Кибер-Россия На грани жизни. Фильм 3

    «Призрак бродит среди нас, но ясно видят его лишь немногие. Это не прежний призрак коммунизма или фашизма. Этот новый призрак – полностью механизированное общество, нацеленное на максимальное производство материальных благ и их распределение, управляемое компьютерами».
                (Э. Фромм: «Революция надежды».)


    «О б щ е с т в е н н ы й  о б в и н и т е л ь С о р о к и н. Наш великий народ строит коммунизм. В советском человеке развивается замечательное качество – наслаждение общественно полезным трудом. Процветает только то общество, где нет безделья. Бродский далек от патриотизма. Он забыл главный принцип – кто не работает, тот не ест. А Бродский на протяжении многих лет ведет жизнь тунеядца».
         (Второй суд над Иосифом Бродским. Зал Клуба строителей, г. Ленинград. 1964 год.)


Часть 7.

 
    Благодаря показаниям Альбера Камю и Шпеера на Нюрнбергском процессе, многим стало известно, что, отказавшись прекратить войну, не доводя ее до тотальной катастрофы, Гитлер обрек немецкий народ на самоубийство, а германское государство – на материальный  и политический разгром. Единственной его целью до конца оставался триумф. Поскольку Германия проигрывала войну, поскольку она оказалась страной трусов и предателей, она заслуживала гибели. «Если немецкий народ не способен победить, он недостоин жить».
    Война закончилась, но джазовые импровизации Гитлера до сих пор впечатляют меня… Ведь не случайно Блез Паскаль заметил, что «последний акт – кровавый, как бы ни была прекрасна комедия во всем остальном. В конце концов бросают землю на голову, и это навсегда». Согласно Блезу, именно осознание того факта, что «смерть, не видимая на поверхности, но таящаяся в глубине каждого явления», должно было лишить меня возможности подлинного счастья. Но начиная с финской войны, я в полной мере постиг учение дона Хуана утверждавшего, что смерть-советчица помогает воину пробудить волю, т. е. способность непосредственно манипулировать энергетическими потоками, исходящими из его тела: «Когда воин достиг терпения, он на пути к своей воле. Он знает, как ждать. Его смерть сидит рядом с ним на его циновке. Они друзья. Смерть загадочным образом советует ему, как варьировать обстоятельства и как жить стратегически. И воин ждет. Воин учится без всякой спешки, потому что знает, что ждет свою волю».

   Будучи воином, я был далек от писательской казуистики… Александра Солженицына, который хитроумно организовал свой арест с целью… мне, идущему в бой, неизвестной. Мне лишь известно, что его, в отличие от невропатолога и психиатра Еврейской больницы, Виктора Франкла, в Освенциме и Дахау не было. В 1942 – 1945 годах Франкл пережил мучительный опыт пребывания в нацистских концентрационных лагерях. Однако, только, к моему сожалению, Р. Нельсон-Джоунсу удалось узнать, что в течение этого периода Франкл имел возможность наблюдать за тем, как человеческая природа проявляется при чрезвычайных обстоятельствах. Большинство заключенных предпочитали прозябать. Однако у других заключенных дух повышался, такие люди воспринимали трудности лагерной жизни как испытание своей внутренней силы. Они возвысились до поисков смысла жизни. Франкл цитирует Ницше: «Тот, кому есть для чего жить, может перенести почти любое как».

   Конечно, в украшенной победным салютом «поверхности, в иллюзии есть своя мощь, основывающаяся на тех особенностях воображения, которые пустяк превращают в гору». Но я мечтал вернуться в СтавроПольский край… мечтал увидеть сына комбайнером! Я был доволен своей «Иллюзией», и не боялся, «цепляясь за стебли и камни на дне реки», однажды услышать от сына, что ему «надоело цепляться».  Пусть он скажет: «Хотя я не могу этого видеть, но я верю, что поток знает, куда течет. Я отцеплюсь, и пусть он несет меня, куда захочет. Цепляясь, я умру от скуки».  Это и было моим смыслом жизни! Как «Слово и звук у Баха»…

    Но, не помышляя о новаторстве, я просто жил!  И старался как можно меньше думать, и тем более говорить. Но чем дальше я был от «Квантовой психологии», тем ближе я был к эпицентру великого строительства. Возможно, поэтому я имел определенные преимущества перед Робертом Уилсоном и «греческими логиками, которые находились в плену иллюзии, уверовав, что вселенная состоит из слов». Моя вселенная, как и моя жизнь, были  Абсолютно Определенными! В ней не было места для древнегреческого буржуазного скепсиса. Однако, когда я, не имеющий никаких талантов в сфере наук и искусств, решил отправиться на строительство Байкало-Амурской Магистрали, одна прогрессивная дама стала доказывать мне, что я больше помогу грандиозному строительству, если вступлю в ряды коммунистической партии! Но я, как когда-то Альберт Швейцер, сослался на Гете и осторожно заявил: «Вначале было Дело». Тогда она почти шепотом сказала, что Гете со своим Делом давно устарел. «Сегодня пропаганда – мать всех деяний».

    Дама напомнила мне о том, что враг не дремлет, в отличие от депутатов… Не дремала и творческая интеллигенция на встрече со Сталиным в 1946 году! Сталин, выступая перед ней, напомнил как «один ретивый американский сенатор сказал: "Если бы нам удалось показать в большевистской России наши кинофильмы ужасов, мы бы наверняка сорвали им коммунистическое строительство". Недаром Лев Толстой говорил, что литература и искусство - самые сильные формы внушения». Она была довольна (и хороша) собой, видя по моим трехкопеечным глазам, переполненным инфляцией удивления, что сумела произвести на меня болезненное впечатление речью сенатора… Я же старался, как мог, скрыть весь ужас своего ассоциативного ряда, связанного колючей проволокой с образом Иосифа! Мне было жаль моих братьев, которых уже не вернуть. И чтобы не думать об ужасном, я подумал о Стивене Кинге. Стало легче дышать.

