Из хроники года Святого Луки. Гл. 20

Глава двадцатая

ИЗ  ХРОНИКИ  ГОДА  СВЯТОГО  ЛУКИ

    В свой первый отпуск я чувствовал себя эдаким воином-победителем, вернувшимся домой с поля битвы, причём, на коне. «Трофеи» позволили залатать старые дыры в семейном бюджете. Я начал выплату долгов, связанных с вступлением в жилищно-строительный кооператив. Оплатил вступительный взнос в ещё один кооператив – гаражно-строительный. Немалая часть заработанных за кордоном средств ушла на подарки и приобретение дорогих лекарств для мамы. Кое-что нужно было оставить на отдых, который мы с Ириной, как и прежде, проводили на Южном Берегу Крыма.
    На работе, в родимой редакции, Главный встретил меня, в общем, благосклонно. Все былые страсти-мордасти улеглись. Побеседовал со своими коллегами о положении в Эфиопии… Илюша, мой шеф отдела, в приватной беседе извинялся, что меня не наградили юбилейной медалью ВДНХ (при чём тут Выставка Достижений Народного Хозяйства?..).
    - Сам понимаешь, - сказал он. – Если б не конфликты с твоим предшественником… Да, изданная тобой биография Ленина выставлена во всех юбилейных витринах… Но эту твою акцию должны были отметить в издательстве АПН, а там своё начальство. Сам понимаешь…
    Мне разрешили увеличить штат бюро на одного дополнительного работника из эфиопов; начать выпуск журнала «Советская действительность» под новым, предложенным мной, названием – «Радуга»; распространять все свои издания в Эфиопии цивилизованно, по почте, а не вразнос… Закинул удочку насчёт списания старого «Фольксвагена» и получения из Москвы новой машины…
    Были достижения и в личной жизни: соседка по нашей коммуналке (дворничиха с сыном-школьником) получила более хорошую комнату в многоэтажном доме напротив, а её 12 кв. м. достались нам с Ириной.
    Были и потери… Как это ни парадоксально, несмотря на успехи по части карьеры, я стал терять друзей. И не только по причине продолжительной разлуки.
    Этот процесс обычно начинается уже тогда, когда ты, так сказать, официально, во всеуслышание предстаёшь в глазах общественности в качестве новобранца на должность руководителя загранучреждением. Попав в обойму «избранных», ты сразу начинаешь чувствовать, как в твои отношения с друзьями вкрадывается некая взаимная настороженность. Многие коллеги по работе начинают смотреть на тебя, поднявшегося на более высокую социальную ступень, уже снизу вверх. Многие замыкаются, понимая, что теперь уже нет места прежней доверительности, ведь все «избранные», хотят они того или нет, так или иначе вовлекаются в КГБешную паутину, превращаясь из некогда потенциальных мошек в паучков или даже Пауков, - кто знает?
    Да и сам «избранник» тоже не дурак, он становится более разборчивым по отношению к прежним друзьям-приятелям, опасаясь, кабы кто из них не скомпрометировал его ненароком. Общаться лучше с себе подобными, а в такой компании уж и вовсе не приходится рассчитывать на откровенность и истинную дружбу.
    Что касается былых зарубежных контактов, то их, по совету «старших товарищей», пришлось незамедлительно обрубить и в первую очередь прекратить частную переписку.
    За время моего отсутствия в родных пенатах на мой домашний адрес и «до востребования» пришло несколько писем из заграницы. В том числе ещё одно от Гиры. С этой красавицей-индианкой я познакомился в Ахмедабаде во время той самой поездки по странам ЮВА, о которой  я  рассказал в «Поисках экзотики».
    «Не забыл ли ты меня?.. Встречая русских, я всегда вспоминаю только о тебе… Почему ты не выслал обещанные фотографии?.. Я тоже заинтересовалась журналистикой… Мне уже за двадцать и я единственная дочь у родителей… Получил ли ты книгу о джайнизме?.. Это – очень серьёзная философия, основанная на вере, что наша душа формируется поступками… Чтобы достичь счастливого ощущения свободы, нужно сначала задуматься над тем, кто ты, откуда и почему так привязан ко всему на свете?.. Я слышала, что ваши люди не верят  в Бога, но каким же образом они обретают душевный покой?.. Посылаю свою любовь тебе и всему твоему дому… Пожалуйста, ответь как можно быстрее…».
    Боже! Как ответить на все твои вопросы, милая, наивная девушка?!. Знаешь ли ты о том, что все наши письма прочитываются теми, кто всегда бдит, особенно о таких, как я, «избранниках», далеко не божьих?.. Много ли толку в такой переписке?..

