Бункер

               
                Аннотация.
 Прошлое… Для кого-то оно дар, для кого-то проклятие. Для Антона оно оказалось вторым. Одиннадцать лет назад он стал невольным свидетелем убийства лучшего друга, которому побоялся помочь. Сегодня убийца его друга – один из самых влиятельных людей страны, а Антон сбежал в Москву и больше его не видел. Но в один прекрасный день, прошлое находит его. Сейчас Антону грозит смертельная опасность и он, хватаясь за первую попавшуюся работу, улетает на Байкал. А на пути – тайга, в которой таится немало опасностей…
 
Глава 1. Неизвестно.

Антон вошёл в комнату, прихлёбывая чай и аккуратно прикрывая дверь ногой. Подошёл к столу, поставил чашку и снова уставился в монитор. На экране значилось: "Новости спорта". Отпив глоток, он что-то быстро застрочил на клавиатуре.  Закончив, он с сожалением посмотрел на чашку чая и как обычно пожалел, что не купил, что-нибудь, что бы положить на бутерброд.
  Уже прошло почти полгода, как его уволили с работы, а он всё не мог найти новую. Да и не очень и хотел. Его устраивала собственная жизнь. Просыпаясь в обед, он заходил в интернет, периодически выходя только для того, что бы перекусить, посмотреть канал "Спорт" и раз в два дня сбегать в магазин. Пособия по безработице и денег, которые присылали родители, хватало на оплату безлимитного интернета, кабельного ТВ и немного оставалось на еду, что ему было и надо. Готовить он всё равно не умел, а заварная лапша и изредка пельмени могли поддерживать жизнь в ещё молодом организме. Поэтому он ни о чём не жалел. Почти не о чём.
 Внизу экрана загорелось маленькое окошко ISQ и в динамиках возмущённо запиликало. Он посмотрел на часы. Время было без пяти два ночи. Все друзья уже спали, и никто не мог ему написать. Опять подумав на спам, он хотел закрыть вкладку, но повинуясь внезапному порыву, открыл. На экране мигало стандартное:
 -Привет!
 Адрес был ему незнаком. Равнодушно ответив:
-Привет
 Он не успел свернуть окно и на экране, будто собеседник ждал его ответа, тут же выскочило:
-Чем занимаешься?
 Он устало вздохнул: ещё одна стандартная фраза, с которой начинают общение во всех чатах. Быстро набив, что-то вроде "читаю", он мгновенно свернул окно. Пару минут ответа не было, и он с радостью подумал, что его ночной собеседник отправился спать, решив сходить ещё за одной чашкой чая, он с недовольством заметил, что на экране опять мигает входящее сообщение. Оно гласило:
-А где ты работаешь?
 Немного раздражаясь, что невидимый собеседник лезет к нему в душу, он коротко ответил:
-нигде.
 И тут же переключился на спорт. От скучных монотонных сводок начинало клонить в сон. И только его глаза начали закрываться, из колонок долетело громкое пиликанье. От неожиданности он задел локтем чашку и "Липтон" полетел на пол. Он чертыхнулся, подобрал чашку и пошёл за тряпкой. Когда он вернулся, на экране мигало уже два сообщения. Закончив с уборкой, он хотел закрыть аську, но в нем, откуда, то появилось раздражение. Душа требовала выплеска негативных эмоций. Открыв сообщения, он увидел:
-Почему?
 А?
 И тут он разразился гневной тирадой:
А какое тебе вообще до меня дело, а? Иди ложись спать и другим не мешай. Понятно?!
 И тут же:
Дело до тебя мне есть, а тебе смотрю до себя, нет. Так и будешь до конца жизни футбол смотреть, да про него читать.
 Он с недоумением посмотрел на экран. Может всё же это кто-то из знакомых? Да, нет. Глянул на аватарку: вместо фото там стоял силуэт, чуть темнее остального, светло-голубого, фона. Стандартная картинка, для тех, кто не смог или не захотел показать своё настоящее лицо. Он решил не связываться:
-Это моё дело.
На этом он закрыл окно программы и выключил компьютер. Лег на диван и заснул, только его голова коснулась подушки. Через пять минут, что-то звонко тренькнуло. А  потом ещё и ещё. Это не могло остаться незамеченным. Он слегка приоткрыл одни глаз и увидел, как светится экран его мобильного телефона. Нащупав его рукой, и не прочитав сообщения, он на ощупь нажал "Без звука", а потом опять благополучно уткнулся в подушку. Через пять минут он резко вскочил. Назойливый стук вибровызова не дал ему спокойно доспать эту ночь. Со злости хотелось кинуть телефон в стену. Он посмотрел на экран. Там не было не имени, ни номера. Было всего лишь одно слово "Неизвестно". Он снова посмотрел на часы. Время было 3 часа ночи. Интуиция подсказывала ему, что беседовать с каким-то "Неизвестно" в 3 часа ночи был не самый лучший способ времяпровождения, но тут в голове мелькнуло: "А вдруг что-то с мамой?". Он нажал приём.
 В трубке послышалось унылое завывание ветра. Будто бы его собеседник находился где-то на вершине Эвереста. Его пробрала дрожь. Но он собрал остатки мужества в кулак и твёрдо сказал:
-Алло.
Завывание стало ещё громче. Будто чудовище выло на том конце провода прямо ему в ухо.
-Вас не слышно!
 Проорал он. Вой стал почти невыносимым. Не выдержав, он повесил трубку, плюхнулся на диван. Тут же запиликал телефон. Сообщение гласило: "С мамой всё хорошо." Он посмотрел на номер. Отправитель был неизвестен. Другие SMS были пустыми. Тут телефон снова запиликал. От испуга, чуть его не выронив, он прочитал: "Завтра утром позвони Степану."
 Степан или просто Стёпка был бывшим его одноклассником. Со школы прошло уже порядочно времени, но они до сих пор поддерживали дружеские отношения и даже иногда собирались вместе посмотреть футбол. Но как водится, школьная дружба с годами всё больше забывается. В последнее время они созванивались всё реже и реже. И он в упор не понимал, почему он должен звонить Стёпе? Чувствуя себя полным дураком, он заглянул в календарь. Заканчивалась последняя неделя марта. "А что?" - Подумал он - "Первое апреля уже не за горами." Тут он сладко зевнул, плюнул на всё и завалился спать.

Глава 2. Сон.

 Этой ночью ему опять снился его старый кошмар.
 Они с другом только пришли в армию, и попали в одну роту. Вот они с Валерой зашли в туалет.
-Антох, а как ты думаешь, что сегодня на обед будет?
-Не знай...
Антон зашёл в кабинку, и только он закрыл дверцу, как послышался шум и в туалет вошли кто - то ещё. Эти "кто - то" тут же прицепились к Валерке.
-Слыш, крендель, за тобой должок...
-Я тебе ничего не должен!
-Ах, не должен...
Послышался звук удара. Антон был не в силах пошевелиться.
-Да ты хоть понимаешь, что мы убьём тебя...- Сказал один из них - И никто на нас даже не подумает...
- Да пошёл ты! - Сказал Валерка, и было слышно, как он плюнул на "старика".
-Ах, ты мразь!
Удар, удар, хрип, ещё удар, звук падения, тишина.
-Лёх, проверь!
-А почему я?!
-Я сказал, проверь!
Звук шагов. Тишина.
-Не дышит.
Повисло напряжённое молчание.
-Кир...
-Так, короче кидай его из окна. Будет как самоубийство.
-Кир, это статья...
-И чё? Ему уже всё равно, а я в тюрягу не хочу. Я сказал кидай!
-Кир...
-ЖИВО!
Звук, будто тащили что-то тяжёлое. Кряхтение и оханье. Потом звук открываемого окна. Глухой шлепок, где то во дворе.
-Серый, проверь кабинки!
Звук открываемых дверок. Скоро очередь Антона. Он инстинктивно попытался вжаться в стенку как можно больше, будто хотел раствориться в ней. И тут дверь кабинки отворилась...

Глава 3. Утро.

 Антон резко сел на кровати и посмотрел на часы. На часах было 9 утра. Он застонал и плюхнулся обратно, закрыл глаза и повернулся на другой бок, стараясь прогнать остатки кошмара. Через пятнадцать минут он понял, что заснуть ему больше не удастся, встал и поплёлся на кухню, попутно споткнувшись об оставленную на полу чашку и негромко выругавшись. Антон поставил чайник на плиту и посмотрел в окно. На улице была весна. Прямо как в тот год, когда Антон лишился не только друга, но и сна.
 С Валерой они были знакомы со школы. Вместе играли в футбол, вместе списывали домашние задания и вместе получали двойки. Жили они не далеко друг от друга и проводили почти всё свободное время вместе. Вместе их и призвали в армию. Как и все новички, они попали под дедовщину. Антон смирился, но Валера смириться не мог. За это и погиб. Антон не понимал, почему он тогда не вышел другу на помощь. В глубине души он знал ответ, но никогда себе в этом не признавался. Антон часто корил себя за это, но ничего поделать не мог.  В один момент он просто запретил себе думать об этом, но последние минуты жизни друга все, же иногда навещали его в кошмарных снах.
 Чайник залился истошным свистом, и Антон поспешно выключил его. Пока он пил чай он тупо смотрел в одну точку на холодильнике, и даже когда чай закончился, ещё несколько минут, не отрываясь, смотрел в одну точку, будто пытаясь разглядеть причину своей тогдашней слабости, но ничего там не увидел. Иногда он думал: почему тогда не рассказал всё офицерам? Или почему после окончания службы не пошёл с заявлением в милицию? И опять он не находил ответа. Сразу же, после окончания службы он переехал в Москву, боясь расправы. Цепь его рассуждений была такова, что в огромном мегаполисе, который населяют 10 миллионов человек, всё же легче затеряться, чем в деревне с населением в 50 человек. Спустя несколько лет, через старых знакомых он узнал, что убийца его друга стал милиционером и с каждым годом всё успешнее продвигался по службе. С тех пор явка с повинной в милицию стала представляться ему чистым самоубийством. Он знал, что одержимый карьерой, этот человек не остановится не перед чем и не перед кем, тем более перед ним.
 Антон встал и заглянул в холодильник. На полке сиротливо лежало, наполовину съеденное, сливочное масло, половинка, уже сухого лимона и непонятно как там оказавшийся пульт от телевизора. В дверце лежало яйцо, которое, как казалось Антону, помнит ещё настоящих хозяев его съемной квартиры. Антон взял его сосредоточенно повертел в руках, уже хотел выкинуть, но потом передумал, положил обратно и закрыл холодильник. Он засобирался в магазин за продуктами.

Глава 4. Прохоров.

Выйдя на улицу, он с наслаждением вдохнул свежий московский воздух и вставил в уши наушники. Под бодрящие ритмы любимой музыки он вошёл в магазин, взял корзинку и отправился путешествовать между прилавками. Пройдя мимо прилавка с яйцами, он невольно сравнил возраст яйца в своём холодильнике с возрастом яиц на  прилавке. Не заметив большой разницы, он прошёл мимо. Накидав в корзинку всякой всячины, с сожалением посмотрев на прилавок с пивом и чипсами, под которые так хорошо можно было скоротать вечерок за футболом. Поколебавшись всего несколько секунд, он взял бутылочку Балтики и любимые Лейс с крабом. Антон направился на кассу и случайно прошёл мимо стенда с газетами. Тут его ноги подкосились, и его тут же бросило в жар. С одной из фотографий на него смотрел тот самый человек, который много лет назад, в армии убил его друга. Подпись гласила: "Генерала Прохорова обвиняют в сексуальных домогательствах". А рядом была фотография того самого генерала. Недовольное, искажённое злобой, лицо, глаза, которые он прикрывал от камер рукой, но так и не смог закрыть от всех. По бокам от него шла пара перекаченных мужчин в чёрных костюмах, в тёмных очках и наушником - "пуговкой" в ухе. Руками они отталкивали журналистов, расчищая генералу путь. Антон быстро открыл нужную страницу. На ней значилось:

                "Генерала Прохорова обвиняют в сексуальных домогательствах.

Генерал Прохоров, известный так же как глава милиции города Казани был обвинён в сексуальных домогательствах до своей подчинённой А. Нестеренко. Нестеренко заявила в милицию. Она утверждала, что..."

Продавщица удивлённо смотрела на него. Сначала он чуть не упал на ровном месте, потом с видом зомби подошёл к стенду с газетами и с бледным лицом нахально читал. С отвращением подумав: "Наркоман что ли?", она громко и раздражённо заявила:
-Мужчина, у нас не читальный зал!
 Он поднял на неё красные от недосыпа глаза. "Ну, точно - наркоман!" - подумала продавщица.
-А? Что?
-Ничего! Газетку покупаем, а потом читаем!
-Ах… да. Вот.
 И он выставил на прилавок корзинку и кинул сверху газету. Продавщица стала пробивать товары, неприязненно на него поглядывая. Антон полез за бумажником и негнущимися пальцами стал его открывать. На пол посыпалась мелочь. Он пробормотал под нос ругательство и опустился на корточки. Пока Антон не видел, продавщица  закатила глаза, а когда поднялся, она противным голосом заявила:
-С вас 575 рублей.
Антон с сожалением посмотрел на свой бумажник, где сиротливо лежала мятая пятьсот рублёвая купюра. Мелочи не набралось бы и на пятьдесят рублей, и он со вздохом, попросил убрать пиво и чипсы. Глаза женщины налились кровью. Она выкатила их на Антона и на одном дыхании проорала:
-СВЕТА, НЕСИ КЛЮЧИ!
Когда, наконец, пиво с чипсами отправились на прилавок, она спросила:
-Пакет нужен?
Антон, думая о своём отрицательно помотал головой. Как только он вышел на улицу - он тут же об этом пожалел. Всё купленное обильно вываливалось из рук. Он хоте было вернуться в магазин за пакетом, но решил, что на сегодня он опозорился уже достаточно и, распихав "Доширак" и пельмени по карманам, придерживая одной рукой макароны, а другой хлеб он почти побежал к дому.
  Придя домой и, кинув на пол продукты, он тут же прислонился спиной к двери и открыл газету на нужной странице. Взгляд Антона зацепился за предложение, от которого он начал медленно сползать по стене. Оно гласило: "Генерал Прохоров немедленно вылетает в Москву".

