Дневник, который никто не прочтет. Винсент Ван Гог

                Мне всегда нравились твои привычки, особенно, как ты любил готовить.

  Ты никогда не подпускал меня близко к плите - это твоя территория. Помню однажды, я хотел сделать тебе сюрприз к приезду, накупил свежих продуктов и бутылку дорогого вина, твое любимое.
  Омлет с сыром - все мои кулинарные навыки, но тут требовалось что-то особенное. Мясо по-французски, например.
  Я прочитал рецепт в твоей кулинарной книге, ничего сложного. Нарезать, отбить, уложить, посыпать сыром и луком, а вот со сливками проблема... заменю на сметану, и в духовку на час.
  Свободное время можно посветить творчеству, на столе как раз лежат два срезанных подсолнуха. Я давно представил, как эти картины украшают наш домик в Арле. В нем обязательно будет много солнца и воздуха, а зимой мы будем ездить в Париж к нашим друзьям или в Нормандию к Тео и его женушке. Мысли витают, а руки делают. Я уже набросал контуры карандашом, сейчас разведу краски и начнется творчество.
  Золотистый и коричневый, чтобы передать тепло заходящего солнца, я пытаюсь писать так же легко, как ты, кажется, у меня получается. Не хочу думать, что мои подсолнухи могут тебе не понравиться, ведь в них моя любовь к тебе. Если бы ты только знал... Мои мысли прерывает запах горелого... мяса! А тут и стук в дверь.
  Ты долго смотрел на страшные, подгорелые куски бывшей отбивной, того, что после нее осталось. Ты не кричал, не ругался, ты просто выпроводил меня из кухни и запер дверь. Да, я заработался, но ведь... я не стал мешать тебе и ушел дописывать картину в свою комнату.
  Кажется, я уснул, как сидел - с палитрой и кисточкой в руках. Щелчок замка разбудил меня, а потом я услышал твои шаги за спиной, ты никогда не скрывал своего присутствия в моей комнате. Еще одна твоя-моя любимая привычка. Я хотел открыть глаза, но так устал.
- Знаешь, довольно неплохая мазьня, попробуй сине-желтый контраст. - ты всегда так отзываешься о моем творчестве, с нотками пренебрежения, но ведь на самом деле это не так.
  Я открываю глаза, разворачиваюсь и смотрю на тебя. Свет от фонаря искажает черты лица, в них есть что-то загадочное. Можно мне написать твой портрет? А ты улыбаешься, словно прочитал мои мысли, или я их высказал вслух?
- Из тебя выйдет неплохой индеец, Вин! - ты смеешься, а я чувствую себя неловко, под твоим пристальным взглядом.
Вот, что мне не нравится, когда ты застаешь меня врасплох, как сейчас, подойдя совсем близко, проводишь пальцем вдоль моего носа, а потом по щекам.
- Вот так лучше! - и смеясь направляешься к выходу, оборачиваешься и я примечаю улыбку на твоих губах. - Сладких снов, Винсент.
  Щелчок двери, и мое наваждение проходит. Я подхожу к большому зеркалу в углу комнате, теперь я понимаю, почему ты смеялся. А ведь правда похож на индейца в боевом раскрасе - голубая полоса на носу, и две на щеках. Поль, моя месть будет сладка!