Поэт

А вот был у меня знакомый.
Звали его, допустим, Анатолий.

Мы учились в одной школе, только он - тремя классами старше.
Знал я его только в лицо, вернее, как мне тогда думалось - в рожу. Ничем он не выделялся, носил обычные днепродздерджинсы, отбирал у нас, младшеклассников, деньги на пирожки, дрался, а после уроков брал пустые баклажки и ходил с ребятами за гаражи, кашлять.

После школы он решил поступить по совести, то есть не поступать, и пошел работать печатником в маленькую фирму по производству открыток.
Вся технология была китайской, а вот китайские поздравительные стихи никак не подходили нашему, разбалованному классикой, потребителю, в силу своей исключительной тупости.
Намучились мужики-рабочие с этими стихами до одури, чуть не поспивались в попытках музу за хвост впоймать, решили уж совсем на стихи положить и рубить по-честному, прозой, мол - "люблю, жить без тебя не могу, будьте навсегда моя!", но тут появился у них мой знакомый.

Поднатужился Толя, поднапрягся, вспомнил уроки добрейшей нашей русички Екатерины Алексеевны, и выдал на-гора первый шедевр. А потом - второй. И пятый. И сотый.
Стали Толю на руках носить.
Зарплаты ему прибавили, а работы - убавили, и так с ним, и эдак, и выпить, и закусить...

А на дворе-то нулевые были, праздновать было что, поэтому производство росло, и стихов надо было все больше, поэтому Толя был вовсе отлучен от своего станка, сидел в кабинете у начальника, пил чай с пряниками и сплетал ямбы.

Выйдет он вот так, с утра, оденет жилет, поверх жилета - пальто, поверх пальто - трамвай, и едет себе стихи писать.
Спросит у него мама вечером - ну как на работе дела? - А он, борщ уплетая, говорит - с полсотни сегодня вышло. - И мама старая кивает, довольна, что сын при деле, у добавки ему уже льет.

Но ничто в жизни так гладко и безоблачно быть не может.
Влюбился мой знакомый в, допустим, Наташку, стихов ей писать не стал, а решил проявить себя в иной манере - поссать с железнодорожного моста на провода, и осталась открыточная фирма без штатного поэта.
На могиле его поставили красивый памятник, а на нем тоже какие-то стихи были.

Но смысл не в этом.
А в том, что хотя стихи его были откровенным, бездарным говном, дешевкой, малейшая претензия на литературность которой была достойна только осмеяния, Толя был единственным настоящим поэтом из всех, с какими я был знаком.