Нелюбимый. Окончание

И потекли Кристинкины деньки в замужестве, и в заботах о доме. Иногда мать приходила, помочь. Но в основном сама управлялась. Об институте Валерка слово своё сдержал. Зачислили Кристинку в студентки в один из многочисленных вновь появившихся в их городе филиалов московских ВУЗов. Занятие по вечерам, три дня в неделю. Кристинка на учёбу ходила с удовольствием. Это вносило в её жизнь хоть какое-то разнообразие, отрывало её от домашней рутинной работы.

Валерка поздно вставал, днями был дома, а по вечерам надолго исчезал. Пробовала Кристинка поинтересоваться, чем он занимается, но Валерке это не понравилось. Не нравилось ему и то, что Кристинкины родители в гости иногда приходили. А уж о подругах и говорить нечего! Сразу предупредил: «Это первый и последний раз! Никаких подруг в доме!» Кристинке не понравилась такая жизнь и она, собрав вещички свои, решила домой вернуться. Да, не тут-то было! Родители воспротивились этому, сказали, что теперь она замужняя женщина, должна смириться и мужа должна почитать. 
 

Вскоре и сынок родился. Данилкой назвали. У Кристинки забот прибавилось, совсем из сил выбилась. Ночами Данилка плохо спал, днём по дому работы много было. Валерка порядок любил и строго за этим следил. Попросила коляску для ребёнка купить и удивилась, услышав:
- Какая коляска! Зачем она! Ты целыми днями дома, никуда не ходишь и без коляски обойдёшься.

Кристинка стелила одеяло на лежаке, на котором Валерка загорал, и клала туда Данилку, когда во дворе порядок наводила, да за цветами ухаживала. Но Данилка подрос и уже не мог лежать неподвижно. Пришлось родителей просить. Купили те коляску. Правда, не новую, но хорошую. Теперь Кристинка и в сквер погулять с ребёнком могла пойти. А однажды, когда было совсем невмоготу,  даже к родителям дошла. И опять завела разговор о разводе. И вновь родители не поддержали её. Мол, у ребёнка должен быть отец. Долго говорили с ней мать и отец, а в заключении сказали:
- Вышла замуж, так и живи! Что тебе ещё надо? Главное, не бьёт он тебя, а то, что ругает, так ничего не поделать. Такой характер у него.

Но дошло дело и до рукоприкладства. Неделю синяки не сходили. Как вроде бы и причины не было. Суп ему показался недосоленным. Кристинка на солонку показала, мол, посоли сам. Ну, он и выступил. Так стукнул в лицо, что глаз заплыл. На второй день, правда, извинялся. Но, лиха беда, начало… Дальше, так и пошло. Чуть что не по нём, так и руки распускал.

Кристинка мечтала лишь об одном. О разводе. Однажды даже завела с ним разговор об этом, хотя и боялась его гнева.
- Чтобы я этот разговор слышал последний раз, иначе, я за себя не ручаюсь, – предупредил он, - Не будет никакого развода.


Но развод, всё же был. По его, по Валеркиной инициативе. Новую красавицу встретил. Кристинины родители шум подняли, свои требования выставили, в суд подали на раздел имущества. А что суд? Нет у нас правосудия и неизвестно, будет ли. Но комнату в коммунальной квартире купил для Кристинки и Данилки. Вот они и перешли жить туда.

Кристинка Данилку в детский садик определила, а сама работу хорошую нашла. Хоть и должность не высокая, кассира, но фирма солидная и деньги платила хорошие. Многие молодые мужчины обратили внимание на симпатичную новую кассиршу, среди них, и холостые были.  Ожила немного, повеселела, но о новом замужестве и не помышляла, и никаких отношений с мужчинами не поддерживала, кроме как по работе.  И на вопросы любопытных всегда отвечала: «А я уже была замужем!»

