Дурацкая лавочка гл. 8

Глава 8
      

        Столик был огражден от публики, небольшой вычурной перегородкой, уединение было приятно: приглушенный свет, легкая блюзовая музыка успокаивала: хорошая сервировка стола, заказ уже был сделан; Алексей сидел неподалеку за соседним столиком – можно было расслабиться. Роман доверял парню, хотя многим показалось бы, что он не опытен, но досье Леши говорило об обратном. Артур появится с минуты на минуту. Роман Карлович немного нервничал. Ему не нравилось свое собственное состояние. 
         Одежда Романа Карловича была строга, без всяких излишеств: модный, легкий, летний костюм светло-кофейного цвета, рубашка в тон, дорогие запонки слегка сверкали. Ткань костюма не имели блеска, это возможно говорило об отсутствии искусственной нити. Роман не носил галстуки и бабочки, он их не выносил. Расстегнутые верхние пуговицы рубашки, слегка обнажали его бледное тело. Роман так одевался всегда и плевал на правила. Он обожал запонки и надевал их постоянно, даже в летнюю жару, он умудрялся одевать пиджак, из-под рукавов которого, поблескивали драгоценные камни, втиснутые в причудливые формы, белого золота. Лиз никогда не вмешивалась в то, как одевается ее муж, что-то корректировать было напрасной тратой времени. Роман сам знал, каким он хотел быть. 
        –Извините, это вам, – произнес официант, выросший как из-под земли, – вам передал, вон… тот господин.
       На подносе была крошечная записка. Роман Карлович слегка изменился в лице. Господин же приподнялся, кивнул головой и ушел.
        Роман не успел разглядеть человека, он был в черных очках, ко всему свет и само расположение столика, мешали рассмотреть незнакомца.
       Роман Карлович не любил неожиданности. Он практически никогда не общался с людьми, которых он не знал.
       Елизавета Петровна была слишком занята собой, своей внешностью, чтобы обращать внимание на такие пустяки, как записка. В ресторане было спокойно. Она кивнула мужу и отправилась в дамскую комнату.
         Алексей поднялся с места и последовал за Елизаветой. Роман Карлович кивнул в ответ жене, и почему-то вздохнул с облегчением, у него было плохое предчувствие. Он не хотел читать записку в присутствии жены. Оглянувшись по сторонам, он развернул небольшой, белый, аккуратный листок. В записке было следующее: ''Ночь приближается, и кажется, предвещает тень и не только… все рано или поздно возвращается... ''.
       Несуразность написанного для Романа Карловича была однозначна. Роман Карлович слегка вздрогнул, от прочтенного, положил в карман крошечный белый комок. На какие-то минуты ему показалось, что речь снова идет о прежнем охраннике Марке, но какое он – Роман или Лиз к этому имеют отношение. Платил он Марку хорошо, поощрял, как всех, конфликтов явно не было. Мотива ненавидеть хозяев практически никакого.
        В зале появился Артур. Спокойствие снова вернулось к Роману Карловичу. Артура так же, как и его босса, ужасно раздражали последние события; он нюхом чуял неладное. Снять слежение в доме, отключить видео наблюдение, после случившегося с Марком, было полным безрассудством и идиотизмом.
        Артур решил уговорить хозяина выбросить эту идею о новшествах и вернуть все на свои места, но это потом, а пока… Он проверил дамскую и мужскую комнаты ресторана, покрутился везде, вокруг и все, осмотрел присутствующих, поболтал со швейцаром и только тогда вернулся к хозяину. Он увидел клочок белой бумаги в руках Романа Карловича. Но Роман Карлович молчал.
      –Значит, проблем никаких нет, иначе… – мелькнуло в голове Артура, вокруг было все, как всегда.
        Елизавета выглядела прекрасно. Она не задала мужу вопрос, что в записке, Ей было все равно. Лиз вернулась с дамской комнаты быстро.
        Они провели в ресторане часа три и засобирались домой.
        Все было, как обычно, ничего кроме записки, о которой Роман пока молчал. Много музыки, хорошей еды и хорошего настроения.  Роман иногда получал записочки, так было много раз, обычные деловые записки, были обычным делом.
    –Ужин был отменный! И никакой выпивки, милый?! Вечер супер, все было превосходно, спасибо, дорогой! У меня сегодня… звериный аппетит! – Елизавета была в восторге, – милый, смотри, никого нет, знакомых никаких, как это здорово… Чудеса! Неужели такое возможно?
