2. Воин. Противостояное

               
                Андрей В. Миронов    

                И пошёл брат на брата и сын на отца… и матери выплакали глаза…

                Воин (Противостояние)


     Боги мои, боги… отчего кидаете вы меня от смуты к смуте… или нет им конца… или положено так мне Судьбою…
     Теперь меня зовут Андрей… я послушник в монастыре, основанном отцом Саргизом… моим дальним родственником…
     Я прекрасно помню своё прежнее воплощение… наверное, поэтому я ушёл в монастырь… и не только по этому…
     Занятно, как быстро распространилась религия, придуманная дядей Бату-Ароном… и всего-то за сто пятьдесят лет… сколько храмов построено по образу того, что построил я во Владимире… а сколько монастырей…
     Местность, где родилась Майрам-Рут, долгое время называлась Рутенией – Страной Рут…
     Вот только культ Богоматери на Руси не прижился… Ее, конечно же, почитали, но не так сильно, как её сына…
     Как-то неловко было называть сына Бога – Андрон… и ему присвоили титул – Исус Кре-стос, что означало – Возвышенный Духом, принявший смерть на Кресте… и крест стал символом веры… что и теперь удивляет меня… как можно сделать символом веры орудие казни…
     Об Андроне сложили много легенд… в одних стал он Василием Великим – Великим Ца-рём… в других – Юлианом Законодателем – Первым Возвышенным Давшим Законы… а само имя его забылось…
     Бату-Арон построил город свой – Батухан… и стал этот город Центром Веры… и здесь мать чтили больше, чем сына…
     И пирамиды он построил… и перевёз тела моё и отца в Миц-Раим… и тело Андрона пе-ревёз… и сам упокоился здесь…

     На этот раз я родился в семье Воина и мне суждено было стать Воином…
     Дом наш стоял на берегу реки Танаис… до трёх лет меня воспитывала мать… а в три я впервые увидел отца… тогда он показался мне огромным чернобородым мужчиной с длинными волосами, убранными в хвост…
     Он поднял меня на руки и усадил в седло… я крепко вцепился в луку седла и отец провёл коня по двору… и странное дело я не хотел слезать с коня…
     - Наша порода, - гордо произнёс он, - Воин...
     И я не помню… мать улыбнулась или пустила одинокую слезу…
     А в девять лет отец увёз меня в Орду – конное войско Империи… в степях у моря Авзо-нийского… детство моё закончилось… матери я больше не видел… она умерла рано… а ещё было у меня две сестры…
     Дни мои проходили в обучении воинскому искусству… до двенадцати лет оно походило на игру… а после приобрело боевую форму… нас, мальчиков обучали рукопашному бою, владению мечом и кинжалом, пращой и стрельбе из лука… сначала на земле, потом с коня…
     К двадцати годам я был если не лучшим, то в десятке лучших молодых Воинов… я и был бы лучшим… лук плохо давался мне… а во владении мечом и кинжалом не было мне равных…
     Наша служба заключалась в охране границ империи от разбойничьих набегов не поко-рившихся «диких» племен… не трудная служба… куда разбойнику против Воина…
     В двадцать три меня назначили сотником… так я стал самым молодым сотником в Войске… и сотня моя была лучшей… отец мог мною гордиться…
     Империя наша была огромна… мир был на её территории… и только племена Кавказа не хотели покоряться… часто сбивались они в ватаги и совершали набеги на наши селения…
     Чтобы обезопасить мирных пахарей, пришлось сделать вокруг гор засечную линию… засечная линия – это когда в землю врываются острые стволы деревьев и переплетаются
гибкими ветвями… на некотором расстоянии устанавливаются заставы с дозорными… в случае опасности, дозорные дымами дают знать о ней Войску…
     Задача моей сотни состояла в периодических объездах засечной линии, дабы предот-вращать её поджоги… и в оказании помощи дозорным, в случае набега…
     Не все племена были враждебны Империи… было много мирных князей… и я с небольшим отрядом частенько навещал их…
     Особенно часто навещал я аул Гасан-хана… не потому, что пиво у него было хмельнее или бараны жирнее… у него было две дочери - старая красавица Айша и младшая – Айгуль очень похожая на сестру… Однажды я случайно увидел их лица и безнадёжно влюбился в старшую…
     Князь никогда не выдал бы её за меня… я был другом ему и, всё одно чужаком…
Когда я приезжал, на мужской половине Айша появлялась редко… только когда приносила пиво в глиняном кувшине или баранину на большом деревянном блюде…
     Нижнюю часть лица она прикрывала платком… я видел только её глаза – черные, го-рящие огромные… и гибкий стан с невероятно тонкой талией…
     Когда наши глаза встречались, я кожей ощущал, что она улыбается мне…
     Я стал часто бывать у них… а, как-то, то ли пива я перепил, то ли ещё что, в глаза спросил Гасан-хана:
     - Отец, отдай за меня Айшу…
     - Андрей, лучшего зятя я не желал бы… старейшины будут против… если бы ты перешёл к нам…
    - Гасан, я готов… переговорю со своими… даже если не согласятся… я уйду… обручи нас….
     Гасан-хан позвал дочерей  и младшего сына Кадыра… совершил обряд обручения… мы встали с колен:
     - Айша, я правильно поступил…
     - Милый, я люблю тебя с тех пор, как впервые увидела…
     - Так ты моя?
     - Только твоя, Андрей…
     А целоваться у них не принято….