    Отпуск пролетел стремительно, как говорится, на одном дыхании, от которого, что греха таить, чересчур часто отпахивало спиртным. Но это было тогда в порядке вещей: естественный атрибут отпускника, приехавшего из-за границы! «Ибо всякий просящий получает», как сказано у Луки (11: 10).
    На обратном пути сделали  однодневную остановку в Каире, в Бюро АПН. Его гостеприимным заведующим оказался тот самый советник нашего посольства в Индии, о котором я писал в «Поисках экзотики». Ни я, ни он не подали вида, что встречались в Дели. Теперь мы были на равных!

Вторник, 29 сентября 1970 г.
    Второй год моей загранкомандировки стартовал практически одновременно с новым эфиопским годом, кстати, високосным; он начался 11 сентября 1970-го, или 1-го числа месяца мескерем 1963 года – года Святого Евангелиста Луки  (по эфиопскому календарю).
    Сентябрь – хлопотный месяц у эфиопов: целых два  праздника - «Энкутаташ» и Мэскаль! Но сегодня, буквально на второй день после праздника Креста, флаги над столицей были приспущены: объявлен трёхдневный траур в связи со смертью египетского президента Гамаля Абделя Насера. Такое выражение соболезнования народу Египта вызвано не только высоким уважением к его лидеру, но и традиционными историческими  связями с этой страной.

Вторник, 13 октября.
    Вчера умер абуна Базилиос; в 1959 году в Каире ему (впервые эфиопу, по национальности) был присвоен титул Патриарха; тогда же Эфиопская церковь, история которой исчисляется 16-ю веками, получила независимость от Престола Святого Марка, как называют копты свою Церковь.
    При Базилиосе развернулась миссионерская деятельность его единоверцев; сегодня Эфиопская церковь имеет свои приходы в южно-американской Гвиане, на вест-индских островах Тринидад и Тобаго, а также в нью-йоркском Гарлеме.

17 октября.
    Первая попытка диалога между восточно-христианскими церквями, разобщёнными после Халкидонского собора (451 г.), была сделана в период патриаршества Базилиоса в 1965 году. И вот теперь, через четыре дня после его смерти, во второй раз за прошедшие полторы тысячи лет, главы монофиситских и греко-православных церквей снова встречаются (в Стамбуле) в поисках путей к единению. Единство – мечта человечества!
    В январе в Аддис-Абебе состоится очередное заседание ЦК Всемирного Совета Церквей, куда входят представители всех христиан, кроме католиков. (На днях из Женевы пришло подтверждение о моей аккредитации).
    Интересны рассуждения аксумского императора Зэра-Яыкоба (1434 – 1468) по поводу всё того же религиозного «единства». Звучат они примерно так: «Ференджи утверждают, что их вера - истинная, а наша – ложная. Мы же считаем, что всё – наоборот. Мусульмане и евреи скажут то же самое. Кто же может рассудить всех нас в этом споре? Никто! Ибо все люди на земле делятся лишь на истцов и ответчиков. И нету меж них Судии!».

2 ноября.
    Все газеты пестрят поздравлениями в адрес императора по случаю 40-летия Коронации. Вспоминают 2 ноября 1930 года, когда с неба на Аддис-Абебу посыпались поздравительные листовки в честь новоиспечённого негуса негести. Над эфиопской столицей впервые кружил самолёт, пилотируемый двумя единственными в то время лётчиками-эфиопами. Правда, один из них был всё-таки наполовину русский – Миша Бабичев, сын русского прапорщика Бабичева, некогда перешедшего на службу к Менелику II и дослужившегося до высокого военного чина фитаурари.

    В нынешний День Коронации в Доме Африки чествовали  85-летнего Алеку Тибебу Геммие, учителя приходской школы, лауреата Фонда Хайле Селасие I за 1970 год. Император вручил  ему золотую медаль и премию в 10 тысяч эф. долларов.
    Свою жизнь монаха в миру этот старец из Сире (130 км от Аддисы) посвятил бесплатному обучению и религиозному воспитанию сельских детишек. Сейчас в его школе под открытым небом 120 учеников. Помимо учительства и наставничества, Ато Геммие занимается плетением циновок из пальмовых листьев. Именно этим ремеслом он зарабатывает себе на пропитание. А питается он более чем скромно: две-три горсти бобов один раз в день. Живут же люди!