   Но, находясь в Америке в 1987 году, Владимир А. Симонов вдруг неожиданно забыл, чем нужно дышать. В СССР, благодаря ЦК и КПСС, с раннего детства все знали, чем и зачем им дышать, а здесь… И тогда Симонов видя, как «мотор на колесах грабит сердца американцев» и, словно заново рождаясь на свет, прокричал: «Чем ты дышишь, Америка?» Но, без-у-словно не слушая его, Кинг произнес: «В 60-х начале 70-х те, кто был вскормлен насилием, бросились в другую сторону. Возникло «поколение любви», пошли «цветочные дети», хиппи… Мы хотели порвать с официальной политикой. Протестовали против войны во Вьетнаме». «Реакция на насилие?» - отдышавшись спросил Владимир. «Именно. Мне кажется, это ставит под вопрос теорию, будто жестокость массовой культуры обязательно порождает жестокую молодежь» - подытожил Кинг, с ужасом глядя на то, как в России, на глазах у  Олега Утицина (АиФ, 2011) «молодежные бригады разбивались на группы человек в 15 – 20 и уходили в свободное плавание – «гасить» панков, металлистов, геев и прочие чужеродное для тогдашнего нашего общества явления». Из книг Кинг помнил, как ЧУДОвищный в своих педагогических деяниях Фридрих Дистервег (1790 - 1866) однажды замечательно заметил и утвердительно утвердил: «Главное зло на свете, всякие несчастья и преступления происходят оттого, что природа человека не получила удовлетворения. Кто умеет наблюдать за сопротивлением природы неестественным ограничениям и стеснениям, удивляются ее энергии. Природа — это сила. И в человеке его природа также сила».
   Не знаю, о чем думал Симонов, но Мне не хотелось думать.., что за этим стоит ЦРУ. Ведь «на решающей встрече с IBM в 1980 году судьба компьютерной индустрии и, возможно, всего мира бизнеса сделала неожиданный поворот. Руководитель Big Blue подписали контр-акт на разработку операционной системы для своего первого компьютера с маленькой фирмой из Сиэтла». Но уже в 1984 журнал Fortune пожурил Била Гейтса за то, что он не смог развить свои руководительские способности до той глубины, которая позволила бы ему превратить временную победу, которую он одержал, в долгосрочное преобладание на рынке.

    Здесь бы внимательнее приглядеться и суметь увидеть корень зла. Но у моей пшеницы его нет. Для материалиста все прядильно… ясно. Не стоит скрещивать Гейтса и Пол(а) Алена. И не стоит заглядывать в рот бунтующему Альберу Камю, который любил повторять за Бердяевым, что «диалектика и материализм несовместимы». Поэтому с большим фермерским интересом я стал читать ДЕмо ВЕРСИЮ о «Тандемах власти», которые «лучше двоевластия».  Михаил Винокуров, ректор Байкальского государственного университета экономики и права, профессор из г. Иркутска, написавший 18 фундаментальных монографий по теории управления, без намека на юмор пишет: «Советская эпоха дала образец нового типа тандема в системе власти. На всех уровнях сложилась единая партийно-государственная структура управления… На местах тандемы СЕКРЕТарей парторганизаций представителей государственного аппарата как нельзя лучше иллюстрировали мудрую русскую погоВОРку: одна голова хорошо, а две – лучше. Это было одним из главных приобретений советской государственной системы, которое перенял и до сих пор сохраняет Китай, демонстрируя высокие темпы социально-экономического развития». Мне же ближе, как и моя рубашка, поговорка: одна голова хорошо, а с туловищем – лучше.
    Но почему академик Андрей Сахаров не видел ничего подобного? Почему он, рисуя в 1988 году портрет эпохи ЗАСТО(ль)Я, считал, что этот портрет «будет неполным, если не отметить колоссального развития различных форм коррупции; возникновения чисто мафиозных групп, сращенных с местным партийным и государственным аппаратом, от которого, как правило, нити тянулись вверх»? Видимо академик и физик Андрей Сахаров был не таким оптимистом, как профессор и ректор Михаил Винокуров. Я не декан, но мысль моя дика… и к инструменту тянется рука!

    К сожалению, до моего села не долетели «Дикие лебеди» Юн Чжан, но ее совместная работа в тандемоне с супругом Джоном Холлидеем (в прошлом – старший сотрудник Королевского колледжа Лондона), рассказывающая о Великом Мао, случайно попала под левое колесо моего трактора. И я забуксовал в своих намерениях… «Но Мао вообразил, что может выполнить свои намерения «одним рывком», и заявил: «Наш народ подобен атому». Он назвал задуманный им процесс «большим скачком вперед» и запустил его в мае 1958 года». Четырехлетний «большой скачек», по сути, стал грандиозной растратой, как природных ресурсов, так и человеческих усилий целой страны, уникальной по своему масс-штабу  в современном мире. Меня в этой истории радовала только одна большая разница «между режимом Мао и другими расточительными и неэффективными режимами», которая «состояла в том, что большинство из них ограбляли свое население после труда относительно низкой производительности и менее систематически, тогда как правление Мао сначала безжалостно выжимало из людей все силы, а затем проматывало плоды их труда». Супруги не стали скрывать, что «заместитель Председателя Совета Министров СССР Александр Засядько, эксперт в области металлургии и шахтных установок для баллистических ракет, посетил Китай в июне 1959 года и затем докладывал Хрущеву, что «они все пустили на ветер».
   В течение нескольких месяцев после смерти Мао Дэн Сяопин не стал говорить о «Неизбежности перестройки», он просто стал фактическим лидером Китая. До смерти Мао единственным официальным постом, который занимал Дэн был пост вице-премьера Госсовета КНР. Постепенно, мобилизуя вокруг себя своих единомышленников, Дэн в 1980 году сместил Хуа Гофэна, ставленника Мао, с поста премьера. Но в отличие от методов старой власти, Дэн позволил Хуа Гофэну остаться в ЦК, тем самым сгладив прецедент потери Хуа Гофэном такого высокого поста в глазах общественности. В 1977 году Дэн аннулировал итоги «Культурной революции» и начал кампанию под названием «Пекинская весна». В ходе «Пекинской весны» была разрешена открытая критика «Культурной революции» и был дан импульс на разрушение классовой системы. Дэн постепенно стал избавляться от своих оппонентов. Поощряя публичную критику «Культурной революции», он ослабил позиции тех людей, которые добились своего положения во время «Культурной революции», и в то же время усилил позиции тех, кто, как и он, пострадал в её ходе. Популярность Дэна в глазах народа стала расти с каждым днем… Но я уже не слышал, как А. Сахаров, не обращая внимания на Китай, говорил, что «наше общество оказалось (не «вдруг», конечно, а в результате сложного исторического процесса) глубоко больным». В 1918 году подобное говорил И. Павлов…

    Дав задний ход, не вдруг Я ПОНиЯл, что наша экономика похожа на мой ЧТЗ, Трактор Челябинского Завода им. Сталина. (Еще 29 мая 1929 года Совет Народных Комиссаров принял постановление о строительстве тракторного завода на Урале. В качестве прототипа первого трактора был выбран американский трактор Caterpillar. Строительство завода осуществлялось с привлечением специалистов из США и других стран). Но, каким бы словесным тюнингом я бы не занимался, мой трактор все равно будет «жрать» очень много солярки, помогая  «осваивать миллиарды, а не землю» не мне, (и не Валентину Распутину, решившему ПОППЕРеживать за «Землю, Экологию, Перестройку» в 1989 году), и при этом никогда не напугает далеко не министра финансов Америки Лидо Якокку. По мне, пусть ЛИДО боится «хитроумных шагов японцев – манипулирующих своей валютой, ради того, что бы сделать японские товары привлекательными для экспорта». Видимо ЦРУ было здесь бессильно, раз ему пришлось направлять свое ЛИбиДО на СССР. Поэтому управлять моим хозяйством можно не имея особого образования! Главное иметь хорошие Внутренние Органы… способные переварить все.

