Гурдд. Глава 4. Путешествие Рамали

Утром волшебник собрался в путь.
- И все-таки, зачем ты уходишь? – спросила его Нют, когда Рамали грузил в лодку бочонок с пресной водой.
- Когда-нибудь я расскажу тебе.
- А почему не сейчас?
- Не время. – Рамали печально оглянулся на море.
- А когда ты вернешься?
- Не знаю, Нют, не знаю.
- Да… Знаешь, дракон мог бы отнести тебя туда, куда ты отправляешься на этой лодочке. Так было бы быстрее и легче.
- Нет, он не может меня отнести.
- Почему? Разве он не умеет летать? – удивилась Нют.
- Не в этом дело. Просто я должен идти один. Так надо. – Рамали печально вздохнул.
- Тебе тяжело?
- Да… Наверное… Мне тяжело расставаться с тобой, с ороласом, с драконом – с вами, - волшебник опустился на колени и крепко обнял Нют. Девочка обхватила ручками шею волшебника и тихо заплакала. Потом, легонько отстранив его, она посмотрела Рамали в глаза и грустно спросила:
- Рамали, ты вернешься?
- Не знаю… Конечно!
Нют вытерла слезы и, уже совсем успокоившись, сказала:
- Я не хочу, чтобы ты уходил, Рамали. Но вижу, что мне не удержать тебя. Я буду ждать тебя, волшебник, ты только возвращайся. Обещай, что ты вернешься!
- Я вернусь! – пообещал Рамали и засомневался.
Он сел в лодку и поднял парус. Когда лодка отчалила от берега, волшебник не обернулся и не махнул рукой на прощание, хотя знал, что маленькая девочка, оставшаяся на берегу, ждет этого.
Оролас проводил Рамали в открытое море. На прощание Рамали сказал:
- Друг мой, берегите себя и их, теперь за их души вы в ответе и передо мной, и перед другими бессмертными, и перед собой.
- Мы знаем. Попутного тебе ветра и благословения свыше, Рамали! Мы будем ждать тебя, – крикнул Амадэй.
- До свидания! – ответствовал Валериор, и оролас, скрывшись в облаках, улетел домой, где его ждали Нют и Гурдд в ней.
Рамали, доверившись Силе и ветру, ласкавшему белые борта Облачка, мчался в поисках дракона. Да, Рамали искал дракона. Ведь только мать Гурдда была способна снять заклятье.
Хрупкое судно летело над волнами, иногда довольно высоко поднимаясь над морской гладью. Нет, волшебник не заколдовывал белую лодочку, скорее это делало море. Белые крылья по бокам, похожие на паруса, иногда касались воды, и тогда тысячи брызг разлетались в разные стороны и сверкали в лучах солнца, точно мелко дробленое стекло.
Спустя день и ночь морского плавания, небо заволокли серые тучи, прилетевшие откуда-то с юга. Лодка мчалась на северо-запад. И вот, наконец, далеко на горизонте показалась длинная, темная, неровная полоса земли. Это был материк. Берегом, увиденным Рамали, была Алантиста – одно из немногих мест Миллилура, вызывавшее в сердце волшебника благоговейный трепет. Это был край драконов. Правда, эти прекрасные крылатые создания очень давно покинули свою родину, углубясь в материк, и живут с тех пор в благословенном крае на Новой Земле. Давным-давно их привела туда Великая Ноэми. Страна, лежащая на берегах Алантисты, называлась Алантой. Волшебник причалил к берегу и, выйдя из лодки, отпустил Облако в океан. Он еще несколько минут наблюдал, как суденышко улетает прочь, скачкообразно набирая высоту, все еще задевая дном и крыльями волны. Потом отвернулся и зашагал в город. Город назывался Конр. Это не было слово Бывших Прежде. Такое название дали городу люди.
Город был небольшим. Грязные улицы, рынки, торговцы рыбьей требухой не вызывали приятных впечатлений. Волшебник почувствовал себя неуютно и одиноко.
- Послушай, друг, - Рамали остановил одного из прохожих. – Где я могу найти мага или волшебника?