11 ноября.
    С 6 по 9 ноября Хайле Селассие находился в Риме с официальным визитом по приглашению президента Джузеппе Сарагата. Впрочем, пребывание императора в Италии продолжится аж до 14-го. Это - его второй, после 1924 года, визит в страну, с которой ныне развиваются вполне дружеские отношения. Однако аксумский обелиск, похищенный по приказу Муссолини и украшающий по сегодняшний день одну из римских площадей, к сожалению, всё ещё бросает тень на эти отношения. Переговоры о возвращении в Аксум его древней реликвии ведутся с 1956 года…

27 ноября.
    Получил милое письмо из Лагоса, датированное 17-м ноября, от собственного корреспондента «Правды» Миши Зеновича. (С М.З. я познакомился у нас в Аддис-Абебе. Он приезжал освещать работу 7-ой Ассамблеи ОАЕ, которая открывалась 1 сентября с.г. В своём письме из Лагоса от 15 октября он сообщал, что собирается в Сьерра-Леоне. «После Аддис-Абебы долго мучила простуда» - жалуется М.; потом наступили праздники в честь 10-летия независимости Нигерии и связанные с ними трудовые будни. «Единственное, что согревало всё это время, так это воспоминания о вашем радушии и теплоте. Сожалею, что так и не пришлось послушать Ирочкину игру. Надеюсь, что палец больше не болит»).

    Письмо от 17-го ноября - типичное для людей «нашего» круга, имеющих свои собственные почтовые ящики за рубежом, что, вероятно, гарантирует так называемую тайну переписки. Но Миша не менее моего научен, как и что можно писать своим друзьям-коллегам, где бы кто ни находился.
    «Милые Вадим и Ирочка! Это поистине удивительная удача, что я получил ваше письмо в целости и сохранности. Ему грозила незавидная участь быть разодранным в клочья – «на марки», и только своевременное вмешательство одной доброй души спасло для меня драгоценный конверт.
    Надеюсь получать от вас в будущем не короткие записки, а что-либо более объёмистое с летописью вашего житья-бытья.
    Недавно получил конверт от Боба Пиляцкина. Он, оказывается, успел после Аддис-Абебы слетать туристом в Америку, полон впечатлений. А я в это время погонял по Сьерра-Леоне. Ну, я вам доложу, - забытый богом уголок и сказочно красивый! Я с ходу вдохновился и выжал из себя такие строки:
    «Это – время прощания с сезоном дождей. По вечерам он иногда напоминает о себе короткими освежающими ливнями. Туча быстро уходит, и кажется, будто тебе в последний раз махнула с перрона женская рука.
    Но пока до январской сухоты далеко. Можно поехать на Ламли-бич и там побродить по песку, который скрипит под ногами, как только что выпавший снег. Укрощённые подковой залива океанские волны не опрокидывают купальщиков навзничь, и соленая вода ещё не успела нагреться до температуры парного молока».
    Это - декорации «Робинзона Крузо» и «Острова сокровищ»… Одним словом, вся эта лирика пойдёт, скорее всего, в «Азию и Африку». Больше никуда не потянет.
    Про этот самый Ламли-бич я, естественно, не написал главного. Там меня, пока купался, обобрали до нитки – ботинки, рубаху, а главное – мои знаменитые часы. Всё лежало в запертой машине. Так вот – её взломали и всё увели. Хорошо, что денег с собой не взял. Утешение я отыскал в книге Роя Льюиса «Сьерра-Леоне», написанной ещё в 1952 году. Из неё выяснилось, что, оказывается, ещё в те далёкие времена с легкомысленными, вроде меня, купальщиками поступали там точно так же.
    Почтовые марки там безумно интересные. Кое-что, Вадим, ты найдёшь в конверте.
    Планов у меня много, но определённых пока нет. Если в декабре в Либерии состоится конференция стран Западной Африки насчёт экономической интеграции, постараюсь туда попасть. Если нет, махну в январе куда-нибудь ближе к экватору. Почему-то очень тянет в Бурунди. Был там на аэродроме как-то и помню только – сказочно красивые места. Ну, опять же – проблемы, проблемы.
    Ладно, ребята. Извините за болтовню. Большой привет всем, кто меня помнит. Всего вам самого-самого».

