Цветастые люди
Бесцветные люди
Дышат, играют
Огромный как боль
Как страх, как печаль
Мир за окном
Дышит, калечит
Губит талант
Ноет и плачет
Спой нам про тень
Спой нам про день
Новую хрень
Разыгралась мигрень
Не позволила лень
Принять аспирин
Есть, Господин,
новокаин?
Ах, лишь кокаин...
Я не один
Еще пара таких
Рыдают в сартире
Потеряны в мире
Еще двое-трое
Наверное, все
Прекрасные люди
Ужасные люди
Творят, разрушают
Цветастые люди
Бесцветные люди
Проносятся мимо
Зачем они здесь?
Ищут свой путь?
Цель или суть?
Учатся, лгут
Работают, ждут
Болеют и мрут
Прекрасные люди
Ужасные люди
Кто вы такие?
Я путаюсь в вас
Вы так похожи
Так толстокожи
Такие цветастые
Жаль, что бесцветные
Дышите, действуете
Вот наркоманы
Пишут романы
Строятся планы
Вот милые дамы
Когда-нибудь "мамы"
Пудрятся шрамы
Вот и плейбои
Девчачьи герои
Рушат устои
Цветастые люди
Бесцветные люди
Я вас люблю
Люблю вас за то
За что кое-кто
Вас в решето
За миг превратил бы
Но я не такой
Без вас мне здесь скучно
1.
Они стояли в прихожей и нервно оглядывались, охваченные внезапным приступом паранойи.
Он: в тысячный раз по принуждению признался ей в любви.
Она: в тысячный раз спросила, почему тогда он не хочет жениться на ней.
Он: ответил, что не верит в брак.
Она: в тысячный раз предположила, что он ее не любит.
Он: ответил, что любит, но не обязан заверять свои слова и чувства в нотариальной конторе и доказывать свою любовь к ней кому-нибудь.
Она: попросила, чтобы он доказал это ЕЙ.
Он: спросил как.
Она: ответила, женившись на ней.
Он: пробил насквозь дверь в спальню правой рукой, вытащил окровавленный кулак из образовавшейся дыры и удалился быстрыми шагами.
Она: заплакала и, распахнув несчастную, искалеченную, ни в чем не повинную дверь, прыгнула на кровать лицом вниз.
Он: вернулся на следующий день с надписью, вырезанной раскладным ножом на волосатой груди «Я люблю тебя, но жениться не буду».
Она: бросилась к нему, обняла и стала плакать, беспощадно проливая соленые слезы на его кровоточащую грудь…
2.
Куда ты пошел?! Зачем ты делаешь это?! Что ты вообще делаешь?! Зачем ты поднимаешься на пятый этаж? На лестничной площадке никого нет! Зачем ты спускаешься на третий? Там ведь тоже никого нет! Теперь ты идешь на второй, потом на первый этаж. Зачем?! Ты кого-то ищешь? Ты что-то потерял? Может ОНО в одной из квартир? Может это твой рассудок? Что ты делаешь?! Головка твоего пениса распухла. Твой член похож на уродливую ядерную боеголовку, в любую минуту готовую принести в жертву очередному психопату-тирану, грезящему о мировом господстве, все живое в радиусе четырехсот километров от заданной цели.
Что ты делаешь?! Ты ищешь женщину? Не смотри так грустно и беспомощно на эту закрытую дверь – там живет лишь одинокая всеми брошенная слепая старуха. Надеюсь, ты не ее разыскиваешь! Если я презентую тебе лупу, тебя примут за Шерлока Холмса и, проходя мимо, будут судорожно креститься и мямлить: «Прости меня, Господи, не дай помереть в психбольнице».
Зачем ты вышел из дома? Иди обратно! Зачем ты засунул правую руку в трусы?! Быстро вынь! Сраный извращенец! Глупо! Люди сторонятся тебя! Ты смотришь на женщин так, будто они инопланетяне с вагиной на месте лица! Перестань! Да вынешь ли ты, наконец, руку из трусов или нет?! Сможешь ли оторвать лаптю от собственных до боли знакомых гениталий? Ты копаешься в трусах как жук в навозе. Неужели ты и правда, считаешь, что мир без тебя будет хуже?! Взгляни! Ты – куча дерьма на фоне роз! Ты – изуродованный ручной гранатой жирдяй стоящий рядом с Аполлоном! Ты - мутная канализационная вода, текущая в неведомом ей направлении, без цели и любых признаков жизни.
Ты прошел пять кварталов с правой рукой, массирующей скукожившуюся мошонку. Ну вот, пора домой! Теплое липкое семя плевками покинуло твой организм и осело в лобковых волосах. Какая гадость, хочу заметить!
Ты вернулся. Открой дверь, зайди в прихожую, убогую и мрачную, потом в туалет, маленький и неудобный, сними штаны, сними трусы, прополощи их и выброси в грязное белье. Пройдись по промежности с мылом, твердым как камень. Давай-давай, намыль мошонку, так, сильнее, еще, хватит. Возьми новые трусы. Не бойся, мать еще не пришла с работы. Она пашет как вол, пока ты тут в письки-дрючки играешь! Стыд и позор тебе, мой друг!
3.
Ему нравилось проверять свой лимит. Порой он голодал. Почему ты голодаешь, Барабашка? Просто так, чтобы поверить в себя? Чтобы изучить себя, поиздеваться над собой?! Он часами смотрел на еду, смеялся, кривлялся, убирал обратно в холодильник. Смотрите! У него слюнки текут! Сколько еще продержишься?! Твой желудок стонет. Боль, будто ты проглотил битое стекло! А ты ведь так любишь боль, а?! Любит ли она тебя?! Любят ли тебя твои десны, когда ты раздираешь их до крови зубной щеткой?! Кровь! Кровь течет по твоим губам, покрытым толстой коркой, вследствие обветривания и намеренного обкусывания. Ты сплевываешь, и кровавые слюни уродливо растекаются по девственно-белой раковине. И ты скалишься. И ты пугаешь собственно отражение, и когда ты улыбаешься, трещины и надрезы в деснах предательски открываются как плохо зарубцевавшийся шрам после удаления аппендикса, и кровь опять наполняет твой рот. Ты похож на Дракулу после приема пищи.
4.
Барабашка, будь человеком! Будь сильным, иначе мазохизм перестанет доставлять наслаждение! Будь ритмичным, если не хочешь вылететь из группы. Помнишь, как впервые сел за барабанную установку? В клубе было холодно, освещение – тусклое, а в туалете пахло отнюдь не розами. Толпа слушателей-интеллектуалов полностью состояла из моральных уродов, а снаружи бритоголовые уже потирали руки. Их глаза блестели, они брызгали слюной, стоило лишь на миг представить себе длинноволосого бездельника в кожаной куртке. Публика расходилась, танцзал пустел. Обкуренные социопаты с тридцатисантиметровыми ирокезами, по-видимому, на днях грабонувшие секс-шоп, выходили через парадную дверь и попадали прямиком в лапы заклятых врагов. А вы с Крестом помогали последней группе запихивать электрогитары в изувеченные нашивками и сатанинскими звездами чехлы. Ты сматывал провода, таскал личные комбики в гримерку. Гримерка? Я что, так и сказал?! Не знаю, как искупить свою вину перед Вами! Ведь это совсем и не гримерка – это туалет без писсуаров и раковин! Да, да!
Осталось шесть человек – ты, Крест, и четверо музыкантов группы, чье название в списке выступавших в тот день скромно расположилось на нижней строке. И вот тебе выпала честь снять с барабанов «железо». Ты подходишь к барабанам. Ты садишься на потертый деревянный стул. Ты берешь в руки барабанные палочки, деревянные, на концах качественно замотанные синей изолентой и…Ты ударил по «рабочему». Звук этот не ласкает слух, не успокаивает и не усыпляет – он возбуждает. И ты возбудился. Этот звук – команда «ВПЕРЕД!». Ты возбужден! Никогда бы не подумал, что звук пионерского барабана способен мгновенно призвать член к боевой готовности номер один! Бац! Бац!
-Хватит, - устало, невнятно протянул Крест.
Но ты не остановился. Ты стукнул по «крэшу», потом по напольному тому. Затем – звездный час бас-бочки. Бум! Глухой удар, наверно из-за поролона внутри барабана. Звук сроднен биению сердца. И оно забилось быстрее! Ты прошелся по всем барабанам и тарелкам. Крест смотрел на тебя и покачивал головой из стороны в сторону.
Ба-бам! Ба-бам! Бац! Напольный том и альт два раза триолями, затем «крэш» одновременно с «рабочим». На протяжении всего ритма четвертыми стучит бас-бочка, нагнетая «саспенс». Бум-бум бум-бум! Сердцебиение. Четверо музыкантов какой-то бесперспективной группы поднялись на сцену. Тебя и твой инструмент окружили словно тех несчастных рокеров перед входом в клуб. Кажется, пролилась кровь. Но тебя это не волнует. Кровь – снаружи, а ты – внутри.
-Сыграй еще что-нибудь!
Не без помощи «кардана» ты высек барабанное соло. Установка озарилась неистово-прекрасным светом, будто на нее направили прожектор. Над твоей головой на долю секунду что-то блеснуло – что-то очень похожее на нимб. Мне кажется, в тот миг ты мог бы преспокойно ходить по воде!
-Охуенно! – вскрикнул Крест и побежал к тебе как всегда обниматься, - Где ты научился?!
-Впервые стучу.
-Ты талант! Охуенно! Охуительно!!
-Да, мужик, ты крут. Я поспрашиваю, не нужен ли кому ****атый барабанщик.
-Да какой ж я ****атый?! Я же не умею!
-Все ты умеешь! Вон как рассекал! Дим, ты так можешь?
-Первый ритм - легко.
-А соляк?
-Ну *** знает…
-Вот так-то! А он на барабанах ***рит, ****ь, с пелёнок!
-Ладно, поспрашивай.
-Ну-ка, сфигачь еще что-нибудь!
Ты вновь сел за барабаны и выдолбил обычный ритм (бас-бочка – «рабочий», бас-бочка – «рабочий», с постоянным «хай-хэтом»), вставляя в него «карданные» пробивки. Черт! Ты и, правда, неплохо играл!
-Круто! ****ь, я ебу…! Это ж надо, а! Такой талант прозябает! Это нужно исправить.
Вы болтали около получаса. Могли бы и дольше, но управляющий и звукорежиссер изъявили желание идти домой и выгнали вас на улицу. А на улице никого не было. Никого. Ни фашистов, ни рокеров, ни прохожих. Бритоголовые уже успели отметелить рокеров, а те в свою очередь успели отползти к метро. Вы вшестером прошли по недавнему полю боя, смеялись, они хвалили тебя, ты скромничал и пожимал плечами, а они все тебя хвалили и хвалили, хвалили и хвалили…
5.
Барабашка, я помню один случай, который нам обоим запал в душу. Помнишь, то первое сентября? Ты пришел такой красивый, в галстуке, белой рубашке, кожаных штанах… Ты был великолепен. Может физиономией ты и не вышел, зато все остальное выглядело великолепно. Широкие плечи, накаченные волосатые руки, пронизывающий насквозь взгляд маньяка-убийцы, толстенная шея, пятимиллиметровые наичернейшие волосы. Красавец! Одна девчонка тут же на тебя запала. А девчонка та недурна собой. Какой у тебя рост? Я что-то подзабыл. Метр семьдесят? Метр семьдесят три?! Точно говорят, что тяжелая атлетика снижает темпы роста. Ну ладно, тебе и этого вполне хватает. А та девчонка совсем мелкая, метр шестьдесят, примерно. Не больше? Нет, нет, нет! Вспомни, ты ей еще под кофточку заглядывал. Ты стоял позади и смотрел ей через плечо, в то время как какой-то старый умник в черном халате и шляпе толкал речь с балкона. Барабашка мог видеть буквально всю правую грудь. До соска. Нет, сосок скрыт от него. Не кофточкой, но лифчиком. Ее грудь чувствовала твой пристальный взор. Ты отвел взгляд непосредственно от груди и направил его на верхнюю застегнутую пуговицу блузки. «Расстегнись! Расстегнись! Расстегнись! Расстегнись!» Ты шептал это магическое заклинание около минуты, вплоть до того момента, как она… расстегнулась!! Девчонка ойкнула и поспешила прикрыться. Потом она обернулась. И увидела тебя. Ты навис над ней как гора. Твой взгляд направлен ей прямо в глаза. И она улыбнулась. Обнажила свои беленькие зубки ради тебя! Только ради тебя!
-Привет. Ты, на какой факультет поступил?
-На технологию, группа 21.
-А я на прикладную математику.
-Жаль.
-Почему?
-Редко будем видеться.
-Можно видеться и за пределами института.
-Знаю.
-Я не против.
-Интересно. Может, смоемся куда-нибудь, пока этот хрен в плаще с балкона вещает?
-Давай подождем окончания? Занятий сегодня не будет, значит, отпустят рано.
-Возможно. А почему не сейчас?
-Вдруг будем, заходим в актовый зал?! А мы с тобой все прозеваем!
-Сядем на последний ряд.
-Давай подождем. Немножко осталось.
-Ладно. А ты что-нибудь понимаешь из его речи?
-Нет. Его хорошо слышно по центру.
-А кто это такой?
-Я не знаю.
Вы стояли на площади перед Биотехнологическим институтом. Рядом урчал фонтан. Небо оккупировано тучами, грозно нависшими над первокурсниками. Барабашка и его новая знакомая, чье имя нам, так же как и ему, пока не известно, стояли с право от «свечки». «Свечка» - это тощее высотное здание, вроде мини-небоскреба, исполнявшее обязанности административного корпуса. Толпа стояла полукругом, на втором этаже расположился балкон, с которого произносилась торжественная речь. Вы стояли в молодежной толпе, два создания, нашедших друг друга, но никто вас не замечал. Ты легонько обнял ее. Она не сопротивлялась. Три воздушных шарика высвободились и направились прямиком на небеса. Они поднимались вдоль по «свечке» и никто их не видел. Кроме Барабашки.… По какой-то необъяснимой причине они тебя заинтересовали. Три шарика. Красный, синий, зеленый. Три прекрасных шарика поднимались вдоль окон «свечки». Барабашки напрягся. Бабах! Шарики пролетали мимо шестого этажа. Звон стекла. Мужик в плаще замолчал. Все подняли вверх глаза. Парень в полете вытянул руки в безнадежной попытке ухватить хотя бы один шарик. Но, увы. Он стремительно летел к земле, размахивая руками, будто плывет по воздуху кролем, перебирая ногами, будто едет на велосипеде. Итак, он летел, наш «подводный велосипедист». Бум! Очень глухой звук. Перед «свечкой» примостилось человеческое тело в неестественной позе. Кровь из носа хлынула на каменную плитку. Осколки битого стекла обрамляли его тело и блестели на внезапно выглянувшем из-за туч солнце. Удивительная сцена. Идиотская сцена. Вдруг, из умопомрачающей тишины вырвался пронзительный женский фальцет. Голос моментально сорван и из фальцета перешел в хрип. Этот незваный будильник быстро вывел толпу из задумчивой комы. Торжественная часть, мягко говоря, сорвана. Такой крик поднялся! Страсть, да и только! Барабашка осмотрелся, пожал плечами и, взяв подругу за руку, вывел из толпы. Вы отошли от места происшествия. Кто-то побежал звонить в скорую помощь. Вы встали у входа в институт. Она дрожала и всхлипывала.
-Так как тебя зовут?
-Юля.
-Юля! Прекрасное имя. Обожаю имя Юля! Слушай, может, сходим куда-нибудь вдвоем?
-Господи! Да как ты можешь сейчас об этом говорить?!
-Ну, по-моему, это было бы логичным продолжением…
-Боже ты мой! Человек разбился!
-Я знаю. Я видел.
-Ну…?!
-А что?! Сам выпрыгнул. Чего переживать то?!
-Ты ебнутый что ли?!
-Не матерись.
-Иди ты на ***! Видеть тебя не хочу, дурак!
-Да что с тобой?! Ты его знала?!
-Нет, не знала! Ну и что?! Отойди от меня!
Барабашка пожал плечами, попрощался, и был таков. «Только пять минут назад она была моей! Жизнь – непредсказуемая штука!» Да, Барабашка, насчет последнего, ты определенно прав…
6.
-Ты неплохо играешь, учитывая, что раньше ты не играл на барабанах.
-Нет. Не играл. Я и нот то не знаю.
-А их и знать для барабанов не надо. Главное, у тебя есть чувство ритма, по-видимому, врожденное. Это очень важно.
-Ну, так как?
-Мальчики и девочки, кто-нибудь из вас знаете причину, по которой нам не стоит сажать этого парня за ударную установку? … Тогда, решено!
-Спасибо.
-Ты так и не сказал, как тебя зовут!
-Мне не нравится мое имя.
-Но как-то мы ведь должны тебя называть!
-Называйте, как хотите.
-«Мудак», пойдет?
-Мне-то наплевать, но будет ли вам приятно, что вашего ударника зовут «Мудак»?
-Ну, скажи же свое имя!
-Нет.
-Ты - больной!
-Это плохое имя.
-Еб твою мать! Что нам делать то?!
-Давайте придумаем ему кличку!
-Кличку придумывают собакам! Придумайте мне, пожалуйста, прозвище!
-Ладно. Так какое прозвище?
-Решайте сами.
-****ь! Ну…
Тем временем, ты монотонно постукивал барабанными палочками по спинке стула.
-Может, Качок?
-Нет, не очень - грубовато.
-Тогда придумай сам.
-Не хочу.
-Нам сбагрили зануду…
-Неужели так сложно придумать прозвище?
-Ну, хорошо. Может просто «Ударник»?
-«…социалистического труда»?
-Блин, все, не знаю!
А ты все стучал и стучал по стулу…
-Подождите, ребят, я, кажется, придумала!
-Ну…
-Пусть будет Барабашкой!
-Кем…?!
-Барабашка! Отличная кличка… прозвище!
-Барабашка?
-Тебе не нравится?
-Ну, это лучше чем «Мудак» или «Ударник»…
-И «Качок»!
-Это, в любом случае, лучше, чем ничего!
-Хорошо. Я согласен.
-Барабашка! Звучно и сразу ясно, что у него за специализация.
-Ты смотри, какие умные слова знаешь.
-****ь, я ж все тексты вам пишу!
-Не замечал, что в них попадаются такие же умные слова! :)
-Это потому что ты сам двух строк не срифмуешь!
-А у тебя там еще и рифма есть?! :)
-Иди на ***, Сань!
-Я шучу! Барабашка.
-Чего?
-Как тебе барабаны?
-Мало чего в них понимаю, но играть удобно. Звук ничего. Бас бочка тиховата. Рабочий расстроен, кажется.
-Так настрой!
-Я этого никогда не делал…
-Так надо ж когда-нибудь начинать! Давай, настраивай, и мы тебе еще одну песенку покажем! Ребята, чего ему покажем?
-Может «Против течения»?
-Да. Да, это вариант. Ее и покажем.
-Показывать будешь ты.
-Да там и показывать нечего. Сыграем ее пару раз, а он подстроится под нас. Сможешь?
-Не знаю. Я еще рабочий не настроил.
-Так чего сидишь?!
-Так вы разговариваете! Мешать не хотел.
Мы в небольшой сумрачной комнатке на втором этаже частного дома в поселке Т., что в нескольких остановках на электричке от города Л., в котором с грехом пополам проживал наш Барабашка. Малюсенькое оконце выходило на прелестный зеленый дворик. Александр Клешнев, клавишник по определению, являлся владельцем этой комнатухи. Бесплатная репетиционная база – о чем еще могут мечтать начинающие музыканты-любители, лабающие тяжелый рок?
Состав группы на данный момент:
клавишник Саня, зачинщик и автор практически всех звуков, что издает группа,
соло - и ритм-гитарист Андрей Гениев (гитарист неплохой, но все же не «Гений»)
вокалист Никита Волошин, порой попадающий в ноты
бас-гитарист Басонов Егор, вроде ничего, но молчалив и замкнут до неприличия
и, конечно же, наш любимый Барабашка.
Новоиспеченный ударник кое-как настроил рабочий, и музыканты задали ему темп, чтобы Барабашке легче было войти в песню. Обычный ритм, пара-тройка пробивок, несколько сбивок не в тему, путаница, где припев, а где куплет, пропущенная концовка. На пятый раз начала вырисовываться структура песни. Ах, жаль, Креста не пригласили! Этот парикмахер задал бы тут жару. Он бы подбодрил Барабашку! Хотя сам Крест не играл ни на одном из известных мне музыкальных инструментов, нос свой он совал повсюду. Он ходил во все клубы, на все концерты, часами говорил о музыки и её «правильном понимании». Но не будем о Крестах, а то решат что я тут Иисуса всуе поминаю. А мне это надо?
7.
Ты увидел ее однажды. Да, именно так, однажды на вокзале. На вокзале К.. Это была Она. Не в том смысле, что она была женщиной. В том смысле, что она была той самой, которую ты давно ждал. По крайней мере, тебе так показалось. Ты был с Крестом. Он как всегда повис на тебе, обнимал и эмоционально, брызгая слюной, рассказывал свои впечатления о просмотре концерта группы «Радуга» 1984 году. Но тебе на это внезапно стало наплевать, ибо взор твой нечаянно наткнулся на нее. Она стояла у табло с расписанием поездов. Ее глаза обращены вверх, будто в поисках Бога.
-Коля, иди один…
-Чего?!
-Мне что-то не хочется…
-Как так «не хочется»?! Мы уже почти приехали...
-Сходи один. Ты там обязательно кого-нибудь знакомого встретишь!
-Но…
-Ладно тебе. Мне неохота. Я тут пошатаюсь немного и домой поеду. Потом мне все досконально расскажешь! Не переживай.
-Не переживай?! У тебя семь пятниц на неделе! Как хочешь! Жаль. Мы бы с тобой отлично провели время…!
-Знаю. Но не могу. Обещаю, в следующий раз мы вместе поедем! Честно!
-Хорошо. Я поехал. Ну, ты меня и подводишь….. Увидимся!
Барабашка улыбнулся ему на прощание и почувствовал грусть. Словно Крест уезжал навсегда. Как будто Барабашка его бросил и Крест не вернется. Будто он его предал. Ради какой-то девчонки! Девчонки, чьего голоса он не слышал. Чьи губы ему не принадлежали. Ради нее он бросил Креста. Он его обидел, оттолкнул. Может Крест и не самый лучший парень на свете, но он его единственный настоящий друг. Единственный друг.
Он приближался к ней. Она его не видела. Ее волосы подвержены романтичному мелированию, и подстрижены в стиле «каре». Ее грудь эротично вздымалась при каждом вздохе, и так же эротично опадала на выдохе. На ее бедрах висели синие джинсы, что за туфли на ней, к несчастью, уже никто толком и не помнит. Грудная клетка слегка прикрыта розовой кофточкой с глубоким перекрестным вырезом. Ногти на белоснежных пальцах столь красны, что у Барабашки разыгралось воображение. Ему чудилось, будто на них кровь. Будто ее пальцы окровавлены, а с длинных ногтей медленно капает кровь. Это видение длилось буквально пару секунд. Вскоре он пришел в себя. Она обернулась. Он подошел ближе.