Глава 5. Стёпа.

После прочтения статьи Антон понял одно - в ближайшую неделю из дома он не выйдет, даже если начнётся ядерная война. Конечно же он понимал, что в Москве вероятность встречи двух конкретных людей ничтожно мала, но страх был сильнее.
 Немного оправившись от шока, Антон снова уселся за компьютер, предварительно заварив крепкого чаю и погрузился в интернет. Он даже понемногу начал забывать о случившимся, но тут снова запиликала аська. Предусмотрительно подвинув чашку подальше, он развернул окно. На экране мигало:
-Ты почему ещё не позвонил Стёпе?
 Антон поглядел на часы. На них было два дня. Он пожал плечами и набрав ответное "уже звоню" потянулся к мобильному телефону. Немного подумав, он спросил:
-Что говорить то?
-Сейчас сам всё узнаешь.
 Тут в трубке раздался бодрый голос:
-Лосев у аппарата.
-Алло, Стёп, привет!
-О, привет Антоха, как жизнь?
-Да помаленьку, помаленьку, у тебя как?
-Да тоже всё тип топ! Слушай, тут тебе работа случаем, не нужна?
 Антон насторожился:
-Что за работа?
-Да дельце плёвое: съездить с одним перчиком на Байкал на недельку и всё!
-Что за свой счёт?
-Да нет, всё оплатит! И даже переплатит!
-А сколько переплатит?
 От названной Степаном суммы у Антона потемнело в глазах. Собравшись, он спросил:
-А в чём подвох?
-Да не в чём! Просто мужик зажрался, на Байкал ему приспичило. Вот и всё.
-А я тут причём?
-Ну ты же вроде как переводчик у нас. А он из Америки, а почти все остальные русские. Он сказал, что "доверяет только русским специалистам".
 Антон сидел в раздумьях. Вроде всё было хорошо, но в этой писанной маслом картине его настораживало. С одной стороны он никогда не отказывался от лёгких денег, но с другой стороны во всём этом чувствовался какой-то подвох. Он спросил:
-А он туда не нефть искать едет?
-Антон, не дури, давай по делу: ты согласен или нет.
 На мониторе компьютера вдруг высветилось одно единственное слово, которое лишь усилило его подозрения: "Соглашайся."
-Ну...- промямлил Антон.
-В общем, ты согласен! Запомни, вылет сегодня в восемь. Тебя встретят. Аэропорт "Домодедово". Пока!
 И в трубке раздались гудки. Антон ещё минуту пытался осмыслить, на что он вообще согласился, в конце концов, он бросил эту глупую затею, и уже хотел было погрузиться в спорт, как заметил на экране одно единственное мигающее слово: "Ессс!"

Глава 6. Женька.

Когда на часах уже было пять, Антон приступил к сборам. Он выгреб из шкафа всю одежду, положил на диван и тупо уставился на неё. Что брать с собой он не представлял, так как ему ровным счётом ничего не сообщили ни о целях, ни об условиях экспедиции. Положив в рюкзак нижнее бельё и носки, он опять застопорился. В конце концов, в рюкзак попали ещё две водолазки, спортивные штаны, три футболки и куртка. Ещё немного подумав, он положил ещё фонарик, перочинный нож и фотоаппарат. На всякий случай. Посмотрел на часы. На них было полшестого. Через полчаса можно было выходить. Только он отправился на кухню, как раздался звонок в дверь. Антон никого не ждал, но встал и пошёл к двери, перебирая в голове, кому, же он мог понадобиться. В очередной раз пожалев, что хозяева не догадались вставить в дверь глазок, он открыл дверь. На пороге с рюкзаком вещей и самой лучезарной улыбкой, которая только может быть, стоял Женька.
 С Женькой их познакомили ещё в институте общие знакомые. Они неплохо поладили и часто ходили вместе на футбол или в бар, пропустить стаканчик пива. Женька был женат, но это не мешало ему быть порядочным бабником. Он был фотографом и часто знакомился с девушками на фото сессиях. Жена непременно узнавала об всех его интрижках и постоянно выгоняла. Таким образом, Женька почти каждый месяц исправно три - четыре дня проводил у Антона. Он был не против. Одному ему всё равно было скучновато, а с Женькой хоть футбол посмотреть можно. Из всех остальных друзей Антона его выделяло его повеление. У Женьки была фамилия Воробьев, благодаря чему, после выхода фильма о пиратах он из Жеки Воробьёва превратился в Джека Воробья. Его это вполне устраивало. Впоследствии он даже начал бриться как он и вести себя как он: немного нагло и немного вызывающе. На взгляд Антона в этом не было ничего хорошего, но девушкам это нравилось. Иногда Женька жутко раздражал, но в целом друг из него был неплохой. Про историю с Валерой Женька, конечно, не знал и их обоих вполне это устраивало.
 При виде Женьки, в сознании Антона пронеслась только одна мысль: "Только не сейчас!"
-Привет, - как ни в чём не бывало, сказал Женька. - Я вот пришёл опять. А что такой хмурый? Выше нос! Друг в гости пришёл, а ты даже не радуешься! Между прочим, не каждый день захожу. Надеюсь, поляна уже накрыта?
 И он протиснулся мимо остолбеневшего от такой наглости Антона и ввалился в квартиру. Антон всё ещё стоял в дверях, когда из комнаты донеслось:
-А ты вообще, когда в последний раз тут убирался? Друзей так не встречают! Так, что у нас там есть пожевать…
 Звук открываемого холодильника и громкое чавканье. Антон, наконец пришёл в себя, закрыл дверь и вошёл в кухню. За столом сидел Женька, держа в одной руке батон колбасы, а в другой большой кусок хлеба и с завидным аппетитом запихивал всё это в рот. Антон, обалдев от такой наглости, всё же собрался с мыслями и сказал:
-Жень, короче, я сейчас уезжаю, так что иди домой!
-Кудфа уезфаешь? - с набитым ртом спросил Женька.
-Работу мне предложили.
 Женька закашлялся, и Антон стукнул его по спине. Отдышавшись и прожевав остатки своего импровизированного бутерброда, он спросил:
-Что за работа?
-Не знаю.
 Женька недоверчиво выгнул бровь. Антон уточнил.
-С каким-то олигархом на Байкал. Американцем.
-Отлично!
 Женька встал, и крошки посыпались на пол. Он не обратил на это внимание и пошёл в ванную.
-Я еду с тобой!
 Антон опять застыл. "Ну почему именно сегодня?!", опять мысленно спросил он и пошёл выгонять Женьку из ванной. только он подошёл, Женька грациозно закрыл у него перед носом дверь, со словом "занято". Антон, окончательно офигев от такой наглости, пошёл в комнату, сокрушённо плюхнулся на диван и схватился за голову руками. Тут зазвонил его мобильный, и он со вздохом потянулся к нему и сказал:
-Алло.
-Антох, тут такое дело: у тебя на примете нет хорошего фотографа, а то в самый последний момент тот отказался ехать. Видите ли у него жена рожает! Ну, так?
-Ну не знаю...
-Понятно, короче, если кого-нибудь найдешь: подъезжай с ним к "Домодедово". Всё, пока!
 Трубка опять запищала. Антон опять вздохнул.
-Я тут слышал, что тебе нужен фотограф...
-Не слышал, а подслушал.
-Это детали, - отмахнулся Женька, - Так вот встречай лучшего фотографа всех времён и народов Евгения Воробьёва!
 Он вскинул вверх руки и торжественно закрыл глаза.
-Рубашку сначала зашей!
 И он ткнул пальцем на дырку на боку.
-Это мелочи.
 Антон опять вздохнул. Женька вышел из комнаты и  через минуту с лестницы донеслось:
- Так ты собираешься идти или нет?

Глава 7. Домодедово.

 Они с Женькой влетели в здание аэропорта и растолкав случайных прохожих ломанулись к табло. Антон чуть не сел на пол от облегчения. Проклятые московские пробки! они чуть не опоздали. Слава богу вылет из за пасмурной погоды отложили на час иначе бы куковать им в аэропорту, а не на Байкале. Тут они вздохнули спокойно и наконец, огляделись. Народу было столько, что не то что яблоку - вишенке негде было упасть. Кто их должен встретить, как он будет выглядеть? Непонятно. Антон спросил у Женьки:
-Ты когда-нибудь летал?
-Нет, а ты?
-Тоже нет.
-И что делать?
-Я думал, ты знаешь!
 Антон уже хотел было набрать номер Степы, как вдруг его имя назвал бодрый мужской голос. Антон обернулся и увидел в меру упитанного мужчину, с табличкой в руках, которой он оживлённо размахивал. Мужчине было на вид лет 40 с хвостиком. Одет он был в странного вида штаны, которые заметно спадали и он постоянно подтягивал их. Эти штаны никак не гармонировали с его ярко-жёлтой рубашкой и тем более кожаной курткой. Протиснувшись к Антону и Женьке, он заговорил:
-Здравствуйте, я ваш будущий экскурсовод и по совместительству организатор экспедиции. Меня зовут Воронов Григорий Борисович. Так как мы довольно долгое время будем общаться - можете называть меня просто Гриша.
 Это имя ему удивительно шло. Антон протянул ему руку:
-Роков Антон Владимирович. Можно просто Антон. Переводчик.
-Воробьёв Евгений Петрович. Можно просто Джек. Фотограф.
 Гриша с недоумением посмотрел на него. Женька поправился.
 -Шучу, шучу! Женя. Просто Женя.
 Тут к ним подошёл ещё один человек. Возраста примерно такого же. Как и Антон, но выглядел он старше. И не из-за того, что у него было больше морщин или мускулатуры. Просто он носил изящные очки в дорогой оправе и костюм, который стоил столько же, сколько и Антонов ноутбук. Он подошёл и с надменным видом спросил:
-Здравствуйте. Кто из вас Воронов?
-Я,- отозвался Воронов, - А вы, наверное, Дмитрий Лаптев?
 Лаптев брезгливо поморщился. Было видно, что его не совсем устраивает его фамилия.
-Дмитрий Васильевич, - хамовато отозвался он, - Кандидат наук. Много лет изучаю природу Байкала. Защищал диссертацию...
 -Я думаю нам нужно сдать багаж, - перебил его Воронов. И Антон был ему от души за это благодарен.
 Он знал такой тип людей. Так называемые "Вечные зазнайки". Всегда считают себя умнее всех и не терпят, когда кто-нибудь доказывает им обратное. Их жизненный девиз: Унизил - победил. В школе они были круглыми отличниками, учителя всегда заслуженно ставили им пятёрки за заученные наизусть тексты. Они почти всегда блистали в математике и ровным счётом ничего не могли на физкультуре. В школу ходили только с галстуком и важным видом. Каждый год исправно попадали на доску почёта. Учителя ставили их в пример ученикам, а родители детям. Как правило, они не участвовали в коллективных побегах с уроков, а на школьной дискотеке стояли в углу с самым пренебрежительным видом. В простонародье их называли просто "ботанами". Антон не любил таких людей. Ему казалось, что с ними всегда скучно и тоскливо. Слушать научные лекции, которые казались непременной атрибутикой этих людей, он не любил. И, конечно же, они носили очки, как ещё одно подтверждение их интеллектуальности.
 Они подошли к стойке и стали упаковывать вещи. У всех были рюкзаки и только у Лаптева маленький черный аккуратный чемоданчик. Женька тоже обратил на это внимание и шепнул Антону:
-Да... Поездка обещает быть интересной...
 И многозначно покосился на Лаптева. Антон ничего не ответил, только отдал свой рюкзак и двинулся вслед за Вороновым.
 Воронов повёл их к стойке регистрации, но не к той у которой регистрировались все пассажиры, а к той у которой было пусто. Антон даже было хотел переспросить у Гриши, куда они идут, и как они с Женькой полетят, если у них нет именных билетов, но не успел. Гриша уже подошёл и предъявил билеты и какие-то документы. Работница аэропорта приятно улыбнулась. «Интересно», - подумал Антон, - "Они специальные курсы по улыбке проходят или это должно быть врождённым?" Он слегка улыбнулся ей и вытащил свой паспорт. Она подняла глаза и вместо того, что бы посмотреть на него, во все глаза уставилась на Женьку. Антон почувствовал лёгкий укол ревности. Казалось бы, какая то случайная девушка. Но, то, что она посмотрела не на него было для него сродни унижению. Немного обидевшись на ни в чём не повинного Женьку, он прошёл дальше.
 Потом он подошёл к Воронову и спросил:
-А у нас же с Женей не было билетов?
 Тот лишь хитро улыбнулся и сказал:
-Связи решают всё.
 Но вопросов у Антона меньше не стало:
-А почему мы здесь?
-Это стойка для первого и бизнес класса. Мы летим первым. Пока мы поднимемся на второй этаж и подождём прибытия Мистера Уильямса. Его рейс прибывает, где то через пол часа. Антон недоумённо посмотрел на него:
-А зачем тогда мне сказали, что вылет в восемь?
 Воронов пожал плечами:
-Для подстраховки.
Антон чувствовал, как в нём поднималась злость. Он нёсся через всю Москву, сломя голову, что бы теперь сидеть и ждать какого-то Мистера Уильямса. Он уже хотел было высказать Воронову, что думает про него и всю его экспедицию, но сдержался и только отвернулся и стал бесцельно смотреть на снующих туда-сюда людей. В довольно грубой форме, на корню пресёк все намёки Женьки, пытавшегося затащить его в duty free. Женька обиделся и начал потихоньку убалтывать Волкова. Антону стало скучно, и он решил пройтись. Исследовав второй этаж, он пришёл к выводу, что если бы не загадочный "Мистер Уильямс", то он сюда никогда бы не попал. Побродив ещё пару минут, он решил спуститься на первый этаж и заметил, как из дверей, из которых выходят прилетевшие пассажиры, начали выходить люди. Через пластиковое стекло он принялся их разглядывать, старательно пытаясь угадать среди них мистера Уильямса, но тут он обратил внимание, что это рейс с русскими пассажирами и прилетели они, скорее всего из какого-нибудь Владивостока. Он уже хотел отвернуться, как увидел в бушующем море людей знакомое лицо. Антон подумал было, что ему померещилось, и подошёл чуть ближе к перегородке. И тут он увидел его. Главного героя его ночных кошмаров.
 Он был в дорогом чёрном костюме и с двумя угрожающего вида верзилами по бокам. Было видно, что этот человек проводит большую часть свободного времени в спортивном зале и не брезгует солярием и косметическими процедурами. Он был настолько ухожен, что походил на любимого домочадцами, кота. Казалось, что если этот человек откроет рот, то он не заговорит, а замурлыкает. Вокруг него крутилось несколько человек с фотоаппаратами и один с телекамерой. Другой, очевидно коллега оператора совал ему, чуть ли не в нос, микрофон и сам почти, что бросался под ноги.
 Антон понимал, что сейчас самое время бежать, забиться в самую тёмную щель и сидеть там как можно дольше и дольше, но он не двигался. Он испытывал не страх, а ужас. Страх даёт человеку силы немедленно уносить ноги от опасности, даже если смерть неминуема, а ужас парализует и не оставляет человеку возможности спасаться бегством. Антон испытывал настоящий ужас, как тогда, в армии.
 Прохоров недовольно и брезгливо посмотрел на корреспондента, а потом, видимо поняв, что ему не отвязаться он остановился, и тут его взгляд упал на Антона.

