Маленький Мир

Я стояла на остановке уже минут 20 и мерзла.  Где же Ян? Собеседование уже должно было закончиться. На всякий случай я скрестила пальчики, загадав «Пусть все будет хорошо». Его я заметила сразу, он никогда не ходил, он летел, каким-то чудом избегая столкновения с прохожими.  На лице  сверкала белозубая улыбка. Замотанный на шее шарф, безумной расцветки моментально выделял его из серой толпы, да и сам он выделялся.  Яркие большие синие глаза опушены длинными темными ресницами, пшеничные локоны,  ветер раздувая их, придавал его фигуре романтичный флер уличного поэта. На моем лице растеклась глупая улыбка обожания. Чмокнув меня в замерзший нос, Ян, подавляя мое слабое сопротивление, потащил меня в пиццерию.
-Ян, это дорого, нам еще за квартиру платить и коммунальные уже за два месяца.
-Раслабся,  сестренка, сегодня мы празднуем.
-Тебя взяли? Тебя взяли!
-Взяли! И даже в штат.  И с  завтрашнего дня я уже должен приступать, аллилуйя, перед тобой полноправный журналист.
- В штат? Не может быть?
- Видимо, новогоднее чудо!
Я смотрела в смеющиеся глаза брата и впервые за полгода после смерти родителей, мне стало спокойно. Полгода назад, я забежала с пар домой и увидела бледного Яна с пустым взглядом он прижимал телефонную трубку к животу. С такой силой сжав трубку. Что костяшки пальцев побледнели. Я кинулась к нему, с вопросами. Ян глухим голосом сказал мне, что звонили, друзья родителей, они сказали о том, что родители разбились. Всю ночь мы просидели с ним, крепко прижавшись, друг к другу, Ян меня утешал, но я знала, что ему так, же больно и страшно как и мне. Потом были похороны, много суеты, серые лица, и пустота…пустота… Я бродила по квартире перебирая вещи, вдыхая еще сохранившийся аромат мамы. В шкафу висели выглаженные рубашки отца. На диване так и лежала не дочитанная книга. Как все глупо и нелепо… Вечером мы сидели с Яном в квартире родителей и молчали. Выплачивать ипотеку за квартиру, большую трехкомнатную, мы бы не смогли, два студента, я в меде пятый год, еще два года учебы, Ян - на последнем курсе журфака. Квартиру продать можно было только через полгода, машину… Что там осталось от машины? Друзья родителей помогали, как могли, они уговорили нас не спешить, нашли жильцов в квартиру, это бы покрывало ипотеку, но жить нам нужно было уже самостоятельно. И мы вернулись в город, в котором учились. Раньше  я и Ян, не особо рвались домой, оставались с друзьями на каникулах тут, а теперь, когда не куда было больше возвращаться, когда уже никто не ждал, стало этого не хватать… Катастрофически… И за эти полгода мы с братом стали по – настоящему родными людьми, как то не важны стали эти мелкие ссоры, которые вспыхивали у нас раньше каждые пять минут, ближе человека и роднее, у меня уже не было.  Ян, воспротивился моему решению, взять академический отпуск и поработать, в больнице медсестрой. Он писал для разных журналов и газет, получал не много, едва хватало,  оплатить квартиру, которую мы снимали и на еду. Но Ян никогда не отчаивался, он рассказывал мне смешные сказки  на ночь. Заставлял меня улыбаться. Даже тогда, когда острая тоска по родителям разъедало мое сердце.  И вот теперь у него появилась работа. Постоянная работа. В нашей беспросветной тьме прорезался лучик света робкий, но прорезался.
Новогодние праздники мы провели на подъеме, впервые, решились с ним, посмеяться и купить немного вкусностей. Слепив снеговика и взорвав  фейерверки, мы сели у ног снеговика и пили шампанское.   Ян рвался, на новую работу взахлеб рассказывал о журнале, полулегендарном, хозяине этого журнала, который по совместительству был там же главным редактором. Говорил, о том, что до сих пор не понимает, какое такое чудо случилось, и его взяли.  В 12 под бой курантов, я загадала. Загадала нам «счастья!»
Уже час, я как приклеенная, сидела у монитора, нужно было уходить, но этот парень, вдруг постучавшийся в аську, заставлял меня хохотать и ни как не хотелось уходить. Легкий беззлобный. но островатый юмор, моего виртуального собеседника,  приподнял мое настроение. Так не хотелось, что бы он исчез, так же внезапно, как появился, и я робея, написала, что жду его еще раз. Получив, в ответ. «Загляну на огонек, обязательно.» Я вылетела из дома, и, приплясывая, побежала на пары. Вот так и закрутился мой виртуальный роман. Смешно и банально, но я, кажется, шагаю в ногу со временем. Утро я начинала, с виртуального чаепития, засыпала, целуя на ночь  своего волшебного мальчика. Я и не думала, что мое сердце будет так биться, от буковок, которые он складывал в слова, мне важно было все, какую музыку он слушает, что увидел, как он прожил свой день. Мысленно я вела с ним беседы. Каждый день мой проходил рядом с моим виртуальным возлюбленным. Ян подшучивал и подтрунивал надо мной, дразнил, продуктом кибервека. Сам он был мрачноват. Он целыми днями, а то и вечерами пропадал на работе, и каждый раз нервничал, сдавая материал. Его редактор оказался, не таким уж и чудесным человеком. Положа руку на сердце, мне он казался просто чудовищем. Как-то я сказала об этом Яну, он поднял на меня свои бездонные глаза и сказал, а ты прочти. Почитай его статьи. На следующий день я открыла первый  из стопки оставленных Яном, журналов, нашла статьи тирана. И пропала. Я гуляла с ним по узким улочкам Рима, пила золотистое вино на берегу Сены, вальсировала по натертому паркету в Вене, и наслаждалась контрастами удивительных пляжей Бали. Я чувствовала, вкус и аромат, описываемых блюд так, как будто сама минуту назад пробовала их, моя кровь закипала под такт африканских барабанов, и казалось я ладонью чувствую биение его сердца. Из сказочного путешествия на землю меня вернул, звонок в дверь. Странно, для Яна еще рано, да и ключи у него есть, а так, давно у нас не было гостей.  