Накануне свадьбы

В доме жениха.
- Рано ему жениться, - вытирает платочком сухие глаза Варвара Афанасьевна.
- По твоему, лучше приглашать девиц с ленинградки, - возражает Виктор Михайлович.
- Что ты мелешь, каких девиц, зачем они ему, Максимчик ещё ребёнок.
- Наш сын давно мужчина, если без дураков, биологический самец, нам с тобой пора внучат лелеять.
Виктор Михайлович взял со стола книгу, покачал, как ребёночка и запел: "Баю-баюшки-баю, не ложися на краю".
- Перестань паясничать, наш мальчик - самец, ещё где-нибудь не ляпни, в психушку заберут.
Муж засмеялся.
- Во-во, смейся над собой.
- Ты, мать, даёшь мелкого ,но много.
- Это ты пытаешься вывести меня из себя, тебе хочется, чтобы я умерла, не дождешься!
- Мусенька, прости, я не хотел тебя огорчать, соглашусь, Максим не самец.
- А кто? - испугалась жена.
- В том смысле, он ещё молод, ему не нужна жена.
- Он, по твоему, больной?
- Успокойся, отменим свадьбу.
- Как отменим?
- Попытаемся уговорить, отменить свадьбу.
- Нет, пусть они будут зарегистрированы, а свадьбу сыграем потом, вот тогда они станут мужем и женой.
- Это вообще из ряда вон.
- Эх, ты, лопух. За время от регистрации до свадьбы пройдут проверку, у них не будет детей и в случае развода не будет трагедии, элементарные вещи понимать надо.
- Доверяю тебе вести разговор с сыном, ты у нас всё знаешь, обрадуешь сына оригинальной идеей.
- Твоя ирония неуместна.
- Прости пожалуйста, но это действительно необычная ситуация, после регистрации брака жить раздельно.
- Почему же раздельно, можно жить вместе, просто родители девушки рады заполучить богатого жениха. Пусть пройдут проверку на вшивость новые родственники.
- Вот в чём проблема, забота не о сыне, а гложет....
- Договаривай, не стесняйся!
В доме появился Максим.
- Привет мамочке и папуле!
Варвара Афанасьевна поцеловала сына. Отец с сыном обменялись рукопожатием.
- Мы тут с папой решили, кстати, ужинать будешь?
- Выпью чашечку чая, Максим подмигнул отцу.
Матушка пошла на кухню, готовить чай. Максим достал из бокового кармана кожаной куртки фляжку. Мужчины приняли по нескольку глотков коньяка.
- Сынок, как настроение?
-Лучше не бывает.
- Сынок, мама против свадьбы.
Варвара Афанасьевна принесла чашку чая.
- Сахар, конфеты, печенье?
- Спасибо, мама!
- Может кофе, а то я не спросила.
- Мам, это правда, ты против свадьбы?
- Максим, поживите, как теперь модно, в гражданском браке, проверите друг друга.
- Так ставите вопрос, мне уже двадцать пять, мы любим друг друга, у Нади женихов тьма, но ни разу она не дала мне повод сомневаться в её любви ко мне. Она единственная!
- Да-да, - поспешил отец.
- Без неё я просто умру, и она тоже умрёт без меня. Мы с ней давно договорились ждать, пока не заимеем материальное благополучие, не нагружать родителей, наши друзья уже растят детей.
- Мы с папой придумали разумное решение.
- Не пытайтесь лепить из меня святошу, мы с Надей давно муж и жена, правда, в гражданском браке.
- Я твоя мама, я имею право беспокоиться о моём ребёнке, чтобы не допустить ошибку.
- Мама, зная твой ангельский характер мы снимаем, на время, квартиру, пожалуйста прости меня, ты моё солнышко, самая прекрасная, самая умная и самая добрая!
Максим целует руки матушки.
- Мы не против, ты у нас всегда был самостоятельным ребёнком, я думала, как лучше. - Варвара Афанасьевна прослезилась и вытерла платочком глаза.
Сын и родители обнялись, как они частенько делали в минуты радости и втроём стали танцевать.