    Я поехал к отцу, и что удивительно он не был против:
     - Молодец, Андрюха….  Сначала ты… потом другой … и Кавказ наш…
     - А старейшины…
     - А я кто… благословляю…

     Ветром летел я к сакле своей любимой… а она, как знала,… стояла на косогоре….
     - Айша, батька благословил нас, теперь всё хорошо…
      Я соскочил с коня, обнял её:
     - Айша, поцелуемся….
     - Я не умею…
     - А я научу…
     И мы поцеловались…
     - Сладко,- прошептала  Айша, - ещё…
    И мы целовались и целовались…
 
     И была свадьба, примера которой не было никогда… съехались все наши Старейши-ны…Съехались Старейшины мирных и не мирных племён… съехались все… и сотня моя вся… и обряд был странным… смешанным… сначала нас обвели вокруг костра…. Потом батюшка совершил обряд… а потом был пир… мужчины сидели отдельно от женщин… и пляски были, и песни…
     А потом была ночь… первая наша с Айшой…
     Я остался жить в ауле… хлопцы мои часто навещали меня… по настоянии батьки, я числился в отпуску… сотня так моей и оставалась… они стояли лагерем верстах в двадцати от аула… опять же чувствовалась батькина рука… ох и хитёр мой батька…
     Меня  и прежде удивляло отсутствие здесь зрелых мужчин… старики женщины, дети… правда, тогда я думал, что они в работах, в поле в дозоре, пасут отары овец…да мало ли что…
     Прожив в ауле месяц, я спросил Гасана:
     - Отец, почему в ауле совсем нет мужчин…
     - Это наше горе, Андрей, - поник головой Гасан, - все погибли… войны… набеги разбойных племён…
     - А если опять набег…
     - На тебя вся надежда, Андрей…
     - А что я могу… один… это дело надо обдумать…

     На следующий день мы с Гасаном уединились в дальнем углу сада…
     - Гасан, как тебе мои хлопцы…
     - Джигиты… орлы…
     - А сколько в ауле девушек на выданье…
     - Может быть двадцать… а может и больше… кто их считал…
     - Хорошо, будем считать – двадцать… хлопцы мои все холостые-неженатые… ты не за-метил, как они на свадьбе смотрели на ваших девушек… по глазам вижу – заметил… что если переженить моих хлопцев на ваших девушках… не сразу… по два, по три… что ска-жешь отец…
     - Наш аул всегда славился красивыми девушками… а ты мудр не по годам, Андрей… только жить они будут в ауле…
     - Конечно, отец… но им придётся отъезжать в Войско… не забывай… мы присягали на верность Хану…
     - Я пониманию, Андрей и согласен с тобой…
     - Тогда надо придумать какой-нибудь праздник… я позову с десяток своих… а к Айгуль придут подруги…
     Мы будем пировать… а девушки будут, как будто невзначай, проходить около нас … пиво принести… мяса, хлеба… Айша одна не справится… а  мы с тобой станем наблюдать за парнями моими… а после я их пораспрашиваю…пиво развязывает языки…
     - Повторю ещё раз, ты очень мудр, Андрей и я счастлив, что ты мой зять…
     - Вот, на том и порешим…

