Я молчала, смотрела ему в глаза.
Он тащил меня за руку в будку грязи,
где отравленным похотью веретеном
выплетали из слов кружева и в пряжу
обряжали – я обходилась сукном.
Он швырял меня куклою на колени,
выворачивал кровью и хохотал,
приставлял к горлу нож, изрыгался спермой,
я молчала – он всё никак не кончал.
Он учил меня подлостью да по букве,
он топил меня в лилий лживой воде –
я молчала, прятала свои руки
за спиной – он хотел заломить их мне.
Он меня уговаривал сладко-сладко:
из зерна посадить себе личный рай –
я сбегала в ад, молилась украдкой,
чтобы он навсегда лишь моим бы стал.
Он хлестал по щекам, нараспашку окна
отворял и манил за собой ступить –
я держалась за руки близких/далёких,
проставляя на фото без даты «быть».
Он учил не прощать, он играл камнями,
в пальцы вкладывал – брось, а то изобьют!
Я роняла их в реку – он гнал кругами,
замыкал – я на дно уходила, в муть.
Он являлся пешим, свистал – и алый
прилетал жаром пышущий жеребец,
он сулил мне победу ценой кровавых
размозжённых копытом чужих сердец.
Он травил обещаньями жить счастливо.
– Я всегда выбирала разные дни.
И рассвет.
Крест, костёр, гильотину.
Он смотрел мне в глаза. И рыдал по мне.
23/4/2011
И рассвет...
© Copyright: Марина Гареева, 2011
Свидетельство о публикации №211042301105
Свидетельство о публикации №211042301105
Рецензии
Всё-таки сложно, ужасно сложно писать рецензии на стихи, Марина! Особенно мне - ну не копенгаген я в этом! - и особенно - как совершенно внезапно открылось - мне - на Ваши.
Марина, представьте меня эдаким мальчуганом - "крошка сын к отцу пришёл..." Ну, в данном случае, не к отцу, а как бы немного наоборот, но не суть... Пришёл, значит, и взываю к лучшим чувствам: тёть Марин (и глазёнками пронзительно так, до самого мозжечка, чтоб мурашки по спине), тётечка Мариночка, научите меня Ваши стихи читать!
Ну не заподозрить же, в самом деле, дитё в коварстве! Не мучить же себя и ребёнка подозрениями - типа, а вдруг глумится, стервец, сарказмирует! Ну не может такого быть, не способны столь прелестные создания к сарказму! :) Просит - надо научить, и всё тут! Не сомневаться, не жадничать - просто взять и объяснить. Покрасоваться... И про виды концептуальных пустот, кстати, не забыть :)
Объяснять детишкам политику постмодерна Вы умеете - я имел уже возможность убедиться. И не однажды :)
Марина, помните, в советские времена было популярно такое выражение: "Вот наш ответ Чемберлену!" Сопровождалось оно недвусмысленным жестом, известным в народе как стахановское движение. Попросту говоря, это было сурдопослание нах. Я здорово посмеялся, читая Ваш "ответ Чемберлену" и наблюдая Ваше "стахановское движение", адресованное некоему легендарному литературному акушеру-гинекологу, принявшему здесь, в позе "ру" (в какой позе зачали - в такой и рожайте!), текстовые роды у множества нежных паэток :) Так вот, Ваш ответ – это не просто весело, это ваааще :))))))) Читаешь его и сразу ясно, ху есть хто. То есть, хто Дартаньян (Стаханов), а хто Чемберлен со товарищи. Гранд-респект!
Нет, я, конечно, тоже могу полистать Википедию и начать гундосить с умным видом: "а чёй-т у Вас тут размер съехал в последнем стихе?" или "а чёй-та Вы так странно рифмуете: Москва - весна, череп - ели?" - но это каким же надо быть … скучным человеком!.. Кстати, мне очень местами понравились именно рифмы – прозрачные, всех типов, кроме скучных, скотчево липких, частушечных :) Нет, с точными рифмами у Вас тоже порядок – своего рода поэтический винтаж :) К тому же, несмотря на то, что рифмы эти имеют вид нарочито старомодных аксессуаров, они звучат достойно, потому как явлены именно там, где нужны. В каждом конкретном случае выбрать нужный тип рифмы – большое дело, но я, право, стесняюсь об этом говорить здесь – я же в образе…
Ну и вот. Дабы не попасть впросак, подобно тому самому гинекологу, я для начала хочу просто поделиться основными впечатлениями - от Вашей поэзии в целом. Долго выбирал прои, под которым общий обзор выглядел бы наиболее актуально и адекватно - выбрал вот это, обхихиканое кикиморами.
