Московские Стовратовы. Артем и Тайнв 4

4. Он и Тайна

       Я знаю многое и многих,
        но мало кто знает меня,
          а жаль.
               
                Наука               

  На следующее утро Максим, с трудом поднявшись, пошёл в комнату к Ваське. Он и сам не знал зачем. Наверно, за её заботой. Наверно, чтоб она сварила ему куриный бульон и приготовила чай с брусникой. Но, едва приоткрыв дверь, он тихо её затворил. Васька, совершенно обнаженная, делала зарядку и со спины казалась тощим, но очень упорным мальчишкой лет двенадцати. У него сжалось сердце. Ведь она годами голодала. Какое уж там могло быть тело. Одна только упорная воля. Надо бы ей трикошку купить для зарядки.
Он вернулся в постель. Усилие не прошло даром: температура поползла верх, и он провалился в чёрную яму беспамятства. Когда очнулся, Васька уже сидела над ним с чайничком тёплого бульона.

 – Не пугай меня так, пожалуйста, ладно?
Он кивнул и потянулся к носику чайника, как младенец к маминому соску. Там и верно был тёплый бульон.
– Ты чтоб знал, Максим. Я деньги из куртки твоей перепрятала. За счётчик этажом ниже.
– Там чужие руки найдут.
– Не найдут. Туда без резиновых перчаток не влезешь. Там голые провода.
Максим хотел было  оспорить такое чересчур оригинальное решение, но где силы взять.
– На эти деньги что ты хочешь сделать?
– Послать «Лукоморье» за далёкие моря, за высокие горы. Ты ж хотел, чтобы и я училась. Вот и будем учиться вместе. Я хочу весной на аттестат сдать.
 Максим задумался. О весне какого года речь? Он что, в коме пролежал годы?
– За какой класс ты хочешь экзамены сдать? – осторожно спросил он, чтоб понять, куда по линии времени унесла его болезнь.
 Настала очередь удивляться Ваське:
– Аттестат – он за все классы.
– А, ну да, – только и смог он сказать. – Сходи в магазин, купи шоколада. У меня без него мозги плохо работают.
Она безропотно пошла. Тогда он осторожно встал и побрёл по квартире, пытаясь обнаружить признаки года, в который попал. Увы, ни календаря, ни газет не нашел. Вдруг он вспомнил, что тогда они купили мебель, а теперь всё опять было пусто.
– Значит, опять она жила, продавая вещи, – с горечью сказал он себе. – Поэтому такая худая.
На этом его аналитические возможности исчерпались, да и силы тоже. Держась за стенку, он добрёл до своей кровати и провалился в беспамятство.
И этот день ушёл в ночь, и опять наступило утро тридцать первого декабря.
Проснувшись, он обнаружил на высокой стопке книг, уложенных перед кроватью, вожделенный шоколад. Один вид его прибавил силы.      Не какая-нибудь мелкая пачка самого дешевого, а целая шоколадная симфония. Значит, она не всё проела. Он встал и, сунув в рот изрядный кусок томной сладости, вышел в пустынную прихожую. Потом вошёл в комнату Васьки. Она сидела над учебником геометрии.
– Ой, как хорошо, что ты очнулся. Сейчас привезут мебель. Я боялась, разбудят тебя.
– Мебель мы купили в девяносто третьем, а сейчас какой?
– Ты думаешь, что проспал Новый Год? Нет, Максим. До него      ещё целых четырнадцать часов.      
– Прости, Васька, я думал, что проспал несколько лет.
– Ты просто фантазёр. Поэтам так и положено.
 После этих слов она заставила Максима побриться, помыться и одеться.
Мебель прибыла в огромных картонных коробках. Васька указывала грузчикам, куда что ставить. Когда те ушли, заявила:    
– Всё, Максим, с нового года начнём новую жизнь.
– А разве мы уже не начали.? Только мебель распаковать, –      сказал он, отпивая шампанское из настоящего бокала.
Они сидели всё на том же единственном диванчике. Зато перед ними на широкой длиной коробке лежала изумительная переливчатая муаровая скатерть и на ней была расставлена самая изысканная снедь и напитки.
– Я не про это. Хватит звать меня Васькой, это неловко на людях. А мы с тобой ведь выходим в люди. Мы ж не шпионы, чтобы всё время думать о конспирации.
– Ладно, назови мне наконец своё настоящее имя.
– У меня редкое имя, и человек, который хочет меня убить, легко по нему найдёт меня.
– Но мне-то ты можешь сказать?
– А зачем тебе лишний груз тайны?
– Ты хочешь, чтобы я и дома звал тебя Таней?
– Мне противно это имя.
– Ага, вот что. Я буду звать тебя Тайна. Все будут слышать Таня, а ты…
– Я согласна.