Жууудь

   “Спокойной ночи!” - сказала мама и выключила свет. Девятилетний Дима остался в комнате один. И хотя мама с папой спали тут же, за стеной в соседней комнате, ему все равно было немножко страшно.
   За окном было темно, и лишь яркая луна мельком показывалась из-за стремительно бежавших темных облаков. Дима лежал в теплой постели и долго смотрел в окно, где луна изредка освещала бешено несущиеся, ударяющие в окно, крупные хлопья снега. Постепенно сон слепил его веки. Мальчик заснул. Он уже спал глубоким сном, когда в 12 часов ночи, в окне, прямо на стекле, появилось маленькое светящееся пятно, величиной с яблоко. Через несколько минут на месте пятна образовалось отверстие, через которое упругой бесшумной струей хлынул снег, оседая на полу в одном месте посередине комнаты. Еще через несколько минут отверстие в стекле исчезло, и красное пятно перескочило на небольшую кучку снега, образовавшуюся на полу. От этого пятна снег стал тускло светиться, бросая на стены и мебель багровые мерцающие блестки. Он постепенно таял и вскоре на полу  образовалась лужица, от которой исходил запах свежей крови. Раздался тихий шорох. Прямо из стены появилась небольшая детская кукла со всклоченными грязными волосами, одетая в тряпье. Глаза ее засветились в темноте двумя красными точками. Чем ближе подходила она, тем сильнее светились ее глаза. Зайдя в самую середину лужи, уродливая кукла остановилась. Раздался хриплый стон и через некоторое время лужа на полу стала уменьшаться, а затем и вовсе исчезла. Кукла впитала в себя всю кровь. Еще мгновенье и кукла стала на глазах увеличиваться в размерах, почти достигнув головой потолка. Она превратилась в старую дряхлую старуху, с седыми волосами, свисающими до пола. Глаза ее разгорелись так сильно, что вся комната осветилась красным, мерцающим светом. Из ее большого морщинистого рта вновь раздался глухой хриплый стон. Она вытянула вперед костлявые руки и из кривых растопыренных пальцев стали расти длинные острые когти, из-под которых закапала кровь. Из оскаленного рта показались большие острые клыки. Старуха вампир сделала шаг к кровати, на которой спал мальчик. Сквозь сон Дима почувствовал, что кто-то стащил с него одеяло. Он открыл глаза и сначала ничего не понял, так как был ослеплен ярким красным светом. Вдруг он увидел страшную уродливую руку с длинными кривыми ногтями, медленно приближавшуюся к его лицу. Дима закричал, но в ту же секунду, рука со страшными ногтями впившись ему в горло, оборвала его крик. Старуха схватила забившееся тело мальчика и приблизив к нему свое лицо с хрустом вонзила свои клыки в его горло. Струей из разорванной шеи хлынула кровь, и старуха со злобным урчанием принялась ее сосать. Она быстро высосала всю кровь из мальчика, выпрямилась, вырвала у себя клок седых волос и скатав в комок, сунула их в разодранное горло мальчика. И тут произошло чудо - рана стала медленно затягиваться и вскоре от нее не осталось и следа. Старуха накрыла Диму одеялом и отошла на середину комнаты. Глаза ее стали тускнеть, она опять превратилась в старую, грязную куклу и подойдя к стене исчезла в том же месте, откуда появилась. На полу вновь появилось красное светящееся пятно и вся кровь, разбрызганная по постели стала стекаться на это место, вновь образуя красную лужицу. Наконец на постели не осталось ни единого пятнышка и тогда на полу стала расти кучка красноватого снега. Красное пятно перескочило на окно, и в стекле опять появилось красное отверстие. Залетевший ветер поднял образовавшуюся горку снега, закружил вихрем по комнате и весь снег хлопьями вылетел через дыру. Пятно в окне исчезло, и стекло вновь стало целым. Ничто больше не напоминало о ночном кошмаре.
   Наступило утро.
“Дима вставай!” - раздался голос матери, “А то в школу опоздаешь”. На улице было еще темно. Мама включила свет. “Ну, вставай же!” и подойдя к постели стала будить мальчика. Что то вдруг показалось ей подозрительным. Еще раз дотронувшись до сына она почувствовала что ухо, за которое она его теребила, стараясь разбудить, почему то очень холодное. Ей стало не по себе. Она принялась тормошить мальчика и вдруг, сообразила, что он весь холодный. Ей стало страшно, она дико закричала. Тут Дима открыл глаза. Он недоуменно посмотрел по сторонам и увидел свою мать, с ужасом глядевшую на него.
“Что уже утро?” - хрипло спросил он. Мама кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
“Что ты так на меня смотришь, мама?” сказал Дима, поднимаясь с постели. Мама посмотрела на него, тряхнула головой, словно стараясь сбросить неясное наваждение и медленно побрела на кухню, приготовить что-нибудь к завтраку. Дима долго сидел на постели, стараясь понять то новое состояние своего тела, которое он стал вдруг ощущать. Не сходив даже умыться, он стал не торопясь одеваться. Затем опять сидел на кровати, пытаясь понять, что же ему так сильно хочется.
