Чудовище для Золушки. 1 часть

Анонс
Провести год в психбольнице и выйти нормальным человеком – это реально! Бэлла и вышла, только у неё амнезия, и она ничего не помнит о своем прошлом. А может, оно и к лучшему? Бэлла решила, что начинает жизнь с чистого листа, но от прошлого не уйдешь. Даже переехав в другой город, она не смогла убежать от прошлого - оно заставило вновь играть по старым правилам. От прошлого не уйти, как и от случайностей: случайно наткнуться на труп, случайно потерять любимую босоножку, случайно прихватить деньги и случайно влипнуть в неприятности…
Что же, придется ей постараться побороть свою амнезию, и раз и навсегда поставить крест на прошлом и обеспечить себе более-менее светлое будущее…

«Невозможно вечно скрывать от себя правду о самом себе».
Джон МакКейн

«Очень скоро я стала рабыней алкоголя, а потом полюбила его,  потому что он уводил меня от реальности и усмирял внутреннюю боль, которая жгла, словно живой огонь, и с каждым днем становилась всё мучительней, все невыносимей, и которую я до сих пор не могу ни определить, ни назвать, ни локализовать».
В этом месте я уже ревела навзрыд и шмыгала носом.
- Это несправедливо. Где же тут справедливость?! - возмутилась я невидимому зрителю и отправилась в ванную, смывать «следы несправедливости».
«Повторение судьбы» - единственная книга, которую я буду перечитывать снова и снова, без устали, и который раз рыдать в тех самых местах, где, по моему мнению, заключается вся суть этой книги. Определённо, у Януша талант к написанию вот таких психологических романов.
Зазывно улыбнувшись отражению в зеркале, я поплелась собираться на работу. Часы показывали ровно пять вечера. Хорошо, что в выходные дни можно немного схалтурить, и прийти чуть позже, так как начальство приезжает вовремя только по будням. И то не всегда. 
Натянув майку и потертые джинсы, направилась к двери.  Солнце светило по-прежнему ярко, и, кажется, садиться даже не собиралось. На скамейке возле подъезда собрались соседки-бабульки и о чём-то громко спорили. Поздоровавшись и спросив о самочувствии у каждой, я только потом с чувством исполненного долга пошла себе дальше. Бабульки остались довольны и вслед «промывали» мне косточки, мол, вот, какая нам соседка попалась, «красавица да умница, и о здоровье спросит, и совет какой даст».
По пути купила себе шоколадного мороженого и, как всегда, радовалась жизни. А чего грустить? У меня есть своя квартирка, пусть и однокомнатная, но она просто чудом досталась мне, считай, за копейки. Есть постоянная работа, и есть подруга, которая души во мне не чает, и которую я люблю больше всего на свете. Что ещё нужно человеку для полного счастья?
Находится работа в двух остановках от моего дома, поэтому хожу пешком. Работаю уборщицей в районном пункте скорой помощи. Зарплата не ахти, всего сто рублей в день (в наши-то дни), но меня это не расстраивает. Я рада и такой малости. Вообще, для человека вышедшего из психиатрической больницы, большая удача – устроиться хоть на какую-нибудь работу.
В клинике я пролежала год, и всего три месяца как меня выписали. Выйдя из больницы, обнаружила, что не осталось ни родных, ни друзей. Помощи приходилось ждать только от себя, и надеяться не на кого. Денег естественно тоже не было, откуда? Из рассказов моего лечащего врача узнала, что имелась у меня приличная трёхкомнатная квартира, но её я отписала своей тётке из Капустино. Возможно, тётка воспользовалась тем, что я находилась на серьёзной промывке мозга, никогда не смогу выбраться из больницы, поэтому и сунула мне документы на квартиру. Как и когда это произошло, утверждать не берусь, так как у меня амнезия. Нет, я помню, как держать ложку и как разговаривать, не помню лишь всё о себе: как жила, с кем общалась, кто я и что из себя представляю. Как уже сказала, друзей у меня не отыскалось, поэтому пришлось начинать всё с чистого листа.  А может оно и к лучшему. Лечащий врач говорит, что возможно, со временем память восстановится, а возможно и нет. Это реакция моего мозга: он заблокировал моё прошлое, чтобы не вспоминать о чём-то очень неприятном. Из слов врача, я сделала вывод: раз забыла всю свою сознательную жизнь, видно, жизнь у меня была полным дерьмом. 
