Чертова матерь

Жил-был Петр Иванович. Жил, не тужил; зла никому не делал, но и добрыми поступками не особо себя утруждал. Было у Петра Ивановича все, о чем он только мог мечтать в годы голодного своего студенчества: крыша над головой, красна девица в женах и любимая работа. Крыша над головой была зеленого цвета, а сам дом, расположенный в тихом уютном месте недалеко от столицы, имел нежный персиковый оттенок. К этому двухэтажному образцу ухоженности и безвкусия прилагалась также будка с любимой собакой, лаявшей на проходивших мимо людей лишь из вежливости своему хозяину. Жена, барышня красивая и ухоженная благодаря деньгам своего почти единственного возлюбленного, очень уважала мужа: отношений не выясняла, с лишними расспросами не лезла. Впрочем, о работе своего благоверного она ничего и не ведала, а Петр Иванович не стремился посвящать ее в свои дела. Так и жили они себе, не тужили, всем нажитым дорожили.

Но решил как-то раз вмешаться в размеренную жизнь Петра Ивановича случай. Да не просто вмешаться, а все вверх дном перевернуть. А дело было так. Пришел однажды в офис к скучающему счастливцу некий Леонид Евгеньевич. Субъект весьма примечательной наружности, ни дать ни взять - комод: не высок, но широк в плечах, видимо, благодаря пиджаку, который своим малиновым цветом хорошо оттенял розоватый оттенок холеной кожи лица этого мужичка. А мужичок, как оказалось, только что стал владельцем фирмы Петра Ивановича. "...Вы понимаете, уважаемый," - скромно бормотал Леонид Евгеньевич, глядя сквозь прищуренные от удовольствия глазки на мечущегося из стороны в сторону бывшего генерального директора, у которого в эти моменты вся жизнь проносилась перед глазами, словно ему выносили смертный приговор, - "…я же не специально. Но я могу оставить Вас на должности своего заместителя.". Петр Иванович, красноречиво объяснив незваному гостю, что заместителем быть не желает, отправился домой, где его ждала драгоценная жена. С девицей-красавицей разговор состоялся долгий и мучительный, из которого небесным созданием, не осененным способностью схватывать на лету, было понято лишь "Все, Янка, пропали мы с тобой". Янка, дабы не осквернить свое прекрасное личико ранними морщинами, думать-гадать, что ей делать дальше, не стала, а вещи свои собрала да и переехала к Леониду Евгеньевичу, сказав на прощанье: "Петруша, меня содержать - дорогое удовольствие". Так Петруша лишился двух своих радостей.

Много ли, мало ли бессонных ночей провел он в обнимку с успокоительными - сложно сказать. Однако вскоре после печального события надумал он взяться за дело более интересное. И стоило ему  воспрянуть духом, как в один прекрасный день Леонид Евгеньевич решил свой визит нанести.
- Понимаете Петр Иванович... Тут дело такое...
- Чего же Вы еще изволите? - брезгливо вопрошал в ответ Петруша, наблюдая, как незваный гость по-хозяйски устраивается в его любимом кресле.
- Да не понимают мои люди кое-что в бумагах Ваших. Не соблаговолите ли Вы поехать тот час же со мной и растолковать все Вами написанное?
- А не соблаговолите ли Вы, сударь, покинуть мой дом?
- Я все еще хочу видеть Вас в качестве своего заместителя! - Леонид Евгеньевич поднял указательный палец, обозначая важность сказанных слов. - Подумайте, от чего Вы отказываетесь.
- Да... Да пошли Вы к чертовой матери! - вскричал тут Петр Иванович.

И вдруг случилось невообразимое: пол в центре комнаты затрещал, заходил ходуном и - провалился в разверзшуюся пропасть. А из пропасти, изрыгая ругательства и проклятия, всклокоченная и уставшая появилась та самая чертова матерь, о которой мгновенье назад вспоминали. Да так же неожиданно и пропала, прихватив с собой того, кто Петру Ивановичу покоя не давал. Петр Иванович глаза тер, по щекам себя бил - все никак не мог поверить в свое счастье. А как поверил, так и дело новое завел, и новую девицу-красавицу в дом привел, и крышу своего дома, наконец, перекрасил.

Жили-поживали да добра наживали около месяца, пока пол в гостиной вновь не разверзся. И вылезла из пропасти, ругаясь пуще обычного, чертова матерь. Кинула она к Петрушиным ногам Леонида Евгеньевича и молвила: "Ты по что мне этого гада послал? Да сей пес брыдлый у меня чуть мое место теплое не отобрал в свое ведение подлое. Забирай ты у меня его обратно!".
Петр Иванович на "пса брыдлого" посмотрел, плюнул в его сторону и сам к чертовой матери отправился.