    Да, правдистам, по части их возможностей, несмотря на «проблемы», можно позавидовать. Живут же люди!

Среда, 13 января 1971 г.
    В воскресенье 10 января в Доме Африки начались 11-дневные заседания Центрального Комитета Всемирного Совета Церквей (ВСЦ). Христиане Земли надеются, что будет сделан ещё один шаг на пути к их единению.  Действия любой христианской организации на пути экуменизма, по словам Хайле Селассие, должны быть «свободны от любой политической мотивации и защищены от заражения идеологическими микробами».
    Однако эти слова из выступления императора на открытии Конференции, конечно же, не идут вразрез с решением ВСЦ оказывать помощь идеологической, политической и вооружённой борьбе братьев-христиан Южной Африки против расистов и их покровителей в лице религиозных организаций, где говорят на языке африкаанс.
    Прослушал я и выступление Его Блаженства (His Beatitude) абуны Теофилоса (Тевофлоса), исполняющего обязанности эфиопского Патриарха. Как реалистично прозвучал его призыв! – «Если мы не можем быть одной церковью, давайте не увеличивать наши различия; если мы не можем объединиться, давайте, по крайней мере, сотрудничать».
    Делегаты ВСЦ останутся в Аддис-Абебе на празднование Тимката (с 18 по 20 января), т. е. Крещения, олицетворяющего духовное рождение и единение людей.

18 января.
    Позавчера на сессии ВСЦ в Доме Африки встретил митрополита Никодима, главу делегации Русской Православной Церкви. Его сопровождал Аба-Дегу, что придало мне смелости пригласить Владыку и его непосредственное окружение посетить Бюро АПН. (Люди в ризах всегда вызывают во мне любопытство. Экзотика? Да! Но не только. Наверное, сказывается ещё и моё, так сказать, происхождение. По отцовской линии я как-никак из потомственного рода священнослужителей. Правда, эта линия была прервана моим дедом, Он бросил семинарию, выучился на фармацевта и стал главным провизором земской аптеки, заслужив к концу жизни звание почётного гражданина города Бугуруслана.). В тот же вечер Аба-Дегу на лимузине эфиопского патриархата привёз к нам на виллу всех наших церковников: кроме митрополита, ещё два иерарха и переводчик.
    Ирина, заранее предупреждённая мной по телефону, была уже во всеоружии: стол был накрыт, что называется, по-царски. Пожимая руку представленному ей красивому мужчине во цвете лет, но - в чёрном монашеском одеянии, она удивлённо и в то же время восторженно заметила: «Вам бы в кино сниматься -  в роли героя-любовника!..». 
    Эта непосредственность, неожиданная для самой Ирины, вызвала весёлое дружное одобрение всех присутствующих, которые тут же пожелали архимандриту Гермогену достойно проявить себя на столь перспективном поприще. «Инцидент», хотя и привёл хозяйку в смущение, однако моментально разрядил общую обстановку, не оставив ни малейших признаков официальности: весь вечер, а точнее – всю ночь, в нашем застолье царила атмосфера непринуждённости, чего так не хватает порой в заграничных посиделках на любом уровне.
    Из горячительных напитков (выбор был предостаточный) наша мужская компания единодушно отдала предпочтение отечественной водке. Что касается Ирины, она, словно наложив на себя добровольную епитимью за свой неосторожный комплимент в адрес монашествующей особы, ни разу не присела за общий стол, лишь обслуживала нас, самоотверженно исполняя роль евангельской Марфы.
    Это был типично русский табльдот с обилием дружеских излияний и, естественно, винных возлияний. Для меня он был важен ещё и тем, что невольно, рюмка за рюмкой, он превратился, можно сказать, в своего рода «вечер вопросов и ответов», на котором решающее слово принадлежало, конечно же, владыке митрополиту, председателю внешних церковных сношений.
    Между прочим, я не преминул заметить, что наши с ним фамилии различаются всего лишь одной буквой: он – Ротов, я – Розов. И что, будучи ещё школьников, я  тоже (!) пострадал за веру: меня чуть было не исключили из комсомола, когда в учительской стало известно, что на пасху я заходил за церковную ограду поглазеть на экзотический (для меня) обряд освящения куличей. (И почему это я считаю, что за веру обязательно нужно страдать?.. Я забыл, что совсем недавно в книжном магазине при Доме Африки наткнулся на толстенную антисоветчину под названием «Кто есть кто в КГБ». А там, между прочим, и о Борисе Григорьевиче Ротове говорится… Но об этом я, конечно, не упомянул).
    Вспоминали мы историю «отлучения» Льва Николаевича Толстого… Говорили о коммунизме западноевропейского образца, допускающего для членов партии веру не только в «светлое будущее», но и в Бога… Сожалели, что папа римский не очень-то симпатизирует Всемирному Совету Церквей и экуменизму, в котором Русская Православная Церковь стала играть важную роль… Радовались развитию дружеских контактов с Эфиопской церковью, на радость Аба-Дегу, больше молчавшему за столом по причине языковых трудностей.
    В тот вечер Аба-Дегу передал мне, увы, не совсем качественное фото, запечатлевшее владыку Никодима в гостях у абуны Теофилоса. (Аба-Дегу стоит между ними у стены).

