О жизни с Тигром

Тигр сидел рядом со мной на дачной веранде. Вернее полулежал. За окном была кромешная тьма, колыхалось смутными тенями на ветру вывешенное для просушки бельё - привидения ли, крылья какие-то. Тигр увлечённо наблюдал за этим шевелением заоконных призраков, изредка подёргивая в такт шевелениям ушами. Жаловалось, лило по-осеннему, завывало, бельё и не сохло, а полоскалось себе под дождём, - дождь зарядил с полудня - частый, косой, обложной. В полдень и после полудня можно было, сидя на крыльце, наблюдать, как осенние цветы облетевшие, а также ветви деревьев клонятся к земле под ровным и сильным восточным ветром. Колкие длинные усы тигра напоминали антенны и топорщились в разные стороны.

*
Было темно в часовне, подрагивали язычки свечей. Перекрестясь на икону, стоящую в темноте, в нише, вышел на улицу, на хрустко поскрипывающий наст, а перед тем ещё зажёг свечу от свечи, в подсвечник установил. Богоматерь скорбно смотрит из ниши, жалеет - его жалеет, весь мир и себя. Ночь какая звёздная, зимняя. Новый Год скоро. Во сне приснилось: огни по всему городу, гулянья, аттракционы... А дальше тёмные какие-то переулки, кривые, кромешные. /Дневник, зарисовка в набоковском стиле./


*
"Марсианские хроники" Рэя Бредберри. В самых разных ракурсов, с разных точек зрения - встреча двух миров, столь чуждых друг другу, что практически инопланетных. - Только почему же двух? Не трёх, не десяти... Не ста. Москва, мегаполис, и сколько в ней жителей?

*
Новый Год. Или Хэллоуинн, точно, Хэллоуинн. Я у своей однокурсницы - девчонки на двоих квартиру снимают, Лерка с Иркой. Лерка потом, не выдержав бессмысленности, уйдёт из института, не доучившись, не закончив второго курса. Я, говорит, хочу рисовать цветными карандашами исключительно для своего удовольствия, для своего же удовольствия хочу писать тексты, и хочу вот в них писать что мне вздумается. Ирка доучится, я, тоже ушедшая со второго курса, не буду знать, как там она будет учиться - но подозреваю, что хорошо, зачёты автоматом за идеальную посещаемость или за вовремя - редкость для творческого ВУЗа - сданную курсовую. Доучится; очевидно, диплом получит; с ним и уедет обратно к себе в Ульяновск, и кем там в этом Ульяновске будет работать - тайна, покрытая мраком. Её однажды покажут по телевизору, в какой-то конференции писателей, она спросит с места "Ну, так что, вы меня опубликуете как молодого автора? Опубликуете? Так я вам в течении недели пришлю текст". - Опубликуют её после этого или нет, я не узнаю. Хэллоуинн, все размалёваны под привидений, квартира - не очень уж окраинный район Москвы, время к полуночи близится. Выключен свет в квартире, зажжены на полу стоящие свечи, между свечами тоже на полу угощение, алкоголь, сидим рядом с этою импровизированной "скатертью-самобранкой" на подушках, я изредка глотаю шампанского, стакан у меня в руке. Лерка как полоумная носится по квартире со своим шаманским бубном - вызывает духов, и раскрашена она особенно агрессивно на фоне нас, всех остальных. Я тоже почему-то не чувствую себя вполне вменяемой. Ирка наблюдает застолье - "А может, там судьба ему видна" /с/. Вальку тоже позвали, хотя вообще-то вроде она не из нашей тусовки - прикольная девчонка, весёлая, красивая. Периодически в съёмной квартире Лерки и Ирки проживают не то непонятые творческие личности, не то алкоголики, возможно, то и другое вместе, не то какие-то кто-то, куда-то едущие автостопом - и почему-то именно на этом отрезке пути решили они напиться, подозреваю, бывают и пиплы, употребляющие наркотики. Они об этом, я полагаю, молчат, о наркотиках; со своей стороны, хозяева их и не спрашивают. Ещё тоже девчонка, кажется, факультет переводчиков, без конца бывающая в каких-то клубах и после об этом рассказывающая, нестандартно одетая, в ушах позванивают серьги-колокольчики, очень "сложносочинённые" серьги, как выразилась в одном из своих текстов Арбатова. В некий момент Ира почему-то оставляет застолье и уходит к себе в комнату за компьютер. Какой-то очередной едущий автостопом лезет ко всем целоваться. Я уже в курсе, что так целоваться не надо вдруг неизвестно с кем - очень уж мерзко потом; но с переводчицей в сложносочинённых серьгах они всё-таки целуются взасос, после чего она нам всю дорогу до метро жалуется на своё мерзкое состояние, и зачем только я целовалась, риторический вопрос. - Мы вскоре после этих ихних поцелуев практически все расходимся: переводчице охота свалить от пеяного автостопщика, Вале пора домой, меня что-то начинает... это, в глазах троиться и мысли куда-то проваливаются... эта дурацкая темнота, грохот бубна, непроницаемое лицо кирпичом сидящей за компьютером Иры. - Потом, ещё, в другой день, магазин "Белые облака" - продажа эзотерической литературы и разнообразных предметов культа, музыка, эта, как её... не то этническая, не то психоделическая... темнота и музыка, громкая, ритмичная, тоже, чувствую, крыша едет в реальном времени, так вот я и оттуда сбежала. Там ещё ремонт был, через раскрытый пол доска была положена, чтобы по ней проходить, так вот мне показалось, что это мост в иной мир. Примерно как в русских сказках: по эту сторону реки занятое людьми пространство, по ту сторону реки мир мёртвых, посередине на мосту, как правило, дерутся с драконами, обладающими ненормальным количеством голов - вероятно, мутанты.

