На пути к Всем Могуществу 6

 Тени друзей и врагов

      Даже искренне желая увидеть друга
            Рискуешь увидеть себя.

                Зазеркалье.
 
  Каменная громада дачи вынырнула из глубины промокшего насквозь леса.
Ощерившийся пес послал кому-то во тьму недвусмысленное предупреждение, и Зеев направил туда внушающее не меньшее почтение дуло пистолета. Из глубин его полуразрушенной личности встала над ними тень Арсения Княжия, послав свою угрозу в глубины леса.
Естественный в бредовой этой яви Некто, цепенея от мистического ужаса, узнал их.
Первой именно Тень Княжия метнулась и над ним, выпрыгнув из глубин его собственной памяти.
  И лишь как проекция этой жуткой тени – и громадный пес, и человекообразный волк с черным пистолетом, и эта жуткая фартовая женщина, бегущая впереди.
Таких женщин Фомин боялся до тошноты и жути.
Мужик любой сопливости может схватиться за пистоль. И чем сопливее, тем скорее хватается.
Но баба, способная бежать в полуночную жуть туда, где трупы не остыли, – профессиональная ведьма. Такие стреляют без промаха и бьют только насмерть.
Только в хитрованной жидовской башке Арсения Княжия мог родиться тот тайный трюк, который почти мгновенно привел сюда эту абсолютно тайную охрану.
Только сумасшедший мог бы предположить, что враг детства Малкин СЛУЧАЙНО! выбежал из леса с пистолетом в руке именно тогда, когда Фомин собрался проверить исполнение заказанного его команде убийства Княжий-Фельдмана – первого из мушкетеров.
Заминка длилась мгновение. Джульбарс, осклабив насмешливо огромные клыки, потерял интерес к лесным теням и, зовя за собой, кинулся сквозь распахнутые ворота. Единственное светящееся окно на втором этаже едва освещало обширный двор.
Они пробежали по дорожке между кустами роз и вбежали в тепловатую прихожую. Зеев с проснувшейся осторожностью оглянулся и на всякий случай только прикрыл входную дверь. Потом он побежал вслед за Линой и псом по мраморной лестнице наверх.
Труп убийцы с разодранным горлом на площадке у самой лестницы вогнал Зеева в рвотное состояние, а Лину в каталепсию. Но Джульбарс заставил их пробежать по полосе света, и оказались они в ярко освещенной роскошной и огромной спальне. Там поперек просторной кровати с окровавленной головой лежал Миша Фельдман.
Пес не ошибся, подлизываясь к Лине и приведя именно ее к аптечке. Именно она разобралась с раненым, отмыв лицо и наложив повязку. Зеев только неукоснительно исполнял быстрые приказы, а потом подставил и свою голову, которую медленно залила кровь, не видимая раньше на все смывающем дожде. Потом он растопил одетый в мрамор камин
И вот уже наступил момент, когда они расслабили жесткую узду, надетую на них обстоятельствами ночи и, борясь со сном, ждали прибытия скорой и милиции.
– У него было очень много очень красивых женщин. По этой самой причине жены у него не было и…
вот поэтому ты с ним и не знакома, – начал вещать Зеев, между полумыслей оглядывая все углы алькова, будуара, или, как её там по нездешнему, спальни – ампир. – И, похоже, он так и остался вольным охотником. И, боюсь, именно женщина впустила сюда убиванца этого… И эта случно-случайная сука была здесь в первый и последний раз.
Лина, прижавшись к камину, затопленному Зеевом, слушала рассуждения мужа вполуха, но посчитала нужным что-то ответить. Ведь этот павлиний хвост прозорливости распускался для нее.
– Объясни мне как Холмс Ватсону – как можно догадаться, что она была здесь в первый раз?
– По рассказу Джульбарса.
– Как это?
– Она не учла характер Джуля, а он не успел раскусить ее.
– Так она же могла быть наемной дурой, пустой внутри как ее ни раскусывай.
– Согласен, но это маловероятно. Дуры скучны, а Миша скуки не выносит.
– Суду бы твои аргументы, – едва улыбнулась Лина. ЗЕЕВ УСПЕШНО БОРЕТСЯ С ЕЕ И ЕГО СНОМ. А скорая не едет, и милиция не проснулась.
– Суду я бы сообщил как дрес... обучали Джуля в спецшколе. Он спит только под кроватью и вылетает из-под нее, как змея из норы, при угрозе чужака или по сигналу Мишки. Ну и утром, понятно, тянет Мишку на двор и перекусить. Не обратить на него внимания, доспав до утра, невозможно. Значит, крысотка пришла впервые, встала как по делу большому после первого акта и пустила убиваньку. Ванька, не ведая пса, целил не в него, а в Мишку и стрелял, уже укушенный в руку. Поэтому Мишка еще жив, а тот нет.
