Учение сектантов о церкви

Митрофорный Протоиерей Александр Введенский. С-Петербург 1912г.

В брошюре показана и подкреплена множеством ссылок на Св. Писание и опыт святых отцов глубокая ошибочность сектантского представления о христианской Церкви как собрании праведников и святых, не допускающем в тело свое слабых, страстных и грешных людей, хотя и не оставляющих искреннего покаянного труда, и отнюдь не теряющих надежды на Спасение и веры в милосердие Бога

Учение сектантов о церкви при cвете их жизни и евангельского учения
(Дополнения и поправки к миссионерской полемике по дачному вопросу)

Учение православной веры о Церкви в общих чертах таково.
«Церковь есть от Бога установленное общество людей, соединенных между собою православною верою, Законом Божиим, священноначалием и таинствами».
«Церковь не может погрешать или заблуждаться и изре¬кать ложь вместо истины: ибо Дух Святый, всегда действующий через верно служащих Отцов и Учителей Церкви, предохраняет ее от всякого заблуждения».
«Согрешающие, но очищающие себя истинным покаянием, не препятствуют Церкви быть святою; а грешники нераскаян¬ные, или видимым действием церковной власти, или невидимым действием суда Божия, как мертвые члены, отсекаются от тела Церкви и, таким образом она и с этой стороны сохраняется святою».
Так учит о Церкви православной христианский катехизис.
Совсем иначе рассуждают по данному вопросу штундо-баптисты. Они говорят:
«Обязанность всякого верующего, обратившегося к Господу, есть та, чтобы ему не оставаться одному, но соединиться с дру¬гими учениками Господними как с членами одного тела, как с живыми камнями одного дома Божия, для взаимного назидания, утешения и воспомоществования на пути спасения, чтобы пребывать в учении апостолов, в общении, в преломлении хлеба и в молитве. Такое соединение учеников Христовых, устроенное по слову Божию, есть христианская церковь. Неизменным постановлением и правилом церкви пребывает Но¬вый Завет» (Ушинский: «Bеpоyчeниe малорусских штундистов», стр. 128–129. Еп. Алексей: «Материалы для истории религиозно-рационалистического движения на юге России во второй половине XIX века». Казань. 1908 г., стр. 502–503).
Самый же состав церкви штундо-баптисты ограничивают только одними святыми людьми. По учению сектантов, в со¬став членов церкви не должны входить грешные люди, но она должна состоять только из общества святых. И в дока¬зательство своей правоты они ссылаются на следующие места св. Писания:
«Какое соучастие верного с неверным?» (Коринф. 5 гл., 15 ст.) «Если согрешил кто, замечают сектанты, его тотчас же надо отсечь от тела Христова, чтобы не осквернилось последнее» («Миссионер. обозр». Май 1898 г., стр. 752). «Цер¬ковь должна быть свята и без порока» (Ефес. 5 гл., 25–27 ст.).
«А у вас, – заявляют сектанты православным, – воры, мо¬шенники, разбойники, пьяницы, ругатели. Их у вас терпят и не изгоняют из церкви. Поэтому мы вышли из вас и у себя не терпим таковых людей» (Оболенский: «Критический разбор вероисповедания русских сектантов», изд. 3-е, стр. 107).
Наша практика в данном случае такова: «Церковь, следуя правилу ее Основателя, уполномочена и обязана таких ее членов, поведение которых противоречит их исповеданию и которые преступая какую-либо из запове¬дей Божиих, по сделанному им увещанию, не хотят перейти к сердечному и открытому произнесению раскаяния, к намерению истинного исправления и, таким образом, остаются в грехе, –исключать и лишать прав членов посредством обыкновенного голосования (1 Кор. 5 гл., 2 ст., 13 ст.; 2 Сол. 3 гл., 6 ст.; Тит. 3 гл., 10–11 ст.; 1 Тим. 1 гл., 19–20 ст.). Члены, возбуждающие явный тяжелый соблазн, или виновные в много¬кратно повторяемых грехах, которых иногда простое только слово не заслуживает доверия, несмотря на все уверения в раскаянии, исключаются таким же образом (1 Кор. 5 гл., 1 ст., 13 ст.; Матф. 3 гл., 8 ст.). Вторичное принятие исключаемого бывает, как всякое другое принятие, по испытании и исповедании грехов пред общиною, посредством голосования (2 Кор. 2 гл., 6–8 ст.) (Еп. Алексей: Материалы… №307, стр. 505–506).
В кратких чертах учение сектантов о церкви может быть выражено так:
Церковь есть общество верующих людей, отличающихся чистотою и непорочностью своей жизни, так что всякий грешник нарушает своим беззаконием святость церкви и потому должен быть немедленно удален из состава ее.
Если сравнить православное и сектантское учение по дан¬ному вопросу, то обнаружится громадная разница. Мы сразу увидим, что сектанты слишком далеко ушли от истинны, во многих пунктах исказили христианское учение о Церкви и осложнили его массой нелепых и ложных толкований.
Теперь вопрос вот в чем. Как показать сектантам их ошибки и заблуждения? Как убедить «религиозных отщепенцев» в том, что они стоят на ложном пути, проповедуют ложные идеи, исходят из ложных оснований?
Доселе обыкновенно поступали таким образом. Брали не¬верно истолкованные сектантами места св. Писания, выясняли их надлежащий смысл и значение и, путем сравнительной оценки, показывали правду православия и ложь сектантства.
Все это так. Но не нужно упускать из виду того, что наш народ не привык к отвлеченному мышлению, что для него малопонятны и малодоступны наши теоретические рассуждения. У него практический склад ума. Он привык иметь дело с явлениями, образами, фактами, а не с силлогизмами, с отвлеченными построениями речи.
Посему, чтобы показать народу несостоятельность и неосно¬вательность сектантского учения по затронутому нами вопросу, для этого меньше всего надо рассуждений и умозаключений, а побольше фактов, примеров, иллюстраций.
Так, когда сектанты говорят, что в апостольской Церкви все были чистыми, непорочными и неповинными пред Господом Богом, то в противовес им нужно сказать народу, что хотя апостольская Церковь и считается святою, однако в ней было немало великих и малых грешников, которые не исключались из общины, не отлучались от Церкви, а постоянно пребывали в ней и своим пребыванием нисколько не нарушали ее святости.
