Пепел вулкана

«Пепел Клааса стучал ему в грудь»
Красивая фраза

Писательница за пару дней встретила его дважды – сначала рядом со своим домом, а потом в аэропорту. Его трудно было не заметить –  двухметровый худощавый  парень, похожий на студента, с интеллектуальным лицом и бритый наголо.
В пятницу, 16 апреля, Таня шла из парикмахерской в хорошем настроении, и любовалась природой. Весна, на деревьях набухли почки, и кое-где уже вылезли листочки. Робкие и несмелые. Первые нахальные одуванчики то там, то тут. Остановилась напротив  громадного здания Счетной Палаты, что на Зубовской площади, и залюбовалась газоном. Кое-где там высадили можжевельник, который обожала. И тут недалеко от нее возникли двое парней, явно иностранцев. Каждый из них  вез  чемодан на колесиках и оживленно что-то говорил. Длинный и лысый, был обернут российским флагом. Писательница слегка подняла свою голову и сравнила: оба флага казались совершенно одинаковыми, один из них развевался на флагштоке над Счетной Палатой, а другой на плечах парня.
Судя по всему, парни прекрасно провели время в России, и теперь таким экстравагантным способом выражали свою благодарность и восхищение пережитым.
«Интересно», подумала писательница, «далеко ли он уйдет в таком виде?» Насколько она знала российские законы, обертывание флага страны вокруг себя юридически означает «надругательство над символами государства», номер статьи закона она не помнила. Но помнила, что ее этот закон о Гимне и Государственном Флаге России, принятый высшей властью страны, изумил до глубины души. Оказывается, ежели ты вывесишь флаг Родины у себя на балконе, или на даче на доме, или будешь расхаживать с ним не в дни государственных праздников, а просто так, то подлежишь административному наказанию. Единственное, что ее радовало, что за это не расстреливают.
« А, может и зря», думала она иногда. Если человек искренне любит такую страну,  с такими законами, и с такой законно избранной властью, может, и правильно было бы его расстрелять, чтоб другим неповадно было.
На следующий день Писательница повезла своего зятя в аэропорт сдавать билет. Зять еще с четверга начал  питать иллюзии, что вулканический пепел, заполонивший все небо над Европой, рассеется, но рассеялись только его иллюзии. Вулкан дал еще один выброс, сильней прежнего, и зять смирился с судьбой.
Он  тут собрался покорять очередную вершину. На этот раз ею оказался Шпицберген.  Она уже забыла, сколько именно вершин тот покорил, но почти перед каждой покоренной вершиной,  сначала покорял бездны. Его жена, писательская дочь, опять ждала очередного ребенка. Уже пятого по счету. Сначала у них рождались мальчики. Трое подряд. Зять, видимо, бился до последнего, пытаясь получить дочь. И ему это удалось. Почему они после этого снова решили размножаться, осталось загадкой для всех, кроме них. Их няня пришла в ужас:
«Мелкая девчонка еле ходит, всего год  и четыре месяца, а тут еще. И как я с ними справлюсь. Надо уходить от вас. А не могу, как я вас оставлю. И мелкую, как я ее оставлю. Она же меня полюбила».
Няня повторяла эти слова каждый день, как заклинание, и через два дня заявила:
«Отдайте мне мелкую. Я ее дома буду у себя растить. А потом, к школе привезу».
«А чего так рано, к школе», удивилась писательница, «ты уж ее тогда прямо перед замужеством и привози. Может, сама и жениха приглядишь, подходящего».
Няня посмотрела на нее и расхохоталась:
«Шутки-шутками, а я с двумя не справлюсь».
«А я на что?», высказалась Писательница, «буду приезжать, помогать, потом на дачу уедем вместе на лето, а осенью видно будет». Где в это время будет мать, и чем будет заниматься, обе даже не обсуждали. И так знали. Она родит и отправится на очередной проект. А детей кинет на них с няней. Ну, так, даст ребенку сиську пососать иногда, и все. И старших вечерами будет дрючить, что плохо учатся. Или, наоборот, учатся хорошо, а ведут себя плохо.
На том и порешили, что думать начнут осенью, после дачи.
До аэропорта ехали часа три. Желающих сдать билет оказалось много. Когда приехали, то поняли, что очередь часа на два и смирились. Зять еще с ночи пятницы не отошел, всю ночь с друзьями пил за чистое небо над Родиной. И теперь продолжил. Пива оказалось много. В аэропорту подготовились к долгой осаде. Самолеты не летали. Везде стояли раскладушки, народ пил, пел и гулял. Происходило полное братание, и зять вступил в эти ряды. Угощал народ сигаретами, и чувствовал полное единение. Делать было нечего, и народ сбивался в кучки, и чего-то животрепещущее обсуждал.
И тут Писательница снова его увидала, того парня с флагом. Он сидел в кресле и пил пиво. А рядом прямо на ее глазах освободилось место. И она тотчас туда и нырнула. Стоять два  часа  на ногах и ждать, пока зять сдаст свой билет,  не собиралась.
