Борщевик. Часть4. глава3

Глава 3.
«Плохо только девушке…»

Каждое утро я начинаю с того, что смотрю в окно на все больше и больше желтеющий и чахнущий борщевик. Каждый день приближает нас к свободе. Неужели скоро снова можно будет спокойно открывать окна, жить нормальной жизнью?

***
- Ну, теперь можешь спать спокойно, - говорит Андрей, едва переступив порог палаты. – Кот спасен, пристроен в столовую, сыт и доволен.
Я смотрю на него во все глаза, хлопаю ресницами. Надо же съездил в заброшенный столетний дом, где жила сумасшедшая старуха, нашел кота…  Я и не думала, что Андрей воспримет мои слова серьезно.

***

Не успевает за Андреем захлопнуться дверь, входит Петька.
- Как насчет чашечки ароматного бодрящего кофе?
Быть с ним в одном здании и не общаться выше моих сил. Спиной чувствую испепеляющие взгляды бабулек.

У Петьки в палате есть маленький телевизор. Я пью кофе, уставившись в экран, пропуская мимо ушей половину слов воодушевленного моим обществом молодого человека.
Показывают Германию. На площади собралась группа людей, сотня – две, не меньше. Они что-то кричат и машут плакатами. Корреспондент сообщает, что это акция под названием «Человек – хозяин природы».
Бородатый ариец громко скандирует в микрофон. Ему все аплодируют, а потом по команде срывают с лиц защитные маски, размахивают ими в воздухе, подбрасывают, топчут ногами.
- Ты вообще меня слушаешь? – внезапно спрашивает Петька.
- Я? Да. Ты посмотри на этих чокнутых.
Дружными рядами участники акции направляются в сквер рядом с площадью, где с ожесточением и самозабвением, кто палками, кто кусками арматуры, лупят пожелтевшие, увядающие стебли и листья  борщевика.
Далее следуют кадры любительской съемки.
Внезапно возникает какая-то суета, вопли, толпа расступается. Изображение дергается, и плохо понятно, что происходит. Видно как падают, истошно крича два человека, один катается по земле, обхватив голову руками, другой рвет на груди одежду. Поторопились. Борщевик все еще активен.
- Идиоты! Этого и следовало ожидать! – Петькин возглас заглушает комментарии корреспондента.
Участники акции разбегаются, спешно натягивая защитные маски.
Журналист говорит, что, не смотря на осеннее увядание, некоторые особи борщевика все еще сохраняют аномальную активность, и пока рано отказываться от мер безопасности.


***

Мы с Андреем в больничном буфете.
Я тут подумал, - он аккуратно ставит чашку на блюдце, - Давай поженимся.
Я захлебываюсь и начинаю кашлять.
- Ну извини, не умею я красиво говорить, не с того начал. Ты такая нежная, такая женственная. Я, как тебя увидел, сразу понял – вот та женщина, которая мне нужна.
Через месяц начнутся заморозки, борщевик потерпит поражение, и меня, наконец, отпустят в отпуск. Мы могли бы забрать детей из эвакуации и жить все вместе. У меня двушка. Первое время разместимся, а потом придумаем что-нибудь с увеличением жилплощади.
Андрей смотрит на меня и улыбается, в глазах прыгают бесовские искорки. Вероятно, его смешит мой напугано-озадаченный вид.
- Конечно, тебе надо подумать. Я совершенно не тороплю.

***

Соседки по палате оживленно обсуждают выписку той, что постоянно молчала и раскачивалась на кровати. После больницы старушка вернется в дом престарелых - у нее никого нет.
Я смотрю в окно на медленно, но неотвратимо погибающего врага человечества. Я уже все для себя решила. С его смертью начнется моя новая жизнь.

***

Я всегда знала, что у мужчин есть особое чутье.
Петя приходит ко мне в палату.  Старушки на процедурах.
- Я выхожу замуж, - без лишних проволочек  выпаливаю я.
- Как же я буду без тебя? – тихо, хрипло произносит Петька. – Я же тебя воспитал для себя, создал свой идеал, можно сказать.

Мы стоим посреди палаты. Мой растерянный друг обнимает меня и пытается поцеловать.
И в это время входит Андрей. По его лицу  проносится вереница эмоций, вычерчивая гримасу боли и разочарования. Но совладав с собой, начальник отдела безопасности быстро произносит: «Похоже я не вовремя». Поворачивается и выходит.
Выйдя из ступора, я бегу за Андреем, но по коридору везут каталку с «тяжелым» пациентом. Вокруг него носятся медработники. Шлейф капельниц, кислородная маска. Что-то экстренное.

Наконец, путь свободен, но уже слишком поздно. Двери лифта, увозящего Андрея, наглухо захлопываются. Я смотрю на них, безвольно опустив руки.
В голову приходит анекдот, который любит рассказывать моя мама: «Хорошо летчику – его в аэропорту встречает девушка; хорошо моряку – его в порту тоже встречает девушка;  хорошо солдату -  ждет его девушка на вокзале… Плохо только девушке».

***

Андрей не приходит, не звонит и не отвечает на мои звонки.
Первое, что я делаю, вернувшись на базу – иду в отдел внутренней безопасности. Легкой, но решительной, неведующей никаких препятствий походкой.

***
Мы взбираемся на пригорок. Андрей обнимает меня за плечи, дети носятся за маленьким мопсом. Он утопает по грудь в снегу, но с невероятным упорством снова и снова выкарабкивается.

Жадно вдыхаем свежий морозный воздух. Впереди еще несколько долгих часов в машине. Нетерпеливо тарахтит не заглушенный двигатель.
Мы смотрим на поле, усеянное серыми хрупкими, но по-прежнему устремленными ввысь, скелетами борщевика.  Они четко выделяются на фоне белого снега. Природа дает несколько месяцев передышки. А что потом?
Остается надеяться, что за зиму ученые придумают какой-нибудь эффективный метод борьбы.


КОНЕЦ.