-Простите, не подскажите, когда следующая электричка?
-Вот же расписание.
-Я его не понимаю.
-Хорошо. А до куда?
-До Л..
-В 17:36.
-Спасибо. А куда Вы едете?
-А что?
-Может мне тоже стоит туда прокатиться? Там красиво?
-Не очень…
-Жаль. Но все же, где это? Может, я там никогда не был?
-Любите путешествовать?
-Не совсем. Только по близлежащим районам. Твое место назначения далеко?
-Далеко – понятие растяжимое.
-Например, от Л.?
-Не очень.
-Тогда там действительно не красиво.
-Вроде того.
-Я хорошо знаю этот район. Но никогда не любил его. Но возможно ты покажешь мне то, что разбудит во мне чувство патриотизма?
-Сомневаюсь.
-Но все же, как там?
-Средне.
-Подходит. Я не привык к высшему классу как тебя зовут?
-Это важно?
-Я ведь должен тебя как-то называть!
-Зачем тебе меня как-то называть?
-Что бы стать к тебе ближе.
-Для этого тебе нужно знать мое имя?
-Вероятно. Я хочу знать, как тебя называют подруги. Парни - какое имя они выкрикиваю в порыве страсти.
-Всегда разное.
-Возможно потому, что ты им, как и мне, не представляешься?
-А тебе мое имя нужно только чтобы его прокричать?
-Хм. Признаться, мне бы это понравилось. Но на самом деле я хочу подвергнуться детальному анализу всю тебя, с ног и до головы. Узнать, что ты за человек. Понимаешь? Но начать нужно именно с твоего имени.
-А как тебя зовут?
-Мне не нравится мое имя.
-Что? Ты не скажешь мне? А это логично?
-Все называют меня Барабашкой.
-Как?
-Барабашка. Это тот, кто барабанит.
-Ты барабанишь?
-Недавно. Буквально, пару месяцев играю в рок-группе.
-И получается…, Барабашка?
-Слегка.
-Играете свои песни?
-Не мои лично, нашего клавишника. Стихи пишет вокалист. Я подбираю на слух барабанную партию. Уже пять вещей, то есть песен, разобрал. Собираемся выступить в следующем месяце в клубе.
-У вас мало опыта.
-У меня мало опыта. Они играют уже пару лет.
-Юля.
-Что?
-Ю-ля.
-Юля. Как я рад, что ты мне это сказала.
-А уж как я рада…
-Так, где ты живешь?
-В Т..
-В Т.?
-Да.
-У нас там репетиционная база! У клавишника – Клешнев. Знаешь такого?
-Не помню.
-Ты откуда едешь?
-С курсов.
-Каких курсов?
-Обычных. Подготовительных. Первый год хожу. Еще один предстоит.
-Ух, ты! Я на такие не хожу. А в какой институт?
-В Строительный, на архитектуру.
-Ты хорошо рисуешь?
-Не очень. Поэтому и учусь.
-Логично. Сколько платишь за курсы?
-Много.
-У моей мамы столько нет.
-А кем она работает?
-Учитель английского в школе.
-В какой школе?
-221-ой.
-Я там училась в начальных классах. Мы жили в Л. какое-то время. Я ходила в эту школу до третьего класса. Потом мы переехали, когда умерла бабушка, и я стала ходить в 201, в Т., рядом с домом. Твоя мама давно преподает?
-Сколько себя помню.
-А как ее фамилия?
-Не скажу.
-Я сама вспомню. Подожди…
-Может не стоит?
-На «вич» кончается? Как она выглядит, не помню, но фамилия меня ещё тогда заинтересовала. У всех фамилия на «ов» кончалась, а тут вдруг «вич»…. Не Молленкович, случайно?
-Да, это моя фамилия.
-А имя?
-Аркадий.
-Аркадий Молленкович…
-Да.
-Здорово.
-Не очень. Мой отец ушел из семьи, когда я был еще маленьким. Мать – русская, но фамилию обратно менять не стала. Вот так я и живу.
-И как живется?
-Ничего. У меня не большие требования.
-У тебя есть компьютер?
-Нет. Мне он не нужен. Терпеть не могу все эти новомодные штучки.
-А у меня есть.
-Компьютер?
-Да.
-А Интернет?
-Ага.
-Ух-ты! Покажешь?
-Сегодня?
-А ты занята чем-то?
-Ну,… как тебе сказать…
-Скажи, как есть.
-За мной должен один парень зайти. Мы хотели погулять.
-Парень?
-Ага.
-Он тебе нравится?
-Не знаю.
-Как так?
-Не очень, наверно…
-Так, я могу зайти к тебе и посмотреть на компьютер. Хотя бы издалека?
-Хорошо.
-Класс.
-Пойдем на электричку?
-Пойдем. Шикарно. Красавица и чудовище.
-Не перестарайся. Мне это говорит каждый встречный лет с десяти.
-И сколько таких было?
-Я не считала…
-Да ладно! Все считают!
-Я, правда, не знаю.
-А когда у тебя это было в первый раз?
-В четырнадцать.
-Ух, ты! Честно?
-Нет.
-Тогда, во сколько?
-В тринадцать.
-Здорово. С кем?
-С парнем.
-Понимаю, что с парнем…
-А почему ты не берешь в расчет девчонок?
-Не задумывался об этом. Ни разу не встречал лесбиянок.
-Громкое слово. Каждая женщина немного лесбиянка – нам это ещё в классе пятом говорили.
-Да, но не каждый мужчина – гей.
-Так думают только мужчины.
-Кто знает. Но феминизм тоже не люблю.
-А я не феминистка. Ты разве не заметил?
-Нет. Феминисток я тоже никогда не встречал…
-А ты женщин до меня вообще встречал?
-Встречал.
-И каких?
-Простых. Очень простых.
-Это что за женщины такие?
-Ну, такие, легкие. Знаешь, парни их называют «шалавам».
-Да, да. Знаю.
-Парни от них шарахаются как от чёрт от ладана. А я вот считаю, что женщина свободна в выборе стиля жизни. Ведь если так подумать, все парни – и есть шалавы
-Ты, прямо, нигилист.
-Ага. Как мужик в «Отцы и дети».
-Пытаешь поразить меня своей начитанностью?
-Я не читал «Отцы и дети». Только в сокращении. А мужиков иногда и, правда, недолюбливаю. За лицемерие в вопросах… моральных норм.
-То есть, тебе будет все равно, если я изменю тебе с другим парнем?
-Не все равно, но предъявлять претензии не буду. Если ты так хочешь – это твое дело.
-А наоборот?
-Не понял…
-Ты можешь мне изменять? Могу ли я считать твою письку своей собственностью?
-Мою письку? Нет. Это моя писька!
-А если это ранит меня?
-Это другое дело.
-А сейчас тебе этого хочется?
-В моем возрасте этого хочется всегда.
-А вон с той девушкой?
-С той девушкой? Она ничего. Да. Но она мне не «даст».
-С чего ты взял?
-Уверен.
-Не хочешь попробовать?
-Нет.
-Почему?
-Не хочу от тебя уходить.
-Но ты вернешься.
-А тебя уже может тут не быть…
-Уверен?
-Абсолютно. Всё чего я хочу, так это попасть к тебе домой, сесть рядом с тобой у компьютера и увидеть тебя в действии.
-Это интересно.
-Да, знаю. Звучит глупо, но я не для того отложил поездку в клуб с другом, ради банальной ебли.
-Ты перешел на мат.
-Мне показалось, он не доставит тебе неудобства. Но я бы не хотел, чтобы ты ругалась.
-Некоторых возбуждает, когда девчонка ругается.
-Может, в постели это и забавно, но только не в обычном разговоре в публичном месте. Если хочешь, я могу тоже не материться, чтобы у нас были равные условия.
-Не надо. Будь собой.
-Знаешь, я нисколько не жалею, что Крест сейчас без меня в клубе тусуется.
-Крест – твой друг?
-Да. Он меня старше на четыре года. Учится на парикмахера. Это он приучил меня к музыке.
-Вы приехали на концерт?
-Да. Но на вокзале у меня чуток сменились жизненные приоритеты.
-Красиво сказано. Алик…
-О нет! Только не Алик! Давай, лучше, Барабашка!
-Барабашка - очень длинно. Ну ладно. А в каком возрасте ты потерял девственность?
-Не помню.
-Ты врешь! О, мы поехали. Каждый парень знает, когда он потерял девственность! Это самый важный день его жизни!
-Как и в Вашей.
-В смысле?
-Я имею в виду, что женщины тоже страшно пекутся о своей девственности. Девчонки носятся с ней как с писаной торбой!
-Я не носилась…
-Но остальные – да.
-Согласна. Так сколько тебе было лет?
-Шестнадцать…
-Сколько?
-Шестнадцать.
-Поздновато…
-Что я могу поделать?! Если бы не Крест, этого вообще бы не произошло.
-Тебя Крест лишил девственности?
-Нет. Но принимал в этом некоторое участие.
-Какое конкретно?
-Он нашел мне девчонку.
«Уважаемые пассажиры! Вашему вниманию предлагаются различные мужские журналы, Playboy, Пентхаус, Три Икса. Playboy – 100 рублей. Три Иска – пятьдесят. Пентхаус – 70 рублей. Кто заинтересовался, пожалуйста…»
-В смысле «нашел тебе девчонку»?
-Значит, свел меня с одной местной шалавой.
-Прямо таки шалавой?
-Да. Ее даже звали либо Настей, либо Шалавой.
-Где это произошло?
-У Креста дома.
-Днем?
-Ну не ночью же! Ночью родители дома!
-Он присутствовал при этом?
-Нет! Он предоставил нам свою комнату, а сам смотрел телевизор за стеной.
-Как все происходило?
-Мне кажется это не лучшая тема для первых двадцати минут знакомства.
-Тебе неприятно об этом говорить?
-Приятно, но не сейчас.
-У тебя не получилось?
-Получилось. Как это вообще может не получиться?
-Ну, не знаю. Один парень полчаса «готовился», пока я на кровати мерзла.
-Бедняга. Так у него заработал моторчик?
-Да, но ненадолго. Минуты через две его «моторчик» заглох навсегда. Для меня навсегда.
-У меня все было хорошо с этим.
-Ей понравилось?
-С её то опытом?! Да ей туда можно было голову просунуть!
-Это плохо.
-Ну, я все же справился. Правда спина потом болела, с непривычки.
-Выглядишь сильным. Неужели спина слабая?
-Нет, просто не привык к таким движениям. Я в качалку стал захаживать не так уж давно.
-А я никогда не была в качалке.
-Я туда уже почти два года хожу.
-И сколько платишь в месяц?
-Двести.
-Дешево.
-Да, но уже не хожу. Надоело. Купил себе две гантели домой.
-Занимаешься?
-Потихоньку.
-Заметно.
-Заметно, что «потихоньку»?
-Нет, что занимаешься.
-Благодарю на добром слове. А ты чем-нибудь занималась?
-Кроме интима?
-Не рановато ли у тебя такая насыщенная сексуальная жизнь?
-Вроде нет.
-Сколько тебе лет?
-Разве не знаешь, что неприлично спрашивать возраст? Ладно. Шестнадцать.
-Мне семнадцать. Но у меня все проще, чем у тебя.
-У парней всегда в этом плане проще и скуднее. Им нужно упрашивать девчонку. Мы же сами устанавливаем правила игры.
-Можно задать вопрос?
-Только неприличный.
-Хорошо. Как считаешь, нам нужно сегодня же…ну…
-Ты это даже произнести не можешь?
-Могу. Но только не смотри на меня так.
-А как я смотрю?
-Как будто знаешь все наперед.
-Но так, в данном случае, и есть.
-Все равно не смотри.
-Мне отвернуться?
-Нет. Не надо. Мм.… Как думаешь, нам есть смысл сегодня же… черт… кувыркаться?
-Кувыркаться? Ты кувыркаешься, во время секса?
-Вообще-то, нет.
-Тогда почему кувыркаться?
-Не знаю. Вступать в интимные отношения – не пойдет. В интимные отношения мы уже вступили. Так?
-Так.
-Половая связь. Нет. Напыщенно. Даже не понятно, о чем речь. Секс – не люблю это слово. Оно какое-то американское.
-Не любишь американцев?
-Нет. Просто не родное оно. И ассоциируется с кексом. Так что, при слове секс, я представляю себе сцену из эротики, когда партнеры намазывают друг друга разной едой, а потом слизывают. Так гадко!
-Не видела такой эротики.
-Придем к тебе. Покажешь мне Интернет. Я тебе там и кекс, и секс отыщу.
-На то парням и интернет.
-В моем возрасте – это глоток свежего воздуха.
-Часто смотришь порно?
-У меня есть одна кассета, и все. Мне бы очень хотелось посмотреть, как это выглядит на компьютере, по монитору.
-А у твоего Креста нет порнухи?
-Крест сейчас живет в общежитии.
-А дома у него есть компьютер?
-Не помню, я не был у него дома довольно давно.
-А откуда вы сегодня ехали?
-Он ко мне ещё утром приёхал. По городу помотались, потом на концерт собрались. Понедельник – день военной кафедры. А он не годен для этого дела.
-Почему?
-Он такой тощий и хилый! Какая там военная кафедра?!
-Хм. Бедняга.
-Вот и Л.. Скоро приедем.
-Тебе нравится тут жить?
-Сойдет. Могло бы быть и лучше.
«Уважаемые пассажиры! Вашему вниманию предлагается вот такая деревянная чесалка «Рука друга». Она незаменима в хозяйстве, легка в применении. Так же может стать оригинальным подарком. Имеются разные размеры. Стоимость – в два раза дешевле, нежели в обычных магазинах и супермаркетах. Кто заинтересовался, я подойду».
-Кстати, нам уже пора выходить.
-Ну, пойдем в тамбур?
-Ты уверена, что я могу к тебе зайти?
-Ты уже все равно проехал Л..
-У тебя есть кто-нибудь дома?
-Нет.
-Шикарно.
8.
Барабашка, ты веришь во что-нибудь? Когда Блэкмор играет на гитаре ногами, а Крест захлёбывается слюной, веришь ли ты им? Ты веришь в музыку? Барабашка, ты веришь в рок? Веришь, что с помощью музыки можно что-то изменить? Ты веришь, что можно посвятить этому всю жизнь? Веришь ли ты всему, что говорит Крест? Верит ли сам Крест в то, что говорит? Веришь ли ты в Бога? Веришь ли в Христа? Он, в своем роде, тоже рок-музыкант. Ты веришь в то, что силой можно чего-то добиться? Прости - забыл про твои бицепсы. Ты веришь в судный день? Ты веришь в то, что на Земле есть любовь? Ты б(ольшой)луждаешь на поверхности, б(езмозглый)есполезно стучишь по барабанам, б(олван)олтаешь при первой возможности о коитусе и правах женщин. Ты веришь в себя? Как ты думаешь, на что ты способен? Каковы твои пределы? Как много крови способны твои десны подарить раковине? Как долго ты можешь лупить ногой по бас-бочке? Сколь многим видениям ты способен стать очевидцем? Как долго ты проучишься в институте холодильников? Как долго материнские связи в институте будут уберегать тебя от отчисления? Как долго твои связи с женщинами будут столь бесперспективны? Возлагаешь ли ты надежды на Юлю? По-моему, она очень хорошая девчонка. Да, откровенная и честная. Она младше тебя на год, но, ненароком подслушав ваш разговор, у меня сложилось иное впечатление. Не упусти ее, дурень! И перестань марать свой рот! Если тебе нужны острые ощущения, попроси кого-нибудь вставить тебе в жопу швабру. Почему не член? А ты знаешь кого-нибудь, кто согласится засунуть свой «конец» в твою волосатую задницу? Я бы не засунул, честно признаюсь. Можешь, конечно, поспрашивать, но шансы на успех не велики. Прекращай маяться дурью. Это к добру не приводит. У тебя есть планы? Планы дальнейшей жизни? Я слышал, ты хочешь стать продавцом в музыкальном магазине. Занятная профессия. А как же твоя мать? Хочешь, чтобы она жила на одну пенсию. Ну, хорошо, пока она еще работает. Но ее силы не бесконечны. Посмотри на нее! Это твоя вина! Что ты будешь делать, если ее не станет? Кто будет готовить тебе еду? На кого ты будешь безнаказанно кричать? На ком ты будешь срывать злобу? На кого будешь выплескивать накопившийся за день гнев? Кто будет стирать твои грязные штанишки? Кто будет волноваться за тебя? Куда ты пойдешь? К отцу? А ты знаешь хоть, где он? И я не знаю. У него по всей стране разбросаны дети. Помнишь, как ты обрадовался, когда он приехал? Сколько тебе тогда было то? Лет десять, может чуть больше. Ты бросился на него, обнимал. А мать кричала, чтобы ты немедленно отошел. Она никогда не понимала тебя, Барабашка. Связь поколений оборвана. Юля - твой шанс. Держись за нее. Но не очень-то откровенничай с ней. Твоя философия не имеет шанса понравиться ей. Знаю-знаю, ты у нас радикал, за свободную любовь. А ты знаешь, что свободная любовь – одна из заповедей хиппи? Ты ведь этих оборванцев терпеть не можешь! Все их гимны про любовь без границ и марихуану. Ты ведь никогда не пробовал травку, так? Ты даже спиртное не употребляешь. Почему? Я знаю, почему. Боишься, что тебе это понравится? Барабашка, ты прекрасно знаешь, что у тебя нет чувства меры. По той же причине ты не куришь, да? Ты никогда не держал сигарету губами. Ты не вдыхал никотин, не кашлял, как все начинающие курильщики. Хочешь ли ты умереть, не познав то, чем так гордится человечество. Алкоголь, наркотики и никотин. Такие забавные вещички, правда, Барабашка? Такие притягивающие. Такие неизведанные. Такие сексуальные. Такие соблазнительные. Они куда лучше женщин, правда? Ты глотаешь слюни, когда Крест затягивается, но стоит ему предложить тебе сигаретку, как ты корчишь кислую физиономию и бормочешь что-то невразумительное. Тебе придётся тяжело на концерте. Музыканты немного поддаты, навеселе, а ты трезв как грудничок. Господь, убереги меня от слова, под названием «аудитория». А ведь аудитория ждет. Пошел! Пошел! Выбежал на сцену, осмотрелся. Ничего. Люди есть. Их даже довольно много. Человек сто, плюс-минус. Эти отморозки достойны выслушать ваши творения. Покажи им! Докажи им что «Барабашка» - самое удачное прозвище в мире! Мы ждем! Давай же, наконец, отсчет! Раз-два-три-четыре! Бац! Понеслась! Пару квадратов сыграли, пришло время вокала. Волошина плоховато слышно, если честно. Барабашка, ты отстаешь! Поднажми! Молодец. Хорошо. Ровненько пошел. Не нервничай ты так! Это ж все-таки не Грэмми! Не концерт в Олимпийском! Просто небольшое клубное выступление перед друзьями-товарищами. Осталось пятнадцать минут = три песни. Все будет хорошо! Отбарабань их как следует! Держись!
9.