      –Да, я тоже обратил на это внимание, – сказал Роман очень спокойно.
     Вообще, у Романа Карловича, по большому счету, не было от жены тайн, но сегодня он решил не поднимать тему написанного. Записка оставалась по-прежнему в его кармане. Лиз после парка была взвинчена и все воспринимала в штыки.
       –Она обязательно свяжет, написанное, с Марком. Она только успокоилась. И… лучше молчать. Да… и к чему Лиз мужские терки? Это, что-то другое… не о Марке речь! А кто? – задавал себе вопрос Роман Карлович. Мысли Романа  прыгали и раздражали. Он находился в ужасном состоянии. Его прежнее спокойствие снова  улетучивалось.
       –Дорогой, почему ты молчишь? Какие-то проблемы?
       –Нет… нет-нет, Лиз, все нормально, просто немного устал. Деловая писулька!  Отдохнули славно! Но дела – это такая скука. Все завтра, не сегодня!
      – Я тебе много раз говорила, не позволяй себя дергать, ресторан не место для деловых писулек! Пошли хотя бы раз… всех к чертям собачьим! – возмущалась Лиз, но все же не потребовала прочитать, что в записке.
        Они шли, не спеша, к машине, огни ночного города были яркие. Метушня официантов, приятная музыка все оставалось позади. Лиз была счастлива. А это для Романа было сейчас главное. Но все же записка была в кармане. Вопросы одолевали олигарха Семенова, но говорить об этом с Лиз было нельзя.
       –Что могут женщины? Ничего! Они только все усугубляют! Их нельзя пускать в мужские игры… – мысли Романа были назойливы, – так думают многие мужчины. К таким же выводам приходит вся мужская братия. –  Роман пытался размышлять, хаос мыслей нарастал в его голове.
      Лиз устала, ей хотелось спать, она обняла мужа и закрыла глаза. Лиз и Роман молчали. Машина ехала тихо, медленно. Особняк далеко. Город все также настойчиво манил огнями. Мелькали улицы, дома, парки и скверы, город спал.
       –Мир мужчин и женщин – это два разных полюса. Женщины эмоциональны и чувственны. Им не хватает трезвости и здравого смысла. Они все раздувают и порой все портят. Привычные мужские оценки на мир женщин? Верны ли они? Частично. Зачем женщинам мир силы, власти, денег? Это удел мужчин. Их власть – это власть любви. Власть хитрости и коварства. Они укрощают даже самых опасных и самых могущественных мира сего. В этом их божество, их миссия. Материнство – это отдельная грань. Это духовное… – мысли Романа Карловича слегка путались. Машина набирала скорость. Лиз подремывала. Она смешно сопела.
       Сейчас, этим летним вечером, олигарху Семенову, было не до рассуждений, от размышлений о женском и мужском, разболелась голова, его беспокоил сейчас только один вопрос, вопрос безопасности. Роман чувствовал неладное.
       Роман Карлович слегка нервничал, ему не нравилось написанное, на небольшом клочке бумаги, но он все же не подавал вида. Он держался молодцом. И более того даже забылся на время. Они вернулись домой позже одиннадцати. Лиз не любила засиживаться допоздна в ресторанах.
         В холле горел свет, их никто не встречал. Широкая лестница тоже была освещена. Они поднимались, не торопясь, Елизавета хихикала, она была счастлива. Охранники плелись сзади. Артур и Алексей молчали. Шофера отпустили домой. Капризы хозяйки, по поводу прислуги, выполнялись беспрекословно.
       –Милый, танец был великолепный. Мы давно не танцевали, но все же, для танцев нужна другая обувь. А лангусты… сверх моего ожидания, правда, на ночь так наедаться… это разврат
       –Я с тобой полностью, полностью согласен, сам грешен, ел много!
      –Это полный обжирательный разврат, милый! Ну и ладно! Хорошо… значит! Отдохнули! А музыка… сказка!
      –А… разве так бывает, Лиз? Разврат… и еще и обжирательный! – Роман смеялся, он нежно обнимал жену.
       –Все бывает, дорогой, а сейчас спать, я хочу отоспаться. И не только, и еще… я хочу тебя, совсем чуть-чуть, – Елизавета хихикала. Они поднимались к себе на верх. В коридорах всего дома горел тусклый свет. Ночных светильников было много.