Я открыла, дверь, и уже задрав голову рассматривая, лениво облокотившегося о дверной косяк мужчину, ругала себя за провинциальную привычку распахивать дверь не спрашивая, кто там. Мужчина с явным интересом рассматривал меня, а мой язык плотно прилип к небу. Жалкие попытки отодрать его и сказать что-то вразумительное проваливались с треском, еще и чертов румянец, засветившись на ушах, предательски пополз на лицо. Представляю картинку, стоит перед ним немая девица, в драных джинсах, и в футболке на два размера больше, и превращается в свеклу. М-да, тут бы даже старушка Барбара Картленд, чьи романы, я зачитывала до дыр, безнадежно  развела бы руками. Ну  как этот красавец, в явно дорогом костюме, мог материализоваться у нас в подъезде? Кажется, я заснула, читая чудесные истории про путешествия, и вот сон сыграл со мной злую шутку. Протерев глаза, пытаясь щипать себя, я понимала, что молчание с обеих сторон явно затягивается, и надо уже смериться с тем, что это явь. Я то ладно, молчу, растерялась от такой красоты, вдруг возникшей на нашей лестничной площадке. Но он то чего молчит? Немой? Боже мой, немой красавец. Мое шелудивое воображение, тут же нарисовало счастливую историю любви с «хеппи-эндом». Когда красавец, соизволил спросить: «Вероятно вы Алина?»  Вот так номер, тут уж старушка Картер отдыхает. С трудом оторвав язык от неба, я пробормотала, что-то утвердительное. Он, склонив голову с ироничной улыбкой, на устах (а эти изумительные губы, дамы и господа, можно величать только так) произнес: «Мне, нужен ваш брат, Ян. Он второй день не появляется в редакции, хотелось бы узнать причину, почему мой борзописец, решил игнорировать мое общество и свое рабочее место».  Борзописец, работа?  Пазл, сложился.  Вот так так. Только что я в мечтах бродила с ним рука об руку, и вот, оказывается, он собственной персоной. Редактор и тиран в одном лице. Чудовище, пожирающее младенцев, царь Ирод…Что-то я, кажется, увлеклась, сравнениями. По детской привычке, которая, пришла на помощь отключившемуся мозгу, я попыталась как-то найти оправдание, столь удивительному факту. Выдавив из себя что-то про болезнь, и высокую температуру, прибавив, для пущей убедительности, еще и перелом одной из четырех конечностей, я иссякла. Со страхом осознавая, как бледно выглядит моя ложь, и уже с опозданием осознав, что зря я наплела про перелом, я умолкла. Глядя с немым восторгом, монахини, на вдруг возникшего Христа во плоти, в стальные глаза шефа Яна, пыталась сообразить, как бы повежливее выпроводить его за дверь. Но мой язык отказался вежливо попрощаться, он вдруг бойко затараторила, про чай и прочую чепуху. Одним словом, минуты через три я пыталась зажечь спичку дрожащими руками, что бы вскипятить чайник, и молилась мысленно, что бы Ян не вздумал появляться в доме.  Опасаясь пресловутого закона подлости. Выпив чашку чая, гость окинул наше скромное жилье, задержавшись взглядом на веером раскиданных журналах, открытых на его статьях. Чем вызвал еще одну попытку превращения меня в свеклу, поблагодарил и засобирался. Закрыв за ним дверь, я медленно сползла по старенькой обшивке, и растеклась изумленной лужицей у порога. Кое - как собрав себя я перенесла, то что осталось на тахту стала ждать Яна.  Ожидание явно затянулось, и я проснулась от того, что Ян, накрыв меня одеялом, собирался удалиться на кухню, он часто там писал по ночам. Говорил, что ночью, все становиться осязаемее. и слова подталкивая друг друга, сами складываются в строки.
- Ян, подожди, ты, где был?  Только не говори, что на работе, сегодня сюда приезжал твой шеф. Он искал тебя, сказал, что ты уже два дня не появляешься там. Что, происходит, Ян?
- Был здесь? Ты шутишь? Сам?
- Я бы рада пошутить, но ты меня сейчас и так проклянешь. Я растерялась и наплела ему с три короба, про то, что ты болеешь, про то, что ты поломал, или руку или ногу, даже не помню, что.
-А он? Что сказал он?
- Ян, я такая дурра! Ничего он не сказал, это я болтала без умолку, еще и чаем напоила.
- Он приезжал.
Ян явно меня не слушал. Взяв сигареты, мы отправились с ним на кухню, приоткрыв форточку, курили. Я ждала. Всем сердцем чувствовала, что происходит что-то странное. Что-то такое, что мой брат не может мне рассказать.
- Ян, ты ушел с работы?
- Нет, пока, нет.
-Собираешься?
- Не знаю, Алина.
- Почему? Тебе не нравится? Ты же вроде хотел именно туда попасть.
- Все не просто. Мне тяжело работать с этим человеком. Очень.
- Почему? Ему не нравится, как ты пишешь? Ты так много работаешь, и пишешь чудесно, я же читала, пишешь иногда гораздо лучше других.
Ян подошел ко мне и обнял, уткнувшись в макушку, спросил:
- Скажи Алина, если бы все отвернулись от меня, из-за того, что я совершил, промах, который пятном ляжет на всю жизнь. Ты, ты бы дала мне шанс объяснить?
-Почему ты спрашиваешь? Что ты натворил? Говори! Мы все исправим. Я всегда тебе помогу!
- Ничего просто спросил.
Ян, отвернувшись к окну, глубоко затянулся. Мое сердце сжалось болезненно, со скрипом, оно чуяло беду. И ореол, которым я обвела шефа своего брата, значительно поблек. Не знаю, как и почему, я вдруг почувствовала, что этот человек, сыграет огромную роль в нашей жизни, и не факт, что роль положительную.