Раннее утро. Очень раннее. На часах – 7:17. Как хочется спать! Барабашка, только на платформе не засни! А то, не дай Бог, свалишься под подъезжающую электричку и оборвешь мое повествование. Не делай этого, Барабашка! Пожалуйста. Вот, молодец. Смотри-смотри, электричка едет. Совсем пустая. Откуда это она? Давай, садись. Второй такой не будет. А что это за электричка вообще? Она в расписании-то есть? 7:17… 7:17… Ничего похожего. 7:11 уже была. Для 7:25 еще рановато! Что за чертовщина?! Мне это все не нравится! А тебе, Барабашка?! По-моему, тут что-то нечисто! Доедим ли мы с тобой сегодня до института? Посмотри в окно. Знаю-знаю, «окно очень грязное, ничего не видно». Но всё же напряги свои слипшиеся от объятий Морфея глаза. Куда мы с тобой вообще едем? Я этих мест никогда не видел, а ты? Ты здесь когда-нибудь бывал? Это западня. Это точно западня. Они решили избавиться от гениального барабанщика, а вмести с ним, и от меня, его славного биографа! Выпустите! Я не хочу здесь находиться! Мне здесь душно! Я хочу спать. Барабашка, тебе хочется спать? Мигом разомкнул глаза и взглянул в окно! Поле. Твою мать, откуда здесь поле?! Его здесь никогда не было и не будет! Что за…?! Вот это да! Она вывешивает твои трусы. Твои вонючие трусы. Семя капает, падает на землю, и под бельевой веревкой вырастают алые розы. Фу, гадость! Интересно, что за плоды принесет это порочное дерево?! Как ты думаешь? Ой, посмотри! Деревья усыпаны малюсенькими ягодками. Ягодки растут, растут, и.… О Боже! Деревья усыпаны тобой в миниатюре. Как уродливо ты свисаешь с ало-красных веток. Анальное отверстие исполняет роль связующего звена между тобой (плодом) и веткой. Тебе в задницу вставили ветку! Ха-ха! Лицо красно, ты орешь благим матом как новорожденный. Тьфу! Товарищ машинист, может, проедем чуть дальше?! Может вам этот вид и нравится, а мне что-то блевать захотелось. У вас есть бумажный пакетик? БУМАЖНЫЙ ПАКЕТИК, в студию! БЫСТРЕЙ! А…! Ну вот, поздно. Я ж вам говорил. Почему у твоей матери такой несчастный вид, Барабашка? Барабашка?! Что с тобой?! А… Новый вид куда интереснее прежнего. Ты прав, мне тут тоже нравится. Сколько девчонок! Ты только посмотри! Какие тела! Они изгибаются и извиваются в самом сексуальном танце, которому я когда-либо был свидетелем. Они нагибаются, проводят руками по ногам, облизывают губки, улыбаются тебе. Да, эта сцена много лучше прежней. Здесь можно и притормозить! Кондуктор, нажми на тормоза! Пока еще не поздно нам сделать остановку! Жми на тормоза, кому сказано! Ну, хотя бы замедли ход, дабы мы могли вдоволь насладится телами юных соблазнительниц. Все то же чертово поле! Все те же красные деревья. Но девчонки всё меняют. МАШИНИСТ! Ну, дай же нам выйти на природу! Останови! Но… Что я вижу за окном! Похоже, мой желудок готовит новую порцию блевотины. Милые девчонки… Прекрасные девчонки… Сексуальные девчонки… Желанные девчонки… Юные девчонки… Нежные девчонки… Страстные девчонки.… На наших глазах у них между ног вырастает ***…! Хуй, дамы и господа, хуй!! Точнее говоря, он не вырастает - Он ВЫЛЕЗАЕТ из вагины, осторожно, но нагло, медленно, но уверенно. Яйца вываливаются наружу следом. ГОСПОДИ! Избавь нас, убогих грешников, от созерцания прекрасных дам с хуем между ног! Они прятали его от нас с тобой, Барабашка! Они обманули нас! Как же это уродливо! Всевышний, взгляни, что ты преподнес нам! Что с тобой, Барабашка?! Тебе плохо?! У меня пакетика нет. И у машиниста нет! Что же делать?! Барабашка, держись до следующей остановки. Может, нам позволят немного подышать свежим воздухом. Окна не открываются? Я так и знал. Терпи, терпи! НЕТ! А черт!... Ну, все бывает. Нормально? Живой? А, это полезно… Желудок прочищает! Хочешь увидеть следующую панораму? Можешь открыть глаза, мы уже отъехали оттуда. Как впечатления? Как ты думаешь, что он хочет нам этим сказать? Хочет ли он вообще нам что-то сказать, или просто издевается? Над кем? Надо мной или тобой? Видимо, над тобой. Первая панорама предназначалась явно тебе. Значит и вторая тоже. Ты боишься женщин с хуями? Ха. Да кто их не боится?! Лучше мужчина с сиськами, чем женщина с хуем! Ты теперь пожизненно будешь проверять у женщин наличие гениталий! Ну, что делать, поедем дальше. Авось нам в кое-то веке чего хорошее покажут! Едем, едем. Ты так в институт опоздаешь! Придется объяснительную писать. Хотя на первую пару все равно не пустят! А что ты в объяснительной напишешь? Что задержался, ибо какой-то безумный машинист увез тебя в поле, где деревья красны, у женщин между ног – мужские половые органы, а на бельевой веревке в ряд висят твои грязные трусы?! Мм да, это будет еще та объяснительная! Ладно, выкрутимся! О! Взгляни-ка! Какой-то парень тужится на унитазе. Он кряхтит, сопит и пердит. Он тужится так усердно, что мы тоже начинаем тужиться, помогать ему. Его голова опущена. Его лицо где-то промеж ног, его лица не видно. Но он тужится от души! Еще! О! Кажется….да! Нет! Только не это! Унитаз в крови! Фу! Он берет туалетную бумагу и пытается вытереть задницу. Но бумага промокает от обилия крови. Он мучается. Кровью забрызган весь унитаз, унитаз посреди ярко-красного поля. МАШИНИСТ! Подлый ублюдок! Гони отсюда прочь! Девки с хуямя и то лучше чем ЭТО! Уезжай! Ой, Барабашка, смотри-ка! Как этот парень на тебя похож…! Что у нас дальше по плану? Какое мерзкое уродство нам еще предстоит созерцать? Чувствую, тормозим. Что за остановка? Ух, ты! Смотри, смотри, это ты! ТЫ?! Но ты здесь! Там наверно огромный экран стоит, как в кинотеатре. Что это у тебя там в руке? Неужто зубная щетка?! Ну, если так, то кровавое зрелище нам уготовано! Нет! Не надо чистить зубы! Они отлично выглядят! И десны смотри, какие здоровые! Ни намека на грядущий парадатоз! Врачиха тебе все наврала! Она сумасшедшая! Ты ее глаза видел?! По ее прогнозам ты и до двадцати не должен был дожить! Перепугала бедного мальчика! Ты смотри! Как тебя много! Целая армия! Тысячи парней, тысячи зубных щеток. Тебе это доставляет удовольствие? Сначала тебе было очень больно, но однажды боль переросла во что-то большее, в наслаждение. Правая рука двигается вверх-вниз! Десны трескаются. Появляются трещины. Глубокие трещины. Как меленькие надрезы над зубками. Кровь течет. Она переполняет рот. Зубная паста пенится, она окрашивается в цвет крови. У тебя глаза безумца. Они выпучены и исполнены болью. Какое зрелище! Ради такого стоило покататься! Барабашка, как тебе взгляд со стороны. Знаю, ты всегда смотришь на себя в зеркало, проделывая это. Смотри, мы все едем, а ты все не кончаешься и не кончаешься! Вы стоите на всем протяжении пути, извиваетесь и корчитесь от боли?! Сколько же вас там! Отзовитесь! Кондуктор! Ну-ка, вези нас на вокзал. Барабашке в институт надо! Быстрее! Если поторопишься, он возможно еще успеет! Не плач, Барабашка! Все образуется! Успеешь ты в свой институт! Я договорился с машинистом! Он обещал ехать побыстрее. Смотри! Вот и вокзал! Давай, вылетай из этой Богом проклятой электричке. Только не сходи с ума! Не подведи меня, Барабашка! Давай! Беги в метро! Но будь осторожен! Не дай женщине с хуем тебя одурачить! Уж я то их знаю! Не дай кровоточащим деснам запугать тебя! Ты так легко поддаешься на провокации! Не позволяй грязным трусам взять верх над тобой! Это было бы непростительно с твоей стороны! Трусы всегда будут трусами, а ты можешь стать кем угодно! Там дерзай, Барабашка!
10.
“Он:
Куда ты держишь путь,
Девушка моей мечты?
Зачем ты вся дрожишь?
Боишься ли кого-то ты?
Она:
Куда иду, зачем
Не спрашивай меня
Сама еще не знаю,
Но в планах не было тебя
Он:
Планы составляют люди
Планы можно изменить
Чем неприятен я?
Осмелюсь у тебя спросить
Она:
Дело не в тебе
А в чем я не скажу
Не будь навязчив, и меня
Не спрашивай, прошу
Он:
Но если все же я
Осмелюсь у тебя спросить
Сможешь ли навязчивость
Мою ты мне простить?
Она:
Если ты так хочешь
Я скажу, но ты молчи
По улицу идя
Об этом не кричи
Он:
Что скажешь - все исполню
Я безмолвен на века
И если я соврал
Да покарает Бог меня
Она:
Так и быть, я расскажу
Убила я сегодня мужа
Из дыры в затылке на пол
Натекла большая лужа
Он:
О Боже, я не ожидал
Скажи тогда, за что?
Что сделал он такого?
За что убила ты его?
Она:
Не знаю, говорили все,
Что у меня прекрасный муж
Не красавец, но и я
Не "гвоздь" программы Мулен Руж
Он:
Нет мотивов, нет причин
Тебя я не пойму
Правда я и сам не знаю
За что убил свою жену
Она:
Быть может, мы убили
Их лишь потому
Что, в конце концов, смогли
Прочитать свою судьбу?
Он:
Мы должны быть вместе
Я люблю тебя!
Она:
Я ждала всю жизнь
И я люблю тебя!
Очень хотел бы спеть это дуэтом с Юлей. Боюсь только, её может смутить строчка «но и я не "гвоздь" программы Мулен Руж»…
11
Тебе снится мама? Ее грустные глаза? Ее трясущиеся руки? Ее мешковатая одежда? Ее сальные, черные как смола, волосы? Ее лицо, не по возрасту морщинистое? Тебе снится Крест? Снится его грудная клетка? Ты видел его ребра? Я знаю, тебе снилось, что одно ребро точит из груди. Оно такое острое, белое. Оно блестит на солнце. Тебе снится плоский Крест? Если бы не голова, он наверно смог бы пролезть к тебе под дверью! Он так убог. Впрочем, как всегда. Тебе снится детство? Тебе снится отец? Ты хоть помнишь, как он выглядит? Помнит ли он, как выглядишь ты? Интересует его, сколько тебе сейчас лет, хорошо ли ты учишься? Интересует ли тебя, как он живет? Есть ли у тебя сводные братья и сестры? Представляешь себе, если случайно встретишь на улице свою сводную сестру?! Прикинь - закадришь сводную сестру! Ну, уж нет! Такое бывает только в бразильских сериалах. Ты ведь никогда не смотрел эти сериалы? Точно не смотрел? А я помню, Барабашка! Я буду свидетельствовать против тебя в суде и выиграю процесс! Ты смотрел эти сериалы. С матерью, когда еще был невинным, заботливым маменькиным сыночком. Помнишь, каким ты был? Ты был ангелочком. Но жить с вечно плачущей матерью трудно. Твоя мать не умела любить тебя. Она не умела любить твоего отца, и он бросил вас. Почему это не сплотило вас? Ведь вы оказались одни. Одни во всем мире. По одну сторону баррикады. Что произошло? В тебе взыграли отцовские гены? Почему на любое ее слово ты огрызаешься, словно она – твой враг? Ты жесток к тем, кто добр к тебе. Где тот великий барабанщик? Где он? От Барабашки остался один Аркадий Молленкович. И твои рукописи лежат на деревянном столе. Этот шаткий письменный стол стоит рядом с окном в заросший сад. Не хочешь зайти в парикмахерскую? Познакомиться с Аней. Аней-парикмахершей. Тебе бы не мешало подравнять «височки». Она, безусловно, плохой парикмахер, но ведь это для нас с тобой не так уж и важно. Советую заглянуть к ней. Если она конечно свободна. Если ее дорогой папаша не отыскал для дочурки подходящего жениха. Я слыхал, он все еще работает в той школе. И директриса на месте. Не хочешь и ты вступить в их коллектив? Как знаешь. Мое дело – предупредить. Я тебе не нянька, не мать и не Господь Бог. Интересно, высказал ли Александр Богу все, что намеривался?
12
Видел ту девчонку? Барабашка, ты меня слушаешь?! Хорошо. Так видел ее? Помнишь ее? Ты учился с ней в первом классе. Ее звали… Ее звали Валя. Точно! Дурацкое имя! Не мужское и не женское. Имя для пидеров и трансвеститов. Терпеть не могу это имя. А ты? Хм. Тогда, почему ты запомнил его? Почему запомнил ее имя? Почему запомнил ее? Ты с ней, кажется, ни разу и не говорил. Ни разу не входил с ней в прямой контакт. Так почему ты ее помнишь? Ее лицо не очень симпатично. Ее глаза велики, глубоки и чисты. Ее светлые крашеные волосы в стиле «каре» завиты на концах. Ее груди не выросли и на сантиметр с первого класса. Ее талия сливается с узкими бедрами. Ее ноги длинны и чрезмерно худы. Так почему ты ее запомнил? Кто она вообще такая? После первого класса она покинула тебя. Из твоего класса «Б» она перешла в элитный класс «А», именно для таких, как она - богатых, удачливых задир. Ты видел ее пару раз в коридоре, однажды встретил на рынке, она была с матерью. Боже, они так похожи! Не могу сказать, что, увидев ее мать, мне захотелось прожить с этой девчонкой последующие тридцать лет. Тебе, насколько я знаю, тоже. Так какого черта ты ее запомнил?! Она тебе не подруга, не соседка. Она тебе никто. Ты не сидел с ней за одной партой, не проявлял к ней особого интереса. Но все же ты запомнил ее, по крайне мере, на одиннадцать лет. Помнит ли она тебя с первого класса? По-моему, нет. Почему? Неужели ты так плох? Почему ты всех запоминаешь? Почему никто не запоминает тебя? Почему она не помнит тебя? Ты помнишь ее имя. Ты помнишь ее голос. Ты помнишь ее волосы, ее жесты, ее мимику. Почему же она смотрит мимо тебя?! Почему бы ей ни улыбнуться тебе? Почему бы ни сказать: «Привет, Аркадий! Давненько не виделись!»? Чем ты заслужил такое призрение? Нет, хуже - такое безразличие? Помнит ли тебя кто-нибудь из твоих бывших одноклассников? Здороваются ли с тобой твои прелестные одноклассницы? Ты что, плохо к ним относился? Ты был жесток к ним? Грубил ли ты им? Нет, черт возьми! Ты был отзывчивее любого ангела-хранителя! Ты смеялся над ними? Ты заставлял их краснеть? Ты нашептывал им на ухо пошлые шуточки? Так почему они помнят тех, кто все это делал, но не помнят тебя?! Когда ты будешь знаменит, вспомнят ли они тебя? Если тебя, Аркадия Молленковича, покажут по телевизору в передаче «Герой дня», задумаются ли они хоть на секунду: «Я где-то его уже видел…»? Тебя никогда не покажут в «Герое дня». Мне очень обидно за тебя. Мне так обидно, что волосы на всем теле встали дыбом. Ах, Барабашка, если на твоем теле волосы встанут дыбом, тебя покажут не в «Герое дня», а в «Приматы под током»! Представляешь себе, если все твои кудряшки внезапно встанут дыбом?! Это будет феноменально! Может быть, ты даже станешь новым секс-символом! Каждый захочет обогатить свою коллекцию твоими волосками. Они будут хватать тебя. Выдирать твои волосы. С груди, с рук, с ног. Лобковые волосы будут пользоваться наибольшим спросом, ибо они самые кудрявые. Они будут продаваться на аукционах за сумасшедшие деньги. Да, что ни говори, а волос у тебя на теле до черта. Некоторым женщинам нравится. А вот тебе-то как раз не очень. Барабашка, скажи мне честно, ты стесняешься своих волос? Тебе не так уж просто раздеться в присутствии кого бы то ни было, не так ли? Юля не могла заставить тебя раздеться около десяти минут. Десять минут - не шутки, учитавая, что ее родители через полчаса уже должны быть дома! На какой риск она шла ради тебя! Ты об это не думал? Не многие девчонки раздвигают ножки в первое же свидание, тем более что свидания как такового и не было. Или полчаса болтовни в электричке ты расцениваешь как свидание? Мне все равно, можешь говорить правду. Я не заинтересованная личность. Так как Юля, а? Что она с тобой делала? Притом, что она младше тебя на год, стаж в этой области у нее гораздо больше. Она не сказала тебе, что ты трахаешься как зверь? А стоило бы. Знаешь, не каждой девчонке нравится, когда ее размазывают по кровати, без предварительных ласок и теплых романтических слов. Но не бойся, Юля тебе еще на это укажет. Она не та девчонка, что будет терпеть такие надругательства. Над тобой надо работать и работать. Ну, ничего. Юля всё исправит. Она сделает из тебя любовника планеты!
Ты задумывался, что на твоей груди больше волос, чем на голове? А задница...! Ох, мало того, что она покрыта волосами снаружи. Ты только взгляни туда, вглубь. Ужасно! Мерзко! Не гигиенично! Мне неприятно это говорить, тебе неприятно это слушать, но, тем не менее: дерьмо оседает в твоих волосах. Оно там, взгляни. Оно запутывается в волосах и не покидает твое тело до хирургического вмешательства ножниц или хотя бы мочалки. Приятно ли это – вставать раком, раздвигать ягодицы и лезть туда, вооружившись острыми холодными предметами? Это так страшно. Вдруг чего нужное заденешь! А если тебя мать застукает за этим занятием! Какова будет ее агрессивная реакция?! Сын стоит в центре комнаты со спущенными штанами и копается в заднице ножницами! Это позор! Такое ни одна мать не переживет, тем более, твоя! Каково это, быть самым волосатым в школе? «****ская дорожка» обосновалась на твоем пузе раньше, чем правая рука научились доставлять тебе наслаждение! Знаешь, мне кажется, наша жизнь достойна тебя. Не знаю, достоин ли ты нас, но мы тебя точно достойны. Так спой же нам, певец грусти и страданий. Твои стихи просты как азбука, но они – фундамент твоего существа. Твои мелодии примитивны, но каждый аккорд – небольшая частичка мира. Твой голос скрипуч, но это лишь трещит по швам наш заведённый образ жизни. Так спой же нам еще одну песню, дабы развеялись наши сомнения относительно «быть» или «не быть» в пользу последнего. Дабы Юля заплакала, когда очередной ухажер, как и ты, в тысячный раз отказался узаконить свои отношения с ней и признать твою красавицу-дочку своей. Дабы террорист-смертник с гранатой в зубах в вагоне метро ни секунды не колебался. Не мне судить тебя, Барабашка. Не суди других, и целее будешь.
13
-Ква, - вскрикнул ребенок и подпрыгнул на деревянной скамье.
-Перестань.
-Ква!
Ты навел прицел глаз на мальчика.
-КВА!
Из его уст это звучало скорее как «кава», с ударением на последний слог, но понять, что он хочет сообщить миру, тем не менее, довольно реально.
-Ква!
-Перестань.
Голос паренька столь противен и громок, что люди морщились, всякий раз он понапрасну сотрясал воздухом своим кваканьем. Барабашка, терпи! Он ведь ребенок. Прости его. Да, он хочет быть лягушкой. Не злись. Ты был таким же. Не смотри на него так. Он испугается.
-Ква!
Перестань! Не смотри на него! Ты что, хочешь загипнотизировать его? Женщина вяло посмотрела на сына…
-Перестань. Иначе я стану цаплей.
-Кем?
-Цаплей.
-Кто это?
-Цапля ест лягушек!
-А… КВА!
Дурной мальчишка. Мать не так, чтобы уж очень тщательно воспитывает его. Она устала. Ее черные волосы падают вперёд и укрывают черты её лица от наших любопытных глаз.
-Ква!
-Ты - не лягушка. Ты – вампир.
-Нет, я – лягушка!
-Посмотри на свои клыки. Ты – вампир.
-Нет.
-Вампир.
-Нет!
-Вампир.
-Я лягушка! Если я говорю, что я - лягушка, значит я – лягушка!
-Нет. Ты вампир…
-КВА!
Ты сидел через одну скамью от них. Сиденье тряслось, исполняя обязанности дорогостоящего вибро-массажера. Мышцы лица напряглись. Ты - лев, готовящийся к прыжку…
-Немедленно прекрати, маленький хулиган! Ты разве не слышал, что тебе мама сказала?!
Мальчишка внезапно усох, позеленел, и стал, в самом деле, немного похож на лягушку. Барабашка, ты не перестарался?
-Не плач, дядя прав. Не плач, Алик…
Алик? Барабашка, ты не ослышался? Алик! Он – Алик, как и ты. Как забавно…. И как эта женщина похожа на твою мать.… Что за чертовщина творится? Кто это все подстроил? Это фокус? Это шоу для умственно-неполноценных?! Это галлюцинация? Это сон? Это заветная истина? Это смерть предупреждает о своем скором визите? Барабашка! Барабашка! Ты жив? Посмотри мне в глаза. У тебя жар? Барабашка, тебя так легко сломать. Твои враги – счастливцы! Барабашка! Барабашка! Барабашка! Сколько я должен орать тебе на ухо, чтобы ты очнулся? Чтобы ты проснулся и вышел из электрички, ибо ты приехал. Что это за станция? Это великая станция. Это станция волшебна. Оглянись вокруг. Взгляни, какая красота! Зеленые деревья, узенькие тротуарчики, собаки и свежий воздух. Вот и они. Вон Саня, клавишник. А вон Никита, вокалист. А вон там, поодаль, Егор и Андрей. Все в сборе? Так покажите мне парк! Я знаю, Барабашка, тебе не терпится стукнуть по чему-нибудь барабанными палочками, которые ты предусмотрительно сжимаешь в правой руке. Покажи этому поселку, на что ты способен. Я знаю, мне не придется упрашивать тебя дважды. Импульс проходит по твоему телу, от пальцев ног до кончиков ушей. Вперед.
14
Ну, вот и ее институт. Ох, как она наверно обрадуется тебе! Юля – это самая прекрасная девчонка, какую вы только можете представить себе. Закройте глаза и пофантазируйте. Не имеет значения, какому полу вы отдаете предпочтение. Просто представьте себе идеальную молоденькую особу. Представили? Так вот, теперь вы знаете, как выглядит Юля. Да, именно так! Она идеальна с любой точки зрения. Она прекрасная любовница, она красива и умна, она великолепный собеседник. Она скромна, но не имеет комплексов. Она любит противоположный пол, но верна тебе. Она не феминистка. Она не пытается быть смешной. Она такая, какой ее создал Бог, социальное общество и личные амбиции. Ты кое-как перешел на второй курс. Она тем временем учится на первом. Не зайти ли нам к ней? Не проведать ли ее, нашу мисс Идеал? По-моему, прекрасная идея, как думаешь?! Надо только аккуратно отодрать фотографию Вадима Воронина, и вклеить на ее место твою, Барабашка. Теперь это твой студенческий. Так воспользуемся им! Ты не будешь против, если я пройду вместе с тобой? Хорошо? Спасибо, Барабашка, ты – лучший!
У твоей группы сейчас, кажется физика. Ты ее и так не знаешь, а еще вздумал пропускать! Тебе жопу за это порвут! Ну и ладно! Нечего жопу к нежностям приучать! Так, проедем дальше? Какая там у нас станция метро? У, еще три остановки! Далековато ее институт находится. Ну, что ж поделаешь?
Барабашка сел в маршрутку, заплатил за проезд и отправился на встречу со своей единственной (духовно единственной). Минут пять и мы на месте. Вот и институт. Издали похож на больницу. Обычное, ни чем не примечательное серое здание стандартной промышленно-городской архитектуры. Путь недалек. Вход, а над входом большими буквами название института. Что ж, я уверен, нам будут рады. Барабашка, показывай студенческий, а то тебя не впустят. А ты на фотографии неплохо получился. Много лучше, чем в жизни. Охраннику ты должен понравиться. О! Так и есть! Путь свободен!
Надо найти расписание занятий первого курса. Там обязательно должны быть написаны номера аудиторий. Поспеши, до конца первой пары осталось всего двадцать минут, а еще надо аудиторию найти! Вот расписание! Так, так, так. Где у нас первый курс? А! Нашел! Группа. Какая же у Юли группа? Точно, архитектора! 13-ая группа, специальность – архитектура, вторая пара – начертательная геометрия, аудитория – 628. Есть! Мы сделали это! Барабашка! Иди к лифтам. Лифты не работают? Что же теперь, отступать? Дезертировать? Бежать с поля боя? Никогда! Вперед, вверх по лестнице. Я знаю, ты это любишь. Третий, четвертый, пятый, Шестой. О да! Где же аудитория?! Вот и наша аудитория! Ученье – свет, неученых – тьма. Да здравствуют ученые!
Стоим. Ждем. Звонок. Вот и перемена. Десять минут. Вот и студенты повалили. Хмурые, уставшие. Бедняги! Не нужно насиловать себя. Это того не стоит! Берите пример с Барабашки! Взгляните на его улыбающуюся физиономию! Он так и светится! Барабашка ждет даму сердца! Он прогулял день в институте ради нее, и прогуляет еще не один раз! Он готов на все ради нее! Я прав, Барабашка?! Ты кажешься счастливым. И я знаю причину твоего духовного возбуждения. Ты увидел ее. Вот она, мисс Идеал, приближается. О, она удивлена! Но… она идет с каким то парнем! Она тебе не верна?! Ты пришел зря?! Она не чувствует того, что чувствуешь ты? Барабашка имел отношения с несколькими девицами в институте за последнее время, но никогда не ходил рядом с ними. Так это что, больше, чем просто секс?! Она влюблена? Но она рада тебя видеть! Она хочет познакомить тебя со своим другом? Не извращение ли это? Может, она хочет лечь в постель с вами двумя? Может, она хочет заставить тебя трахнуть его? Может, наоборот? Что здесь происходит? Кто это?!
-Кто это?!
-Саша. Саш, познакомься - мой друг, Барабашка.
-Барабашка? Очень рад.
-Что это значит? Кто он такой?
-Я….
-Я не тебя спрашивал, уебище! Юля, отвечай!
-Что с тобой?
-А с тобой?!
-Ничего.
-Ах, это у нас теперь «ничего»?! Я приезжаю к тебе в институт! Хочу сделать тебе приятный сюрприз! Забил на все свои пары! Примчался сюда ни свет, ни заря! Думал, обрадую тебя! А тут этот!
-Господи, да что с тобой? Если бы я шла с девчонкой, ты бы решил, что я заделалась лесбиянкой?