Затем, в ответ на рассуждения сектантов, что их об¬щество – «общество святых», нужно привести целую серию жизненных примеров дискредитирующего свойства, которые как нельзя лучше покажут всеми гордость сектантов, и их заблуждение, и неправду.
Наконец, когда народ при помощи ясных и наглядных примеров сам поймет, что сектантское общество есть обще¬ство не святых, а таких же простых и обыкновенных лю-дей, как и они; когда народ придет к мысли, что идеального общества людей не может быть на земле, что даже апо¬стольская община была не без пятен; когда все это поймет народ, тогда можно будет приступить и к комментариям спорных мест св. Писания. При помощи приведенных примеров яснее сделаются слова св. Писания, лучше будут усвоены апостольские изречения, очевиднее станет сектантское заблуждение.
Таким образом, критику основного члена сектантского «Символа веры» нужно начинать с беспристрастного описания апостольской общины. Потому что, если окажется, что даже апостольская Церковь не чужда была некоторых отрицательных сторон, так сказать «темных пятен», то о сектант¬ской общине и говорить не придется. Вот к этому-то мы и приступим.
Сектанты говорят, что жизнь первых христиан была чи¬стою, непорочною и неповинною пред Господом Богом.
Да, жизнь их, нужно сказать, действительно была хороша. Но было бы заблуждением воображать, что она не имела те¬ней и была чужда пятен.
Один очень авторитетный русский историк Церкви замечает, что жизнь христиан даже апостольских времен не лишена была «недостатков и пороков», о которых, по его рассуждению, умалчивать нельзя (Прот. А.В. Горского: «История Церкви апостольской. Прибавление к, Творениям свв. отцов», т. 31, 1883 г., стр. 429).
Да и в самом деле, как можно умалчивать об этом, когда о несовершенствах рассматриваемого века, хотя они и не так значительны по размерам, говорят послания самих апостолов и определеннее других ап. Павел.
В послании к Коринфянам он, например, требует: «Отрезвитесь, как должно, и не грешите, ибо, к стыду ва¬шему скажу, некоторые из вас не знают Бога» (1 Коринф. 15 гл., 34 ст.). Не имея надобности подробно анализировать эти слова, скажем одно: грешники во времена ап. Павла встречались. Ибо недаром предостерегает он: «не грешите». И встречались грешники до такой степени великие, что их апостол называет безбожниками.
В частности апостол при различных обстоятельствах указывает немало недостатков в состоянии христиан его вре¬мени, – недостатков, свидетельствующих, по его словам, что некоторые христиане оставались еще людьми «плотскими», т.е. что они не прониклись высокими идеалами исповедуемой ими религии. Христианам того времени иногда недоставало согласия и единодушия. Обращая свою речь к Коринфянам, Павел говорит: «Умоляю вас, братия, чтобы все вы говорили одно и не было между вами разделений; ибо мне сделалось известным о вас, братия, что между вами есть споры» (1 Коринф. 1 гл., 10–11 ст.). «Вы еще плотские, замечает далее апостол Павел; – ибо если ме¬жду вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? И не по человеческому ли (т.е. языческому) обычаю поступаете вы?» (1 Коринф. 3 гл., 3 ст.).
Свидетельство апостола так ясно, что не нуждается ни в каких комментариях.
Далее, во время совершения богослужения у христиан происходили беспорядки, которые сильно смущали дух апостолов.
Так, прекрасное обыкновение того времени поучать друг друга религиозным истинам в церковных собраниях не всегда отличались благоустроением. Случалось, как указывает апостол Павел, или то, что таких добровольных наставников набиралось много без всякой надобности, или же то, что пророки (учители веры) дозволяли себе говорить все разом. Апостол, обличая все эти непорядки, замечает: «Бог не есть Бог неустройства, но мира (тишины). Со сто¬роны эти непорядки, по словам апостола Павла, могли ка¬заться как бы некоторого рода «беснованием» (1 Коринф. 14 гл., 23–33 ст.).
Самое совершение важнейшего богослужебного действия – евхаристии или литургии – проходило иногда нестройно и даже прямо непохвально. Апостол Павел усматривает, что совершение евхаристии, вместо того чтобы быть актом общения верующих, вызывало какие-то разделения, приводило к расторжению союза между христианами. Так было в Коринфе. Изо¬бличая этих христиан, апостол писал: не хвалю вас, что вы собираетесь не на лучшее, а на худшее; ибо, во-первых, слышу, что, когда вы собираетесь в церковь, между вами бывают разделения, чему отчасти верю» (Коринф. 11 гл. 17–18 ст.). Это, как мы видим, «во-первых». А затем тот же апостол рисует картину еще более печальных настроений. «Далее, продолжает он, вы собираетесь так, что это не значит вкушать вечерю Го¬сподню. Ибо всякий поспешает прежде других есть свою пищу (т.е. пищу, принесенную в качестве пожертвования), так что иной бывает голоден (т.е. кто несколько опоздает), а иной упивается» (т.е. кто приносил, как жертву, кроме пищи и вино).
Маленькое примечание. В древности совершение евхаристии соединялось с особыми братскими трапезами, так называе¬мыми «вечерями любви» (агапы), и именно эти вечери предва¬ряли собою евхаристию (Есть обстоятельное по данному вопросу сочинение II. Соколова: «Агапы или вечери любви в древнехристианском мире» (Сергиев Посад, 1906 г.), где про¬странно повествуется и об описываемых апостолом нестроениях).
Затем апостол Павел укоризненно вопрошает: «Разве у вас нет домов на то, чтобы есть и пить? Или пренебре¬гаете Церковь Божию и унижаете неимущих? Похвалить ли вас за это? Не похвалю» (1 Коринф. 11 гл., 20–22 ст.). Апостол заключает свою речь так: «Посему, братия мои, собираясь на вечерю, друг друга ждите. А если кто голоден, пусть ест дома, чтобы со¬бираться вам не на осуждение» (1 Коринф. 11 гл., 33–34 ст.). Апостол прямо сказал, что он не хвалит поведения обличаемых им в настоящем случае христиан.