Джульбарс, спокойно лежавший между ними тремя на огромной медвежьей шкуре серо-полярного цвета, вдруг поднял голову.
– Силен, Малек.
Слабый голос Фельдмана заставил Зеева вздрогнуть, а Лину отпрянуть от печки и обернуться.
Прозвище "Малёк" Владик Малкин получил лично от Мишки в фехтовальной секции за нехватку, нет, не роста. Осведомленности.
Исходя из его собственной этимологии собственной фамилии (славянскую ему хотелось), малорослый предок виделся ему с прозвищем "Малёк".
Что он и сообщил своему приятелю Мишке.
Понятий Владик не имел ни о чем еврейском. Даже о том, что Малка по-еврейски – царица.
А все объяснивший Мишка в секции был известен под фамилией Княжий и с прозвищем Арамис. Такой уж он был на французский манер красивый и первая шпага города Иркутска.
"Это у меня наследственное, " – тонко улыбаясь, сообщал Мишка двух фамильный.
Лет сто пятьдесят назад черноусый красавец гусар поручик Княжий право очень славно обвенчался с девицей Дворыкиной.
Богат был купец высокой гильдии Дворыкин. И свадьба была на весь гусарский полк.
Закончилась официальная часть, гости ушли – куда молодым идти?
"В синагогу, " – твердо заявила молодая, изящно улыбаясь на французский манер, – " Я все еще невеста ".
Растерялся лихой гусар. Краснел, бледнел, а тем временем новые гости почали ему объясняти. Дескать, кантонист ты, несмышлёнышем от папы Фельдмана в армию взят. Вот такое тогда было "сурововское училище" для бедных еврейских мальчиков.
А в синагогу далеко идти не пришлось. Она у купца в хоромах и имела место. Довольно просторное, между прочим, место. Этот потомок некоей Дворы или Дворки, пошел по стопам испанских семейств ибн Эзры, имевшего крещение, как средство от секиры, и тайную синагогу в недрах обширного дома.
Княжие жили по-княжески, и сын их единственный до высоких чинов поднялся, в Сорбонне доктора чего-то получил. Молва гласит – военная история как любимая жена ему была.
И стукнуло ему в голову выяснить – как это горстка Маккавеев, неорганизованных и вообще штатских, разбила вышколенных и много, много численных греков. Кончились эти изыскания тем, что он стал пламенным хасидом.
И осталось от него десять сыновей и пять дочерей. Все они выросли пламенными борцами за все что угодно: акмеизм, марксизм, сионизм, феминизм, сюрреализм и свободу от всяких измов. И один его потомок готовил штурм Зимнего, а другой в чине юнкера погиб, защищая этот последний оплот февральской революции. Впрочем, и первый погиб в чине командира кавалерийской роты в рядах мятежной Махновской дивизии, рассорившейся с советской властью по причине подлости последней.
Эту история Мишка рассказывал шепотом, Выкрашенный массированной пропагандой под антисемита Махно был, оказывается, чем-то как раз наоборот и антисемитов расстреливал на месте. Умер он во Франции в тридцать четвертом, после того как прошел в первых рядах антифашистской демонстрации, разметавшей демонстрацию французских фашистов. Умер не от ран, а лишь потому, что у него, старого уже и больного, этот взлет ярости отнял последние силы.
Владик с трудом верил Мишке. Еще бы, Махно смешанный с дерьмом и Петлюрой стал символом антисемитского бандитизма в глазах практически всех, кого не расстреляли.
Кстати, и в контрразведке Махно, кроме знаменитого Левы Задова (Зайончковского), дослужившегося потом до полковника вполне советских "органов", работало достаточно и других евреев. В том числе и Мишкина к-юродная тетя, сопровождавшая Махно к Ленину, когда тому Ленин вручил специально придуманный для него орден Красного Знамени.
Мишке от этого несметного богатства пассионарной родни достался папа – доктор политэкономии и редкой породы дядя – собиратель и изобретатель приемов рукопашной схватки подручными средствами. Именно так. Мишка приходился племянником самому Арсению Княжию.
Каждый видел в кино, как дерутся стульями, столами, сервизами, бочками, бутылками и даже кошками и собаками. Арсений Княжий заснял тысячи часов реальных драк, в том числе и с его собственным участием. Он раскопал записки деда, времен его увлечения военной историей с его догадками и зарисовками и, на деньги безмерно богатого и весьма опасного ведомства, наработал такого, что и в голову не придет.
Перепало от того и Мишке. Нежный, тёмнокудрый мальчик с длиннющими ресницами завоевывал девчоночьи сердца самым естественным способом, – рыцарской дуэлью, где победа бывала галантно-изящной.
Впрочем, и восторженным обожанием он достигал еще большего. Однажды он признался Владику Малкину: " Для меня все они неземные. Они феи. Я раньше думал – они и в туалет не ходят".