     План мой сработал безукоризненно… и скоро мы сыграли ещё шесть свадеб… а потом ещё восемь…
     И батька мой был на всех посаженным отцом… хлопцы мои своих отцов не помнили… в Войско их забирали детьми… и память стирала облики близких…
     Отец изредка поглядывал на меня… и его лукавая улыбка, без слов говорила, что он мной доволен…

     С появлением моих хлопцев совсем другая жизнь началась в ауле… они же не только мечом и луком владели… топором тоже…
     Я выпросил у батьки строевого леса и срубили мы баньку… не все ж из кумгана поли-ваться … банька вышла небольшая, но ладная… и ощутили мы себя как дома… а мы и были дома…
     Из женщин первой решилась сходить в баню Айша… и ей понравилось… за ней потя-нулись жёны моих хлопцев… а потом – Гасан-хан… понравилось ему… попросил ещё баньку срубить… для жителей аула… срубили… построили или правильнее сказать – «слепили» новые сакли для меня, рядом с саклей Гасана… и моих хлопцев с женами… детей у нас пока не бы-ло… но, ожидалось…
    
    А потом были свадьбы в соседних аулах… и всё было бы хорошо… если  бы не разбойники и «немирные»…
   
    Как то вечером в мою саклю зашёл Гасан…
     - Андрей, есть разговор…
     Айша вышла на женскую половину…
     - Меня приглашают в гости князья, которых вы называете «немирными»…
     - Отец, раз приглашают – нужно ехать… я бы съездил, но меня не приглашали…
     - Хорошо, Андрей…
    
     Гасан вернулся через три дня… и был он чернее тучи…
     - Андрей, многие недовольны тем, что мы отдаём своих девушек за ваших парней… говорят у нас обычаи разные… грозят расправой…
     - Чепуха, отец… у нас вера одна… а обычаи придумали люди… их легко поменять…
живем же мы по вашим обычаям… а в Войске много ваших, которые живут по нашим обычаям… а вот грозят они зря… у нас этого не любят…
     Всё будет хорошо… успокойся, отец… мы умеем за себя постоять… да и князья твои не дураки… мы пришли с миром… если с нами что-то случится, Войско ответит… истребят всех… включая женщин и детей…
     - Это так Андрей… но они могут нанять разбойников
     - А с этим сбродом мы справимся без труда… давай выпьем пива, отец…

     Что это было глупость, беспечность… или самоуверенность… да, это теперь и не важно… важно то, что всё это стоило жизни близким мне людям…

     Они напали ночью… как свора одичавших бешенных псов… их первая ошибка была в том, что они подожгли копну сена на краю аула… и мы успели подготовиться… я приказал Гасану спрятать людей в горах подальше от аула…
     Нас было только пятнадцать… а их, как потом посчитали по телам убитых больше ста… а вторая их ошибка в том, что они напали с одного конца аула…
     Они шли из света горящей копны… а нас скрывала тьма… и через несколько минут стрелами мы уничтожили добрую половину нападавших…
     С двух шагов из лука не выстрелишь… в дело пошли ножи и кинжалы…
     Двенадцать моих хлопцев образовали круг… а я и ещё двое отбежали шагов на двадцать от него…
     Разбойники нападали отчаянно… вероятно, им хорошо заплатили… только против «Круга» они ничего поделать не могли… «Круг» удивительное  изобретение войска… в процессе боя он мог развернуться в линию… мог «вобрать» противника в себя… сжаться и развернуться… это невозможно описать… это надо видеть…
     Пока «Круг» отражал атаки немногочисленного уже противника… я с двумя хлопцами отстреливал тех разбойников, которые пытались прорваться по флангам… всё было закон-чено в минуты…
     Расцветало… я сидел на крыльце и курил трубку…
     Жители возвращались в аул… Айша бежала ко мне я встал… она кинулась в мои объятья и мы слились воедино…
     Боли я не почувствовал… укол в груди и больше ничего…
     Когда я очнулся… надо мной склонилась Айгуль… сначала я подумал, что это Айша… настолько сёстры были похожи…
     - Что случилось Айгуль… где Айша?
     - Стрела, Андрей…
     По тому, как дрожал её голос… как переменилась она в лице… я понял… нет больше моей Айши… зачем мне было жить… и я снова провалился в небытие…
     Я не умер… сила молодости взяла своё… только душа моя почернела… мир опостылел мне…тогда и решил я уйти в монастырь…
    