Человек с любопытством осмотрел Рамали и громко рассмеялся.
- Шутишь? – едва сдерживая смех, сказал он. – Последнего прорицателя в этих краях мы посадили в бочку и пустили по воде.
- В океан? – испугался Рамали.
- Конечно! А ты, я гляжу, не местный?
- Да, я здесь не живу, – ответил Рамали.
- То-то ты какой-то странный, - рассудил прохожий.
- Да, пожалуй. Но скажи мне, где я могу получить информацию?
- Информацию? Какую? – не понял прохожий.
- Ну, я думаю, пускай мои секреты останутся моими…
Прохожий нахмурился.
- Понимаешь, ведь у всех есть свои проблемы, которые надо решить. У меня тоже. Я хотел бы посоветоваться о них со здешним мудрецом, – поспешил объяснить Рамали.
- Или волшебником? – закончил прохожий.
- Нет, как видишь, с волшебником не получится.
- Что ж, ладно, незнакомец, в дне пути от Конра, если идти вдоль берега моря, где-то дальше на востоке жил один отшельник, очень старый; не знаю, жив ли он еще. Но попытай счастья, раз уж ты такой скрытный, – прохожий сказал это и пошел дальше, исчезнув в толпе людей. Рамали еще некоторое время постоял на середине дороги, потом, покинув город, отправился на восток вдоль прибрежной полосы.
Он шел, казалось, целую вечность, бездумно глядя перед собой, загребая ногами песок, так что он набивался в обувь. Меч, висевший сбоку в ножнах, глухо позвякивал, слегка ударяясь о ноги при каждом шаге. Когда волшебник вдруг понял, что вокруг стало темно, он поднял глаза и осмотрелся: солнца уже не было на небе, только темнота, а в ней - звезды. Рамали решил не останавливаться, надеясь к утру найти ту самую лачугу, в которой, если верить словам конрца, жил старый мудрец. Хотя, впрочем, может быть он и умер.
Проведя целую ночь в пути, под утро волшебник чувствовал себя смертельно уставшим. Однако, дом или, скорее, лачуга мудреца показалась на горизонте. Рамали сделал над собой усилие и побежал.
Оказавшись возле хижины, Рамали крикнул:
- Эй, хозяин!
Ответа не последовало.
Волшебник постучал в дверь. Дверь тихонько скрипнула и отворилась сама собой. Рамали вошел в хижину. На койке, возле окна без стекла, лежал человек: старик. Он был мертв. От трупного смрада у волшебника закружилась голова, он выскочил из хижины и упал лицом в песок. Его стошнило. Немного полежав, Рамали встал и умылся морской водой. Некоторое время он стоял и смотрел на море, потом отвернулся и пошел к лачуге. На этот раз он был не один: огромный серый пес стоял у порога и уставился на него злыми карими глазами. Рамали остановился и посмотрел на животное. Собака грозно зарычала. «Видимо, этот зверь принадлежал покойному» - подумал Рамали и смело вошел в хижину. Пес даже не пытался задержать чужака, а напротив, отскочил назад, весь ощетинившийся, спрятался за дверью, продолжая скалить зубы и пристально наблюдать за чужим. Рамали обвязал лицо платком, защищая нос и рот от трупной вони. «Наверное, старик умер всего несколько дней назад». Сначала Рамали вынес на берег небольшой деревянный стол, ранее стоявший посередине хижины, затем вернулся за мертвецом. Собака с интересом наблюдала за волшебником и больше не рычала. Казалось, она догадывалась о том, что задумал сделать чужак, и одобряла его действия. Рамали положил покойника на стол. Старик оказался легким, словно перышко. Только сейчас Рамали смог внимательно рассмотреть мертвеца. Это был худой и лысый, точно старый жрец, человек, одетый в серо-белые одежды. Исхудалое лицо, изрезанное глубокими морщинами, впалые глаза, длинная, белая борода, прилежно расчесанная. Обыкновенный старик, каких много.
Рамали аккуратно разложил бороду на груди покойника, поправив отдельные спутавшиеся пряди. Глаза умершего остекленели и потеряли цвет. Осторожно, ладонью, Рамали закрыл их.
