ее   осенило:  на  улице   уже   осень,  а  дедушка   в  одной   рубашке.  Своевременно   она   вспомнила   о   висящем  в  кладовке  пиджаке.  Старик  еще  не   разделался   с  бутербродом,  как  Анфиса   уже  накидывала  на   его  плечи   еще   очень  приличный  пиджачок.   Уходя,  бедный   старичок  благодарил  Анфису  и   перекрестился  размашистым   крестом…
     Фух!  -  Вздохнула  Анфиса.  В  доме  порядок,  сделала   доброе  дело  и  в  кладовке   полный   ажур.   Из  школы   прибежала   дочурка  и  порадовала   маму   очередными  пятерками   по   многим   предметам.   Это  тоже   внесло   в общий  тонус  много  положительных  эмоций.  Когда  настало   время  встречать  с  работы  мужа,  на  кухне  благоухало   ароматами  праздничного  обеда.  А  в  холодильнике   запотевала    бутылочка   пятизвездного  армянского  коньячка,  который  Фомушка  обожал.
      Наконец   зазвонил  долгожданный  звонок  -  Фома  Борисович  вернулся   пунктуально   в  шесть  вечера.  Вечер  прошел   на  славу.  После  застолья   вся   семья  расположилась  перед  телевизором   и  делилась  своими  будничными  делами.  Когда  Анфиса  рассказала  об  уборке,  то  это  особенных   эмоций   не  вызвало.  Но, когда  она  рассказала  мужу,  что  отдала  нищему  мужнин  пиджак,  то  Фома  Борисович  схватился  за  сердце   и  сильно  побледнел.   Жена  заметила  и  спросила: «Что  с  тобой, Фома?»   Тот    прошептал,  что  сердце  схватило  ни  с  того   ни  с  сего.   Ну  смог  бы   он  признаться  жене,  что  вместе  с  пиджаком    «уплыли»  большие  деньги  из   заначки   от  жены,  которые   копились  за  счет гонораров  от  опубликованных  научных  работ?
       Напоив  мужа   валерьянкой,  Анфиса  увидела,  что  мужу   полегчало. И   все  же ,  она   уложила  мужа  отдыхать   в  постели( ведь  ему  завтра  на  службу),  а  сама  примостилась    вместе  с  дочуркой   на   тахте.   Она  долго  не  могла   заснуть,  беспокоясь  о  здоровьи  мужа -  его  никогда  сердце  не  тревожило.
     А  он , в  ночной   тишине,  размышлял  о  том,  где  теперь  найти   тайничок   для   заначек,  чтобы  избежать  досадных  случайностей…..

(Совершеннейшая быль)