На Камушках по камушкам...

        – Ну, старушка,  отъездила своё, пора на пенсию,  –  говорю    «Камушке», которой  сын уже присвоил   звание «вроде-велосипеда».
         «Камушка» молчит. То ли  воспитана правильно – возражать  хозяйке не  хочет, то ли   уже и  сил нет говорить.  Краска  давно слезла,  руль  инородный,  колёса латаные, педали  почти  рассыпаются.   Ставлю  велосипед в  гараж и понимаю,  что  новый велосипед, шикарный «Скотт», однако,  уже не  сможет, наверное,  так  меня  к  себе  привязать,  как  сделала  это   «Камушка»-старушка.  Впрочем,  в  таких  случаях  муж говорит: «Поживём – увидим».
       Велосипед  –   одно  из самых  романтических  средств передвижения. На верблюдах ездить, наверное,  тоже  романтично,  но я не пробовала.
       «Камушка»  –  это  ласково.   Если  же  называть  велосипед  строго по  паспорту,  то  «Кама».  Почему  купили в  начале  девяностых годов  эти велосипеды?  Да не  один,  а на всё  семейство  – сразу четыре.   Дело вот в  чём.  Годы  были  тяжёлые, а  мальчишки-сыновья росли.   Стал вопрос ребром:   покупать   велосипеды «на вырост»   или   купить  подростковые  велосипеды? На   «взрослых»  –  мальчишкам  ещё  не  комфортно. А    подростковые  велосипеды  –  дети   растут  быстро –  на новый транспорт  снова  придётся   деньги  собирать.  «Где  деньги, Зин…»  Не  Рокфеллеры  же…  Ну,   выручила «Кама» –  складной  велосипед с  маленькими  колёсами,   который  можно  было   сделать  больше  по  мере   роста   ездоков.
      А  уж  коли  купили  велосипеды   сыновьям,  то  и   сами   сели  на  велосипеды,  чтобы  совершать семейные прогулки.  Папа-тренер,  мама-контролёр,  старший  сыночек,  младший  сыночек  –  едем в рядочек. Все на нас  оглядываются – прикольно   смотрится  такая  компания. Велосипеды  все  одинаковые,  шляпы-накомарники  на   велосипедистах   тоже –  без накомарников в  заполярные  леса   летом не  сунешься.
      Лет  десять   «Камушки»  нам верой  и правдой служили,  пока  не  сгорели на  даче. Уцелела  одна «Камушка»,  которую на  лето свекровь  взяла  за грибами  ездить. (Вот она, эта  «Камушка»-грибница,  как раз  и  дожила  до  пенсии.)  Жалко  было  смотреть на  обгоревшие  скелеты,  но восстановлению велосипеды не подлежали. Не  было  бы  счастья… Ну да,  после  пожара,  в котором сгорело всё  спортивно-туристическое  снаряжение (  велосипеды,  лыжи, спальники,  спиннинги, палатка… ),  пришлось покупать  всё новое. Новое, усовершенствованное!  – радовались,  как дети.  Да и  сыновья  были  уже  взрослыми  –   надо  было  переходить на  серьёзные велосипеды. Старший  занялся   «фрирайдом»… Ой,  сколько было синяков у сына и  беспокойства  у мамы!  Но  охота  пуще неволи.
        Так вот, в  девяностые годы  и началась  в нашей семье велосипедная  эра. Сначала  выезжали  «покататься», потом  муж  и  сыночки  пронюхали,  что  мама  готова, чтобы не сидеть  дома одна   с  беспокойными  мыслями,  следовать  за  ними  и   к  чёрту на кулички.  И  вот  уже маршруты  удлиняются, а  «покататься» превращается  в «поехали на рыбалку».
          Когда в семье  трое  мужиков,  женщине  приходится осваивать    разные  виды  спорта  и активного отдыха.  Ну,  рыбалка  так  рыбалка. Мне  что  важно? Во-первых,   не  люблю оставаться дома одна, во-вторых,  в   отсутствие   рыбаков  страхов-беспокойств  придумаю столько,  что  ни  один  фильм  ужасов не  выдержит.  Так  мужики   рыбу пусть ловят, а  я  уж лучше  возле костра посижу,   цветочки  лесные понюхаю,   ручейками  полюбуюсь,   пару  строчек  зарифмую.  Много  ли    нужно  для  счастья?