Но время бежало вприпрыжку, я переживала все этапы виртуального романа, каждую свободную минуту стремилась черкнуть пару слов моему любимому. У нас намечалась встреча. Я волновалась, десятки, раз откладывала ее, но наконец, утвердили время Х, договорились встретиться. И вот я стою перед зеркалом в полный рост перед грудой разложенных вещей и умираю от ужаса, и от ненависти к себе.  Почему природа, задумав нас с Яном двойней, тем не менее, одарила его роскошной внешностью, меня сотворила его бледной копией? Где эти роскошные локоны пшеничного цвета, вместо этого куцего бесцветного хвостика, где длинные ноги, на которых я бы могла выхаживать по подиумам? Мой метр шестьдесят пять, снабженный бледной коже и худобой, никак не мог вызвать интерес у мужчины моей мечты, который через два часа должен был ждать меня с букетом роз и с трепетом. Перед кем тут трепетать? Хотелось реветь. Погибать так  на каблуках и с прической, решила я. Собрав волосы в высокий хвост,  я надела джинсы, поколебавшись еще пару минут, надела бирюзовую блузку, и вползла в сапоги, на самом сногсшибательном каблуке. Еле ковыляя по гладкой как стекло дороге, опять получила возможность поругать свои куриные мозги. Мне сейчас только перелома не хватало. Представила себя летчиком Мересьевым, который на четвереньках приполз бы на свидание, получи самый тяжелый перелом.  Мужественно отправилась к месту встречи. Около места нашей встречи маячил высокий не складный паренек с явно подмерзшим букетом, бедолага. Чувствуя в нем родственную душу, я с сочувствием посмотрела на него. И вдруг стала улавливать знакомые черты, он же расплывшись в улыбке, скользя на чертовом  снегу, от того нелепо размахивая руками поспешил мне на встречу. Наконец застыв передо мной, явно смущенный, произнес:
- Ну, здравствуй.
Я крепилась изо всех сил, пытаясь не расхохотаться в голос. Боже мой, а я хотела совершить уже акт самоубийства перед зеркалом, проклиная свою внешность, боясь предстать перед этим? Это, испугано смотрело в мои глаза. И чувство глубокой жалости шевельнулось во мне, подхватив его бойко под руку, что бы скрыть разочарование, я почти бегом потащила его греться в ближайшее кафе. Там, заказав кофе, я придумывала пути отступления, пока мой «герой» с восхищением разглядывал меня.
- Алина ты такая, красивая, гораздо лучше, чем на фотографиях.- сказал мой визави и густо покраснел.
-Да, ты тоже, знаешь ли, не очень похож на свои фотографии. –ответила я.
Сережа, именно так звали моего несостоявшегося принца, густо покраснел еще раз. Забавно, а я думала, что так заливаться краской умею только я.
- Понимаешь, когда я увидел тебя, я сразу понял, что знакомиться ты со мной не захочешь, вот и попросил, своего друга,  он профессиональный фотограф, сфотографировать меня так, что бы я казался поинтереснее.
- У твоего друга, это здорово получилось.
- Извини меня, Алина. – Сережа, стал подниматься из-за стола. Да что же я за стерва?  Пусть не Ален Делон, но не внешность, же заставляла меня улыбаться и чуть свет спешить к монитору.
- Подожди, Сережа, ты меня извини. Я просто растерялась. Давай закажем с тобой еще и блинчики, тут они тоненькие с медом, ты же именно такие любишь?
Сережа заулыбался. Красивая, открытая улыбка… Поздно вечером перед моим домом Сережа грел мои руки в своих ладонях, и я не могла от него оторваться, не могла насмотреться в его удивительно теплые карие глаза.  Мы договаривались увидеться завтра, а мне казалось, что завтра это слишком долго. Слишком долго, что бы быть не рядом с ним.
Домой я поднималась, не чуя ног, я летела.  Душа моя готова была петь и обнимать весь мир.  А дома меня ждала тишина. Яна не было. Поставив чайник я села ждать брата, я хотела рассказать ему про самого удивительного парня, про то, как он улыбается. Про то, какой он умный, про то как я чуть не совершила величайшую глупость, только увидев его.
Звонок, спрятанного в дебрях сумочки телефона вывел меня из мечтательной задумчивости. Отрыв его с пятой попытки, я увидела, что Ян пытался дозвониться до своей безголовой сестрицы. Набрав его номер, я готовилась, отчитать его за то, что я сижу вся в ожидании, свободных ушей, в которые мне срочно требовалось вылить бурный поток восторга.
- Алина. Ты дома?
-Да, Ян, я…
- Алина я не буду ночевать дома.
-Ян?
-Алина, утром поговорим, хорошо? Как твое свидание?
- Замечательно, я рад за тебя.
- А ты где?
- Алька,  что же ты задаешь такие вопросы. Голос брата был мягким, немного смущенным. Я заулыбалась.
- Значит, как и полагается двойне, мы влюбились почти одновременно?
- Да, сестренка.
Засыпая, я переполненная счастьем, обнимала подушку. Все замечательно, так хорошо. Где то на грани сна я подумала, о том, что загаданное в Новый Год желание  сбывается.
Утром, я напевала бодрую песенку, готовила завтрак, когда в дверях, возник Ян, бледный с синевой под глазами, И весь светящийся изнутри. Он с завидным аппетитом уничтожил, большую половину моего завтрака. Я улыбалась и подтрунивала:
- Что же твоя девушка не накормила, тебя? Учти, я как сестра, буду вынуждена внести ей выговор в личное дело.
Ян отпустил глаза, и промолчал. Я рассматривала его лицо, На скуле явно наливался синяк. Всплеснув руками,  я запричитала:
- Подрался? Ты подрался?
- Нет, это случайность, И мой братец опять расцвел в счастливой улыбке.
- Пылкая особа? Учти, если она будет тебя бить, я буду вынуждена отчитать ее.
Шутя и дурачась мы прощались на остановке. Ян спешил на работу, я в университет.
Время летело не заметно, Я познакомила Сережу и Яна, Они сразу сошлись, Ян заинтересовался, работой Сережи не на шутку. Сережа работал экспертом в тех отделе по спец.оборудованию. Он разбирался во всех этих, подслушивающих устройствах. мини-камерах и прочих шпионских штучках.  Стоило Сереже переступить порог нашей квартиры, когда Ян был дома, и он засыпал его вопросами, заставляя иногда меня жалеть, о том, что у меня такой любознательный брат. Но к счастью, Ян тоже  часто не ночевал дома. Смущало меня только одно, он до сих пор держал в секрете свою девушку. Не то что не знакомил ее с нами, Даже имени ее не называл. А вот беспокойство прочное и зудящее вызывало совсем другое. Именно об этом я собиралась поговорить с Сережей.
