Всё могущество

Получив заслуженный недельный отпуск после восьми лет безупречной службы, Евстафий отправился отдохнуть в село, с краю которого стояла его хата. Село было всего в двух часах езды по электрической дороге, поэтому иногда в сокращённые или праздничные дни Евстафий отправлялся туда пораньше и наслаждался отдыхом среди овинов, надолб и обухов. Утром же он, посвежевший и порозовевший, возвращался к службе.

Говоря вообще, в последнее время Евстафий стал задумываться о правильности своей службы, о её необходимости и о правильности своего выбора своей службы. Хорошо, что эти размышления не успели сказаться на его производительности (он служил в ОКОН – Отряде Карабинеров Особого Назначения), и Евстафий успел получить отпуск. Теперь он предавался размышлениям о верности избранной стези, сидя в сельском нужнике и поглядывая сквозь щели в досках на роскошную, хотя и суровую, кельтско-старославянскую природу Севера Острова.

Как и все бойцы ОКОН, Евстафий был стройным, поджарым, мускулистым и толстым, высоким, но приземистым – это очень помогало в театральных представлениях разгона демонстраций Мартовской революции. Евстафий трижды занимал второе место в командном состязании по шестисполовинойборью и мастерски владел приёмами борьбы кундзю-фу. Сейчас он находился на недопутьи и полагал, что неделя, проведённая в нужнике, поможет выбрать ему правильный путь – то есть продолжить службу на благо Империи. Потому что если бы он сделал второй возможный выбор – уйти на пенсию, то он был бы обязан подохнуть с голоду, ибо пенсия бойцам ОКОН полагалась только после сорока восьми лет безупречной службы, а Евстафий отслужил всего тридцать два. В прошлый отпуск он собирался жениться (впрочем, как и в два предыдущих), но так и не нашёл себе подходящей кандидатуры на замещение вакантной должности жены, поскольку, как говорили в Отделе по Подбору Жён (ОПЖ), у Евстафия были слишком завышенные требования к жене – чтобы она умела варить борщ и одновременно была весёлой и верной.

Теперь подошла такая пора в жизни, что все матримониальные вопросы пришлось отложить как второстепенные. Потому что хоть Всеблагой Император Евгений I и обеспечивал всем подданным гарантированное место на кладбище, жениться мёртвые уже не могли – даже и по закону, хоть у них и была для этого гарантированная смертплощадь. Сделано это было для обеспечения невозможности мошеннического наследования принадлежащей близким и родственникам земли. Которая в конце концов отходила обратно к Императору.

Размышления Евстафия прервало какое-то слабое чувство, похожее на писк комара в мозгу. Сперва он подумал, что так отходят газы, но через мгновение раздался гулкий удар в боковую стену нужника, за которым последовал шум и скрежет. Евстафий не спеша подтянул портки и выглянул наружу. На стене красовалось звёздчатое влажное пятно, похожее на след улитки на стекле. К пятну (или от него? – подумал Евстафий) по земле тянулась неровная борозда сантиметров двадцати глубиной. Больше ничего необычного снаружи не было. Пели птички, в канаве неторопливо разлагалась дохлая кошка, солнце припекало.

Пожав плечами, Евстафий собрался было продолжить свои глубокие размышления, как вдруг был окликнут с крыши нужника. Он уставился на крышу, точнее на человечка в обтягивающем трико, сидевшего на ней. «Ипутин!» – промелькнула шальная мысль. «Да не, не может быть! Дети балуются! Маску напялили!» – мелькнула ещё более шальная мысль.

– Здорово, служивый, – произнёс Заместитель Императора Евпатий, в народе прозванный Ипутиным, прервав бессвязный поток мыслей ОКОНовца.

– А-а-а… э-э-э… – промямлил Евстафий.

– Да ты не волнуйся, – добродушно усмехнулся Евпатий, неожиданно и ловко из положения на корточках сев на край наклонной крыши нужника. – Я только предупредить тебя. Не смей использовать свою Силу! Иначе худо будет.

Произнеся тревожное предупреждение, Ипутин метко сморкнулся левой ноздрёй в направлении дальних деревьев. Из носа зам-премьера вылетела прозрачная сверкающая сопля и зафиксировалась где-то среди деревьев. Затем сопля резко сократилась, утянув Ипутина за собой. Неподалёку от деревьев Ипутин вонзился в землю и пропахал новую борозду. Теперь Евстафий понял, откуда на трико зама были грязные пятна.