     …Рассвет наступил неожиданно. А когда посмотрели на часы, было уже за восемь. Гости, перед отъездом, вышли из нашего стеклянного холла во двор, вдохнули свежайшего горного, яко и горнего, воздуха… Митрополит передал Ирине пакетик какого-то травяного сбора, попросил сделать настой. (Я и по себе знаю, как помогает трава после долгих застолий)… А уже совсем на прощанье сановные гости, среди которых был и басистый диакон, пропели нашему дому «многая лета». Этот заключительный аккорд и архиерейское благословение, надеюсь, не окажется всуе!
   
    P. S. Знакомство с владыкой Никодимом сыграло в моей жизни важную, можно сказать, мистическую роль. По возвращении из Эфиопии я несколько раз созванивался с митрополитом. Каждый раз он заочно приглашал меня к себе на московскую дачу в Серебряном Бору. Мне казалось, он хотел переговорить со мной по поводу моего перехода на службу в экзархат Западной Европы, в то время им возглавляемый; там что-то не ладилось с изданием то ли журнала, то ли информационного бюллетеня.
    К сожалению, встречи наши откладывались большей частью по причине его чрезмерной занятости. Последний раз (было это в августе 1978 года) мы договорились встретиться после того, как он вернётся из поездки в Ватикан. Но, как известно,  5 сентября, будучи на приёме у папы римского, митрополит неожиданно скончался.
    Вскоре после его смерти Ирине привиделся сон. Никодим сказал ей: «Немедленно окрести Вадима!». Моя жена удивилась, узнав от меня, что я действительно был некрещеным. Ирина выполнила обет, данный ею перед владыкой. Благодаря её усилиям и организаторским способностям, я приял крещенье – дома, тайно, дабы, не дай Бог, не прознали про это соседи и мои коллеги по перу и… компартии.

Среда, 20 января.
    Вчера, в полдень, в Юбилейном дворце император устроил приём по случаю Тимката и дня Св. Михаила. Как сообщили газеты, Никодим, митрополит Ленинградский и Новгородский, подарил Хайле Селассие, «как знак давнишних дружеских отношений» между двумя Церквами, «an altar» (запрестольная икона).

11 марта.
     «Эфиопиэн геральд» опубликовало моё интервью: «Шеф нового ежемесячного журнала «Радуга» заявил вчера, что его издание завоёвывает популярность и в будущем намерено публиковать эфиопских авторов.
    Представитель Агентства печати Новости сказал, что с начала этого года число подписчиков выросло с нуля до 100. Заявки на подписку приходят почти со всех концов империи. Редактор выражает надежду, что его журнал станет в один ряд с самыми читабельными изданиями страны. 32-страничная «Радуга» выходит ежемесячно в 2000 экземпляров и будет увеличивать свой тираж по мере роста числа подписчиков. Вадим Розов пообещал, что в апрельском номере появятся стихи Александра Пушкина на амхарском языке…»
   
    P. S. Увы, это обещание не сбылось. Большую часть апрельского номера заполонили материалы о наших космических достижениях в связи с благополучным возвращением на землю Луны-16 в сентябре прошлого года.
    К сожалению, по разным причинам не осуществились и многие другие задумки. Однако уже в середине года подписчиком «Радуги» стала знаменитая библиотека конгресса США, которая даже присвоила нашему изданию свой индексный номер.   