Во-первых: с Вашими стихами, Марина, хочется уйти под открытое небо - чтоб потолок и стены не давили на мозги. Не знаю в чём тут дело, но, читая их, я чисто инстинктивно устремляюсь прочь из замкнутого пространства. БОльшую часть я прочёл на железнодорожных станциях и на крыше завода пластмассовых изделий. И везде, где я их читал, было много ветра и самых разных атмосферных явлений, всяческой жизни стихийной и дикой... Кайф!
Второе, что хочется отметить, это явственно ощущаемое во многих стихах присутствие некоего реального мужчины - похожего на дуршлаг с фигурными дырочками, пробитыми в его теле буквенными матрицами - насквозь, навылет. Такие вот дырочки-буковки, такая текстоперфорация. И через этот фантастический дуршлаг читателю предлагается смотреть в некие переживания ЛГ. Самого мужчины не видно, но всё - видится исключительно сквозь него, сквозь символические пустоты в нём.
Чувство соперничества возникает.
Да-да, в этом стыдно должно быть вот так просто-запросто проговариваться, но мне почему-то ни фига не стыдно - наверное, именно потому что так просто и так запросто. Это только реакция читателя на читаемое. У Гришковца что-то об этом есть… ЛГ видит женский силуэт в окне, немножко что-то там невинно фантазирует… но лишь только представляет, что у этой совершенно незнакомой и чужой ему женщины есть мужчина – ему сразу становится дурно…
Мне кажется, кстати, что читателя можно ввести в некоторые м-м-м... поэтические инсталляции как в любовный треугольник - если дать ему место... Треугольник-то возникает по-любому, но читатель в нём - всего лишь неизбежная вершина, а он хочет быть вершиной желанной.
Представьте себе обращение к М-читателю в стихотворении - кокетство или мольба, лёгкий флирт или... Ну, перечислять можно долго... Но так чтобы от души, чтобы читатель почувствовал свою нужность этой странной и влекущей женщине, свою желанность в предложенной ситуации... Так чтобы он лихорадочно начал искать в себе что-то такое, чем мог бы ответить ей, этой волшебнице, тронувшей его суровое сердце, чем мог бы ей пригодиться... Мда… Но при таком брутальном ГГ вакантно только место «простого хорошего парня» :)
Ой, ну я тут и наболтал :) Но самое главное, что хочется сказать, это вот: стихи настоящие, дикие, живые, временами страшные, угарно чадящие, но чаще – просто зовущие в жизнь и в мысль, танцующие от постмодерна туда, где он уже невозможен… Как бы ни казалось, что возможен только он…
У меня к Вам будет ещё много хороших слов, Марина. Нечто важное утряслось-устаканилось в голове – а ведь вначале было тревожно несколько! А научить прошу совершенно искренне и простодушно, безо всяких там…
Роман Самойлов 12.07.2011 14:58 • Заявить о нарушении
Марина, представьте меня эдаким мальчуганом - "крошка сын к отцу пришёл..." Ну, в данном случае, не к отцу, а как бы немного наоборот, но не суть... Пришёл, значит, и взываю к лучшим чувствам: тёть Марин (и глазёнками пронзительно так, до самого мозжечка, чтоб мурашки по спине), тётечка Мариночка, научите меня Ваши стихи читать!
Ну не заподозрить же, в самом деле, дитё в коварстве! Не мучить же себя и ребёнка подозрениями - типа, а вдруг глумится, стервец, сарказмирует! Ну не может такого быть, не способны столь прелестные создания к сарказму! :) Просит - надо научить, и всё тут! Не сомневаться, не жадничать - просто взять и объяснить. Покрасоваться... И про виды концептуальных пустот, кстати, не забыть :)
Объяснять детишкам политику постмодерна Вы умеете - я имел уже возможность убедиться. И не однажды :)
Марина, помните, в советские времена было популярно такое выражение: "Вот наш ответ Чемберлену!" Сопровождалось оно недвусмысленным жестом, известным в народе как стахановское движение. Попросту говоря, это было сурдопослание нах. Я здорово посмеялся, читая Ваш "ответ Чемберлену" и наблюдая Ваше "стахановское движение", адресованное некоему легендарному литературному акушеру-гинекологу, принявшему здесь, в позе "ру" (в какой позе зачали - в такой и рожайте!), текстовые роды у множества нежных паэток :) Так вот, Ваш ответ – это не просто весело, это ваааще :))))))) Читаешь его и сразу ясно, ху есть хто. То есть, хто Дартаньян (Стаханов), а хто Чемберлен со товарищи. Гранд-респект!
