Самоволка по уставу

В выходные и праздничные дни дежурными по части назначались молодые лейтенанты. Так было заведено испокон веку, во всех войсках, частях и подразделениях. Да разве только в армии?

И в этой части не стали изобретать велосипед и открывать Америку – в первомайские праздники командовать отдельным батальоном по очереди были назначены два лейтенанта, распределившиеся из училища меньше месяца назад.

Первым в наряд дежурным по части заступил лейтенант Степанов, командир взвода инженерно-позиционной роты, грамотный офицер, но несколько суетливый человек. И этой своей суетливостью на почве избытка ответственности едва не довел личный состав части до нервного истощения.

День праздничный, работ и занятий нет, «митинги и демонстрации трудящихся» наконец-то закончились, и командиры подразделений, проведя «спортивные мероприятия», отбыли домой для встречи праздника в кругу семьи – завтрашний день, несмотря на понедельник, тоже был объявлен выходным днем. И воины тоже предполагали расслабиться, каждый по своему усмотрению. Да вот фиг они все угадали – оставшись один, лейтенант занервничал и начал командовать построения каждый час, для проверки личного состава. Застращал его, видно, командир роты страшилками о «праздничных пьянках» солдат и сержантов и последствиях оных лично для лейтенанта Степанова.

Нервничать начали уже все, от «духов» до «дембелей». Особенно эти построения нервировали «отличников боевой и политической подготовки», которым «дембель» был обещан сразу после праздников, в первой партии – говорят, даже и приказ уже почти подписан. И они вовсю готовились к гражданской жизни – наглаживали сапоги, ладили к «парадкам» аксельбанты, спешно доделывали «дембельские альбомы», эти армейские «произведения искусства»... До построений ли этих им! «Не царское это дело», почти гражданским людям на плац каждый час бегать! Но не выйди на поверку – заблажит «летеха» с перепугу, начнется кипиш – и все, амба, абзац послезавтрашнему освобождению от «тягот и лишений»!

Да и «дедушкам», как-то не с руки такой праздник – они намеревались «как следует» проводить «дембелей» - и начать отсчитывать дни до своего приказа. Но с таким дежурным недолго и до греха!

Об этом и размышляли четверо друзей, которым и без того было не радостно – до расставания осталось и так немного времени, а тут эта…суета ходячая!

Они сидели в классе тактической подготовки, в штабе, командование которым на два праздничных дня перешло к Сереге и Валерке, сержантам взвода управления. Серега был начальником секретной части, а Валерка – писарем строевой.

Как-то сложилось, что с командирами подразделения им не везло – через неполных полгода после их призыва ушел в запас прапорщик Дрождев, командир взвода, к которому они были приписаны после принятия присяги. Новый командир, свежеиспеченный прапорщик Смирнов, только что окончивший школу прапорщиков, через три или четыре месяца отбыл в длительную командировку на строительство полигона и назад более не вернулся. Но в штатном-то расписании он числился и нового им не назначили. Так последние полгода они и командовали взводом по очереди, Серега с Валеркой.

 - Завтра мой новый взводный заступит, - сказал Витька-Калуга, «замок»* отдельного развед-водолазного взвода, - он-то точно мне покоя не даст, без меня он как без поганого ведра…

- А после него Никита заступит, ротный мой, - невесело продолжил тему Юрка-Штурманец, «замок» первого взвода инженерно-дорожной роты, - а у него и вовсе не забалуешь.

- Да уж, этот хохол всех достанет, и в «строевую» будет шастать постоянно – здесь же его Никитючка работает, - нецензурно буркнул Валерка.
Все опять замолчали.

- Стоп, ребята!– воскликнул Серега, - Есть идея.
После непродолжительных дебатов план был выработан.