- Сереженька, можешь считать меня мнительной и ревнивой шизофреничкой, но с Яном происходит что-то странное.
-Алинка, ну ка выкладывай, что ты там придумала. Знаю я, как ты можешь нафантазировать.
- Понимаешь, Ян часто приходит с небольшими ссадинами. Именно тогда, когда уходит к своей девушке.
- Алина, ты уверена?
- Да, я специально стала подмечать.
- Алинка. Ян взрослый парень, возможно его устраивает, такой тип отношений, возможно, ему это даже нравиться.
- Хорошо, его дело. Но скажи, Сережа, почему он не знакомит ее со мной, я член его семьи, мы очень близки, но это тема просто табу?
- Может еще не время? Подожди.
-Подожду. Но не мог бы ты узнать, кто она? Так хотя бы со стороны разок посмотреть?
-Алин, не гони лошадей, всему свое время.
Я согласилась, Но червячок сомнения грыз меня с неунывающей силой.
Прошла весна. Летом после экзаменов мы договорились с Сережей поехать отдохнуть на недельку к морю, дикарями. Он взялся за дополнительные смены, подзаработать деньги, и я решила помочь, подрабатывая сиделкой.  Деньги не большие, но все таки какой-то вклад, к тому, же времени у Сережи стало значительно меньше.  И вот я с застывшей улыбкой на лице выслушиваю гневное наставление, неподъемной мадам, которая умудрилась сломать ногу и лежа  в по- летнему душной палате, все время испытывала муки. Видимо, поэтому она решила испортить жизнь всем, кто ее окружал. Обессиленная вернувшись, домой я рухнула на тахту.
Меня разбудил Ян.
- Алинка, пытался дозваться Ян, мое не желающее просыпаться измученное сознание- Алька!
-Ян? Что случилось?
- Алька ты же работаешь сиделкой?
-Поверь мне, я об этом помню, не стоит ради этого будить меня среди ночи.- сонно заворчала я.
- Алька, один человек, сломал ногу. Ему нужна сиделка. Заплатит хорошо, характер сложный. Но ты же у меня терпеливая,  любого тирана заставишь кушать с ложечки. Соглашайся, прошу.
- Ну, если ты просишь, тогда конечно. Буду кормить тирана с ложечки.  А что за тиран?
- Собирайся, поехали.
-Cейчас? А что тиран до утра не доживет?
- Алька прошу тебя.
И тут я окончательно проснулась. Ян был бледен и очень взволнован. Очень интересно, кто же заставил его так переживать. Я, молча, вползла в джинсы, любопытство уже развеяло все остатки сна. Мы приехали к многоэтажному дому, охрана в вестибюле, молча взглянув на нас, равнодушно проводила взглядом. Вот так номер, за что им платят, если им плевать на девицу и парня, средь ночи возникших перед их взором? Поднявшись в пентхауз я присвистнула, ну надо же. Ян открыл дверь. И на нас обрушился просто поток музыки, казалось она звучала везде.  С открытым ртом я прошла через анфиладу комнат, мебели было не много, но везде стояли различные экзотические штуки. Музей какой-то, а не квартира. Как бы тут без вести не пропасть. Надо бы попросить Яна нарисовать мне карту и оставить компас. По всему видно, что он тут очень хорошо ориентируется.
Наконец мы попали в спальную комнату на широченной низкой кровати лежал шеф и по совместительству тиран, Яна. Закрыв глаза он, казалось, спал. Под такую музыку то?  Я подошла, к кровати, неловко замялась. Ну, скажите мне на милость как деликатным покашливанием разбудить человека умудрившегося заснуть под музыку выносящую перепонки? Но будить не пришлось. Тиран, открыв очи, выключил музыку, только сейчас я заметила пульт в его руке. Произнес низким голосом с хрипотцой.
- Алина? Это и есть та Мать Тереза, которая вытерпит, даже гамадрила швыряющегося бананами?
- Она очень хорошая сиделка, тем более будущий врач. –Ян явно оправдывался.
- Посмотрим, тем более, как я понимаю выбора у меня больше нет?
- Нет, ты разогнал всех.
Ты? С каких пор мой брат на «ты» со своим шефом.
-Ладно, я хочу кофе. И у меня чертовски болит все. Дайте мне  виски.
 Оля-ля. Приплыли. Тиран, шеф, и алкоголик, чувствуется, Алина, тебе придется еще, как поработать за денежки обещанные братом.
-Никакого алкоголя и кофе. Глубокая ночь. Покой и режим дня. Таблетки и перевязки по расписанию. – выдохнула я.
-Тиран с любопытством приподнялся, опираясь на локоть- а в туалет тоже по расписанию?-
-Будете капризничать, придется обождать с туалетом.
Мне показалось или это была действительно довольная улыбка? Отправив Яна домой. Я зашла в комнату тирана.
- Давай знакомится Алина?
-Давай…те- как то слабовато мне далось первое общение.
-Уточним твой рабочий график. Как я понимаю, ты студентка. Да и лицезреть тебя целый день подле особого желания нет. Значит, будешь приезжать утром, вечером, и в обед. Ключи я тебе дам.