В доме невесты
- Глянь, неужели Наденька выросла, недавно бегала за гусями, такая маненькая, такая халёсенькая!
- Баб, я тогда после третьего класса к вам приехала.
- Приехала, тебя мама привезла.
- Это было так давно.
- А мне кажется, это было вчера.
- Часто вспоминаю то лето, впервые на лошади каталась, была в ночном, дедушка развёл костёр, искры улетали в небо. Помню загадочную ночную тишину, высоко-высоко мерцали звезды, журчание воды на плотине, лошадки хрумкали траву, не помню, как заснула, спала, может час. Чудесный рассвет, над рекой туман, немного зябко, такого утра больше не было.
- Жених та твой молодой, или пузанчик какой-нибудь, теперь молодые за стариков выходят, чтобы барыней по курортам летать, да за побрякушками по магазинам шастать?
- Максим мой одноклассник, президент компании.
- Президент, ты гляди, компании!
- Слушай её больше, - вмешалась в разговор Мария Николаевна, - президент, вся задница в заплатках.
- Мам!
- Скажешь я не права?
- Скажу!
- А мы послушаем.
- Баб, если б Максим был миллиардер то и тогда не стал бы транжирить налево и направо, он вовсе не жадный, мы строим коттедж, надо обустроить участок два гектара, купить мебель, у нас будет бассейн, сад, комнаты моим и его родителям.
- Ого, - воскликнула бабушка!
- Мама завидует мне, они с папой после ЗАГСа вдвоём в кафе мороженым лакомились.
- Да, мы снимали комнатушку, пользовались посудой хозяев, но не ругались, как ты с Максимом.
- Мы спорим, а не ругаемся, у нас разные вкусы и взгляды на события. Например, после спектакля или выставки художников, да мало ли чего обсуждаем. Мы дополняем друг друга, нам нравится такое сотрудничество, мы и в школе спорили. Бывает оба не правы, в споре находим истину.
- Так это лучше не надо, - сказала бабушка.
Послышались звуки гимна России.
- Уже соскучился, иди лопочи в другую комнату.
- Баб, мам, простите, я сейчас.
- Теперь до ночи будут болтать.
- Это же хорошо, Наденька девушка умная, красивая, гордиться надо.
- Разве я против, Максим больно жадный, знаешь сколько у неё женихов. Все меня подарками завалили, теперь никто не придёт.
- Эва, куда загнула, разуй глаза, или ума не осталось из-за побрякушек?
Пришел Анатолий Николаевич.
- Здравствуйте, мама, привет Маша!
- Здравствуй, Толя!
- Салют, милый!
- У нас завтра престольный праздник, а вы носы повесили.
- Где ты успел клюкнуть?
- Угостили.
- Тебя часто стали угощать из заначки. Он прячет деньги от меня, - жалуется Мария Николаевна.
- Это сигнал тебе о недоверии, ворчала, оговаривала, не разрешала в выходной выпить рюмочку перед обедом, вот и появилась заначка, хорошо если не палёную пьёт.
- Мама, с друзьями по работе в пятницу с устатку по стаканчику.
- Так это ангельское.
- Выпиваем у кого юбилей или ещё чего.
- Да ладно, частенько юбилеи.
- Сегодня у Никиты Воробьёва сын родился, ножки обмыли.
- У них сплошные праздники.
- Дочура где ?
- Вон, в другой комнате с Максимом разговаривает.
- Максим, - обращается зять к тёще, - клад, ей Богу, умница, он мне, как сын.
- Свадьбу у нас будем справлять, президенты в ресторанах гуляют, гостей полтыщи, у его родителей трёхкомнатная, они ему от ворот поворот. – ворчит Маша.
- Ты, не знаешь её ворчунью?
- Она добрая, хорошая, стала ворчливой.
- Наденька не в неё.
- Дочура похожа на вас, мама.
- Максим Маше не нравится, не ей же с ним жить, лишь бы ты Маше нравился.
- Маша молодец, разговорчивая, хлебом не корми.
Анатолий Николаевич прижал жену и поцеловал.
- Наша порода, её отец, царствие ему небесное, бывало мухи не обидит, а лопотать был мастер, наговорит сто бочек арестантов, ревнивый был, увидел у бобика за ухом почесываю тут же пинком собачку отоварил.
- Помню тестя, попили мы с ним винца.
- Это он любил, деревенские пропитухи липли к нему. На похоронах рыдали и неделю не просыхали с горя, бабы косились на меня, будто я их мужей привечаю и спаиваю.
- Соловья баснями не кормят, пора нам с тещей обмыть встречу.
- Все небось остыло, - сказала жена и поспешила накрывать стол.

2008-2009