Мои земляки

                Мои земляки

Большие, красные, оранжевые, желтые и багровые листья, как слезы пришедшей осени, разлетелись по саду. Старушки, сидя на лавочках, играли с внуками; птицы неровно трещали на почерневших деревьях.
Молодой человек в запачканной рубашке и протертых джинсах выглянул из окна. В сером свете утра школьники: девчонки и мальчишки, спешили в школу. Два года назад он окончил ее. Закладкин – фамилия этого юноши. Но в школе ему дали прозвище «Закладка», и так называли до одиннадцатого класса. Ученики только, конечно. А учителя – строго по фамилии. Хотя у Закладкина было и имя – вовсе нетрудное, легко выговариваемое – Толя… Толя Закладкин. Друзей у него не было: никто не хотел дружить со странным мальчиком, всегда молчаливым и к чему-то прислушивающимся.
Толя не вписывался в среду школы, как не растет в лесу полевой цветок. Его не огорчало отсутствие друзей, и однажды, на вопрос родителей: «Толя, а почему ты ни с кем не дружишь? – мальчик поднял на них бледно-голубые глаза и ответил: «А у меня есть друзья, но их никто не видит и не увидит пока». Одноклассники, слышащие все это, оглушительно расхохотались. Виновник веселья даже не обернулся в их сторону.… С каждым годом Анатолий становился все более странным, соседи уверяли, что видели его крылья. Над ними то же смеялись…
Это было два месяца назад, в августе. По дороге шла Катя, одноклассница Анатолия. Когда она подходила к подъезду, Закладкин вдруг со всех ног бросился на красный свет с другой стороны улицы и, перебежав ее мгновенно, помчался к подъезду, схватил Катю за руку и отбежал в сторону. Девушка даже не поняла в чем дело. В эту секунду сверху упали восемь горшком с растениями и разбились о мостовую. Наверное, не уследил кто-то. Катя вырвала руку, и, не слова не сказав, побежала по улице. Родителей Анатолия оштрафовали на сколько-то рублей. Никто не поверил Закладкину, что он хотел только спасти Катю. Она стояла далеко, - говорили все, - так что горшки на нее не упали бы. Но девушка стояла прямо под тем окном, откуда они свалились. Толя никому ничего не доказывал: бесполезно. Людей не переделаешь. Он никогда не стеснялся ни своих, ни чужих слез.
Что такое слезы? Это кровь души, прозрачная кровь. После того, как люди порежут палец, место пореза краснеет. Когда люди плачут, их глаза и лицо краснеет тоже. Душа состоит из слез и еще чего-то, что нельзя назвать словами. Что-то должно ее ранить, чтобы человек заплакал. Просто так никто не плачет… Анатолий никого не делал виноватым, всем желал добра. Поэтому и помог тогда Кате, его главной обидчице, да только ли Кате… Толя пытался предупредить об опасности многих, но разве его кто слушал? Он любил ездить в поле и там стоять в тишине, в предрассветный час, дожидаясь, как раскаленное ночью солнце выходит из—за полоски изумрудного леса. В его как все говорили некрасивых, а на самом деле красивейших глаза, играло счастье. Он не дрался за первое место, на линейках любил стоять последним. И там он был первым. Там, внутри его царила гармония. Он спасался от невидимых опасностей, радовался невидимым для других подаркам. Старался помогать тем, кто был в опасности. Но разве его воспринимали всерьез…
Анатолий вышел из дома. Толпа его бывших одноклассников теснилась в подворотне. Завидев его, они загоготали, принялись обзываться и показывать на него пальцем. Анатолий прошел мимо. Он никому и никогда не подражал. Листья шуршали под ногами. Анатолий вздыхал свежий, только что проснувшийся Октябрьский Ветер и был самим собой.