    Ведь только при хороших органах я могу бесконечно гонять на своем тракторе по кругу, воображая из себя русского автогонщика Петрова, а  Александр Солженицын может иметь уникальную возможность, напомнить из «круга первого», как  дал Маху Бухарин со своим мудрецом, когда хвастался, что некий мудрец вывел, что «низшие умы более способны в управлении».  Но оказалось, что «не низшие, а – ЗДРАВЫЕ. Здравые умы». Вот и Лю Шаоци в своей программной речи, по случаю прихода к власти Мао в 1949 году объявляя о «пути Мао Цзэдуна», ни разу не обмолвился, ни о Сталине, ни о советской модели». И конечно ничего не сказал о том, что «врача Мао, сотрудника ГРУ Орлова жестоко пытал сам глава МГБ Виктор Абакумов. Орлова обвиняли в связях с «американским и японским шпионом» Мао». При такой иронии судьбы, хочется только продуктивней работать, а в выходные смотреть уверенно на «Трактористов» и осторожно на «Веселых ребят». Почему осторожней? Да потому, что правильно понимающая линию партии творческая интеллигенция в 1946 году очень внимательно слушала Сталина и хорошо усвоила его назидательную речь: «Есть классовая подоплека и у так называемой западной популярной музыки, так называемого формалистического направления. Такого рода, с позволения сказать, музыка создается на ритмах, заимствованных у сект "трясунов", “танцы” которых, доводя людей до экстаза, превращают их в неуправляемых животных, способных на самые дикие поступки. Такого рода ритмы создаются при участии психиатров, строятся таким образом, чтобы воздействовать на подкорку мозга, на психику человека. Это своего рода музыкальная наркомания, попав под влияние которой человек уже ни о каких светлых идеалах думать не может, превращается в скота, его бесполезно призывать к революции, к построению коммунизма. Как видите, музыка тоже воюет».
    Видимо Абакумов, избежав наркотической зависимости от популярной западной музыки, только и думал, что о светлых идеалах! Не случайно же литературные герои Солженицына, инженер Пряничков, а затем и Бобынин имели честь общаться с этим человеком, «который мог из одной половины мира любого посадить в тюрьму, а из другой половины – любого убить». Теперь уже мало кому известно, что было известно русскому публицисту  Х!Х века Юрию Самарину. Да, Самарин знал как «Иезуиты относились к России», и не только… Так один из генералов ордена, указывая на кабинет в Риме, который был одновременно церковно-политической канцелярией и крупным осведомительным бюро, признавался: «Из этой комнаты я управляю Парижем, не только Парижем, но и Китаем, не только Китаем, но и всем миром, и никто не знает, как это делается…». Но Самарин ничего не знал об Абакумове. Вот этот «всевластный МиНиСТР, перед которым впадали в бледность генералы и маршалы» однажды захотел узнать к какому сроку будет готова установка «клиппированая речи». Надеюсь, что кто-нибудь вспомнит, как Бобынина взорвало: «Что значит – дан срок? Как вы представляете себе науку: Сивка-Бурка, вещая каурка? Воздвигни мне к утру дворец – и к утру дворец? А если проблема неверно поставлена? А если обнаруживаются новые явления? Дан срок! А вы не думаете, что кроме приказа еще должны быть спокойные сытые свободные люди?»
    Бобынин тогда еще не знал, что этот советский государственный и военный деятель, генерал-полковник, заместитель наркома обороны и начальник Главного управления контрразведки («СМЕРШ»), да к тому же еще и  любитель фокстрота, будет расстрелян 19 декабря 1954 в Левашовском лесу особого назначения.

   Я же переполненный слезами благодарности благодарил безликое свое советское правительство за его эффективный менеджмент и за то, что оно уберегло Сергея Королева, который мог бы погибнуть на войне и тогда… страшно себе представить… чем бы мы гордились! Ведь счастье всего советского народа должно заключаться в понимании того, что кто-то полетит в космос немножко позже! Благо, что «в 1938 С. П. Королёв был арестован по ложному обвинению и без суда приговорен ОСО НКВД к 10 годам исправительных работ. В 1939 Королев попал на Колыму на золотой прииск Мальдяк, где был занят на т. н. «общих работах» — при помощи шанцевого инструмента извлекал золотоносный грунт. Осенью 1940 он был переведён в новое место заключения — московскую спецтюрьму НКВД ЦКБ-29, где под руководством А. Н. Туполева, также заключенного, принимал активное участие в создании бомбардировщиков Пе-2 и Ту-2 и одновременно инициативно разрабатывал проекты управляемой аэроторпеды и нового варианта ракетного перехватчика. Это послужило причиной для перевода Королёва в 1942 в другое КБ тюремного типа — ОКБ-16 при Казанском авиазаводе № 16, где велись работы над ракетными двигателями новых типов с целью применения их в авиации». Вот так, даже в условиях лагерной жизни, человек может сделать себе карьеру. Те, кто находится на воле, должны учиться у Королева!
    И не думайте, что «арест и пребывание в ГУЛАГе навсегда заразили Королёва пессимистическим отношением к окружающей действительности. По воспоминаниям близко знавших его людей, любимой поговоркой Сергея Павловича была фраза «Шлёпнут без некролога…». Такой вот был человек с юмором.

    Ну, неужели у нас не было свободных людей? Конечно… были. Ведь всех не возможно посадить. Не случайно же колымский путешественник Варлам Тихонович Шаламов в своем заключении заключил парадокс в формулу загадки: «на картинке изображены два человека, всматривающихся друг в друга. Между ними колючая проволока. Вопрос: кто из них свободен?» И физик Нильс Бор, сумел бы найти ответ, но он был погружен в горечь парадоксов своего соотечественника и, по совместительству, философа Кьеркегора: «Люди нелепы. Они никогда не пользуются свободой, которая у них есть, но требуют той, которой у них нет; у них есть свобода мысли, они же требуют свободы выражения».