         По  людным  местам  я  сначала ездить  стеснялась. Ну  как  же,  кто  не читал  чеховского «Человека в  футляре»?  Беликов в  ужасе был  от  того,  что встретил  учителя   Коваленко с  сестрой, едущих на велосипеде. Психология  и  логика  «футлярная»   в  каждом  человеке  хоть  микрончиком  застрянет обязательно  – попробуй вывести. Едешь  и  оглядываешься:  не видят  ли  ученики,  как  «училка» на  велосипеде  раскатывает?  «Как  бы  чего не  вышло…»  А   в  ушах  гремит   голос преподавателя  греческого языка Беликова: « Вы катаетесь на велосипеде, а  эта забава совершенно неприлична для воспитателя юношества… Если учитель едет на велосипеде,  то  что остаётся ученикам? Им  остаётся только ходить на головах!»
          Однако  потом   голос   чеховского героя  был   заглушён  песней   Николая Рубцова  и Александра Барыкина. «Я   буду  долго  гнать велосипед!»  – это  зазвучало  сильнее,  мощнее,   жизнерадостнее,  и  я  уже не  оглядывалась,  на   встречающихся по  дороге  школьников  внимания  не  обращала.  Иногда  даже нос  задирала:   «не  лыком  шиты»,  едем  и  «в ус не дуем».  Лишь  бы  не  задавить  любопытных!  А  то,  когда в пятом классе  училась  кататься на велосипеде,   начала  свою  езду с  того,  что  на  безлюдной  просёлочной дороге  чуть   женщин не  задавила.  Были  мы  тогда  в  деревне  у  родственников.  Троюродная  сестра  обучала  меня  этому    искусству  –  езде на велосипеде. Она  говорила, что  это  просто пустяки:  сел  да поехал.  А я   как  только  пойму,  что  она  велосипед   отпустила и   я  одна  еду,  так  ору   и  визжу,  пугаюсь  и падаю.
       Вот    далеко  женщины показались.  Увидели,  что  девчонку по  дороге   мотыляет из  стороны в сторону, так   они  за     столб  электропередач  и  спрятались.  А  я   от  страха  кричу  – и  несёт  меня    именно  на  этот  столб! Женщинам  ничего,  отделались  лёгким  испугом, а  нам с велосипедом  досталось:  мне   синяки  на ногах   в награду,  у  велосипеда  физиономия  оказалась  примята.
           Но  это я  отвлеклась. Речь    пойдёт о  камушках…
           Как выходные  подходят,  уже  начинается  разведка  вопросами  издалека:
          –  Солнышко,  а   на  выходные,  может,  съездим  куда?  – осторожно  начинает  муж.
          –  Мы  же  в  прошлое  воскресенье  ездили на  озеро. У  нас  дома работы  море.  Стирка,  уборка,    ремонт  никак не  закончим… 
          Встречая  такой бурный  взрыв  эмоций (  косточки   у солнышка  ещё  болят-то с  прошлого похода!), муж ретируется.  Но у  него ведь  есть  соратники-союзники.  Через некоторое время  начинают   атаку  сыночки:
          – Мама, а  мы в воскресенье поедем  на рыбалку?
         Так,  тут  уже  про ремонт и  стирку с уборкой  не расскажешь,   сердитым вздохом не отделаешься.
          Приходит воскресенье.  Крутим  педали, едем  на  дальний  ручей. Уверяют меня  бодро, что  туда всего  километров  15 – 20.  Я надеюсь на  15. Я  верю, что  дорога хорошая. Ездили  ведь  уже по  лесным  дорожкам  –  ничего, не везде  похоже на трассу,  но  ровненько  и    гладенько. Кое-где  песочек,  кое-где камушки –  рука об руку с  «Камушкой» пройдёшь,  ибо  ехать всё равно  невозможно. Но  кое-где. Кое-где и  везде  –  это  слова  разные.  В  тот раз я  это прочувствовала   –  до   солёного пота.
           Ручеёк,  оказалось,  сказочный  был:  до него  и  надо  было  как раз   пару  железных  сапог  стоптать.  Сопки-сопки, камни-камни…  Сначала на  дороге попадались  отдельные камушки, потом     дорога превратилась в  сплошное  месиво камней, потом  она начала неуклонно  забираться  «всё выше,  и выше,  и выше». О  передвижении на педалях   уже  и  речи  не  было –   шли,  волоча  за собой   велосипеды «Камушки».  На «Камушках»  по камушкам…
           Вернуться? Так  каждую минуту   ободряющее  слово  нашего папы-командора: «Ещё  чуть-чуть… Скоро  уже…»  Парни папе верят,  да    к тому же  у  них  «слабаков»  нет. На маму  посматривают с   жалостью,  но  строго:   чем  тут  поможешь?  Маму на аркане  не  тащили,  предлагали  ей  вполне компромиссное  решение   проблемы  выходного дня:  можно  было даме  дома  остаться. Ты,  мама,  дескать,  только нам  разреши на рыбалку, а   сама,  раз тебе  это неинтересно и не  под  силу,   сиди  дома…
          –  Может,  останешься? Мы  сами с  мужиками   съездим… –  это мне  муж накануне  предлагает  «мировую».