В виду того самоотречения и неустанных трудов, ка¬кими ознаменовали себя апостолы, можно было бы ожидать, что между ними и обращенными ими христианами установятся отношения полнейшего доверия и теплой любви. Но и этого не было. Апостол Павел жалуется, что лишь только он оставил Коринф, как некоторые уже «возгордились», причем он замечает по поводу этих «возгордившихся»: «Чего же вы хотите? С жезлом ли к вам придти или с любовью и духом кротости?» (1 Коринф. 4 гл., 18–21 ст.). Апостол не разъясняет, в чем вы¬ражалась гордость этих сомнительных христиан. Но можно догадываться, что к числу их принадлежали и те дерзкие люди из христиан, которые осмеливались осуждать и кри¬тиковать апостола. Мы знаем, что в Коринфе встречались такие лица, которые приписывали ап. Павлу непостоянство и неустойчивость в его мыслях. Они говорили, что будто бы Павлово «да» сводилось на «нет» и что его «нет» означало «да» (2 Коринф. 1 гл., 17–18 ст.) Другие из коринфских гордецов находили несоответствие между образом действий апостола Павла и его посланиями. Они пустословили так: «В посланиях Павел строг и силен, а в личном присутствии слаб» (2 Коринф. 10 гл., 10 ст.). Другими словами, по их мнению, ап. Павел был храбр только на словах. Какая дерзость! А между тем их не исключали из общины; они были постоянными ее членами, и значит, не нарушали ее святости. В противном же случае, их бы немедленно изгнали из общины.
Среди тех же коринфян появлялись люди, которые при¬чиняли ему «огорчения», даже прямо были его «обидчиками», они «вселяли в его сердце «скорби и стеснение». В подобного рода явлениях апостол Павел готов был видеть обнаружение «умыслов сатаны» (2 Коринф. 2 гл., 3–5 ст.; 11 ст.).
Не менее печально для апостола было и то, что по легкомыслию или неверию к нему, некоторые из христиан, бывших его чадами, переходили, по выражение ап. Павла, к «иному благовествованию», каковы были, например, галаты. «Удивляюсь, – писал апостол, – что вы от призвавшего вас благодатию Христовою так скоро переходите к иному благовествованию, которое в прочем не иное, а только есть люди, смущающие вас и желающие превратить благовествование Христово» (Гал. 1 гл., 6–7 ст.). Значит, галаты мало ценили авторитет апо¬стола и предпочитали ему какого-нибудь говоруна. Как же это печально и оскорбительно было для такого человека, всецело преданного своему делу, каким был ап. Павел!
В числе крупных недостатков, характеризующих христианскую общину в Коринфе, мы должны отметить сутяжни¬чество.
Сутяжничество это заслуживало осуждения уже по одному тому, что христиане для рассмотрения своих процессов обра¬щались к языческим властям. Очевидно, тяжущиеся, под влиянием сварливости, забывали о том, как не благовидно для христианина жаловаться на своего собрата пред неверным, с которым у верующего не должно бы быть точек соприкосновения. А хуже всего то, что подобные тяжбы свидетельствовали о том, что христиане жили несогласно с евангелием. Апостол Павел говорит: «И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собою, брат с братом судится. Для чего бы вам, – скорбит апостол, – лучше не оста¬ваться обиженными? Для чего бы вам лучше не терпеть лишения» (1 Кор. 6 гл., 1–7 ст.).
Другой же недостаток общественного характера апостол Павел усматривает и изобличает в христианских жителях Фессалоники.
Правилом апостольского времени был труд для всех. Апостол постановил заповедь: «Кто не хочет трудиться, тот и не ешь». Заповедь эта, однако, не всеми исполнялась. Некоторые из христиан оказывались людьми легкомыслен¬ными и по выражению ап. Павла «ничего не делали, а суети¬лись», т.е. они делали вид, что исполняют заповедь о труде, а в действительности лишь бездействовали. Таких суетных людей апостол называет «безчинниками» (1 Солун. 3 гл., 10–11 ст.).
Обратимся теперь к характеристике нравственного состояния первенствующих христиан – нравственного в строгом смыслe сего слова. Постараемся, как и раньше, быть краткими. Нельзя отрицать того, что и в этом отношении христиане не стояли на высоте своего евангельского призвания. В дока¬зательство наших слов приведем прежде всего некоторые места из послания апостола Павла к Коринфянам.
Он пишет: «Вы (т.е. некоторые христиане) сами обижаете и отнимаете (апостол не говорит, что именно), и отнимаете притом у братьев» (1 Коринф. 6 гл., 8–9 ст.), т.е. у таких же христиан. И затем угрожает: «Или не знаете, что неправедные царства Божия не наследуют?» В послании к Коринфянам тот же апостол пишет: «Я опасаюсь, чтобы мне не найти вас такими, какими не желаю, чтобы не найти у вас раздоров, зависти, гнева, ссор, клевет, ябед, гордости, беспорядков, и чтобы не оплакивать мне многих, которые согрешили прежде и не покаялись в нечистоте, блудодеянии и непотребстве, какое делали» (2 Коринф. 12 гл., 20–21 ст.).
Очевидно, апостол, хотя точно и не знает, есть ли пере¬численные грехи и пороки среди коринфян, но не сомневается, что они могут быть и вероятно бывают. Что некоторые нарушения христианских нравственных правил, и притом важнейших, в самом деле встречались среди коринфян, об этом довольно ясно дает понять апостол Павел, когда говорит: «Я писал вам, чтобы вы не сообщались с тем, кто, называясь братом (христианином), остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницей, или хищником» (1 Коринф. 5 гл., 11 ст.).
Апостол Павел в послании к Филиппийцам говорит: «Все (т.е. христиане) ищут своего, а не того, что угодно Иисусу Христу». Положим, здесь апостол говорит гиперболически: «все». Мы должны помнить, что в то время, когда писалось это послание, апостол был под стражею в Риме (Деян. 28 гл., 30–31 ст.) и, есте¬ственно, на многое смотрел преувеличенно. Но тем не менее, принимая во внимание вышеизложенные нами недостатки религиозного и общественного характера, мы вправе утверждать, что по крайней мере некоторые христиане того времени искали не того, что нужно, искали своих сил (Филип. 2 гл., 21 ст.).
В том же послании к Филиппийцам апостол Павел еще говорит: «Многие, о которых я часто говорил, а теперь даже со слезами говорю, поступают, как враги креста Христова: они мыслят о земном» (Филип. 3 гл., 18–19 ст.).
Итак, по словам ап. Павла, «многие» из христиан яви¬лись «врагами креста Христова».
