Пупсик

В народе говорят - если хочешь знать, какая будет жена, присмотрись к теще. К моей теще присматриваться не надо. Их с женой особо не отличишь. Обе принаряжаются, прихорашиваются и красятся одинаково. Я на это безобразие смотреть спокойно не могу. Особенно на тещино!
- Вы, - говорю, - Клавдия Наумовна, когда краситесь, не забывайте, что между вами и вашей дочкой, должно быть не меньше девяти месяцев разницы.
А эта "девушка в кубе" на меня ещё и обижается. Уж, кто должен обижаться, так это я. Как приехала к нам в гости в прошлом году, на недельку, так до сих пор на деньги зятя и гостит. Мне слова сказать нельзя! Ни жене, ни теще. Одним словом - влип я по полной программе!
И вот, однажды, не вынесла моя, легкоранимая душа, утреннего разговора с этой особой женской наружности. Остались мы, после работы с друзьями, отметили годовщину моего великого горя. Не совсем, чтобы крепко, но настроение улучшилось и приподнялось. И пошел я домой со спокойной мыслью - будь, что будет!
В квартиру захожу - тишина. Тёщин телевизор сериалами не бредит. Я слегка удивился. На кухню захожу - посуда вымыта и на плите, ещё теплый борщ стоит. Я совсем обалдел! Всё, думаю, надоело ей над зятем измываться - уехала!
Тут из ванной комнаты шорох раздался. Я туда. Дверь приоткрыта. Стоит моя любимая в своем шелковом пеньюаре, который я ей на восьмое марта подарил, ко мне спиной,  и голову полотенцем сушит. Вся кровь во мне весело заиграла! Я тихонечко сзади подхожу, сколько моих рук хватает, за все места свою любимую обнимаю и нежно на ушко, шепчу ей ласковые слова.
- Пупсик мой! Ну, наконец-то мы с тобой остались одни. И теперь я опять смогу почувствовать себя настоящим мужиком, без вредных советов твоей любимой мамочки!
От таких слов, пеньюар в моих руках таять стал. Полотенце на пол упало. И повернулась ко мне... моя тёща!
Минута молчания длилась ровно тридцать секунд. Она не ругалась и даже не кинулась в драку. Она просто так пронзительно завизжала, что на её сирену прибежала соседка, и вместе с ней моя жена, которая была у неё в гостях. От такого неожиданного поворота из меня водка паром вышла и я потерял способность двигать не только ногами, но и руками. Так и стоял в ступоре, зажав тёщу своими онемевшими конечностями, пока её от меня отдирали. Что было потом, плохо помню. Помню только, что на слезы жены ответил честно:
- А нефиг чужие вещи без спроса одевать. Тебе же дарил!
Хотите верьте, хотите нет, но утром тёща домой уехала. И приезжать, пока, не собирается. Но, уезжая, так на меня посмотрела, что я теперь не знаю, что и думать?!