-Нет.
-Тогда что с тобой?
-Ты зря кипятишься.
-Заткнись, мудила, я не с тобой разговариваю!
-Да что случилось?!
-А как ты думаешь, Юля?! Если бы ты зашла ко мне в институт, и застала меня с какой-нибудь симпатичной девчонкой, ты бы расстроилась?!
-Как я могу пройти в твой институт?! У меня нет вашего студенческого!
-Не в этом смысл!
-Постой, а как ты сюда попал, то?!
-Какая разница! Я не об этом!
-Ты совсем сдурел! Приперся ко мне в институт, закатил сцену! Что с тобой происходит?
-А с тобой что происходит?!
-Я что, не могу с парнем поговорить?
-Я лучше пойду в аудиторию.
-Никуда ты не пойдешь, пока я все не выясню!
-Знаешь что, а я тебе ничего разъяснять не буду! Я тебе не ручная собачка! Если ты мне не веришь, то катись-ка на *** отсюда!
-Не ругайся!
-Ах, не ругайся! Ты мне список напиши, что я могу говорить, а что - нет! Я не хочу с тобой разговаривать, не хочу тебя даже видеть, пока ты не придешь в себя!
-Не смей…!
-Да пошел ты в жопу! Сюрприз офигенный у тебя получился! Спасибо тебя, чистосердечное!
-Я хотел как лучше…
-А получилось как всегда! Езжай домой, отоспись и обдумай свое поведение! Я не хочу тебя видеть!
-То есть я должен просить извинения?!
-А ты как думал?! Я не твоя собственность! Свои пылкие речи уже позабыл?
-Ну…
-Поезжай домой! Я не хочу тебя видеть в ближайшее время!
-Юля, я…
-Не надо!
-Я тебя…
-Не надо!
-Я тебя люблю…
-Я тебя тоже, но не сейчас!
-Ты хочешь, чтобы я ушел?
-Именно об этом я тебе твержу!
-Хорошо. Как скажешь. Я ухожу.
-Иди.
-Уже иду.
-Иди же!
-Да ухожу я! Не можешь дождаться! Так хочется запустить руку в штаны своего дружка?! Да, я знаю, что кончаю слишком быстро. Ты думаешь, я обо всем этом не знаю?! Так вот, мне все это известно! И я готов учиться! Будь моей учительницей! Научи меня предварительным ласкам. Я могу. У меня получится. Я могу измениться! Все что скажешь! Могу мазать подмышки дезодорантом. Я могу побрить лобок. Мне это не составит труда. Нужно было лишь поставить себя на твое место. Я клянусь тебе, что сделаю все от меня зависящее, чтобы стать другим. Я буду прилежным учеником! Мы сможем, я уверен! Я уйду, если хочешь, но знай, я готов. Все будет по-другому. Я стану другим! Я уже другой! Я понял, что был не прав! Прости, Юль. И прости меня ты, Саша. Я понимаю, что не достоин вашего прощения, но нуждаюсь в нем, не меньше, чем в воздухе. Я во всем виноват. Я один. Извините. Я ухожу.
Юля смотрела на него жалостливо и снисходительно:
-Ты так ничего и не понял, - всплеснула она, - Поедем домой…
15.
“Если в маршрутном такси вы обнаружили подозрительный предмет, убедительная просьба немедленно сообщить об этом водителю. До тех пор
не находитесь рядом с подозрительным предметом
не думайте о подозрительном предмете
не смотрите на подозрительный предмет
не трогайте подозрительный предмет
не раздражайте подозрительный предмет
не мешайте подозрительному предмету
не разговаривайте с подозрительным предметом
не занимайтесь сексом с подозрительным предметом
не ругайтесь с подозрительным предметом
не унижайте подозрительный предмет
не бейте подозрительный предмет
не выводите из себя подозрительный предмет, ибо он может быть опасен!”
16.
Барабашка, ты видел когда-нибудь северное сияние? Оно наверняка великолепно. Оно прекраснее радуги. Что такое разноцветная дуга в небе по сравнению с разноцветным небом? Все равно, что собачья конура и вилла Майкла Джексона. Все равно, что никому не нужный булыжник и Стоунхендж. Все равно, что радуга и северное сияние. Северное сияние. Увидим ли мы его сегодня? По телевизору сказали, что есть надежда. Но что такое надежда в наши дни? Кому нужна надежда? Мы хотим быть уверенны в завтрашнем дне! Но уверенности нет. Вера. Кому нужна вера в наши дни? Кто из нас по-настоящему во что-то верит? Не обязательно фанатично, но преданно и искренне. Любовь. Кому в наши дни нужна любовь?! Любовь – устарела. Мы ищем себе пару не для любви. Но из-за страха. Мы жутко напуганы. Мы боимся быть одни. Боимся жить одни. Боимся умереть одни. Зачем нам дети? Растит ли хоть кто-то из нас ребенка, дабы продолжить свой род? Не многие, но такие все же есть. Растит ли хоть кто-то из нас ребенка, дабы подарить новую, неповторимую жизнь этому миру? Ха-ха-ха! Теперь, я спрашиваю напрямик: Растит ли кто-нибудь из вас ребенка для того, чтобы тот помогал ему впоследствии, чтобы не остаться однажды в гордом, но чудовищно удручающем одиночестве. Мы растим ребенка или будущую экономку? Но мы искренне боимся быть одни. Ребенок будет помогать нам. Ребенок будет содержать нас. Лечить нас. Кормить нас. Ухаживать за нами. Когда мы умрем, наш ребенок похоронит нас. Ребенок будет оплакивать нас, и класть цветы к надгробию. Вот для чего нам нужен ребенок. Мы с первых дней в постыдной роли родителей талдычим ребенку о том, что ему предстоит помогать нам, когда мы состаримся. Ребенок посвящает свои зрелые года помощи своим родителям. Но, я обращаюсь к тебе, Барабашка, воодушевляет ли тебе столь безрадостная перспектива? Будешь ли ты ухаживать за своей матерью, чье здоровье уже сейчас дало трещину. Желаешь ли ты посветить ей жизни? Я лишь хочу предупредить, что второй жизни тебе никто даст! И не надейся. Первую жизнь мы проживаем для других, а второй жизни, для себя, для удовольствия, для развлечений, для экспериментов, не будет! Вы медленно сосете дуг из друга кровь. Вы – два паразита, питающиеся за счет друг друга. Господи, да о чем вы там вообще думаете?! Твои зубы крепко стиснуты, по клыкам стекает кровь, десны распухли и покрылись трещинами, мать стоит позади. Ты видишь ее в отражении? В зеркале. Ты видишь ее глаза? Ты помнишь, что она говорила? Ты помнишь, какие вопросы она задавала, недоумевая, что происходит с ее сыном? Помнишь ли ты, что отвечал ей? Ответил ли ты ей хоть что-нибудь или подло дезертировал с поля боя? Думаешь ли ты об этом сейчас, сидя на подоконнике пятого этажа, глазея на небо в ожидании чуда, или хотя бы северного сияния. Твоя мать спит. Если бы она увидела тебя в таком положении, свесившего ноги из окна, она бы, вероятно, сильно разнервничалась. А нервничать ей нельзя, ты ведь знаешь. Ей нельзя поднимать предметы, весом более двух килограмм. Если она упадет с лестницы, то больше не встанет. Никогда. Ты думал об этом? Взгляни на луну, Барабашка. Этой ночью она особенно удивительна. Чрезмерно волшебна, как в сказках. Облака укутывают ее, тоненькие облачка. Луна ярка сегодня ночью. Говорят, этой ночью магнитные бури не малой силы. Интересно, переживет ли эту ночь твоя мать? Ведь это самая сильная магнитная буря за последние десять лет! Кто знает, что произойдет этой ночью? Наверняка, огромное количество пожилых людей сегодня ночью встретятся с Создателем. Что ж, такова воля Божья. Ну, где же это чертово сияние?! Сколько еще ждать? Через три часа тебе вставать на работу! Весь день будешь как вареная сосиска. Тебя выгонят. Ну, и куда ты пойдешь? К мамочке? Мамочка стара для таких номеров. Тебе платят мало, ей платят гроши. Какое у вас будущее? Сколько она еще сможет работать? Три года? Четыре? Может меньше. А потом что? На твою зарплату сам сыт не будешь, а если вас будет по-прежнему двое…. Луна светит как в фильмах ужасов. Наверно, в эту самую минуту, какой-нибудь костлявый мертвец выбирается из могилы. Но где же это сияние? Может быть, оно у тебя за спиной, за домом? Может весь мир уже наслаждается видом, и только ты лениво зеваешь на старомодное черное небо? Сегодня ночью должны происходить ужасные события. Уверен, в утренних новостях сообщат о каком-нибудь жутком ЧП. Уверен, жертв будет много. Возможно, больше тысячи. Может, это будет второй Титаник? Ха, да кому в наши дни нужен столь дешевый плагиат?! Мы хотим чего-нибудь новенького. Остановить кровообращение полутора тысяч людей в холодной воде открытого океана не достаточно жестоко. Мы все жаждем умопомрачительных описаний, подробностей. Барабашка, ты разделяешь мои кровавые вожделения? Кровавые вожделения должны быть близки тебе как ничто другое! Ты хочешь крови? Достаточно проливать собственную кровь! Неплохо бы теперь посмотреть и на чужую. На чужую боль. Уверяю тебя, наслаждения в этом если не больше, то, по крайней мере, не меньше! Каждый из нас немного убийца. Я читал об этом. Так уж тебе нужно это северное сияние? Отличишь ли ты его от обычных облаков? Тебе не хочется немного вздремнуть перед трудным рабочим днем? Твоя больная мать спит в соседней комнате. Ее глаза закатились, рот приоткрыт. Она похожа на мертвеца. На мертвеца, что этой ночью, бесспорно, вылезет из могилы на одном из старых заброшенных кладбищ. Твоя мать спит в соседней комнате, и ты ее чувствуешь. Даже на расстоянии она зудит у тебя над ухом, как какой-нибудь надоедливый комар. Даже сейчас ее печаль камнем висит на твоей шее. Скоро будет светать. Что же делать? Где северное сияние? Где оно?! Они наврали нам с тобой? Или ты все же чуть прикорнул на карнизе, обняв оконную раму, с довольно реальным шансом удариться мордой об асфальтовую дорожку под твоим окном? Было ли сияние? Ты слишком везуч, чтобы увидеть его. Убежден, все узревшие северное сияние этой ночью, ослепли на века. «И один ты спасся, дабы возвестить нам». Барабашка, приляг на часок. Хотя бы час нужно поспать в кровати. На этом старом, скрипучем, узком диване, что добродушно заключает твое тело в объятия уже много лет. Барабашка, иди спать.
17.
«Еще один такой моцион и я рухну как Трансвааль парк!». Барабашка явно устал. Барабашка, ты устал?! Ты ведь такой силач! Всего то, пару раз поднялся с первого этажа на шестой. Мало гуляешь! Надо делать утром зарядку, дыхательную гимнастику! Надо следить за собой! Ты, кажется, немного растолстел, а? Былые мышцы обращаются в жиры при отсутствии нагрузки. Но, ты конечно, еще не жирдяй. Но бойся, Барабашка, бойся! Посмотри на себя! Ты задохнулся! Лицо покраснело, как спелый помидор. Мне здесь не нужен Александр Второй (в смысле второй Александр-астматик)! Вспомни. Когда ты учился в школе, тебя посылали на все соревнования! Единственное, что хоть как-то давалось тебе в школе, так это – физкультура! А теперь?
Ваши отношения с Юлей скоро подойдут к критической точке. Последнее время она сама не своя. Не знаю, в чём дело. Ты изменяешь ей направо и налево – быть может, она тебя подозревает? Она не поймет тебя. Ты слишком долго носил клеймо неудачника, чтобы обретя умение и смелость не воспользоваться ситуацией. Юля не видела ваших оргий после концертов. Она не видела твоих подружек в институте, которым тащатся от твоих первобытных инстинктов. На каждом этаже института есть предупреждение: «Курение на территории института запрещено. Штраф – 10 рублей», но нет ни слова о том, что на территории института нельзя совокупляться.
Где ты сейчас находишься? А, в «свечке». Ну, отдышишься ты, наконец?! Все! С этого дня будешь заниматься спортом! Скажи лени «нет»! Смотри, что она с тобой делает! Хватит! А что ты вообще ищешь? Это административный корпус, зачем ты здесь? Ах, да, ты должен исполнить волю несчастного Креста. Ты должен взять справку, дабы не загреметь в армию. И твоя мама, и Крест, и Юля, и музыканты - все вместе, общими усилиями, они убедили тебя не ходить в армию. Смешно, не правда ли? Тебя отговаривали от армии! А ты хотел, да? По крайней мере, был не «против». А что плохого? Узнать мир, насилие, подчинение, унижение. Сколько всего полезного можно почерпнуть на службе отечеству! Но армию не так легко избежать! Нужно учиться! Нужно поступить в институт. В любой институт, главное, чтоб там имелась отсрочка. У твоей матери есть связи. Ты поступил на бесплатное отделение. Ты, олух беспутный, поступил в институт! Знаю, ты предпочел бы подарить два года отчизне, чем пять лет науке. Но, тебя убедили. Юля хныкала, что не дождется тебя. Что ты изменишься там в худшую сторону (куда уж хуже, да?!). Музыканты твердили, что найдут себе нового барабанщика. Мама рыдала, что не переживет этого. Крест, нервно жестикулируя, вдалбливал тебе, что из армии большинство не возвращается. Чечня. Терроризм. Анальные и оральный отношения с товарищами в душе. Чистка унитазов зубной щеткой. Подметание полов ломом. 620а. Ну и где это? Буква «а» по идеи должна бы означать «административное» здание. Административное здание здесь. Вот оно. Ты в нем. Но почему-то на шестом этаже нет такой комнаты. Спустись на второй этаж, встреть там одногруппника, спроси у него, он пошлет тебя обратно на шестой, сходи еще раз, потом вновь спустись, но в этот раз на первый этаж. Там есть большой стенд. Расписаны все кабинеты, находящиеся в административном здании. Что за хрень?! 600, 601, 602, 603, 604, … , 611. А дальше?! Где же этот деканат?! Нам с тобой нужна справка формы 26. А то не дай Бог, тебя в армию еще заберут! Крест этого тебе не простит. Музыканты тебе этого не простят. Юля тебе этого не простит. Мать этого не переживет. Но что за дьявольщина тут происходит? Этот институт заколдован. До сих пор ничто не прояснилось. Туалеты. Ты спустился по лестнице, зашел в туалет и чуть не нассал в раковину. Когда они успели все переделать?! Ты спустился по лестнице, зашел в туалет и ткнулся писькой в пустую кафельную стену. Почему раковина меняет свое положение? Кто давал ей на это разрешение?! Спрашивал ли писсуар разрешение у декана, прежде чем покидать свой пост? Они ополчились против тебя. Ты здесь опять один. Несколько совокуплений в глубине женского сортира не означают, что ты – герой дня. Ты все такой же серый, такой же примитивный и незаметный парень с тупым выражением на лице и дурацкой прической-«ежиком». Ты потерял контакт с одногруппниками, когда отказался здороваться со всеми поголовно за руку. Почему ты не хочешь пожимать им руки? Тебя это бесит? Меня тоже! Так глупо, не правда, ли? Подходишь к толпе едва знакомых людей и начинаешь взаимный обмен бактериями. А это кто такой…? А. неважно, главное – руку пожать. А девчонки! Они теперь все целуются. Девчонка с девчонкой, девчонка с парнем. Почему парень не целует в щеку другого парня, вместо этого напыщенного рукопожатия? Если в данном случае поцелуй = лишь символ дружбы, то почему бы и нет? Ведь парень может дружить с парнем! Почему тогда парень не может целовать парня в щеку? Что тут такого? Парни любят, когда их целуют в щеку практически незнакомые девчонки, но парень не может поцеловать другого парня в знак дружбы. Если мы переняли этот слюной ритуал у восточных народов, почему бы ни развернуться на полную катушку? Почему девчонка может целовать девчонку? Значит ли это, что они – лесбиянки? Если парень поцелует парня в щеку, будет ли это означать, что они – голубые?! Если парня целует несколько девчонок, означает ли это, что он встречается со всеми ними?! Значит ли это, что у него появляется право спариваться с ними в любое время дня и ночи? Почему бы девчонкам не здороваться за руку? Рукопожатие менее интимно, но более уважительно. Что за идиотская манера всех целовать? Барабашка, судя по тому, что ты отказался от сей унизительной церемонии, я предполагаю, ты со мной согласен! Ах, как я рад!
18.
«Разглядывая бабочку, можно видеть либо красивые разноцветные крылышки, либо уродливое тельце насекомого» - сие умозаключение ты сделал во время просмотра рекламного ролика. Что они рекламировали? Да Бог их знает! Им видимо это нравится. Они видимо получают за это огромные деньги. Да, Барабашка, ты таких денег в жизни не видел! Четырехзначные числа с «у. е.» на конце. Такого ты в руках никогда не держал. Такого в руках не держала твоя мать. Наибольшую сумму, что знавали ее руки, это ежемесячная зарплата. Какова зарплата учителей? Ух, ты! Ну, это, по-моему, слишком! Они этого не заслуживают! Как ты считаешь, заслужила ли твоя мать эти деньги? Заслужил ли ты часть этих денег? Весело ли ужинать вдвоем с матерью? А что в этом такого? Ну, если ты, конечно, любишь свою мать. А если нет? Если мать для тебя – обуза? Если ваши отношения подобны взаимоотношениям кошки и собаки, сорняка и культурного растения, полового члена и вагины, падчериц и мачех, пасынков и отчимов? Она зудит - ты кричишь. Она беспокоится – ты психуешь. Кто из вас хуже? Хотел бы ты пойти по ее стопам? Стать учителем? Признайся, в детстве тебе этого хотелось. В детстве, когда ты был хорошим человеком. Когда ты не посмел бы кричать на свою мать. Когда ты не был зол на весь мир. О, Барабашка, я не думал, что это может так сильно ранить тебя. Прости, я не хотел. Я больше не буду. Ты, правда, не хочешь вспоминать детство? Это из-за отца? Расти без отца трудно, к тому же, чревато некоторыми последствиями. Ты думаешь, он бросил твою мать из-за тебя или тебя из-за твоей матери? У тебя его нос, единственное, что визуально указывает на твое расовое происхождение. Да кому, какое дело? Думаешь, если фашисты почуют в тебе еврейскую кровь, дважды изобьют? Первый раз – как рокера, второй раз – как еврея? Как вам жилось, после того, как он бросил вас? Как справилась с этим твоя мать? Мне не ведомо, почему он бросил вас. Есть люди, которые просто не могут долго сидеть на одном месте. Быть может, он понял, что не создан для семейной жизни. Мне кажется, и твой отец сам не уверен. Куда уж нам в таком случае?
19.
Вероятно, то, о чем я решился упомянуть мимолетно, не имеет особого отношения к нашему рассказу и не повлияет на ход истории. Но все же выслушайте меня. Барабашка, я хочу напомнить тебе об одном твоем знакомстве. Тоже мимолетном. Это произошло, точно-точно, именно в рок клубе. Неплохое местечко. Там на концертах английских пенсионеров собирается вся столичная рок-элита. Ты, конечно, не элита, но все же парень не промах, а? И вот там то ты и встретил чешку. Знаете кто такая чешка? Чешка – это такая симпатичная двадцатилетняя девчонка имеющая чешское гражданство. Вы познакомились в баре. Стоял жуткий шум, играла музыка. Вряд ли ты много расслышал из ее слов, но главное можно легко выделить. Первое: она состоятельна, второе: красива и умна, третье: у вас общие интересы, четвертое: она живет в пригороде Праги. Сравним с характеристиками твоей ненаглядной Юли. Первое: она относится к среднему соц. классу, второе: она красива и умна, третье: у вас нет общих интересов в музыке, четвертое: она живет в пригороде Москвы. Хм, при твоем отношении к верности я предполагал, что ты хотя бы запишешь телефон этой обворожительной иностранки, кстати, великолепно говорящей по-русски. Но черт тебя возьми, Барабашка, ты этого не сделал! Ты так любишь Юлю? Да, ты ее любишь, но никогда не отказывал себе в удовольствиях, тем более, столь перспективных. Я хочу кое-что сказать тебе, мой друг – ты дурак! Ты самый везучий литературный герой в мире. Но ты к тому же еще и дурак! Ты все проворонил! Я знаю, теперь ты сожалеешь, но позволь заметить - после драки кулаками не машут! Пользуйся шансом, не считай ворон. Позволь мне в коем-то веке написать повесть с хорошим концом.
20.
Электричка – центральная ось нашего повествования. Электричка – каждый день что-то новое. Новые лица, новые знакомства, новые видения, новые совпадения. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку, впрочем, как и нельзя дважды войти в одну и ту же электричку. И вот вам для разгрузки преинтереснейшее совпадение. Совпадение или везение? Не уверен. Барабашка чрезмерно везуч. У него отличный ангел-хранитель. Просто прекрасный. Мне бы такого.
А ты сам-то помнишь? Вспомнил? Паренек, лет восемнадцати. Длинные волосы. Голова опущена почти до колен. Он спит. Ритмичный стук колес – величайшее снотворное мира. Левой рукой обнимает большую синюю папку форматом А3 или А2, не помню. Его волосы тянут голову вниз, в промежность. Спина по-кошачьи изогнута. Из наружного кармана куртки виднеется что-то синее. Что бы это могло быть? Может бумажник?! Интересно, сколько там денег? Но это вряд ли бумажник. Маловат. Тогда что? Членство клуба Подмосковных Онанистов? Геев? Геймеров? Нет, он не похож на игрока. Он – интеллектуал. Он – художник. Возможно – архитектор. Будущий архитектор. Этот дикобраз облагородит страну, превратит нашу столицу в восьмое чудо света. Или нет. Так что это там такое синенькое у него в кармашке? Не студенческий ли билет? Может, стащим его? А на кой черт нам чужой студенческий билет? Кому он нужен? Тебе, Барабашка, только тебе. Разве это не пропуск в институт твоей возлюбленной, твоей Юли? Давай. Протяни руку. Как ты делал в школьной раздевалке, когда шарил по карманам одноклассников и не только. Как воровал мелочь и не только. Детство, детство. О, сколь оно невинно и беззаботно.
Хвать! Оглядись. Вроде никто не заметил. Да и народу не так уж много, большинство из присутствующих здесь дремлет, сексуально похрюкивая при каждом удобном случае. Перейди на всякий пожарный в другой вагон. Давай-давай. Парень не скоро хватится пропажи. Ну вот, садись. А теперь, открой. Ух, ты! Архитектурный. Институт. Барабашка, как нам с тобой везет! Вадим Воронин. Прости, Вадик, такова судьба. Мне жаль. Но этот студенческий значит для Барабашки много больше, чем для тебя. Вадим, не плач, ты получишь новый студенческий. Заявишь о потере в деканате, тебя поймут, похлопают по плечу и выдадут студенческий, еще синее этого. Поверь мне, Вадик, все будет именно так.
21.
