Живая, глава 4

Это последняя смена декораций (по крайней мере, надолго, если не до конца произведения). Глава экспериментальная, т.е., может потом кардинально измениться (я сообщу, если вдруг).

4

Она осознала реальность.
Как иначе описать этот процесс, Зоя не знала. Кажется, это было уже далеко не впервые. Впрочем, девушка не могла ручаться. Она порой просто открывала глаза и будто бы оказывалась в каком-то ином месте, но где была до того, не помнила. Сейчас она сидела на стуле посреди комнаты: незнакомой ей, с фотографиями чужих людей на стенах. Теплый ветер из распахнутого окна овевал кожу. Одежды на Зое не было.
Итак, она вновь себя осознала, и снова: без прошлого, без документов, без памяти.
Но это не амнезия: Зоя никогда не была уверена, что ей действительно есть, что помнить. По крайней мере, так, как это должно быть нормально для обычного человека: в этой жизни. Если бы она являлась человеком. Сейчас. Когда-то она им была, но давно и недолго. Зоя еще помнила, как тогда себя ощущает тело: не так пусто где-то глубоко внутри. И в то же время, внешне с ней все было в порядке, под кожей правой руки даже синели вены.
Девушка встала, несколько удивившись, что не испытывает желания потянуться — видимо, не так уж много времени она пребывала в неподвижности, — и вышла из комнаты в коридор. Для начала было бы неплохо найти одежду, затем — познакомиться с хозяевами квартиры, если таковые наличествуют. Возможно, они смогут рассказать хоть что-то о ее прежней жизни... Зоя осторожно прошла в одну из комнат, касаясь ладонями стен, но не потому, что боялась, будто ее может подвести координация: у девушки было стойкое ощущение, что она уже была здесь, но словно ужасно давно, лет десять или двадцать назад, в глубоком детстве. Как если бы она вернулась в дом своих родителей. Каковых у нее, правда, не было: о своей природе Зоя прекрасно знала, как, впрочем, и всегда. После ее осознаний именно эта информация всплывала в голове первой: ты неживая. Ты кукла, тебя зовут Зоя. Затем в голове разом возникали сведения об окружающем мире, минимальный необходимый набор, чтобы не выглядеть полной дурочкой: знания о свойствах веществ и нормах приличия. И потому, имея о последних прекрасное представление, девушка достала из шкафа вешалку. Кажется, в комоде были исключительно мужские предметы гардероба... печально, конечно, но сойдет, по крайней мере, на первое время. Хорошо хоть, что как раз подходит на ее высокий рост — штанины черных брюк не волочатся по полу, рукава рубашки и пиджака не обнажают запястья. Прекрасно. Все это время в голове продолжали проявляться воспоминания, словно контуры на фотографии, вынутой из раствора. Кстати, о фотографиях... Девушка подошла к стене и осторожно коснулась пальцами рамки. На карточке за пыльным стеклом была запечатлена коротко стриженая черноволосая девочка лет четырнадцати. Рядом, пачкая ей бежевые брюки грязными передними лапами, радовался пятнистый пёс с высунутым языком.
Зоя могла поклясться в двух вещах: во-первых, она никогда в своей жизни не видела эту девочку, а во-вторых, ее звали Симонетта. Совершенно точно. Это знание появилось в голове Зои еще минут десять назад, одновременно с тем, когда девушка только-только открыла глаза в гостиной, вместе с законом Ома, таблицей умножения и грамматикой английского языка.
Зоя провела пальцами по рамке. Затем перевернула и вынула фотографию. В самом деле, подумала девушка, не такая уж крупная это кража — фотокарточка! Тем более, в сравнении с присвоением себе чужого имущества в виде мужского костюма, рубашки и — хоть это пока еще было только в планах — ботинок или туфель. Зоя усмехнулась и направилась в прихожую.
На гвоздях у двери висели три связки ключей. На одной был брелок с мишкой. Зоя взяла связку с простым металлическим кольцом и вставила ключ в замочную скважину. Как оказалось, дверь была не заперта.

Зоя шла, не думая, куда идет, просто — гуляя, наслаждаясь теплым ветерком, треплющим волосы. Забрела в парк, взяла мороженое у девочек в зеленых кепках, предлагавших продегустировать новый товар, и побрела по мощеной дорожке. Солнце грело макушку. Было уютно и хорошо, как когда-то давно, когда... Зоя задумалась, когда же, и кто был в тот момент рядом с ней, но память будто была наглухо запечатана. Девушка старалась не озираться, чтобы не выглядеть странно, однако же ее поразила догадка, что она ошиблась: не такой уж она была и высокой. Во всяком случае, не ростом с встречных мужчин.