Положим, что это выражение «многие» не указывает на какой-нибудь определенный и очень большой процент «зем¬ная мудрствующих», а указывает на то, что таких было немало там, где не должно бы быть ни одного такого. Однако вышеприведенные нами исторические факты, несомненно свидетельствуют, что враги креста Христова действительно суще¬ствовали. Врагом же креста Господня надлежит признавать всякого, кто, по выражению апостола Петра, «идет во след скверных похотей плоти» (2 Петр. 2 гл., 10 ст.), ибо чрез таких, по словам того же апостола, «путь истины», т. е. путь креста, «будет в поношении» (2 Петр. 2 гл., 2 ст.).
Нужно заметить, что не один апостол Павел изобличал пороки и беззакония первенствующих христиан. Это весьма часто делал и ап. Иаков. Он отмечает, например, такие дефекты в жизни первых членов апостольской общины:
«Христиане, позабыв, что Христос умер равно за всех людей, в своих собраниях отдавали незаконное преиму¬щество богачам пред бедняками (2 гл., 1–7 ст.). Во-вторых, тогдашние христиане склонны были к непризванному учитель¬ству (3 гл., 1–2 ст.); вели между собою «вражды и распри» (4 гл., 1 ст.), были исполнены мирских «вожделений» (4 гл., 4 ст.), «пересуживали друг друга» (4 гл., и 2 ст.); вели нехристианскую жизнь (4 гл., 5 ст.), удерживали плату у работников, жавших их поля (4 гл., 4 ст.) и т.д.
Таким образом, мы показали, что жизнь первенствующих христиан, за исключением святых апостолов и их сотрудников едва ли чем отличалась от лучших представителей церкви дальнейших веков (Проф. А.П. Лебедева: «Взгляд Л.Н. Толстого на историческую жизнь церкви Божией». Сергиев Посад, 1904 г., стр. 14–19).
Сектанты же рисуют жизнь первоначальных христиан в исключительно светлых чертах. Конечно, это было бы делом похвальным, если бы они имели ввиду отметить поучительные стороны первохристианской эпохи и были чужды тенденции. Но сектанты это делают исключительно затем, чтобы убедить своих слушателей, как православная Церковь далеко ушла от своего идеала.
Вследствие этого, похвалы штундо-баптистов нужно при¬знать дутыми.
Охарактеризовавши жизнь первенствующих христиан по возможности со всех сторон и притом беспристрастно, удобнее всего после этого обратиться к нашему простому народу при¬близительно с такими словами:
Православные! Жизнь первых христиан, жизнь апостоль¬ской церкви во всех отношениях должна быть для нас идеалом, той вожделенною целью, к какой мы должны всегда стремиться. Она так высоко стояла, как никогда не стояла христианская церковь в последующее затем время. И однако посмотрите, как много было в этой «святой» апостольской церкви разного рода грешников! Как много было темных сторон! Здесь были и споры и ссоры. Было сутяжничество. Замечалась гордость. На вечерях любви случались нестроения. К апостолу относились с недоверием, без уважения, лег-комысленно. Некоторые Бога забывали, искали своего, а не того, что угодно Иисусу Христу. Мыслили о земном, а не о небесном. И так далее, и так далее. И несмотря на все эти перечисленные грехи и беззакония апостольская церковь была «святою». Значит, грешники не нарушали ее святости.
Если же апостольская церковь, несмотря на полноту благо¬дати и истины, несмотря на постоянное руководство апостола и на близость ее ко Христу, не смогла сохранить жизнь своих членов в абсолютной чистоте и святости, то о позднейшей церкви и говорить нечего. Одним словом, если в апостоль¬ской общине встречались недостатки и пороки, то, значит, они вполне возможны и в современной церкви.
Сектанты отрицают этот вывод. Они никак не могут согласиться с ним. Они всеми силами стараются доказать, что в их религиозной общине нет грешников, что их общество – общество «святых».
Это грубая ложь. Самообман. Самообольщение. Все, что хотите, только не истина. В этом убеждают нас и личные наблюдения и заявления компетентных лиц и, наконец, собственные признания самих штундо-баптистов.
Остановим свое внимание сначала на свидетельствах сек¬тантов.
В журнале «Баптист» (№36, 1911 г.) мы встретили ко¬ротенькую статейку, под заглавием «Кафедра». В ней автор настаивает на том, что на кафедру должны выступать только люди, вполне подготовленные к проповеди, тогда как нахо¬дится много желающих порисоваться на кафедре и погово¬рить без достаточной подготовки, отчего, дипломатично вы¬ражается автор, «происходят недоразумения», так что «хро¬ника кафедры богата всевозможными приключениями». В конце статьи автор говорит более откровенно: «несмотря на все свое высокое назначение, кафедра иногда служит предметом интриг, исканий себялюбцев, неустройств и страданий в общине; уязвленная бездарность начинает употреблять кле¬вету, грубую силу, для того только, чтобы не остаться в сто¬роне, незамеченной».
Таким образом, сами сектанты сознались в том, что в их общине бывают: интриги, эгоизм, неустройства, клевета, притеснения грубой силы, гордость и т. д. Другими словами, сами сектанты констатировали порочность многих своих членов и тем самым подписали смертный приговор своему учению о Церкви, как об обществе «святых».
О таких настроениях повествуют не только простые смертные баптисты, но и их знаменитые витии. Вот, например, что пишет Сперджон по поводу таких, желающих порисоваться на кафедре и поговорить без достаточной подго¬товки:
«Если выпадет на долю такого человека хоть малейший успех, он сейчас же возгордится им, – порок, столь часто встречающийся у наших проповедников, вовсе не служащий к их украшению, а прямо ведущий к погибели» («Баптист» №36, 1911 г., статья: «Кафедра». См. также: Ч. Сперджона: «Как сделаться оратором?», т. 1., стр. 27–36. Сергиев Посад, 1908 г.).
Как видим, даже сектантским проповедникам далеко до настоящей христианской святости.
Иллюстрацией к рассмотренной статье может служить по¬мещенный в том же номере, подписанный псевдонимом Baptist рассказ «Светит, да не греет». В этом рассказе автор передает свою беседу с одним почтовым чиновником. Последний признает баптизм «самым правильным учением», но несмотря на это, категорически отказывается присоединиться к сектантской общине. Препятствием для такого присоединения служит его знакомство с частной жизнью некоторых баптистских проповедников. Отсюда автор делает вывод, насколько проповедники должны тща¬тельно следить за своей жизнью.