Я вижу врата в рай. Белые колонны, надпись над входом: «Летний парк». Барабашка, оглядись! Ты в раю. Хорошие люди после смерти, бесспорно, попадают именно сюда. Здесь они проводят остаток вечности. Они и сейчас здесь. Но мы не видим их. Надеюсь, что, и они не видят нас. Но я чувствую их присутствие. Я верю, что именно их присутствие и создает эту волшебную атмосферу гармонии человека с природой. Они ходят среди нас. Они похлопывают нас по плечу и шепчут на ухо: «Все будет хорошо», и в душе нашей прорастает семя надежды на светлое будущее. Я верю. Веришь ли ты, Барабашка?! Я знаю, ты не любитель оптимистических дискуссий, тем более, с привкусом мистики. Но по твоим глазам я могу с уверенностью сказать, что и ты чувствуешь что-то. Или кого-то? Ты вышел из электрички и почувствовал магию. И это чудесное место ты хочешь осквернить своим безбожным грохотом? Да как ты смеешь?! Эта сцена возводилась не для такой музыки. Это уголок писателей-мечтателей, бардов с грустью на душе. Ты еще не принадлежишь этому месту. И твои друзья-музыканты не принадлежать этому месту. Но мне вас не остановить!
Жаль, Юля не смогла приехать с тобой. Она подъедет чуть позже, за часок до выступления. Юля уже пару раз присутствовала на твоих концертах, но все они проходили в малюсеньких задрипанных клубах. Ты еще ни разу в жизни не выступал на открытой площадке. Да, вы правы, он немного нервничал. Лучшее средство от нервозности – противоположный пол. Так как Юли под рукой не оказалось, музыканты решили подыскать герою-любовнику пару, а заодно и себе. Найти девчонку для московской группы в современном поселке - проблема решаемая. Ох, уж этот развратный рок-н-ролл. Перед концертом надо немного разрядиться. Часок гуляний по деревенским улочкам, экскурсия к озеру. Как прекрасна жизнь! Вы со мной согласны? Следующий этап - наиболее интересен. И Барабашка был на высоте. Девчонки визжали от удовольствия. Они и не предполагали, что такое может быть. Музыканты смотрели на него с разинутыми ртами. Некоторым из них захотелось на пол часика поменять пол, или хотя бы ориентацию. Я уверен на все сто – Барабашка доставил бы им много больше удовольствия, нежели эти местные дилетантки! Я такого еще не видел. От чрезмерного количества оргазмов началась мешанина. Люди сходили с ума. Путаница. Групповой секс. Не прошли даром последние два месяца добровольного ликбеза. Не прошил даром Юлины уроки. Внесла свою лепту и прекрасная природа. И духи, парящие в воздухе. Девчонки кричали, и их крики рвали в клочья пелену воздуха, что укутывала молодых жизнелюбов от внешнего мира и его бесцельной суеты. Сексуальная энергия Барабашки не угасала. Его член сиял, как начищенный самовар. Его глаза похотливо блестели. Он представлял собой сверхсовременную отлаженную секс-машину. Он знал наизусть все эрогенные точки на женском теле. Он мог довести партнершу до оргазма одними лишь прикосновениями. До концерта еще два часа. В вдалеке слышаться разговоры. Рок-фестиваль под открытым небом в конце. Детская площадка охотно переквалифицировалась в любовное гнездышко. Смотрели когда-нибудь эротику? Обычную эротику, не порнографию. Вглядитесь в выражение лица женщины. Так вот, весь фальшь, что вы видите на экране - наслаждение, вздохи, охи, крики, оргазмы – все это вы могли бы засвидетельствовать там, в отдаленной части парка одного подмосковного поселка на детской игровой площадке. Единственное отличие – здесь все по-настоящему. Если девчонка позволяла себе вскрикнуть, значит, Барабашка на верном пути. Если она извивалась, жмурилась и вздыхала, значит, Барабашка уже у финиша. Мы с вами – свидетели волшебства. Барабашка познал черную магию, и теперь он действительно опасен. Барабашка – подарок женщинам этого мира.
Всё закончилось за час до концерта, ибо в парк стал прибывать народ. Да и музыкантам пора готовиться. Скоро приедет Юля - девчонок предупредили. Пять «резинок» нашли свой приют на детской игровой площадке. До свиданья, мои дорогие презервативы, передайте привет своим братишкам на помойке.
Сцена. Небольшая, но вполне сойдёт. В парке и раньше выступали барды, русско-народные хоры пенсионеров, иногда исполнители шансона. Но впервые сцена решилась принять на себя мятежный дух молодежи. Грохот барабанов и грязно-перегруженные гитары впервые сотрясали чистый поселковый воздух. Сколько придет слушателей? Трудно сказать. Только чтобы послушать группу Барабашки обещало приехать двадцать четыре человека. Всего выступающих групп шесть. По сорок минут на группу, плюс десять минут на настройку оборудования. Пятьдесят на шесть.… Это будет. Триста минут. Пять часов! Вот это да! Начало - в шесть, значит, занавес – в девять. Нормально, электрички ходят до двенадцати. Надеюсь, пьянки после этого не будет. Ха! Не будет! Пьянка уже началась!
Музыканты побросали инструменты за сценой, и отправились тусоваться. Народ собирался. Контингент – молодежь, от 12 до 25 лет. Довольно много панков. В целом нормальные ребята, чуточку придурковатые. Концерт начался со вступительной речи главы поселка. Мужик в пиджаке поднялся на сцену под бурные аплодисменты ничтожного количества людей среднего возраста. «…первый рок-концерт…мы так рады…не последний…без осложнений…хорошо вам провести время!». Концерт практически начался. Музыканты первой группы вышли на сцену и подключали оборудование. Скучный процесс. Барабашка явно не в себе.
-Ты чего такой нервный? Кого ищешь?
-Юлю.
-Она еще не пришла?
-Нет.
-Да не переживай ты! Придет.
-Она мне обещала…
-Да придет она.
-Если нет, я не буду играть.
-Совсем сдурел?
-Без нее я играть буду!
-Только этого мне не хватало…
-А чего ты занервничал, Саш? Ты же сказал, что она придет!
-Барабашка, еще одна такая выходка и я тебя на *** пошлю!
-Во-первых, что бы меня на *** послать, тебе нужно найти еще двух союзников в группе, во-вторых, где ты сейчас найдешь мне замену?
-Иди в жопу!
Клешнев отвернулся.
Первая группа, в конце концов, настроилась и зазвучала музыка. Вокалист-гитарист подошел к микрофону, поприветствовал публику и объявил название первой песни. Как называлась песня? Фиг с песней! Вы лучше взгляните на Барабашку! Он бледнеет на глазах. Пальцы сжимаются в кулаки, он явно нервничает. «Где она?! Где она?! Наверняка трахается с кем-нибудь! Точно! Я уверен! Кто-то **** ее так хорошо, что она забыла про меня! Сука! Я ведь про нее не забыл! Нет. Я думал только о ней. Думает ли она обо мне, сейчас? Нет. Она обо мне не думает. Она думать обо мне забыла! Сука! Может ее ебет не один, а сразу несколько парней? Сука! Как она могла так со мной поступить? Не верю! Этого не может быть! Как она могла так предать меня? Зараза! Я давно подозревал ее! Черт побери! Я буду стучать по барабанам, а они тем временем будут долбить ее! Я брошу ее! Брошу ее к чертовой матери! Сука! Брошу её на ***!”
-Приветик!
Барабашка оглянулся. Пред ним стояла улыбающаяся Юля. Она смотрела на него восхищенными, влюбленными глазами, держа в руках что-то темно-синее в разводах.
-Смотри, что я тебе принесла! Солдатскую панаму! Тебе такие нравятся, я знаю. Никак не могла в папином шкафу ее отыскать! Чуть не опоздала! Ну, слава Богу, успела! Когда ваш выход?
-Я… а… Саш, когда мы идем?
-Третьими.
-А это первые?
-Да.
-Сейчас эти доиграют…
-Говори громче!
-Сейчас эти доиграют! Потом еще одни!! А потом мы!!!
-Хорошо! Примерь!
Барабашка натянул на голову сине-зеленую панаму. Раз в армию не пустили, дайте уж тут выпендриться.
-Отлично!!!
-Правда?!!
-Да! Тебе очень идет!!
-Спасибо! Я уж тут нервничать начал!
-Зря! Еще времени много! Сколько по времени каждый играет?!!!
-Сорок минут!
-У нас около часа!!!
-Да! Давай отойдем от сцены!!
-Хорошо!
Парочка вышла из прыгающей толпы. Они отдалились метров на сорок от сцены и сели на лавке. Ты обнял ее. Помнишь? Очень так, романтично, под рев дымящихся колонок.
-Как тебе здесь?
-А тебе?
-Мне тут очень нравится. Просто очень!
-Да, здесь неплохо.
-Неплохо? Да это просто рай! После концерта погуляем тут.
-Мне надо на электричку успеть.
-Успеешь. Сначала нужно погулять!
-Не знаю. Посмотрим.
-Хорошо. Мы тут с ребятами уже немного пошлялись. Тут озеро есть.
-Мне сейчас что-то не хочется купаться…
-Устала, да? Эта учеба всё…
-А ты как?
-А я ничего. Мне хорошо. Хочется выступить, отбарабанить максимально хорошо, а потом пойти гулять. Здесь классно. Это место создано для меня.
-И воздух чистый…
-Не главное! Здесь что другое. Что-то особенное. Не знаю, как это сказать.
-Вижу, тебе тут сильно понравилось.
-Да! Очень сильно! Сюда нужно почаще приезжать. Вот бы еще, какой концерт тут устроили.
-Народу уже много. Если этот пройдет удачно, то наверняка будут и другие.
-Надеюсь.
Потом они вернулись к музыкантам. Те стояли у сцены. Гитарист разогревал пальцы, клавишник делал какое-то упражнение, вокалист что-то тихонько мурлыкал под нос, бас-гитарист ковырял в носу. Барабашка взял барабанные палочки и принялся стучать о край сцены. Юля сказала, что пойдет в «народ». Ты отпустил ее со спокойной душой. Юля, ты не знаешь, с кем связалась.
Барабашка взошел на сцену. Он распростер руки и крикнул: «Да тут до хрена народу!”. Море рук. Море голов. Море плеч. Море людей. Море простиралось перед музыкантами, волны омывали сцену. Море бурлящее, море неспокойное. Надвигался шторм. Будь готов. Мы не можем позволить себе утонуть в этом море.
Впервые Барабашка сыграл без ошибок. Впервые за последний год. Барабашка, ты горд собой? Публика возбуждает. Публика завораживает. Люди слушали тебя. Сорок минут как десять секунд. Не успел дать отсчет, как уже бьешь по крэшу в финальном такте последней песни! Сколько там народу, интересно? Сколько пред тобой голов? Сколько рук и ног? Сколько глаз и ушей? Сколько сердец?
Аплодисменты. Аплодисменты – это всегда приятно, особенно когда аплодируют тебе. И тебе аплодировали. Он в восторге. Ни одна последующая группа не имела такого успеха. И конечно, бесспорно, в этом заслуга Барабашки. Он великолепен. Он заводил публику круче, чем подпрыгивающий словно пинтбольный мячик вокалист. Но он играл не для них. Барабашка играл для Юли. Он делал пробивки ради нее. Она стояла в первом ряду, положив локти на сцену, и улыбалась. А он смотрел на нее сквозь промежуток меж двумя альтами и тоже улыбался. Он подбрасывал палочки во время песни, не отставая от музыки и на одну сто двадцать восьмую! В конце одной из композиций он сыграл барабанное мини-соло. Прелестно! Отсуствие кардана не свело на «нет» «шестнадцатые бас-бочки - ты умудрился сыграть их одной ногой. Что за парень! Золотце ты наше.
Концерт окончен. Любители интеллектуальной музыки расходятся по домам. Конечно же, не все. Наши музыканты оставили свои инструменты у сына заместителя заведующего по культуре и присоединились к толпе. Ночь медленно наползала на поселок. На улицах зажигались редкие фонари, в домах – лампы и люстры, на небе – звезды и луна. Барабашке хорошо. Тебе хорошо, Барабашка? – Лучше чем кому-либо! - Ну и славно!
Юля попросила проводить ее до платформы. Это и понятно, в таких поселках ночью ходить опасно, порой, смертельно опасно. В десять часов вечера по местному времени ты проводил свою возлюбленную до станции. Ты посадил ее в электричку, отдал панаму и помахал рукой на прощание. Теперь ты свободен. Не то, чтобы Юля тебя тяготила. О нет! Просто теперь ты ни к кому не привязан. Твои барабанные палочки валяются в доме какого-то парня, твой кошелек в заднем кармане джинсов, и кроме денег на билет до станции Л. в нем ни хрена нет! Ты свободен как ветер.
Ты догнал блуждающий в ночи народ. Шумная компания направлялась к озеру, где можно душевно посидеть и душевно напиться. Ты у нас не пьешь, Барабашка, так зачем ты идешь за ними? Сверни куда-нибудь.
И он свернул. Налево. Потом направо. Потом опять налево. И опять налево. И опять. Пошел по кругу. Потом направо. Потом налево. Право. Лево. Право. Лево. Лево. Лево. Вперед. И он уткнулся носом в школьный забор. Ух, ты, - подумал он, и засмеялся так раскатисто, что от вибрации воздуха со стен здания посыпалась штукатурка, - Вот это школа! Хотел бы я в такой школе учиться. Пусть она не крашена много лет. Пусть она лишь двухэтажна. Но взгляните, какой тут дворик! На переменках сюда выходят старшеклассники, дабы выкурить легенькую сигаретку, не затягиваясь. Сюда выбегают ученики младших классов, рисуют мелом на асфальте, придумывают игры и правила к ним. А где проходят занятия физкультурой? Надо посмотреть.
Ты перемахнул через забор и направился к школе. Загляни в окно. Вон в то, слева от входа. Это кабинет английского языка. Еще левее – кабинет истории. Это уже одноэтажная пристройка. А дальше.… О! Вы только посмотрите! Актовый зал. Как он уютен, особенно ночью, когда лишь луна освещает его достоинства. Я вижу сцену. Наверняка здесь ставят детские спектакли, устраивают конкурсы самодеятельности. Что у нас дальше? Поворот. Надо же, окурки. Кто бы мог подумать! Что у нас тут? Аварийный выход. Наплевать нам на него. Покажите мне кабинеты! Я хочу их видеть! Так. Поворачиваем снова. Что тут? Внутренний дворик. Хоккейная коробка. А тут кабинет французского языка. Барабашка, ты знаешь французский? А что-нибудь кроме «мерси»? Ну и ладно, я тоже. Дальше у нас с вами… еще один французский! Да сколько их тут? Ну точно французский! Вон на стене большими буквами что-то по-французски накалякано! Так, идем дальше. Французский нас не интересует. О! Это где так много окон? Раз, два, три.… Да это кабинет труда! Волшебный кабинет. Проводятся ли тут занятия? По-моему, нет. Вряд ли в этой школе есть учитель труда. Ну и не надо! Дальше идут окна в холл, прихожую. Мы сейчас напротив главного входа с тыльной стороны. Так, так, так. Интересненько. Это, по ходу дела, коридор. Совсем стемнело. Ни зги не видать! Вон там, за этой стеной, наверняка спортзал. А эти двери – переодевалки. Поворот на девяносто градусов влево. Опять коридор. Кабинеты, кабинеты. На дверях есть таблички, но прочесть их не представляется возможным. А вот выступ. Что это у нас там такое заветное? О! Это явно административный кабинет. Может быть даже самого директора! Это наверно злобный высокий плешивый дядя с недоверчивыми глазками и военной громогласностью. А может я и ошибаюсь….
Мимо директора, идем дальше. Барабашка, ты видишь хоть что-нибудь. – О да! Это опять коридор. Выступ окончен. Коридор длинен и узок, но мне сойдет. А вот это наверно туалеты. Только в туалетах делают форточки под потолком. Мне туда не залезть. А жаль. Бродить по пустой темной школе очень забавно. Что же делать?! Ты хочешь попасть туда! Ты хочешь туда! Впустите!
Несколько прыжков, но результат не утешительный. Что нам делать, Барабашка? Как попасть внутрь? Теперь и мне туда хочется! Оглядись. Где-нибудь обязательно что-то должно лежать. Что-то подходящее. Лежащее там специально для нас. Этот поселок – хороший, он помогает нам. Ищи! Бог помогает тем, кто сам себе помогает! Зайди за угол. Там помойка. Видишь? Сломанные стулья, парты. Это нам все пригодится! За дело!
Барабашка вытащил из кучи мусора сломанную парту. Кому-то не в меру упитанному внезапно захотелось посидеть на ней, и хилое ДСП такого не стерпело. Барабашка прислонил парту к стене. На край доски еще можно было вставать. Металлический корпус не пострадал. Могли бы, кстати, починить. Заказали бы новый кусок ДСП. Видимо, директор местного заведения недостаточно беден для такой экономии.
Барабашка взобрался на парту. Всё держится на соплях. И вот он отталкивается. И рушится парта. И хватается он руками за форточку. И висит он там, пытаясь подтянуться. Ну же. Барабашка, давай! И семенит он ногами, будто хочет убежать. И смотрит он внутрь. И видит женский туалет. И напрягает он руки. И подтягивается он выше. И сует он голову в форточку. И проталкивается он внутрь локтями. И он уже на половину там. И падает он головою вниз. И падает он головою вниз на кафельный пол. И падает он удачно вниз головой на кафельный пол. И не ломает он себе ничего при удачном падении вниз головой на кафельный пол. И встает он с кафельного пола. И мочится в девчачий унитаз. И попадет струя его мимо. И попадет моча его на кафельный пол. И растекается. И выходит он из туалета. И видит коридор. И исследует он школу.
Барабашка шел по коридору первого этажа. У него нет ни фонарика, ни зажигалки. Он говорит себе: «Здесь здорово!», и смеется. Барабашка попытался вломиться в кабинет директора, но дверь крепка. Ему хотелось что-нибудь сделать. Что-нибудь неприличное. Что-нибудь по-настоящему мерзкое. Отвратительное. Он хотел, чтобы все ахнули. Он почувствовал сильную эрекцию. «Я могу удовольствие доставлять не только другим…» - вспомнил Барабашка и поднялся на второй этаж. Бум! Нет. Вряд ли. БУМ! Тоже нет. Бум!! Ну что ты будешь делать? Барабашка шел по коридору и врезался плечом в двери. И пел. Его голос, слабый и противный, внезапно зазвучал мощнее церковного органа. Пустое помещенье придавало голосу силу, объем и звучность. В момент наивысшего вокального апогея Барабашка испугался собственного голоса и умолк. Его глас столь могущественен, что стены вошли в резонанс. Здание задрожало от чудотворного баса. Тем временем еще одна дверь оказала реальное сопротивление его плечу, что немного расстроило и меня, и его. Но вот. Последняя дверь. Ты моя последняя надежда. БУМ! БУМ! БУМ!! На третий раз «язычок» пал. Деревянная дверь распахнулась, и пред нами предстал знаменитый кабинет биологии. «Ненавижу биологию!» - прошептал Барабашка и заорал страшным голосом: “Ща я вас бля выебу на ***!!!”. Звучало очень убедительно. «У каждого учителя хранятся фотоальбомы их выпускных классов. Где же твой альбомчик?». Он открывал по очереди все ящики учительского стола и на самом деле нашел несколько фотоальбомов, по-видимому, особенно выдающихся классов. «Мне нужна телка. Обычная телка. Ну, где ты?». Он листал страницы очень быстро, и, наконец, нашел. Фото одиннадцатиклассницы во всю страницу. Девчонка на пляже в открытом купальнике в довольно эротичной позе. И нарочно не придумаешь! «Так, мадмуазель, сейчас я на тебя подрочу! Ах, куда бы мне кончить? Куда? Как думаешь, твое личико достойно меня? Как думаешь, какова будет реакция у биологички, когда она узрит тебя в таком виде?! Ну, держись!». Он расстегнул ширинку и достал член. Он выкрикивал ругательства все громче и громче пока его голос не начал срываться. Все это продолжалось около трех минут вплоть до семяизвержения. Сперма залила фотографию, как и было, запланировано. Девчачья фигурка, романтично освещенная лунным светом из окна, утопала в грязно-белом желе. И воцарилась тишина. Он затаил дыхание. Он что-то услышал. Кто-то шел? Нет. Но что-то явно происходило. Сердце стучало так, что создавалось эхо. Школа зашевелилась, ожила. Парты заскрипели. Пол и стены взвыли как от боли. Барабашка затрясся, потом закружился по кабинету в безумном вальсе, опрокидывая парты и стулья. Он влетел головой в дверцу шкафа. Звон стекла повалил его навзничь, заставил кровоточить. Стеклышки смирно лежали на полу и в волосах Барабашки, но звон продолжался. Он не стихал. Воздух гудел. Он уплотнялся, а гул нарастал. Школа завыла как дворняжка со сломанной лапой. По школе прошел импульс. Пол ритмично трясся, будто на помощь школе уже спешила армия. Воздух так уплотнился, что ни пропускал ни единого чужеродного звука. Барабашка лежал на полу. Голова кровоточила. Раз, два, три…. На счет три он с диким криком разбил окно второго этажа своей и так раненой головой и в полубессознательном состоянии достиг спасительной земли.
Трава…деревья…небо…сцена. Где это мы? Сколько времени? Почему так голова болит? Где ты? В парке? Как ты сумел найти его в темноте, в незнакомом поселке? Ох, эта была ночка что надо! Поехали отсюда, Барабашка, пока еще чего похуже не случилось!
22.