Глава 8. Полетели.

 Прохоров и Антон молча, смотрели друг на друга и, когда шок у Прохорова немного прошёл, он чуть приподнял бровь и ухмыльнулся ему, а потом повернулся к одному из охранников и что-то сказал.
 Наконец к Антону вернулась способность двигаться, и он что есть мочи рванулся на второй этаж, подбежал к месту, где сидела его группа, плюхнулся на диван и нервным, срывающимся голосом спросил у Воронова:
-Сколько осталось до начала посадки?
 Воронов посмотрел на часы.
 -Минут пять, не больше. А почему вы так взволнованы?
 Антон ничего не ответил. Он подбежал к маленькой стеклянной оградке, прямо на втором этаже и посмотрел вниз. Открывался широкий обзор на зал. Он посмотрел и с ужасом отметил, что Прохоров стоит около той самой девушки и пытается пройти контроль, а девушка что-то ему говорит, при этом улыбаясь своей фирменной улыбкой. Тут Прохоров замахал руками, и девушка взяла телефон и набрала кому-то. Наверное, начальству. Прохоров прекрасно понимал, что если он пройдёт контроль, то Антону не жить. Антон очень хотел жить и поэтому отошёл от ограды и стал искать Женьку, который как назло куда-то запропастился. Через минуту Женька сам вышел к нему навстречу, слегка покачиваясь на ходу и посылая воздушный поцелуй оставленной в кафе девушке. Антон мысленно надел ему на голову треуголку и сравнил его с его любимым персонажем. Нервно усмехнувшись, он схватил ничего не понимающего Женьку и потащил к месту, где сидели  Лаптев и Воронов. Они подошли как раз тогда, когда Лаптев пожимал руку незнакомому мужчине.
  Мужчина этот, так же как и Лаптев был одет в костюм, ещё более дорогой, рукава которого поблёскивали золотыми запонками, а ботинки настолько сверкали, что свет ламп отражался от них, как от зеркала. Лет ему было около сорока. Накаченный, крепко сложенный, но все, же годы и нервный бизнес взяли своё. Усталый взгляд Уильямса свидетельствовал, о бессонных ночах и постоянных стрессах и в его движениях была заметна, какая-то суетность и торопливость. Тем не менее, улыбался он приветливо и Антон от души понадеялся, что они с ним поладят. Рядом с Уильямсом, на полу стоял чёрный кейс.
 Антон подошёл и насколько мог спокойно, сказал по-английски.
-Здравствуйте. Я Антон Роков. Переводчик. Это - он показал на Женьку - Евгений Воробьёв. Фотограф.
-Будем знакомы, - так же по-английски сказал Уильямс, и пожал подошедшему, слегка покачивающемуся Женьке руку, - Арланд Уильямс. Бизнесмен.
-Я слышал, посадку уже объявили, - Подал голос Воронов, - Наверное, нам стоит пройти в самолёт. Правда опаздывает ещё один участник экспедиции...
 Окончание фразы Антон уже не услышал. Только услышав о посадке, Антон сломя голову кинулся к контрольно-пропускному пункту, встречая недоумевающие взгляды и слыша вслед ругательства. На бегу, он успел глянуть вниз, на то место, где стоял Прохоров и заметил, что тот уде размахивает руками не перед одной служащей аэропорта. Рядом с ним стояли уже две девушки, одна из них робко спряталось за спину второй, а другая стояла, скрестив руки на груди, и спокойно слушала Прохорова. Антон продолжил путь к контрольному пункту.
 Четыре человека изумлённо смотрели вслед Антону. Женька пробурчал:
-Вот значит как. Со мной идти не хотел, а сам... И даже  меня не позвал...
 Когда они зашли в самолёт, Антон был уже там. Он ничего не объяснял, только нервно вертел головой по сторонам и таращил глаза в окно. Женька сел рядом. Он легонько тронул друга за плечо:
-Антох, ты летать, что ли боишься? Может тогда грамм по сто, для храбрости...
 Антон лишь бешено завертел головой. И опять принялся смотреть в окно. Женька лишь пожал плечами: "Странный он какой-то, - Подумал про себя он. - В duty free его не затащишь, дёргается, убегает. Влюбился что ли?" И нацепив очки, он принялся изучать купленный незадолго до этого журнал, оставив Антона сходить с ума.
 Антон не боялся летать. Он вообще мало чего в жизни боялся. Несколько лет назад, он с друзьями прыгал с парашютом, ещё несколько - вдвоём ходил охотиться на кабана. Мало, что могло напугать его. И как в насмешку, это "мало" сейчас нашло его и хотело его убить. Антон протёр рукавом, запотевшее от его дыхание стекло и ещё внимательней всмотрелся в подходящих к самолёту пассажиров. И тут он увидел его. Мужчина, в костюме телохранителя Прохорова широкими шагами шёл к самолёту. "Не успел!" - Лихорадочно подумал Антон. Помешкав ещё секунду, он вскочил, встретив изумлённый взгляд Женьки, немного сбавил темп и, засмотревшись в окно, чуть не сбил с ног идущую навстречу стюардессу. Пробормотал что-то вроде "извините" он с удвоенной силой поспешил к бортовому туалету.
 К его счастью дверь была открыта. Он зашёл внутрь, щелкнул замком и немного успокоился. Он надеялся, что после беглого осмотра самолёта его не найдут и уберутся восвояси. Антон терпеливо сел на опущенную крышку и стал дожидаться взлёта. Через десять минут он решил разведать обстановку. Для надёжности прождав ещё минуту, он встал, щёлкнул замком, и нос к носу столкнулся с телохранителем Прохорова. От испуга Антон отпрянул назад и сел на тот самый унитаз, на котором успешно коротал время, ожидая взлёта. Он даже не пытался кричать. Просто мысленно попрощался с родными и друзьями и понял, что сейчас его будут убивать.

Глава 9. В самолёте.

-Здравствуйте, сказал мужчина ровным, не предвещающим ничего хорошего, голосом, - Вы позволите?
 Он отошёл в сторону, освобождая проход. Антон непонимающе уставился куда-то мимо него. По нему было видно, что он не понимает, чего от него хотят. Он-то готовился поучить пулю в голову, а вместо этого его назвали на "вы" и никаких либо предисловий, типа "Мы должны ещё раз досмотреть ваши вещи", попросили следовать за собой. Он вздохнул, встал и вышел, ожидая, что мужчина последует за ним. Но он и не собирался. Дверь туалета закрылась, и Антон остался стоять один, посреди пустого прохода. Мимо прошла та самая стюардесса, которая улыбнувшись ему, вежливо попросила занять своё место, так как самолет скоро пойдёт на взлёт. Он вернулся на своё место и сел радом с Женькой. Остальных нигде не было видно. Наверное, у них были места в другом конце салона. Женька посмотрел на него, поверх очков и как заботливая мама спросил:
-Ты где так долго был?
 Антон неопределённо пожал плечами и совершенно на автомате снова уставился в окно.
-Кстати, у нас новый пассажир. Типо наш телохранитель. Какой-то Алексей Польев, не видел?
 Антон, не глядя на Женьку, отрицательно помотал головой.
-Да? Жаль. Вот только в ту сторону пошёл. Здоровый такой. в чёрном костюме.
 Антон повернулся так резко, что Женька чуть не подпрыгнул. С легким налётом безумия в глазах, он переспросил:
-В каком костюме?
-Ну в чёрном таком, - сказал Женька, не поняв что так заинтересовало  Антона в костюме Польева, -А вот кстати и он.
 И он показал взглядом на человека, которого Антон по ошибке принял за телохранителя Прохорова. Польев сел напротив Антона. Потом, заметив его, он представился:
-Алексей Польев. Ответственный за безопасность.
 Антон тоже протянул руку, забыв представиться, потом он опомнился и сказал:
-Антон Роков. Переводчик.
 Польев придирчиво осмотрел его. Антон подумал, всех ли он так осматривает или один Антон отличился своим поведением. Так и не найдя ответа, он услышал снаружи шум турбин и голос стюардессы в динамиках, велящий пассажирам пристегнуться. Пока стюардесса зачитывала инструктаж по правилам безопасности, он бросил взгляд в окно и похолодел. К самолёту, быстрым шагом шёл Прохоров, рядом с ним ещё два телохранителя. Ещё два бежали впереди, пытаясь преградить путь начинавшему разгоняться самолёту. Вслед за телохранителями Прохорова, бежали  ещё несколько работниц аэропорта и, по всей видимости, несколько сотрудников службы безопасности аэропорта. Самому Прохорову пытались преградить путь ещё две работницы аэропорта, но его телохранители без труда пресекали все из попытки подобраться к шефу поближе.
Самолет начал набирать скорость. Телохранители тоже. Антон видел, что не он один стал свидетелем происходящего за окном. Маленькая девочка оживлённо показывала в окно пальчиком и что-то быстро говорила маме. Польев тоже не оставил происходящего без внимания, Женька выглядывал у него из за плеча и несколько дамочек щебетали что-то позади них. Самолёт проехал мимо неудачливых телохранителей Прохорова, Антон даже ехидно подумал что-то о понижении их зарплаты, как самолёт плавно оторвался от земли. Обернувшись на последок, Антон увидел выбегающих из здания аэропорта сотрудников службы безопасности, испуганных работниц аэропорта и Прохорова, который стоял, слегка наклонив голову, сложив руки на груди и ехидно улыбался ему вслед.

Глава 10. Оксана.