На очередном построении, порядком уже всем надоевшем, все старшины рот и «замки» быстренько и формально провели поверку своих подразделений по ШДС** и доложили дежурному. А Серега не спешил – дождавшись окончания всех докладов, вышел чуть ли не строевым шагом и строго по уставу доложил уже почти успокоившемуся, что и в этот раз все обошлось, лейтенанту, что во взводе управления поверка личного состава произведена, все люди налицо, за исключением одного человека, находящегося в наряде и двух человек, находящихся в самовольной отлучке.

Лейтенант уже кивнул, собираясь закончить ставшую уже и для него привычной процедуру и замер, мгновенно побледнев лицом…
- Ка..как?! В какой отлучке?!
- В самовольной, товарищ лейтенант.
- Кто?!!! Когда?!
- Рядовые Коваль и Никитюк, отсутствуют с 18 часов.

Ну, что происходило дальше – вполне представимо и оправданно. Около получаса бестолковой суеты с требованиями осмотреть все каптерки, столовую, санчасть и прочие «потайные» места… Еще через полчаса, посеревший, едва стоящий на ногах от страха неизвестности, дежурный решился доложить командиру части о ЧП. А к командирам рот уже отправил посыльных с требованием прибыть немедленно. Их-то за что? – спрашивали его старшины рот, которым и был отдан этот несуразный приказ о посыльных. Лейтенант ответил почти по Булгакову: «Желаю, чтобы все!»

Когда командир части услышал фамилии «самовольщиков», его «пожелания доброго здоровья и долгих лет жизни» лейтенанту и его ближайшим родственникам, должно быть, слышала половина гарнизона.

Звонившие по очереди ротные, уже наслышанные о «ЧП», настроения Степанову не улучшали, разве что пополняли и обогащали его лексикон – что, впрочем, могло ему в будущем пригодиться по службе. А капитан Никитюк и вовсе долго и вдумчиво растолковывал незадачливому «сыщику» о его незавидных перспективах, ежели он, Степанов, вздумает еще разок побеспокоить его, капитана Никитюка, своими воплями и требованиями о немедленном розыске его же, Никитюка, жены.

Что говорил несчастному дежурному его ротный, капитан Коваль – описать уж совсем невозможно, в связи с отсутствием хотя бы одного литературного слова в его бранном монологе. А те несколько слов, могущих быть использованными в обыденной лексике, как то - «лейтенант» - причем, употребляемое весьма часто с приставкой «младший», и Кушка с островом Шпицберген, в сочетании с перечислением частей тела, характеризовали только очень возможное недалекое будущее Степанова и грубый характер ротного.

А истребованный «сей секунд к телефону» Серёга четко и точно доложил командиру части, что дежурный по части, лейтенант Степанов, на ежечасной поверке требовал проводить ее в строгом соответствии с Уставом внутренней службы и о том ему докладывать.

- Ну, я и провел в строгом соответствии, товарищ майор – виновато-нахальным голосом изобразил он усердие и строевую выучку, - они ж у меня во взводе по штату числятся. Кто ж мог подумать, что взводный до сих пор фамилию своего ротного не запомнил!

- Да он и свою-то фамилию забыл, как только про «самоход» услышал, в первое же боевое дежурство! А ты воспользовался неопытностью молодого офицера и поставил его и нас всех в неловкое положение. За что завтра и ты будешь поставлен в соответствующую позицию, в полном объёме.

Это несколько омрачало будущее, но предыдущие полтора года приучили ко многому, а предстоящие КШУ*** позволяли надеяться, что и сейчас удастся обойтись малой кровью. Зато ретивость дежурного резко снизилась – даже вечернюю поверку он провел чисто формально, злобно кося взглядом на Серёгу. Не решаясь, впрочем, в первое  дежурство «охотиться на чужом участке».

И наступил тихий, спокойный вечер, который все так ждали целый день.
"Команде разрешается песни петь и веселиться", как говаривали на флоте.


* Замок – заместитель командира взвода
** ШДС – штатно-должностной список, книга учета личного состава подразделения
*** КШУ – командно-штабные учения