Встав возле рощицы, Ипутин пробормотал «Не люблю работать в сельской местности», сморкнулся дальше и ускакал в направлении города. Евстафий ещё раз пожал плечьми и возобновил своё размышление. Он чувствовал, что с одной стороны надо собраться в кулак и заставить себя отслужить ещё шестнадцать лет по двенадцать часов без выходных (выходные полагались только Евгению I и его зам-премьеру Ипутину за сверхнапряжённю работу), а с другой стороны понимал, что если прямо сейчас соберётся в кулак, то сегодняшнее сидение в нужнике будет безрезультатным. Так как Евстафий не был приучен тратить время впустую, он отложил сбор и расслабился.

«Не противься себе», – послышался противный писк комара как будто из глубины черепа. «Ты должен овладеть Силой, чтобы победить зло». Евстафий содрогнулся и пёрнул. Что было дальше, он помнил плохо. Пришёл в себя он только через полчаса. Видимо, он упал вперёд и распахнул мордой дверь нужника. Морде ничего не было, а вот дверь пострадала. С трудом встав на четвереньки, Евстафий обнаружил, что сжимает в руке какой-то странный предмет, больше всего похожий на палку или на меч, который он видел на картинке детской книжки в дошкольном общеобразовательном учреждении. Присмотревшись и принюхавшись (попробовать на зуб он не решился), Евстафий пришёл к выводу, что в его руке меч из говна. Как он там оказался, Евстафий не уразумел, и с отвращением отбросил непонятный предмет в сторону. Как только меч был выпущен из руки, он тут же приобрёл все свойства говна и опал на росную вечернюю траву бесформенной вонючей кучей.

– Чудеса-а-а, мля! – прохрипел Евстафий и попытался встать. Со второй попытки ему это удалось, и он принялся оттирать руку о штанину.

«Это только начало», – загадочно пропищал голос в голове.

– Тьфу ты, чёрт! Что за напасть? – спросил сам себя Евстафий, но ответа не дождался. В очередной раз пожав плечами, он направился к хате по заросшему двору. Войдя в дом, Евстафий растопил печь и повесил на неё сушиться штаны, которые ниже колен были мокрыми от росы, а выше – от испуга, когда он увидел Ипутина. Быстро сполоснув руки в тазу, Евстафий забрался на облупившуюся печь и сразу провалился в сон.

…Он стоял на равнине, поросшей столбами, и смотрел на себя со стороны. Внезапно то, что он считал собой, стало трансформироваться в многощупальцевую розовую кучу, источаюшую дивные ароматы. «Это ты», – послышался знакомый голос, теперь словно из затылка. Евстафий попытался оглянуться, чтобы посмотреть на свой затылок, но с первого раза это ему не удалось, а со второго он свалился с печки и набил шишку.

Раздался стук в дверь и неоднократно усиленный мегафоном голос произнёс:

– Евстафий Кочергин! Вы арестованы за незаконное ношение жопы! Предлагаю сложить жопу и сдаться!

Евстафий выглянул в окно и увидел родной отряд ОКОН, окруживший его крайнюю хату. Все бойцы спецподразделений были толстыми, что освобождало их от необходимости ежедневно воздавать пятикратную хвалу Императору путём поворачивания спиной в его направлении, склонения, просовывания головы между колен и выкрикивания мантры «Восхвалим нашего Любимого Императора за решение главной из трёх проблем нашей великой Империи – проблемы дураков!» Благодаря своему пузу спецназовцы всегда пребывали в полной боевой готовности.

– Как же я без жопы? – жалобно крикнул Евстафий.

– Ничего не знаю, ношение незарегистрированной жопы является незаконным, вы обязаны сдать её и получить новую в течение двух недель, – сказал в лицо Евстафию через мегафон командир отряда бойцов ОКОН, который был ему как отец – так же материл, бил спьяну и незаслуженно обижал.

– Сначала догоните! – воскликнул Евстафий не своим тонким голоском, потянулся к жопе и потерял сознание.

Очнулся он на крыше небоскрёба «Народный Торговый Центр». Голова раскалывалась, но в этот раз он помнил всё: как выдрал из жопы непонятный реактивный летательный аппарат, как описал круг над обалдевшими бойцами ОКОН, залепив им стёкла противогазов дерьмом, как летел к городу внутри грозовой тучи и боялся, что его убьёт разрядом, а ещё – размоет ливнем странный реактивный летательный аппарат, и Евстафий упадёт с небес голой жопой прямо на ежа – внизу, невидимый, но грозный, простирался национальный парк «Ежачий выгон».