Очевидно, несоответствие между словом и делом, между жизнью и проповедью значительно распространено среди баптистов, если такие ревнители баптизма, как редакция «Бап¬тиста», находят нужным помещать в своем журнале подобные статьи.
Вот еще нисколько иллюстраций, позаимствованных нами от самих сектантов.
В одном из писем, адресованных на имя штундистской общины, пишущий штундист уведомляет свою братию о делах «старшего брата», или что то же, штундистского пресвитера. В письме замечается, что этот последний взял деньги из кассы для нуждающихся, а употребил их более в свою пользу, что он (пресвитер) налагает на них (штундистов) бремена неудобоносимые: по два рубля с брата в год и по одному с сестры для своих разъездов по братьям. «Не¬сколько лет тому назад, – замечается в письме, – он (пресвитер) имел только одну лошадь, а теперь у него уже две¬надцать их; носит он новую одежду и добрую шапку, имеет двое часов, покупает табак и курит, заложивши руки в карманы, ходит по базару с цигаркою в зубах. Вот как помогла ему касса… Я уже говорил ему и наедине и при свидетелях, что он нехорошо делает, а он еще выругал меня неподобными словами…»( См. «Отечественные Записки» № 5, 1878 г.).
А вот недавнее свидетельство Евфимия Бойко, присоединившегося к православной церкви 23 января 1912 года в г. Таганроге:
«Пять лет, – пишет он, – я пробыл в их общине. Сна¬чала такими хорошими и добрыми показались мне новые братья. Но благодарение Богу! Постепенно я стал замечать, что благочестие и набожность баптистов – лицемерные. Они, по слову апостола, «имели только вид благочестия, силы же отверглись» (2 Тим. 3 гл., 5 ст.). Обвиняя православное духовенство в том, что оно получает за свой труд вознаграждение, сами на своих собраниях обременяли членов всякими общинными взно¬сами и своим пресвитерам и проповедникам выдавали боль¬шое жалованье. Изображая из себя людей трезвых, баптисты не прочь были покутить в ресторанах и прокатиться на автомобилях, как это делал регент хора ростовской общины Антонов на занятые у брата Марченко деньги. Проповедуя целомудрие и воздержание, баптисты в то же время бросали своих законных жен и вступали в связь с посторонними женщинами. И кто же это сделал? Не рядовые братья, а сам – пресвитер ростовских баптистов – отец семерых детей, которого братья поймали в час ночи с одной девушкой возле тюрьмы. Вот до чего доходит двуличие и фарисейство баптистов, так жалобно распевающих свои псальмы!
Разочаровавшись в ростовской общине, я в 1911 году переехал в Одессу, где и поступил на работы по ремонту дома в сто двадцать тысяч рублей – пресвитера Макаренко. Работа была очень тяжелая. Я надорвался, заболел и слег в больницу, где пролежал девятнадцать дней. Выписавшись из больницы, ослабевший силами, нищий и убогий, я обратился к пресвитеру Макаренко с просьбой – занять мне пять рублей. Но Макаренко, со слезами говорящей на собраниях о по¬мощи бедным, сухо ответил мне: «У меня не заемный банк» («Колокол» №1757, 15 февраля 1912 г.). Вот если бы побольше таких примеров! Вот если бы собрать их отовсюду, со всех книг, со всех газет, журналов, писем и листков и затем обнародовать их. Не по частям, не в одиночку, а в совокупности, в одной книге. Какая великая получилась бы польза от этого издания! Не только для православных, но и для самих сектантов. Первых оно убедило бы в полной несостоятельности сектантского учения о Церкви, а вторых возвратило бы на правый путь, отрезвило их, вывело из состояния горделивости, самообольщения, самодовольства и воочию убедило бы их в неоснова¬тельности главного сектантского «верую».
Эти примеры тем важны и полезны для нас, что они со¬общаются не нами, православными, заинтересованными в противосектантской полемике, а самими баптистами. Посему, против вышеприведенных примеров наши религиозные противники ничего не могут возразить. Они не могут даже припи¬сать им тенденциозности, а нас обвинить в пристрастии. Все дело их рук, их последователей, их журналов, их пресвитеров и руководителей. Пред ними – сектанты безответны. Теперь перейдем к изложению других фактов и иллю¬страций, которые зарегистрированы административными лицами, общественными учрежденьями, полицейскими властями, сель¬скими управлениями.
Этого рода примеры тоже весьма убедительны для нашего народа. Народ (Выше мы привели факты, имеющие силу почти для одних сектантов. Те¬перь же приводим примеры, путем которых можно доказать отчасти сектантам, а главным образом народу заблуждение баптистов и тем отвратить его от увлечения ветром «пустословных» учений) верит царским слугам. Верит епископам, губернаторам, судьям, земским начальникам, исправникам и другим должностным лицам. И потому их заявления, их свидетельства о тех или других обстоятельствах сектантской жизни народ будет охотно принимать на веру, ничуть не сомневаясь в их тенденциозности и достовер¬ности.
Приведем некоторые из этих так сказать официальных свидетельств. Приведем не все, а только некоторые самые яркие, характерные и вместе с тем убедительные.