Волшебник вынес из хижины и другие предметы быта: несколько табуретов и кровать. Затем, направив ладонь на покойника, сказал слово, и вспыхнул огонь. Он долго наблюдал издалека, как пылает погребальный костер. Серый пес сидел рядом и тоже смотрел на пламя немигающим, тоскливым взглядом.
Рамали вернулся в лачугу, и хотя он немного привык, но переносить эту убийственную вонь было выше его сил. Рамали всплеснул пальцами правой руки, шепнул волшебное слово, и ветер, ворвавшийся через распахнутую дверь и два окна, вынес отсюда запах смерти. Затем волшебник медленно вышел на середину опустевшей комнаты (если это помещение вообще можно было так назвать). Поскольку всю мебель Рамали сжег в погребальном огне, он уселся прямо на полу и, развернув свой узелок, принялся ужинать. «Здесь можно будет переночевать» - подумал волшебник. Ел он медленно, тщательно пережевывая пищу. Неожиданный громкий собачий лай помешал ему. Дверь осталась открытой, и на пороге стоял серый пес.
- Ты?! – воскликнул волшебник, приподняв от удивления бровь.
Собака слабо завиляла хвостом и отвернулась, чтобы не смотреть в глаза человеку.
- Как же я мог забыть. Покойники покойникам, а живая собака важнее ее усопшего хозяина. Иди сюда, я дам тебе еды.
Пес нерешительно, все еще побаиваясь Рамали, вошел в хижину. Волшебник протянул ему кусок хлеба. Животное не решалось подойти к человеку и взять пищу, и волшебнику пришлось бросить собаке хлеб. Пес на лету поймал ломоть хлеба и, не разжевывая, проглотил его, продолжая вилять хвостом, только уже активнее. Следующий кусок пес все-таки взял из рук волшебника. «Ну, вот и все», - сказал Рамали, насытившись, и убрал остатки еды: лук, морковь, немного картошки и хлеба – обратно в походную сумку.
- Больше не проси.
Укрывшись плащом, волшебник крепко уснул.
Проснулся Рамали рано утром. Он открыл глаза и долго смотрел в темный потолок – солнце еще не встало. Он поднялся осторожно, чтобы не разбудить пса, спавшего у него под боком. Рамали улыбнулся, когда животное печально всхрапнуло и почесало правое ухо, не открывая глаз.
Волшебник вышел на берег. Прогуливаясь, он изредка поглядывал на океан, но все чаще его взгляд обращался к Алантисте, к ее вершинам, голубевшим далеко на горизонте. Это еще не была та Алантиста, которую поднимали драконы. Голубые вершины Аланты – вот что видел Рамали. Но разве они сравнимы с белоснежными и синими вершинами древнего края бессмертных! Рамали покачал головой. Когда-то он любил горы. Он любил бы их и сейчас, если бы помнил их.
Неожиданно волшебник заметил странный округлый предмет вдалеке, выброшенный морем на берег. Это была бочка. На бегу к ней Рамали вынимал из ножен свой меч и, едва поравнявшись с бочкой, ударил клинком по дереву. Крышка не выдержала силы удара и отлетела. На песок из бочки выпало человеческое тело. Рамали оттащил его подальше от воды и только тогда осмотрел человека. Заключенный бочки был без сознания, но вполне жизнеспособен, если не считать нескольких ушибов на плече и ногах и парочки ссадин. Это был молодой мужчина с черными, слегка вьющимися волосами, где-то на уровне лопаток заплетенными в косу. У него был тонкий изящный нос и раскосые карие глаза. Рамали отнес найденыша в хижину и уложил на полу, накрыв своим плащом. До глубокого вечера незнакомец не приходил в себя, он все время бредил: просил воды, кого-то проклинал, умолял, неприлично ругался. Когда ему было особенно плохо, Рамали садился рядом и вытирал лоб больного платком, смачивал высохшие губы пресной водой.
Стемнело. Рамали зажег лампу, завалявшуюся в одном из углов комнаты – в ней еще оставалось немного масла.