“Дима иди завтракать!” - раздался голос мамы. Он сел на кухне за стол и держа в руках вилку, думал, что же он хочет делать.
“Ты что не ешь?” - спросила мама.
“Не хочу что то”, ответил мальчик, удивившись своему грубому, хриплому голосу. Мама подошла к сыну положила ладонь ему на лоб.
“Странно”, - подумала она и спросила “Димуль у тебя ничего не болит?”.
“Нет мама, ничего” - хрипло ответил Дима.
“Нет уж, иди ляг на диван, сейчас измерим температуру, а в школу я тебя не отпущу, я же вижу что ты не в себе”.
   Дима лег на диван. Отец еще рано ушел на работу и они с мамой были в квартире одни.
В дверях показалась мама: “Ну-ка, возьми градусник”, и помогая сыну расстегнуть рубашку, сунула градусник ему под мышку. Оставив мальчика одного, она села на кухне. Какая то мысль неотступно терзала ее. “Он же весь холодный ” - вспыхнула догадка в ее мозгу. “А может у него такая высокая температура, что он кажется холодным ” рассуждала она, пытаясь понять, что же случилось. ”И этот странный хриплый голос”. Мама встала и пошла к сыну. Дима лежал на диване и когда он повернул голову, матери на мгновенье показалось, что его глаза сверкнули каким то красным огнем и на шее промелькнуло что то похожее на большое красное пятно. Но это было мимолетное видение и мать не поняв что было, вытащила у сына градусник. Уже держа градусник в руках, она поняла, что случилось что то такое, чего просто не могло быть. То что она почувствовала, никак не укладывалось в ее сознании - градусник был холодным, причем не просто холодным, а таким, как будто его только вытащили из холодильника, и температура по шкале не поднялась ни на один градус. “Боже” - вырвалось у нее и она не сдержав подступившую к ногам слабость, с трудом опустилась в кресло. Мальчик вскочил с дивана и вдруг перед его глазами что то яркое полыхнуло, он зажмурился и когда открыл глаза то сначала ничего не мог понять. То что видел вокруг, теперь вдруг стало другим, изменило цвет, как будто бы он смотрел через красное стекло. В нем пробуждалась какая то неясная, неопознанная сила. Он смотрел на сидящую в кресле женщину с закрытыми глазами и не узнавал свою мать. Перед ним сидела незнакомая женщина, как будто сделанная из стекла и только кровь, кровь, переливающуюся по жилам и венам он отчетливо видел внутри ее тела. Он выпрямился и вытянул вперед свои руки. Мать открыла глаза. Перед ней стоял сын и облик его менялся прямо на глазах. Сначала по его телу пробежала сильная дрожь, раздался тяжелый хриплый стон, и вдруг ее сын, меняя облик, как будто окутанный багровым туманом, стал превращаться в огромного тощего старика с седыми грязными космами. Его глаза расширились, загорелись ярким красным огнем, из морщинистого дряблого рта полезли страшные клыки и из корявых пальцев стали вылезать острые кривые когти. Мать неистово закричала. Чудовище вампир протянул к ней руку и тот час острые когти погрузились ей в горло. Раздался предсмертный хрип и несчастная женщина с разорванным, окровавленным горлом повалилась на пол. Старик наклонился, сжал ее тело, бьющееся в агонии, и раскрыв свои челюсти, вонзил в горло свои страшные клыки. С наслаждением, причмокивая и чавкая, он принялся высасывать ее кровь. Когда кровь была вся высосана, старик поднялся, вырвал прядь своих волос и затолкал в истерзанное горло женщины. Рана моментально затянулась, не оставив ни следа на шее. Мать медленно открыла глаза. Она увидела своего сына сидящем на диване. Оглядевшись, заметила, что лежит на полу.
“Дима, ты не знаешь, что со мной было?” - обратилась она к мальчику, с удивлением прислушиваясь к своему грубому, хриплому голосу.
“Тебе стало плохо мама, и ты упала”, - ответил он.
“Я хотел принести тебе воды, но ты уже пришла в себя”. Она медленно поднялась и уселась в кресло, отмечая в своем теле зарождавшуюся новую, не обычную силу. Ей ничего не хотелось, и казалось, что можно на этом кресле просидеть вечность.
   Так они дождались вечера. Мать по прежнему сидела в кресле, изредка поднимая на сына глаза, в которых временами на мгновение загоралось красное пламя. Сын тоже развалившись полулежал на диване. Раздался звонок, мать поднялась, открыла дверь. Вошел отец. Отец изредка приходил после работы поддатым, но сегодня он был явно не трезв.
