Жизнь бичевская

В понятиях людей, побывавших на Колыме, или в Заполярной Якутии, вся территория Советского Союза делилась на две части – Север и Материк. Север подразделялся также на две части – Крайний и просто Север. А вот под Материком каждый подразумевал свое. Это могла быть и Казахстанская глубинка, а могли быть и Ленинград с Москвой. Бездомные и не имеющие постоянной работы, что влекло за собой и отсутствие постоянного заработка, именовались на Материке «Бомжами», а вот такие же люди на Севере звались «Бичами», что переводилось как «бывший интеллигентный человек». «Бомжи», в переводе на человеческий язык, означали «без определенного места жительства», что на Севере теряло смысл, так как большинство жителей этого региона с полным основанием могло быть отнесено к этой категории.
Так что, определенная каста людей на Севере именовалась Бичами.
Среди них были Бичи по убеждению, а были и по обстоятельствам.
Основным источником поступления в ряды Бичей были Колымские лагеря, Якутские зоны, женские зоны на Ляховских островах, входивших в систему Ново-сибирских.
Освобожденные по амнистии, или еще по какой-то глупости, не имея денег на дорогу до Материка, оседали в крупных населенных пунктах типа Хабаровска, Якутска, Магадана. Железных дорог до Материка не имелось, а в самолет по справке об освобождении не садили. Расскажу о Бичах якутского «разлива».
Бичи по убеждению. Эти люди были чем-то обижены в прошлой жизни, смотрели на окружающий мир как бы из-за угла, работать не хотели из принципа, милицию и других начальников, мягко говоря, не уважали, семьями не обзаводи-лись и жили одним днем. Лет через пять-шесть такой жизни уходили в «мир иной» без особых почестей и без гарантий на райскую жизнь на том свете. Но, были и долгожители. Так, один мой знакомый, а может даже и приятель, – дед Матвей (просьба не путать с дедом Хасаном!) – в возрасте около шестидесяти лет имел трудовой стаж в один год, два месяца и четырнадцать дней. Прибыл он в поселок Батагай, что находится за полярным кругом в Якутии, по оргнабору на прииск. До этого был Бомжем в Красноярске, и вот теперь бичует последние лет тридцать в означенном поселке, где от оргнабора сбежал и пристроился спать в котельной. Истопники менялись каждую неделю, а он сторожил, следил за порядком в поме-щении, а главное, смотрел, чтоб никто не угорел, да и здание оставалось в целости. Харчевался с истопниками, на зиму вместе заготавливали мясо, которое хранилось в сарае с углем в замороженном виде, и было подвешено на толстой жердине. За сохранность продукта не беспокоились, так как бродячие собаки на это мясо вни-мания не обращали, по причине их общего происхождения. Головы убиенных су-ществ сдавали в местную администрацию, за что платили деньги, а шкуры постав-ляли в местный Быткомбинат. Здесь из них шили унты на волчьем меху для летного состава Полярной авиации.
Но, не мясом единым жив человек.
Иногда хочется и выпить. В буфете при единственной столовой подавали самодельное вино, именуемое как «Шатровка», в честь начальника районного   Продснаба.
Пятикилограммовые металлические банки с карамельными конфетами, предназначенные к длительной перевозке по Северному Морскому Пути, тоннами портились, по причине перегрева и слипания внутри. Конфеты, списанные как ес-тественная убыль, благодаря смекалке начальника торговли Шатрова, давали не-плохую прибыль.
Карамель вместе с обертками, растворялась в воде и, при добавлении дрожжей, давала прекрасный напиток, крепостью близкий к сухому вину. Вот только цвет был не очень: от фиолетового – до ядовито-зеленого. В буфете удава-лось прилично выпить и обеспечить себе головную боль на следующий день.