   Конечно, дополняющие друг друга Маркс и Энгельс могли позволить себе выражаться свободно. По этой простой причине, если верить А. Камю, а в России я уже не знаю кому можно верить, «Институт  Маркса – Энгельса в Москве прервал в 1935 году издание полного собрания сочинений Маркса, хотя ему предстояло выпустить еще более тридцати томов: их содержание, по всей видимости, оказалось недостаточно марксистским». Но главный инструмент для борьбы с еретиками был создан. Русских филологов и лингвистов это не должно интересовать, ведь здесь нет достойной пищи для гурмана. Здесь только вегетарианцу Курту Левину можно было бы собрать на «ТЕрритОРИИ ПОЛЯ» цветы с ядовитым ароматом, приводящим к «регрессии поведения и личности». Ведь нельзя же терпеть, когда «и у Зощенко, и у Ахматовой находятся преданные и восхищенные читатели, и тайные и явные, даже среди правоверных коммунистов. Это они, ахматовцы, в 1946-м, когда шли ее первые послевоенные выступления, встретили Ахматову стоя – под несмолкающие, целых пятнадцать минут! – аплодисменты». Такое не допустимо, когда многие талантливые люди желают спать… Желают спать! И не желают знать, как в 1910 году буржуазных студентов психологии учили объяснять любое изменение в поведении…  Поэтому, не Ленин, а Курт Левин только и знал, что утверждение: «Демократии нужно учиться; автократия навязывается человеку» - относится к к одному типу научения.

    Но, «не потому что искусство поэзии требует слов» в конце прекрасной эпохи в конце 1969 года, стоило мне родиться, чтобы раствориться в 1989 году вместе с физиком и академиком Андреем Сахаровым, испытав жестокий сплин. Но прежде, в 1988 году я должен был узнать, от Сахарова о «Неизбежности перестройки» и о том что «после XX съезда КПСС система избавилась от крайностей и эксцессов сталинского периода, стала более «цивилизованной», с лицом, если и не совсем человеческим, но, во всяком случае, не тигриным. Более того, в каком-то смысле эта эпоха была психологически комфортной для некоторой части населения. И в то же время она действительно была эпохой застоя, страна все более и более заходила в тупик! В этот период возможности экстенсивного развития хозяйства уже исчерпали себя, а к интенсивному развитию система оказалась неспособной». И как я был удивлен, что «технический прогресс НЕВЫГОДЕН ХОЗЯЙСТВЕННИКАМ, действующим в рамках административно-бюрократической структуры, новинки не внедряются и даже не разрабатываются (так как бюрократизация захватывает и сферу науки). Большая часть научно-технических идей приходит с Запада, при этом часто с опозданием на годы и десятилетия. Фактически страна все больше выпадает из общемировой научно-технической революции, становится ее «паразитом».
    Но стоило ли горевать за державу, вспоминая «Таможенный Тариф» Д. И. Менделеева и «малочисленный, но весьма влиятельный в России слой — КРУПНОЕ ЧИНОВНИЧЕСТВО?..» Говорил же Дмитрий Иванович, что «говорят, и говорят громко, против протекционизма люди, живущие на определенные средства и не хотящие участвовать в промышленности. У них доходов не прибудет от роста промышленности, а от протекционизма им страшно понести лишние расходы, особенно если все их вкусы и аппетиты направлены к чужеземному. Помилуйте, говорят они, вы налагаете пошлины на шляпки и зеркала, а они мне надобны, и я не вижу никакого резона в ваших протекционистских началах; для меня протекционизм тождествен с воровством...».

    Однако, если сегодня присмотреться в лупу к нашим успехам, можно заметить, что ОАО «Ростелеком» - одна из крупнейших российских телекоммуникационных компаний, предоставляющая широкий спектр услуг и сервисов физическим лицам, корпоративным клиентам, операторам связи, ничего и ни у кого не воровала. Просто «в начале 2009 года в компании Ростелеком был завершен проект создания хранилища корпоративной информации. В качестве модели данных впервые в России было использовано готовое отраслевое решение IBM Telecom Data Warehouse Model (TDWM). Решение позволило унифицировать данные, поступающие из 22 независимых источников, в разы ускорить процессы формирования аналитических отчетов и существенно повысить качество бизнес-информации».
    Возможно, так начинается возрождение великой России! Ведь мы строим капитализм, а не социализм, который Фиделю Кастро в 1961 году  «предстояло строить в стране, зажиточные слои которой широко пользовались последними достижениями технического прогресса в потребительской сфере — новейшими марками автомобилей, телевизорами, морозильниками… и в то же время страна не имела ни своих инженеров, ни техников, ни химиков, ни металлургов, как не было у нее и собственной промышленности. Дореволюционная Куба была всего лишь сырьевым придатком своего богатого соседа. Кубинское сырье — сахар, табак, минералы, фрукты — вывозилось в США, откуда поступали на остров готовые изделия. Обеспеченный кубинец был, одет в американский костюм, носил американские ботинки, шляпу, рубашки, галстуки, ел американские консервы, пил американские соки и спиртные напитки, спал на американском матрасе, смотрел американское телевидение по американскому телевизору, разъезжал в американских автомашинах, кубинские поля обрабатывались американскими тракторами, которые, как и автомашины, питались американским бензином, даже книги кубинец читал в основном американских авторов, и так далее и тому подобное…». Мне же остается утешать свою национальную гордость тем, что сегодня все в мире китайское!
     И все же, пришло нам время вспомнить о производстве отечественных инженеров. Ведь план по изготовлению юристов уже давно перевыполнен… Только мне теперь осталось набраться терПения, чтобы  распутать гигантскую паутину, сплетенную на законных основаниях. Мои мухи тоже любят жужжать о гражжжданском обществе! Не задумываясь об инновациях на правовом поле, с целью искоренить инновацию черной бухгалтерии. А пока, «в перспективе в компании ОАО «Ростелеком» рассматривают возможность перехода на новую версию IBM InfoSphere DataStage 8, а также использования решения IBM InfoSphere Data Architect для управления моделями данных».

    Но, глядя на своих мух, я иногда думаю, что ведь совсем недавно, я еще мог понять, как в массе своей необразованный народ пошел за Лениным в надежде на лучшую жизнь. Но, не мог понять, как самая читающая страна, с самым лучшим в мире образованием,  смогла показать всему миру все свои «национальные особенности»?.. И превратиться в итоге в НАШУ Russia? Это было просто не мыслимо.

   Но в 1909 году Николай Бердяев в поисках «философской истины» заметил, что «интеллигенцию  не  интересует  вопрос, истинна  или ложна,  например, теория  знания  Маха,  ее интересует лишь то, благоприятна или нет  эта  теория идее социализма, послужит ли  она благу  и интересам  пролетариата». Вырвав эту фразу из контекста, можно обидеть утонченную чью-нибудь душу, а непримиримого борца с интеллигенцией настроить на более решительные действия.  Однако, в пыли сражений… будет все ясно. 