Время заканчивать институт подошло. Защитила дипломную работу блестяще, а пришла на вручение диплома, и узнала, что ей он не выписан. Оказывается, обнаружилось, что нет у неё аттестата о среднем образовании. Подсказали, что в таком случае нужно экстерном сдать экзамены в общеобразовательной школе. Для Кристинки это не было проблемой, училась всегда с интересом, и знания у неё твёрдые были. Сдала экзамены, получила аттестат, а затем и диплом.

И вот в это время, когда жизнь начала налаживаться, когда была интересная работа и Кристинка могла сама обеспечить и себя и ребёнка, на горизонте вновь появился Валерка. Видно, психолог он не плохой. Знал, с чего начинать надо. Конечно же, с родителей. Приехал к ним с подарками. Да не простыми. Матери серёжки золотые с бриллиантами, а отцу и того получше, машину.
- А то вы ездите на своей развалюшке, а она скоро совсем россыпится на части. Мужчина должен хорошую машину иметь!

Кристинкин отец не верил своему счастью. Ещё бы! Да, о такой машине можно было только мечтать! Конечно, не новая, лет десять ей, но иномарка, только что ввезённая в Россию.

Договорились быстро. А, вот, Кристинка упёрлась, и ни в какую! Нет, и всё! Уж родители к ней и так и так, ничего не помогает. Не хочет. Тут и Валерка подключился, обещает любить и жалеть её. Кристинка не соглашается, не верит ему, да и не любит его. Долго по-хорошему уговаривал, а потом начал угрожать. Мол, сына заберу, а тебя родительских прав лишу. Кристинка, женщина умная, знает, что Валерка и на такое способен, заволновалась. Решила уехать с родных мест, да так, чтобы никто и не знал, где она. На работе отпросилась, якобы на три дня, чтобы не объяснять ничего, и чтобы до Валерки не дошёл её замысел, и начала в дорогу собираться. Решила в Читу податься. Почему в Читу? Потому, что далеко это, и Кристинка верила, что уж там её Валерка не достанет. Билет купила только до Москвы, не хотела прямой брать, знала, что Валерка розыск устроит.

Но уехать ей не удалось. Ночью, перед отъездом, раздался громкий стук в дверь.
- Кристина! Кристина! Открой! – Кристинка узнала голос Нины Максимовны, Валеркиной матери. Открыла дверь и увидела встревоженную, сразу постаревшую бывшую свекровь.
- Валерку избили, и ещё добить хотят! Я должна его запрятать! Он в подъезде, сейчас я приведу его сюда, - плача говорила Нина Максимовна, - у него дома его найдут, и у меня найдут. А сюда они не придут…

Нина Максимовна вышла и вскоре пришла с Валеркой. Он был не узнаваем, и еле держался на ногах. Его одежда была разорвана, а лицо представляло сплошное месиво. Кристинка принесла тазик с тёплой водой, достала бинты и вату, начала обрабатывать раны. Валерка стонал. Вместе с Ниной Максимовной сняли с него рваную грязную одежду, и так как ничего другого не было, надели на него женский халат, который Кристинкина мама надевает, когда сюда приходит.
- Надо вызвать скорую, - предложила Кристинка.
- Нет! Нельзя скорую! – не соглашалась Валеркина мать, - это опасно! Его могут вычислить! Пусть здесь поспит.

Уложили Валерку на диван, но уснуть он не мог, сильно стонал. Нина Максимовна прислушивалась к звукам в коридоре: как бы соседи в коммунальной квартире не проснулись бы, да не выдали бы Валерку.

Но и без соседей Валеркины преследователи его нашли. Влетели в квартиру вооружённые, растолкали женщин, схватили Валерку и потащили его на улицу. Один остался у двери и придержал мать, которая пыталась бежать вслед за сыном. От шума проснулись соседи, кто-то позвонил в милицию, а когда она приехала во дворе никого уже, кроме вновь избитого и окровавленного Валерки не было. Следом прибыла скорая помощь и Валерку увезли. Нина Максимовна  уехала с ним. Кристинка тоже поехала бы, но оставлять сына одного она не решилась. А утром, отвезя Данилку к родителям, она, вместо Читы, отправилась в больницу.