Так я стала булавочной подушечкой для острот, которые ежедневно втыкал в меня Тиран. Прошу заметить, за весьма приличные деньги, которые потом здорово скрасят наш отдых с Сережей. С Сережей я виделась урывками, вечно нагруженная заданиями от Тирана я металась между университетом, редакцией и его квартирой. Надо сказать, не смотря на его крайнюю язвительность и несносный характер, мы все таки вполне сносно уживались. Хотя был еще один очень и очень неприятный факт. Этот факт, гремя тоненькими золотыми браслетами на запястье, иногда возникал в квартире Тирана с апельсинами и соками, и прожигал меня взглядом. Я про его невесту, звали ее благозвучным именем Любовь, но про себя я давно прозвала это особу Гюрза. Гюрза свивала свои кольца вокруг тирана, мелодичным голоском капая на мою нерадивость, вызывая приступы хохота у Тирана. Он спрашивал ее иронично: «Беби, неужели ты и, правда, хочешь выносить судно?»  Бебе сладко улыбалась и шипела: «Марк, дорогой, ради тебя я готова на все.» Тиран безбожно врал, никакого судна выносить не нужно было, он уже вполне бодро ковылял по квартире. Его нога и несколько поломанных ребер заживали быстро. Единственная причина, по которой он держал меня подле, да и я не спешила уходить была полная неприспособленность Тирана к жизни. Он забывал про все. Во время принять таблетки, кушать, пить.  И работал, работал, работал… Такое увлечение своим делом вызывало чувство восхищения. А в качестве бонуса за свое ворчание, когда, я, отобрав ноутбук, заставляла его обедать, или ужинать, он рассказывал мне про свои путешествия. И я снова брела за ним, по извилистым Парижским улочкам,  сидела в кофейнях Праги, бродила по кварталу красных фонарей  в Амстердаме. Рассказчик он был удивительный.  Вот и сегодня, я, заслушавшись про  путешествие на Восточном экспрессе, замечталась и совсем забыла про конверт, который он просил завести в редакцию, вспомнив, о нем только на середине пути. Развернувшись, я поплелась обратно. Открыв дверь  я увидела вещи Яна. Вот так сюрприз, а мне он не говорил, что собирается в гости к Тирану. Разувшись и взяв конверт, что бы опять не забыть его, я отправилась поздороваться с братом, заглянув попутно в комнаты, не обнаружив нигде его, подошла к спальной комнате, приоткрыла дверь, и слова приветствия  замерли на моих губах. Ян, склонившись над лежащим в постели Тираном целовал его.  Целовал, отнюдь не по дружески. Это бы тоже удивило меня,  но он целовал его как любовник, страстно. Мешая горячий шепот с поцелуями. Красивые пальцы Тирана вплетались в локоны Яна, он обрисовывал пальцами его скулы, и притягивал его к себе. Я тихо отступила за дверь. Тихо одевшись, вышла из квартиры. И тяжело опустилась на ступени. Нет! Нет! Только не это! Это не правда! Да что же происходит? А как же Гюрза? А как же девушка Яна? Стоп! Какая девушка? Та самая мифическая, о которой я ничего не знаю, ни имени, ничего в абсолюте?  И все вдруг стало вставать на свои места. И обращение на «Ты» и неподдельная озабоченность Яна, здоровьем Тирана, и его хорошее знание квартиры, и равнодушие охранников в наш первый визит, и скрытность Яна.  Боже мой, но почему? Если бы Ян был бы геем, я бы заметила это раньше, я помню, как он встречался с девушками, и был явно к ним не равнодушен.  И что мне теперь делать? Как мне себя вести? Признаться в том, что все знаю? А что я собственно знаю? Как сомнамбула я пожила этот день, боялась поднять глаза на Тирана. Вечером сидя за столом я решилась.
- Ян, я все знаю. Ян вздрогнул.
-Ты о чем?
-Про тебя и про Тирана. Я вас видела.
- Когда?
-Сегодня. Я забыла конверт вернулась. Увидела твои вещи. И…в общем, я вас видела.
Ян опустил голову. Потом вскинул, резко и пристально посмотрел в глаза. – И что теперь?  Презираешь?
- Растерялась я. Не знаю, что теперь. Плохо это. Но ты мой брат. Зачем, Ян? Как так получилось?
-Люблю я его. Люблю.
Ян рассказывал. Он не выбирал слова, они выплескивались из него, вынужденная скрытность, долго удерживала все внутри. И теперь его прорвало. Он рассказал:
 -Когда я  впервые встретил Марка, на собеседовании, я  ушел от него потрясенный. Мне  тяжело было работать и преодолевать свою тягу к нему, я вслушивался в его голос, я ждал его шагов каждое утро, как я ненавидел себя за свои чувства. Я не мог дышать, когда случайно оказался с ним в лифте. До боли в пальцах хотел прикоснуться к нему.  Хотел уйти, из редакции. Но все изменилось, когда я не вышел на работу второй день.  Помнишь?  Марк приехал сам. Ко мне. Обычному журналисту, не проработавшему и полугода в его журнале. И тогда я замер, в ожидании,  боялся поверить, лелеял только робкую надежду. Вернувшись на работу, ждал. Но Марк, как будто забыл о моем существовании, смотрел сквозь, если нам случалось, где то встретиться. И вот однажды совсем поздно вечером, оставшись в редакции, обрабатывая очередной материал, Я почувствовал, как чья то рука опустилась на  плечо, подняв глаза,  увидел Его. Как он подошел ко мне я не слышал. В полутемном кабинете были только мы. Я, вскочив, стал говорить о работе, но Марк  приложил палец к моим губам, заставив замолчать, обвел губы по контуру.  Мое сердце было готово выскочить из груди, я не верил в реальность происходящего. Когда Марк поцеловал меня, я потерял способность думать, мне хотелось кинуться на него, завладеть каждым кусочком его тела. Я никогда не испытывал подобных чувств никогда и никто не пробуждал во мне подобного. Эту ночь я провел с ним. Мне очень сложно было научиться скрывать свое отношение к Марку. Я не мог позволить, даже тонкого намека на отношения, которые связывали нас. Не мог даже сказать тебе. Меня убивает это необходимость держать все в тайне. Но я знаю, если хоть что-то станет известным, Марк, не раздумывая, уберет меня из своей жизни. А жить без него я не хочу. Не буду. Я люблю его, люблю.
- Ян…- я рыдала, я никогда не видела его таким беспомощным и беззащитным – Ян, а Марк? Он тебя любит?
- Нет. – он тяжело опустил голову - я его волную, он меня хочет, но не любит.
Я перебирала золотые локоны моего брата и мое сердце разрывалось. – Почему ты так думаешь?
- Марк мне сам об этом сказал, Я с ним только на его условиях.
- А что дальше? Когда его интерес угаснет, Ян?
- Я каждую ночь засыпая, прошу только об одном, что бы это произошло не завтра.
Мы до утра говорили с Яном, сигареты уже давно закончился, а в кухне стоял табачный дымок. Робкие лучи солнца прокрались в нашу кухню. Отправив измученного брата спать, я засиделась за чашкой кофе. Как же так? Неужели мой брат будет отдавать свое сердце такому холодному человеку? За что? Мысли одна горестнее другой кружились в моей голове…
Утром я не отрывая взгляд от чашки с кофе выдавливала из себя оправдания, объясняя, почему я больше не хочу работать у тирана. Он, склонив голову на бок, иронично рассматривал меня прищурившись.