Даже при отсутствии денег, постояв за столиком час-другой, можно было выпить столько, сколько выдержит закаленный организм. А угощали Бичей стара-тели, приезжающие с приисков на два-три дня, которые иногда превращались в столько же недель, и геологи из соседней конторы, обмывавшие вновь открытые запасы золота, или горечь поражений в сражении со стихией.
У деда Матвея всегда имелся запас продукта под пиво, а поскольку таково-го в буфете не наблюдалось, он хорошо шел и под «Шатровку». А изделие это де-лалось из собачатины. Рецепт такой: мясо свежезадушенной собачки режется мел-кой стружкой, хорошо посыпается солью и хранится под гнетом в грязной кастрю-ле несколько дней. Затем ломтики нанизываются на суровую нитку и вывешиваются вблизи топки котельной. Еще два-три дня и копченое мясо готово. Называется оно «Сырокопченая медвежатина», и весьма востребовано приезжим людом в буфете поселка Батагай. В последние годы деду Матвею как-то стало скучновато обитать в котельной и в буфете, возможно по причине возраста, где за Полярным кругом год считался за два, а может и по проявлениям гастрита или иного желудочного заболевания в виде изжоги и жидкого стула, после двух-трех литров «Шатровки».
Решил подлечиться в районной больнице, куда пришел своим ходом и сдался в руки местных эскулапов. Для признаков заболевания необходимо было сделать несколько глубоких вдохов на улице при морозе в 50-60 ;С ниже нуля.
Единственным недостатком этого метода было то, что за три дня до проце-дуры нельзя пить, иначе эффекта простуды не наблюдалось. Приходилось идти на жертвы и заработать не только бронхит, но, при удаче, и воспаление легких. А это означало, что в больничке можно обитать месяц с лишним, а при определенных на-выках – и всю зиму. Матвей сам по себе был человеком не ленивым, мог делать любую работу. Передвинуть кровати – пожалуйста, починить выключатель – и это возможно. А, кроме всего прочего, и не брезгливым. Помогал выносить покойников в морг, где с санитаром поминали усопшего спиртом, поставив стаканы прямо на живот остывшего тела и занюхав ваткой с какой-то вонючей жидкостью. Легко справлялся с очисткой туалета, когда позволяла погода. Именно поэтому содержа-ние в больнице продлевалось на неопределенный срок, благо в заведении свобод-ных коек было достаточно, да и с едой проблем не имелось. Местные якуты, на-правляя своих жен рожать, привозили оленину и медвежатину, да и поселковые на-вещали больных с гостинцами. Так что зима проходила в тепле и благополучии, а вот собратьям по бичевскому сообществу приходилось сложнее. Морозы-то в ок-рестностях Полюса Холода лихие, а теплых мест мало. Лучшим местом считались котельные, но туда Бичей допускали только по знакомству или по достойной реко-мендации.  Иногда Бичей пускали и в здание аэровокзала. Это был барак таежного типа с громадными буквами над входом, из фанеры, покрашенной в ярко-зеленый цвет, означавшими, что этот аэропорт имеет название «БАТАГАЙ». Главным не-достатком этого объекта было то, что находился он в двадцати километрах от ос-новного поселения, куда иногда ходил автобус, привозя диспетчеров, летунов и другую обслугу. Зимой рейсы были редкими из-за сильных морозов, только один раз в три дня приходил борт из Якутска, привозя отпускников к местам постоянного проживания.
Бичи помогали разгружать рейс, сортировали многочисленные тюки, чемо-даны и рулоны с коврами, которые каждый уважающий себя отпускник тащил в далекое Заполярье с Материка.
Тут можно было и выпить, и закусить, а иногда, даже освежиться свежим яблочком, или даже апельсином, вкус которого многие Бичи открывали для себя впервые.
Самым главным неудобством было отсутствие помывочного отделения. После месяца-другого без стирки и мытья появлялся запах, похожий на больнич-ный, но с оттенками морга.
