Эпилог

С утра позвонил Коренкову домой:
— Жду тебя с документами у себя. Готов подписать, — сообщил ему.
— Давно бы так, Вондрачек, — шумно обрадовался «друг», — Подъезжай прямо в офис. Я все подготовлю.
— Нет у меня офиса. Жду тебя дома, — повторил свое предложение.
Часа через два он появился, улыбаясь, как ни в чем не бывало, словно это не он, продажная шкура, взялся вчера найти убийцу для меня. Теперь хоть стало понятным, почему в училище ни один кадет не общался с этим пакостником.
Демонстративно не обратив внимания на его протянутую руку, пригласил в комнату и принялся молча изучать документы. Коренков пытался что-то суетливо пояснять, но я резко одернул: «Не мешай!» — и он, почувствовав мое настроение, умолк.
— Ты думаешь, я это подпишу? — спросил его.
— А в чем дело?
— Ты внимательно читал документы?
— Мы их с сыном готовили. Он юрист.
— Такой же, как ты замдиректора, — не удержался я, — Мне предложено подписать документы, датируемые маем месяцем. Так?
— Так.
— А вот приказ о моем увольнении, который я должен завизировать. Здесь стоит дата февраль. Так?
— Но ты же еще работал в мае? — неуверенно спросил мой бывший заместитель.
— Правильно. А Коробкин уволил меня февралем, чтобы не платить за четыре месяца. Так что моя подпись на всех мартовских, апрельских и майских документах юридически ничтожна. Подписывать?
— Не надо, — мрачно согласился Коренков.
— И еще. Приказ о моем увольнении из «ИнтерКаменьПродукта-Э» подписал Коробкин, не являющийся в этой фирме должностным лицом. Если помнишь, он срочно уволился, когда милиция разбиралась с пирамидой Пельмана. Нонсенс. И таких нестыковок в документах масса. Подписывать?
— Не надо, — совсем сник горе-заместитель.

— И еще. Сколько Коробкин готов заплатить киллеру? — тихо спросил его, пристально глядя в глаза.
— Какому киллеру?! Что ты выдумал, Вондрачек? –испугано отшатнулся он от меня и вскочил со стула.
— Я тебе больше не Вондрачек. Понял? Все ваши разговоры записаны. Твой телефон на прослушке. Вопросы есть?
Бывший «кагэбэшник» молчал, тяжело дыша и покрываясь потом. Выдержав паузу, продолжил:
— Ладно. Дуй к Коробкину. Исправляй документы и с пятью тысячами ко мне. Я должен быть уверен, что те деньги не попадут по назначению.
— Где я возьму пять тысяч долларов? — прорезался, наконец, Коренков.
— Не валяй дурака! Ты их получил от Коробкина. Может, включить диктофон? — блефанул я.
— Не надо, — ответил он и начал быстро собирать документы.
Весь день просидел дома, не рискуя выйти на улицу. Ведь если Коренков такой же особист, как из его сына юрист, от него, как от любого дилетанта, всего можно ожидать.
Вечером он позвонил и объявил, что документы готовы.
— А деньги? — спросил его.
— Тоже, — коротко ответил он.
Коренков заявился прямо с утра. В этот раз был мрачным и сосредоточенным. Я молча, почти не глядя, подписал документы, он передал плату за мою смерть. Я взял в руки жалкую горсточку долларов и стал их рассматривать. И это все, что Коробкин готов был уплатить за мою жизнь? Как же дешево он ее оценил. А ведь я только что отказался в его пользу от своей доли имущества, составляющей четыреста пятьдесят тысяч долларов. Эффективный менеджер, ничего не скажешь.
— Можешь не считать. Здесь четыре с половиной тысячи, — как сквозь сон услышал мерзкий голосок полковника Коренкова.
— Это еще что такое? И здесь нагрели, — насмешливо посмотрел на подонка, который многие годы притворялся моим приятелем.
— Больше у меня нет. Правда, — жалобным голосом добавил он, получивший от Коробкина всю сумму сполна.
— Ах ты, бедняга! Комиссионные отстегнул. Десять процентов. Не удержался. За хлопоты. Ну и мелкая же ты душонка, Коренков. Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! — рассмеялся я таким неудержимым смехом, что не заметил, как, прихватив папку, он исчез.
Больше мы с ним не встречались.

А душа ликовала. Ощущение, что заново родился. Смерть, подошедшая так близко, отступила, и я вдруг увидел все в другом свете. Какая же чушь вся эта человеческая суета! Плохо жить без денег, но и рядом с большими деньгами жить опасно — слишком много хищников, почуяв добычу, готовы проливать за нее кровь, разумеется, не свою.
Что ж, если нет возможности построить новый завод, хотя бы такой, как в Электростали, опущусь до мастерских. Пытался же когда-то торговать крупными партиями сахара, а ведь первые деньги заработал на поставках небольших партий бритвенных лезвий. И не поставки десятков вагонов камня принесли нам с Дудеевым настоящие деньги, а один единственный вагон мраморной плитки.
Но то была чужая продукция, а мы — заурядные посредники. А это все-таки мастерская, которая, как и завод, тоже производит продукцию. И уже давно нет сомнений, что производить. Для начала подоконники для «Новых Окон», а там видно будет. И я засел за бизнес план.