- Что-то ты слишком волнуешься. Решила уйти. Уходи. Но почему ты переживаешь?
-Просто мне не удобно, Марк, вы еще нуждаетесь в помощи, а я вот…
- Алина, ты совсем не умеешь врать. Мне интересна причина. И я уже исключил, те которые ты сейчас можешь привести в оправдание. Уезжаешь ты только через две недели, деньги тебе нужны. На Любовь и ее шипение тебе плевать. Так что же такое случилось? Что заставляет тебя рассматривать с таким интересом чашку с кофе?
Я вздохнула. Ну как скажите мне объяснить? Набрав побольше воздуха, я заявила.
-Марк, я не буду больше оправдываться. Просто примите этот факт.
Марк вытащил портмоне, и достал деньги. Прибавил сверх оговоренной суммы протянул. Я брела на пары. Все сделала правильно, но странное ощущения беспокойства и потери, не отступали. Странно. Все это странно мне будет не хватать этого человека. Его фантастических рассказах о других странах. его иронии, острого чувства юмора. Даже цинизма. 
Две недели тянулись. И погода жила в унисон с нашим домашним настроением. Ян приходил домой мрачнее тучи. Мои робкие попытки заговорить, наталкивались на угрюмость. Экзамены я сдала, и уже собирала вещи, в дорогу. Но ехать к морю, совсем не хотелось. Не хотела я оставлять брата, но Сережа, так рвался отдохнуть, что я просто не осмелилась признаться ему в том, что растеряла свое отпускное настроение.  Прощаясь на вокзале, я обнимала, Яна шептала ему, что все будет хорошо, Ян с горечью в глазах улыбался мне натянутой улыбкой. Мы с Сережей сняли небольшую комнату у южной колоритной старушки. Которая каждый день интересовалась у нас как же водичка, и кормила удивительно вкусной рыбой. Я звонила, Яну, он заверял меня в том, что все в порядке. Но меня обмануть ему не удавалось. Я понимала,  в их отношениях с Тираном появилась трещинка. Наконец вернувшись,  мы опять попали в дождливое лето. Сережа привез меня домой. Яна не было, я суетливо хлопотала на кухне выкладывала фрукты, сладости, заваривала чай. Сережа пристально наблюдал за мной.
- Алька, что у вас происходит? Ты весь отпуск вздрагивала, как испуганная лань. Металась между мной и телефоном. У Яна проблемы? Ты скажи, если что я помогу.
- Сережка- я пристроилась на его коленях,- какой ты родной и теплый. Это такое счастье, что я полюбила такого человека. Сережа уткнулся мне в плечо.
- Алька мне так понравилось быть рядом с тобой, просыпаться, засыпать. Алька, давай поженимся?
Я обняла его, слезы, навернувшись на глаза, скатились, и стали капать на его рубашку.
-Алька, что ты? Вот же… плачешь. Алька?
Я взахлеб стала рассказывать Сереже про маму и папу, про то, как мы остались одни, вдруг в один день. Про то как Ян, работал, пытаясь заработать, что бы я училась. О том, что сейчас ему тяжело, а я не могу помочь. Сережа баюкал меня на руках как маленького ребенка.
- Алька, да почему же ты не можешь?
-Ох, Сережа, даже тебе я этого сказать не могууууу…
Сережа уехал домой, взяв на последок с меня обещание не затягивать с ответом. А я бродила по комнате… Ждала брата. Не мог он, зная, что я приеду, не прийти домой.  Пришел он под утро. Я укладывала в дребезги пьяного брата. А он с застывшей улыбкой бормотал извинения. Поглаживая красивые пшеничные локоны, я тихонько сидела рядом. Ян, открыв глаза, вдруг совершенно трезвым голосом произнес:
-Все кончилось Алька. Марку я больше не нужен.
Внутри у меня зрело бешенное желание расцарапать надменно-красивое лицо Тирана. Стереть его высокомерную улыбку с лица. Когда Ян уснул. Я решилась. Выскользнув тихонько из квартиры я, взяв такси, отправилась сказать, что он не имеет права, вот так проигравшись выкинуть человека из своей жизни. Редакция гудела, как улей.  Секретарь Тирана высокая надменная девушка, сказала, что принять меня без предварительной записи Марк не может.  Я, наклонившись над ее столом. Чеканя слова произнесла:
-Поверьте мне, ему лучше принять меня. Для него же лучше.
Дверь в кабинет открылась и Марк, удивленно застыв на пороге, смотрел на меня. Не осознавая, что делаю, я подлетела к нему. И влепила звонкую пощечину. Он, крепко ухватив меня за локоть, буквально втащил в кабинет, и потирая щеку спросил:
- По крайней мере, объясни, с чего вдруг такие глубокие чувства? - в глазах Марка светился смех. Я готова была его убить за это. Как он смеет, разбив жизнь человеку, вот так стоять тут, как ни в чем не бывало, и забавляться возникшей ситуацией.
- Ты падонок- слова со свистом вырывались из моей груди.- Подлец! Как ты посмел? Кто дал тебе право, играть с людьми, и потом выкидывать их, как поломанные игрушки?
Тиран подошел  к окну, засунув руки в карманы, казалось и не слушает меня.  Подождав, когда я умолкну, он резко обернулся.
- Я полагаю, ты здесь из-за Яна? Значит, ты все знаешь. Только я не понимаю, почему ты вдруг решила, что я буду оправдываться перед тобой?
- Неужели у тебя нет и грамма человечности. Он любит тебя. Любит! Ты же это понимал, с самого первого момента. И решил попользоваться чувствами человека. Зачем, Марк, зачем? Неужели тебе не хватает поклонниц? Ты не можешь не знать, что ты первый мужчина, который был в жизни Яна. Он поломал себя, ради тебя. Ты же понимаешь, что это значит!
- В моей жизни не так много интересного.  Единственно, что меня еще интересует, это другие страны. Но и это не бесконечно. А женщины, они банальны. Твой брат… Он, встряхнул меня. Давно я не испытывал такой тяги и такого накала. Свежесть его чувств и эмоций, глубина их, завораживали меня. Он удивительный. Но все рано или поздно заканчивается. Это просто надо принять, как данность.
