Фома киньдышло 3

ГЛАВА 3.
Идёт, значит, Фома по дороге, дорога пустая. Задумался Фома немного.  Не заметил даже, откуда перед ним прохожий взялся.
Прохожий – маленький такой, не выше метра пятидесяти. Средних лет, если не немного старше.
- Я, – говорит прохожий, - философ - материалист! Что ты имеешь против материализма?!
А сам чуть ли не с кулаками на Фому наскакивает, пройти не даёт. Видимо, продолжения дискуссии требует.
Пришлось Фоме остановиться.
- Никак не отношусь, - отвечает Фома прохожему, - я не знаю, что это такое.
- Как не знаешь?! 
- Я Богом интересуюсь, о Боге поговорить хочу.
- Так ведь нет Бога! – обрадовался человечек, - а есть материя! Материя есть – Бога нет!
- А чем твоя материя лучше, чем Бог? – спросил Фома. И увидев, что материалист крепко задумался, обошёл его сбоку и пошёл дальше.
Идёт Фома дальше. Вдруг – снова перед ним тот же самый, материалист который.  Улыбается хитро.
- Вот ты, - говорит, - после смерти в Рай хочешь попасть? А ведь Рая то – нет!
- Так ведь и Вы «светлого будущего» так и не построили, - отвечает Фома, - а если и построили, то только для себя – «в отдельно взятой квартире»!  Это когда из коммунистов и комсомольцев в 90-х годах обратно в верующих людей перекрасились и народную собственность при этом прихватили! Про Рай не знаю, но Ад вы людям на русской земле уже устроили! 
С этими словами Фома снова обошёл материалиста и пошёл дальше.
Но любит Бог троицу, и поэтому догнал материалист Фому ещё раз. 
- Но ведь религия – это опиум для народа! – кричит он возбуждённо, - подумай, нужна ли она ему?!
- Ну, – отвечает спокойно Фома, - раз уж столько людей в Бога верят, значит, им это зачем-то нужно?  Были бы у вас, материалистов, идеи живые и привлекательные – может быть, и сбылась бы ваша мечта, перестали бы люди в Бога верить. У верующих людей хоть какая-то надежда есть, а у неверующих – нищенская пенсия за честный и добросовестный труд в годы советской власти?
Видимо, напоминанием о пенсии добил Фома материалиста.
Ещё раз обошёл его стороной и пошёл дальше. Никто его сегодня больше не останавливал.