 Оксана шла по лесу, раздвигая руками ветки, и проклинала тот день, когда дала согласие поехать с мамой. Она не любила лес, но за неделю до этого мама прочитала ей целую лекцию о том, что они мало общаются и о том, что Оксана мало бывает на свежем воздухе, и финальным выстрелом было предложение съездить вместе в лес, за грибами. Оксана не могла не согласиться. И теперь она шла по ненавистному лесу и ругалась себе под нос, тут она споткнулась о корягу и полетела на траву. Поднявшись, она потёрла поцарапанную щёку и пнула стоявший рядом, ни в чём не повинный мухомор. Ну, зачем она согласилась?! Она остановилась, огляделась и громко крикнула:
-Мама!
-Иду! - раздалось где-то сзади.
 Из кустов вышла мама Оксаны, вся в листьях и грязи. Джинсы на коленях были перепачканы травой, но она лучезарно улыбалась.
-Оксана, ну как ты собираешь!
 Мама была заядлой грибницей. Когда летом они приезжали на дачу, мама часами пропадала в лесу. Возвращалась она под вечер с полной корзиной грибов и счастливым лицом. Потом она вечерами и чистила, а Оксана опять оставалась в одиночестве, заменяя живое общение прослушиванием музыки и телевизором.
-Так что ты набрала?
 Мама по-хозяйски заглянула в Оксанину корзину. Оксана посмотрела туда же. На дне одиноко перекатывались три хлипких сыроежки и один подберёзовик. Мама укоряющее посмотрела на неё и ничего не сказав, пошла дальше. Оксана, чтобы окончательно не обидеть маму догнала её и пошла рядом, делая вид, что что-то старательно высматривает под ногами. Кончилась идиллия тем, что Оксана наступила на большой подберёзовик. В этот раз  в глазах мамы читался уже откровенный укор. Оксана расстроилась. Ну не любила она лес! Ну что она могла сделать?! Если кому-то и нравилось целый день ходить по лесу и выискивать под ногами грибные шляпки и совершенно по-детски радоваться каждому найденному грибу, то Оксана не входила в их число. Лес она отучилась любить ещё в детстве: как- то раз Оксана с мамой так же пошли в лес. Оксане было тогда лет пять, и она плохо помнила ту прогулку, но как она наступила в огромный муравейник, Оксана помнила хорошо. С тех пор в лес она ходила мало и неохотно. И плюс к этому она стала панически бояться муравьёв.
  Они с мамой двинулись дальше. Оксане нравилось идти молча. но маме нет.
-Оксана, я уже давно хотела с тобой поговорить...
 Оксана шумно вздохнула. У мамы было две любимых темы для разговора: институт и Оксанина личная жизнь. Оксане не та, не другая не нравились. Как только мама начинала заводить разговор, Оксане то звонила подруга, то надо было срочно куда-то уйти по "очень срочному делу". В лесу отступать было некуда, поэтому Оксана напустила на себя равнодушный вид и постаралась не прислушиваться. Обычно, когда мама говорила "давно хотела поговорить", то это значило что речь пойдёт о её личной жизни. Предчувствие не обмануло Оксану.
-Вот всё твои подруги ходят в кино, сидят в кафе... не с подругами, а с мальчиками, а ты всё одна, да одна...
 Оксана не выдержала и закатила глаза. Ну что за стереотипы?! Почему, если девушке уже стукнуло семнадцать, то у неё обязательно должен быть парень?! Кто это придумал?! Писательницы любовных романов?! Или другие, ещё более безумные люди? Но вместо того, чтобы сказать маме, что она на самом деле, поэтому думает, она сказала уже заученное:
-Всему своё время. Видно будет.
 Но и мама не собиралась отступаться:
-Ну, посмотри, сколько есть хороших мальчиков! Вот, например Андрей?
 Оксана поёжилась. Андрей, который  постоянно ходил в одной и той же футболке и рассказывал всем девушкам про хоккей, её не впечатлял. По крайней мере, в хорошем смысле.
-Ну, если не Андрей, то Витя.
 Ещё лучше. Успевший отслужить в армии, Витя каждое предложение начинал с фразы "А вот у нас в армии..." и на день ВДВ ходил с друзьями ВДВшниками купаться в фонтанах и приставать с случайно проходящим мимо парням с вопросом "Служил?!" Общаться с ним было совершенно невозможно.
-Или вот хотя бы Вадим!
 Тут мама превзошла саму себя. Вадим, был таким закомплексованным, что когда говорил с девушками - краснел и заикался и от этого ещё больше краснел. На роль мужчины её мечты он решительно не подходил.
 Оксана решила, что пора заканчивать этот разговор и решительно сказала:
-Это моё дело.
-Ладно, ладно, - согласилась мама, - Но имей ввиду!
 Оксана мрачно промолчала. Ей начала надоедать эта прогулка. "Вот бы сейчас на диванчик... с плеером и чипсами...", подумала она. Но не успела она толком помечтать, как мама снова предложила разделиться. Оксана сухо кивнула, и они снова разошлись в разные стороны.
 Больше они не виделись.

Глава 11. Известие.

 Где-то в 1942 году.
 Александр Иванович был отнюдь не в лучшем расположении духа, что было не удивительно. Утро началось со срочного вызова к начальнику, которого он уважал, но побаивался. Его побаивались все в отделе, и Саша был не исключение.
 Сейчас он в смятении стоял около кабинета и переминался с ноги на ногу, не решаясь войти. Если Владимир Андреевич вызывал кого-то, тем более срочно это могло означать только одно: грядёт разнос.
 Александр Иванович знал, что он быль абсолютно чисто перед начальством, не дезертировал, не воровал, не доносил, но колени всё равно предательски дрожали.
 Поняв, что медлить больше нельзя он, украдкой перекрестившись, тихонько постучал и, услышав приглашение в ответ - вошёл.
 Он, как и все испытывал некий трепет к этому месту и поэтому покорно замер прямо около двери, что было довольно далеко от стола шефа.
 Седой мужчина за столом оторвался от бумаг и поднял на него взгляд. Александр тут же вытянулся по стойке смирно. Мужчина удовлетворенно посмотрел на него и вопреки ожиданиям Саши улыбнулся и ласково, почти по-отечески сказал:
 - Присаживайтесь, Александр Иванович.
Ему ничего не оставалось, как подойти и сесть напротив Владимира Андреевича. Тот, ласково щурясь, смотрел на него и тут, к удивлению Саши, улыбнулся.
 «Вот чёрт…» - подумал Саша. – «Где же я так нагрешил-то…»
  - Вы главное не волнуйтесь… - начал Шорохов уж как-то совсем неформально. Саша напротив начал волноваться ещё больше.
 - Дело в том, - между прочим, продолжало начальство, - что вы нужны Родине.
 Такого поворота Саша не ожидал.
 - В смысле?
 - Я поручаю вам дело государственной важности, – абсолютно серьезно сказал Владимир Андреевич. – От этого дела будет зависеть исход войны.
 - И что я должен сделать? – спросил Саша с пересохшим от волнения горлом, не в силах поверить в то, что ему, совсем молодому специалисту, поручают такое ответственное задание.
 Шорохов тяжело вздохнул. Было видно, что этот разговор даётся ему нелегко, и Саша, быстро изменив своё мнение о ситуации, приготовился к худшему.
 Новость превзошла худшие ожидания.
 - Вы должны уехать из Москвы, - после непродолжительной паузы начал начальник. – Надолго, - ответил он на немой вопрос подчинённого. – И поселиться в бункере. Этот бункер имеет большое стратегическое значение для Советского Союза, победы, а значит и мира в целом. Я хочу, что бы вы руководили им.
 - А какова цель существования этого бункера?
 Владимир Андреевич взял со стола платок  и промокнул лоб, хотя в кабинете было отнюдь не жарко.
 - Послушайте… Сейчас мы находимся в очень затруднительном положении. Немцы рвутся вглубь Советского Союза и поэтому мы должны предусмотреть все возможные варианты. Даже поражение, - с трудом выдавил он. – И поэтому в тайге, близ Иркутска был построен секретный военный бункер, который может существовать автономно не одну сотню лет и ещё он не имеет абсолютно никакой связи с внешним миром. Цель его существования – спасение.
 - Простите… - робко сказал Саша, - но я все равно не понимаю…
 - В общем, - неожиданно резко сказал Сашин начальник, - если немцы всё же прорвут оборону, мы должны уничтожить их. Не дать им бесплатно пользоваться тем, что мы строили так долго. Мы будем отомщены. Для этого в строжайшей секретности разрабатывалось некое Оружие. Это Оружие находится в одном из помещений  специально построенного для него бункера и приводится в действие всего одной кнопкой. Всего одна кнопка, что бы бесследно уничтожить большую часть населения Земли. Худшую часть. И когда придёт время, - он встал и подошёл к окну что бы ни смотреть Саше в глаза, - ты нажмёшь на эту проклятую кнопку и уничтожишь то, что мы не смогли уничтожить. Ты будешь мышеловкой, которая захлопнется в самый неподходящий момент и снесёт эти прогнившие насквозь головы, - он говорил, не глядя на Сашу, и хоть он и не видел его лица, он знал, какая боль и ненависть сейчас на лице этого невозмутимого человека. С каждым словом его голос становился всё жёстче и жёстче. Казалось, что он скоро сорвётся на крик. – Головы, в которых нет ничего кроме жестокости. Которые несут смерть. Которые без сострадания убивают женщин и детей и после этого могут спокойно засыпать, - он резко повернулся к Саше. Так резко, что тот вздрогнул. – Ты готов?
- Готов! – крикнул Саша, вскочив.
 - Тогда иди, - повелительно сказал Владимир Андреевич.
 Подчинившись, Саша встал и направился в сторону двери, потом, опомнившись, затормозил, развернулся и тихо спросил:
 - А как я узнаю, что время пришло?
 Шорохов отошёл от окна, и устало сел на стул и пристально посмотрел на него. Саша только сейчас заметил его уставшие, красные от постоянного недосыпа глаза.
 - По закрытому каналу связи будет передано сообщение. Текст: миру конец. Это сигнал к действию. После него вы отправитесь в пункт запуска и сделаете то, что я велел.
 - А если война закончится? – с надеждой спросил Саша. – Как я узнаю, что война закончилась?
 Владимир Андреевич устало улыбнулся.
 Если будет так, то я возьму на себя честь сообщить тебе об этом при личной встрече, - тихо проговорил он. – Но шансов мало… Очень мало… А сейчас иди в кабинет и собирай вещи.
 Тут Саша взял на себя смелость задать самый главный волнующий его вопрос:
 - А моя семья? Могу я взять их с собой?
 Шорохов опустил глаза. Было видно, что этого-то вопроса он и боялся. У Саши защемило сердце. Те пять секунд, что он молчал, обернулись для него вечностью.
 - Ну, хотя бы попрощаться! – почти крикнул он.
 Владимир Андреевич молчал, потом поднял глаза. В них Саша прочел свой приговор.
- Извини… - почти прошептал Шорохов.
  Саша всё понял. Он не стал задавать больше вопросов. Долг – превыше всего. Он развернулся и направился к двери, незаметно утирая кулаком слезу.
 - Я лично всё объясню! – крикнул вслед Владимир Андреевич, но Саша уже не слышал.
 Опустив голову, он брёл по многолюдному зданию администрации, сдерживая слёзы. Натыкался на людей, слышал ругательства в свой адрес, но не обращал внимания.
 Придя в кабинет, он закрыл дверь и подошёл к массивному, заваленному бумагами столу. Порядка на нём никогда не было, но для одной вещи всегда находился Красный угол. Вещь эта в его понимании была священна ибо, засиживаясь на работе допоздна, он мог часами глядеть на это фото.
 Он взял простенькую рамку со стола и как в первый раз зачаровано взглянул на фото. Фотография заставляла забыть о том, что во всём мире сейчас ведётся ожесточённая кровавая война. Будто бы снята она была в совершенно другом времени. С другими людьми – счастливыми и беззаботными. Которые ещё не разучились улыбаться. Которым каждый день не угрожала смертельная опасность.
 На нём были его жена – Оля и недавно родившийся сын – Вова. Оля держала Вову, у которого уже прорезались два первых зуба, под мышками и они оба весело смеялись.
 Фото поражало своей атмосферностью. Глядя на него, Саша снова и снова мысленно возвращался в тот день, в который особенно сейчас так хотелось вернуться. В тот день, когда он поклялся себе, что никогда не оставит свою семью.
 - Иногда клятвы приходится нарушать… - тихо сказал сам себе Саша.
 С этими словами он положил фотографию во внутренний карман.

Глава 12. Иркутск.

 Всю дорогу в самолёте, Антон проспал. После всего, случившегося за день, отрубиться на пару - тройку часиков не помешало. Антон спал так крепко, что кошмары его не тревожили, хотя если бы и тревожили, то он не сильно бы удивился. Женька всю дорогу играл в карты с Польевым и, судя по всему, выигрывал, потому что когда они сошли в Иркутске, то Польев был откровенно не в духе, а Женька хитро улыбался, своей фирменной "Джеко - Воробьёвской" улыбкой. Из иркутского аэропорта они ехали на двух машинах. Их с Женькой посадили с Лаптевым, который всю дорогу пытался просветить их насчёт важности Байкала для России и всего мира в целом. Женька довольно быстро уснул, а Антон, коря себя за то, что выспался в самолёте, попытался просунуть руки к лежащему в кармане плееру, но из-за того, что в машине было очень тесно, не смог.

 Когда они подъехали к гостинице, Антону казалось, что по нему пробежало стадо слонов. Уши болели, даже больше головы, а тело, зажатое между спящим Женькой и говорящем, как Канделаки, Лаптевым, ныло и требовало горячей ванны и широкой кровати.

