Зоопарк

Клетки с животными собирались в большой запутанный лабиринт. По нему были рассеянны торговые палатки, скамейки, кассы... Зоопарк стоял вечным дворцом много лет, каждый день и каждую ночь, а жизнь появлялась и исчезала в нём. Тысячи дней люди ходили по его запутанным сплетениям, постигали новое, непонятное, и радовались этому.
Клетки запирали зверей - диких и загадочных. Их везли сюда на кораблях и машинах из лесов, пустынь и цирков.  Все они поначалу внимательно смотрели на ходящих людей, вглядываясь в их движения, пытаясь понять, кто они такие. Звери ждали, когда эти существа подойдут ближе, схватят и скрутят их, запутают лапы, зажмут челюсти и понесут куда-то невероятно далеко – как уже было раньше. Но люди всё так же проходили мимо; ничего не менялось, и человек уже не замечался - как высоко летающие неслышные птицы. Оставалась только вечная клетка; и пища, которая появлялась по утрам. Волки бросались на куски мяса и дико раздирали их, спеша наесться. Они знали, что не смогут поймать живую еду, когда им этого захочется. Лошади с жадностью, почти не прожёвывая проглатывали сухую траву. Днём каждое животное медленно гуляло внутри клетки, чувствовало какое-то трепещущее желание, но не могло узнать его. Приходили новые люди – они следили за теми, кто был в клетках, и что-то говорили – всегда одинаково. А животные прятались от жары или холода городской погоды; шевелили телами, которым так хотелось движения. Те, что могли, просовывали лапы, морды и хвосты сквозь прутья клеток, чтобы побывать в как можно большем пространстве.

Когда становилось темно и холодно, люди уходили - оставляли животных одних. Звери начинали отчётливей ощущать запахи и звуки друг друга. Что-то новое, яростное вливалось в хищников - и они уже не были медленно и бездумно ходящими по земле существами. Волки выли и кидались на прутья. Они не желали понимать, что не могут вырваться наружу и наброситься на близкую жертву, запах которой вытеснял всё остальное. Зебры, олени и жирафы слышали этот вой, знали, что он обращён к ним, и начинали беспокойно бегать кругами, тоже позабыв, что из клетки нет выхода. Медведь становился на задние лапы – он ловил те тысячи ощущений, которые животные передавали друг другу - и сам начинал хотеть чего-то далёкого. Но не умея понять своего желания, он растерянно смотрел вперёд, не видя перед собой никакого ответа. Когда рассветало, приходили утренние люди и бросали еду в клетки уставшего зверья.

***

Маленькая, ещё растущая зебра старалась просунуться сквозь прутья, чтобы сорвать губами траву, которая выходила из-под земли рядом с клеткой. У неё ничего не получалось, и животное вертело головой, заходило с разных сторон и не понимало, почему так сложно достать совсем близкое. Рядом стоял большой человек с маленьким сыном. Они смотрели на зебру и что-то говорили. Мальчик подошёл к клетке, вырвал пучок травы и неуверенно бросил его внутрь. К зебре попало только несколько травинок, и она с жадностью подобрала их. Ребёнок ещё раз выдернул из земли сочную еду и уже увереннее кинул её в клетку. Животное посмотрело в его сторону, и он испуганно отбежал назад. Отец засмеялся, но никто не заметил этого. Зебра подобрала еду и ожидающими глазами посмотрела на мальчика. Ребёнок увидел, что теперь животное соединило себя с ним. Он сорвал траву и уже почти смело бросил её голодному зверю. Хотелось просунуть руку сквозь прутья, почувствовать странное существо, но смелости не хватало - зебра была слишком непохожей на людей. И мальчик срывал и бросал траву, а зверь терпеливо собирал всё, что оказалось доступным. Скоро рядом с клеткой ничего не осталось. Папа взял мальчика за руку и повёл его дальше; а он, обернувшись, смотрел в глаза ожидающего животного.
Были слышны крики играющих обезьян.
Смотреть на них было странно - приятное недоумение покалывало от вида загадочных созданий. У них были почти человеческие руки, которыми они хватались за сухие ветки деревьев, за бананы и орехи. Их лица двигались, а голоса о чём-то говорили. Когда обезьяна сидела и ничего не делала - казалось, что она была готова сказать что-то настоящими человеческими словами. Но животное молчало, думая о чём-то неизвестном, и скоро возвращалось к своим звериным делам. Весёлый человеческий смех всегда перекатывался у их клеток. Те люди, чьим движениям не мешал стыд, напрягали лица, превращая их в самые разные выражения, и хотели узнать, как на это ответит обезьяна. Похожее на человека животное ненадолго обращало свои странные глаза в их сторону, но его интерес сразу же исчезал, и оно медленно отворачивалось.