    И, КРАЙНЕ далекий от рыбалки и научной деятельности я то же, если прикажут, могу признать гений Розенталя Марка Моисеевича (1906 -1975). Это «советский философ, заслуженный деятель науки РСФСР (1966), профессор (1940), доктор философских наук (1946). Член КПСС с 1925. Окончил Институт красной профессуры (1933). С 1933 вёл научно-исследовательскую и преподавательскую деятельность. В 1933-41 заместитель ответственного редактора журнала "Литературный критик". В 1946-75 работал в Академии общественных наук при ЦК КПСС. В 1953-58 заместитель главного редактора журнала "Вопросы философии". К сожалению, из национального сознания вытесняются его «основные труды в области диалектического материализма, эстетики, истории философии». А ведь Розенталь был заслужено награжден орденом Трудового Красного Знамени и медалями. Я до сих пор берегу, как партийный билет, «краткий философский словарь» 1954 года, издание четвертое, дополненное и исправленное. Ведь его редактировал М. Розенталь и П. Юдин. В поисках некоторых ответов на обычные земные вопросы управления поведением кольчатых червей, мне случайно удалось обнаружить в «философском словаре», что «кибернетика ярко выражает одну из основных черт буржуазного мировоззрения – его бесчеловечность, стремление превратить трудящихся в придаток машины, в орудие производства и орудие войны…»
    При данных обстоятельствах не стоит предполагать, что по этой кибернЕТИЧЕСКОЙ  причине, не Розенталь, дотянувший до 1975 года, а «именно Гордон Мур, основатель Fairchild, а потом Intel, в 1965 г. обнаружил закономерность, которая потом стала известна как закон Мура, измерив степень возрастания объема микрочипов». Вообще то, «в начале 1970 –х мало кто понимал, что это означает для будущего индустрии…» Поэтому «Закон Мура вдохновил (на подвиг) Гейтса и соучредителя Microsoft Пола Алена основать Microsoft», а не тандем (РО)зенталя и Ю(ДИНА)…. РО+ДИНА!

   Обрабатывая свои поля, я и представить себе не мог, что «хотя первая (отечественная) ЭВМ скромно называлась Малой электронной счетной машиной (МЭСМ), она насчитывала 6 тыс. электронных ламп и едва умещалась в левом крыле двухэтажного здания». (До войны в этом здании размещался филиал Киевской психиатрической больницы. Гитлеровцы, вступив в Феофанию, расстреляли больных и устроили здесь госпиталь. Во время обстрелов при освобождении Киева здание получило большие повреждения и в таком виде было передано в 1948 г. Институту электротехники АН Украины для размещения лаборатории).
   Обработав поля, я пытался вникнуть в суть происходящего… но «Свинарка и пастух» отвлекали меня. Таким образом от меня ускользнула возможность и на этом все закончилось… А после было абсолютно плевать на то, что где-то  «все началось со Стэнфордского университета, который был основан в 1891 году вблизи Пало Альто и стал одним из лучших университетов Америки, а именно, с одного из его профессоров Фредерика Тэрмана, которого был прозван многими исследователями «отцом Силиконовой долины». И не важно, что «именно Фредерик Тэрман, сам будучи выпускником Стэнфорда, сыграл ключевую роль в развитии местной высокотехнологичной промышленности до и после Второй мировой войны.
    В 20-х годах администрация Стэнфорда решила повысить престиж своего учебного заведения, наняв на работу уважаемых преподавателей из университетов Восточного побережья. Одним из них и был профессор электротехники Фредерик Тэрман из Массачусетского технологического университета. Его беспокоило отсутствие возможностей трудоустройства в долине для выпускников Стэнфорда, из-за чего многие из них уезжали на Восточное побережье в поисках работы, особенно в области радиотехники. Чтобы решить эту проблему, он стал поддерживать некоторых из своих студентов в стремлении основать компании вблизи от университета. Среди этих студентов были Вильям Хьюлет и Дэвид Пакард».    

   Да разве этим решишь все депрессивные американские проблемы. Ведь еще в 1934 году Сталин доходчиво объяснил Г. Уэллсу, что даже «самый талантливый полководец, если обстановка ему не благоприятствует, не может добиться той цели», в которую желает попасть Рузвельт, прикрываясь лозунгом «нового порядка». Уэллс должен был передать своим капиталистам, что «Теоретически, конечно, не исключено, что можно в условиях капитализма понемногу, шаг за шагом, идти к той цепи, которую Они называют социализмом в англо-саксонском толковании этого слова. Но что будет означать этот "социализм"? В лучшем случае - некоторое обуздание наиболее необузданных отдельных представителей капиталистического профита, некоторое усиление регулирующего начала в народном хозяйстве. Все это хорошо. Но как только Рузвельт или какой-либо другой капитан современного буржуазного мира захочет предпринять что-нибудь серьезное против основ капитализма, он неизбежно потерпит полную неудачу. Ведь банки не у Рузвельта, ведь промышленность не у него, ведь крупные предприятия, крупные экономии - не у него. Ведь все это является частной собственностью. И железные дороги, и торговый флот - все это в руках частных хозяев. И, наконец, армия квалифицированного труда, инженеры, техники, они ведь тоже не у Рузвельта, а у частных хозяев, они работают на них. Нельзя забывать о функциях государства в буржуазном мире. Это - институт организации обороны страны, организации охраны "порядка", аппарат собирания налогов. Хозяйство же в собственном смысле мало касается капиталистического государства, оно не в его руках. Наоборот, государство находится в руках капиталистического хозяйства». Поэтому мне с трудом вериться, но Сталин добавил: «Я БОЮСЬ.., что Рузвельт, несмотря на всю свою энергию и способности, не добьется той цели, о которой Вы говорите, если вообще у него есть эта цель. Может быть, через несколько поколений можно было бы несколько приблизиться к этой цели, но я лично считаю и это маловероятным».
    Вот и получалось, что «Субъективно эти американцы, может быть, и думают, что перестраивают общество, но объективно нынешняя база общества сохраняется у них. Поэтому объективно никакой перестройки общества не получится».

    Сталин как в воду глядел на депрессию 1930-х годов, которая существенно затронула корпорацию IBM. Несмотря на вынужденные резкие сокращения, президент компании Томас Уотсон продолжал финансировать научные разработки, оплачивая вынужденные отпуска сотрудников. В итоге к 1935 году, когда правительство США решило автоматизировать учет занятости на 26 млн. человек, IBM уже была полностью готова предоставить такую систему в кратчайшие сроки. В том же 1935 году инженеры из IBM создали первую электрическую печатную машинку. Во время Второй мировой войны компания вынуждена была переориентировать свои производственные мощности и начать выполнение оборонных заказов. Как не странно именно в лабораториях IBM совместно с учеными Гарвардского университета (среди которых был и Говард Эйкен) выполнялась работа над созданием одной из первых ЭВМ – автоматического последовательного управляемого калькулятора (Automatic Sequence Controlled Calculator - ASCC). В 1944 году такая машина была собрана и получила название Марк-1. Эта ЭВМ весом более пяти тонн могла осуществлять довольно сложные последовательные математические вычисления. В 1946 году IBM была предложена первая коммерческая модель электронно-вычислительной машины под названием IBM 603 Multiplier.