Квартиру тётка назад не вернула, но зато оказалась хорошим человеком и денег на меня не жалела. Присылала посылки, деньги почтой, так что на жизнь мне хватало. Не знаю, помогала по доброте душевной, или совесть мучила - квартиры нынче дорого стоят. Ну а я, долго не думая, купила билет в один конец, села на поезд и приехала в этот город. Леонид Карлович, мой лечащий врач, моему поступку не удивился. Но проблема состояла в том, что два раза в месяц мне нужно было отмечаться непосредственно у Леонида Карловича, помимо местного психиатрического диспансера. Оценив сложившуюся ситуацию, он разрешил не приезжать раз за разом, а просто звонить. Ещё находясь в родном городе, я испытывала неприятные и мерзкие ощущения, которые и заставили бежать, оттуда, куда глаза глядят. Так я и очутилась здесь.
Небольшое одноэтажное здание моей работы вскоре выглянуло из-за поворота.
За деревянной стойкой восседал медбрат Костя.
- Здравствуй, Бэллс, – улыбнулся он. – Как дела?
- Как всегда - лучше всех.
На самом деле, имя мое Бэлла, это для Кости я – Беллс, а для подруги вообще - Белка. И только одному Господу Богу известно, как такое имя пришло в голову моим родителям.
Я прошла в кладовку, где лежал весь инвентарь, там же висел рабочий халат и резиновые перчатки. Облачившись в униформу, взяла швабру, ведро, разбавила хлоркой воду и снова вышла к Косте.
- Чего новенького?
- Да ничего. Весь день глухо, как в лесу. Ни одного вызова.
- Это хорошо.
- Ага. Ты сегодня долго? – Помолчав, спросил он. – Могу проводить.
- Если хочешь, - пожала я плечами. – Включи радио.
Под звуки модной попсы я стала намывать полы, а Костя ушел переодеваться и сдавать пост.
Когда с мойкой полов было покончено, Костю сменили ночной сторож и молоденькая медсестра. Хочу отметить, что со всеми работающими здесь людьми у меня сложились весьма теплые отношения. Все были приветливы и каждый внимателен. Возможно, они считали меня всё ещё «растением» после больницы, и поэтому обращались как с маленькой. Хотя и внешность моя к этому располагает: черные как смоль волосы, густая чёлка до бровей, стрижка под каре, и большущие ярко-синие глаза в обрамлении таких же черных, как и волосы, пушистых и длинных ресниц. Ах да, еще и ямочки на щеках. В общем, в свои двадцать пять я выгляжу на двадцать лет. Этакий подросток, но мужчины любых возрастов всегда заглядывались. Бывало, что подходили знакомиться и совсем молодые мальчишки-одиннадцатиклассники. Дашка, моя единственная подруга, говорит, что я сам чёрт в юбке, и моя внешность, как дар, так и проклятье, которая может сыграть злую шутку с людьми. Особенно она не жаловала мои глаза, называя их «зеркалом ада». Странное у неё представление, но я не обижалась.
 Костя купил упаковку семечек, и мы пошли в парк кормить воробьёв. Через время ему пришла смс-ка на сотовый.
- Тебе пора? – Огорчилась я. У меня нет друзей, с которыми можно провести свободное время. Кроме Дашки конечно.
- Брось, - отмахнулся он. – Дела подождут. 
Я широко улыбнулась, и потянула его к фонтану.