От отца, внезапно скончавшегося от инфаркта, Мишка, еще студентом Московского авиационного института, получил в наследство "победу" и дачу. Наверно, именно это и довело до абсурда его судьбу запойного донжуана. И авторазвалюха и канареечная дача на огромном, правда, участке были только символами. А он кипел энергией и страстями. И превратил он их в реалии мужских достоинств..., но и они его превратили.
Вот и лежал он теперь – хозяин жизни, коронованный повязкой, в роскошной дачке – внучке той первой, и при Мерседесе, который бенц, и при многих иных реалиях и регалиях богатства.
– Пуля в череп проникла?
– Болтал бы ты сейчас, Чиркнуло до крови и все.
– Дай телефон.
Зеев подал ему розовый телефон фривольной формы примерно как паж властелину. Вот ведь вновь после стольких лет почувствовал давление властного его голоса.
Михаил не шевельнул рукой.
– Куда звонил? – секунду помедлив, спросил он Зеева?
– В скорую, в милицию и в гостиницу, что задержусь тут.
– Набирай 2377897. Трубку ко рту. К моему, умник.
Стан...Проснись...Слушай, они сделали ход ... коровой.
Тут у меня Малек ...
Вспомни.
Да, Израильский.
Наши люди везде, где они есть... Он тебе кое-что расскажет. Запомни намертво и сделай все, что он попросит. Уловил?
Скорую ускорь, а милиции я не....
Пьяная шутка...
Ушел без исповеди...
Вот и разберись...

Под не сильно понятный этот разговор Зеев неожиданно и намертво уснул. При Мишке он с детства привык быть вторым и неответственным.
Под сенью его мощной длани и уснул.
Так и нырнул калачиком на шкуру белого медведя.
Лина кинулась к нему и едва ожила, нащупав ровный пульс.
– Уснул, – успокоила она сама себя, но не очень убедительно. Губы ее дрожали, и вид был растерянный и осиротелый.
– А он-то где заработал по голове? – спросил довольно бесцеремонно Княжий-Фельдман.
– Таксисты-людоеды на нас напали, – едва заметно стуча зубами, ответила Лина. – Они разбились на машине, и мы убежали, и встретил нас Джульбарс.
До туманного сознания Фельдмана только сейчас дошло, что ведь не на соседней даче Малкины живут, а ... страшно сказать ... в Израиле.
– Значит, вы ко мне из Израиля чудом и случаем... Вообще-то Влад звонил мне...
Миша попытался рационализовать ситуацию, прибегая к древнему еврейскому приему истолкования и интерпретации, но слишком резкое усилие мысли ввергло его в беспамятство.
И осталась она одна в тишине притаившейся ночи. И слезы страха и обиды на все на свете потекли по ее щекам. Понятливый пес подошел к ней и стал облизывать ее мокрое лицо.
Вдвоем они и встретили тяжеловесного военного вида человека, который представился им жутковатой в ночи фамилией:
– Сатановский.
Какой-то внутренний страж разбудил Зеева при звуках и эманациях ( биополях, по новомодному), этого человека, исказившего собой успокаивающе ровное психическое пространство замершего дома. Зеев поднялся, уязвленный собственной слабостью так некстати вылезшей наружу в эту фантасмагорическую ночь.
В лице вошедшего, почтительно смотревшего ему в глаза, Зеев с трудом высмотрел нечто странно знакомое.
– Это я, Колька-Сатана. Помните детский дом номер 5 на Долгопрудной.
Да, конечно он помнил комсомольское поручение студента физтеха Влада Малкина – детский дом и всю тамошнею весьма сатанинскую братию. Кольку по кличке "Сатана", нехитро образованную из фамилии, боялись все. А был это щуплый двенадцатилетний пацан, полный жуткой злобы на весь мир.
Учился он никак, дрался до последнего, хватая в руки все, что подвернется, и этим опасным свойством честно отрабатывал кличку.
Для колонии малолетних преступников ему только пару месяцев и не хватало.
Таких патологических психов делали алкаши или наркоманы и делали определенно на выброс.
Так он думал, пока одна деталь его облика не ошеломила Влада. Сатана взял в руки трубу и самозабвенно погрузился в мир музыки.
Влад, и не помышлявший ранее ни о каких педагогических экспериментах, взялся воспитывать из Кольки нечто человекообразное.
"Этот артист гениально имитирует психа. Разве я сам не делал нечто подобное для устрашения мальчишек старше и сильнее меня?"
Купил его Влад на задачках из серии "Математическая смекалка".
Для их решения ничего кроме догадки не требовалось. И решение всегда вызывало всплеск радости. Приятно ведь подойти к кому-то другому и повыпендриваться с такой красивой задачкой.