Помнишь Штыкова Вениамина? А? Не притворяйся! Я же знаю, ты помнишь. Такой высокий симпатичный Плейбой Местного Значения (ПМЗ). Ты ему и до плеча не доставал. Наверно, и сейчас не достанешь, если он, конечно, не врос в землю. Тебе он не нравился. Но вот девчонки от него были в восторге. А почему, собственно говоря? Почему? Да, он был в меру симпатичным. И то, к классу десятому несколько испортился. А что в нем было особенного? Может, он красиво говорил? Нет. Он часто матерился, к тому же картавил. Может, он был очень добрым и отзывчивым? Сомневаюсь. Самовлюбленный эгоист не может быть добрым и отзывчивым. Не в этом мире. Может, у него был большой член? Ну, этим и ты похвастаться можешь спокойно. Знаешь, как говорят: «Что на витрине, то и в магазине». Намек на твой нос. Ха-ха! Ладно, не обижайся. У тебя прекрасный нос. Лучший еврейский нос в мире! Кстати, Вениамин… Что это за имя? Веня. Уж не….. Нет…навряд ли. Хотя... Ну и хрен с ним. Я не о том. Так что особенного в этом ПМЗ? Он высок, это правда. Но как невысокая девчонка будет с ним целоваться? Это ж ей с собой везде стремянку надо таскать! А дылд он не любил. Если честно (без обид), то их вообще мало кто любит. Всем нужны маленькие и слабенькие, чтобы чувствовать себя большим и сильным. Так чем же наш Вениамин был так уж хорош? Он был талантлив? Нет! Исключительно бездарный парень. Но почему, если он делал что-то хорошее, говорили «Какой молодец!», а если ты делал что-то хорошее, тебя называли маменькиным сынком? Он не курил – Какой молодец! Ты не курил – Ботаник! Он не пил – пример для общества. Ты не пил – сосунок! Он стал слушать музыку – талант. Ты стал слушать музыку – зануда! Он говорил о девчонках – мачо. Ты говорил о девчонках – озабоченный! Как это не приятно. Как тошно и гадко слушать всё это. Он сорвется и набьет кому-нибудь морду – значит, поделом. Ты сорвешься и набьешь кому-нибудь морду – псих неуравновешенный! И так всегда. Стоило тебе дать кому-нибудь по носу, как тут же против кровожадного учительского сыночка ополчался весь класс. Да, школьная жизнь тяжела. Школьники над тобой издеваются, смеется, выставляют дураком или пидером, мешают учиться, плюют в лицо. Вдвойне тяжелее, если твоя мама преподает в той же школе. А в институте такого нет. Все слишком заняты учебой, чтобы отвлекаться на подобную ерунду. Для кого-то детство – прекрасное беззаботное время, которое хотелось бы вернуть. А для кого-то – нечто совсем иное. То, что хочется отложить в мрачный на вид сундук, частенько именуемый памятью, и никогда туда больше не заглядывать. Такие люди несчастны. Ибо, если таковым было детство, то каким же тогда будет юношество, зрелость и старость?! Барабашка слишком рано осознал, что в мире больше плохого, чем хорошего. Что друзья порой придают. Что есть исключения из правил. Что слабым не помогают, а унижают. Что после смерти от нас остается лишь разлагающийся труп. Что если и есть счастье, то не здесь и не с тобой. Что порой хочется разрыдаться, послав ко всем чертям глупые отцовские наставления типа «Сынок, будь мужчиной!», которые ему, к слову, никто никогда не давал. Что один в поле не воин. Что большой член – не гарантия счастливой жизни. Что красивая женщина – не гарантия удачного брака. Что симпатичные дети – не гарантия беззаботной старости. Что отличаться от других, не значит быть сумасшедшим, но лучше быть как все. Что не вписываться в рамки окружающего тебя общества – не преступление. И что нужно быть собой, и никогда не притворятся. По возможности, конечно.
23.
Интересно, что твоя почувствовала? Наверно страх. Или еще что-то в этом роде. Вряд ли радость. А сейчас? Что она чувствует сейчас? Ничего? Я не знаю. И, кстати, не хочу узнать раньше назначенного срока. Мы так боимся смерти. Сильнее, чем конца света. А знаете почему? Конец света – смерть для всех. А просто смерть – исключительно для тебя. Умирать вместе со всеми – не так страшно. Даже чуточку весело. А вот умирать в одиночестве. Бродить где-то в темноте… на том свете? Нет! Нас это не устраивает! Нам нужен рай! Пусть философы и идеалисты говорят, будто горькая правда лучше сладкой лжи. Пусть говорят. Мы то с вами знаем, что на самом деле это не так. Никто на самом деле не хочет знать, болен ли он раком. Поэтому мы боимся врачей - эти люди имеют одну очень скверную привычку – говорить правду. Кому нужна правда?! Мы смотрим американские боевики, где один «наш» побеждает целые батальоны «чужих». Мы не хотим смотреть драмы. Нам нужно комедии. Я хочу видеть, как Брюс Уиллис спасает галактику! Хочу смотреть «Невероятные приключения Дика и Джейн» вместе «Бонни и Клайд»! Хочу смотреть душещипательные бразильские сериалы, вместо криминальной сводки по четвертому каналу! Хочу идти рука об руку с Терминатором и чувствовать себя в полной безопасности! Хочу видеть, как Сигал ломает бандитам руки и спасает мир от экологической катастрофы! Хочу смотреть элегантную эротику, вместе жестокой порнографии! Хочу верить мультикам! Хочу верить, что можно прыгать по облакам! Хочу верить, что можно бить несчастного Тома сколько угодно и чем угодно, а ему хоть бы хны, и кусать от нетерпения локти, когда же он, наконец, отомстит этому подлецу Джерри! Хочу верить, что человека можно взорвать, а он лишь покроется слоем пыли и сажи! Хочу верить, что животные могут говорить, или, по крайней мере, понимать нас! Но я не желаю верить, что последнему лебедю не хватило шерсти на одно крыло! Мне хочется верить, что влюбленные жили долго и счастливо, и умерли в один день! Имеет ли судьба Барабашки с этим что-то общее? Определенно!
24.
-Странно.
-Что?
-Не знаю. Просто странно.
-Я понимаю.
-Вряд ли. Но признателен, за поддержку.
-Ну что ты…
-Да нет, правда, спасибо. Я теперь некоторое время, возможно, буду бредить или психовать. Тебе будет не легко со мной…
-Я справлюсь.
-Спасибо. Я чувствую себя так странно.
-Расскажи.
-Я не могу это описать. Я не чувствую, что что-то произошло. Я все время повторяю себе это и повторяю, чтобы ненароком не забыть. Но не могу это осознать! Вроде что-то произошло, а вроде и нет…
-Это тяжело…
-Это странно. У меня сердце колотится, будто я призрака увидел. Странно.
-Поговори со мной.
-Что я должен чувствовать в такой ситуации?
-Наверно, скорбь.
-А какая эта «скорбь»?
-Не знаю…
-Я тоже… Может я ее и чувствую….
-Не волнуйся.
-Пытаюсь. Но мне тяжело.… Как будто мне оттяпали ногу или руку! Жаль, ты так и не видела его!
-Мне тоже жаль.
-Я хотел познакомить тебя с ним! Знаешь, все знакомят своих девушек с родителями. Я же собирался познакомить тебя с ним! Ты бы ему понравилась!
-Надеюсь.
-Даже не сомневайся! Он… он был такой хороший. Немного странноватый,… но хороший! Моя жизнь началась в пятнадцать лет, когда он пригласил меня к себе! Он привел меня в свою комнату и включал разную музыку! Жестикулировал, отмечал наиболее интересные места. Это было летом.… Потом он опять уехал…в общагу…учиться на парикмахера. Он говорил, что парикмахерам все девчонки дают. Но я ни разу не видел его с девушкой. Может, он не водил их на концерты? Нет, с такой девчонкой, что не любит рок, он бы не стал встречаться. Но в Л. у него было несколько знакомых девчонок. Когда он узнал, что я все еще девственник…ну,…в общем…
-Да…
-Он решил мне помочь. Зима. Холод на улице стоял жуткий! Он сказал, чтобы я пришел к нему после школы… я пришел часа в два…может в три… я не помню! Черт возьми! Не помню!! Наверно, пол третьего. Я пришел. Он был не один. Она была старше меня минимум на год. Он сказал: «Это Настя. Настя, это мой друг Аркадий». Я поздоровался с ней. Она улыбнулась... сдержано. Потом он вышел из комнаты, плотно закрыв дверь. Юль, ты не представляешь себе, что я там чувствовал.
-Да нет, представляю…
-Нет. Ты не можешь этого представить. Я так трясся. Она успокаивала меня. Говорила: «Не бойся. Это приятно!». Я потерял девственность на его кровати! А теперь что? Она улыбнулась и начала одеваться. Ни слова мне не сказала! Потом он поздравлял меня. Говорил, что Настя очень хорошо обо мне отозвалась. Я ему не поверил, конечно, но мне было так приятно. Я помню, когда я проговорился о своей девственности, он спросил, есть ли у меня сейчас девчонка. Я сказал «Ты меня видел?! Кто ж мне даст-то?». А он ответил невзначай: «Я бы дал». Я был ему признателен. Юль, он был таким хорошим!
-Я знаю.… Не плачь, Аркадий, не плач. Все пройдет. Завтра навестим его. Все будет хорошо. Это не конец света. Это один из барьеров в жизни, препятствий, которое необходимо преодолеть. Хотя знаешь что – лучше и, правда, поплачь…
25.
-Вот и мой дом…
-Ух, ты!
Барабашка очутился в двухэтажном домике-даче, в населенном пункте Т., на юго-запад или еще куда от столицы. Населенный пункт Т. – это что-то среднее, между исконным городом Барабашки – Л., и нашим всеми обожаемым поселком М., где мы с вами, кстати, уже успели побывать, причем не раз. Высокие потолки, большие окна. Входим и видим – коридор. Длинный коридор. Слева и справа мы видим двери, как в гостиницах. Юля проводит нас по дому. Ты чувствуешь себя как в музее древности. Забавное ощущение, будто дотрагиваешься до вечности. Что же у нас на втором?
-Моя комната там, - Юлин указательный палец внезапно принял вертикальное положение, устремившись в небеса, или, по крайней мере, на второй этаж.
Ступени чуточку больше чем надо. Трудновато идти. Зато семенить нет нужды. И так, что мы имеем? Небольшой холл. Две двери – что же прячется за ними? А ничего особенного. Спальня родителей Юли, и спальня самой Юли. Самое заветное на последок. Осмотрим, пока, комнату ее родителей. Большое светлое помещение, оклеенное почти белыми обоями с санкционированными синими разводами.
-Ну, как?
-Здорово.
Она скромно пожала плечами и ласковым жестом пригласила его в соседнюю комнату. Ну вот, настал час истины! Что за комната удостоена честью именоваться «Юлиной»? Что за комната наблюдает за ней день ото дня? В какой комнате из маленькой девчушки путем простейших метаморфоз появилась взрослая девушка? Что за постель принимает ее в свои объятия? Что за шкафчики хранят ее одежду, ее секреты, ее запахи? Что за стены опоясывают нашу прелестную подругу, оберегают от внешних невзгод? Комната Юли.
-Ух ты!
-Правда? У меня небольшой бардак…
-Это все так говорят…
-Ну, не могла же я не сказать, раз все говорят. А у тебя в комнате порядок?
-Нет, конечно. Я ничего никогда не выбрасываю, и моя мама не имеет этой вредной привычки.
-А я обожаю все выбрасывать, вот только руки ни как не дойдут.
-Ой. А компьютер включишь?
-Сейчас.
Юля нажала на заветную кнопку, приводящую систему в движение, и процессор зашумел.
-Вау!
-Ну вот. Что тебя интересует?
-Всё! Мне казалось, ты говорила, у тебя есть Интернет…
-Да. Сейчас. Вот. Что ты хочешь посмотреть?
-Всё!
Вы просидели в Интернете минут десять, после чего плавно перетекли на диван.
26. Электричка.
1. Этот случай потряс Барабашку. Этот случай засел к нему в душу и вцепился в его сердце острыми когтями. Да, не каждый день встречаешь в электричке смерть, да еще в белом дождевике! Это что-то экстраординарное! Нечто выходящее за рамки обыденности. Того, к чему мы привыкли и с чем смирились. Я не желаю видеть смерть в белом дождевике!Ну, уж нет! Увольте! Я со смертью в одну электричку не сяду!
Ты сидел на крайней скамье, спиной к двери в тамбур. На улице моросил противный дождик. И вот, ты обернулся. Ты увидел что-то белое и мокрое. Затем ты поднял глаза вышел. Сначала, ты решил, будто это обычный человек. Обычный, такой же, как и мы с тобой. Но нет! Выше… еще выше… и…. О нет! Я не переживу это! Спокойно. Что значит «спокойно»?! Как можно оставаться спокойным, глядя на человека, у которого вместо лица… пучок волос?! Да. Все верно. Математически точно. Вот разрез капюшона. Вот там должно быть лицо. Но его там нет! Копна волос, собранных в пучок. Как это понимать? Это бесспорно смерть! Но почему в белом? Ты всегда представлял себе смерть в черном одеянии. Почему в дождевике? Может быть, чтобы не так бросаться в глаза? Да как можно не бросаться в глаза, если у тебя вместо лица волосы? Что за бред? Я никогда не видел такого? Ты тоже, Барабашка? Неужели пришел твой час? Почему все стоят? Прочему никто не паникует? Почему никто не кричит?! Неужели никто ничего не замечает? Быть может, только твоему взору она доступна? Быть может, она здесь лишь ради тебя? Быть может…? Что же будет в следующую секунду? А в после следующую? Нужно бежать отсюда. Как можно дальше. Барабашка, ты еще слишком молод. Но почему волосы? Ты думал, лик смерти похож на череп. Может, лики смерти различны? Быть может, для каждого смертника у смерти свой лик. Раз ты всю жизнь общался с длинноволосыми отморозками, и смерть твоя представлена в виде сгустка волос? Ты опустил взгляд. Руки. Это женщина! Не молодая, кстати. Но... что это? Почему ее большие пальцы снаружи? Ее руки как бы вывернуты. Будто зеркально отображены! Большой палец на левой руке слева от всех остальных. Большой палец правой руки справа. Да что это такое?
Барабашка выбежал в тамбур как ошпаренный и сошел на первой же станции. А женщина в белом дождевике простояла так ещё некоторое время, облокотившись пятой точкой о скамью.
2. 14:15. Ты сидишь в электричке, что в расписании указана под цифрами 14:40. Дело происходит на вокзале, в столице нашей родины. Электричка пуста – до отправления еще долго. Ты купил сосиску в тесте за одиннадцать рублей и сок в бутылочке за восемнадцать. Сей низкокачественный прием пищи предположительно заменит тебе обед. Что ж, не мне судить, а твоему желудку.
Ты сел на одну из последних скамеек второго вагона. Зубы впивались в тесто, когда незнакомец ворвался в твою жизнь. В его руке банка с каким-то алкогольным напитком, которой он по-дружески чокнулся с твоей бутылкой с соком. Ты поднял взгляд на него. Но не стоило утруждать себя, ибо в следующую секунду он уже сидел напротив. Мужчина лет тридцати, может, чуть меньше, в темных очках (а на улице - ноябрь), укутанный в шарф и необъятных размеров пуховик. На голове - черная кепка. На вид – приличный мужчина.
-Привет, - сказал он, тихо, невнятно, как будто сам себе.
-Привет, - ты чуточку испугался, но держался молодцом.
-Скажи, я похож на алкоголика?
Ты провел по нему взглядом, пожал плечами и ответил «нет».
-А я алкоголик.
Он кивнул головой в знак согласия с самим собой. Говорил он медленно и крайне задумчиво. Ты явно не знал что ответить.
-А знаешь, почему я пью?
-Нет, почему?
-Потому что я - музыкант.
Вот тебе на! Хм…
-Хм. А в какой области?
Ты не расслышал ответ.
-А…
-А вот ты похож на алкоголика.
-Возможно, но я, как видишь, пью сок.
-Да. Ха-ха. Нет, ну, скажи мне, а на кого я похож?
-Не знаю. На обычного мужика.
-Спасибо тебе.
-Да не за что!
Небольшая пауза. Черт побери, он никак не уходит!
-А ты классный парень!
-Спасибо.
-За что спасибо? Это правда. «Спасибо» можно сказать за ложь.
-Как знаешь.
-Нет, ну правда, на кого я похож?
-На нормального человека.
-Спасибо.
-За что «спасибо»? Это правда.
-Да, ты классный парень, - он встал, - Ладно, пойду. Я не очень мятый?
-Да нет. Все нормально, - сказал ты, и, бросив взгляд на его ботинки, заметил, как из правой штанины вытекает моча.
-Удачи тебе!
-Тебе тоже!
Он прошел в следующий вагон.
27.
-Простите, пожалуйста. Можно у вас спросить – зачем вы выносите тостер из дома?
Именно эта, на первый взгляд, бредовая фраза изменила жизнь Барабашки навсегда. Вся жизнь перевернулась и так и не встала на место. Так кто же изменил его жизнь? Кто изменил мое повествование? Вы, быть может, уже догадались. А не догадались – ну и Бог с Вами.
Женщина средне-старших лет и лысый мужчина того же возраста. Что объединило этих людей с Барабашкой? Они так не похожи на него. Барабашка, будь ласков с этими людьми. Они нуждаются в сочувствии и понимании. Сейчас не самый подходящий случай обсуждать вопросы недвижимости. Да, я знаю, ты крайне везуч. Но что дает тебе эта встреча? Ну, пусть даже они продают дом, тебе-то, что до этого? У тебя нет денег даже на видеомагнитофон! А ты хочешь приобрести дачный дом с участком! Стыдно чужим людям голову напрасно морочить! Тем более у них такое горе! Что ты можешь предложить им взамен? У тебя нет ничего! Но такой шанс представляется раз в жизни! Это твоя мечта! То, ради чего ты ночуешь под открытым небом на теплотрассе, а не дома, в уютной постели. Ради чего ты бродишь по поселку, заходишь в дома и спрашиваешь, спрашиваешь. Конечно, можно снять не отапливаемую комнатушку на лето в каком-нибудь бараке. Но, черт побери, где нам с тобой найти тут постоянное место жительства? И где нам достать столько денег?
Они хотят избавиться от этого дома. Они хотят избавиться от воспоминаний. Они забирают Его тостер, но продают Его дом. Они определённо запутались. И вот, ты просишь их подождать два месяца. Придержать этот дом для тебя два месяца. Ты вырываешь из записной книжки листок в линейку и заставляешь их написать расписку. Что значит эта расписка? Ничего. Филькина грамота. На прощание ты бормочешь что-то о соболезнованиях и выходишь из дома с более чем задумчивым выражением лица. Мозговая деятельность на лицо! «Что же делать? Как мне это делать? Каким образом мне это делать?». Ох, Барабашка, тебе предстоят бессонные ночи. Шестьдесят одна бессонная ночь с единственным вопросом «Что делать?!»
28.
Крест сказал: «Сегодня мы возьмем автограф!» и ты ему поверил. Вы приехали в магазин за три часа до начала автографсессии. Никого. Никого, похожего на вас. Ну и ладно! Вы будете первыми. Вы гуляли около двух часов, вплоть до появления единомышленников-конкурентов. Образовалась очередь, потом толпа. Началась давка. И вот.… Под оглушительные крики толпы появился ОН…
-Крест! Ты посмотри!
-Я вижу! ****Ь!!!
-Нет, ты видишь?!
-Охует!
-Мать его! Он прямо здесь! Сейчас мы к нему подойдем!
-Да я там, на ***, рухну, когда к нему подойду!
-****ь! Я сейчас кончу!
-Лучше кончи там, рядом с ним!
-****ь…у меня ноги подкашиваются…! Как сзади поджимают то!
-Да ****ец как поджимают!
И Барабашка в то знаменательный день подошел вплотную к легенде. И он получил его автограф. И Легенда оказался ниже Барабашки на голову. И фотограф сказал: «Внимание!» и глаза их ослепила вспышка. Друзья были на седьмом небе. Да что там «седьмое» небо?! Они были на восьмом, а может и на девятом небе! Парни светились счастьем. Примерно через час они получили фотографии. Каково это - встать рядом с Легендой и смотреть на него сверху вниз? Каково это – чувствовать бренность его тела? Видеть, что и он подвластен процессу старения, что и его волосы редеют спереди? Бог сходит с небес, нимб рассеивается в воздухе, и нам остается простой человек, с теми же насущными проблемами, что и у нас, с таким же телом, такими же органами, глазным яблоком и влажным языком. «Иисус без креста всего лишь человек». Барабашка за один единственный миг стал свидетелем падения империй и краха древних цивилизаций. «Они такие же, как и мы. Они, как и мы, сделаны из плоти и крови. Они, как и мы, могут простудиться. Да, у них то же может быть насморк, прыщи, заусенцы, желтуха, грибок, перхоть, плохое настроение, похмелье и бессонница. Чем же они отличаются от нас». Барабашка, ты разочарован? Как, подумал ты, такой маленький человечек может петь столь могущественным голосом? Если его рост не превышает 160 сантиметров, чего нам ждать от его пениса? Имеем ли мы право, вообще, говорить о его пенисе? Является ли это богохульством? Имеем ли мы право говорить о пенисе Христа? А ведь пенис у него определённо был!
Вечер того же дня. Дождливый и пошлый. Барабашке даже не верится, что это продолжение все того же великого дня. Погода карабкается по нашему телу. Она, как паразит, забирается к нам на плечо, потом выше. Она стремится к уху. Она заползает внутрь. Ну вот, она уже копается в наших мозгах. Настраивает их на свой лад. По крайней мере, с матерью Барабашки именно это и случилось тем вечером. Погода общалась с Барабашкой через нее. Она одержима. Улыбка исчезла с его лица, словно киллер с места преступления, без следов, без свидетелей. Она вскричала: «Алик! Посмотри на часы! Ты сделал уроки? Ты их когда-нибудь делал? Только и можешь, что шляться с этим дебилом! Он тебя до добра не доведет, я всегда это говорила! Завтра позвоню его матери! Она должна быть в курсе, чем занимается ее сын вместе учебы! А ты….! Я узнавала! По алгебре у тебя два, за последнюю контрольную. Два! Ты даже на тройки не можешь учиться! Разговаривала с Ниной Дмитриевной. Она сказала, что у тебя наклевывается четыре двойки! ЧЕТЫРЕ! А это выпускной класс! Не забывай! Тебе через пол года в институт поступать! Или хочешь в обнимку с ружьем маршировать?! Только и знаешь, что шляться с этим бездельником! Мало того, что он свою жизнь угробил, он и тебя за собой тащит! Сволочь такая! Я его матери все расскажу! Ты где сегодня шлялся?! На часы посмотри!».
-Мам. Я же тебе говорил. Я был на автограф сессии! Меня сфотографировали! Хочешь, покажу?
-Только об одном и говоришь! Ты можешь хоть иногда думать о чем-то серьезном?!
-Но там и я на фотографии...
-Он меня не слышит!
-Так тебя не интересует моя фотография?
-Ну, покажи, если хочешь…
-Вот так значит?! Я весь день простоял в очереди! Я вспотел там как свинья! Кости болят, все болит. Спешил домой. Хотел тебе показать. Думал, ты хотя бы сделаешь вид, что рада за меня. Но тебя это не интересует. Тебя не волнуют мои интересы, мои увлечения. Ты бы хотела, чтобы я не выходил из своей комнаты. Чтобы у меня не было друзей! Хочешь пожаловаться матери Коляна? Давай, лиши меня единственного друга! Запри меня в четырех стенах, дай учебники и ставь еду у двери. Ну, ты этого хочешь?! Я был счастлив сегодня! Сегодня я был счастлив! Впервые за много лет. Но тебе это не нравится. Тебе обязательно нужно все обосрать! Наверно эту речь часа два готовила! Тебе такая ситуация нравится, да?! Конечно, тебе ведь надо все распланировать! Ты думаешь, в электричке я думал о фотографии?! Нет! Я представлял себе, как мы ее смотрим вдвоем, как ты говоришь мне, что я хорошо получился! Что по сравнению с ним я - великан! Ты думаешь, мне так важна эта фотография? Хочешь, я ее порву? На кусочки?! На мелкие кусочки? Думаешь, мне слабо?! Думаешь, я стану лучше учиться после этого?! Хочешь?! А?! Сейчас! Сейчас! Подожди! Только из кармана достану! Я порву ее! На кусочки порву! Ну, вот она! Прощай, легенда. Прощай, я! К чертовой матери!!
Глянцевая бумага застонала, разрыдалась и пала... Два…четыре…восемь…
-Ну! Довольна?! Довольна, я спрашиваю! Да не отворачивайся ты! Так ты довольна, мама? Может еще мельче? А?