   Раздевшись, но не снимая ботинок, он не твердыми шагами прошлепал на кухню и вытащенная из-за пазухи начатая бутылка водки со стуком опустилась на стол. “Привет орлы”, - гаркнул он ни к селу, ни к городу. Мать молча за ним наблюдала, прислонившись к дверному косяку. В пьяных глазах его мелькнуло было удивление, что жена не кричит, не ругается, а просто, спокойно стоит и смотрит, но он только приободрился этим фактом и громко икнув, потребовал: “Жрать хочу, аж кровь стынет”. Жена молча стала собирать на стол. Не дожидаясь закуски, отец налил пол стакана водки, долго дул из себя воздух, размял в руке кусочек хлеба, и выплеснув себе в глотку содержимое стакана, долго жевал  хлеб и шмыгал носом. Через несколько минут глаза его покраснели еще больше, хотя красноречия несколько прибавилось: “Ты что мать, какая то пришибленная, на работе что-ль обидели”.
“А я не была сегодня на работе”- хриплым зловещим шепотом ответила жена. Она поставила перед мужем тарелки с едой и отошла в сторону, жадно наблюдая за каждым его движением. Выпив еще пол стакана и смачно хрустя соленым огурцом, отец вдруг подозрительно осмотрел жену. В нем вдруг стала пробуждаться ревность.
“А что ты какая то не такая?” - задал он вопрос, раскуривая папиросу и стряхнув пепел на стол.
“И глазки, я смотрю поблескивают подозрительно”, - смотри, шею сверну. Жена молча, с неохотой повернулась и ушла в комнату. “А Димка где?” - крикнул муж. “Зови сюда”. Когда сын вошел на кухню, отец сидел за столом привалившись спиной к стене и рассматривал на свет очередную порцию водки в стакане. Выражение его лица ясно показывало, что он уже порядочно окосел. “Сядь кровопийца!” - рявкнул отец. Мальчик вздрогнул и опустился на стул, глядя себе под ноги. Тут из пьяного отцовского рта понеслись разные неприятные воспоминания; мальчику припомнилось и разбитое в школе стекло, и двойка по математике, правда давно уже исправленная и прочее, наподобие того, что мы называем детскими шалостями. Опрокинув очередную порцию водки отец распалялся еще больше. Вдруг на кухню неслышно вошла мать. В ее глазах все чаще появлялись красноватые проблески. Она посмотрела на сына, мальчик встал и молча ушел в комнату.
“Что сынка защищать пришла”, - грозно спросил отец. Жена молчала. Она стояла посреди кухни и глядела на мужа широко раскрытыми глазами. Если бы отец был трезвее, он сразу бы заметил что глаза ее налились кровью и излучают красноватое сияние.
“Чего вылупилась, ругаться хочешь - ну давай, давай”, - пробормотал отец, сливая в стакан последние остатки водки.
“Ты лучше скажи, че на работу сегодня не ходила”. Он поднял глаза и тут раздался хриплый, тяжелый стон. Подняв на жену пьяные глаза, муж опешил. Жена была вся окутана красноватым туманом и только глаза выделялись как два красных угля. Фигура ее стала расти, и из багрового тумана показалась старуха, тянущая к нему костлявые желтые руки с длинными острыми когтями. Отец вскочил, но не смог удержаться на пьяных ногах , и его шатнуло в сторону. Это спасло его. В ту же секунду, страшная рука, промахнувшись мимо его горла, царапнула по стене, разрывая обои и оставляя глубокие борозды в штукатурке острыми кривыми ногтями, из под которых выступали капельки крови. Не соображая ничего, отец машинально выплеснул водку из стакана, который продолжал держать в руке, прямо в горящие глаза. Раздался глухой звериный рык, старуха - вампир замотала головой и мужик не долго думая схватил пустую бутылку и что есть мочи опустил на голову чудовища. Раздался глухой удар, по кухне полетели осколки битого стекла. Моментально протрезвев, отец схватил тяжелый кухонный нож и несколько раз ткнув им в тело старухи, отпрянул в сторону. Страшное ее тело упало и превратилось в груду сырого окровавленного мяса. Мужик выбежал из кухни и бросился в комнату к сыну. Рывком распахнув дверь, он отпрянул - на него из комнаты надвигался высокий тощий старик со спутанными седыми волосами, оскалив рот с огромными клыками и вытянув вперед костлявые руки с острыми, кривыми ногтями. Он медленно надвигался на отца, перекрывая ему доступ к входной двери. Вдруг рука резко вытянулась и отец чудом успел увернуться от страшных когтей, которые лишь глубоко разорвали ему щеку, но так и не достали горла. Вампир страшно захрипел и опять стал медленно надвигаться. Тут отцу пришло в голову единственное верное решение. Увернувшись от смертельных когтей, он бросился вперед и двумя руками вонзил нож в грудь чудовищу. Падая он не выпустил из рук ножа и распорол вампиру все брюхо, прошмыгнув между ногами чудовища и оказавшись за его спиной. Испустив тяжелый, хриплый стон, вампир грузно повалился на пол, превращаясь в груду сырого, окровавленного мяса. Внезапно на стене появились огромные, горящие красным светом глаза. Отец посмотрел на них и опустил взгляд на пол. На полу лежала старая кукла со всклоченными грязными волосами. Ничего не понимая, мужик запустил ножом в горящие на стене глаза. Глаза исчезли, нож с глухим стуком ударившись о стену, упал на пол.

                Продолжение следует...