Выбор

Как странно… немеют руки… немеют ноги… и от взгляда хочется спрятаться куда-нибудь. А он подходит и заговаривает с ней. Сотрудничество? Судорожный кивок головой. Согласна. Конечно же, она согласна. На все…

Лидия открыла глаза, осмотрелась. Сколько лет она уже живет в этом замке. Просыпается ночами от возмущения защитных магических полей и иногда слышит отголоски ругательств там, внизу в лаборатории. Вильгефорц не сдерживается в выражениях, когда проводит эксперименты. Но слов она не слышит. Только обрывки мыслей, порой гораздо более крепкие, чем слова. Ее кабинет находился почти на самом верху башни замка. Вечный беспорядок творческого человека, наполняющий комнату: краски, кисти, холсты и листы бумаги; книги с гравюрами  и миниатюры, трактаты по истории искусства, которым позавидовала бы и Оксенфуртская библиотека; труды по истории; книги по магии, артефакты, магические предметы, тетради, записи – невероятная смесь. Все в этой небольшой комнате говорило о личности и характере своей хозяйки. Чародейка не была сторонницей идеального порядка, сколько не прививали его в Аретузе Маргарита и Тиссая. А особенно Тиссая. Потому Лидия избегала визитов госпожи де Врие в свои апартаменты, когда та гостила в Стигга. Конечно же, она не одобряла беспорядка в комнате молодой чародейки, как и любого другого беспорядка, а потому Лидия предпочитала показывать ей свои новые работы в галерее или общей библиотеке.
Девушка встала и подошла к окну. Светало. Алая полоса зажглась на востоке, возвещая новый день, окрашивая мир в утренние мягкие цвета, разливая нежные блики по морю. Лидия восхищенно вздохнула. Она бы улыбнулась, если б могла. Но, увы, не могла.

Шепот, плечом к плечу в лаборатории пятеро. Она и еще четверо магиков. Амулет на подставке в центре рабочего стола. Вокруг ингредиенты, реторты, колбы, свитки… Приглушенные голоса и отточенные движения. Она совсем еще юная, ученица Вильгефорца, такого молодого и такого талантливого. Ученица по его же просьбе. Личной. Она так гордилась. И вот, ответственное задание. О, с каким рвением она вызвалась в эту группу! Он будет доволен. Он поймет, что не ошибся, выбрав ее. А может даже…
Сложная работа. Возмущение поля, волна высвобождающейся силы… Что-то не так! Что-то пошло совсем не так! Кажется, вибрируют сами стены и пол… удивленный взгляд на ее собственные руки, вцепившиеся в столешницу так, что побелели костяшки… Ослепительная вспышка, обжигающая волна… Слепота, раздирающая тело боль… Крик… Чей? Ее? Других? Провал и тьма…
С трудом разлепить веки… Больно… как же больно… Глаза… Его глаза над ней…
- Лидия, приходи в себя. Смотри на меня.
Его голос… Он волновался за нее, он рядом с ней, с ее постелью… Что же произошло? Она попробовала улыбнуться, сказать ему, что с ней все хорошо, но… Вспышка боли и выступившие слезы…. Ни голоса… Ни сил даже шевельнуть губами…
- Молчи. Не напрягайся. Ты пострадала во время эксперимента. Не говори. Только мысленно если хочешь.
Она пыталась услышать нотки заботы в его голосе и не слышала. Собралась с мыслями и спросила телепатически: «Что случилось? Насколько сильно я пострадала?» - Ты хочешь узнать? – В глазах ни капли эмоций. Голос ровный как всегда. «Да. Да, я хочу». С лицом, не выражающим ничего, он подносит к ней зеркало… Она закричала бы, если бы могла. Если бы ей было чем… Закричала страшно, надрывно, громко и отчаянно… Если бы было чем… Сразу после носа ее лицо представляло собой оголенные торчащие кости и обрывки мышечных тканей и кожи. Крови не было - сплошной ожог. Раздробленная гортань. Из расширенных от ужаса глаз текли слезы…
 Изуродована. Теперь она навсегда изуродована… И нема…
- Я постараюсь, чтоб ты восстановилась. Есть разные методы. Попробуем.
Игрушка… Всего лишь игрушка для него, очередной эксперимент… Как и все…
- Ты согласна попробовать? А пока не получится, я наложу фантом на нижнюю часть лица. Ну и… Общаться тебе придется телепатически. Согласна?
Она кивнула одними ресницами. Как будто есть иной путь, кроме как согласиться… Как будто ей есть, куда идти…

Лидия оделась в рабочее  платье из черного льна, украшенное по горловине серебряной нитью, и мягкие домашние туфли без каблуков. Она не любила каблуки. Ей нравилось неслышно перемещаться по замку, не привлекая к себе внимание. Долго расчесывала длинные волосы цвета каштанового меда и заплела их в тяжелую косу. Задержалась возле зеркала, вглядываясь в свое лицо: зеленые, чуть раскосые глаза – примесь эльфьей крови в прошлых поколениях, аккуратные брови и высокий лоб. И неподвижный рот. Никакой мимики. Ей не была доступна улыбка. Ни одна эмоция не была ей доступна – все жило только в глазах.
Чародейка отвернулась от зеркала, щелкнула пальцами и постель начала жить собственной жизнью – одеяло расправилось, покрывало соскользнуло со стула и ровненько устроилось поверх. Она не любила заправлять постель.
Пора приниматься за дела, отдать распоряжения слугам, разобрать бумаги и вскоре принять почту. И быть готовой явиться к Нему по первому зову и ответить на любой вопрос. Личная помощница великого Вильгефорца. Обреченная на него. Обязанная ему всем: своей жизнью и своим уродством. Женщина- призрак, женщина – фантом. Чародейка и талантливая художница. Несчастная девочка, которая поставила на карту все и все проиграла.  Что бы ни случилось, она будет с ним. Потому что однажды уже сделала выбор, а теперь его уже не было. Она ненавидела жалость во взглядах. Она продолжала жить – единственная уцелевшая во время того эксперимента. Она носила красивые платья и применяла эликсиры, как и все чародейки. Она была прекрасна, как и все чародейки. И несчастней, чем все они вместе взятые. Пленница собственного выбора и сложного фантома, заменившего ей ее живое и улыбчивое лицо.
Лидия ван Бредевоорт не роптала на свою судьбу. Потому что не жалела ни о чем. И ничего не изменила бы, будь возможность прожить жизнь заново. Личная помощница Вильгефорца. Женщина – тайна, женщина – манускрипт, женщина – верность.