1870 года октября 10 дня пристав 1 стана Херсонского уезда, Засельской волости, вследствие предписания г. Херсон¬ского уездного исправника от 16 минувшего сентября за №70 произвел там на месте дознание по прошению тамошнего крестьянина, Стефана Гончарова, о действиях зятя его, тоже крестьянина села Явкиной, Даниила Павлюченка, в отношении жены своей Марии, заключающихся в принуждении ее побоями и истязаниями к склонению в секту образовавшегося в селе Явкиной раскола, причем оказалось следующее: крестьянин Степан Гончаров и жена его, Наталья, отозвались, что дочь их Мария, находящаяся в замужестве за тамошним крестьянином, Даниилом Павлюченком, в последних числах августа пришла к ним в дом с детьми своими – сыном двух лет и дочерью пяти лет, больная, с избитым лицом и в слезах заявила, что ее избил жестоко ременною уздечкою и прогнал из дому с детьми муж ее, Даниил Павлюченко, за то, что она, Мария, по принуждению мужа не желает отступить от православия и совратиться в секту, в которой состоит сам ее муж. От побоев этих Мария ле¬жала два дня больною у родителей своих и рассказала им, что муж ее, Данила Павлюченко, наносит ей подобные побои очень часто в продолжении последних двух лет, но она все терпела и не хотела обнаружить пред родителями своими дурного обращения с ней мужа ее, пока сей последней не выгнал ее с детьми совсем из дому. Об этом Степан Гончаров жаловался на зятя своего, Даниила Павлюченка, Засельскому Волостному Правлению, куда Павлюченко призывался волостным старшиною и был убеждаем сим последним не делать истязаний жене своей, но Павлюченко отозвался, что сделал только некоторые домашние взыскания с жены своей Mарии за то, что она ленится работать. Таким образом Ма¬рья Павлюченкова с двумя малолетними своими детьми нахо¬дилась у своих родителей недели три или более и потому на продовольствие ее с детьми сельский староста села Явкиной, по предписанию Волостного Правления, доставил из дому Павлюченко в дом Степана Гончарова пшеничной муки два пуда и ржаной два пуда. Но когда Данила Павлюченко, по истечении трех вышеупомянутых недель, пришел в дом Степана Гончарова и потребовал, чтобы жена его, Марья, пошла к нему обратно, то она, боясь новых истязаний, отказалась идти в дом к мужу своему. Тогда сей последний 8-го же числа октября пришел в дом своего тестя, которого не было дома, а находилась только жена его Наталия, да дочь ее Мария, стал требовать, чтобы она шла к нему в дом. Мария же отговаривалась, что не пойдет, пока не последует решения на поданную жалобу за жестокое его обращение с нею. Но Павлюченко взял жену свою Maрию за грудь, таскал по избе, выволок за ворота на улицу и здесь шарпал (метал) ее во все стороны и бросил ее на улице лежащую на земле, не обратив даже внимания и сожаления к тому, что она нахо¬дится при последних днях беременности (Еп. Алексий: Материалы... № 95, стр. 107–100).
О пресвитере Якове Ковале, составителе исповедания чаплынских штундистов, сообщается, что он замотал хранившиеся у него братские деньги и предался пьянству, так что лишен был звания пресвитера, хотя и остался по прежнему главным проповедником штундистского учения» (Оболенский: «Критический разбор вероисповедания русских сектантов – рационалистов», изд. 3, стр. 144. Примечание).
Сельское правление Донской – Балки Одесского уезда до¬носило Херсонскому губернатору от 25 мая 1890 года за №45. Согласно предписанию Одесской Уездной Земской Управы от 27 апреля за №1811, в котором поручено сельскому правлению производить ежемесячно осмотр лошадям, а в случае появления сапа, доносить немедленно, сотский дер. Донской – Балки с писарем отправились к посессору Биллеру (штундисту), чтобы прочитать ему это предписание. Подойдя к хутору, сотский заметил пять стоявших цыганских шатров, к которым сотский отправился сказать, чтобы они убирались, но цыгане стали отговариваться, что не его дело гнать их, и что им позволил стоять посессор этого хутора, Биллер. Тогда сотский спросил у них паспорта, цыгане и от этого отказались, заявляя, что у них нет никаких паспортов. На этот спор прибежал один, проживавший там штундист, который, несмотря на то, что сотский был при знаке и орденах, схватил его за грудь, а также приказал брать и цыганам и тащить во двор к посессору с угрозами – «Вот мы покажем тебе там паспорты»! Явился посессор Биллер, а также четыре его сына и все проживающие, как выше сказано, беспаспортные лица, и стали таскать по всему двору сотского, оборвали как значок сотского, так и ордена, и с тем только отпустили, что сотский дал слово, что больше не будет ходить в хутор (Еп. Алексий. Материалы... № 271, стр. 381).
Священник м. Любомирки, Херсонской enapxии, о. Михаил Козакевич, в своей «записке» сообщает весьма интересные факты, из которых приведем некоторые.

Штунды-обманщики
Проживающий в Любомирке Помогинянский крестьянин, главный агитатор ереси штундов, Иван Рябошапка, начи¬ная с 1871 года по настоящее время (1875 г.) каждую весну и осень, когда бывает больше работы в поле, собирает от каждого крестьянина, штунда, по нескольку рублей и, под предлогом хлопотать по делам штундов в Одессе, Киеве, Петербурге и Москве, выезжает из Любомирки неизвестно куда. Потом, когда штунды общими силами спашут его степь, засеют, соберут и свезут ему хлеб и сено в его «гарман», тогда он является домой и объявляет штундам: что он лично виделся с Государем Императором, мини¬страми и со всеми начальниками, но не успел ничего сде-лать потому, что православные обворовали его на дороге. Затем является на Рябошапке и жене его новая хорошая эки¬пировка и он, в презент штундам, сулит по одной сво¬ей и других неизвестных личностей фотографической кар¬точке (Материалы... №186, стр. 217).
Другой пример. Любомирский крестьянин штундист Петр Побережский, не умеющий ни читать, ни писать, 27 де¬кабря 1874 г. посредством родного своего брата, штундиста, временно отпускного Андрея Побережского, вечером затащил в свой амбар 2-х православных любомирских крестьян: Прокопа Побережского и Петра Сыча (Ярошенко), для совращения их в ересь штунд, а сам вместе с агитатором Рябошапкой засел во дворе в своем сарае. Петр Побережский, будучи неграмотным, и не надеясь совладать с неграмотными даже при помощи Рябошапки, словам которого они не поверили бы, задумал употребить такую хитрость: когда Прокоп Побережский и Петр Сыч вошли в отпертый солдатом Побережским сарай и когда тот же солдат пошел в комнату будто бы принести свечу, тогда Петр По¬бережский и Иван Рябошапка заперли двери на крючок и объявили их ворами, вошедшими в амбар воровать пше¬ницу. Обманутые таким образом только теперь поняли, что они попали к штундистам в руки, но, ободрившись, не за-хотели слушать их увещаний и принять того прощения, ко¬торое обещал им Петр Побережский в лице своем от всех штундов, лишь бы они согласились пристать к штунде, а потребовали над собою суда. На волостном суде обнаружи¬лось мошенничество обоих Побережских и Рябошапки, сделанное ими для достижения известной цели, а мнимые воры были оправданы (Материалы... № 186, стр. 218–219).