Обезьяны, как и все остальные звери, не понимали, почему они здесь, и как клетка могла оградить их от всего остального. Когда в зоопарк привозили новую макаку или мартышку, она ещё долго старалась выйти наружу. Через несколько месяцев она прекращала делать это; уменьшалось и желание свободы, но понимания не появлялось. Обезьяна начинала разговаривать с теми, кто был рядом, хотя у них не было слов, чтобы объяснить ей эту загадку. А потом пропадала память обо всём, что было до крепких прутьев и вкрадчиво смотрящих людей. Появлялись вечные страсти и ощущения, которые опять полностью управляли поведением – уже в ограниченном прутьями мире. Иногда в клетках рождались новые обезьяны - они крепко держались маленькими лапами за шкуры своих матерей, ныряя в бесконечную жизнь, которая каждое мгновение проносила их через что-то новое. Они вырастали, становились большими и сильными. Им редко хотелось выбраться наружу. Только иногда, когда кто-то из людей кричал очень громко или двигался слишком яростно, обезьяне становилось страшно, и хотелось убежать или напасть на пугающего человека.

Иногда по ночам мышь, забывшись, подбегала к прутьям, начинала оглядываться и прислушиваться, чтобы понять, куда она попала. А те, кто были заперты, внимательно смотрели на свободное существо. Всё превращалась в страх и любопытство. Хищники почти забывали о клетке, их мышцы напрягались, внимание становилось натянутым и ясным, оно начинало искать способ добраться до вкусной неподатливой еды. Но мышь убегала, животные вспоминали о  прутьях, и оставалось только грустное недоумение. Волки пугающе выли, тигры рычали на пустоту. Спокойные животные быстро забывали об этом и засыпали. Обезьяны удивлённо чесали головы.

***

Людям нравилось удивляться тому, как такие большие странные существа могут быть живыми. Хотелось увидеть их поближе - так, чтобы ощутить дикий запах, увидеть своё отражение в подвижных звериных глазах. Удивление бодрило, как будто подогревая изнутри, кипятило кровь. Появлялось желание двигаться, смеяться, дотронуться до животного и передать свою радость другим. Матери брали детей за руки и приводили их к клеткам, а там игривыми голосами называли имена зверей и подражали их голосам.

Ребёнок внимательно следил за орлом в тёмной клетке. Она была огорожена забором, чтобы защитить людей от жестокого птичьего клюва. Орёл сидел на большой иссохшей ветке и опасливо разглядывал всё, что было вокруг. Под ним на земле был рассыпан корм, и маленькие свободные воробьи быстро склёвывали его. Им было страшно, и при каждом резком движении жителя клетки они взлетали и просачивались сквозь плотные прутья наружу; но очень скоро возвращались обратно, к вкусной и доступной еде. Птица была большой, ужасно сильной. Ей нужно было прямо сейчас невероятно быстро полететь в небо. Тогда её глаза – чуткие и вкрадчивые - замечали бы каждое движение, а тело двигалось резко и точно. Орёл повернулся бы в сторону летящей рядом птицы и сразу же - быстрее и сильнее всего на свете - приблизился к ней, схватил её своими чудовищными когтями, огромным сильным клювом вырвал из неё кусок мяса. На земле он бы яростно съел пойманную пищу, а потом с лёгкостью взлетел вверх, блаженствуя своим свободным могуществом.
Ребёнок представлял, а орёл просто ощущал всё это своим готовым к охоте телом. Он старался расправить широкие властные крылья. Они ударялись о прутья, и хищная птица смущённо сводила их обратно. Но успокоиться не получалось, и орёл опять старался выпустить свою огромную нечеловеческую силу. Он неловко, слегка двигая крыльями, перелетел на повешенную рядом ветвь. Там он удивлённо ощутил, как сильно хочется полететь дальше и по привычке посмотрел вокруг, чтобы найти выход из клетки.
Мама взяла ребёнка за руку и повела его дальше.