 На рецепшене им сказали, что для них с Женькой выделен один двухместный номер. Он немного разочаровался: на такие деньги могли бы и на два разных расщедриться! Но по обыкновению промолчав, потащился за Женькой в их 132-ой номер. Бросив на пол чемоданы, они осмотрелись. В номере был неплохой душ, кондиционер, две кровати, один стол с двумя стульями и небольшой телевизор, перед которым стоял изрядно потёртый диван. Женька сразу же схватил висящее на крючке, местное полотенце и со словами "если ты не против, первый пойду я", закрылся в душе. Антон бесцельно сел на диван, включил телевизор и попал на какой-то местный канал. На экране заливался соловьём диктор. Он читал какую-то ерунду про приезд в Иркутск какого-то губернатора. Антон уже хотел было переключить, как диктор резко сменил тему. Диктор читал: "А сейчас к другим новостям. На шоссе, в тридцати километрах от Иркутска была найдена женщина. Документов при ней обнаружено не было. Одета в спортивные штаны и спортивную кофту. Рядом лежала корзинка, и были рассыпаны грибы. Женщина была найдена в овраге, около дороги. Врачи сообщили, что она сильно ударилась головой. Предположительно женщина споткнулась, упала в овраг и сильно ударилась головой. В данный момент она находится в состоянии комы в Иркутской городской больнице. Выпуск новостей подошёл к концу. Всего вам доброго и берегите себя! С вами был..."
 Тут из душа вышел Женька, широким жестом пригласив туда Антона. Антон шутливо поклонился ему и зашёл в душ.
 В душе он подскользнулся на оставленном Женькой мыле и основательно приложился головой об раковину. Разумеется это не прибавило ему настроения.
 Через пятнадцать минут он, вытряхивая воду из ушей, вышел из душа и застал Женьку за интереснейшим занятием. Тот, нацепив на уши его наушники, полулежал на кровати с закрытыми глазами, подпевал и покачивался в такт музыке. Антон очень захотел подшутить над этим самодовольным бараном. Не придумав ничего лучше, он подкрался на цыпочках к нему и вплотную придвинулся к его лицу. Женька, видимо почувствовав, что что-то изменилось, открыл глаза. В этот момент Антон громко сказал:
-БУ!!!
 Антон не думал, что такая невинная детская шуточка может произвести такой эффект. Женька дёрнулся всем телом, подскочил, но встретив неожиданное сопротивление со стороны Антонова лба, вжался в кровать и вытаращил глаза. Потом всё понял и сказал:
-Роков, ты дибил!
-Кто бы говорил, - сказал Антон, снимая у него с головы свои наушники и потирая ушибленный лоб, - С каких это пор ты слушаешь рок?
-С тех самых, когда с тобой в предыдущем месяце жил, - ухмыльнулся Женька.
-Ты только остальным про это не говори,- улыбнулся Антон, - А то я боюсь, нас с тобой неправильно поймут.
 Женька ничего не сказал, встал и подсел на диван, поближе к телевизору. Антон хотел было последовать его примеру, как в дверь постучали.
-Да, да, войдите! - крикнул Антон.
 Дверь немного приоткрыли. На пороге стоял Воронов. Он сообщил:
-У нас производственное собрание. В большой комнате. Через пять минут.
 И вышел, не забыв прикрыть за собой дверь.
 -Антон быстро натянул джинсы и футболку и посмотрел на Женьку, лениво восседающего, на диване. И шутливо спросил:
-Ну что, пойдём, Джек Воробей?
 Женька ворчливо отозвался:
-Капитан Джек Воробей.


Глава 13. Ночь.

Оксана шла по лесу и обдумывала их с мамой недавний разговор. Отсутствие у неё бой-френда объяснялось довольно просто и в то же время непросто. Она не влюблялась. У неё к семнадцати годам сложились чёткие жизненные принципы, в которых говорилось, что парень будет у неё в одном случае: если она его по-настоящему полюбит. К сожалению пока таких кандидатур на горизонте не было замечено, но маме, же это не объяснишь! Лучшая подруга, когда Оксана ей это сказала, возмущённо выкатила глаза и сказала, что Оксана навсегда останется старой девой и добавила ещё пару нелестных комментариев. С тех пор, делиться с кем бы это ни было, своим мировоззрением она не спешила.
 Быстро темнело. Оксана прошла ещё пару шагов и решила окликнуть маму. Сложив руки рупором, она крикнула:
-Мама!
 Темнота не ответила. Оксана, решив, что мама нашла какую - то пресловутую грибную полянку, так увлеклась собиранием грибов, что не слышит её. Постояв ещё минуту, она снова крикнула:
-Мама!!!
 Ответом была глухая тишина. Оксана забеспокоилась. Раздвигая руками ветки, она направилась в ту сторону, по её расчётам в которую должна была уйти мама. Пройдя ещё сотню шагов, она опять позвала маму. И на этот раз ей тоже никто не ответил. "Без паники!" - сказала себе Оксана. Остаться одной в тёмном, незнакомом лесу никак не входило в её планы, и она ускорила шаг, а через минуту вовсе перешла на бег, снова взывая к темноте. Через пять минут она уже со слезами на глазах, бежала, не разбирая дороги. Потом она, споткнувшись о сук, упала, поняла, что окончательно заблудилась и заплакала. Она лежала так довольно долго, как вдруг почувствовала, что на неё падает яркий свет. Подняв голову, она увидела странного мужика, которому по её представлениям о возрасте, перевалило за восемьдесят. Он стоял с большим, похожим на прожектор, фонарём, смотрел на неё и как то нехорошо улыбался. Почему нехорошо Оксана объяснить не могла. Просто всеми клеточками почувствовала, что - то неладное. В принципе выбирать ей было не из чего. Она встала и отряхнулась.
-Куда бежишь, красавица? - подал голос дед.
-Я заблудилась. Мы были с мамой, разошлись, и она, куда-то пропала.
 Оксана понимала, что открывать незнакомому человеку душу, мягко говоря, странно. Но что она могла поделать?
-Заблудилась? - старик почесал бороду, - Тогда пошли.
 И он направился прочь от Оксаны. Оксана на секунду задумалась: "А что она вообще делает?" Но тут подумала: "Ну не ночевать же в лесу?!", и покорно направилась за стариком. Тот уже, что достаточно странно для его возраста, смог довольно далеко уковылять и Оксане пришлось его догонять. Подойдя поближе, она ещё раз его осмотрела6 длинные, спутанные волосы окаймляли голову, а длинная борода добавляла ему схожести с образом мудрого старца, если бы не глаза. В них Оксане почему - то виделось что - то животное. В них почти не было разума. И ещё этот странный блеск... Оксана попыталась начать разговор:
-А куда мы идём?
-Домой.
-А далеко он?
-Нет.
-А вы один живёте?
-Да.
Он отвечал короткими, рублеными фразами, из за чего он казался ещё более странным и каким -то нереальным. Оксане даже на секунду захотелось его потрогать, что бы убедиться, что это живой человек, а не буйство её воспалённой фантазии. Она переборола это желание и попыталась продолжить разговор:
 -А зачем мы туда идём?
-Ты хочешь ночевать в лесу?
 Последняя фраза была пронизана саркастическими нотками и Оксана замолчала. Они шли ещё где - то пять минут, как впереди показалось что - то, отдалённо напоминающее дом. Её спутник открыл чуть покосившуюся дверь и вошёл, не пригласив её. Оксана, вслед за ним, без приглашения, переступила порог. В доме старика пахло очень странно. Где - то Оксана уже чувствовала этот запах, но не могла вспомнить где. Что - то похожее на запах мокрого ржавого железа, с какой - то сладковатой примесью. Отчаянно пытаясь собрать из мысленных ассоциаций, чёткий образ, она остановилась и закрыла глаза, стараясь глубоко не вдыхать, потому что запах был немного противен. Из транса её вывело лёгкое постукивание металла и плеск воды. Открыв глаза, она увидела, что старик наливает из большого ржавого чайника кипяток, в немного помятые алюминиевые кружки. Потом он бросил туда по горсти, какой - то травы и накрыл, и ещё немного поколдовав над ними, накрыл, какими - то крышечками.  В полном молчании прошла  ещё одна минута. Потом старик снял крышечки и перенёс эту бурду на стол, подвинув одну из кружек Оксане, он взялся за свою и с наслаждением втянул носом, поднимающийся из кружки пар и с видом гурмана, немного отпил. Оксана, после некоторых колебаний, последовала его примеру. Через две минуты, когда импровизированный  чай уже почти был выпит, она даже прониклась какой - то симпатией к старику, который всё-таки вытащил её из тёмного страшного леса, в котором до утра она бы вряд ли дожила, и напоил вкусным "чаем". А то, что он не разговорчив, это простительно. Поживи-ка в лесу один, вообще русский язык забудешь! И почему он ей сначала не понравился? Да он просто душка!
 "Душка" тем временем допил чай и потянулся за видавшей виды пепельницей. Дохнув Оксане в лицо сигаретой, он расслабленно облокотился на стол. На Оксану волнами начал накатывать сон. После всего пережитого это было не удивительно, но Оксана волновалась за маму и это мешало погрузиться в объятия Морфея, тем не менее, усталость всё же победила и она заснула, положив голову на руки.

Глава 14. Собрание.

 Антон и Женька вошли в комнату. Она была больше похожа на гостиную: мягкие диванчики и кресла стояли по всему периметру, а около каждого дивана стоял журнальный столик. В комнате были все, кроме самого Уильямса. Воронов о чём- то беседовал с Польевым, а Лаптев сидел в углу, в гордом одиночестве и читал журнал. Антон сел на ближайший диван, Женька последовал его примеру и плюхнулся на диван, радом с Антоном. Пружины жалобно заскрипели. Он не обратил на это внимания. Только Женька потянулся к ближнему журнальчику, как в комнату вошёл Уильямс и вальяжно расселся в гордом одиночестве, на свободном диване. Уильямс заговорил, и Антон для всех присутствующих начал переводить:
-И так, все в сборе. Хорошо. Я не буду долго говорить, так как сейчас немного занят, поэтому в курс дела вас введёт Григорий Борисович.
  У Уильямса зазвонил мобильный телефон и он, извинившись, вышел из комнаты. Воронов откашлялся и заговорил:
-Так вот, завтра, в одиннадцать часов дня, мы отправляемся до места начала экспедиции. Там нас встретят остальные участники. Ехать придётся целый день, поэтому желательно захватить, что-нибудь перекусить, да и будьте готовы, что мы будем останавливаться в лесу, поэтому надо одеться в соответствующую одежду. На этом всё.
Антона немного смутила скупость разговора. Уж больно быстро Воронов закончил вводную часть. Ни информации о маршруте, ни о месте, откуда они завтра отправятся. Тут Антон решил поинтересоваться:
-А какая вообще цель нашей экспедиции?
-Осмотр достопримечательностей.
-За такие деньги?!
-Понимаете, - Воронов потёр глаза, - Мистер Уильямс давно мечтал побывать на Байкале и поэтому не жалеет никаких средств...
-А что за странный набор участников? - У Антона накопилось слишком много вопросов и с каждым ответом он всё больше убеждался, что ввязывается в какую - то авантюру, - Почему нас с Же..., то есть с Евгением, - поправился он, покосившись на Лаптева, - взяли в самый последний момент? Неужели, Мистер Уильямс так халатно относится к мечте всей его жизни?!
-Просто Мистер Уильямс очень занятой человек...
-Занятой? А если же он занятой, то, как он посреди года выкроил себе недельку - другую для поездки чёрт знает куда?!
-Он очень долго мечтал об этом...
-И поэтому пригласил с собой каких - то левых переводчика и фотографа?! А если мы наёмные убийцы?!
-Мистер Уильямс не исключал такой возможности...
-Ах, не исключал!!! - Антон не заметил, как вскочил,- А может Мистер Уильямс вообще нас сначала не планировал?!
-На что вы намекаете?! - Воронов тоже вскочил.
 Женька слегка дёрнул его за руку, призывая успокоиться. Польев же сидел со спокойным, скучающим видом и поглядывал на часы. Лаптев же вжался в кресло, всем видом показывая, что он здесь не причём, но в его глазах читалась тревога, что невежда - переводчик разбушуется, и не дай бог, поездку придётся отложить. Женька ещё раз дёрнул Антона за руку, на этот раз что - то быстро шепча ему, но Антона было уже не остановить.
-Может Мистер Уильямс тоже туда не достопримечательности смотреть едет!!! - уже не спрашивая, а утверждая, заорал Антон.
 Воронов уже хотел что - то сказать, как дверь отворилась,  и в комнату вошёл Уильямс, собственной персоной. Он недоумённо уставился на тяжело дышащих Антона и Воронова, которые почему - то стояли. Заметив его, они сели, продолжая яростно смотреть, в сторону друг друга. Уильямс, видимо решив делать вид, будто ничего не было, сел на свой диван. Тут в комнату вошла официантка, подошла к Уильямсу и поставила на его столик кофе. Уильямс заметно скосил глаза. Пышные формы официантки не оставили Арланда равнодушными. Он крикнул, уже находящейся в дверях официантке одно единственное слово, наверное, единственное, которое знал по-русски:
-Vodka!
 Официантка, остановилась и оглянулась. Уильямс ей подмигнул. Она понимающе кивнула и вышла. Ещё минута прошла в неловком молчании. Антон хотел уйти, но не мог, так как Уильямс мог ещё что - то сказать, а Антон был приглашён сюда именно для этого. Женька сидел тупо за компанию, Польев тоже делал свою работу, Лаптев увлёкся журналом и только Воронов сидел здесь по непонятной причине. Остальных видно причина, по которой здесь сидел Воронов, не волновала и у Антона появилась ощущение, что от него что - то скрывают. Только он об этом задумался, как в комнату вошла официантка и поставила на журнальный столик стакан с прозрачной жидкостью и улыбнулась Уильямсу, видимо поняв перспективы знакомства с американским бизнесменом. Арланд был тоже видимо не против, такого знакомства и жестом сделав знак Антону, что бы он переводил, сказал:
-Ужин. В номер.
 Официантка улыбнулась, самой лучшей своей улыбкой и вышла. Уильямс вышел следом, не притронувшись к водке. Антон, поняв, что он больше не нужен, поспешил в номер, встал и Женька. Воронов, ещё раз недобро зыркнув на Антона, решил последовать их примеру. Польев тоже встал, через секунду встал и Лаптев. Чувствуя всеобщее напряжение они, молча, разошлись по комнатам.
 Когда они с Женькой вошли в комнату, тот дал волю эмоциям:
-Ну, старик ты даёшь! Ну, зачем ты к нему полез?! Пусть они хоть нефть, хоть газ туда искать едут - это не наше дело! Деньги платят и ладно!
 Антон ничего не ответил, он просто скинул с себя одежду и завалился на кровать. Настроение было премерзкое. Он долго ворочался, но так и не мог уснуть. Действительно, ну зачем он влез?! Вот сейчас бы спал уже спокойно ни о чём не думая. Но у Антона была одна очень нехорошая, на его взгляд, черта характера. Он терпеть не мог несправедливости. К сожалению, на один конкретный случай это качество не распространялось, потому что, кроме того, что Антон был борцом за правоту, он был ещё и порядочным трусом, хоть в этом себе и не признавался. Провертевшись ещё немного, он уставился в потолок. «Хотел бы я сейчас увидеть человека, которому хуже, чем мне…» - засыпая, думал он.