Фонтан в центре парка был моим излюбленным местом времяпрепровождения. Здесь всегда собиралось огромное количество мам с колясками и годовалыми карапузами, влюбленных парочек и счастливых семейных пар. Эта картина мне очень нравилась, потому что у самой не было всего этого. Я просто бродила среди толпы и представляла себя частью их суеты. Глупо, возможно, но отчего-то эта обстановка грела душу.
 Костя по-мальчишески подхватил меня на руки и стал крутить. Я весело завизжала и стала брыкаться. Устав от дуракаваляния, мы расположились под деревом, и стали смотреть на близившийся закат. Когда люди уже стали расходиться по домам, я спросила:
- Тебя точно дома не потеряли? Мне кажется, мы слишком задержались.
- Я уже большой мальчик, Бэллс.
- Ну что ж, пошли тогда проводишь. Большой мальчик.
Выглядел Костя моложе своего возраста, как и я. Что-то среднее между школьником и студентом, хотя на самом деле, он был старше меня на пару лет. Среднего роста, со светлыми волосами, светло-голубыми глазами, и тонкими губами. Вместе мы составляли парочку точно со школьной скамьи.
Возле подъезда всё ещё сидели бабульки. Костю они видели не в первый раз, поэтому, когда мы подошли, пришлось нам присоединиться к их компании, как у нас было заведено. Мой друг был как всегда вежлив и отвечал на их вопросы с большой охотой.
- А мне вот тут систему прописали, но в больницу далеко ездить, можно мне с вашими-то договориться, чтоб к вам ходить, значит? Да чтоб не шибко дорого? – Спросила одна из соседок.
- Какой разговор, баба Люба. Вы мне потом  позвоните и скажите, какую вам систему прописали, я могу сам приходить к вам.
- Правда? – Обрадовалась она. – Ой, позвоню тебе. Завтра. Рецепт-то дома лежит. А завтра с утра позвоню.
- Конечно, звоните, - кивнул он, и переключился на меня: – Ну, ты как, сама до двери дойдёшь?
- Дойду. Спасибо что проводил.
- Было бы за что. – Хмыкнул он. – Пока. Завтра увидимся.
- До завтра.
Костя попрощался с бабульками и отбыл восвояси.
- Костик – хороший парень. И Бэллу нашу любит, - заметила вслед уходящему баба Люба.
- Скажете тоже, - хмыкнула я и стала подниматься по ступенькам.
- Любит-любит, - поддержали остальные. Я помахала им и скрылась в подъезде.
Моя однокомнатная коробчушка, встретила меня гулкой тишиной и приняла в объятия покоя. Посидев немного на кухне, прислушиваясь к звукам за окном - у меня телевизора нет, а радио начало надоедать, - попив пустого чаю, я постелила себе на диване, легла, укуталась в одеяло с головой и постаралась уснуть, но не тут-то было. В дверь громко нетерпеливо застучали. Раз. Затем ещё и ещё. Пришлось пойти на призыв. На пороге стояла девица в ядовито-оранжевом сарафане, такими же огненными волосами, в огромных солнцезащитных очках в пол-лица. Познакомьтесь, моя подруга – Дарья Василькова.
- Хэлоучик, - поприветствовала она на американский мотив, чмокнула меня в лоб и, сбросив туфли, пошла на кухню. Пришлось последовать за ней. – Ты чего это в одеяле? Спишь, что ли?
- Ага.
- Ну и дура. Вечерок – класс. Пошли гулять.
- Не хочу. Я с Костей уже гуляла в парке.
- Так то в парке. А я тебя в ресторан зову.
- Чего? – Удивилась я. – В какой ресторан? Кто тебя туда пустит? Так что завязывай дурить. Лучше б купила пельменей, дома бы поели.
- Кому нужны твои пельмени. – Обиделась она. Села на подоконник, и стала смотреть в окно, дрыгая ногой. – Вон люди живут: рестораны, яхты... А вот чем мы с тобой хуже их?
- Мы – хуже, - заверила я.