День уже кончался, холод воздушными течениями проглатывал всех, кто был в зоопарке. Но жизни становилось больше, приходили новые люди. Одним было весело, другие просто ходили рядом. Некоторые животные ощущали тревогу: что-то внутри них боялось сумерек и создавало желание спрятаться так далеко, как только можно. Усталые от сна львы и тигры ждали чего-то, внимательно прислушиваясь. Волки больше не бегали хищно по кругу, а спокойно, с неосознаваемой надеждой просовывали чувствительные носы сквозь прутья. В соседней клетке тихо рычал медведь; ему было приятно, что жара неотвратимо пропадала. Уже спокойней, без страсти он тыкался мордой в прутья, бессмысленно удивляясь тому, что они не кончаются. Козлы и овцы спрятались за навесами. Их детёныши прижимались к своим матерям – мягким, большим и тёплым.
Вышедшие из воды селезни, на чьих крыльях не было перьев, иногда как будто просыпались, вспоминали о чём-то и бросались на уток; но сразу отходили в сторону и продолжали упрямо топтаться по земле.

***

В одну из свежих ночей лета звери изменились. Каждый из них ощутил, как что-то большое, сложное и перепутанное появлялось внутри. По каплям рождались слабые, маленькие осознания того, чего не было раньше. В животных появлялись знания и мысли. Насторожившиеся существа застыли, наблюдая за безмерностью происходящего. Капли разума медленно сливались друг с другом, и превращались во что-то сплошное, живущее. Каждая секунда давала новое понимание, и море знаний становилось большим и значащим; оно уже прикасалось ко всему, что было в мире, вплеталось во все его ощущения. Скоро звери могли легко вызывать любые мысли. Они начинали знать, что сейчас ночь, и зоопарк закрыт. Каждое существо вспоминало, как оно появилось на Земле и как оказалось в этом месте. Привычка погнала волков по клетке, чтобы найти выход из неё, но им сразу же стало понятно, что сплошные прутья никогда не смогут выпустить их наружу. Козлы рассматривали свои отражения в дождевой луже, сравнивая себя с другими животными. Тигр мечтал о том, как утром ему принесут мясо. Львы удивлялись, что только сейчас поняли, почему они не могли подойти к совсем близким леопардам. Обезьяны старались рассказать друг другу о том, что с ними происходит. Воздух в зоопарке стал совсем дневным – таким, когда в нём было много людей.

Знаний становилось больше. Они сложно вплетались друг в друга, сливались в океаны и затапливали собой всё сознание. Удивления больше не было, животные задумались. Разумные существа смотрели вокруг, вглядывались в крепкие и безусловные клетки. Они начинали знать о том, чего им хочется, и что железные прутья мешают им сделать это. Каждое животное глубоко дышало, как будто после долгой тяжёлой охоты. Олень прислонился боком к клетке. Он смотрел наружу и представлял, что стоит на свободе.

Мысли о неволе медленно сливались со знанием о человеке, вызывали новое и странное ощущение. В животных появлялась жаркая, колющая обида – и она вела за собой новые мысли: о том, что люди свободны, и они поймали зверей, чтобы развлекаться и смеяться над ними. Ни один человек не знал о том, что чувствуют животные. И никто из людей никогда не сможет понять этого. Звери старались представить, что испытывают эти невыносимо жестокие существа, которые после рассвета начинают ходить возле клеток. И обида становилась злостью – настоящей, жгучей, горящей... Медведь со страшной силой ударил передними лапами о прутья. Олень начал подпрыгивать, воображая, как земля крошится под его копытами. Обезьяны внимательно рассматривали двери своих клеток.

***

На следующее утро всё было обычным. Люди приходили в зоопарк: сначала матери со своими детьми, чуть позже – целые семьи, и когда солнце засияло совсем далеко от земли, начали появляться молодые люди. Звери сидели, лежали, ходили в своих клетках. Кто-то прятался от жары, другие старались подставить себя под тёплый свет. Овцы кормили своих детёнышей. Сильный орёл оглядывался по сторонам. Люди удивлялись и радовались странному, но такому близкому природному миру. Дети безотрывно смотрели на новое и неизвестное.