Я была раздавлена. Откуда в этом красивом мужчине, столько непробиваемого цинизма?  Я смотрела на его красивый и гордый профиль, отчетливо прорисованный на фоне окна. Мне было жаль его. Неужели он не способен любить? Совсем не способен? Потому, как человек, испытавший это глубокое светлое чувство, никогда не посмеет, вот так играя пользоваться чужой любовью. Я подошла к Марку.
-Мне очень жаль тебя. Очень.
Марк удивленно взглянул на меня:
-Жаль?
-Да. жаль. С каждым годом твоя жизнь, будет все скучнее и скучнее. А страны, не бесконечны, ты прав. Только эмоции, наши эмоции, наши чувства по – настоящему чего - то стоят. Все остальное суета. А ты не способен любить. Значит, ты не способен жить. Развернувшись,  я ушла.
День за днем я с маниакальной настойчивостью пробивалась сквозь стену отчуждения выстроенную Яном. Я пропитывала его своей любовью, я хотела, увидеть в этом мрачном, резко похудевшем парне, того улыбчивого мальчика. Который загорался, идеями каждую минуту. Ян сменил работу. Ушел работать в маленькую газетенку. Сбивая ноги в поисках ежедневных новостей. Возвращался измученным он, молча, ужинал, и проваливался в глубокий сон. Сережа, пытался отвлечь его, рассказывал о технических новинках. И мы вытянули его. Постепенно он, стал улыбаться. Занялся подготовкой нашей свадьбы. Продумывал сюжет праздника. Нам не хотелось банальной свадьбы, с кучей гостей и пьяным тамадой. Мы решили, что этот день будет только наш. Мы проведем его, делая то, что давно хотелось, но все откладывалось на потом.  И вот этот день настал. Я стояла перед зеркалом в подвенечном платье и прикалывала фату. Ян с восхищением рассматривал меня. Он обнял меня, и мы рассматривали в зеркало наши отражения. Так похожи и так не похожи. Яркий, высокий блондин, и худенькая, маленькая блондинка, и только глаза мамины. Большие, синие, опушенные  темными ресницами.
-Мама и папа, были бы счастливы, Алька. Невеста. Это такое счастье быть с любимым человеком.
Гримаса боли мелькнула на его лице. Я сжала его руку.
-Ян, любить, уже само по себе счастье. И ты обязательно встретишь взаимную любовь, ту в которой будешь не только отдавать, но и получать.
После регистрации, мы запаслись шампанским и поехали получать то, что не успели. Заехали в боулинг, рисовали мелками на асфальте, я прыгала в классики, вспоминая детство, стреляли в тире,  кормили голубей, кучей слетевшихся за угощением, катались по реке, перекусывали удивительно вкусным и сочным шашлыком. Всюду встречая недоуменные взгляды прохожих, рассматривавших странного жениха и невесту, как будто сбежавших со своей свадьбы, угощали их шампанским, и получали искренние поздравления от случайных людей, под вечер, утомившись, мы решили поехать в ресторан, который располагался на 44 этаже высотного здания. От туда открывался удивительный вид. Нам хотелось увидеть, как заканчивался этот чудесный день. Ян был дружком, и моя подруга, ставшая дружкой, без труда договорились с метрдотелем, о свободном столике для новобрачных. Мы вчетвером наслаждались прекрасным вином, и наблюдали, как город подернулся вечерними сумерками, вдруг вспыхнул фонарями. Зрелище удивительное.  Я пребывала в эйфории, рассматривала дорогих для меня людей. Мужа, вспоминая, все: как впервые прочла его строки в сети, как чуть не ушла с первого свидания. И Яна… Ян был бледен. Он остановившимся взглядом смотрел в одну точку, за моей спиной. Резко обернувшись, я увидела Тирана. Он сидел за столиком с Гюрзой. Сладкая парочка Тиран и Гюрза. Марк  пристально  смотрел на Яна.
Нет! Только не все заново, я накрыла руку Яна, сжав его пальцы, он вздрогнул и отпустил глаза. Сережа удивленно рассматривал Тирана.
Ночью в тишине, пристроившись на плече мужа уже засыпая, я услышала вопрос Сережи:
- Кто это был, там в ресторане?
-О ком, ты милый?
-Алька, Ян так пристально смотрел на того мужчину. Что этого просто не возможно было не заметить. И тот весь вечер не отрывал взгляд от него.
Я сжалась. Как мне рассказать Сереже, о том, кто это. Имела ли я право? Но врать мужу не хотелось.
-Сережа. С этим человеком у Яна связаны не самые веселые воспоминания. Давай не будем портить эту  ночь, вспоминая, про не приятных людей.
 Сережа промолчал, чмокнув меня в макушку. Но предчувствие холодком пробежало у меня по позвоночнику, и я, прогоняя его, крепче прижалась к мужу.
На следующее утро, мы собирались в дорогу. Взяв разрешение в университете, пропустить лекционную неделю, мы отправились в санаторий. Гуляя с Сережей, по тихим аллеям, мы наблюдали подкрадывающуюся осень. Моя душа была наполнена счастьем, я поминутно смотрела на обручальное кольцо, которое еще совсем новенькое сверкало, на моем пальце. Но где-то в глубине души меня, мучило воспоминание, про настойчивый взгляд Тирана, устремленный на Яна.
Вернувшись, домой. Мы переехали в квартиру Сережи. И с головой ушли в ремонт квартиры. Мне очень не хотелось расставаться с братом. Но Ян улыбаясь, шутливо мечтал о том времени, когда наконец-то сможет пожить один. Грозился, что череда девиц, проходящая через его холостяцкую берлогу,  не иссякнет. Вслушиваясь в его планы на будущее, я успокаивалась. В душе постепенно рассасывался страх. Я очень боялась, признаться даже  самой себе, в том, что не хочу, что бы мой брат стал геем. Моя голова была забита  выбором обоев, занавесок для окон, пытаясь между делом учиться, я совсем закрутилась, как белка в колесе. Устыдившись, того что совсем забросила брата, Субботним утром я отправилась к нему в гости. С улыбкой вспомнила его угрозу, про череду девиц, решила предварительно позвонить. Судя по смятению в голосе Яна, я сделала это весьма кстати. Завернула в булочную, и вдыхая аромат свежеиспеченной сдобы, я уже подходила ко двору, когда из под арки вынырнула огромная черная машина. Растерянно я смотрела ей вслед на знакомые номера. Совпадение! Боже, пусть это будет совпадение!