Едва долетев в тумане до крыши небоскрёба, Евстафий расслабился и заснул. А голова у него болела, видимо, потому, что он больше суток ничего не пил, и в туче не догадался распахнуть пасть пошире и напиться туманом, как это делают секвойи Юга Острова.

Сегодня было пасмурно, поэтому Тринадцатый час, во время которого разрешались организованные митинги, проходил при свете фонарей. Внизу маршировала толпа, и слегка приглядевшись (Евстафий почувствовал, что его способности становятся экстрасенсорными), он узнал активов Партии, которые вышли на традиционный митинг под лозунгом «Серверным Территориям – системного администратора!» Серверными территориями в Империи назывался маленький необитаемый островок чуть к северу от главного Острова, на котором были установлены сервера Имперского Интернета. Из-за отсутствия надлежащего ухода сервера периодически падали, и специально временно командированный человек из Министерства Средних Дел отправлялся для их восстановления. Постоянного же системного администратора не могли назначить из-за перманентного конфликта трёх министерств – Министерства Средних Дел, сующего свой нос всюду, где не следует, Министерства Внутренних Дел, занимавшегося надзором за подданными, и Министерства Нападения, обеспечивавшего военную мощь Империи.

Ходили слухи, что Евгений I планирует объединить все три министерства в одно – МУД, или Министерство Универсальных Дел, но дальше слухов дело не шло, а других дел у Императора было предостаточно. Сам Евстафий был пассивом Партии, но активов уважал, по крайней мере, раньше. Теперь он чувствовал, что внутри него происходит разительная перемена. Глубинные родовые знания выплывали наружу, и Евстафий начал понимать, что недавно пришедший к власти под лозунгом «Долой дураков!» Император Евгений I был самым главным дураком и носил накладные мозги, чтобы народ его не раскусил (народ, в отличие от Евстафия, уже привык кусать дерьмо). Кроме того, Евстафий осознал, что Евпатий и Евгений – две стороны одной медали и время от времени меняются местами, чтобы поразвлечься. На самом деле они не работали, а вовсю оттягивались. Выходной же им был нужен для поправки здоровья. Однако этот казалось бы шаткий дуумвират был неожиданно устойчивым, ибо Ипутин и Евгений никогда не брали выходной одновременно.

Осознав всю глубину проблемы, Евстафий понял, что теперь он отщепенец и будет (если уже не) подвергнут остракизму и лишён всех прав к существованию. Поскольку во весь свой богатырский рост встала проблема выживания, Евстафий решил пойти по бабам, чего он никогда не делал из-за расчётливости. Менее расчётливые в Империи не выживали. А тех, кто в Империи не мог выжить, по умолчанию считали дураками, и не без оснований.

Немного поразмышляв, Евстафий сказал себе, что идти не напившись и без штанов по бабам как-то нелогично, поэтому он решил напиться. С помощью своих новых суперспособностей он просмотрел здание Народного Торгового Центра и легко вычленил все коммуникации – от канализации, мерцавший успокаивающими жёлто-коричневыми тонами до электрических сетей, тревожно мерцавших красным и оранжевым. Вода в зависимости от температуры светилась голубым и синим, а интернет и телефон светились зелёным. Неосторожно погрузившись в интернет глубже необходимого, Евстафий подхватил с десяток порнобаннеров и несколько минут вытряхивал их из головы, пока не придумал отстроиться от спамеров, переведя сознание на другую частоту и погрузив его из спинного мозга в мочевой пузырь.

Перемещать сознание в кишечник Евстафий пока не решился, опасаясь, что неизвестный тонкоголосый фекалоид полностью завладеет его сознанием. Локализовав кран холодной воды, Евстафий, поковырявшись в жопе, извлёк кузнечный молот и ударил им по двери. Дверь надстройки слетела с петель и прогрохотала по ступеням вниз. Сверху НТЦ никто не охранял, поэтому Евстафий спокойно подошёл к крану и зашипел от разочарования – вентиля не было. Тогда тонкий голосок пропищал у него между ушей: «трансмут нах…»

Евстафий кивнул и усилием воли нарастил мышцы на челюсти, а затем скусил часть трубы и вволю напился. Чтобы вода зря не пропадала, Евстафий скрутил трубу как прачка выжимает бельё. Такие порядочные поступки ещё отличали его от Ипутина и Евгения I, но Евстафий в любой момент мог переродиться. И не ожидая перерождения, Евстафий пошёл по бабам.