Глава 15. Утро.

 Оксана лежала на чём - то мягком и категорически не хотела вставать.
 От недавнего забега по лесу, тело сильно болело, так же сильно болела и голова. От этого двигаться не хотелось вовсе. И Оксана начала восстанавливать в памяти события пришедшего дня. Так, она проснулась, собралась, с мамой села на электричку, пришла в лес, разошлась с мамой, потеряла маму... Стоп. Она потеряла маму?!
 Эта мысль заставила её тут же вскочить и оглядеться. Вокруг было темно, хоть глаз выколи. Оксана в упор не понимала где она. Она продолжила мысленную хронологию событий: вот она потеряла маму, потом побежала. упала, встретила какого - то деда, пошла за ним в его хибарку, выпила чай и уснула. Секунду... Что это был за дед? Оксана вспомнила, что дед показался ей каким-то подозрительным и её опасения насчёт него усилились. Оксана помнила, что заснула на кухне, но там были окна! А здесь была полная темнота. Не подходит. Что ещё? В голову лезли нехорошие мысли. Она с надеждой подумала: "А может мне всё это сниться!", больно ущипнув себя за руку, Оксана поняла, что она не спит, но от этого ей легче не стало. Она попробовала нащупать то, на чём спала. Рука схватила охапку, какой - то травы. Оксана поежилась. О боже, она спала на сене! Она решила, что находится в какой - то не примеченной ей ранее каморке старика и решила позвать его. Не зная как к нему обратиться, она крикнула в темноту:
-Эй!
 Её никто не ответил. Стояла, какая-то глухая тишина, будто стены каморки поглощали все звуки и не выпускали их наружу. Оксана подумала, что старик видимо, рехнулся, решив сделать себе звукоизолированный чулан. Но сейчас е было не до этого. Она крикнула громче:
-Эй, там! Отзовитесь!!!
 На этот раз сверху, что-то грохнуло. Оксана удивилась: "Ну, зачем он полез на крышу!?" Потом она вспомнила, что крыша этого дома вряд ли выдержала бы даже котёнка. И на смену удивлению пришло ужасное понимание. Оксана находилась не в комнате и даже не коморке. Она была в подвале.


Глава 16. Бункер.

 Где-то в 1942 году.

 Самолёт плавно шёл на посадку. Саша невидящим взглядом смотрел в окно и старался не думать о том, что ему предстоит.
 А предстояло ему вот что: провести неизвестно сколько, неизвестно где и неизвестно с кем. А возглавлял этот список тот факт, что он так и не попрощался с Олей, не обнял Вову. Оля…
 Нет. Лучше не думать. Если думать, то благо ещё попросит развернуть самолёт. Этого делать нельзя. Долг зовет.
 Родина – превыше всего!
 Успокаивая себя этими мыслями, он дождался приземления и сел в машину с серьёзными, молчаливыми людьми. Довольно долго они ехали по дороге, а потом свернули на какую-то тропинку в лес. Саша замечал, что с каждым метром вглубь леса тропка становилась всё уже и уже и наконец, совсем пропала.
 Всё это время он думал о фотографии, лежащей во внутреннем кармане пиджака.
 Наконец машина остановилась. Саша выглянул в окно, но не увидел ничего особенного.
 Вокруг была тайга.
 - Где мы? – спросил Саша у человека, который стоял к нему ближе.
 Тот не подал вида, что услышал Сашу. Он, молча, направился вглубь леса, лишь по одному ему известному маршруту. Следом за ним направились ещё двое таких же серьёзных молчаливых людей. Саше ничего не оставалось, как следовать за ними.
 Раздвигая руками толком не оттаявшие ветки и спотыкаясь о корни, он брел, видя перед собой только спину своего проводника. К тому же день клонился к вечеру, и было достаточно темно, чтобы заблудиться. Саше лишь оставалось поражаться кошачьему чутью тех, кто вел его прямиком к новой жизни. Жизни, в которой не будет многого, к чему он привык: не будет неба над головой, не будет лёгкого ветерка в лицо, а главное – не будет Оли и Вовы.
Впередиидущий мужчина резко остановился так, что Саша чуть на него не налетел. Выглянув из-за спины, он увидел мрачную, заваленную полусгнившими деревьями поляну. В сумерках она казалось какой-то таинственной и зловещей, и вообще больше напоминала Саше руины избушки Бабы Яги. Он даже попытался высмотреть неподалёку одиноко валявшиеся куриные ноги, но его мысли прервал высокий, появившийся, словно прямо из воздуха, мужчина.
 Точнее появился он не из воздуха, а откуда-то из кучи безжалостно вывороченных деревьев. Его тень плавно отделилась от этой конструкции – теперь-то Саша не сомневался, что появилась она тут не случайно – и направилась прямо к их немногочисленной группе.
 Высокий мужчина перебросился с пришедшими парой слов, но что они сказали Саша так и не расслышал. После этого он оценивающе глянул так, что тот весь съежился и ничего ему не сказав, направился туда, где могучие корни исполинов сплетались между собой, образуя царство непроглядной тьмы.
 Его спутники двинулись за ним и Саша, последний раз подняв глаза к небу, так же растворился в темноте.

Глава 17. В путь.

 Антон проснулся подавленным, в прямом смысле этого слова. Женька, решив отомстить ему за вчерашние, крался к его кровати, что бы сделать какую - то подлость, но споткнулся об его чемодан и благополучно приземлился на Антона. Антон был вынужден признать, что месть удалась, конечно совсем не так, как планировал Женька, но эффект был схожий. Спящий Роков вскочил, от испуга чуть не ударив бедного Женьку, наорал на него. Женька, обиженный, пошёл пить кофе, но Антон мог поклясться, что видел на его лице злорадную ухмылку.
 Крайне недовольный, он встал и пошёл в душ. Эффект недовольства усилился, когда в ванной он поскользнулся и сильно ударился головой о раковину. Ругаясь себе под нос, он вышел, потирая ушибленный лоб. Через пятнадцать минут голова стала болеть сильнее, через полчаса - вообще невыносимо. В голове завертелись нехорошие мысли о сотрясении мозга. Ну, только этого не хватало! Антон пожалел, что не взял с собой аптечки и с большой неохотой поплёлся к Польеву. Уж у ответственного за безопасность должна была быть аптечка!
 Когда он вышел из номера, то его глазам предстала любопытная картина: из номера Уильямса выглядывала женская нога. Нога слегка покачивала туфелькой. Антон заинтересовался, но понял, что его любопытство его погубит и двинулся к номеру Польева, который находился между его номером и номером Уильямса. Антон подошёл и постучался, нога перестала вертеть туфелькой и из номера Уильямса показалась кудрявая голова, той самой официантки, которая вчера приносила Уильямсу ужин в номер. Антон смущённо отвёл глаза, официантка поспешно закрыла дверь номера Уильямса и направилась к лестнице.
 Тут дверь открылась. На пороге стоял Польев. Он абсолютно бодрыми, но недовольными глазами смотрел на Антона. Взгляд говорил сам за себя и поэтому Антон не попросился войти. Он промямлил:
-Доброе утро, а у вас не найдётся случайно таблетки от головы?
Польев мельком взглянул на огромную шишку и все так же недовольно, пробурчал:
-Сейчас посмотрю...
 И ушёл куда - то вглубь номера. Мельком Антон успел заметить, что в его номере царил идеальный порядок: кровать была заправлена, а вещи не раскиданы. Создавалось впечатление, что здесь никто не жил. Антон, подумав  о том, что Польев, скорее всего, служил в армии, потому что у гражданского человека просто не мог быть такой идеальный порядок, хотя ему самому армия жажду к порядку не привила, скорее наоборот. Уставая от вечного порядка, хотелось жить не по графику, а по собственному желанию.
 Польев вернулся, держа в руках пластинку с таблетками, и громко хлопнул дверью, прямо перед носом у Антона. "Мда..., пунктуальности ему не занимать..." - грустно подумал Антон, рассматривая пластинку с обезболивающим и морщась от боли, пошёл в номер за водой.
 Когда он рассказал, об увиденном Женьке, тот лишь нервно хмыкнул и сказал:
-Чует моё сердце, ещё одной попутчицы нам не миновать...
 Через полчаса Антон понял, что Женька был прав. Когда они подходили к автобусу, он первый заметил кудрявую блондинку, которая что-то шептала на ухо Уильямсу. Тот очевидно ничего не понимал, но улыбался, довольно, как сытый кот.
 Женька, когда это увидел, слегка ткнул Антона в бок, при этом грустно усмехнувшись, потом Женька, как настоящий джентльмен, подошёл к девушке и пустил в ход своё обаяние:
-Здравствуйте, - он галантно поцеловал её ручку, - Могу я узнать ваше имя?
 Девушка, показано смущаясь, сказала:
-Света.
 Голос у неё был немного писклявый и чуть-чуть истеричный. Он терпеть не мог такой голос. Краем сознания заметив, что такая, когда кричит, разбивает в помещении все стёкла, он прошёл в автобус, но по пути остановился и пробурчал:
-Антон Роков. Переводчик.
-Света, - она ласково, как идиоту улыбнулась ему, - Официантка.
-Очень приятно, - не без сарказма сказал Антон и, поправив рюкзак, полез в автобус.
 Света, видимо решив, что он не в настроении, снова переключилась на Женьку, вызывая тем самым ревнивые взгляды Уильямса.
 Антон прислонился лбом к прохладному стеклу и стал тупо смотреть в одну точку. У него был повод злиться на весь мир: голова так и не прошла. Тут в автобус вошёл Лаптев, мельком взглянув на Антона, он прошёл в конец салона и уселся там в гордом одиночестве. Следом вошёл Женька, довольный произведённым эффектом и уселся рядом с Антоном. Вслед за ним, неуклюже справляясь с огромным рюкзаком, вошёл Воронов. Осмотрев салон, он решил приземлиться на два кресла сзади. Через две минуты в автобус вошёл Уильямс, а за ним, как верная собачка, Польев. Они сели отдельно, но оба на передние места и тут у Уильямса зазвонил телефон. Антон бросил взгляд наружу. Непутёвая официантка стояла и курила. На какое - то мгновение Антон облегчённо подумал, что она с ними не поедет, но тут к автобусу подбежал какой-то мужчина и влез в кабину водителя. Света быстро выкинула сигарету, грациозно вошла в автобус и подсела к Уильямсу. Антон мысленно выругался. Мда..., - подумал он, - Хеппи-энда не будет. Тут автобус тронулся и Антон, натянув на голову наушники, поспешил расслабиться. Вдруг Антон вспомнил о гадании. Полный бред конечно, но пару лет назад, друг подсказал ему прикольный способ узнать "что день грядущий нам готовит". Для этого надо было закрыть глаза и наугад щёлкнуть на плеере любую песню, какая песня, такой и день. Антон закрыл глаза и несколько раз, бездумно щёлкнул кнопками. Открыл глаза и неприятно поёжился: на дисплее высветилось "Оставь надежду". Тут же решив, что всё это бред и полная глупость, он убрал плеер в карман и решил подремать.
 Проснулся он от того, что автобус резко подскочил, заставив всех пассажиров вскрикнуть. Антон выглянул в окно и заметил, как с асфальта они стали поворачивать, на какую - то тропку, которую - то и дорогой назвать было нельзя. Из кабины донеслось:
-Всё в порядке! Это кочка.
Антон крикнул водителю:
-Куда мы повернули?
-Это короткая дорога, - охотно отозвался тот, - Если прямо ехать, то там потом большой крюк делать придётся, а так мы сейчас с ветерком...
 Антон посмотрел на дорогу, по которой они ехали, как пронестись по ней с ветерком он не знал, плюнув на всё, хотел снова откинуть голову на сидение, как заметил продвигающегося к нему Воронова. Тот встал рядом с Женькой и выжидающе на него посмотрел.
-Понял, ухожу! - подал голос Женька, встал и пошёл вперёд, решив видимо поболтать с водителем.
 Воронов сел рядом и сказал:
-Извините меня, я не должен был так реагировать.
  Антон удивлённо уставился на него. Ещё утром этот человек не делал, каких либо попыток к примирению, а сейчас...
-Это вы меня извините. Я тоже повёл себя неправильно.
-Понимаете, - Воронов потёр глаза, - Я сам знаю не больше вашего и вы должны меня понять...
-Да я понимаю, - Антон заметил, что уже второй раз, во время общения с ним, Воронов трёт глаза, - Я... Давайте забудем это, хорошо?
-Давайте, - Лицо Воронова озарила радостная улыбка, - Я не хотел бы начинать общение с глупых споров.
 Воронов протянул Антону руку. Антон немного неуверенно пожал её.
-В таком случае я, наверное, пойду, - Он кивнул на своё место.
 Антон неопределённо качнул головой. Воронов истолковал это по - своему, встал и поспешил на своё место. К Антону тут же подлетел Женька, сел и с любопытством пятилетнего ребёнка спросил:
-И о чём вы с ним говорили?
-Да так, - Антон повернулся к окну, - Извиняться приходил.
-А..., - Женька разочарованно вздохнул, - Я-то думал...
-Что думал? - Антон повернулся к Женьке.
-Да так..., он опять горестно вздохнул и стал смотреть в окно, на проплывающие мимо деревья.
 Они ехали ещё где - то полчаса, как в автобусе что - то затрещало. Женька вопросительно посмотрел на Антона, тот пожал плечами. Тут что - то громко щёлкнуло, потом фыркнуло, и автобус остановился. Из кабины вышел водитель. С виноватым выражением лица, он сказал:
-Дамы и господа, мы сломались.
 Уильямс вопросительно посмотрел на Антона, требуя перевода. Антон перевел, и Уильямс ответил такими словами, переводить которые Антон не стал. Потом Арланд спросил:
-И что же нам делать?
-Ждать, пока я найду и устраню поломку. Это займет где - то день...
Когда Антон перевёл это, Уильямс вскочил, водитель испуганно отпрянул. Тут Уильямс разразился такой тирадой, что Антон на минуту пожалел, что знает английский. Уильямс, наконец, сел, всё ещё бросая короткие реплики в сторону непутёвого водителя. Тот невозмутимо попросил всех выйти из автобуса. Антон вышел, расправил плечи и тут же схватился за голову.
-Болит? - заботливо спросил Женька.
-Адски, - сквозь зубы процедил Антон.
 Когда из автобуса вышли все остальные, Воронов пригласил их немного прогуляться в лесу, недалеко от дороги. Все, даже недовольный Уильямс, согласились, но только они сделали пару шагов в сторону леса, как Польев заметил, около дерева, человека. Это был дед, видно местный житель. Седая борода была спутана, одежда изрядно потрёпана, как её обладатель. Он смотрел на них и улыбался, потом приглашающее махнул рукой и направился в сторону леса. За деревьями виднелась покосившаяся избушка, в которую и направлялся старик. Все дружно переглянулись, потом Воронов, обречённо махнув рукой, сказал:
-Была, не была! Не торчать же здесь целый день.
 И небольшая группа дружно двинулась к избушке.