       Неожиданно все услышали пронзительный крик, он расползался по дому, бил луной. Крик был знакомый, кричала Марта, кухарка вопила, что есть мочи. Крик не утихал, а усиливался. Роман и Лиз рванули вниз, к комнатам прислуги, Артур с Алексеем бежали впереди хозяина.
      Дверь в комнату Марка была открыта, но то, что увидели, ворвавшиеся охранники и хозяева дома, было ужасно.
        За столом снова сидел Марк. Возле него лежала та, прежняя записка. Лужа крови и рядом пистолет. Все было точно так же, как и прежде. Казалось, событие повторилось с точностью до мельчайших деталей. Елизавета Петровна плюхнулась в обморок, а у Романа Карловича тряслись руки.
      –Лиз, Лиз, очнись дорогая, пожалуйста, детка, я сейчас все выясню, – Лиз была без чувств, она не слышала Романа.
      –Что за чертовщина? – Роман не кричал, он рычал. Он поднял Лиз на руки и унес к ним в спальню. Елизавета довольно быстро пришла в себя и стала плакать.
       –Лиз, скоро здесь будет врач. Ты должна успокоиться. Я во всем разберусь, – Роман говорил быстро нервно и сумбурно.
       –К черту, твоих врачей! Нет… и еще раз нет! Ты же… знаешь! Я здорова! – Елизавета злилась, – Ром, что это? Что это? Ром, он ведь... один раз... убил себя, так не бывает… Ром, мне страшно, я хотела тебе сказать, я его, кажется, сегодня на балконе видела. Ром, Ром, мне страшно. Страхи не лечат! Мне все равно, как ты это сделаешь, но я хочу, чтобы все кончилось, все понимаешь! Мне нужна… – она замолчала на секунду, – моя прежняя жизнь. И… хватит меня успокаивать. Я совершенно спокойна. Это всего лишь обморок! –Елизавета Петровна говорила эмоционально, она была настроена воинственно. Она злилась и кричала на мужа.
      Вдруг мобильный Романа Карловича зазвенел, как-то странно и зловеще. Роман дрожащим голосом произнес:
     –Слушаю, алло…
    Роман Карлович услышал ледяной, стальной хрип. Голос был чужой, незнакомый, настойчивый и крайне неприятный:
       –Если ты не найдешь убийцу, я тебя уничтожу. Шевелись, вшивый миллионерешка, времени у тебя мало. Кажется, твоя Лиз устала… сражаться с ветряными мельницами. Всем нужны ответы. И тебе тоже, Ром, нужны ответы!
         –Вы кто? Кто вы? Что вам от меня нужно? – спросил Роман сдержано. Ответа не последовало. Номер был заблокирован.
         Роман посмотрел на жену и очень мягко произнес:
        –Детка, Лиз, я сейчас. Я ненадолго… Мне надо во всем разобраться… Я спущусь к этим болванам… Тебе лучше полежать, отдохнуть. Поверь, ты здесь в безопасности. И,пожалуйста, держи возле себя мобильный. А то я знаю, ты всегда его разбрасываешь по дому.
            Елизавета повиновалась. Ей казалось, что все это сон, плохой нехороший сон. Роман проверял все пространство огромной комнаты. Никого кроме них с Лиз в комнате не было. Дверь на балкон была наглухо закрыта. Он закрыл шторы.
       Алексей и Артур по-прежнему находились в комнате Марка, какое-то время они стояли, как вкопанные, рассматривая Марка. Они с трудом понимали, что происходит. Алексей впервые увидел тело охранника, о котором слышал от всех домочадцев виллы. Но появление снова в доме того же самого покойника, о котором все шушукались его огорошило и тормозило его мозги напрочь.
      –Артур, я чего-то не понял или... – Леша запнулся, – это что Марк? Я не понял, Артур, ты чего молчишь? Я не врубаюсь, что за чертовщина!
      –Так… ничего… не трогать, а то мне самому уже все в печенках! – гаркнул зло Артур.
     Артур уплывал, его руки дрожали, его подташнивало, голова слегка кружилась, самообладание его явно покинуло. На минуту ему показалось, что это какой-то розыгрыш, и все происходящее игра, но розыгрыша не было, все было по-настоящему, и все сначала, как в тот злополучный вечер. Только с той разницей, что рядом был новый охранник Леша, который тормозил также, как и он. Все плохо соображали.