Первую попавшуюся бабу он обнаружил в Центральном парке, когда она задумчиво брела по тропинке. «Незаметно» за ней следовал отряд ОКОН, состоящий из десяти человек и одного командира. Чтобы незаметно пощупать бабу, Евстафий внушил ей мысль подойти к дереву, а сам незаметно спрятался в дупле. Дупло было в самый раз – на уровне торса среднего человека, да и баба была роскошная – мулатка с пропорциями 90-60-90 дюймов. Прислонившись спиной к дереву, баба прошептала:

– Меня зовут Ева, я официальная невеста Императора.

Евстафий от удивления чуть не выпал из дупла.

– Вы тоже экстрасенс?! – шёпотом воскликнул он.

– Скорее, я магнитно-резистивный томограф, – пояснила баба.

Евстафий легко почувствовал, что Ева – имя ненастоящее, а также родовое имя невесты Императора – Катерина.

– Катя, – сказал он, – я, возможно, скоро умру, поэтому я хотел бы установить информационное сношение с первой попавшейся бабой… и попались мне вы! Это перст судьбы!

– Скорее, это другая часть судьбы, – саркастично произнесла Катерина. – Не удивлюсь, если Судьба – мужчина.

– Я всегда с недоверием относился к титулу Императора – Повелитель Математики, – сказал Евстафий, чтобы сгладить неловкость. – Я не верю, что все ряды сходятся, потому что так велел Евгений, а интегралы он, по-моему, берёт с потолка!

– Вы правы, – легко согласилась Ева-Катерина. – По-моему, Император – настоящий дурак, и носит накладные мозги, чтобы это скрывать.

– Вы читаете мои мысли! – громче, чем следовало, воскликнул Евстафий, и командир отряда бойцов ОКОН заворчал и потрусил к дереву, в котором сидел Евстафий.

– Ещё увидимся, – шепнула невеста Императора и отошла от дупла.

Евстафий расчётливым ударом жопы выбил дыру с другой стороны дерева и незамеченный ускользнул от ОКОН.

Когда он легко бежал по улице без штанов, возвращавшиеся с демонстрации активы принимали его за своего и спрашивали:

– Активы бегут?

– Все бегут! – убеждённо отвечал Евстафий и продолжал движение.

Через пять минут Евстафий уже входил в Зал Чистописателей – педо-гогов Империи, которые занимались только тем, что лизали зад Императору и восхваляли его различными способами.

– На сцену, просим на сцену! – сказал Евстафию какой-то мужик в бабочке.

– Но я же без штанов! Неудобно как-то… – пробормотал Евстафий.

– Ничего-ничего. Сразу видно – у вас какой-то перформанс. Мы любим новое. Просим!

– А чего говорить-то? – не понял Евстафий, уже стоя на сцене.

– Чего-нибудь остренького! Критики! Всё равно вас расстреляют и посадят! – раздались возгласы из зала.

– Ну хорошо, – в сомнении произнёс Евстафий. – Критики так критики. – Он слегка задумался и начал говорить то, что плавало на самом верху его мыслей:

– Чистописатели! На что вы истратили своё всемогущество? Вы лижете жопу Императора, прикрывая этим свои жопы! Но он вас всё равно не уважает! А народ вас не понимает и не принимает! Я знаю, я сам из народа. Я служил Императору, пока не понял, что он дурак…

На этих словах речь Евстафия прервал единодушный свист, и в него полетели тухлые продукты питания, некоторые из которых чистописатели носили с собой неделями, ибо не в кого было их бросить.

– Слава Императору, освободившему нас от разгула гражданских свобод! – вопили чистописатели.

Евстафий ловко уворачивался от тухлятины до тех пор, пока не обнаружил себя лежащим пластом на сцене. Тогда он быстро откатился в сторону и убежал к Катерине.

А в это время во Дворце проходил Высший Совет Империи.

– Ты упустил его, тудыть твою! – матерился Евгений.

– Да его соплёй перешибить можно! – оправдывался Ипутин. – Ему явно кто-то помогает. Он всего за сутки овладел Силой, которой я под вашим руководством регулярно овладевал в течение десяти лет!

– Это не оправдание! – зашипел Император. – Найди его и уничтожь!

– Я уже здесь! – раздался голос с потолка.

Император и Ипутин подняли головы и увидали Евстафия, который качался вниз головой на веревке из дерьма, привязанной к одному из светильников.