Ты распахнул окно, так резко, что стена сотряслась. Ты швырнул бесполезные разноцветные кусочки глянцевой бумаги и как конфетти, они чудесным образом оседлали ветер. И падение их явилось прекрасным финалом трудного дня. «Вечер трудного дня» удался на славу.
29.
-Почему мне никто никогда не говорил, что школа – это полная хрень? Почему никто не говорил, что нужно забивать на все? Что нужно лазить по заборам, тусоваться с одноклассниками, встречаться с девчонками? Почему моя мать никогда мне такого не говорила? Она только и твердила – Учись! У меня такое чувство, что я что-то потерял. Что-то такое, чего уже не найти. Единственное время в твоей жизни, единственное беззаботное время, - это школа. А я все прозевал. Все! Теперь у меня уже совсем другая жизнь. Только сейчас я понял, как повезло мне с классом! Но мне подрезали крылья. Подрезали крылья. Все кончено! Я должен был знать, но слепо доверял одному человеку – своей матери! Не думаю, что буду испытывать признательность!
-Она хотела, чтобы ты поступил в институт. Если бы тебя забрали в армию, она бы этого не пережила…
-А я? Как же? Мое мнение не учитывается? Пусть я вылез из неё. Пусть она тратила на меня свои деньги. Ну и что?! Я решил поступать в институт не из-за нее, а из-за Креста – он на этом настаивал. Ради нее я и жопу не подотру.
30.
В холодном поту ты проснулся средь ночи. Часы горели синим цветом. Слипшимися глазами ты различил контуры нуля, тройки, и, кажется, двойки и пятерки. Отчего ты так испуган? В чем дело? Ты попытался перевернуться на другой бок, но тщетно. Что-то держит тебя на левом боку. Будто постель была намазана клеем, когда ты ложился. Все дело в левой руке. С ней что-то не так. Ты дотронулся до нее, но мозг не получил никакой информации о прикосновении. Ты обхватил запястье правой рукой. Опять ничего. Ты кое-как оторвал руку от постели. Какая она тяжелая! Затем ты бросил ее. Она рухнула на кровать. Мясо. Кусок безжизненной плоти. Мертвая конечность. Боже! Ты сжал ее, а она мертва. Ты хотел сцепить руки в замок, но не смог совладать с мертвыми пальцами левой руки. Ты мял их. Они как ватные. Ты искал спасения в темноте, но не отыскал и надежды. Рука лежала на простыне, мертвая и тяжелая. Она приковала тебя к кровати как кандалы заключенного к тюремному полу. Ты стал тереть ее. Ничего. Ты тер и тер ее. Рука будто распухла. Она более не принадлежала тебе. Теперь она сама по себе. Но как можно…я хочу сказать, ее нужно вернуть! Ты тер и тер и тер…. Кровообращение плевать на тебя хотело. Но рука…! Как же рука?! Да, бывают кончено и однорукие барабанщики, например, у Def Leppard, но, по-моему, все же лучше быть здоровым неудачником, чем однорукой звездой! Рядом с тобой, на твоей постели, лежал чужеродный объект. Три сильней! Еще! Чувствуешь?! Давай! Оно движется! Тепло… Живое тепло бежит по мертвой плоти. Жизнь бежит по твоему телу. Темно-красная жидкость, противная на вкус, но необходимая организму, как воздух. И вот, задвигался мизинец.
31.
Я хотел бы обратить твое внимание, Барабашка, на вот эту женщину. Что ты думаешь о ней? Хочу знать твое мнение. Хочу знать, почему ты так думаешь, как сильно и как долго. Да, ты вероятно прав, она страшнее атомной войны. Быть может, и ядерной. Но что в ней такого безобразного? Если включить воображение, - она похожа на крокодила. Нет, конечно, цвет ее кожи не столь плох, ее нос не столь велик, а зубы не столь остры. Но что-то в ней есть от крокодила. Может сильное сужение скул и черт лица в районе губ и носа? Чрезмерно большого носа, кстати, как и у тебя, Барабашка. Да, она явно имеет родство с рептилиями. С мультипликационными рептилиями. Знаешь, Барабашка, иногда мне кажется, что каждый человек на кого-то похож. Я имею в виду, на кого-то животного. Так, у нас есть крокодил. Помнишь свой класс? Настоящий зверинец! У вас там был парень, по имени Ваня, и по прозвищу «Дося». Помнишь, на кого он был похож? Правильно, на свинку из рекламы. А Никита? Как там его – «Овец». В старших классах у него были шикарные кудри. Еще имелся суслик. Была макака – Макаров, такой маленький, проворный и противный. Коза – Полина, потому что все время прыгала как заведенная. И жираф – Женя, длинная и нескладная. А на кого похож ты, Барабашка? Я-то знаю, а ты знаешь? Кто-то из твоего класса приметил эту схожесть еще раньше меня, но хорошего прозвища так и не получилось. Медведь. Ты похож на несмышленого медвежонка. Неуклюжий, косолапый, низкорослый, носастый, широкоплечий увалень. Вместо Леонова, музой к созданию мультипликации Вини-Пуха с легкостью мог бы стать ты! Винни, Винни!
32.
«Дорогой друг, я пришел проведать тебя. Как ты тут? На улице холодно. Каков оттуда вид? Позволяет Всевышний тебе слушать рок, там, на небесах? Или ты уже и Бога обратил в рокеры? Шучу. Я на днях написал пару строк. Так, чепуха, но мне всё же. Послушай: Я надеюсь, есть рай,/ я не уверен, но жду,/ я хотел бы поклясться, но я боюсь,/ боюсь обмануть, ведь я не уверен, что прав. Что скажешь? Если честно, то за последнюю неделю я исписал целую тетрадь стихами. Крайне грустными стихами. Да, ты, конечно же, прав, это не похоже на стихи для рок-музыки или чего-то в этом роде. Боюсь даже думать об этом, но твой внезапный уход крайне позитивно сказался на моем творчестве. Юля. Она, бесспорно, тоже сыграла некую роль в моем поэтическом раскрепощении. Ах, как мне жаль, что ты не знал ее. Да, я понимаю, ее не интересует рок, но поверь мне, это не главное. Если бы не она, не знаю, где бы я был, и был бы я вообще. Интересно, для евреев в раю те же условия, что и для гоев? Буду ли я там вместе с тобой? Холодно. Тени от пятиэтажек такие длинные, что окольцовывают землю не менее трех раз, а то и больше. Ты уже знаешь, что я все-таки поступил в этот идиотский институт? Я не пойду в армию, как ты и просил. Да, вот ещё, я продолжаю играть в той группе, на барабанах. Мы уже отыграли четыре концерта в клубах. Дела идут неплохо. Конечно, до легенд мирового рока нам еще далековато, но наши песни на последнем концерте уже узнавали. Некоторые подпевали! Я никогда не спрашивал тебя, играл ли ты на чем-нибудь. Я никогда не говорил тебе об этом, и при других обстоятельствах, вероятно, так бы и не признался, но ты был мне как отец. Мать ревновала меня к тебе. Матери часто бесятся, если сын сильнее любит отца. Помнишь ли ты лица тех, кто вдавил тебя в землю? Кто это был? Фашисты, поджидавшие у входа в клуб, как всегда? Сами рокеры, перебравшие с таблетками? Просто шпана? Слышал, твое тело было практически плоским. Я слышал, они сломали тебе пару рёбер, одно из которых прорвало легкое. До того телефонного звонка, я был уверен на сто процентов, что счастливее меня нет никогда на этой планете. Я, семнадцатилетний бездельник, повстречал девушку, способную отвлечь меня от чего угодно. Помнишь, я познакомился с ней в тот самый день? Чертов день! В тот день я сделал выбор – выбор между тобой и Юлей. Мне стыдно, но я до сих пор не уверен, как поступил бы, зная такой расклад и последствия. Кто-то там, наверху, видимо, посчитал, что я не заслужил вас двоих одновременно. И я предал тебя, Крест. Я предал друга из-за бабы! Я чувствовал, что решается моя дальнейшая судьба, моя жизнь. И вот где я оказался. Друг, сделай богу ирокез! Бесплатно, конечно. Или, в крайнем случае, со скидкой. Я люблю тебя, несостоявшийся парикмахер. Пока».
33.
Мать сидит напротив тебя. Ее черные волосы, как всегда неопрятные и сальные, плотно смыкаются в вуаль, когда она наклоняется, дабы испить борща. Ты смотришь мимо нее, в стену. Ее глаза опущены, в полупрозрачном борще она видит свое отражение. За окном, в это время года, кроме оттенков серого глазу нечего ждать. Кухня холодна и неприветлива. Стол невелик, но для двоих сойдет. Где-то, в нескольких километрах отсюда, месяц назад сошла на «нет» твоя любовная интрижка. В поселке М. сейчас, наверное, чудесно, воображал себе Барабашка, и без видимой причины задумчиво улыбался. На лице матери ни кровинки, ни следа жизни. Ты еще ни о чем не знаешь. Не догадываешься о скорой встрече с незнакомыми людьми в поселке М., что выносят из дома тостер. Но твоя мать, как будто, уже все знает наперед. Над тобой нависла беда, будто грозовая туча, и вот-вот польет как из ведра. Юля сейчас где-то, но не с тобой. Я отлично помню, что от безделья на уроке физики ты написал: «Наша жизнь - это трагикомедия». Ты прав, Барабашка, твоя жизнь – это поистине трагикомедия. И той зимой пришел черед трагедий. Крах по всем статьям. Ты остался один. Один на один с зудящей матерью. Неужели ты дожил до того, что желаешь смерти собственной матери? О, погоди, через шесть месяцев твое кровавое вожделение достигнет апогея. Скажи мне, Барабашка, даже если бы ты нашел тогда продающийся дом, на какие шиши ты приобрел бы его, а? Что у тебя есть? Есть профессия – холодильный мастер. Но по непонятной мне причине тебя к холодильникам не тянет. У тебя есть сердце, больное сердце, так что армия отменяется. Крест и Юля действительно разбили тебе сердце! Но что еще? У тебя есть зануда-мать с меланхолией в глазах и печалью в душе. Такая ни одному извращенцу не приглянется. Ты сам бы заплатил, только бы не видеть ее. Что же еще? Что мы забыли? О! Квартира. У тебя есть квартира. Не та, где ты жил с Юлей – та квартира её родителей. Нет. Вот эта квартира. Квартира твоей матери. Двухкомнатная, на пятом этаже, с чудесным видом из окна на трехполосную автостраду. Что ж ты раньше не сказал? Да за такую квартиру можно приличные деньги получить! Хватит на целых две деревенских сараюхи! Но есть проблема. Есть страшная проблема, о которой я бы предпочел промолчать. Дело все в том, что квартира эта не принадлежит тебе! Ты не можешь ее ни продать, ни сдать. Кто ее владелец? Темноволосая женщина с сыном-хамом? Вероятно. Это нехорошо. Она не поедет в деревню только из-за твоих прихотей. Да и разве найдётся ей место в твоей «новой жизни»? Нет. Нечто разъедает тебя изнутри. Знали ли вы когда-нибудь чувство беспомощности? Когда сердце прыгает в груди как новый теннисный мячик, а пульс бьет в виски словно Тайсен в свои лучшие годы. Страшно, что время уходит в никуда. Страшно даже пошевелиться, дабы ненароком не ускорить круговорот стрелок. Барабашка плакал как ребенок дни и ночи, обкусывал губы до крови, хлестал себя по щекам, но мандраж в теле не исчезал ни на секунду. Прошла неделя с той знаменательной встречи в поселке М.. Неделя. Что делать? Есть хоть какая-то надежда, что она умрет за последующие полтора месяца? Так что нам делать, Барабашка? Есть какие-нибудь идеи? Ее тромбофлебит! В любую минуту тромб может оторваться и попасть, например, в сердце. Если ее как следует напугать, у нас с тобой есть шанс! Скорчи жуткую гримасу, подсвети лицо фонариком, и приблизься к ее кровати посреди ночи. Как тебе мое предложение? Да, возможно это и рискованно, но читатели хотят действия. Они хотят экшн и они его получать. Правда, Барабашка? Не подведешь? Ну, тогда я спокоен.
34.
«Это снова я. Я разговаривал с твоей матерью. Она навестит тебя в следующий вторник. По-моему, могла бы и почаще это делать! Ну, не мне ее судить. Как ты тут? Времена года сменяют друг друга так быстро, что я не успеваю адаптироваться. Поздравь меня, я закончил первый курс! Не сказать, чтобы на «отлично», но пока держусь. Ты хотел этого, ты это получишь, обещаю. Мне исполнилось восемнадцать! Я теперь совершеннолетний! Знаешь что, я, кажется, люблю Юлю. По крайней мере, это очень похоже на любовь. Мне плохо, когда ее нет рядом. Я ревную, если вижу ее с кем-то другим. Все признаки на лицо.
Грустно. Последнее время мне грустно. Мне не нравится студенческая жизнь. Во-первых, тем, что надо ездить так далеко. Во-вторых: нет уверенности в завтрашнем дне. Понимаешь, будучи школьником можно с уверенностью сказать, что ты им останешься, по крайней мере, до 17 лет или дольше. Здесь такого нет. Я не могу с уверенностью сказать, что буду студентом в следующем году. И это пугает. Что-то вроде – не говори «гоп», пока не перепрыгнул. Да и сам институт никогда не станет для тебя вторым домом, как школа. И твои одногруппники не станут для тебя эквивалентом одноклассников. Нет уюта. Нет друзей…»
35.
Они стояли в гостиной ее дома и нервно оглядывались, охваченные внезапным приступом паранойи.
Он: в тысячный раз принудительно признался ей в любви.
Она: в тысячный раз спросила, почему тогда он не хочет жениться на ней.
Он: ответил, что не верит в брак.
Она: в тысячный раз предположила, что он ее не любит.
Он: ответил, что любит, но не обязан заверять свои слова и чувства в нотариальной конторе и доказывать свою любовь к ней кому-нибудь.
Она: попросила, чтобы он доказал это ЕЙ.
Он: спросил как.
Она: ответила, женившись на ней.
Он: он задрал рубашку и указал ей на шрамы на волосатой груди. Издалека похоже на древние писания. Косые, вертикальные и горизонтальные шрамы пугали своей уродливостью, но ничего конкретного уже не означали.
Она: спросила, не изменил ли он своего мнения.
Он: сурово покачал головой.
Она: сказала, чтобы в таком случае он убирался прочь.
Он: спросил, почему.
Она: ответила, потому что он не хочет создавать с ней семью.
Он: сказал, что хочет.
Она: ответила, что не может ждать.
Он: спросил, хочет ли она приковать его к себе наручниками браком.
Она: ответила, что ей нужна уверенность в завтрашнем дне, что не доверяет ему.
Он: никак не мог понять почему.
Она: ответила, что ей нужен не любовник, а муж. Сказала, что он не способен любить, но вскоре поправилась, что он «не способен любить женщин». Что ей не нужен спутник жизни, мечтающий день и ночь о жизни в захолустье. Что ей надоело одной платить за квартиру, которую он благополучно превратил в подобие поля битвы с монголо-татарским игом. Что ей нужен человек, хотя бы примерно знающий чего он хочет в жизни.
Он: спросил, окончательное ли это решение.
Она: кивнула.
Он: развернулся и покинул их, некогда общий, дом.
Она: расплакалась.
36.
-Купи мне сосиску в тесте.
-Ага. Пить будешь?
-Да. И маленький пакетик сока. У меня сто рублей.
-Ну, давай. Сейчас сдачу принесу.
Ты достал кошелек, вынул оттуда банкноту в сто рублей, и передал ее Алексею. Кто этот Алексей? Просто парень из твоей студенческой группы. Всего лишь парень, что согласился перейти шоссе и купить в палатке чего-нибудь съедобного. Ты стал рассматривать деревья. Небо. Почву под ногами. Вечером тепло, ночью – заморозки. Противный моросящий дождик падал наземь, и моментально превращался в лед. Серый снег как всегда омерзителен. Ледяной настил тянулся по всему шоссе. Бесполезный визг тормозов и тело мальчика на обочине. Ты обернулся, нехотя, зная картину заранее. Образовалась пробка. Машины гудели. Люди охали. Ты направился к месту происшествия. Алексей лежал на спине. Глаза закрыты, пульса нет.
-Вызовите скорую!
Это закричал не ты, а водитель «Жигулей», чей бампер положил конец жизни одного студента. Человек десять столпились над телом. Смотрели, перешептывались, ждали воскрешения. Но Алексей – не Иисус, и воскресения не будет. «Сто рублей», подумал ты, и тяжело вздохнул. «Как же их теперь получить обратно?». Глупо и невежливо думать о деньгах в такую минуту, но сто рублей на дороге не валяются. Быть может, для кого-то это мелочь, ты деньги целую неделю живёшь! Так что же делать? Ты стоял там и взвешивал все «за» и «против». Вот тело. В этом кармане кошелек. В кошельке сто рублей, принадлежащие тебе. Но как их достать? Когда зеваки разойдутся уже приедет «скорая»? И что потом? Как ты докажешь, что эти деньги – твои. Кому ты будешь это доказывать – его матери? Да, глупо получилось. Должен же быть выход. Выход есть всегда! Ты осмотрелся. «Скорой» и на горизонте не видать. Ты стиснул зубы, присел на корточки и залез рукой в карман покойного.
-Ты что делаешь?! – взревела толстая женщина, как пожарная сирена.
-Мне нужно достать у него мои деньги.
-Смотрите, что он делает!
-Я беру свои деньги.
-Ужас! Только посмотрите на него!
-Я же сказал, там, в кошельке мои деньги. Сто рублей. Мне надо их забрать.
-Отойди от него.
-Секундочку.
-Кто-нибудь, остановите его!
-Послушайте, я дал ему сто рублей, чтобы он купил мне сосиску с соком. Он не купил, и я хочу забрать свои деньги.
-Ну, сделайте же что-нибудь!
-Парень, ты что, не слышал? Отойди от него!
-Вот, я нашел. Сейчас выну сто рублей и отойду.
-Нет, вы только посмотрите какой нахал! – тяжеленная дамская сумка обрушилась на твою голову и посадила на пятую точку.
-Вы что, сдурели?!
Подлый пинок ногой буквально откатил тебя от мертвого тела.
-Перестаньте!
Новый удар. Толчок. «Вор!». «В милицию его!». «Не упускайте!».
Ты побежал. Бросил под ноги кошелек Алексея и помчался прочь от негодующей толпы. Они люди, Барабашка, всего лишь люди. Что с них взять? Ведь кроме своих ста рублей ты не взял бы ни копейки из его кошелька? Ведь ты не хотел ничего плохого, правда, Барабашка?
37.
РНЕ. Что такое РНЕ? Русская Национальная Еда? Романтики, нигилисты, евнухи? В любом случае, тебе это никогда не нравилось. Ты невзлюбил скинхедов с тех пор, как вы с Крестом ходили в рок-клубы, а на выходе вас, вечно гонимых рокеров, поджидали с дубинами. И знаешь, Барабашка, что-то мне подсказывает, что ты не случайно вышел из электрички раньше времени. Что-то привлекло твое внимание. Что это могло быть? Быть может, парень, с бритой головой и болончиком в руке? Он что-то писал на новеньком зеленом заборчике. Что-то, что тебе не понравилось. Какие-то три буквы. Вы думаете, что знаете, какие три буквы можно писать на заборе? О нет! Не знаете.
Ты вышел из электрички в пяти станциях от Л., твоего родного города. Ты отучился сегодня четыре пары, неужто в тебе еще есть силы противиться чему-то? Да. Есть! Я видел это собственными глазами. Ты осмотрелся. Ремонт платформы. Какая удача! Чего на земле только не валяется. К примеру, вот металлическая палка - пойдёт.
Ты подошел к нему. Он не успел обернуться. Металлическая рука судьбы благословила лоб неугодного тебе элемента. Парень распростерся на холодной мартовской земле.
-Скажи мне, кто ты? – парень сразу понял, что это риторический вопрос, - Спаситель нации, твою мать?!
Ты замахнулся. Удар. Парень взвыл и скорчился. Твой голос набирал силу.
-Как думаешь, зачем я делаю это? Ну же!
-Я не знаю! – парень почти визжал от боли, по лбу текла кровь.
-Знай, что делаю я это не из солидарности к еврейскому народу! (удар по спине, парень закашлял). Не ради хачей или мира во всем мире! Нет! (удар по ноге, несчастный мальчишка корчился как навозный жук на углях). Потому что такие ****и, как ты, убили моего друга. И ты заплатишь. Интересно, каково ссать без яиц? Сейчас…
Все к этому шло, но получилось крайне неожиданно. Я и не заметил, как твой ботинок оказался в его промежности.
-Не сопротивляйся! Уже поздно!
Удар по грудной клетке. Парень скорчился, свернулся калачиком.
-Я бы еще поболтал с тобой, да меня подружка ждет. А теперь, держись!
Ты бросил орудие преступления к его скрюченным ногам, пнул под зад, и был таков.
38.
Скажи, почему ты не пьешь? Я имею в виду спиртные напитки? Нет, конечно, это делать вовсе не обязательно, но все же…почему? Крест пил пиво. Так, перед концертом, для настроения. А ты? Нет. Никогда. Ты, скажем прямо, не маменькин сынок. Так почему? Где-то глубоко в тебе кроется что-то, о чем ты сам не прочь бы забыть. О! Я, наверно, знаю! Причины следует искать в твоем детстве. Фрейд учил: любая патология заложена в детских переживаниях. Твоя мать. Я думаю, это ее главная материнская заслуга. Лучше этого, она для тебя ничего не сделала. Уход мужа дался ей крайне тяжело. Она осталась одна, с мизерной зарплатой и маленьким непослушным ребенком. Это трудно. И она срывалась. Тебя пронизывала ненависть, когда ее язык заплетался. Помнишь? Уверен, что помнишь. Этого хватило, чтобы ты на всю жизнь возненавидел алкоголь. Со временем она оправилась от потери кормильца, и ты стал, по крайней мере, регулярно питаться, но воспоминания не задобришь едой. Помнишь, как она однажды заснула на унитазе, и ты всю ночь не мог попасть в туалет? Ты пришлось писать в кастрюлю, а потом выливать мочу в раковину и мыть сымпровизированный «ночной горшок»? Я знаю, ты ничего не забыл. И теперь, ты не знаешь, скорбеть о ее трагической кончине или нет.
39.
-К чему мы стремимся? А?
-Все к чему-то стремятся. Наш путь труден, но я не сомневаюсь, в конце нас ждет награда за терпеливость.
-В конце – это на том свете? Я не придираюсь, но хотелось бы жить счастливо здесь и сейчас.
-«На самом деле нет смерти таковой. Если только жизнь и есть ее отсутствие».
-Это не проясняет обстановку. Не начать ли тебе стремиться к чему-то реальному?
-К чему, например?
-К работе. К обычной работе. К старомодному способу заработка денег.
-Но я работаю.
-Ты действительно считаешь это работой? Торговать в электричках – неужели это все, на что ты способен?!
-А чем мне заниматься?