          – Что?  –  на стуле подпрыгиваю от возмущения. – Я  буду    два дня  сидеть   и     переживать,  не   свалились  ли  вы  там в    речку,  не   встретили  ли  вы    медведя,  не  начался  ли  у кого-нибудь приступ  аппендицита,  не  обварились  ли  вы кипятком   из  чайника,  не  сожгли  ли  вы в костре свои сапоги,  не… ( Обычно   я  страхов  «походных»  придумываю  больше –  тут  список  сокращаю,  дабы не  утомлять читателя).
         Это  была    домобильная эра,    телефонов  мобильных  для  успокоения  нервных  мамашек  ещё  не  было.  Да  они  и сейчас  нам   не помогают: забираются  мужики-рыбаки  вместе со своей  «хранительницей очага»   в  такие места,  где  связи  мобильной   всё равно  нет.  Одним словом,  я  тогда  здорово  попалась на  это  «недалеко, 15-20 километров». Еле  дотащилась. Рухнула в палатке  замертво.  Не трогайте –   всё равно не встану!
          А    мужички  костёрчик  разожгли,    походную кашку сварганили,  чайку   с   ароматом  костра выпили,  удочки,  спиннинги  достали…  Ручей рядом. А  там  форель  плещется… 
           – Ух  ты, какая  красавица!
           – И  у  меня!
           – Сошла, зараза! Крупняк был!
           – Подсекай лучше!
           – У  меня  подсумок  уже полный!
           – Ого,  вот  это   экземплярчик!
           –  Слушай,  на полкилограмма  тянет!
           Из палатки, растянувшись  в спальнике,  слушаю  рыбацкие   вопли  восторженные. Что-то  даже  любопытно   как-то становится…  Ну,  рыбу  я  точно  ловить  не буду  – это я  уже с  первой  рыбалки  знаю, когда  меня  муж  учил  спиннинг забрасывать.  Я  забросила.  Потом  муж  спиннинг  с  трудом  из речки  выловил, а  я  себе  сказала,  что  руки  у  меня     к спиннингу   явно не  приспособлены. Кривые или,  наоборот,  слишком  прямые. Но не для  спиннинга, тут  точно сомневаться не приходится.  Хотя  есть  у  меня  подруга, которая   со спиннингом   лихо  управляется.  Любой  рыбак  с носом   останется,  если   она рядом  с ним со спиннингом  окажется.
           Так,  рыбу я  точно  ловить  не  буду. А  что  тогда  делать    среди  комарья и  восторженных  рыбацких воплей? Ну,  погуляю недалеко…  Отошла от палатки     немного,   перебралась  через  ручей:  любопытно стало: что  это  так желтеет  вдалеке   на  другом  берегу?
             Морошка! Я потом  уже никогда  больше   не встречала  такой   потрясающей поляны:  это  был ковёр морошки!  Нет,  это не  ковёр был   – это  было  лучше ковра!  Да  такая  крупная,  такая  спелая –  дело-то   было  уже в начале  августа. Каюсь: объелась. Сама  ела,   рыбаков позвала  –  те  до  отвала наелись.   А  нет ничего вкуснее  той  ягоды,  которая не из  банки –  заморенная  сахаром, а прямо  с  полянки,  с   кустика,  из  леса. Присел на корточки – и лопаешь!  Даже передвигаться не надо:   вокруг  тебя всё  ягодами  усыпано.
            Впрочем,   если  бы не «Камушки»  да  камушки – не  видать  бы  мне  этой   царской поляны. До  сих пор  её  вспоминаю!  Теперь «километров 15-20» меня в  заблуждение не вводят.  В нашем  Заполярье   хоть  лето короткое, да километры  длинные.
              Не знаю,  сможет  ли мой  новый «Скотт» по  таким  камням-булыжникам  ездить, а вот  «Камушка» смогла.   Ну,  спасибо  ей за  это. Ни разу не подвела. Если  ломалась,  то  только   дома. Велосипед  тоже  может  быть  другом. Надёжным. Преданным. Весёлым.
              А  поляну  царскую проверить  как-нибудь бы не  помешало. Думаю,  после нас  в  этих  дебрях  только  мишки-топтыжки по камушкам бродили.
                2011


Фото Яроцкого В.Н. На рыбалке. Белые ночи.