Незнакомец очнулся, открыл глаза. Некоторое время он смотрел на дрожащее пламя лампы, пытаясь понять, что с ним произошло, и где он находится. Он остро ощутил чье-то присутствие: дыхание, биение сердца. Оторвав взгляд от огня, наконец, он заметил Рамали.
- Ты чародей? – тихо спросил. Его голос, иссушенный морем, прошелестел мимо ушей Рамали.
Волшебник утвердительно кивнул:
- Да, я волшебник с Картера.
- Бессмертный. Я тоже, – сказал незнакомец. - Ты вытащил меня из бочки?
- Море, – ответил Рамали.
- Не понимаю, - незнакомец уронил голову на подушку, сделанную Рамали из походной сумки.
- Море выбросило тебя на берег. Я только открыл крышку, – сказал Рамали.
- Значит, ты спас меня. Ты вытащил меня из бочки, отнес сюда… Сюда? Но где мы? – незнакомец сел, прислонившись спиной к прохладной стене.
- В хижине, на берегу моря. Я не знаю, как звали человека, которому принадлежала эта лачуга. Я пришел сюда, чтобы поговорить с местным мудрецом.
- Ты можешь поговорить со мной. Я был предсказателем в этих краях. Но однажды меня подкараулили ночью спящим, связали и посадили в бочку, из которой ты вытащил меня. Люди не любят чародеев.
- Люди не любят бессмертных, – поправил его Рамали.
- Итак, что же ты хотел узнать у бедняги Миртоса?
- Ты знал его?
- Да, знал.
- Что ж, я должен огорчить тебя, твой друг умер.
- Он не был моим другом, – незнакомец хрипло рассмеялся.
- Не был? Разве?
- Неважно. Миртос пуще всех смертных ненавидел меня. Попутного ветра праху его, – он перестал смеяться, задумавшись.
- Как тебя зовут?
- Данкон Рохэвит.
- Ты Мириит? Сказатель, пришедший из других вселенных? – удивился Рамали. – Не верю своим ушам. Клянусь Луклуром!
- Ты клянешься мириитом. – сердито гаркнул человек. – Но кто ты?
- Я Сивентар. Рамали.
- Чудесно! – воскликнул Данкон Рохэвит и улыбнулся.
- Я ищу дракона.
- Дракона? Объясни.
- Я ищу живородящего дракона.
- Айкроша? Но зачем тебе таковая понадобилась? Хотя, наверное, я тороплю тебя, извини. – Данкон замолчал.
- Совсем нет, - улыбнулся Рамали.
- Найти айкроша тяжело. Я знаю, существует один живородившийся дракон: корулли.
-  Гурдд? – перебил Рамали.
- Гурдд? – переспросил Данкон. – Я не знаю такого дракона. Я имел в виду Арктура Сириуса.
- В таком случае их теперь двое.
- Арктуров? – рассмеялся мириит.
- Нет, корулли.
- Может быть, - кивнул Данкон. – Если на свете еще живет хотя бы одна айкроша, Арктур Сириус знает об этом.
- А ты?
- Я - нет. Кстати, Арктур тоже Сивентар.
Рамали удивленно кивнул. Некоторое время они молчали, но Рамали нарушил тишину:
- И все-таки, где я могу найти Арктура, Данкон?
Мириит немного помолчал, словно взвешивая слова собеседника и, наконец, ответил:
- Трудно сказать сразу. Если он не в каком-нибудь очередном странствии, то дома. Может, тебе повезет, и ты застанешь его в гнездище.
- А где расположено его гнездище?
- Чародей, ты разве не слыхал об Алантисте? Конечно же, в Алантистском Гнездищице – в Городе Драконов.
- Но, Данкон, Гнездищице протянулось на тысячи километров Алантисты в горах Аланты, - заметил волшебник.
- Гнездище Арктура Сириуса находится в двух месяцах пути отсюда. Ты ведь идешь пешком?
- Да, - подтвердил Рамали.
