Собиратель душ. Глава 3. Договор

-Утро доброе, встречай рассвет! - раздался весёлый голос Вельзевула в моей адовой келье.
-Какого чёрта? – пробубнил я, разлепляя глаза и начав припоминать, что сам сказал отцу, что «поговорим утром».
Конечно, демонам не надо было спать, они просто в этом не нуждались. Но, будучи не совсем демоном и выполняя работу, требующую больших энергетических затрат, мне сон требовался, не часто, но всё же.
Рассветы в аду были такими же, как и закаты, как и будни, как зимы и вёсна – огненно кровавыми, как в жерле вулкана, так что встречать тут было особенно нечего, хотя Вельзевул всегда довольно наслаждался этим зрелищем из окна.
Я поднялся, встал на середину комнаты в свой колдовской круг и щёлкнул пальцами, моё тело тут же заполыхало и в секунду поглотило возникший огонь, так что из груди вырвался утробный рык – моя демоническая сущность. Это был самый простой способ приведения себя в порядок, будь то утро, похмелье или ранение. Отец даже не повернулся, продолжая наблюдать за восходом солнца в аду и выпускать клубы белого дыма из своей трубки. Поэтому я подошёл к нему, встав рядом и тоже уставившись в окно – в стекле отражался я – моя реальная внешность, а не та, которую мне пришлось принять вчера для работы, значит, силы восстановились. Волосы были короткими и чёрными, как смола, я ненавидел дурацкую демоническую моду на причёски – эти длинные вьющиеся патлы, ростом я был выше отца, лицом – больше похожим на маму – тонкий ровный нос, широкие скулы, губы, правда, немного уже, чем у неё, как у отца, но наши взгляды с отцом были поразительно похожи проблёскивающей в них гордыней и надменностью, а это бесило ещё сильнее.
-Ты молод, а так выделяешься среди остальных, - снова заговорил он, так и не посмотрев на меня, начав пожёвывать мундштук своей трубки, - где твои принадлежности к нашей касте? Почему всегда короткие волосы, как будто ты уже почтенный старец!
-Как ты? – язвительно усмехнулся я, подняв одну бровь и повернув голову в сторону папочки.
Наконец, его Святейшество Князь тоже повернулся ко мне, смерив меня уничижительным огненным взглядом, человеческий облик еле выдерживал то кипение, каким он был наполнен сейчас. Ещё пару секунд ему потребовалось, чтобы погасить свой гнев, когда его взгляд остановился на печати Бафомета на моём кольце.
-Хоть это не отличает тебя от всех остальных, - с прищуром проедая взглядом кольцо, процедил он.
-Что ты хотел? – надоели мне эти нотации.
Рот Вельзевула искривился в довольной улыбке, точнее усмешке и он снова выпустил мне в лицо клубы терпкого белого дыма, повернувшись к окну.
-Хотел сообщить тебе, что ты стал моей гордостью, - довольно произнёс повелитель Гордыни, - тебе удалось то, что не удавалось ещё никому и Бегерит тобой необычайно доволен.
Отец каждый раз называл Сатану новыми именами, на этот раз по настроению ему пришлось сирийское имя самого могущественного существа подземного мира. Но это не имело значения для того, у кого этих имён сотни, если не тысячи. А вот речь Вельзевула имела для меня сейчас некоторое значение, за всё время здесь я так и не научился доверять ни ему, ни кому бы то ни было из демонов, поэтому друзей у меня тоже не было.
-Вижу, заинтересовал тебя, - рассмеялся отец, отойдя от окна и усевшись на стул, вальяжно закинув ногу на ногу, - ты ведь знаешь о вечном споре?
Я только кивнул, скрестив руки на груди. Вечным спором в аду называли то, что в Раю считалось вечным заветом и несбыточной мечтой всех демонов ада. С начала времён между Богом и Дьяволом, ангелами и демонами был заключён договор, что все души после смерти будут представать перед Богом на Страшном суде и безгрешные души будут отправлены в Рай, грешные же – в ад. И так будет всегда. И не случится того, чтобы безгрешная душа попала в ад, как и грешной душе не суждено оказаться в Раю. Если же чистая душа всё-таки окажется в преисподней, то один из демонов ада сможет возродиться на земле в своём обличии вместо этой души и творить то, что будет угодно его тёмной сущности в течение суток от восхода до восхода. То есть, апокалипсис был обеспечен, по крайней мере – его начало. Тогда-то все адовы силы взбушевались на то, чтобы затащить чистую душу в ад, всё сильнее подогревая свой азарт: они искушали, покупали души, сбивали их с истинного пути, но это уже делало души грешными, и с тех времён ни одна чистая душа так и не попала в круги ада. 
-Девчонка – чиста, как стёклышко, - расплываясь в театральной улыбке, промурчал Вельзевул, в то время как на моём лице стал выступать неподдельный ужас, как это возможно?