Глава 18. Дед Вилен.

 Они вошли в избушку. Стоял запах чего-то жаренного, который перебивал все остальные. Женька тут же стал озираться в поисках чего-нибудь вкусненького. Дед не обращал на них внимания. Он возился со сковородкой и раскладывал мясо по алюминиевым мискам и посыпал какой-то приправой. Поставив их на стол, он выжидающе посмотрел на своих гостей. Все сели. Женька тут же принялся озираться в поисках вилки, но старика не пришлось просить. На столе почти сразу же оказались семь гнутых алюминиевых вилок. Уильямс недоверчиво посмотрел на эту странную экспозицию, но все, же взялся за вилку и принялся есть. Антон тщетно пытался заставить себя съесть хоть кусочек, но так и не смог. Когда болит голова – аппетит куда-то пропадает. Антон решил, что бы ни казаться невежливым, поговорить с дедом.
-Спасибо за приём. Как вас зовут?
-Вилен, - ответил дед и снова принялся ковыряться у плиты.
 «Странное имя», подумал про себя Антон.
-А вы давно один живёте?
-Давно, - сухо ответил он.
 Антон решил ещё раз попробовать наладить отношения со странным хозяином.
-А что это за мясо?
 Тут Антону показалось, что он увидел какой-то странный блеск в глазах старика, будто он затронул его любимую тему для разговора.
-Вы охотник?
-Можно и так сказать.
 Тут Женька встал и сказал:
-Я пойду, позову Андрея. Он тоже, наверное, прогладился.
 Он встал и вышел, через минуту, он вернулся с водителем, которого звали Андреем. Только он сел – перед ним оказалась такая же алюминиевая миска. Он с аппетитом накинулся на еду. Только он закончил, как снизу раздался какой-то короткий звук. Все сделали вид, что не обратили внимания. Через полминуты – звук повторился, но громче и продолжительнее, приглушённый толщей земли. Антон не выдержал и спросил:
-А что там у вас такое так шумит?
-Старик улыбнулся, и почти шёпотом, сказал:
-Мыши…
 И сильно топнул ногой, от чего все присутствующие вздрогнули.
-Пойду, испугаю.
 Он взял бутылку, набрал в неё воды и добавил какого-то порошка. «Наверное, яд…», подумал Антон. Старик тем временем направился в подвал.

 Оксана стояла посреди подвала, ошарашенная своим открытием, не в силах пошевелиться. Ну тут её охватило бессилие и она села. Прямо в кучу травы, на которой спала. Очень хотелось есть, но ещё больше пить. Будто услышав её просьбу, открылась дверь и в подвал влетала пластиковая бутылка. Дверь тут же закрылась. Оксана хотела закричать, но потом поняла, что это бесполезно – в доме всего лишь один безумный старик, больше её никто не услышит. Она стала на ощупь искать то место, куда угодила бутылка. Наконец найдя её, она жадно выпила её почти всю и почти тут же провалилась в сон.
 Старик, наконец, вернулся. Тем временем все засобирались в автобус на ночёвку, но старик их остановил:
-А как же чай?
 Чая никто не хотел, но отказывать радушному хозяину было неудобно, и они остались. Неторопливо попивая чай, все разговорились: Женька продолжал соблазнять Свету, Воронов и Лаптев о чём-то оживлённо спорили и, судя по выражению лица Лаптева - с Вороновым он был категорически не согласен. Антон обсуждал с Уильямсом его любимый футбол, а Польев стал пытаться разговорить деда Вилена. Через пять минут Антона начало клонить в сон. Он посмотрел на остальных и заметил, что они тоже понемногу клюют носом. Антон хотел предложить всем вернуться в автобус, но язык не поворачивался во рту. Через минуту, Антон Роков спал, во сне положив руку под голову. Ещё через минуту спала уже вся группа.

Антон проснулся из-за того, что он почувствовал, что на нём кто-то лежит. Так как ему очень хотелось спать, то он попытался стряхнуть это с себя и опять заснуть. Но «это» не хотело слезать. Ценой неимоверных усилий всё же спихнув это с себя, он почувствовал какую-то тяжесть на ноге. Немного поворочавшись, он решил, что всё-таки пора вставать. Он открыл глаза и с удивлением обнаружил себя в полной темное. Ничего не поняв, он пощупал то, что лежало рядом. Нащупав чью-то ногу, он потянул за неё и к своей радости услышал такой знакомый, но всё ещё ворчливый голос Лаптева. Антон почувствовал, что он сел рядом и недовольно зашипел:
-Что вы себе позволяете?! И вообще где я?
-Я как раз хотел спросить у вас то же самое.
-Куда вы меня затащили?!
-Я? Вас?
 Антон вздохнул. Ну почему проснулся именно Лаптев?
-Да! Вы! Меня! Я буду жаловаться!
 Лаптев встал, в полной темноте попытался сделать шаг и тут же упал. Судя по ругательствам, на Польева. Это разбудило остальных и в темноте начали доноситься знакомые голоса. Все тут же стали истерически спрашивать их местонахождение и когда общее напряжение достигло критической точки, то Польев на всех рыкнул, да так, что Уильямс понял всё без перевода, и тут же наступила глухая тишина. Через секунду в этой тишине раздался жалобный, испуганный голос, звук которого заставил всех испуганно сжаться.
-Кто здесь?