Нет, я, конечно, тоже могу полистать Википедию и начать гундосить с умным видом: "а чёй-т у Вас тут размер съехал в последнем стихе?" или "а чёй-та Вы так странно рифмуете: Москва - весна, череп - ели?" - но это каким же надо быть … скучным человеком!.. Кстати, мне очень местами понравились именно рифмы – прозрачные, всех типов, кроме скучных, скотчево липких, частушечных :) Нет, с точными рифмами у Вас тоже порядок – своего рода поэтический винтаж :) К тому же, несмотря на то, что рифмы эти имеют вид нарочито старомодных аксессуаров, они звучат достойно, потому как явлены именно там, где нужны. В каждом конкретном случае выбрать нужный тип рифмы – большое дело, но я, право, стесняюсь об этом говорить здесь – я же в образе…
Ну и вот. Дабы не попасть впросак, подобно тому самому гинекологу, я для начала хочу просто поделиться основными впечатлениями - от Вашей поэзии в целом. Долго выбирал прои, под которым общий обзор выглядел бы наиболее актуально и адекватно - выбрал вот это, обхихиканое кикиморами.
Во-первых: с Вашими стихами, Марина, хочется уйти под открытое небо - чтоб потолок и стены не давили на мозги. Не знаю в чём тут дело, но, читая их, я чисто инстинктивно устремляюсь прочь из замкнутого пространства. БОльшую часть я прочёл на железнодорожных станциях и на крыше завода пластмассовых изделий. И везде, где я их читал, было много ветра и самых разных атмосферных явлений, всяческой жизни стихийной и дикой... Кайф!
Второе, что хочется отметить, это явственно ощущаемое во многих стихах присутствие некоего реального мужчины - похожего на дуршлаг с фигурными дырочками, пробитыми в его теле буквенными матрицами - насквозь, навылет. Такие вот дырочки-буковки, такая текстоперфорация. И через этот фантастический дуршлаг читателю предлагается смотреть в некие переживания ЛГ. Самого мужчины не видно, но всё - видится исключительно сквозь него, сквозь символические пустоты в нём.
Чувство соперничества возникает.
Да-да, в этом стыдно должно быть вот так просто-запросто проговариваться, но мне почему-то ни фига не стыдно - наверное, именно потому что так просто и так запросто. Это только реакция читателя на читаемое. У Гришковца что-то об этом есть… ЛГ видит женский силуэт в окне, немножко что-то там невинно фантазирует… но лишь только представляет, что у этой совершенно незнакомой и чужой ему женщины есть мужчина – ему сразу становится дурно…
Мне кажется, кстати, что читателя можно ввести в некоторые м-м-м... поэтические инсталляции как в любовный треугольник - если дать ему место... Треугольник-то возникает по-любому, но читатель в нём - всего лишь неизбежная вершина, а он хочет быть вершиной желанной.
Представьте себе обращение к М-читателю в стихотворении - кокетство или мольба, лёгкий флирт или... Ну, перечислять можно долго... Но так чтобы от души, чтобы читатель почувствовал свою нужность этой странной и влекущей женщине, свою желанность в предложенной ситуации... Так чтобы он лихорадочно начал искать в себе что-то такое, чем мог бы ответить ей, этой волшебнице, тронувшей его суровое сердце, чем мог бы ей пригодиться... Мда… Но при таком брутальном ГГ вакантно только место «простого хорошего парня» :)
Ой, ну я тут и наболтал :) Но самое главное, что хочется сказать, это вот: стихи настоящие, дикие, живые, временами страшные, угарно чадящие, но чаще – просто зовущие в жизнь и в мысль, танцующие от постмодерна туда, где он уже невозможен… Как бы ни казалось, что возможен только он…
У меня к Вам будет ещё много хороших слов, Марина. Нечто важное утряслось-устаканилось в голове – а ведь вначале было тревожно несколько! А научить прошу совершенно искренне и простодушно, безо всяких там…
Роман Самойлов 12.07.2011 14:58 • Заявить о нарушении
На это произведение написано 9 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.