– Ты умрешь! – прорычал Ипутин, выхватил из-за спины летательные ролики и сел переобуваться. Императору же переобуваться не требовалось – он умел летать и так. Всего за полсекунды он взлетел к Евстафию и метнул в него молнию. Евстафий отпустил верёвку и выдернул из жопы абсорбирующий щит, который беззвучно поглотил молнию. Однако супербоец без поддержки говёной верёвки тут же начал падать, и чтобы смягчить падение стал извлекать из жопы огромные орудия разрушения и метать их под себя. Когда он достиг пола, на полу уже красовалась основательная куча, которая и смягчила падение. Но тут к Евстафию подлетел Евпатий на чрезвычайно манёвренных летательных роликах и сморкнулся из правой ноздри.

Евстафий тут же перешёл на сверхскорость и, увернувшись, подсунул под соплю зам-премьера какашку потвёрже. Задержавшись на долю секунды, сопля Ипутина полетела назад и размазала гавёшку по роже самоуверенного премьера. Пока Ипутин и Евстафий состязались в увороте и антиувороте, Император закидывал героя молниями, которые без вреда поглощались кучей дерьма. Наконец Император расхрабрился настолько, что спустился пониже и начал метать молнии прицельно.

Тогда Евстафий вспомнил древние родовые знания и решил, что настало время серьёзного разговора, который должен показать безусловное превосходство добра над злом.

– Поймите, негодники, – сказал он им, – даже Катерина выбрала меня, потому что я показал ей преимущество интеллекта перед накладными мозгами (на этих словах Император непроизвольно схватился за макушку). Есть ещё женщины, которые главной мужской силой считают интеллект! Вам, дуракам, не понять, что уничтожая себе подобных, вы лишь плодите серость и безграмотность! Народ живёт всё хуже и хуже, актив Партии проявляет всё меньше фантазии на митингах. Раньше они могли идти пёстрой толпой, теперь ходят исключительно рядами по шесть. Когда я приду к власти, на митинги в поддержку моего правления я прикажу приходить свободной, раскованной толпой в разнообразной одежде всех цветов радуги…

– В мире может быть только один супергерой!!! – прервал речь Евстафия Ипутин, ринувшись в атаку.

Грустно улыбнувшись, Евстафий отступил и неуловимым движением выковырял из жопы своё самое могучее оружие – Плаху-Какаху, научиться пользоваться которой ему помогла Катерина. Не нанеся смертельного удара, Евстафий лишь блокировал выпад Ипутина, но удар был настолько мощен, что отражённая волна Силы повергла Ипутина на пол и заставила мучительно подыхать.

Тогда Император подлетел поближе к Евстафию и проникновенно заговорил:

– О герой! Я понял, кто ты! Ты способен стать повелителем всего серого быдла и в частности народа Империи! Присоединяйся к нам, и тогда нас будет трое, триумвират! Исполнятся пророчества, предсказания и мой сегодняшний гороскоп – я Овен!

– Ты баран! – воскликнул Евстафий и со всей дури лупанул Плахой-Какахой по Ипутину.

Расплющенный в кровавую кашу, Ипутин нашёл в себе силы прохрипеть:

– Ты прав, но вот человек ли ты – вопрооооо…

Последняя «О» зависла в воздухе как огромное звенящее очко. И рухнули вековые цепи рабства, понуждавшие народ работать по двенадцать часов в сутки без выходных. Однако Император ещё не сдался. Он продолжал швырять молнии в Евстафия. Но тот, спрятав Плаху-Какаху обратно в жопу, перехватил одну из телеграмм и сказал:

– Дурак ты, Евгений! Ты бы их хоть в шарики скатал, чтоб летели лучше, – и метнул смятую телеграмму-молнию обратно в Императора.

Евгений машинально схватил бумажный комок, и это было его последним действием при жизни – под ударом Плахи-Какахи, вновь молниеносно извлечённой на свет, он обратился точно в такую же кашу, что Ипутин.

В зал вошла Катерина и критически осмотрела свежий фарш.

– Что ты будешь делать дальше, Евсташа? – спросила она.

Евстафий указал на свою жопу и сказал:

– В ней всё моё могущество и всё в нашей новой, свободной стране будет делаться через неё!

Затем он засунул Плаху-Какаху назад, а потом достал из жопы букет прекрасных полевых цветов. Легкая краска легла на щеки Катерины, и, чтобы скрыть замешательство, она зарылась в букет, вдыхая аромат цветов.

– Какое чудо! Благодарю тебя, великий герой!

Потом она поцеловала его прямо в губы, и сердца наших влюблённых слились в гармонии. В ту же ночь свободные граждане бывшей Империи и новой Федерации сыграли первую свадьбу свободных людей – Евстафия и Евкатерины.

Я там был, водку-пыво пил, по ушам ездило, в мозг не попало.