- Ты должен все время идти на север, дойдешь до горной реки Сапрэль, потом иди против ее течения, и она сама приведет тебя к гнездищу дракона. – Данкон Рохэвит замолчал. Он ничего не говорил так долго, что Рамали показалось, что его собеседник заснул, вот так, сидя на полу, прислонившись к стене спиной. Но внезапно тишину нарушило тихое царапанье в дверь.
Данкон с вопросом посмотрел на Рамали, словно вопрошая его: «Ты кого-то ждешь?», на что волшебник пожал плечами, и, поднявшись, открыл дверь. В комнату влетел Пес, словно преследуемый невидимым врагом, и, слабо заскулив, спрятался за ногами Рамали.
- Как же я мог забыть о тебе?! Где тебя носило, дурачок? Проголодался, наверное.
Рамали подошел к окну, взял лежащий на подоконнике хлеб и, разломив его, дал немного собаке. Пес, проглотив хлеб, подошел к Данкону Рохэвиту и, по-хозяйски обнюхав его, удалился в противоположный угол. Там, немного покрутившись на одном месте, лег и быстро уснул, не опасаясь и даже просто не обращая внимания на людей. Рамали с улыбкой наблюдал за поведением серой собаки. Потом, пройдясь несколько раз туда и обратно по комнате, сел рядом с Данконом, согнул ноги в коленях и положил на них руки. Скрестив пальцы, он долго смотрел на них.
Лампа давно потухла, и теперь они сидели в темноте. Правда, она не была глубокой: мерцание звезд и сияние полной луны проникали в хижину. Свет легко и бесшумно (как и полагается свету) скользил по доскам пола, обнаруживая маленькие черные дырочки в тех местах, где дерево высохло и рассыпалось, по бревенчатым стенам, обтекая многочисленные щели, по шерсти спящего Пса, по лицу Рамали, по рукам Данкона.
- Ты отправишься в путь утром? – спросил у Рамали мириит.
- Я не могу оставить тебя. Ты еще слишком слаб, – сказал Рамали и посмотрел на звезды, проблескивавшие сквозь окно хижины.
- Ты можешь отправиться в путь на рассвете. Я – ничего, выживу, – он улыбнулся, только Рамали не увидел его улыбки, так как темнота комнаты скрывала лицо собеседника. Волшебник пожал плечами:
- А что будет потом?
- Потом я отправлюсь домой, на Новую Землю. Впрочем, может быть и нет. Уговорю какого-нибудь дракона-странника полететь на другую планету.
- На другую планету? – переспросил Рамали.
- Ну да, почему бы и нет. Например, на Кэлус, или Таю, а может, на Алеонору, или эту, как ее называют планету Эстлоны?
- Ты имеешь в виду Гай?
- Да. На Гай. К сожалению, в Миллилуре люди только с Кэлуса и Таи способны строить звездные корабли, но не на Найране. Летать же к другим звездам, и даже к другим мирам из бессмертных способны только драконы-странники.
- К лучшему, - поправил его Рамали.
- К лучшему, - согласился Данкон. – Знаешь, я слышал легенду о том, что именно драконы и придумали звезды.
- Может быть, - пожал плечами Рамали.
Больше они не разговаривали. Данкон был слишком слаб, и поэтому лег на плащ волшебника и уснул. Рамали спал сидя.
Проснулся он еще засветло, словно очнувшись от глубокого небытия. Рамали не стал будить своего нового друга, который крепко спал на его плаще. Он не взял с собой даже еды с подоконника, а просто вышел на берег, оставив дверь открытой.
Рамали шел на север. Прошло около часа, когда он вдруг заметил, что путешествует не один: большой серый пес шел за ним, держась все же на расстоянии – животное боялось, что его новый хозяин (как определил для себя человека Пес) прогонит его. Но увидев серую спину, скрывавшуюся за большим, гладким и таким же серым камнем, Рамали даже обрадовался, что не останется один еще некоторое время. Он хлопнул себя по правой ноге, подзывая собаку. Пес радостный, счастливый подбежал к Рамали и долго еще кружился вокруг его ног, весело повизгивая и виляя хвостом.