   Не отражаясь В зеркале 1945 г., Академия наук Украины получила возможность пригласить на 15 вакантных мест (в члены академии) ученых из любых городов страны (с условием переезда в Киев). Благодаря такой программе, в 1946 г. Сергей Алексеевич Лебедев, покинул Москву и уже через год стал директором Института электротехники, да еще добавил к существовавшим лабораториям электротехнического профиля свою лабораторию моделирования и регулирования.
   Когда не знаешь о талантах, тогда и не завидуешь им. Ведь Лебедев в 1933 г. совместно с А.С. Ждановым опубликовал монографию "Устойчивость параллельной работы электрических систем", дополненную и переизданную в 1934 г. Еще через год молодому ученому было ПРИЗвоено звание профессора. В 1939 г. С.А. Лебедев защитил докторскую диссертацию, не будучи кандидатом наук.
     Поэтому не мне судить по названию лаборатории, что Лебедев не предполагал сразу развернуть работы по вычислительной технике, предпочитая им привычные исследования в области технических средств стабилизации и устройств автоматики. Совместно с лабораторией Л.B. Цукерника Лебедев продолжал исследования по управлению энергосистемами. (За разработку устройств компаунирования генераторов электростанций, повышающих устойчивость энергосистем и улучшающих работу электроустановок, в 1950 г. С.А. Лебедеву и Л.В. Цукернику была присуждена Государственная премия СССР).

   Не тем временем, в Стэнфордской долине, Аспирант Хьюлет разработал и сделал генератор звуковой частоты. Так как Тэрман был уверен в потенциале этого рынка, он убедил Пакарда, который переехал на Восточное побережье для работы на General Electric, вернуться в Пало Альто и присоединиться к Хьюлету. Именно Тэрман помог им поставить генератор на коммерческое производство. В 1937 г. маленькая компания начала работать в известном сейчас гараже в Пало Альто. Генератор звуковой частоты, разработанный с помощью Тэрмана, стал основой будущей сделки с компанией Walt Disney Studios в 1939 г. на выпуск мультипликационного фильма «Фантазия». Это было началом бесконечного роста. Сейчас Hewlett Packard — всемирно-известная компания по производству компьютеров, электронных измерительных приборов и оборудования, которая имеет представительства во многих странах, более 120 тысяч служащих и ежегодный доход около 40 миллиардов долларов США. В то же время, другие студенты основали небольшие компании, ставшие центром местной электронной промышленности. В 1937 г. Вильям Хансен, профессор физики, вместе с Сигурдом и Расселом Вариан разработали клистронную трубку, позже появились изобретения, связанные с микроволновым излучением. Стэнфорд предоставил им в бесплатную аренду лабораторию, взамен же получив долю в прибыли. Эта инвестиция в будущем принесла университету несколько миллионов долларов. Во время второй мировой войны Тэрман установил хороший контакты с Вашингтоном. После его возвращения в Стэнфорд ему удалось получить много правительственных контрактов для университета и местных компаний. В 50-х годах Университет внедрил новые, и в то время революционные, методы работы. В 1946 г. был создан Стэнфордский исследовательский институт, который осуществлял неприбыльные, ориентированные на практику исследования, не относящиеся к традиционным задачам университета. Идея создания промышленного парка также возникла в 50-х годах. В то время университет владел большой территорией но ему не хватало денежных средств для финансирования его стремительного развития в послевоенные годы. Продажа этой земли была запрещена, но ничего не говорилось о невозможности ее аренды. Оказалось, что долгосрочная аренда является не менее привлекательной для промышленности, чем право собственности. В результате был основан Стэнфордский промышленный парк.

    Но Бориса Николаевича Малиновского, известного специалиста в области вычислительной техники, член - корреспондента Национальной академии наук Украины, лауреата Государственной премии Украины, это не могло удивить. Не удивляло и то, что «возможно, к окончательному решению заняться разработкой цифровой(?) ЭВМ С.А. Лебедева подтолкнул М.А. Лаврентьев. Такое мнение высказывали Глушков, Крейн (запрограммировавший совместно с С.А. Авраменко первую задачу для МЭСМ: (у" + у = О; у(0) = 0; у(;) = 0) и О.А. Богомолец. Последний в 1946-1948 гг., выполняя правительственные поручения, несколько раз бывал в Швейцарии. Будучи заядлым радиолюбителем, он собирал интересующие его проспекты и журналы с сообщениями о цифровых вычислительных  устройствах. Приехав в Киев летом 1948 г., он показал журналы Лаврентьеву, тот - Лебедеву. Может быть, знакомство с рекламой помогло принять давно зревшее решение. С осени 1948 г. С.А. Лебедев ориентировал лабораторию на создание МЭСМ. Продумав основы ее построения, он в январе-марте 1949 г. представил их для обсуждения на созданном им семинаре, в котором участвовали М.А. Лаврентьев, Б.В. Гнеденко, А.Ю. Ишлинский, А.А. Харкевич и сотрудники лаборатории. Предварительно, осенью 1948 г., он пригласил в Киев А.А. Дородницына и К.А. Семендяева для окончательного определения набора логических операций МЭСМ.
    В этом была своя прелесть, ведь добираться в Феофанию приходилось служебным видавшим виды автобусом по грунтовой дороге, которая весной и осенью превращалась в скользкую, малопригодную для передвижения полосу препятствий. Зато летом Феофания, окруженная дубовой рощей, становилась поистине райским уголком, где щебетали птицы, бегали зайцы, было множество грибов и ягод.
    В короткой записке, направленной в Совет по координации Академии наук СССР в начале 1957 г., Лебедев, конечно, не вспоминал о двух зайцах, а просто честно признался: «Быстродействующими Электронными Счетными Машинами я начал заниматься в конце 1948 г. В 1948-1949 гг. мной были разработаны основные принципы построения подобных машин. Учитывая их исключительное значение для нашего народного хозяйства, а также отсутствие в Союзе какого-либо опыта их постройки и эксплуатации, я принял решение как можно быстрее создать малую электронную счетную машину, на которой можно было бы исследовать основные принципы построения, проверить методику решения отдельных задач и накопить эксплуатационный опыт».
  Через два месяца после демонстрации макета С.А. Лебедев выступил на закрытом ученом совете Института электротехники и теплоэнергетики АН Украины.