Тут надо бы пояснить, что Дашка тоже лежала в психбольнице, но, в отличие от меня, провела там четыре года. Муж у неё был алкоголиком, по пьяни распускал руки. Когда он в очередной раз «принял на грудь» и избил ее, она попала в больницу, где узнала, что из-за сильных стрессов и побоев не сможет иметь детей, а Дашка детей очень любила и хотела. Как только подруга вышла из больницы, каким-то странным образом подсела на наркотики. Этот пункт своей жизни она и сама толком не помнит. Кто помог, кто снабжал дрянью - этого тоже. В один день она сказала себе: «С меня довольно!», после чего не замедлила расправиться со своим мужем, пока находилась в «сознании». Сначала хотела поджечь его. Затем зарезать. Потом ей пришла мысль, что неплохо было бы разобрать его по кусочкам, и зарыть где-нибудь в лесу. Но дело обошлось, как говорится, «лёгким испугом»: пырнула пару раз мужа ножом, и сама же вызвала скорую и милицию. Муж остался жив, а её признали наркоманкой, да ещё и невменяемой (не без помощи одного знакомого врача, который был по уши влюблён в подругу, и не хотел видеть свою любимую за решеткой). Отправили Дашку в ту самую психбольницу, где и работал влюбленный врач. Пролежав свой срок, она вышла из больницы через четыре года, опять же, не без помощи знакомого, от которого Дашка сделала ноги. «Уж больно приставучий», - поясняла она.
Познакомились мы с ней в магазине, где она фамильярно заняла у меня двести рублей. До сих пор удивляюсь самой себе: как я тогда ей их заняла? Дала Дашке свой адрес, и она пообещала, что непременно вернет. В этом я очень сильно сомневалась, но уступила. Через два дня она явилась с тортом и напросилась на чай. Мы выпили чаю, она отдала мне долг и удалилась. Я-то думала, навсегда, но сильно удивилась, увидев её на следующий день в дверях с коробкой конфет. Вот так Дашка и стала моим постоянным посетителем. Еще через время мы уже стали закадычными подругами. Был в Дашке один минус: она любила употреблять сладкое и на первое, и на второе, и на третье. И фигура соответствовала её «минусу». Но подруга не переживала, говоря по этому поводу: «Мужики не собаки, на кости не бросаются», или: «Хорошего человека должно быть много», а себя она считала очень хорошим человеком. Меня она тоже пыталась пристрастить к манящему шоколаду, но не получилось: от избытка сладостей у меня высыпала аллергия. Этот факт её огорчил, так как подруга хотела сделать из меня тоже «хорошего человека».
Дашка сидела и напевала мотивчик, а я маетно переступала с ноги на ногу кутаясь в одеяло, и ждала, когда она уберется восвояси. Но, видимо, подруга никуда не спешила. Как и всегда.
- Может, чаю? – Наконец спросила я.
- Не-а. – Покачала она головой, даже не глядя в мою сторону. – Как дела у Костика?
- Нормально.
- Белка, я, конечно, может, лезу не в свое дело... – Начала она и я, перехватив её мысли, поспешно кивнула:
- Не в свое.
- Нет, ты послушай старую и не перебивай. - Я хмыкнула при слове «старая», так как Дашка была старше меня всего на два года. - Он же сохнет по тебе. Дала бы человеку надежду.
- Мне и так хорошо.
- Не думаешь ты о себе хоть, обо мне подумай.
- А что о тебе думать? – Удивилась я.
- Я хочу по ресторанам ходить, на моря ездить...
- Я-то тут при чём? – Удивилась ещё больше.
- Как это при чём? – Опешила подруга, пересев на табурет. – Костя – завидный жених. Начнём с того, что его родители богатые люди. То бишь, жених он ещё и богатый. К тому же у него есть квартира в Миннесоте. Это ж какая удача к тебе в руки привалила.
- Это не его квартира, а родителей. А Костя не хочет брать у них денег, он всего сам добивается.