Колька демонстративно сидел в стороне, но вдруг буркнул ответ раньше всех, даже раньше, чем Киселев, признанный Знайка местного масштаба.
Все ошеломленно посмотрели на Сатану, а коварный Влад попросил того растолковать решение для остальных.
Колька вскочил на стол и "изобразил".
Язвительная, презрительная, но грамотная речь выдала его с головой.
– Играя психа каждый день, недолго и на самом деле свихнуться. А, Коль?
Растерянный Колька затравленно посмотрел вокруг.
Так, ребята, сегодня я покажу вам приемы самообороны без оружия. САМБО, мальчики, самбо.
Не очень то они поверили , что какой-то там еврей может что-то большее, чем задачки решать. Ребята постарше откровенно надеялись позабавиться. Но тут удача свалилась на Влада в виде широкоплечего пьяного верзилы упорно желавшего пройтись поперек спортивной площадки. Влад, вытолкал его, разумно полагая, что тот двинется в заданном толчком направлении. Но тот почему-то жутко обиделся и, схватив где-то железину, приперся обратно.
Вход на площадку – он же и выход. Пацаны рассыпались к сетке-изгороди, а Влад пошел на сближение.
Все говорят : "Против лома нет приема". Но прием у выученика Арсения Княжия нашелся и весьма нехитрый – "мангуста". Голову в опасную зону и молниеносно назад. Тяжелая железина, просвистев у самого носа, ушла в сторону, а дальше все просто. Пьяный полетел через мгновение вслед за собственной железякой и встретил землю носом.
– Колька, беги вызывай скорую помощь, – стоя над замершим телом, попросил Влад.
После этого они месяц, не больше, сидели и занимались математикой.
Потом Малкина закружили другие дела. Однажды он встретил Киселева на олимпиаде в физтехе и спросил: "А как там Сатана?"
– Теперь он пугает всех своей умностью. Первый ученик.
Все это Николай Сергеевич кратко и сочно напомнил Зееву, полагая, что приподнимает его, весьма скомканного жизнью, в глазах жены, красивой и молодой.
Лина , которая , конечно же знала за мужем и не такие подвиги, тем не менее послушно улыбалась.
Врач скорой помощи в сопровождении двух "санитаров леса" в штатском рассёк нить рассказа , позволив Лине уйти спать. А Зеев с Сатановским проговорили до рассвета в верхней гостиной, рядом с двумя спальнями. Они разговаривали, возбуждая друг друга запредельными изрекизмами. А Лина, поминутно просыпалась, прислушиваясь к их бредовым речам.
– Невидимая болтающей общественности гражданская война уже идет. Идет борьба за источники оружия и денег. Идет борьба за источники идеологического влияния.
Готовятся боевики всех мастей и оттенков, Вервольфовцы, разгромившие васильевских "памятников", так, для тренировки, не единственная здоровотелая команда в этом насквозь провонявшем тленом государстве.
"И в этой "буче боевой кипучей " он хотел отмыть свои доллары!? Живыми бы убраться"
Лина попыталась уснуть.
А разговор продолжился, постепенно, виток за витком, создавая ощущение лихого куража обескураженных пролетариев.
– Слушай, Коля, а зачем тебе все эти еврейские дела?
– А я еврей.
– Извини, я читал твое дело в детдоме, Это липа?
– Нет.
– Тогда как?,,.
– По убеждению.
– Ты принял гиюр?
– А что это такое?
– Ага, значит ты еврей лишь по собственному убеждению. Могут быть большие проблемы с убеждением раввинов.
Дальше Лина услышала нечто уж вовсе фантастическое.
По версии Сатановского еврейские гены, забредя случайно в любой народ, стремительно распространяются в нем по закону выживания наиболее приспособленных, и народ, хочет он того или не хочет, становится еврейским.
А в отдельных личностях это выплескивает наружу, как результат соединения чисто еврейских генов собравшихся со всех ветвей предков. Вот таким "смонтированным эволюцией" евреем и считал себя Николай Сергеевич Сатановский.
Она снова засыпала, а из концентрированной тьмы их разговора продолжали влетать в ее уши едва прозрачные фразы.
"А над всем эгрегоры Хранителей Сущностей способных все восстановить и начать игру сначала".
" Предопределенность мира именно в том и состоит, что любой нежелательный результат можно отменить в новой реализации мировой программы".
На этой фразе Лина уснула и новый всплеск военно-партизанских речей по счастью не слышала.
Потом и Зеев все же пришел и лег рядом.
И провалились они на целые сутки в глубины снов причудливых как букет сюрреалистических образов. Вот они у края безмерной бездны, в которой змеятся голубые вихри неземных Хранителей Сущностей. Над головами фиолетовыми пауками нависли влиятельные эгрегоры. А в пространстве бездонном маршем народы как роты. Комбаты в набаты. Солдаты косматы. И Боров с лопатой над трупом усатым.