   И у меня появилась надежда, что теперь ТО По-настоящему наше народное хозяйство станет исключительным. Скоро мой трактор будет напичкан электроникой! И бежавшие на Юг корейцы, еще позавидуют СеверяНАМ! Политически подкованный, как мой конь, я был доволен политикой наших властей и знал, что «к лету 1952 г. у южнокорейского народа было достаточно причин для того, чтобы быть недовольным политикой (их) властей. Прежде всего неприятие вызывала политика Ли Сынмана в сфере экономики, которая получила название «экономики [основанной на] помощи», поскольку она строилась главным образом на помощи со стороны США. Многие из тех, кто в годы Корейской войны перешел на Юг, раскаивались в своем поступке и завидовали тем, кто остался на Севере, успешно и в короткие сроки восстановившем народное хозяйство. Несмотря на то, что правительство Ли Сынмана объявило своей целью восстановление разрушенной экономики, американская помощь Южной Корее мало способствовала поставленным задачам». Неудивительно, что «слаборазвитая и политически нестабильная Корея не могла быть привлекательной для иностранного капитала».  Не нужно было быть Никитой Хрущевым, чтобы не понимать, что «поставки американского продовольствия в Корею были необходимы самим США, поскольку позволяли избавиться от избыточного продукта и тем самым держать под контролем собственный рынок продовольствия». Эти люди слишком узко смотрели на мир… Для Южной Кореи поставки продовольствия — пшеницы, кукурузы, ячменя, риса — с одной стороны, облегчили бедственное положение населения, особенно в первые годы после окончания Корейской войны, a c другой — впоследствии стали тормозом в развитии собственного сельского хозяйства, привели к ухудшению положения южнокорейского крестьянства.  В то же время само правительство Ли Сынмана избрало неверный курс экономического развития страны, посчитав, что для восстановления экономики следует развивать прежде всего легкую промышленность, в которой приоритет отдавался так называемым «трем белым промышленным производствам (самбэк коноп), т. е. мукомольной, сахарной промышленности и производству хлопчатобумажных тканей.

    Если бы правительство Ли Сынмана вовремя пригляделось к «Великому математику, инженеру и шахматисту Ботвиннику, который  всю свою жизнь думал, как кибернетика может помочь стране», возможно судьба Южной Кореи была бы намного интереснее… Ведь «после победы программы "Пионер" над американской шахматной программой в Канаде на соревнованиях программ в 1977 году, Ботвинник хотел предложить свою программу для решения экономических задач в масштабе страны. Он вместе со своей командой программистов стал разрабатывать "разумную экономическую программу". В 1978 году он попросил подключить "Пионер" к мощной отечественной ЭВМ, а такие вычислительные машины были тогда только у военных. Ботвинику отказали. Но зато поступили предложения из Германии и США, с условием, что они подключат программу к своим мощным компьютерам в обмен на доступ к результатам исследования. Тут вмешались отечественные "компетентные органы", которые посчитали, что такое решение повлечет ущерб для СССР. Ботвинник написал письмо в ЦК, с просьбой разрешить ему проверить программу за рубежом, он считал, что никаких секретов его программа выдать не может, а в СССР нет мощных ЭВМ для проверки его программы, и сопроводил письмо карикатурой из американского журнала "Персональный компьютер": "Что, черт возьми, за технику используют русские?"».
    Но, говорят, что южно-корейская Hyundai, начала не с этого, а  начала в конце 1950-х – 1960-х гг. с малосерийного выпуска первых лицензионных машин и, что обычный Чон Чжу Ён организовал сборку седанов Ford Cortina, Ford Granada и грузовиков Ford D-750. Но, если посмотреть на это дело со стороны Андрея Ланькова, то можно увидеть, как «в начале 1955 года, после многих неудачных экспериментов, Ким Ён Сам, инженер, работавший в "Кукче чхарян" ("Международной автомобильной компании" – неплохое название для автомастерской!) догадался, как можно изготовлять головки цилиндров на доступном в Корее оборудовании. В апреле 1955 года первый произведенный/восстановленный двигатель был установлен на джипе, собранном в "Кукче чхарян". Машина отправилась в испытательный пробег, который продемонстрировал, что двигатель работает прекрасно. После этого Чхве Му Сон, президент "Кукче чхарян", решил начать производство джипов. Большинство комплектующих по-прежнему доставали, разбирая списанные американские Машины, но некоторые компоненты производились на месте. Джипы "Кукче чхарян" имели твёрдую крышу и красились в чёрный или синий цвет, так как они предназначались для использования в качестве пассажирских машин. Эти автомобили получили название Sibal, то есть "начало". И пусть не введет в заблуждение ваше худеющее внимание ев-гениальная «команда ГАЗы» и вице-президент по управлению бизнесом инвестиционно-промышленной компании «Сибирский алюминий» (заместитель Олега Дерипаски) Виктор БЕЛЯЕВ, до недавнего времени генеральный директор Горьковского автомобильного завода (после того как предприятие вошло в структуру Руспром-авто, одним из акционеров которой является «Сибал»). Сибал Сибалу рознь-и-ца… И кто стоял за патриотической инициативой о повышении ввозных пошлин на подержанные иномарки не важно.
    Ведь чем все это закончилось? Розыгрышем… «Один из своих лучших и красивейших концепт-каров Hyundai Blue 2, компания Hyundai привезет на домашний автосалон в Сеуле, который начал работать 1 апреля 2011 года.
    
   Тем не менее, я верю, что крупнейшему менеджеру в области автомобилестроения Ли Якокке, еще предстоит поучиться у нас… Тогда он на многие вещи посмотрит другими глазами и не будет говорить, будто «не всем известно, что крупнейшие автомобильные корпорации «Дженерал моторс», «Форд мотор» и «Крайслер» одновременно являются крупнейшими потребителями компьютерных технологий. Можно смело утверждать, что без Детройта не существовала бы Силиконовая долина в Калифорнии – основная база по производству передовой электронной техники». Ведь и мне, трактористу «понятно, что если один выпускает кремниевые чипы, то другой должен их непременно использовать. А главными их пользователями являются автомобильные компании. Ведь каждый автомобиль сегодня оборудуется как минимум одним компьютером».
    Понятно, что Якокка говорил это не сегодня… Но я верю в отечественную психологию с ее зарубежными знаниями, благодаря которым нам помогут рационализировать совершенную глупость. 