Четверг, 8 апреля.
    Император утвердил избрание (6 апреля) нового Патриарха Эфиопии – 61-летнего абуны Тевофлоса. В возрасте 27-ми лет он принял монашеский чин в монастыре Дэбре-Либанос, в 1948 году получил сан епископа Харарского, а через два года Синод назначил его заместителем патриарха. Большой вклад внёс абуна Тевофлос в развитие экуменизма. В этом году Эфиопская церковь получила  от Всемирного Совета Церквей финансовую помощь в размере около 265 тысячи долларов.
10 апреля.
     Аба-Дегу (я встретил его, как часто бывало,  на почте) жалуется, что с Теологическим колледжем у него трения. Будучи при патриархате главой отдела образования, он обвиняет колледж в том, что это образовательное учреждение не уделяет должного внимания трудоустройству своих выпускников в сфере церковной деятельности. Профессора теологии в свою очередь упрекают Церковь: слишком мало там платят!..
    Как сказал Аба-Дегу, в стране функционирует 17 тысяч православных храмов, более 30 из них – в столице. Эфиопская церковь, так же, как Русская, - Orthodox.   
    «Вадим, я давно хотел предупредить тебя… Мне точно известно: ваш телефон прослушивается!..» («Вашими или нашими?» -  надо было спросить Аба-Дегу.  А может, и теми и другими?..)
    В рубрике «Цитаты на каждый день» («Эф. геральд») хорошо сказано: «Человек не должен доверять никому, кроме как самому себе, и никого не бояться, кроме себя самого».

11 апреля.
    Вот уже почти три месяца, как у нас поселилась «Элли» (по-амхарски – черепаха). Она отзывается по имени, когда Ирина зовёт её «на водопой». Элли выпивает за раз целый таз! А привёз я её, бесхозную, никому не нужную, из посольского компаунда, с согласия «местных жителей».
    Элли хотела переехать к нам на виллу на своих четырёх, а заодно и меня перевезти на своей панцирной платформе Я было попробовал, но решил, что быстрее добраться до дому на машине.
    Посольский пёс Черныш по своему попрощался со своей столетней «подружкой». Наверно, он больше никогда её не увидит.
 
Суббота, 17 апреля.
    «Эфиопиен геральд» опубликовала заметку о проведённой мною совместно с Выставкой (В. М.) пресс-конференции по случаю итогов 24 съезда КПСС. В Бюро АПН вчера собрались около полусотни местных и иностранных журналистов, а также ряд дипломатов (в их числе наш экономический советник И. Аникеев). Мы прорезюмировали доклады Л. И. Брежнева и А. Н. Косыгина, отвечали на вопросы, в том числе о перспективах развития советско-эфиопских отношений.
    В. М. показал блестящее знание английского языка. Я рад, что он сразу откликнулся на моё предложение насчёт пресс-конференции, правильно понял мои слова: «Чтобы тебя достойно оценили, нужны акции! Действия!..» Но, кажется, нашу инициативу посол и «профсоюзный» босс встретили с кисловатой физиономией: как это мы осмелились проводить подобное мероприятие без предварительного согласования с начальством!..
    «Мероприятие» наше завершилось щедрым коктейлем. Тут уж Ирина поработала!.. Добрая половина гостей долго не хотела расходиться.

4 мая.
    Сегодня африканская природа преподнесла нам сюрприз. Утром, спустившись в холл, мы были буквально ошеломлены тем, что увидели за стеклянной стеной: всю зелень во дворе укрыло белое «одеяло»… из снега и града!
    Как выяснилось позднее (во время поездки в посольство и обратно), улицы Аддис-Абебы до середины дня стыли под слоем ледяных осадков, пока город не прогрелся под солнцем. Вот вам и близость экватора!.. Наверняка, это необычное для местного климата природное явление – не что иное, как «послание свыше» специально для нас, чтобы мы не забывали о родной русской зиме!