- Ну и дурак, значит! Хотя, - почесав нос, протянула она, - может и к лучшему. Замуж тебя позовёт, а ударить в грязь лицом не захочет, вот тогда к родителям и побежит. А там мы его уже в такой оборот возьмём...
Я махнула рукой на её мечтания, и ушла спать. Через пару минут Дашка пристроилась рядом.
- Говоришь, что живешь хорошо, а мне на нехватку денег жалуешься. Вышла б замуж, поехала бы в его Тьмутаракань, пожила чуток, жизнь посмотрела, себя показала, глядишь, и сама бы не захотела уезжать оттуда. А развестись всегда можно.
- Отвянь, - скривилась я.
- Дура ты, Белка. Между прочим, от воздержания прыщи появляются. Вот точно такие же, как у тебя на лбу.
Я выпучила глаза, и бросилась к зеркалу. Поняв, что это была шутка, метнула в подругу подушкой.
- Не смей говорить мне такие ужасные вещи. – Пригрозила я. – А то у самой полезут.
- У меня не полезут, - хмыкнула она. – И вообще, с твоей мордахой только и делать, что с мужиками кувыркаться. Вон, за тобой очереди выстраиваются, не то, что за мной.
Здесь-то подруга прибедняется. Мужиков у нее туча, только она, в отличие от меня, не пропускает «ни одних штанов». Что правда, то правда. По части замужества специалист она неважный (припоминая её бывшего), а вот по мужикам опыт имела серьёзный. Водя с ней недолгую дружбу, она на моих глазах успела провстречаться-перевстречаться с тремя. С появлением Дашки в моей жизни началась настоящая феерия. Она внесла что-то подобие смерча, в тихую гавань, так как прошлого у меня нет, её взгляд на жизнь, меня сильно озадачивал. До поры до времени, пока я не стала привыкать к её экстраординарному образу жизни. Жизнь у нее перенасыщена событиями так, что не позавидуешь, и о любых приключениях я узнавала, естественно, первая, даже иногда участие принимала в её авантюрах. Почему «естественно, первая»? Да потому, что Дашка была такая же одиночка, как и я. Из друзей у нас только мы сами.
 Подруга любила тоны косметики, кричаще-агрессивную одежду и лаковые шпильки. Книг не читала. Никаких. Говорила что из принципа, только какого неизвестно. Любила читать журналы и газеты с колонками «знакомства» и некрологи. Чем её увлекали знакомства, понять еще можно, а вот некрологи - тайна за семью печатями.
Дело же с мужчинами обстояло гораздо интереснее. Она их выбирала по принципу «высота». Высоких парней она просто обожала. Не душа её привлекала, не кошелек, не глаза, а именно рост.
Первый Дашкин возлюбленный очень мне нравился. Умный, интеллигентный, образованный и начитанный. Преподавал русскую литературу в местном университете. Этого ухажера звали Михаэль (придумывают же имена!). Росту в нем было аж два метра и двадцать сантиметров (подруга его до сих пор вспоминает). Михаэль Андреевич также увлекался пылкими сонетами и писал суперстрастные романы в стол. Хвастался своими «шедеврами» всем, кто ни попадался на пути, скромно при этом себя называл «писателем». «Неженатика» красивого и эрудированного «писателя», всячески пытались захомутать как свободные коллеги, так и юные студентки. Михаэль мог влюбить в себя с первого взгляда. Дашка очень ревновала его практически ко всем представительницам слабой половины человечества, пока однажды не поняла, что напрасно, когда в один прекрасный денек застукала своего любимого в объятьях... другого мужчины… «Что за венец безбрачия?.. - занималась самоедством подруга в течение недели. – Неужели нет мне счастья?» После того случая Дашка очень подозрительно относилась к мужчинам, которые пишут книги и преподают  русскую литературу. «Не везет мне в любви. Настоящего мужика, чувствую, не скоро найду... Придётся тебя, Белка, замуж выдавать», - сетовала она, а выдать меня замуж была её навязчивая идея.