    Не в начале лихих 90 – х годов, а в 1946 году творческий интеллигент и генеральный секретарь Союза писателей СССР Фадеев А. А. сказал товарищу Сталину: «Товарищ Сталин, мы пришли к Вам за советом. Многие считают, что наша литература и искусство как бы зашли в тупик. Мы не знаем, по какому пути их дальше развивать. Сегодня приходишь в один кинотеатр - стреляют, приходишь в другой - стреляют: повсюду идут кинофильмы, в которых герои без конца борются с врагами, где рекой льется человеческая кровь. Везде показывают одни недостатки и трудности. Народ устал от борьбы и крови». На что Сталин ответил ему: «в Ваших рассуждениях, товарищ Фадеев, нет главного, нет марксистско-ленинского анализа задач, которые сейчас жизнь выдвигает перед литературными работниками, перед деятелями искусства».

  Так анализируя в 1988 году марксистско-ленинские задачи Андрей Сахаров пришел к неизбежному… Но «Неизбежность перестройки» не пугала его, как не пугал Сергей Кириенко Председателя Правительства Российской Федерации Владимира Путина, который провёл в Москве 15 марта 2011 года совещание по ситуации, складывающейся вокруг АЭС в Японии. По словам Главы "Росатома" Сергея Кириенко, его доклад был построен не только на полученной информации из Токио от японских коллег, из МАГАТЭ, из Всемирной ассоциации, "но и на нашем собственном моделировании, потому что информация, которую нам коллеги дают, к сожалению, либо сильно отстаёт по времени, либо она заведомо недостаточна". Российские атомщики сформировали свой аналитический центр, который позволяет моделировать то, что происходит на японской АЭС.
     Все посчитав, Кириенко подчеркнул, что «если положить НА ХУдший сценарий развития событий… на станции… худший сценарий по ветру… Мы сделали такой апокалиптический сценарий по ветру, что в момент, когда это происходит, весь ветер направлен в сторону Российской Федерации. Причём идет с большой скоростью, несколько суток подряд… Даже в этом случае никакой угрозы для Российского Дальнего Востока не существует…»
   
      Академик Сахаров тоже мог считать. Поэтому, размышляя о перестройке, он предупредил: «в любом, даже самом благоприятном случае будут большие трудности. Уже сейчас переход к самоокупаемости и самофинансированию, к новым системам снабжения и кооперирования приводит к потере многими части их доходов и даже работы. А ведь это только начало трудного пути. Поменьше бы при этом глупостей и побольше здравого смысла и чувства ответственности. ГЛАВНЫЕ ПРЕПЯТСТВИЯ ПЕРЕСТРОЙКИ – в общей косности сложившейся десятилетиями АД-министративно-бюрократической системы, в реальных интересах миллионов ее деятелей на всех уровнях. Саморегулирующаяся эффективная система ИМ просто НЕ НУЖНА, они окажутся как бы не у дел. Отсюда опасность того, что кто-то активно или пассивно, по неумению, будет мешать перестройке, искажать, карикатуризировать ее. И представлять ее временные трудности как окончательный провал…»

     «А я ушаночку поглубже натянул» и затарахтел по бескрайним рассейским полям… подальше от университетов. Им плевать на меня, как и мне плевать на то, что в 1953—1954 гг. Президиум АН УССР поручил Б. В. Гнеденко возглавить работу по организации Вычислительного центра. Ядром группы ученых были сотрудники академика С. А. Лебедева, автора первой в Европе ЭВМ, получившей название МЭСМ (малая электронная счетная машина). Одновременно Гнеденко возглавил работу по созданию курса программирования для ЭВМ, который начал читать студентам Киевского университета — будущим сотрудникам Вычислительного центра. Этот курс - первая в СССР книга по программированию. Начались работы по проектированию универсальной машины «Киев» и специализированной машины для решения систем линейных алгебраических уравнений. В этот период Президиум АН УССР возложил на Б. В. Гнеденко обязанности директора Института математики АН УССР и председателя бюро физико-математического отделения. Исключительно важной работой лаборатории в то время было создание ЭВМ "Киев". Она была начата по инициативе и под руководством Б. В. Гнеденко, и ответственным за нее был Л. Н. Дашевский. Машина предназначалась для организуемого (на базе лаборатории) Вычислительного центра и должна была представлять существенно новое слово в вычислительной технике… Когда «Гнеденко разрешил работать в лаборатории В. С. Королюку и Е. Л. Ющенко, в ней оказалось шесть кандидатов наук».

    Я растворился в полях, как и многие бригады… так и не узнав, что осенью 1973 года, еще не зная, чем хочет заняться в жизни, Билл Гейтс прибыл к месту учебы, в Кембридж, штат Массачусетс.
   Позже Гейтс говорил, что пошел в Гарвард для того, чтобы поучиться  у людей умнее его… и разочаровался. Гейтс выбрал в качестве специализации частное право… Но, как оказалось, диплом Гарварда Гейтсу не было суждено получить. В 1975 году, будучи еще студентом. Он опять объединился с Аленом для разработки версии BASIC, одного из первых компьютерных языков.


    Вот и язык Пола Хлебникова довел его не до «Киева», а только до  Форбса № 7 2004, где он увидел вечно живого Ленина. Отечественные бизнес-школы и консалтинговые компании в нашем отечестве, конечно, уже  не интересуются «результатом его исследования», а именно, работой «Империализм, как высшая стадия капитализма». Перечитывая этот труд сегодня, Хлебникову нельзя было не удивиться, насколько точно в нем описана система олигархического капитализма, возникшая в России в 1990-е годы. «Горькая ирония судьбы: Россия сбрасывает, наконец, кандалы ленинского коммунизма и сейчас же выстраивает капиталистическую систему по образцу… того же основоположника коммунизма. Но ведь и сама советская экономика была построена по чертежам «монополистического капитализма», о котором писал Ленин, — только под контролем не финансовых олигархов, а партийных чиновников. Неудивительно, что для большинства бизнес-магнатов ельцинской эпохи, как и для многих политиков-реформаторов, такая искаженная версия капитализма казалась вполне нормальной. Ведь все они учили ленинскую теорию в школах и институтах…»

    Новые русские гуру менеджмента могут сегодня научить многому! И как управлять… и как продавать… Ведь опыт Ли Якокки является ценным опытом, для страны, в которой благодаря социальному дарвинизму выжили самые сильные… группировки и пассивные чиновники. Ведь после «гангстерского капитализма» до 1970-х героями американского бизнеса были такие люди, как Ли Якокка, (не «Менеджер мафии»), а главный администратор Chrysler. И только гуру менеджмента Том Петерс назвал некую дату в середине 1990 – х как день, когда мир изменился. Тогда стоимость акций Microsoft в первый раз обогнала стоимость акций General Motors. Началась эпоха власти «компьютерщиков». Многим же только в 2009 году, благодаря журналу Fortune, повезло узнать, что «Microsoft руководил человек, всеми признанный гением и, что еще важнее, обладающий способностью признавать гений других людей».