Всё случилось в единый момент. Звери подбежали к дверям своих клеток и толкнули их – они оказались открытыми. Люди, которые видели это, застыли от удивления – жёсткого, сковывающего. Многие из них не успели ощутить страх, когда животные напали. Мужчина, который просовывал палец в клетку лежащего льва, попятился, увидев зверя на свободе – ещё более настоящего, огромного, хищного... Животное никогда не охотилось, но всё в нём знало, как надо действовать: лев прыгнул на человека и мгновенно прокусил ему шею. Потекла горячая сладкая кровь, тело мужчины стало мягким и спокойным. Хотелось содрать с него горячее, ещё недавно живое мясо, ощутить вкус настоящей убитой пищи. Но разум льва мешал этому - он помнил, что надо делать дальше. Хищник ощутил запах кого-то, кто был рядом, услышал его дыхание, повернул голову и увидел лежащую на земле девочку. Снова всё в нём переполнилось уже знакомым чувством, мышцы сами перебросили его к ребёнку, поднесли злые челюсти к горлу и перегрызли его.

Зоопарк, который только что был таким простым, стал запутанным и огромным, а неизвестный выход оказался где-то невероятно далеко. Люди бежали спасаться в разные стороны – растерянные и позабывшие обо всём.

Олень вышел поперёк тропинки, и бежавшая по ней девушка испуганно остановилась. Она на секунду вспомнила, каким чистым, красивым и благородным был этот зверь за прутьями; как ей хотелось, чтобы он вышел из своего укрытия и оказался ближе. В клетке его глаза были разумными, понимающими. Теперь зверь был огромным и равнодушным. Страх и растерянность смешались, заполнили собой всё тело - и оно больше не могло сделать движения. Олень подбежал, стал на задние лапы и яростно опустил копыта на её голову -  девушка упала. Зверь слепо ударил ещё раз – в живот. Она ощущала новую, неизвестную боль – которая не мучила, а приносила с собой смерть. Страх исчез, появилось что-то невероятно более могущественное, и девушка постаралась встать, увернуться от копыт. Её ударило ещё раз, она опять упала, перевернулась, попробовала отползти в сторону... Удары уже не замечались. Скоро что-то захрустело, двигаться стало невозможно. Возникло ещё несколько бесчувственных ударов, и всё кончилось.
 Олень заметил бегущих рядом людей и помчался за ними.

Мужчина и женщина добрались до забора – подальше от клеток, где убивали людей. Рядом никого не было, и они тихо шли к уже заметному выходу. Их ужас отошёл в сторону и стал почти невидным. Появилось простое, понятное расслабление от близкого спасения.
Воздух встрепенулся над ними, мужчина ощутил цепкое прикосновение к своим плечам и удар по голове – острый, ледяной. Появились звуки кричащей женщины, всё тело заболело. Он чувствовал, как огромные крылья били его по лицу - надо было выбежать из-под них, но он не мог понять, как. Скоро ум забыл о смерти, полностью передав это знание телу, которое растерянно задвигалось, стараясь отбиться и убежать. Удары продолжались, боль становилось ужасающей, мир темнел. Женщина поражённо смотрела, как её друг превращался в жертву дикого ястреба.

Целая толпа людей безумно бежала в неизвестность, когда в одно мгновение со всех сторон появились волки. Хищники сразу же кинули себя вперёд - каждый к одному из людей. Они быстро перегрызали горло и хватали следующую жертву. Кто-то из людей кричал, другие окостенело следили за животными - никто не старался убежать. Власть зверей оказалась каменной и безусловной, от неё нельзя было уйти или спрятаться. Волки хищно двигались, позволяя возникать своему могуществу, желанию, страсти... Некоторые из них отрывали куски мяса и кожи от мёртвых тел, запах и вкус которых кружил голову, безумно тянул к себе... Но разум сразу же напоминал о том, что есть другая цель, и хищники неслись дальше, за новыми людьми.

Овцы, козы и бараны бежали прямо на своих жертв, били их рогами и заставляли падать. А потом прыгали на них со всей своей силой, стараясь разбить беззащитные человеческие головы. Делать это было странно и непривычно, но обида и злость руководили каждым движением, делали его сладким и желанным.

Очень скоро все животные собрались около выхода из зоопарка. Они стояли вплотную друг к другу и ощущали прикосновения разгорячённых охотой тел. Невысоко над ними летал орёл; были слышны редкие взмахи его свободных крыльев. Животные глубоко дышали - им надо было отдохнуть перед сложной дорогой. По опустевшему зоопарку были разбросаны человеческие тела; из них сочилась, широко разливалась свежая кровь.
Через несколько минут звери один за другим начали выходить наружу.