Аполлон

                В сорок три года Алексей Иванович решил стать красивым. Он категорически решил убрать опухоль спереди и отвислость сзади. По утрам он бегал по однокомнатной квартире трусцой, глубоко со свистом дышал, хрустел суставами, пил кефир без хлеба и внушал себе, что он- Аполлон.
               Из дома он выходил позже обычного. Бежал до остановки, расталкивал таких же опаздывающих как он, забирался в трамвай, потом снова бегом бежал до самых дверей своей конторы. На работу он являлся запыхавшимся и возбужденным.
                Теперь свои бухгалтерские дела он вершил не сидя за столом, как обычно, а за высоким подоконником, стоя, как Гоголь.
                Все время хотелось булочек и варенья, но Алексей Павлович не сдавался. Каждое утро он бегал, пыхтел, хрустел и ждал результатов.
                Через два месяца Алексей Павлович стал худеть и вздрагивать по ночам. Покалывало в груди, все время хотелось спать. Работать стоя он уже не мог. До того гадко стал себя чувствовать, что даже есть не хотелось. Познакомился с одинокой женщиной, сходил с ней в кино, и все желание дружить пропало: она была болтлива и тоже бегала по утрам.
                Алексей Павлович уже не бегал по квартире, времени хватало только добежать до остановки. Да и до туда он бежал не так уж и смело- постоянно притормаживал, чтобы отдышаться.
                По вечерам одолевали мрачные мысли. Но опухоль спереди и отвислость сзади пропали. Вместо них появились отечность под глазами и дрожь во всем теле.
                С горя Алексей Павлович пошел к врачу, и тот запретил ему все, кроме вышивания, прогулок и тертой морковки.
                В таком безнадежном состоянии Алексей Павлович женился. Его жена Анастасия – воспитательница детского сада- кормила мужа кашами и пирогами, гладила по лысой голове и рассказывала сказки.
                Сначала пропала отечность, и порозовели щеки. Затем появилась опухоль спереди и отвислость сзади, но дрожь исчезла. Анастасия продолжала кормить Алексея Павловича кашами и пирожками, гладила его счастливую лысину и приговаривала:
                - Ты мой Аполлон, ты мой Аполлон.