*
В Воронеже магазин музыкальный. Небольшой зал, уставленный стеллажами с дисками - рядами, как в библиотеке. Каждый стеллаж маркирован, музыку какого стиля можно на нём найти. Прохладно, полутемно. Знающий персонал. Касса, компьютер, молодёжь - этот самый обслуживающий персонал - по двое-по трое кучкуется: посетителей мало. Волосы, крашеные в чёрный, прямые длинные, пирсинг - маленький блестящий гвоздик в ноздре, колечко над бровью, уши по пять раз проколоты, в каждой дырке по гвоздику, гвоздики эти сообщаются между собой хитро перепутанными цепочками.       

*
Когда прилетаешь на самолёте в Казахстан, город Алматы, к дедушке с бабушкой на каникулы, несколько дней требуется на акклиматизацию. Я была тогда в классе втором или третьем, а в первом, как щас помню, учила там под яблоней таблицу умножения. Выучив, звала дедушку и радостно ему отвечала. Почему-то я согласна была учить таблицу умножения исключительно под той самой яблоней, и нигде больше. У меня мама Тигр по гороскопу. И вот теперь мне всё кажется, что я сижу там, под Алматы на даче, на "девятой линии" /улицы в дачных посёлках под Алматы не имеют названий, они пронумерованы/ - сижу там, в возрасте второклассницы, в обнимку со своим настоящим тигром, мы сидим на крыльце лично построенного дедушкой дома с верандой и смотрим на звёзды. Чем была характерна дачная жизнь в Алматы - раньше полуночи не ложились, и каждую ночь выходили с дедушкой смотреть на яркие, крупные звёзды, причём я почему-то всегда отыскивала сначала Большую Медведицу, потом Малую. Смотрели на звёзды, сидя на сложенном из досок крыльце, либо забирались на крышу дома, на нагревшийся за день бак с водой, располагавшийся над пристроенной дедушкой к веранде душевой кабиной. В этой кабине, помню, мне страшно нравились гвозди, которыми прибит был кусок - линолеума, что ли - по этому гладкому покрытию вода идеально скатывалась в сток по чуть наклонному полу. Гвозди были с очень крупными гладкими шляпками и даже вот назывались как-то по-особенному.   

*
Я сижу в обнимку с тигром на веранде, звёзды там смутные в российском небе, восточный ветер пригибает к земле цветы, гнёт деревья. Периодически я читаю Тигру Цветаеву или Ахматову. Ему нравится. - А ещё тигр очень любит смотреть на мой вентилятор. Увидев вентилятор, он начинает не то глухо рычать, в общем, издавать какие-то звуки, и дико молотить по воздуху передними лапами, задевая собственные уши - изображает достижение техники двадцатого века.