Вторым был Петя. Петя он и в Африке Петя. Рост его составлял два метра. Петя носил круглые очки с выпуклыми стеклышками, был абсолютным компьютероманом  и обожал детективы, пытаясь с первых страниц разгадать задумку автора. А еще он мог забыть о встрече, сидя в задрипанной Интернет-кафешке, сесть не в тот автобус (сильно при этом спеша) и растеряться при грубом слове. Эти факты и привели ко второму расставанию. Как говорила Дашка: «С «Майкрософтом» не потягаешься».
Но на этом подруга естественно не остановилась. Третьим возлюбленным стал Игорь. С ним она познакомилась на одной из вечеринок для одиноких дамочек. Вернее уже после вечеринки. Этот день я хорошо помню, так как их знакомство-расставание произошло на моих глазах и с моим непосредственным участием. Я готовилась отойти ко сну, когда Дашка вихрем ворвалась в квартиру и заявила, что купила два билета на хорошую «тусовку». Узнав, на чт; она раздобыла билеты, я отказалась сразу же, и подруга отправилась в одиночестве. После вечеринки, которая так и не дала результатов, Дашка заспешила домой, дабы «закусить» свою беду очередным тортиком. Опоздав на последний троллейбус, она отправилась пешком. По дороге тормознула проезжающего мотоциклиста, так он и попался в сети любвеобильной Дашки. Игорь был личностью непредсказуемой и очень даже скандальной. Он обожал громкий «рок», носил длинные крашеные волосы, «летал» на древнем "Харлее" и с гордостью именовал себя байкером. Общался он весьма своеобразно: либо все время орал непристойности, либо молчал, будто в рот воды набрал. Ростом он был всего метр восемьдесят, но сердце подруги покорил. Разошлись они по одной причине: Игорь не желал обрезать свои волосы, а Дашка хотела приличного (хотя бы на вид) парня. Игоря довела до такого состояния, что после  пряталась у меня. Я уже дни считала, когда настанет, наконец, момент - «можно съехать». Нет, не подумайте, что я не люблю свою подругу, просто жить с ней под одной крышей - одна головная боль. В общем, всего неделю назад её роман с рокером-Игорем закончился окончательно.
Вот такая насыщенная у неё жизнь.
Я уже было стала проваливаться в сон, как Дашка беспардонно ткнула меня локтём в бок.
- Белка, пошли в ресторан. Подцепим там каких-нибудь мужиков, пусть платят. Повеселимся. Пошли, а? - Я принципиально молчала. – Вон то, твоё любимое белое платье – тебе очень идёт. Ты в нём просто красавица. – Подстёгивала она меня к действию. Мне ничего не оставалось, как отчаянно вздохнуть, встать и начать собираться. В самом-то деле, почему бы и нет? Платье мне, и вправду, идет необычайно. Носить его я остерегалась, поэтому надевала всего раза два-три, и то на большие праздники. Специально к платью я приобрела белые босоножки, усыпанные стразами, на головокружительно-высокой шпильке, и маленькую белую сумочку. Деньги заняла у тётки, и сумму, я вам скажу, вполне приличную. Отдавать её из моей зарплаты придётся целую жизнь, но оно того стоит. Ведь туфлями я в особенности гордилась: дизайнерские, их на весь город только две пары было. Приобрела их на аукционе (забрела совершенно случайно, поглазеть, как люди деньги свои транжирят, но, увидев их – не смогла сдержаться). Вторую пару забрала молоденькая блондинка, которая крепко и страстно прижималась к своему «папочке», которому перевалило уже лет за девяносто.
       Я разглядывала себя в зеркале. Сказать, что сейчас я самой себе нравилась, значит не сказать ничего. Дашка выводила шальные стрелки на глазах, затем перевела взгляд на меня, и удовлетворительно кивнула:
- Богиня.
Так, в приподнятом настроении, мы покинули квартиру.



Продолжение: http://www.proza.ru/2011/04/18/831