Проявляет странности

часть 1
Часто приходится слышать дискуссии о том, может ли дилетант стать профессионалом. Мой ответ - может, если перестанет быть дилетантом, то есть сконцентрируется на одной профессии, и она станет основным его занятием и средством к существованию. А может ли профессионал стать дилетантом. Мой ответ - может, если переключится на другое занятие и своей предыдущей профессией будет заниматься время от времени . И вот вам один пример из моей жизни.
У нас в школе работала одна учительница по математике Жанна Михайловна П. Она в свое время окончила нашу академию художеств, факультет графики, но затем  почему-то поступила на математический и стала работать педагогом по математике в средней школе. Кроме этого ей поручили также вести уроки по рисованию. Хотя нам она не провела ни одного урока рисования и часы, отведенные этому предмету, отдавала математике. Поэтому урок рисования никого не радовал, мы знали, что вместо него она дополнительно проведет математику и будет спрашивать. Бывало, я задавал ей вопросы по искусству, и она всегда коротко и нехотя отвечала на них. Однажды в школе у меня произошел с ней один случай. Я уже учился в десятом классе (выпускном). И на перемене в коридоре мы с товарищем играли в футбол маленьким мячиком, который я одолжил у одного парня из младшего класса. И вот я стою и держу за спиной мячик, который собираюсь ввести в игру, как кто-то, подкравшись сзади ко мне, неожиданно вырывает его из моих рук. Оборачиваюсь, и вижу учительницу по математике. Хотя я чувствую свою вину, тем не менее, обращаюсь к ней с просьбой вернуть мячик, и обещаю больше не играть. Она отказывает. Тогда я говорю, что мячик не мой, и я должен вернуть его хозяину, обещая ей завтра принести другой мячик. Но она все равно мне его не возвращает. Тогда я прибегаю к крайней мере, силой забрать мячик и вернуть его законному хозяину. Я приближаюсь к ней и делаю движение рукой, чтобы отнять у нее мячик. Должен сказать, что Жанна Михайловна, женщина лет тридцати пяти, незамужняя, высокого роста, скорее полная, особенно в нижней половине своей фигуры, представляла собой крепость, которую не так легко взять штурмом, если на нее не взобраться. Я начал идти на штурм и взял ее на абордаж. Она начала отступать, поскользнулась (пол коридора был добросовестно протерт мастикой и посыпаны слегка опилки) и медленно стала падать на спину. Я же, по инерции наступая, навалился на нее. Представьте себе сцену, на полу лежит грузная женщина с мячиком, а на ней лежит ученик и пытается вырвать мячик из ее руки. Мы некоторое время повалялись на полу,  и в конце концов мне все таки удалось отнять у нее мячик. Отняв мячик, мне не так легко было подняться с пола, пришлось опираться на Жанну Михайловну. Я поднялся, а Жанну Михайловну поднимали ученики (а зачем еще они нужны), которые до этого весьма развеселились и потирали руки от наслаждения, видя эту комичную сцену. Когда мы зашли на урок, первое, что она сказала было: " Вепхвадзе, бери портфель и выходи из класса, чтобы я тебя больше не видела." Я ничего не сказав, взял портфель и вышел. В школу я не являлся три дня. А на четвертый пришел, тихо сел за парту и стал ждать начало урока. Я знал, что мне не поздоровится. Жанна Михайловна, кроме того что была учительницей по математике, в которой в последнем классе я был очень слаб, была к тому же еще и классным руководителем. Зазвенел звонок, она вошла в класс, посмотрела на меня, ничего не сказала и урок начался. Больше этого эпизода мы не вспоминали. И во время выпускного экзамена по математике мне пришлось брать один за другим три билета (больше не разрешили) и из меня буквально выжали что-то математическое и поставили тройку, что бы не оставлять в последнем классе и не возиться со мной еще один год. Школу я кое-как окончил, но в характеристике, выданной мне Жанной Михайловной, было написано "проявляет странности".


часть 2
С тех пор прошло много лет, я окончил академию, обзавелся семьей, короче прошло не меньше двадцати лет, а может и больше. Меня назначили председателем комиссии по приему работ для художественной лотереи. Художники на комиссию приносили свои работы, а мы их рассматривали и решали что принять, а что нет. И вот в коридоре (опять в коридоре) на этот раз Худфонда я вижу кого? Жанну Михайловну со своими графическими работами. Мы очень любезно поздоровались, я взял у нее работы и сам занес на комиссию. Все ее работы я принял. Работы были неплохие, профессионально исполнены, но несколько высушенные, чувствовался математик, который очень мешал художнику. Она была счастлива узнать,  что все ее работы прошли, и так меня благодарила, что мне было неудобно. Интересно, вспоминала ли она о нашем эпизоде и о том что я "проявляю странности".

Эпилог.
Прошло с тех пор еще больше лет. Как-то мы с моим сыном Бруно ходили по барахолке (черный рынок, где продают всякие вещи, принесенные из дому), и вдруг вижу, одна женщина держит на импровизированном прилавке графическую работу и я по работе узнал автора, это была работа Жанны Михайловны. Первое, что я подумал, купить ее, но затем от той женщины я узнал, что несколько лет тому назад моя учительница скончалась, и эта работа подаренная соседке, была единственной памятью, но сейчас и она решила с ней расстаться, нужны деньги. В этот момент я услышал, как меня зовет Бруно, который заметил какие-то книги о древнем Риме. Я подошел к нему, дал деньги, на которые в душе собирался купить работу Жанны.
"Ей деньги больше не нужны", - подумал я. И вместо ее работы я купил несколько книг для Бруно. Он очень любит древний Рим,
"проявляет странности"