Штунды-воры
Любомирский крестьянин Дамиан Сова, после совращения в ересь штундов, по старанию агитатора Ив. Рябошапки, вместе с другими любомирскими крестьянами штундами, Мефодием Будничевком и Никитою Глиняным, пойман в краже водки из любомирского экономического подвала, за что был судим в Волостном Правлении и содержался несколько дней под арестом (Материалы... №186, стр. 221).
Любомирский штундист Михаил Ткаченко в сентябре 1872 г. похитил с поля экономические плуги, отысканные потом в доме его на чердаке кр. Иоакимом Рыбалкой, за что был судим в Волостном Правлении и содержался четыре дня под арестом (Материалы... №186, стр. 221).
Штундист Митрофан Клименко похитил у любомирского крестьянина Петра Коваленко из сундука 65 руб. серебром, за что был судим в Волостном Правлении, и, после сознания, возвратил уворованные деньги (Материалы... №186, стр. 221)
Каменец-Подольский дворянин-штундист, проживающий в хуторе Колоколовой, Андрей Осецкий, в ноябре 1873 года похитил с церковной земли псаломщика м. Любомирки, Иоакима Гребенкова, три копны сена, топор, косу, молоток и оселок, за что был судим правлением и, после улик, возвратил похищенное (Материалы... №186, стр. 222).
Любомирские штундисты – Иларион Довбня, Дамиан Сова, Петр Побережский и Ефим Осадчий за обворование подвалов, лавок и разную кражу были судимы в Окружном Суде; из них первые три содержались в Александровских ротах, а последний в остроге (Материалы... №186, стр. 222).

Штунды-разбойники
Жена Любомирского крестьянина, Емельяна Дробота, Феодосия, поступившая в штунды против воли своего мужа, часто наносит жестокие побои своему свекру, 80-летнему старику Стефану Дроботу, и грозит ему, что если он не оставит православия, то штунды убьют его, о чем Дробот заявил Волостному Правлению и приходскому священнику (Материалы... №186, стр. 222).
Елизаветградский мещанин Петр Котовекий, католического вероисповедания, в течении 1875 года дважды заявлял свя¬щеннику, что все взрослые его сыновья, поступившее в штунду, собираются задушить его (Материалы... №186, стр. 222).
Любомирский крестьянин, штундист Иван Вовк, в марте 1875 года публично говорил тестю своему любомирскому крестьянину Стефану Божку, что если сам он не захочет оставить православную веру, то пусть не препятствует своим дочерям поступить в штунды, иначе он убьет его как со¬баку, о чем Божко заявлял приходскому священнику и Во¬лостному Правлению (Материалы... №186, стр. 222).

Штунды-пьяницы
Любомирский крестьянин Григорий Рак, штундист, 22 июня 1875 года, в воскресенье поутру напился в любомирской. корчме до безумия, и когда был благовест в церкви к божественной литургии, вышел из корчмы, упал на улице возле церкви и лежал в таком безобразном и соблазнительном виде публично до тех пор, пока не был прибран сельской полицией и отправлен Волостным Правлением в становую квартиру для привлечения к ответственности по суду (Материалы... № 186, стр. 219–220).
Бывший в Любомирской волости старшиной, крестьянин Платон Скоромный, считавшийся прежде одним из лучших, трезвых и достаточных хозяев в местечке Любомирке, после поступления в штунды с женою своею Акилиною, сде¬лался прегорьким пьяницей, так что в декабре 1874 года, в безумии от пьянства, мимоходом из корчмы, ворвался в дом православного крестьянина Варлаама Шендецкого и нанес побои его гостю, мещанину Ивану Бараненке (Плискуну), по жалобе которого он, Скоромный, был привлечен к Во¬лостному суду и штрафован 3 рублями (Материалы... № 186, стр. 220).

Штунды-клеветники
Любомирский крестьянин, совратитель православных в ересь штундов, Иаков Таран, в течении января 1875 года подбросил приходскому священнику несколько безыменных писем, писанных как им самим, так и другим крестьянином деревни Любомирки, штундистом, Артемием Немированным, в каковых письмах клеветал на два православных семейства, обвиняя их в тайном прелюбодеянии и выставляя этот порок православных на суд священнику. После дознания, учиненного при участии должностных лиц волостного и сельского правления, оказалось, что сам Таран имеет покушение на гнусное прелюбодеяние с матерью одного крестьянского семейства и, не имя возможно¬сти достигнуть преступной цели, чрез другое крестьянское семейство, вздумал клеветать на оба семейства посредством подбрасывания священнику писем пасквильного содержания. При чем, Таран был публично уличен на сельском мирском сходе, бывшем в марте 1875 года (Материалы... № 186, стр. 216).
Много и очень много других примеров можно было бы привести из жизни сектантов в подобном роде, но мы думаем, что и этих достаточно. И эти вполне наглядно и красноречиво говорят в пользу несостоятельности сектантского учения о Церкви как обществе святых.
Мы думаем, и даже уверены, что если пред критическим разбором сектантского учения о Церкви, пред оценкой его с точки зрения евангельского учения сообщить народу несколько документальных свидетельств в доказательство существования в недрах сектантской общины порочных, греховных и безнравственных лиц, то народ сразу поймет и увидит всю нелепость сектантского учения. Нужно только избирать примеры убедительные, красноречивые. Хорошо было бы, если бы православные полемисты опровергали всем известными случаями и событиями. Тогда впечатление получалось бы поистине поразительное.
Один миссионер, священник о. Иван Коровкевич, рассказывал нам такой случай. В его местечке, т.е. в ме¬стечке Кобыжча Козелецкого уезда Черниговский губернии, завелись штундисты. И, как водится, начали пропаганду. Стали учить народ тому, что православная Церковь не есть истинная святая Церковь, так как в ней есть порочные, грешные люди. Что истинно святою Церковью является только их община, община баптистов, потому что в ней нет ме¬ста порочным людям, что все таковые немедленно удаляются из ее среды, так что баптистская община во всякое время состоит только из «святых» лиц, чистых, непорочных и неповинных пред Господом Богом.
– Такое заблуждение, – рассказывал миссионер, – сильно волновало умы православных христиан. И как я ни доказывал им несостоятельность и неосновательность сектант¬ского учения о церкви – ничего не выходило. Все стояли на своем: у баптистов лучше, у них нет места порочным людям, там только святые.