Я просто не мог поверить. Я собственноручно затащил в ад безгрешную чистую душу, они обманули меня, обвели вокруг пальца. Только Собиратели душ могли прямиком отправить душу в ад, помогая ей избежать Страшного суда… грешную душу. Мне всегда заказывали грешные, искушённые, продавшиеся за земные блага души, когда истекал их срок. Они нашли брешь в завете и эту брешь сейчас значительно расширил я.
Надо было что-то предпринять, в следующую секунду я растворился в воздухе, слыша затихающий смех отца, он ликовал моей победе и смеялся над моим промахом, над моим ужасом. Наконец, я переместился в саму адскую канцелярию, оказавшись у двери того самого, кто заварил эту кашу – Сатаны. Единственное, что я мог предпринять – это замена. Мне – самоубийце – было суждено вечно гореть в аду, если бы не моя наследственность и мой отец и теперь я мог обменять себя на неё, по мне лучше было бы гореть в аду, чем знать, что там горит невинная душа. Это решение стало для меня открытием, открытием для моей надменности и ненависти ко всему человеческому роду.
Я шагнул к двери и та, внезапно, сама открылась передо мной, но ждали там отнюдь не меня. Из открытых дверей медленно, словно выплывая, вышла она, тонкая, полупрозрачная в белом шёлковом одеянии, всё ещё издавая какое-то слегка голубоватое свечение. На её хрупких запястьях болтались цепи, ударяясь друг об друга и звонко лязгая, по обе стороны шла стража, то и дело, подгоняя душу и высасывая из неё оставшуюся энергию через свои цепи. Что-то внутри меня сжалось в комок, причинив жуткую боль. Почему именно она заставляла возрождаться во мне все человеческие чувства, от которых я отказался сотни лет назад?
-Ваалберит? Ты войдёшь или же так и останешься стоять там? – пронзил меня высокий громкий голос из кабинета, она, проходя мимо, на секунду подняла взгляд, прозрачные зелёные глаза заглянули в мои, видя меня насквозь, - Как знаешь…
Душа опустила глаза, исчезая в дверном пространстве вместе со стражниками. Для них не существовало ничего, кроме энергии, всего окружающего мира будто и не было, так что меня не удостоили ни толикой внимания. Дверь в кабинет начала медленно закрываться, что заставило меня прийти в себя и поспешно проскользнуть внутрь, так как Его кабинет был единственным местом, куда так просто не переместишься.
-Я ждал тебя, - произнёс Он благосклонно, сидя в своём кресле, упёршись локтями в его широкие витиеватые ручки, жестом предложив мне сесть.
-Ты знаешь, зачем я пришёл? – решил уточнить я, от него можно было ожидать чего угодно, он каждый раз играл в игры.
-Ты сам знаешь ответ, - благосклонно улыбнулся мужчина средних лет с короткими белыми волосами в белоснежном костюме, приятным лицом с ярко-оранжевыми глазами, тонким носом и морщинками у тех самых глаз, наполненных непонятным набором: мудрости, надменности, высокомерия, гордыни, хитрости, порочности и ещё много чего, - но мой ответ будет отрицательным. Твоя просьба не имеет никакого смысла, а самопожертвование – самая великая глупость людей, демонам оно тем более не присуще.
-Но это моё решение, - прошептал я, вглядываясь в его глаза.
Сатана только громко рассмеялся, заполняя меня своим смехом, отскакивающим от стен и всех поверхностей.
-Ты – дурак! – выдал он сквозь смех, - Жертвовать собой ради кого-то, чтобы мучиться вместо него в огне адовом, на такое способны только праведные идиоты!!! Не позорь отца!
-Тогда отдай её мне, - процедил я сквозь зубы, крепко сжав кулаки, - я добыл её для тебя.
-Какой умный мальчик, - уже чуть тише рассмеялся Князь Тьмы, от чего морщинки в уголках его глаз стали даже создавать какой-то вид добродушия, - на что она тебе?
-Это уже моё дело, - отрезал я, стараясь унять бурю гнева, бушевавшую во мне и так веселящую его, - ты получил, что хотел, дай мне то, чего хочу я.
-Ты смог открыть для меня новые горизонты, - перешёл на деловой тон он, - я уже выказал благодарность твоему отцу, ни одному Собирателю душ этого не удавалось, сколько они не пытались…. Что ж, бери её, только с одним условием…
-Каким?
-Чистая душа не покинет ада с твоего или чьего-нибудь здесь позволения, только если ей удастся предстать перед Страшным судом, - условие было непробиваемым.
Я забрал душу, а души, проходящие через Собирателя душ уже никогда не могли предстать перед Страшным судом, сразу направляясь в преисподнюю, отпустить её я тоже не мог и не мог попросить об этом кого-нибудь здесь, но и оставлять её на вечные мучения я тоже не мог, поэтому мне не оставалось ничего, кроме как согласиться.
-Хорошо, - кивнул я, пожав его руку и скрепив тем самым договор.