         –Заткнись, и перестать задавать идиотские вопросы. Ты, что не видишь все в шоке. Елизавета сознание потеряла. Вот… козел! – Артур явно обращался к трупу.
        –Ты у меня уже знаешь где, сволочь, в печенке, понял гад!
       К Артуру явно возвращалось самообладание. Наконец, в комнате снова появился Роман Карлович, он стал орать как резанный:
      –Скорую, полицию, что стоите болваны. Побыстрее... Отцепись от покойника, Артур! Звони!!! Черт, и охраны в доме ноль! Эх, Лиз, Лиз, все твои капризы! Всех уволить, вот и результат!
       Артур начал действовал, но… как-то хаотически. Перед глазами у него все расплывалось.
        Даже крепкие нервы Артура расшатывались и не повиновались ему. Реальность была какая-то плывучая, неестественная пластилиновая. Казалось, что еще секунды и все куда-то провалится, но этого не происходило все оставалось на прежних местах.
       Кухарка продолжала вопить. Испуганная женщина, стала рассказывать сама. Она вся тряслась. Ее колотило, знобило. Нервная дрожь не утихала, но все же она рассказывала, она не боялась хозяина, она боялась всей ситуации в целом. Коротко остриженные волосы Марты торчали в разные стороны, казалось, что они превратились в небольшие иголки. Маленькие глазки наполнялись слезами. Сначала речь была нескладная, потом кухарка успокоилась и довольно внятно поведала хозяину виллы об увиденном и услышанном:
       –Роман Карлович, я точно все помню, точно-точно, сейчас, сейчас.
    Марта потрясывалась.
      –Ну, вот... да-да, вы не думайте. Я все расскажу...
   –Да, говорите… в конце концов, – крикнул Роман Карлович.
      –Ну... ну... вот, я услышала шаги, странные звуки, позвала охрану, а вы же всех распустили, в доме никого…. Только Федя… садовник, да и тот… хромой, толку от него... Смотрю, дверь в комнату открыта, услышала хлопок, как в прошлый раз, а… тут такое… И… вы в этот момент… уже в доме, хотела сначала… к вам, ну… в смысле, вам рассказать, что комната Марка открыта, вы же сами сказали, сюда никого не пускать, и все здесь закрыть. А… дверь открыта, вот я и заглянула. А… он там, снова... там! Свят, свят... – кухарка крестилась, она разрыдалась. Волосы Марты торчали в разные стороны. Выглядела она ужасно.
       –Хватит! Марта, хватит! Я больше ничего не хочу слышать!
        На лбу у Романа появились капельки пота. Он вышел из комнаты, в которой был Марк, холл был по-прежнему пуст. Марта плелась за ним. Она хныкала и, что-то бубнила.
     –Да… замолчите вы… я никого не хочу слушать. Где менты? Артур! И… о мистике ни слова, на все есть объяснения… если их нет, значит, должны быть! – Роман говорил громко, хотя… в этом не было никакой необходимости! Артур стоял рядом.
      Наконец, хозяин особняка немного успокоился. Он собирался с мыслями. Роман какие-то минуты молчал… потом посмотрев на Лешу, властно произнес:
       –Алексей, к Елизавете Петровне немедленно, глаз с нее не спускать, ты понял меня? – казалось, Роман  приходил в себя.
      Леша стремглав метнулся в сторону спальни Елизаветы, секунды… и он уже перепрыгивал через ступеньки. Его охватывала странная непонятная злость. Эта злость граничила с паникой и страхом. Но это состояние быстро улетучилось, мысль о Елизавете Петровне заполняли голову.
      Артур остался  с Романом Карловичем внизу, он был в полном недоумении от происходящего. Голос Романа Карловича становился неузнаваем и вид тоже. Хозяин с трудом сдерживал гнев и раздражение, которое окутывало его и втягивало в хаос происходящего! Втягивало в полный идиотизм ситуации. Потому как так, как было – быть не могло.
        –В моем доме, снова… этот скот! Черт… – чертыхался Роман Карлович, – Артур мне плевать, что ты будешь делать, и как ты будешь решать эту проблему, но чтобы этого дерьма в доме больше не было! Вернее… я знаю, что ты будешь делать и ты… это знаешь тоже! Убрать эту мразь отсюда… и побыстрее! И ментов сюда и шевелись! Застыл как пень, черт тебя дери! – хрипло и устало сказал Роман.
        Артур молчал. Слова были ни к чему.               


 
Продолжение следует.