«Привет! Как дела?», поздоровалась она по-английски, улыбаясь.
«Отлично! Мне повезло, сижу в кресле, а не на полу!»
«И это все?», усмехнулась она.
«Нет, мне еще повезло! Сейчас получу деньги за билет, и уеду на поезде! Я живу там, куда можно доехать на поезде, в Швейцарии. А тут куча народу, что только на самолете могут добраться домой».
«И это все? Или еще в чем-то повезло?»
Он скорчил рожу, и развел руки:
«Это все!»
«А я Вас сейчас обрадую. Вам повезло гораздо больше. Первое – Вы в аэропорту, а не в тюрьме, где Вам самое место. И второе – я Вас отвезу на вокзал, и Вы сэкономите деньги на такси, а это целая куча бутылок пива».
«Спасибо за предложение. Это просто здорово! А при чем здесь тюрьма?»
«Вам понравилось у нас в стране?»
«Безумно! Такие люди вокруг! И такая красота! Представляете, меня два раза в пивнушке, я это правильно сказал, два раза бесплатно угощали пивом. И один раз водкой. А потом мы ночевали у друзей. Мы с ними познакомились в спортбаре, вместе болели за вашу команду, а потом поехали на дачу, и там ночевали. Прямо на полу. И там я видел одну вещь. Прямо на улице. Мне дома никто не поверит. Это называется «сортир». Я записал название, чтобы не забыть. Представляете, прямо на улице такой маленький домик. Очень маленький, и там такое маленькое окошко. И там такая дырка прямо в полу и люди туда все делают. Все свои дела, прямо туда, в эту дырку. Я раньше думал, что такое было только в древности, в средние века. А у них есть до сих пор. Правда, здорово?»
«Конечно!», воскликнула Писательница, «Вам крупно повезло, что застали такую древнюю цивилизацию. А теперь про тюрьму. Там тоже у нас много интересного, но Вы лучше это в интернете посмотрите, а не вживую. Так вот Вы тут у нас с флагом на груди расхаживаете, а это ведь запрещено законом. Законы страны пребывания подлежат исполнению, слышали это выражение? В тюрьму за нарушение  могут посадить. Удивляюсь, как это Вас менты не забрали, наверное, им не до Вас сейчас из-за вулкана».
«Как это нельзя флаг носить? Почему? Я же его не топчу ногами, а наоборот».
«А потому, что закон такой. У нас в стране, не знаю, как у вас, законы не обсуждают, а исполняют. Хотя и редко. Еще в прошлом веке Карамзин сказал: «Строгость законов российских смягчается необязательностью их исполнения»».
Бритый иностранец расхохотался и представился:
«Меня зовут Карл. А Вас как?»
«Таня».
«Красивое имя. Это же у Пушкина была Таня, правильно?»
«Правильно. У Пушкина Таня, а  у Толстого Аня».
Карл расхохотался:
«А Вы забавная. Это правда. Мы все только это и знаем о России. Но вы то ведь тоже ничего о моей стране не знаете».
«Знаю. Был у Вас один такой Карл, который родился 26 июля».
«Фантастика! Неужели Вы его поклонница?»
«Да, я просто помешана на нем. Но, сами понимаете, всего не прочла, но очень много, и теорию бессознательного, и энергетику души, и алхимию. И, конечно, мой любимый принцип синхронности. И случайность. Вы в нее верите?»
«Да, теперь и я Вас вспомнил. Только сейчас. Вспомнил, как Вы стояли на Зубовской площади и внимательно рассматривали траву, а потом так странно взглянули на меня и подняли глаза к небу. Я еще тогда подумал: «Какая странная женщина». А что Вы на небе рассматривали?»
«Флаг. Там был точно такой флаг, как и на Вас. И мне это показалось тогда странным и не случайным».
«Забавная история».
«А куда делся Ваш друг, Вы же тогда были с другом».
«А он тут решил жениться. Познакомился с девушкой из Англии. Туда на поезде не доедешь. И решил жить тут, в аэропорту вместе с ней, пока не улетит. Тут такой народ отзывчивый. Ему даже раскладушку уступили рядом с ней, и они теперь спят вместе».
«Прямо тут?! На раскладушке? При всех?»
«Ну, я таких подробностей не знаю. Но обнимаются и целуются при всех. А тут многие это делают. Народ уже по три дня сидит. Все с ума от скуки сходят, и ни на что уже не реагируют. Почти как в дурдоме».
Таня посмотрела по сторонам и убедилась в правоте Карла. Кто-то обнимался и целовался, другие спали. Некоторые молились, один играл на гитаре, а несколько человек танцевали. Полное ощущение нереальности происходящего охватило ее.
Тут появился зять. Они с Карлом поднялись и поехали. Завезли того на вокзал, и обменялись «мылом».
Карл приглашал к себе в гости. Оказывается, он жил недалеко от того места, где любимый Танин Карл Густав Юнг возвел свою знаменитую башню. И Таня обещала обязательно туда приехать.
Как только, так сразу.