Mysterious Lady of Bobruysk

Такое прозвище дал Алке Дэд Ментай, который всегда в сложной ситуации переходил если не на латынь, то на английский язык с безупречным бобруйским произношением.

Чтобы познакомить читателя с этим самым таинственным персонажем наших хроник, я должен был воспользоваться весьма различными источниками: рассказами друзей, частной перепиской и личными записями в дневниках тех, кому посчастливилось видеть и знать Алку в реале. Неуловимая Алка никому (в том числе и мне) не позволяла лицезреть себя слишком продолжительное время, поэтому самый правдивый и полный очерк об Алке следовало бы назвать «Мимолетности». Упорным трудом исследователя мне удалось, однако, собрать кое-какой материал, которым я и спешу поделиться с читателем.

С детских лет Алке нравились две вещи. Первое – она любила кататься на салазках. Съезжать с обледенелой высокой горки в вихрях крутящейся снежной пыли, которая жгучим холодным слоем ложится на твои разгоряченные щеки – это ли не счастье?! Однако родители не покупали ей салазок, резонно опасаясь, что бедовая Алка может разбить себе на них свой бедовый лобик. Поэтому, как только Алка выросла и стала самостоятельной, она с первой получки купила себе старомодные железные салазки и с тех пор всюду возила их с собой, когда отправлялась в длительные зимние вояжи по окрестностям нашей вселенной. Скатываясь на салазках с высокой горки, Алка всегда управляла и тормозила пятками. Именно так и развились железные Алкины пятки, ставшие впоследствии легендарными.

Вот и Бобруйск привлек ее первоначально возможностью вдоволь кататься на салазках с окрестных холмов и возвышенностей, а особенно – с крутых берегов нашей знаменитой речки Бобрихи, огибающей Бобруйск с юго-востока.

Но еще более Алку привлекал наш громадный луг с ромашками, раскинувшийся сразу за околицей славного города Бобруйска. Ибо второй – и главной – страстью Алки было гадание на ромашках. Как увидит, бывало, ромашку на лугу, так и бежит к ней, на каком бы расстоянии та ни росла; и порой пробегать приходилось больше километра. А как добежит, так сорвет и начинает обрывать лепестки, приговаривая: любит-не любит, любит-не любит. Так возникла вторая легенда об Алке – легенда о ее вечной влюбленности.

Это увлечение Алки ставило в тупик ее ближайших подруг: ведь не было замечено, чтобы Алка теряла голову от любви. Более того, прилюдно Алка высмеивала любовь, выговаривая это слово на свой манер: лубоффь. На кого же тогда гадала она? За ответ на этот вопрос дорого заплатила бы не одна сотня ее поклонников, почитателей и обожателей. Но все это оставалось великой тайной Таинственной Леди Бобруйска.

Раскрылась тайна неожиданно. Однажды *Жена и Алка прогуливались в окрестностях Бобруйска. Юные и прекрасные, они спустились с пригорка в пойменный луг, сплошь заросший ромашками. Алка сразу же приступила к своему любимому занятию: она стала срывать самые пышные цветы с крупными лепестками и обрывать лепестки, пришептывая: любит-не любит, любит-не любит.... Жена, которой после живой, остроумной и увлекательной беседы с подругой стало скучно молча следить за Алкой, неожиданно для себя самой спросила:
- Но кого ты гадаешь все время, Алка? Кто он, как его зовут? – Но что Алка ответила полумашинально, погруженная в собственные размышления:
- Да на человечество же, черт бы его побрал! Никак не пойму: любит ОНО меня или нет.