Глава 19. Побег.
                1.
 Все испуганно повернулись туда, откуда донёсся звук. Несколько секунд стояла давящая тишина, вдруг чиркнула зажигалка. Все посмотрели друг на друга, и Антон увидел сосредоточенное лицо Польева, испуганные лица остальных мужчин и лицо пребывающей в полуобморочном состоянии Светы. Из темноты донёсся шорох и все снова повернулись туда. В углу лежала какая-то бесформенная куча. Тут, эта куча зашевелилась, и от неё отделился силуэт, судя по всему, женский. Девушка, лет семнадцати - восемнадцати стояла перед ними и смотрела на них, округлившимися от страха глазами. Они отвечали ей тем же. Тишину разрушил вопрос:
-Вы мне снитесь?
 Тут Света не выдержала и истошно завизжала. Антон понял, что ничуть не ошибся, насчёт её мощного голоса и даже прикрыл уши рукой, краем глаза заметив, что это сделали все остальные, тут Света разрыдалась и повисла на шее у Уильямса. Тот рассеяно погладил её по голове, во все глаза, уставившись на девочку. Польев первым подал голос:
-Вы кто? – прогремел он.
-Оксана, - испуганно ответила девушка.
-Что вы тут делаете? – уже тише, но всё так же требовательно спросил Польев.
-Сижу…
 Девушка была очень напугана, поэтому отвечала как-то рассеяно. Польев хотел слышать от неё чёткие военный сводки, а получал детские пугливые ответы. Он всё же решил задать последний вопрос:
-Как вы сюда попали?
-Я… я потерялась, он меня нашёл, пригласил домой, чаю дал.… Потом я уснула и вот оказалась здесь…
-Давно?
-Не знаю… День, наверное…
 Польев облокотился о стену, сполз по ней и замер. Света утихла на плече у Уильямса, Женька стоял, открыв рот, Воронов тяжело дышал, держась за стену. О девушке все забыли. Повисло тягостное молчание. Тут Польев встал и, ощупывая стены, пошёл в обход подвала.
 Антон растерялся. Он сел на пол и попытался собраться с мыслями. Выходило, что они каким-то образом оказались в плену у безумного старика, причём ещё не известно насколько безумного. То что старик безумен не вызывало никакого сомнения. Живым тому доказательством служила насмерть перепуганная девушка, силуэта которой уже было не различить в темноте, но у Антона не было не малейших сомнений в том, что ей сейчас куда хуже, чем ему.
 Мысли его снова вернулись к старику.
Кем же он мог быть?
 Антон мысленно покопался в архиве всех криминальных хроник и известных фильмов ужасов. Память услужливо подсовывала самые страшные образы у под конец, как взбрыкнувший конь, совсем вырвалась из под контроля и нарисовала такую картину, что захотелось закрыть лицо руками. Надо было срочно как-то отвлечься.
 Польев всё ещё ощупывал стены, подсвечивая себе слабым огоньком зажигалки. Тут подал голос Воронов:
-А вы случайно не знаете, где наш водитель?
 Все тут же огляделись, в поисках Андрея. Лаптев робко предположил:
-Может он убежал?
 Повисло молчание. По лицу Лаптева было понятно, что он не очень-то сам верит, в свои слова.
 - В любом случае если мы будем сидеть на одном месте – мы ничего не узнаем, - мрачно сказал Польев. Тяжёлые слова, словно отбойные молотки, били по барабанным перепонкам, и в этот момент Антон ясно почувствовал, что Андрея он больше живым не увидит.
-Эй! – окрикнул Польев всех присутствующих, - Посмотрите, я что-то нашёл!
 Все, кроме Уильямса и Светы направились к Польеву. А Уильямс был всё ещё занят утешением Светы, которая, судя по его выражению лица, уже порядком надоела ему, но как порядочный мужчина, бросить он её не мог.
 Польев стоял около древнего на вид холодильника, высотой метра полтора. Он тихонько дребезжал и, несмотря на всю его древность, видимо находился в относительно хорошем состоянии. По всей видимости, хозяин весьма трепетно относился к этому пережитку ушедшей эпохи. Даже в тусклом свете зажигалки блестел он ослепительно. 
 Все с интересом смотрели на это чудо техники. Польев прокашлялся:
-Может, откроем?
 Все согласно закивали. Женька даже потёр руки, предвидя скорый приём пищи, хотя всем остальным было не до еды. Польев потянул ручку холодильника, раздался характерный звук, и их глазам предстала ужасная картина.
 На полках лежали руки, ноги и туловище, распиханные и утрамбованные по всем полкам, причем было хорошо видно, как из верхней части туловища торчат желтоватые позвонки.  Стенки холодильника были покрыты толстой, немного красноватой от замёрзшей крови, ледяной коркой, которая местами была грубо сколота.
 Довершала экспозицию голова. Она гордо стояла на самой верхней полке, лицом к ним. Глаза были открыты и смотрели в пустоту мутным, невидящим взглядом. Губы и лицо были мертвенно бледные, а ресницы и короткие, редкие волосы покрыты инеем.
 Рот был приоткрыт, будто в крике. С верхней стенки, оседая на ресницах и волосах, потревоженный Польевым, падал мелкий пушистый снежок.
                2.
 Ужас.
 Вот что чувствует человек, глядя на то, что ещё недавно было живым человеком. Способным говорить, дышать, чувствовать… Всё это оборвалось в один миг из-за какого-то сумасшедшего.
 В этот момент, кажется все, наконец, поняли, с чем они столкнулись. Именно сейчас все поняли, что их путешествие вышло за рамки обычной экспедиции. Сейчас оно больше напоминало собой кровавую бойню.
 Варварски разделанное, как куриная тушка, тело бывшего водителя группа созерцала молча. Антону казалось, что он слышит сумасшедшее биение их сердец или это было биение его собственного?
-Я, кажется, понял, что мы вчера ели… - чуть слышно прошептал Женька.
 Все тупо смотрели в холодильник, пока, наконец, Лаптев не выдержал и отбежал в сторону. Сзади донеслись неприятные звуки, остальные поспешили туда же. Оксана просто отошла от холодильника и от остальных. Она с ужасом думала о том, что рядом с ЭТИМ она просидела целый день и благодарила бога, за то, что не нашла это раньше, иначе бы она просто сошла с ума. Антон всё стоял около холодильника и ошарашено смотрел на то, что осталось от их товарища. Он мог лишь благодарить судьбу, что выбор кровожадного хозяина дома пал не на него, или на Женьку.
 Никто, даже самый злейший враг не заслуживал такой смерти.
Действительность оказалась ужасной. Они попали к людоеду. Безжалостному и беспощадному.
 Антон закрыл дверцу и прислонился к стене. А ведь он не хотел умирать. До сих пор смерть казалась ему чем-то потусторонним, чем-то, что его не касается. Каждый вечер он смотрел новостные сводки, но смотрел как кино. Он просто не мог представить, что в таком спокойном мире могут происходить какие-то взрывы, катастрофы, стихийные бедствия. Это казалось чем-то нереальным, чем-то что его, такого спокойного и уверенного не касалось.
 Первый раз он столкнулся со смертью в армии, но с тех пор ощущение её реальности немного притупилось, казалось, что это всё было в прошлой жизни или вообще было не с ним. Второй раз он столкнулся со смертельной опасностью в аэропорту, но и тогда смерть не казалась такой реальной. Тогда страху смерти мешал животный инстинкт – выжить. Выжить любой ценой.      Убежать, спрятаться, спастись. Тогда он всерьёз не задумался о смерти. Но сейчас…
 Тогда, в армии, смерть будто упустила его, а сейчас решила наверстать упущенное. Она будто гналась за ним, протягивая к нему свои иссохшиеся, покрытые  гнойными струпьями лапы, а Антон мог только трусливо убегать и ребячески прятаться. Перед этим страхом все оказываются бессильны.
 И сейчас Антон в полной мере ощутил, что костлявая почти нашла его.
 К нему подошёл Женька. Он встал рядом с ним и как-то буднично спросил, да так, что у Антона побежали мурашки:
-Как ты думаешь, мы умрём?
-Не знаю, - Антон покачал головой и как-то совсем по-детски сказал – Я не хочу.
 Женька промолчал. Тут Антон услышал, как к холодильнику пробирается Уильямс. Женька зашептал Антону, видимо позабыв, что Уильямс не может их понимать:
-Может не говорить ему?
-Как ты себе это представляешь? – Антон тоже зашептал, - Сказать ему это тогда, когда старик будет уже распиливать его по частям и обгладывать наши косточки?
 Сзади Уильямса, содрогаясь в рыданиях, шла Света. Антон попытался что-то сказать Уильямсу, но тот просто отодвинул его от холодильника и открыл дверцу. Тут, Уильямса вывернуло, а Света просто грохнулась в обморок.
 Польев и Женька, как истинные джентльмены, тут же бросились к ней, а Антону почему-то стало жалко Уильямса, который теперь стоял, привалившись к стене и схватившись за сердце. Ну не везёт мужику с туризмом! Вот сейчас бы мог быль на Байкале, с девушкой и кучей сотрудников-лакеев, готовых как собачки бегать за ним, исполнять любую прихоть и радостно высовывать язык, при команде «К ноге!». А он? В подвале, с кучкой людей, на языке которых он не разговаривает, с девушкой-истеричкой и холодильником, забитым человеческими конечностями. Если подумать, неизвестно, кому ещё повезло меньше: ему или Уильямсу.
 Он отошёл от них и уселся между неестественно Польевым и охваченным трясучкой Лаптевым. Оксана сидела чуть левее Лаптева и молча, созерцала темноту. Антон даже немного зауважал девушку, хотя бы потому, что она не металась в истерике и не ревела в три ручья, но все же было видно, что находка сломала в ней что-то. Будто бы она лишилась надежды, которая видно ещё не покидала её, за день, который она провела в подвале.
 Это было очень странно. Видеть слабость сильного человека.
 Тут встал Польев. Он поднял зажигалку над головой и сказал:
-Ну что же, дамы и господа, давайте выбираться.
-Выбираться? – вынырнувший из темноты подпола Воронов хотел сказать это с сарказмом, но получилось как-то истерически, - Отсюда? Это невозможно.
-Почему же? – переспросил Польев у Воронова, как учитель в первом классе переспрашивает у ребенка, почему дважды два – пять, - Возможно.
-Как? – на этот раз откликнулся Лаптев, - У нас нет ни связи, ни оружия. Ничего нет!
-Но нас же больше, - Польев как-то заговорщицки улыбнулся Лаптеву.
-А т-толку? – Лаптев начинал нервно заикаться, - Он придёт сюда с ножом и порежет нас всех, пока мы спим. Всех, по одному! И каждый день нас будет всё меньше, пока все наши трупы не окажутся в этом холодильнике! – Сорвался в истерический крик Лаптев, - А потом этот безумный старик всех нас сожрёт! Всех! По одному! Я… я не хочу умирать так! Не хочу!
-Успокойтесь, - Польев строго посмотрел на Лаптева, - Вы не умрёте! По крайней мере, сейчас.
 Лаптев, молча сел. По нему было видно, что он ни на йоту не поверил Польеву, но спорить с сильным и накаченным мужчиной он не хотел, благо была возможность и получить унизительный подзатыльник, совсем как расшалившийся кутёнок. Польев обвёл взглядом присутствующих.    Конечно, для Польева, который привык действовать в компании специально обученных вооружённых ребят, команда была не ахти.
-Какие будут предложения?
 Все молчали. Даже зазнайка Лаптев сидел в углу подавленным и пытался вытереть грязной рубашкой очки.
-В таком случае давайте проведём инвентаризацию. Выворачивайте карманы!
 Антон передал Уильямсу приказ Польева. Тот возмутиться:
 -С какой стати? Может у меня там личное!
-Сейчас это не имеет значения, - Польев оставался холоден. – Вы жить хотите? Если нет, то можете оставаться при своём.
 Уильямс вздохнул и вывернул карманы, при этом одну вещь он незаметно прикрыл рукой. Антон догадывался, что так тщательно скрывает американец, прихвативший в путешествие молодую любовницу, но разоблачать его не стал, решив, что так называемая «вещичка» им сейчас ничем не пригодиться.
 В итоге они имели пол пачки жвачки, ключи от квартиры, перочинный нож, три мобильника, один носовой платок, одну губную помаду, mp3 плеер, две зажигалки, наручные часы и десять рублей мелкими монетами. Польев раздражённо оглядел их скудные запасы и взялся за телефоны. Минут пятнадцать ходил из угла в угол, потом пробормотав «Не ловит…», взялся за перочинный нож. Проверив остриё лезвия, он недовольно крякнул, бросил своё занятие, и устало привалился к стене.
 Антон начал отчаиваться: взрослый мужик, который не раз, наверное, отбивался от толпы вооружённых бандитов, оказался бессилен против дряхлого деда-людоеда. Хотя, честно говоря, ещё неизвестно, что хуже…
 Все устало молчали: Света уткнувшись в плечо Уильямса, Лаптев что-то бурча себе под нос, Воронов что-то сосредоточенно ковыряя у себя под ногами, а остальные просто смотрели в пустоту перед собой. «Вот и всё, - подумал Антон, - Вот как закончит свою короткую, но замечательную жизнь Антон Роков. И почему жизнь становится замечательной только тогда, когда заканчивается»?
 Тут Польев резко вскочил, все тут же подняли на него глаза. Он сел около дальней стены подвала и стал ковыряться в земле ножиком, потом разрыхлив землю, стал копать руками. Антон заинтересовался, подошёл и стал смотреть.
-Ну что стоишь? – спросил Польев.
-Я?
-Ну не я же! – Польев вытер рукавом лоб, - Помогай!
 Антон опустился на колени и не жалея рук принялся копать. Поначалу было легко, но потом руки очень сильно заболели. Когда пальцы почти перестали гнуться, подошёл Женька и ехидно спросил:
-Устал?
-Есть немного, - Антон устало опустился на пол, - Не хочешь помочь?
-Ну, если ты так просишь…, - сказал Женька, закатывая рукава, - Но только ради тебя!
 Через минуту подошла Оксана. Она копала не менее самоотверженно, чем мужчины, не боясь грязи и не жалуясь. Следом за ней подошёл Воронов, и неуклюже пыхтя и нагибаясь, тоже стал выгребать из ямы землю. Ещё через пять минут к ним подошёл немного успокоившийся Лаптев. Даже Уильямс пришёл и всё же боясь испортить одежду, а потом и не жалея её стал усердно рыть себе путь на свободу. Света лишь прыгала у него за плечом, размахивая маникюром, и давала бесполезные советы:
-Вот тут ещё горсть возьми! И тут ещё подкопай! Вот, смотри же тут ещё не выгреб!
 К счастью Уильямс вообще не говорил и не понимал по-русски, иначе бы на месте бизнесмена Антон бы уже давно засунул Свету головой в эту яму. Мысленно порадовавшись за Уильямса и мельком пожалев себя, Антон снова взялся за раскопки.
 Через несколько часов у них была уже вырыта приличная яма, но все так вымотались, что говорить то могли с трудом, а копать ещё было прилично, тем более у всех во рту с утра не было маковой росинки, а у Оксаны и того дольше. Пить им тоже никто не давал, а то, что осталось в Оксаниной бутылке, Польев понюхав, вылил, сказав:
-Ну и дрянь!
 Есть содержимое холодильника ни у кого не возникало желание, тем более, что, по словам Женьки «ему и одного раза хватило», а копать надо было как можно быстрее, тем более, что с перочинным ножиком от безумного людоеда, который, скорее всего, имеет при себе вооружение повнушительнее, убегать, по меньшей мере, рискованно.
 Антон ещё раз сочувственно поглядел на Оксану, понимая, что ей сейчас в принципе гораздо сложнее, чем ему. Она просидела в этом подвале два дня и если они в ближайшее время не выберутся, худший вариант он рассматривать не хотел, то она вполне может умереть от обезвоживания. Конечно, был ещё лёд из холодильника, но он сомневался, что Оксана будет пить оттуда.
 И почему об этом думал он, а не ответственный за безопасность? Впрочем, возможно, это было не в его компетенции или же он просто тоже понимал, что с каждым проведённым в подвале часом волосок, на котором держалась жизнь девушки, становился всё тоньше и тоньше.
 И всё-таки, чем больше он с ней был знаком, тем больше уважал её. Сравнить её хотя бы со Светой, которая за сутки ревела уже раза четыре, при этом неизменно поливая слезами дорогущий костюм Уильямса, который тот так самоотверженно берёг.
 Краем глаза Антон перехватывал косые взгляды, которые время от времени Лаптев бросал в сторону Оксаны, но девушка, похоже, ничего не замечала.
 Через пятнадцать минут они снова взялись за раскопки, сменяя друг друга каждые двадцать минут. Их туннель уже пошёл вверх и с минуты на минуту в нём должен был задребезжать свет.
 Они копали уже столько, что Антону уже казалось, что старик поместил их в большой склеп с многочисленными подземными этажами, и они сейчас находятся где-то на минус пятом, и они скорее умрут от жажды и голода, чем докопаются до поверхности, как в яму посыпалась тонкая струйка земли и на влажную землю упал узкий лучик лунного света. Все тут же уставились на это, как им в тот момент казалось, чудо.
-Мы… Мы докопали? – спросил задыхающийся от счастья Лаптев, - Мы не умрём?!
-Теперь надеюсь, нет, - ответил ему Женька, - Но не будем испытывать судьбу.
 Они закопали с удвоенной силой. Теперь, когда свобода была так близка, погибнуть казалось более чем нелепым. Только они достаточно расширили проход, как на лестнице что-то загрохотало.