Нина Максимовна встретила её с благодарностью. После бессонной ночи обе они валились с ног, но, Кристинка понимала, что она молодая и ей легче. Валерка был в операционной, а они сидели возле. Операция длилась несколько часов, а когда каталку с Валеркой прокатили мимо них, в реанимацию, мать не выдержала, она упала в обморок. 
- Ну, вот, этого ещё не хватало, - недовольно сказал медик, сопровождавший каталку. Он вызвал других  врачей, и те начали заниматься Ниной Максимовной, постепенно приводя её в чувство. Врачи посчитали, что это сердечный приступ и поместили её в палату. Оставшись одна, Кристинка нашла хирурга, оперировавшего Валерку и пыталась выяснить у него состояние больного. Но хирург наотрез отказался разговаривать.
- Завтра! Дежурный врач из реанимации с вами поговорит, - сказал, а потом тихо добавил, - если…
- Что, если?
- Вы правильно поняли. Если доживёт до утра.

Из реанимации вышла доктор и попросила Кристинку завтра принести зубную щётку, зубную пасту, мыло, влажные салфетки и одноразовые пелёнки. «Значит, не так всё и плохо, раз даже зубы будет чистить» - подумала Кристинка, и пошла искать палату, куда положили Нину Максимовну.

Навестив её, и убедившись, что ею занимаются, Кристинка уехала домой, чтобы завтра появиться здесь снова. В больницу она взяла с собой все деньги, отложенные на отъезд. В мыслях было только одно: «Надо сделать всё, чтобы он выжил». Хирург деньги брать отказался.
- Ещё ничего не известно… Чтоб мне потом возвращать не пришлось… Если три дня продержится, значит, выживет. Тогда и принесёте. 

Валерка три дня продержался, а на пятый его перевели в общее отделение. Он лежал на кушетке и в этой неподвижной мумии, издающёй только стоны, нельзя было узнать Валерку. Он весь был в бинтах, перебинтована была и вся голова.  Кристинка даже подумала, что врачи ошиблись, что это не Валерка, слишком маленьким он ей показался. Тогда она ещё не знала, что ему ампутировали правую ногу и правую руку.
   
Долго Валерке пришлось находиться в больнице, но он выкарабкался. Без ноги, без руки, но жив. Сразу, как только  ему стало лучше и он смог говорить,  сказал матери, чтобы она продала его дом. На удивление Кристинке, мать с пониманием к этому отнеслась. Она пообещала сразу этим заняться, хорошо ещё, что дом был на неё и оформлен.
- К тебе придут за деньгами, - сказал Валерка, - отдашь. Они назовут сумму. Должно хватить.
- Знаю, знаю, уже приходили. Не переживай, всё сделаю, как ты сказал.

После выписки из больницы Валерку забрала к себе мать. Было лето, ему на открытой террасе поставили удобный топчан,  и он понемногу ходил по двору и приспосабливался к своей новой жизни.

Кристинка так и не знает в точности, что же произошло, ни мать, ни он сам ей ничего не объяснили. Зато все соседи бурно и с интересом обсуждали случившееся. Оказывается, Валерка был азартным игроком и много времени проводил в казино. Играл он и в карты. Это  увлечение и оставило его без гроша в кармане.

Когда Кристинка приезжала к своим родителям, она обязательно навещала и Валерку с Ниной Максимовной. Родителям это не нравилось.
- Зачем он тебе нужен? Вы официально разведены! Кто он тебе? – спрашивали они.
- Он отец моего сына, - отвечала она, и бежала к ним во двор, чтобы помочь Нине Максимовне что-то сделать по хозяйству.

Перед Новым годом Кристинку отправили в командировку, на семинар, в Москву. Вернулась оттуда через две недели и первое что узнала, так это то, что у Нины Максимовны случился инсульт, и она лежит в больнице в тяжёлом состоянии.