Она села на скамейку в тени, доедая мороженое, и попробовала расслабиться, однако тревожные мысли не исчезали, а напротив, все чаще и чаще возникали в голове. Зоя подумала, что так она может сидеть в парке целый день, но что потом? Когда стемнеет? Что делать тогда? Без денег (очень честная, да?), без документов, без крыши над головой — Господи, да она даже не запомнила адрес квартиры, откуда вышла полчаса назад! Впрочем, возвращаться она все равно не собиралась. Это тоже было правилом, возникающим в голове после пробуждения: не искать то место, где ты очнулась. Девушка вздохнула и запрокинула голову, так что затылок коснулся спинки скамейки. Стаканчик в руке уже не холодил кожу, остатки мороженого растаяли и капали с донышка на землю.
— Закатное солнце греет как-то по-особенному, верно? — раздалось прямо над ухом у Зои. Девушка вскочила со скамейки и встала в нескольких шагах от нее. На нее смотрели хитро прищуренные черные глаза молодой женщины. Незнакомка подкралась так тихо, что Зоя ничего не заметила.
— Кто Вы? — настороженно спросила девушка, рассматривая таинственную леди. Бежевый пиджак, юбка, ботильоны, шляпка и... зонт. Коротко стриженые темно-каштановые волосы. Первая ассоциация — Мэри Поппинс.
— Ты спрашиваешь, что я такая? — женщина хохотнула. — Я твоя добрая фея-крестная, если хочешь знать.
Зоя вернулась к скамейке, осторожно присела на краешек.
— Я — Кларисса. А как зовут тебя, я знаю. Зои — "жизнь" по-гречески. Теперь разве что ты зовешься на славянский манер, — женщина неосознанно поигрывала медальоном на длинной цепочке. Золотая черепашка, посылающая гладким панцирем солнечные зайчики.
— На румынский, я думаю, — ответила Зоя, — не помню свою фамилию, но, кажется, оканчивается она на "у".
Кларисса засмеялась, махнула ладонью — как будто ее собеседница умело сострила. Это настораживало.
— Пойдем, я кое-что покажу тебе, — с улыбкой сказала женщина, взяв Зою под локоть, — тебе ведь кажется, что этот мир для тебя вновинку?
Девушка не ответила. Да, она действительно это ощущала... в первые несколько секунд после того, как она открыла глаза в незнакомой квартире. Но не дольше. Впрочем, Кларисса будто прочитала ее мысли. Женщина удовлетворенно кивнула и негромко произнесла:
— Да. Это правильно, так и должно было быть...
Впрочем, возможно, она говорила о чем-то своем.
Женщины двинулись по парку. Пальцы Клариссы стискивали локоть Зои с силой и рвением полицейского, конвоирующего опасного преступника. В парке становилось все темнее, начали зажигаться фонари.
— Ты знаешь, кто тебя создал?
— Карл, — ответила на автомате Зоя. Ее собеседница печально вздохнула.
— Эта твоя жизнь — последняя. Твоя и Карла. Даже не так. Эти ваши жизни не ложные, как все предыдущие. Ты ведь помнишь больше, я права? — женщина подмигнула спутнице, — тогда ты должна понимать, что разлучить вас будут пытаться в несколько раз сильнее. Чтобы не допустить вашего возвращения.
— Возвращения куда? — озадаченно спросила Зоя, но в этот момент они вышли за ворота парка и Кларисса воскликнула:
— Видишь вон тот дом? Запомни его. Смотри, сейчас в окнах нет света, но когда ты придешь сюда в следующий раз...
Стальные пальцы Клариссы отпустили руку Зои, женщина отступила ей за спину, подтолкнула вперед — к белому двухэтажному зданию, разительно отличающемуся по внешнему виду от соседних многоэтажек.
— Зачем бы мне понадобилось приходить сюда снова?
— Ноги сами принесут себя сюда... рано или поздно. А теперь я покину тебя, но не навсегда. Будь осторожна, — напоследок прошептала Кларисса, согрев ухо Зои дыханием. Девушка резко обернулась, собираясь переспросить, что же ей угрожает, но Клариссы рядом с ней уже не было. Женщина будто растворилась в воздухе. Зоя озадаченно заозиралась. Ну не могла же Кларисса просто исчезнуть! Девушка бросилась обратно по той же дороге, по которой пришла сюда, оглядываясь по сторонам. Вскоре волосы налипли на разгоряченные щеки, дыхание сбилось... Зоя выскочила через парковые ворота и замерла. Клариссу она так и не нашла, а дома вокруг были совершенно незнакомыми, девушка оказалась на пустынной улице. Вокруг — ни души. Не горели фонари, и окна в домах темнели... Страшно. В первую очередь оттого, что Зоя не имела ни малейшего понятия, где находится. С другой стороны, если быть честной с самой собой, заблудилась она гораздо раньше, даже до того, как встретила загадочную Клариссу. Зоя вздохнула и двинулась вниз по улице. Холодало. Девушка зябко поежилась и подумала, нормально ли, если уж она кукла, то, что она ощущает холод, а еще — жажду и голод. И если уж на то пошло, как ей теперь быть? Мысль заночевать прямо в парке, на скамейке, уже не казалась такой привлекательной, а на гостиницу и что-то в этом роде денег не было. Зоя подумала, что амнезия, или чем там еще являлись ее провалы в памяти, в первую очередь доставляет ей неудобство тем, что девушка не может вспомнить, как действовала в похожих ситуациях раньше. А они наверняка были.