     - Андрей, ты мне, как сын, останься у нас… возьми в жены Айгуль… она не хуже Айши… она даже моложе…
     - Отец, но я не люблю её…
     - Как у вас говорят: « Стерпится, слюбится…»…
     - Это не тот случай отец… я ухожу… хлопцы мои останутся и ещё придут…
     И я ушёл…
     Я не стал прощаться с отцом…

     Долог путь от Кавказа до Троицы… где пешком, где на телеге…а где и на плоту…
 
     Отец Саргиз принял меня радушно… а в желание мое уйти от мира не слишком поверил…
     - Андрей, ты молод горяч и нет в тебе смирения… будь послушником живи… поможешь мне в моих опытах… только о них никому… а вот тебе товарищ… зовут его – Александр…
     Опыты отца Саргиза заключались в том, что он смешивал в разных долях серу и селитру, которые умели добывать на Руси издревле…  поджигал… и всегда оставался недоволен по-лученным результатом…
     - Отче, дозволь спросить… чем ты всегда недоволен..
     - Вот смотри, Андрей… все это горит… а мне надо чтобы вспыхивало…
     - Отче, если одного – мало… и двух мало – добавь третьего…
     - Дельно… а что добавить…
     Наверное вспомнился мне опыт прошлого…
     - Отче, эти два вещества, прежде чем загореться, плавятся… значит нужно их чем-то связать… тем, что горит… деревом… в нашем случае… углём…
     Попробовали… и вспыхнуло…
     - А ты способный, Андрей…
     Знал бы он, кем я был…
     Долго подбирали, от какого дерева уголь лучше… получилась – берёза…
     А с долями угадали сразу… всё в равных долях…
     Смесь назвали – «прах», что значит пыль…
    
     А потом отче насыпал прах в узкий глиняный сосуд… замазывал горлышко глиной… давал глине высохнуть… и бросал сосуд в огонь…
     Как только стенки сосуда нагревались… его «разносило» вдребезги…
     - Вот этого я и добивался, Андрей, - признался отец Саргиз, - и в этом твоя заслуга…
    
     Потом рубились стройные дубы… делалась заготовка с комлем… в стволе вертикально выжигалось отверстие размером с кулак… но, не насквозь… получался деревянный сосуд… для прочности ствол обтягивали железными обручами… а ближе к комлю сверлили отверстие…
      Ствол помещали на деревянную подставку и прочно закрепляли… позже мы придумали делать подставки на колёсах…
     Прах насыпали в холщовый мешочек и забивали в ствол… вкатывали в ствол каменный шарик… забивали ствол паклей… сквозь вертикальное отверстие раскалённым шилом воспламеняли прах… и шарик вылетал из ствола с такой скоростью и силой, что если по-падал в молодое дерево, срубал его напрочь…
      Пробовали насыпать в ствол много мелких шариков… и если попадали в кусты, то кусты буквально скашивало…
      Долго подбирали длину ствола… чтобы шарик летел и далеко и с достойной силой…
      И много ещё чего… работы хватало…
 
     А стволы так и назвали – «стволы»…

     Смута зрела в Империи… «от Андрона» считалось, что все представители Рода Гиза – святы… а теперь наместник Дамаска заявил, что святы только Андрон и мать его… а все остальные Гизы – обычные люди…
     Отец Саргиз поддержал его…
     Да, и я, будучи Гизом, святости в себе не замечал…
     А вот Хана новость эта не порадовала… повелел он Мономаксимусу, поставленному над войском… наместника усмирить…
     Не покорился наместник… собрал дружину и ополчение… соседние наместники к нему присоединились…
     И нас с Александром и со «стволами» послал отец Саргиз в помощь наместнику…

     Мономаксимус был настолько уверен в своих силах, что не слишком торопился…
     Благодаря данной ему отсрочке, наместник нашел выгодное для себя место для битвы… при слиянии двух рек… на поле, где жители окрестных селений пасли скот…
     Жестокая была сеча… чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону…
     Там мы и погибли… я и Александр… а наши «стволы» определили перевес в силах… по-бедил наместник… так началась гибель Империи…
     Неподалёку от места битвы наместник, назвавшийся Великим Царём, заложил город… и назвал его Городом Велико Царя – Мсград…

     А нас с Александром похоронили рядом… и возвели над нашей могилой часовню…


               
                22 – 24 апреля 2011