Наиболее аккуратные Бичи стирали одежду в бензине, и та сохла в течение часа, а вот тело приходилось протирать ветошью, смоченной в авиационном керо-сине. Он не давал коже сохнуть и придавал бархатистый оттенок, приятный на ощупь. Да и аромат в зале ожидания становился больше похожим на заправку, а не на покойницкую.
Самая низшая каста Бичей обитала в теплотрассах. Это были короба, в ко-торых проходили трубы отопления, засыпанные опилками. Здесь, на стыках водо-проводов, в местах расширения делались норы, где в тепле и ночевали Бичи. Сле-сари-сантехники нещадно гоняли их из нор, опасаясь перемерзания труб в сильные морозы, но справиться не могли. Утром, после теплой ночевки, кочевали к столо-вой, к месту планерки слесарей, сантехников и к местам обитания продснабовских грузчиков, где за мелкие услуги можно было получить еду и выпивку на день гря-дущий.
Специализировались трассовики в основном на бесследном исчезновении людишек, провинившихся перед обществом и гарантировали невозможность их обнаружения в течение пяти лет. А, «нет трупа – нет и дела». Скупку рыжеты и транзит ее на Материк контролировали Ингуши, порядок на зонах строили Грузи-ны, русские «воры в законе» следили за общим климатом, а приговоры приводили в исполнение Бичи-трассовики за мелкие деньги, да и жизнь их не стоила ничего. Исчезали они из поля зрения даже чаще, чем их клиенты. К весне бичевский люд растворялся среди оргнабора, занимал наиболее хлебные места в геологических партиях и должности, где было возможно не работать, а денежки получать.
Сторожа складов взрывчатки, помощники повара или хлебопекаря, рыбака или охотника для нужд геологов – вот основные места обитания в летние месяцы для Бичей. Но, многие оставались в поселке, не нарушая баланса существования в Заполярье, и выполняли функции санитаров леса по заказам милицейских и воров в законе. А, я при всем этом присутствовал лет пятнадцать, возглавляя геологические партии в суровых условиях Заполярной Якутии.
Ну, и кто же я – Бомж или Бич?
Скорее, Бич. Квартира родителей была в Москве, поэтому – не Бомж, а вот интеллигентность осталась в воспоминаниях. Окончил МГУ им. Ломоносова, а был он одним из трех Университетов в Стране, которые отвечали своему названию и готовили специалистов широкого профиля. Были еще учебные заведения типа Бау-манки, Физтеха, МИФИ, которые в последствии сформулировали знаменитую Си-ликоновую долину в Соединенных Штатах и принесли славу не только им, но и японцам, китайцам, гонг-концам и прочим. А вот у нас – в Государстве  Российском – умные головы были не нужны. Все институты и мелкие учебные заведения, вплоть до Институтов культуры, стали называться Университетами, вот только знаний от этого переименования не прибавилось. В науке, производстве, руководстве страной все места заняли «менеджеры» – специалисты по выкачиванию денег из отраслей. В былые времена такие деятели были объектами пристального наблюдения со стороны ОБХСС, но социалистическая собственность перестала существовать, а следом за ней – и ОБХСС. Гуляй менеджер! Лови свой ваучер и акции предприятий.
 Так вот, я – Бич по определению – скитался в геологических партиях, от-крыл крупные месторождения олова и вольфрама, дружил с золотом и алмазами. И вот, после приватизации, мне достался геологический молоток, потрепанная палат-ка, куча хронических заболеваний и четыре тысячи рублей от страховки на меня и жену, которая вместе со мной тянула лямку в местах, куда за особо тяжкие престу-пления ссылали воров, грабителей и разбойников. Геологическое Управление Цен-тральных районов на Варшавке облюбовали менеджеры, Министерство Геологии в центре Москвы охраняли крепкие ребята под названием «ЧОП». Нас, геологов, туда не пускали. Не за чем. Работайте в своих Якутиях и не мешайте, не до вас!