Но растерянность в глазах Яна, его искусанные губы, следы свежих ссадинок на теле. Не дали мне даже шанса на надежду. Тяжело опустившись на стул в кухне. Я спросила:
-Зачем, Ян? Неужели тебе не хватило в прошлый раз?
-Алька…Я не могу. Он для меня, как наркотик. Я не смог устоять. Я старался. Очень. Но только он прикоснулся ко мне, я все забыл.
- И куда ты будешь бежать в следующий раз, когда он опять пресытится?
Ян вскинул на меня глаза.- Только туда, откуда смогу дотянуться до него. Пусть не видеть, но хотя бы знать, что он ходит по этим же улицам. Я смотрела на Яна, и думала, чем же ты, Марк, заслужил такую преданность? Чем?
Вот я опять в приемной Тирана. Я пришла не кричать, не обвинять, я пришла просить. И поэтому я терпеливо уже второй час сидела ловила на себе любопытный взгляд его секретарши. Наконец меня соизволили пригласить в его кабинет. Все так же стоя у окна, он с любопытством рассматривал меня.
-Будешь драться?
Я вспыхнула- Нет, Марк, я к тебе просить.
-Просить? Тебе нужна работа? Мужу?
-Нет. Марк. Отпусти Яна. Оставь его. Зачем тебе это? Ты поиграешь? А он опять будет, умирать внутри. Я прошу тебя, Марк.
Я подняла на него глаза. Тиран, упрямо сжав губы. Молчал.
-Что же ты молчишь?
-Нет! –Тиран рывком подошел ко мне и, нависая надо мной, заставил меня внутренне сжаться.- Нет! Я никогда его не отпущу. Он мой! Ты слышишь?  Желваки играли, выдавая сдерживаемое бешенство. Я с удивлением смотрела, как маска холодного дельца слетела, обнажив страстную натуру. Глаза, потемневшие до черноты, впивались в мои. –Ты решила, что знаешь меня, знаешь, чего я хочу? Повесила выписанный собой ярлычок, и обвинила во всех грехах. Да что ты знаешь, соплячка? Я хотел отпустить его, Ты же сама примчалась сюда, назвав подлецом.  А я люблю его. Только будущего нет. Нет у таких отношений права, на существование. Все тайком. Я прикоснуться к нему права не имею, Не вызвав всеобщее порицание. Но любой, сразу, же стремиться оболгать и очернить. Кто тебе права дал вмешиваться в наши отношения?- Марк не кричал, но слова набатным колоколом звучали в моей голове. Обессилено он опустился в кресло. Закрыв глаза, откинул голову на спинку.  -Уходи. 
Я выползла из кабинета. Если бы у Марка вдруг прорезались крылья я бы меньше удивилась. А еще меня сжигало безмерное чувство стыда… Он прав, какое я право имела, в чем то укорять Яна. Я же сама знала, что никакая сила не остановит тебя на пути к любимому человеку. И что я знала про Марка? Ничего. В голове свистопляска.
Невольно я стала, свидетелем тайных отношений своего брата. Если Ян впадал в меланхолию, это был верный признак того, что Марк, опять ходит по улочкам какой-нибудь чужой страны. Если лихорадочно жил, шутил, в глазах качалось счастье, то значит приехал. И тогда Ян писал так, что каждая строчка, проникалась его энергией.  Я была единственным человеком, которому Ян мог рассказать, что делается в его жизни, спрятанной от случайного взгляда. Вскоре меня понемногу впустили в этот мирок, иногда мы выбирались перекусить втроем. Иногда оставались дома. Я смотрела на Марка и Яна. Красивая пара, Ян гибкий высокий, яркий блондин, и Марк, темноволосый, с немного хищным профилем и стальными глазами. Он был выше и крупнее Яна. Я смотрела на едва заметные жесты внимания, видела, как теплеют глаза Тирана, когда он смотрел на Яна. Видела, как моментально вспыхивает Ян, прикоснувшись к Марку. Видела незримую, потрясающую нежность, отношений, и у меня теплело на душе.
 И вот в один из таких меланхоличных вечеров, мы сидели с Яном, на кухне, тайком курили. Я обещала Сереже завязать с этой пагубной привычкой, но иногда, вот так удрав к брату, нарушала маленький запрет. Хрупкую тишину квартиры разрушил телефонный звонок. Ян ушел в комнату. Выкурив сигарету до конца. Я пошла, узнать, что же так задержало Яна. Ян стоял бледный, прижимая телефонную трубку к животу. Мое сердце болезненно сжалось. Я уже видела эту картинку. Когда то много месяцев назад…Ян поднял на меня пустые глаза и прошептал – Марк…
Мерзлые комья земли падали на темную блестящую  крышку, я, вцепившись в руку брата, пыталась не плакать. Вокруг могилы собралось много людей, они что-то долго и монотонно говорили… говорили…  Ян стоял и окаменевшим взглядом смотрел на землю слоем за слоем закрывающему гроб.  Сережа, пытался нас увести, переживая, что мы простынем на холодном декабрьском ветру. 
Ночью, я, рыдая, все рассказала Сереже. Про Марка, про Яна. Про то, как эти двое тщательно оберегали свой мирок. И не уберегли, случайная, глупая авария, разбила хрупкое ворованное счастье.  Сережа гладил меня по голове и шептал, шептал, что-то утешительное.
Ян не впал в депрессию, он развернул бурную деятельность. Собрав все заметки Марка о странах, он выпустил книгу. Которая стала бестселлером. Он фактически перестал спать. Просто кипел энергией, до того момента пока не раскрыл первый экземпляр книги Марка. А потом как то, утром взломав дверь его квартиры мы нашли записку…
«Прости меня, Алинка. Прости. Я не могу. Он для меня, как наркотик. Я ухожу туда, откуда могу дотянуться до него, если не видеть, то знать что, мы делим одно пространство».