Увлеченная своими размышлениями, девушка не сразу поняла, что практически полную тишину улицы нарушают новые звуки: чьи-то негромкие шаркающие шаги, тяжелое одышливое дыхание и... цоканье, какое бывает, когда кошка бьет лапой по стеклу. Зоя обернулась, не замедляя шага, пытаясь понять, откуда исходят звуки, но позади нее не было ничего, кроме пустых скамеек и — вдалеке — ограды парка. Но стоило девушке снова посмотреть вперед, как ее зрачки встретились с немигающими круглыми глазами монстра. Огромного, обрюзгшего, с лоснящейся мертвецки-белой кожей и длинными, как у гориллы, руками, когтями которых он скреб по асфальту...
Зоя попятилась. Чудовище же, напротив, сделало несколько шагов вперед. И прыгнуло. Девушка выставила руки перед грудью, принимая на себя весь вес монстра, упала — ее придавила огромная туша, грязная тяжелая лапа ткнулась в лицо — ошеломленная, что не смогла выстоять.
Видимо, тело еще не полностью очнулось от недавнего покоя.
Или оправилось от травмы.
Поломки.
Зоя ударила монстра коленом под ребра. Чудовище взвыло и скатилось с девушки. На ноги они вскочили одновременно.
— Ну, давай же, подходи, — прошептала Зоя, чувствуя небывалое возбуждение и азарт, — давай!
Но монстр медлил, будто заметил стремительно росшую силу противницы. Пока еще — сонную, но пробудившуюся, и вскоре уже перенасытившую Зою. Девушка и сама почувствовала, как что-то в ней изменилось. Ощущение было похоже на то, которое испытываешь, когда, войдя с мороза, пытаешься отогревать руки в горячей воде. Вот только в данном случае оно разлилось по всему телу.
Монстр же, видя, что жертва бездействует и даже не пытается бежать, снова прыгнул, но на этот раз Зоя была готова. Она пригнулась, опершись на руки, и когда не рассчитавшее длину прыжка чудовище оказалось над ней, ударила его в живот обеими ногами. Монстр подлетел в воздух и грузно рухнул на асфальт. А Зоя, перекатившись через голову, замерла, собираясь с силами для нового удара. Ноги, от стоп и до бедер, гудели. "Переоценила себя..." — с досадой подумала девушка. Чудовище, тем временем, выпрямилось во весь рост и, опираясь на руки, заковыляло к жертве, с каждым шагом увеличивая скорость. Зоя напряглась.
Внезапно тишину нарушил негромкий звук выстрела из пистолета с глушителем, и девушка, вместо того, чтобы вскочить, как намеревалась, откинулась назад и распласталась на асфальте. Тело закололи иглы страха. Монстр царапнул когтями фонтанирующую темной кровью шею и завалился назад. Дико захрипел — и смолк. Зоя слышала собственное сердцебиение (хотя, казалось бы, откуда?) и тяжелое дыхание. А еще — приближающиеся шаги у себя за спиной. Но, определенно, совершенно человеческие. Однако они пугали ее гораздо больше, чем только что завершившаяся короткая стычка с белесым зверем. Как будто с подобным ему она встречалась чаще, чем с вооруженными людьми.
Тусклый свет единственного на улице фонаря очертил силуэт плечистого мужчины, который склонился над приподнявшейся на локтях девушкой.
— Вы ранены, — произнес незнакомец, — вон и царапина на плече.
Зоя изумленно уставилась туда, куда указывал парень. Действительно, кровь. И по подбородку течет — тоже? Девушка вытерла липкие мокрые губы и поднесла руку к глазам.
Ох, Боже. Но этого просто не может быть.
— Вы боитесь вида крови? — настороженно спросил нечаянный спаситель, затем протянул Зое руку. — Сможете встать? Надеюсь, дар речи у Вас от ужаса не пропал.
— Я не напугана, — отозвалась Зоя, так и не оперевшись на ладонь незнакомца. Девушка встала и даже не покачнулась, — это недоразумение, если Вы понимаете.