-Работай хотя бы по профессии!
-Чинить эти ****ые холодильники?
-Ладно. Отложим работу. Может, хотя бы, поженимся?
-Нет. Спасибо.
40.
Теплеет. Скоро будут течь сопли. Трудно не простудиться, обитая на улице с марта месяца. Ты не закален достаточно, зато достаточно упрям. Ты едешь долго на электричке, ты едешь долго в метро. Чем тебе плохо дома? Неужели отапливаемая квартира хуже морозного марта верхом на теплотрассе? Но ты хотел просыпаться здесь. Ты хотел засыпать здесь. Ты поднимаешь глаза к небесам. Ты говоришь: «Я не был с Крестом в день его смерти, но взамен обрел Юлю. Я окончил институт, практически не учась там. Я играл в группе, известной в узком кругу меломанов. Я обучился игре на гитаре, сочиняю стихи и накладываю их на музыку. В моей жизни осталось лишь одно. Одна заветная мечта. Я готов на все, ради жизни здесь. Я готов на сокращение срока моего пребывания на земле. На что угодно. Я хочу её смерти»
41.
Ты сидел в первом вагоне, на первой скамейке и монотонно посапывал, в ожидании народа. Народ нужен тебе. Иначе, кому ты будешь читать религиозную проповедь, и втюхивать за двадцать рублей календарь с православными праздниками? И вот, внезапно, даже неожиданно, рядом с тобой сел немолодой человек с гитарой. Инструмент в потертом черном чехле, мужчина – в потертом черном пуховике. Электричка на вокзале. Народу в вагоне мало. До отправления еще минут пятнадцать. Музыкант оставил гитару на скамейке, а сам вышел в тамбур, покурить. Рядом с тобой стоит гитара. Какая-никакая, а, тем не менее, гитара. И ты пал жертвой воровства. Ты глянул на тамбур – мужчины не видно. Ты глянул на гитару – она так притягательна. Эта чудесная форма, скрытая под неряшливым чехлом, контуры грифа, деки. Как она желанна. Ты взял ее в руки. Встал со скамьи. Неторопливо направился по вагону. Вышел в противоположном тамбуре. И сел в первую попавшуюся электричку. Электричка отъехала. Ты вынул инструмент из чехла. И осмотрел гитару. Пусть это старая Ленинградская гитара с наклейкой внутри деки «15 р.», но ты счастлив. Теперь ты гитарист. Ты выучился нескольким блатным аккордам. И ты был единственным музыкальным попрошайкой, что исполнял в электричках песни собственного сочинения. И люди давали тебе деньги. Эти жалкие смертные присутствовали при рождении нового Барабашки – Аркадия Молленковича.
42.
«Здравствуй, мой друг! Я вернулся. Кажется, прошла вечность с нашей последней встречи!»
43.
-Здравствуйте, уважаемые пассажиры! Счастливого пути и хорошего настроения! Тем, кто не любит терять время попусту, разрешите предложить вам рот моей дочери! Прекрасный ротик! Посмотрите сами! Какие губки! Минет, уважаемые пассажиры, минет! Кто хочет? За смехотворную цену – двадцать рублей! Да, вы не ослышались! Двадцать рублей! Высококачественный минет вот этой красавицы! Кто желает? Еще можно трогать! Грудь очень приятна на ощупь!
У двери в тамбур стояли две женщины. Та, что произносила речь, была невысокого роста, полненькая, лет сорока отроду. Ее бизнес-партнерша, вероятно действительно дочь, чуть выше ростом, пухленькая, но не толстая, симпатичная, коротко-стриженная. Обе одеты довольно неряшливо.
Пассажиры замерли. Никто не решался даже сглотнуть. Мужчины переглядывались, жалостливо смотрели на спутниц и мгновенно отворачивались, покрасневшие от стыда. Никто не хотел быть первым. Нужен был герой. И герой объявился.
-Можно мне?!
Юля ткнула тебя ногтем в бок, но ты лишь улыбнулся ей, тихонько кивнул головой и вопросительно взглянул на продавщиц.
-Да. Идем.
-Деньги вперед?
-Как хотите.
-Сейчас.
-Ты что, сдурел? – злобный шепот Юли отвлекал Барабашку от поиска кошелька.
-А что такого? – то же шепотом оправдывался он, - Я не люблю терять время попусту, как они и сказали. Мне это подходит. Вот ваши двадцать рублей. Ну, приступаем.
-Я на тебя обижусь!
-Успокойся. Не хочешь - не смотри.
-Ну, я тебе покажу! – прошептала Юля ему на ухо, но он не одумался.
Вторая женщина стояла рядом и нервно поглядывала на часы. Симфония причмокиваний явно близилась к концу. Всё. Барабашка откланялся:
-Спасибо. Было очень приятно.
Женщины учтиво кивнули и пошли дальше по вагону:
-Минет! Очень дешево! Кто желает?
44.
Барабашка, давай поговорим по душам. Я хочу узнать тебя лучше. Ты мне вовсе не безразличен. Ты ведь знаешь, что каждый человек по-своему интересен для меня. Даже если он поистине неинтересен, то для меня он интересен своей неинтересностью. Ты меня понял? Звучит сложно, но я искренне в это верю. Так, на чем мы остановились? Ах! Конечно! Я хотел узнать тебя поближе! С чего начнем? Барабашка, скажи мне, чего ты боишься? Например, Александр боялся насекомых. А Никита - темноты. Многие бояться темноты, не только маленькие дети. Помню, когда у этого растяпы перегорела лампочка в туалете, и по «большому» и по «маленькому» он ходил на улицу, пока Марина Петровна не заменила ее на новую! Вот так-то! Так боишься ли ты темноты, Барабашка? Не стесняйся, мы поймем. Знаешь, что нас так пугает в темноте? – Неизведанность. Мы заходим в темную комнату и не можем оценить степень риска. Ты боишься космоса? Я немного побаиваюсь. Вероятно, потому что он тоже темный и неизведанный. Нравится ли тебе туман? Туман, что окутывает долину. Туман, самовлюбленно поднимающийся над рекой, рано утром. Я обожаю этот вид. Долина прекрасна. Хотел бы я что-то изменить. Но ты и сам, по-моему, справишься.
45.
На какие категории ты делишь людей? Одни делят людей на законопослушных граждан и преступников. Другие – на агрессоров и пацифистов. Я знаю, что Андрей поделил бы мир на сексуально-активных и сексуально-пассивных. А Никита – на плейбоев и неудачников. Александр – на тех, кто совершил убийство, и тех, кто только хочет его совершить. Я хочу знать твое мнение по этому вопросу. Каким в твоих глазах выглядит мир? Что значит «мир» сквозь твою роговицу? Делишь ли ты мир на евреев и гоев? На тех, кто пьет и курит и тех, кто это не делает? На тех, кто бьет по барабанам, и тех, кто за ними не разу и не сидел? На тех, кто пишет стихи, и тех, кто этого не делает? На творческих и практичных личностей? На тех, кто знает, чего он хочет от жизни, и тех, кто просто плывет по течению, вплоть до водопада? На тех кто любит своих родителей, и тех, кто желает смерти собственной матери? На тех, кто любит деревню, и тех, кто не может жить загородом? На смелых и трусов? На героев и злодеев? На любителей и профессионалов? На шлюх и шалав? На удавшихся и не удавшихся бабников? На высоких и низких? На волосатых и лысых? Барабашка! Я хочу видеть тебя в слезах, замученного ночными кошмарами, видениями и угрызениями совести! Ты что, решил мне счастливый конец устроить? С ума сошел? Оглянись! Где же справедливость, в конце концов? Андрей мертв. Никита мертв. Почему ты, Барабашка, все пережил и со всем смирился? Я хочу, чтобы хирурги, которые будут тебя когда-либо оперировать, страдали болезнью Паркинсона! Хочу, чтобы твой парикмахер был слеп, а твоя публика – глуха! Разве я не должен нести читателям хоть какой-то моральный посыл? Злодеи должны быть наказаны! Или нет?
46.
Барабашка, мой милый Барабашка, я хочу подвести итог всех твоих похождений, взлетов и падений. Что мы имеем на данный момент? Кто ты теперь? Остался ли прежним? Нет. Я вижу тебя в комнате, светлой и просторной, с письменным столом и двуспальной кроватью. Ты сидишь в черных отглаженных брюках и белой рубашке с воротничками. В руках – гитара, на устах - стихи. Проигрываешь аккорды песен, отыгранные сотни раз. Сегодня еще один знаменательный день – концерт бардов в летнем парке. Пусть Иисус без К(к)реста для тебя обычный человек, а жизнь твоя – трагикомедия. Жизнь твоя похожа на пересыхающий ручей, чье впадение в синий безбрежный океан явилось наградой за трудный жизненный путь. Это не плохо. В некотором роде, даже интересно. Ты выходишь на сцену, спокойный, уравновешенный. Ты выходишь на ту же сцену, откуда некогда выглядывал из-за барабанной установки на Юлю влюбленными глазами. Но то было много световых лет назад. Ты подходишь к микрофону с акустической гитарой в руках. Садишься на стул, и люди аплодируют тебе. Ты стучишь по микрофонам, и, убедившись в их исправности, начинаешь шоу. Твой бас растекается по поселку как мед по тарелке – медленно, тягуче и всепоглощающе. Ты поёшь спокойно и стильно – словно уверен в завтрашнем дне. Прошлое осталось в прошлом. Ты шагнул вперед и потерял связь со всем, что у тебя было. Вот твой дом, он здесь. Та квартира, где ты провел четверть века, осталась далеко позади. Где теперь Юля? Я вроде слышал, она нашла себе какого-то со всех сторон положительного спутника жизни, бросила ненавистную работу и превратилась в прелестную домохозяйку с миленькой дочкой. Кто знает, правда это или нет. Мать Креста, если верить непроверенным слухам, благополучно спилась и скончалась. Лежит рядом с сыном, чью могилу она после похорон ни разу так и не посетила. Вероятно, ей там не сладко. Ох, он ей устроит! Как думаешь, Барабашка, у нас с тобой получился хэппи-энд? А что, какие проблемы? Юля счастлива, ты счастлив. Не знаю, по-моему, все чудесно. Кто-то из величайших ученых, поистине гениальных и всемирно-признанных, сказал, что если добился своей цели, то уже не важно, каким путем и каким средствами! Не разбив яиц, не сделаешь омлет, да? Прощай, мой герой! Мир тесен. Быть может, мы вновь встретимся, в другой жизни, на других страницах другого повествования. Прощай, Аркадий Молленкович. И прощай, Барабашка.
-Алик…
-Мама?
Краткое содержание трилогии
1 - Герои мыльного пузыря.
Вторая часть первой повести написана под впечатлением от просмотра американского триллера, название которого мне, к сожалению, не вспомнить. Сюжет там таков: молодой учитель устраивается на работу в школу и одна из старшеклассниц влюбляется в него. Учитель не идёт с ней на контакт. Ученица становится всё более одержима им, буквально сходит с ума. Концовка в голливудском стиле – добрый учитель убивает злую ученицу. Смотрел этот фильм ещё лет в 14. Запомнилась в основном симпатичная актриса в роли старшеклассницы. Так же помню, что у того молодого учителя было подруга его возраста. Когда начал писать, кроме этого фильма, в уме держал ещё знакомого школьного учителя «ОБЖ и труда». Мы называли его «Котях» - выражение лица как у кота, испившего молока. Он был немного похож на Кевина Костнера и пару раз заигрывал (вероятно, в шутку) с моими одноклассницами. Так же думал о фильме «Опасная профессия» с Жераром Депардье, где Парижского учителя переводят в неблагополучный район, и него так же завязывается связь (платонического характера) с ученицей арабского происхождения. Всё это легло в основу второй части первой повести.
Первая же её часть навеяна романами Леонарда Коэна о близкой дружбе, или даже гомосексуальных отношениях, двух ровесников интеллектуального толка и фильмом «Вальсирующие».
Главные герои – Андрей и Никита. Андрей учится в 9-ом классе. Во время прогулки с девушкой, с которой прошлой ночью Андрей потерял девственность, на неё набрасывается собака. Андрей не решается отогнать собаку и убегает. Девушка умерла. Мальчик с отцом вынуждены переехать в другой район, так как в школе на Андрея смотрят не иначе как на убийцу и труса, не стесняясь напоминать об имевшей место слабости. Андрей идёт в новую школу, и знакомиться с Никитой. Они становятся очень близки, собираются поступать в один университет, а летом поехать на море. Андрей тем временем всё сильнее винит себя в смерти девушки, и своими нервными расстройствами буквально вызывает у себя рак. Не говорит о болезни до последнего. Впоследствии, идея с раком отвергнута, а в отношении персонажа Андрея я стал всё больше склонятся к «воображаемому другу». Нечто вроде легкой шизофрении, когда человек поступив очень плохо, выдумывает «друга», и убеждает себя что именно его «друг» совершил «то-то и то-то», а не он сам. Так же он наделяет этого «друга» теми чертами характера, которыми любо не обладает, но мечтает обладать, либо обладает, но стыдится их. Идея почерпнута из фильма «Воспитывая Каина», ну и возможно, «Бойцовского клуба». Такой вариант придаёт персонажу Никиты дополнительное психологическое обоснование, и вообще, многое увязывает и шлейфует. Как именно умер этот «воображаемый друг» не важно – как во сне – Андрея просто не стало (Никита отказался от него, приняв-таки на себя ответственность за смерть девушки). После его кончины, Никита уезжает в деревню, в дом, принадлежавший его бабушке. Он устраивается работать в местную школу учителем ОБЖ (известно, что на эту должность в небольших городках берут всех желающих в связи с нехваткой кадров), и неожиданно заводит много знакомств с противоположным полом. Марина Петровна, учитель биологии, проникается к Никите почти материнской любовью. Так же, он становится объектом пристального внимания Анны Светлиной, старшеклассницы. И наконец, Аня-парикмахерша, наивная и даже глупая девушка, как оказывается впоследствии, дочь преподавателя физкультуры в школе Никиты. Герой встречается с Мариной и Аней-парикмахершей, но не поддаётся на явные знаки внимания со стороны Ани Светлиной. По стечению обстоятельств, лишившись обоих любовниц, Никита сближается со своей ученицей. Но затем, испугавшись её, как ему показалось, одержимости им, довольно грубо бросает её. Девушка (возможно, будучи беременна от Никиты, так как тот предпочитал экономить на средствах защиты) выбрасывается с пятого этажа. Никита, мучимый совестью и воспоминаниями, спивается и попадает под поезд.
Смущает некоторое нагромождение сюжета. Многие события словно списаны с бразильских сериалов. Общая идея заключалась в том, что после смерти Андрея, восхищавшийся им Никита пытается имитировать покойного друга. Как мы видим, бросив Аню Светлину из страха за свою жизнь, Никита повторил уже однажды совершенный Андреем проступок (побег, вместо вмешательства, вследствие трусости).
P.S. учитывая отныне «воображаемость» Андрея, мы приходим к тому, что Никита повторяет собственный проступок, имевший место в прошлом, и о котором он так усердно пытался забыть, что вновь работает на руку логике поведения Никиты, и его чрезмерно острой реакции на самоубийство ученицы.
В конечном счете, повесть можно адекватно воспринимать лишь в качестве фарса, гротеска или подростковой сказки, так как с точки зрения реализма она смехотворна и трещит по швам.
2 - Александр.
Изначально задумывал повесть как анти-детектив, или анти-триллер. На примере Агаты Кристи, решил сделать убийцей самого главного героя и вести рассказ от 1-ого лица. Количество убийств необходимо свести к минимуму – две жертвы (взрослая женщина в подземном переходе и девочка-подросток в роще). То, что в конечной редакции свелось к шизофрении главного героя задумывалось как события, имевшие место в реальности (см. выше краткое содержание 1-ой повести). Кровавое убийство семьи сочинено под впечатлением от песни Ника Кейва «Песня радости/ Песня Джой». Убийство учителя физкультуры так же задумывалось реальным происшествием, но теперь думаю, всё больше похоже на то, что мужчина сам упал под поезд, а главный герой лишь желал его смерти, и, узнав о случившемся, с радостью записал это на свой счёт. При написании, в уме держал много фильмов о серийных убийцах, такие как «Эвиленеко» (о Чикатило) или классику Хичкока (к примеру, идея о «таинстве исповеди» и верующем убийце позаимствована из «Я исповедаюсь»).
Александр, вновь учитель в местной школе, на сей раз русского языка и литературы (то есть, ведущий преподаватель), на самом деле – комплексующий шизофреник, и убийца. Его родители умерли, когда ему было 18 лет. Он был домашним ребёнком, слабым физически (астма) – и оттого не имел друзей. Ещё в школе, после очередного астматического приступа, вызванного некомпетентным учителем физкультуры, Александр совершил своё первое вымышленное(?) убийство – физкультурник попал под поезд в метро, и герой посчитал, что это было его рук дело. Поступив в университет, он всё так же не мог найти друзей, и взамен умерших родителей выдумал себе подругу – Настю. Получив высшее образование, он вместе с «Настей» переезжает в деревню, а родительскую квартиру сдаёт. Вскоре на свет появляется и выдуманная дочь – Аня. О вымышленности этих персонажей так же говорит страсть Александра к именам, начинающимся с буквы «А» (Анастасия и Анна). Вымышленная семья в какой-то момент надоедает Александру (вновь аналогия с 1-ой повестью, а именно, с её поздней редакцией – Никита «умерщвляет» воображаемого друга), и он убивает их, уверяя себя, будто их убил кто-то другой. Он начинает пить, запускает себя и проводит так пять лет. Пока не находит выход из ситуации. Ночью он подкарауливает женщину в подземном переходе и убивает её. Идёт в церковь, исповедуется в убийстве и выпрашивает прощение греха под предлогом, что собирается сдаться властям. Теперь он легко завязывает со спиртным, и возвращается к прежней жизни. Но через некоторое время ему захотелось повторить приятный опыт убийства. Поздно вечером он замечает на улице девочку лет 13. Она пытается дозвониться кому-то по мобильному телефону, но сигнала нет. Александр говорит, что в роще хороший сигнал. Там он убивает её и бежит всю ночь через лес, домой. На следующий день он вновь идёт в церковь, но поп не отпускает ему грехи, и требует, чтобы тот немедленно сдался. Александр угрожает священнику и обещает, что вернётся завтра в то же время. Вера его тем временем ветшает. Он задаётся вопросом «Как Бог мог позволить мне совершить такое – убить ребёнка?». На следующий день он почти раздумал идти в церковь, но в последний момент решается. В церкви его естественно ждёт милиция. На суде Александр признан невменяемым. Он отправлен в психбольницу. Там он собирается покончить с собой. Впрочем, покончить с собой Александр собирается, чуть ли не в каждом абзаце.
Хотелось показать логический и неминуемый конец – арест. Показать без погонь и перестрелок. Всего два убийства и пойман – это и была задумка.
Чувствуется некоторая претенциозность (возможно, из-за наигранного пафоса, хотя таков темперамент Александра), несмотря на то, что я заведомо ни на что не претендовал. Немного юмора могло бы пойти повести на пользу. Впоследствии, ознакомился с фильмом «Шрамм» Йорга Буттгерайта – сотни параллелей, и отнюдь не в мою пользу.
3 - Барабашка.
Начал писать на отдыхе в Турции. Писал на маленьких клочках бумаги короткими главами-заметкамии. Вернувшись домой, постарался сохранить вынужденную рваность повествования, на манер романа «Прекрасные неудачники» (кстати, сцена у института с интимным касанием главного героя и незнакомки из толпы – почти эквивалентна описанной в том же романе Л. Коэна) и таких фильмов как «Криминальное чтиво» и «Необратимость». Барабашка является совмещением двух моих знакомых – барабанщика из группы и одноклассника-дуболома. Оба они низкого роста, накаченные, обделённые умом и тактом.
Аркадий Молленкович ведёт нудную и серую жизнь. Как-то раз вместе с другом Крестом он оказывается в рок-клубе и ради шутки садиться за ударную установку. Невооруженным глазом виден самобытный талант парня, и музыканты, услышавшие его игру, оформляют Аркадия барабанщиком в рок-группу к знакомым. Там он получается прозвище Барабашка, так как очень стыдится своих еврейских корней. Его отец, еврей, бросил его мать, когда Аркадию было лет 5. Мать русская. С тех пор Барабашку лихорадит от антисемитизма до избиения фашистов, и обратно. Собираясь с Крестом на очередную тусовку в клуб, Барабашка замечает на вокзале симпатичную девушку и просит Креста ехать в клуб без него. Он знакомиться с Юлей. А Креста в тот день избивают до смерти скинхеда у выхода из клуба. Аркадий тяжело переживает смерть друга, и начинает потихоньку съезжать с катушек. Дав концерт со своей группой в неком посёлке, им овладевает идея фикс – переехать жить туда. Но есть проблема – у него нет денег, чтобы купить частным дом с участком, и есть больная мать, с которой у него тоже отношения хуже некуда (он винит её в том, что их бросил отец) и она, ни за что не уедет из города в такую глушь. Тем временем, Юля беременеет от Барабашки и настаивает на свадьбе или хотя бы более серьезных отношениях. Не добившись ничего, она бросает Аркадия. Всё лето Барабашка бомжует в заветной деревне, в надежде найти дешевой дом на продажу. Случайно наткнувшись на родителей Никиты (из первой повести), выходящих из ныне пустующего дома, Барабашка договаривается с ними, что купит этот дом в течение месяца. Вскоре его мать падает с лестницы и умирает (причастен ли к этому Барабашка, нам доподлинно не известно). Он продаёт квартиру и радостно переезжает в деревню.
Безусловно, эта повесть наиболее приближенна к своей изначальной задумке из всех трёх. Много абсурда, почерпнутого из «Прекрасных неудачников», гомосексуальных подтекстом (оттуда же) и «преступление и наказание». Рассказ ведётся новаторским (по крайней мере, для меня) методом – от 2-ого лица. То есть представляет собой непосредственное обращение к главному герою.
Образ Юли символизирует идеальную девушку. Она умна. Моложе Барабашки. Красива. Отдаётся на первом же свидании. Опытна и умела в сексе. Верна Барабашке, но не против его измен. Всё меняется лишь, когда она обнаруживает, что беременна. Тогда верх берёт материнский инстинкт, и она становится обычной женщиной, требующей уверенности в завтрашнем дне.
Нельзя не заметить, что первый блин как ни крути, но всё же комом. На лицо самоповторы (и в «Героях мыльного пузыря» и в «Барабашке» два неразлучных друга, почти любовника, один из которых погибает при странных обстоятельствах, а второй неуклюже пытается продолжать жизнь без него), чересчур явные заимствования из первоисточников, полнейшая путаница жанров и стилей, навязчивый сквозной мотив совести, а о ритмике произведений и говорить не приходится. Персонаж Ани-парикмахерши в 1-ой повести и вовсе может иной раз показаться лишним. Малоправдоподобно и то, что беспробудного алкоголика целых 5 лет держат на должности школьного учителя русского языка (из «Александр»).
Барабашка
© Copyright: Никита Севастьянов, 2011
Свидетельство о публикации №211042700643
Свидетельство о публикации №211042700643
Рецензии