- Отольются им твои слёзы, дочка, - сказала Кристинкина мать, - ведь, она, твоя бывшая свекрушка не защитила тебя от нападок своего зверюки сына, а, наоборот, распространяла тут всякую чушь о тебе. Говорила, что ты и хозяйка плохая, и готовить не умеешь, и ребёнка не так воспитываешь.

Кристинка не стала слушать мать. Что теперь говорить об этом? Она побежала сначала к Валерке, а потом нашла Нину Максимовну в больнице. Одна сторона у неё была парализована, и она лежала неподвижно, даже разговаривала с большим трудом. Увидела Кристинку, видно обрадовалась, попыталась улыбнуться. Иногда к ней приходил её старший сын, он договорился с нянечками, чтобы за дополнительную плату ухаживали за ней. Те деньги взяли, ну, а ухаживали как придётся.

Теперь у Кристинки забот прибавилось. Она готовила еду для Валерки, убирала у него в доме, стирала и дополнительно ещё и навещала Нину Максимовну в больнице. Кристинкины родители этого понять не могли, они пытались повлиять на дочь, но Кристинка не поддавалась.
- Тебе хорошего человека надо искать, да замуж выходить, а ты с этим проходимцем возишься, - говорила мать, - Вон, недавно Мишка приезжал. В областном центре прорабом на стройке работает, квартиру себе уже заработал, а родителям в доме и окна заменил, и ворота новые поставил, и двор заасфальтировал. И всё сам, всё сам! Видно, и денежки есть. И не женат до сих пор.
Кристинка не отвечала. Не хотелось ей напоминать матери, что её дружбу с Мишкой они разбили, и то, что за проходимца этого она вышла замуж по их воле.

Нину Максимовну выписали из больницы не в лучшем состоянии. Требовался постоянный уход.  Старший сын пообещал оплачивать  сиделку, но на круглосуточное дежурство  денег не хватало. И Кристинка принимает решение перебраться жить в её дом. Её поглотила рутина, без просвета. Вернувшись с работы, занималась домашним хозяйством, приготовлением еды, и уходом за больными. Даже на Данилку времени не хватало, а ведь его уже надо было готовить к школе. Валерке постепенно становилось лучше, боли прошли, и теперь его мечтой было сделать себе качественные протезы. Ему посоветовали съездить и заказать протезы в Германии. Это стоило немалых денег, а их у него не было. На уме было только одно: сделать деньги! Да и тяга к азартным играм не прошла. Так что, теперь по вечерам за ним приезжали на машине, и он уезжал.

Кристинка умоляла его не играть больше, но он не хотел и слушать.
- А где я денег возьму на протезы? Не ходить же мне таким обрубком всю жизнь?

Кристинка предложила продать коммуналку, на что он с радостью согласился. Но вырученные деньги на протезы не пошли, Валерка решил их увеличить в казино. Не получилось. Теперь не было ни коммуналки, ни денег, ни протезов. А здоровье Нины Максимовны ухудшалось. Кристинка, хоть и не говорила ей за коммуналку, но она видно сама почувствовала, что Валерка снова в казино ходить начал. Это, или не это, но вскоре её не стало. После похорон Кристинка перебралась к родителям. Но прожила с ними не долго. Однажды, мать вернувшись от своей сестры, обнаружила записку. Кристинка просила о ней не беспокоится, она уезжает, и пришлёт письмо, как устроится на новом месте.

Соседи сказали, что уехала она на легковой машине, и якобы за рулём был Мишка. Так это или иначе, трудно сказать. Месяца через два пришло письмо из областного центра, в котором Кристинка пишет, что она вышла замуж, что и у неё, и у Данилки всё хорошо. В конце письма Кристинка добавила: «Надеюсь, я сделала правильный выбор и буду счастлива»    

- Ну, и своевольная у нас дочка, - сказала мать отцу, вслух читая письмо за вечерним чаем.
- Да… К советам родителей не прислушивается, - добавил отец.