Парень кивнул. Сейчас, когда Зоя смотрела на него не с земли, он будто выглядел красивее. Больше того, он, казалось бы, обладал завораживающе мужественной внешностью: четко очерченные скулы, орлиный нос, коротко стриженые волосы. Широкие плечи, высокий рост — он нависал над Зоей, как фонарь. И это было непривычно. "Ой, это он такой великан, или я — совсем крошка?" — подумала девушка.
— Меня зовут Айкен, — сказал парень, достав из кармана платок и осторожно коснувшись им под носом у Зои, — если Вам это интересно.
— Вы не спрятали пистолет, — заметила девушка, тем не менее, не отстраняясь. Прикосновения Айкена были ей даже приятны. Страх, сковывающий ее тело, испарился.
— На всякий случай. Если Вы не против, я провожу Вас, держа руку с ним в кармане.
Зоя покачала головой.
— Меня некуда провожать. Я нигде не живу. Нет места, куда бы я могла пойти.
Айкен усмехнулся, как будто был уверен, что его новая знакомая лжет.
— Так или иначе, наша встреча — это Судьба. Идемте же, — парень спрятал испачканный платок в карман и двинулся вниз по улице, уверенный, что Зоя последует за ним. И именно так она и поступила.

В квартире, казалось, не делали ремонт уже целую вечность. Айкен прошел на кухню, шлепая по линолеуму босыми ступнями, наклонился к плите, прикурил от конфорки.
— Так что же толкнуло Вас на этот путь, бравый рейнджер каменных джунглей? — спросила Зоя, прислонившись плечом к стене.
Айкен обернулся, изумленно посмотрел на гостью.
— Сам не знаю, зачем я это делаю. Возможно, потому, что больше некому. Возможно — потому, что верю в предчувствия, — молодой человек сел на белый табурет с облупившейся краской и, судя по всему, шатающимися ножками, — а Вы верите в предчувствия?
Зоя не нашлась, что ответить. Это пока что был слишком сложный вопрос для нее.
— Я — да, как уже сказал. И то, что мне суждено Вас встретить... впрочем, давайте на "ты", в любом случае, я знаю, что нам предстоит немало совершить вместе... Все это было предначертано задолго до сегодняшней ночи. Но мне часто напоминали об этом, так, чтобы я не забыл. Ни в коем случае.
— Дай угадаю, Кларисса? — с подозрением спросила Зоя. Айкен не ответил, пожал плечами и замер, отвернувшись к окну.
— Не знаю, как звали ту женщину, что до недавнего времени регулярно посещала мои сны. Только не подумай ничего плохого...
Гостья молчала, внимательно разглядывая сидевшего перед ней молодого мужчину. Определенно, в нем было что-то настораживающее. И не сверхъестественное, вполне бытовое. Только понять бы, что... Если это, разумеется, возможно.
— Тебе платят за то, что ты убиваешь чудовищ?
— Кто? Подумай, кому бы это пришло в голову? К тому же, думаю, их видят немногие, — сказал Айкен, не поворачиваясь, — я сам... не всегда.
— То есть, ты делаешь это из природного альтруизма?
— А почему бы и нет? Это так странно? Я хочу, чтобы город, в котором я живу, был чист от этой инфренальной хрени. Скажешь, ненормально?
Зоя пожала плечами.
— Они действительно так опасны, как ты говоришь? Но ведь их видят не все, насколько я поняла?..
Айкен кивнул.
— И, думаю, после смерти они успевают растаять до рассвета. Никогда не замечал, чтобы наутро на том же месте оставалось хоть что-то, напоминавшее об этих существах. Но навредить они могут кому угодно.
— Вот как.
Они помолчали. Айкен придвинул к себе закопченное надтреснутое блюдечко, раздавил о него окурок. Снова повернулся к гостье, достав вторую сигарету.
— Если хочешь, я научу тебя стрелять.
— Не знаю... Если честно, то мне привычнее холодное оружие.
Они еще немного помолчали.
— Ты куришь?
— Не знаю, — она улыбнулась. И взяла протянутую сигарету, прикурила от той, что зажал зубами хозяин квартиры. Горло сжала горечь, но в груди — ничего. Зоя подумала, что не уверена, есть ли у нее вообще легкие.
— Ты спросил про стрельбу потому, что если я собираюсь жить у тебя и дальше, то буду должна убивать монстров вместе с тобой?
Айкен вскочил так быстро, что гостья вздрогнула. Бросил недокуренную сигарету на блюдце, приблизился к Зое и недружелюбно выдохнул:
— Нет. Я думал, для тебя это будет нормально. Видишь зло — уничтожай. Я думал, ты поймешь это без объяснений, — он прошел мимо нее, направившись в комнату, — я спать. Если хочешь, займи диван или уходи.
Зоя осталась на кухне. Ей не хотелось ни выключать свет и тоже идти спать, ни оставаться и докуривать сигарету.