6 мая.
   Эфиопия отпраздновала вчера 30-летие победы над фашистской Италией. 5 мая 1941 года – день, когда Хайле Селассие торжественно въехал в освобождённую от оккупантов столицу.  (Итальянские войска вторглись на территорию Эфиопии 3 октября 1935 г. 9 мая 1936 Муссолини объявил об аннексии этой страны).
   К сожалению, столичные газеты и словом не обмолвились о том, что СССР последовательно выступал против итальянской агрессии, хотя материалы на эту тему Бюро АПН распространило среди местных СМИ заранее.
    В моём эфиопском досье (я завёл его ещё в Москве) есть выписка из газеты «Известия» от 6 октября 1935 года; её стиль и содержание сжато, но и довольно оригинально, отражает отношение советского народа как к итало-фашистскому вторжению в Эфиопию, так и к её внутренним делам:
    «Следя из далёкого СССР за этой войной, мы желаем абиссинским народным массам не только того, чтобы они не попали в колониальное рабство, но и того, чтобы в этом великом историческом испытании пали цепи крепостничества и внутреннего рабства, которое влачат на руках и ногах труженики Абиссинии».

9 мая.
    У эфиопов сегодня снова, как и у нас, праздник. Нет, не наш День Победы. Сегодня в присутствии императора состоялась инвеститура (облачение) нового патриарха. Эта церемония восхождения на патриарший трон проходила в соборе Св. Троицы и закончилась под  звуки 17-ти орудийных залпов.
    Как плодотворно влияет порой смена руководства! Вот уже и газеты заговорили о необходимости перемен в религиозной жизни этой библейской страны. Как всегда, в роли  застрельщика выступает молодёжь. Не зря Аба-Дегу жаловался на слабое вовлечение молодых теологических кадров в сферу церковной деятельности. В этой связи любопытна статья в «Эфиопиэн геральд», написанная четверокурсником Теологического колледжа; она так и называется: «Эфиопская церковь нуждается в обновлении». Что же конкретно предлагает студент по имени Асстаберекет Гетту?
    1). «Наша церковь не поклоняется деревянным таботам («ковчеги завета») – утверждает он, - а тем словам Господа, что написаны на них». Обычно табот – около четырёх футов (1 ф. = 30 см) в длину, два с половиной фута в ширину и столько же в высоту. Если учесть, что некоторые из этих алтарных «скрижалей» сделаны из мрамора (церковь Св. Рагуила на Энтото, храм в Аддис-Алеме), можно представить, как тяжело их таскать на голове во время Тимката или войны. «Почему бы ни упростить дело, написав священные слова на каком-нибудь более лёгком материале?» - спрашивает Гетту, следуя своей наивной логике.
    2). Если таботы слишком тяжёлые, то молитвы, по мнению будущего теолога, слишком длинные. «Я знаю священников, которые молятся целый день, а потом бродят с протянутой рукой, выпрашивая пищу». «Мы живём в эпоху конкуренции… Время отшельничества и длинных молитв о хлебе насущном, который просто так свалится с небес, прошло».
    3). «Священник официально устанавливает и поддерживает контакт между сверхъестественным миром и сообществом людей. Он – главный участник ритуала и хранитель знания о религиозных традициях». Отсюда – его ответственность перед паствой, отсюда – и высокие требования, предъявляемые к нему, как к проповеднику и учителю. Но, к сожалению, - и «я осмелюсь заявить об этом открыто, -   наша церковь наводнена невежественными пастырями».
    4). Наконец, предлагает Гетту, необходимо определиться с некоторыми «разноучениями» в священных текстах. Он приводит пример из трудов Афанасия Великого (293 – 373), день памяти которого эфиопы отмечают 15 мая, когда в храмах читается его «Анафора». А там есть слова, касающиеся вопроса о т. н. предопределении. Судя по тексту Афанасия, этот вероучитель придерживался мнения, что Всеведущий Бог предопределяет людей «к богатству или бедности, к оправданию или уничтожению». Но Эфиопская церковь, как подчёркивает Асстаберекет Гетту, наоборот, «учит, что Бог никого не предназначает ко злу и гибели, а только - к добру и спасению».
    Чтобы избежать противоречий и не вызывать сумятицу в головах верующих, Церковь, по убеждению нашего «обновленца»,  должна чётко определиться в своих догматах и соответственно выверить свои литургические книги. А это уже явный призыв к новшествам в стиле патриарха Никона, приведшего русское православие, как известно, к расколу… Мне начинает казаться, что Эфиопия «хочет» развиваться по нашему, российскому сценарию. Бог всем Судия!..

(Продолжение – «Искусство требует жертв». Гл.21)