К счастью для меня, главный заправило сектантов, пресвитер (имя рек) (имя его и говорил нам Коровкевич, да мы позабыли его) зимою 1910 года попался в фабрикации и сбыте фальшивых ассигнаций. Его судили. И когда после суда над ним, его не исключили из общины и он по прежнему остался руководителем сектантов и их
пресвитером, я обратился к народу с такими словами:
«Православные! Вы вот говорили, что у сектантов лучше, чему нас, что у них праведнее поступают и лучше живут, чем у нас, что у них церковь святая, а у нас гре¬шная. Теперь рассудим это. Вы, конечно, слыхали о их пре¬свитере, что он попался в мошенничестве. И его проступок вы, без сомнения, считаете безнравственным, греховным, недопустимым в обществе «святых». Однако пресвитера не удалили из общины. Он остался. Таким образом, у них в обществе святых проживает грешный, пороч¬ный человек. Можно ли после всего верить сектантам, что у них в церкви только святые живут? Конечно нет. Мы только случайно узнали об этой истории. А сколько таких и подобных им примеров ежегодно происходит в сектантской общине? Мы только об этом не слышим и не знаем. Потому что от нас все это скрывают, тщательно замалчивают, прячут, как говорится, концы в воду».
После таких увещаний, после соблазнительного поступка сектантского пресвитера, – говорил Коровкевич, – все право¬славные перестали верить сектантам. Они даже смеялись над их учением о церкви, как обществе святых. Мне даже и к доводам св. Писания не пришлось обращаться. И без св. Писания они убедились в ложности сектантского учения.
Характерный случай. Когда православным выяснялась при помощи слова Божия несостоятельность одного из членов сектантского катехизиса, народ оставался при своем мнении, что у сектантов лучше. Когда же был использован происшедший в общине соблазнительный факт, настроение православных изменилось, симпатии их исчезли, и прежняя уве¬ренность их в истинности баптистского учения о церкви была окончательно парализована.
Чем объяснить это?
Вероятно тем, что все доводы православных миссионеров ослабляются сектантскими пропагандистами путем извращенного и тенденциозного толкования и понимания. Фактов же никак нельзя изменить, что сделано, то сделано. Раз кто попался в изготовлении и распространении фальшивых ассигнаций, то о нем никак нельзя сказать, что он совер¬шенно не причастен сему делу.
Вот почему в полемике по данному вопросу гласное и преимущественное внимание мы должны обращать не на теоре¬тические рассуждения, а на фактически данные. Последние лучше всего и убедительнее говорят о несостоятельности того или другого учения. Да к тому же они гораздо понятнее и доступнее народу, чем всевозможные отвлеченные умозаключения.
Впрочем, сектанты и при такой осаде могут выйти из воды совершенно сухими. В ответ на приведенные нами выше факты сектанты могут сказать:
«Да, и между нами есть люди слабые, порочные. Но мы таких немедленно исключаем из своей среды. И принимаем их только под условием полного раскаяния и чистосердечного признания во всех делах и помышлениях. А при такой тактике наша община всегда остается чистою, святою. Нас не могут и не имеют права упрекнуть в пристрасти и в измене нашим традиционным порядкам».
Сектанты не только могут это сказать, но они действи¬тельно уже это говорят. Говорят не только нам, священникам и миссионерам, но и нашему простому доверчивому народу. Народ, конечно, принимает их слова за чистую мо¬нету, проникается уважением к их порядкам, к их стро¬гой дисциплине и в конце концов предпочтение отдает сек¬тантскому учению, а не православному.
Вот тут-то нужно придти на помощь нашему народу, и показать ему всю неосновательность сектантского самооправдания. Показать не путем логических умозаключений, а при по¬мощи исторических, всем сектантам известных примеров и иллюстраций.
Прекрасной иллюстрацией в этом отношении служит процесс одного из самых видных представителей Тифлисской общины, которому она обязана своим возникновением, Н.П. Воронина. Мы останавливаем внимание на этом процессе, так как он является крупным событием в истории южнорусского баптизма и едва не привел сектантов к расколу.
Процесс Н. Воронина заключался в следующем:
Известный пресвитер Тифлисской общины В. Павлов, ученик Н. Воронина, восстал против своего учителя и, ка¬жется, больше по мотивам личного нерасположения к нему, чем по ревности о нравственной чистоте общины. Н. Воронин состоял пайщиком торговой компании, под фирмою Касумов и Ко и внес ей пай в 1000 руб. Это обстоятель-ство и было поставлено ему в вину.
«По моему мнению, говорил на собрании Павлов (Материалы... № 328, стр. 628), в данном случае поступок Воронина не есть случайные ошибки или грехи, совершенные им по неведению, потому что Воронин смущал и других братьев, утверждая, что брать во-обще какой бы то ни было процент и с кого бы то ни было погрешительно, чрез это произошло не мало огорчения между братьями, а теперь он вступил в товарищество с ростов¬щической компанией и отдал свои деньги в процент, из чего видно, что Воронин явно лицемерит, навязывая другим свои убеждения, которым он и сам не следует».
Одним словом, В. Павлов обвинил Н. Воронина пред общиной в ростовщичестве и предложил ей отлучить его. Община не без колебаний приняла предложение В. Павлова, и Н. Воронин был отлучен.
Это обстоятельство послужило поводом к расколу в среде баптистов, который охватил все кавказские общины. На сторону Н. Воронина стали общины: Владикавказская, Ново¬ивановская, которые в свою очередь отлучили Тифлисскую общину во главе с В. Павловым. На сторону Н. Воронина же перешел и другой видный деятель в среде кавказских баптистов, миссионер баптистов В. Иванов.
Дело грозило принять очень большие размеры и раскол мог бы распространиться за пределы Кавказа, если бы Молочанские (Таврической губ.) общины не оказали давления на В. Павлова чрез влиятельного в среди баптистов А. Мазаева, предложив ему помириться с Н. Ворониными и обратно при¬нять его в общину, даже если он (т.е. Воронин) не сознает своей вины и не раскается, но ради восстановления мира и согласия в среде братьев.
Н. Воронин был принят в общину. Принят без раскаяния и без чистосердечного признания в своих делах и помышлениях (Еп. Алексий: «Религиозно-рационалистическое движение на юг России во второй половине XIX века». 1908 г. Казань, стр. 301–392).
Вот факт известный всем сектантам. И когда напоми¬наешь это «религиозным отщепенцам», то они становятся безответны. Ничем не могут оправдать его. Не могут по-дыскать никаких смягчающих обстоятельств в его пользу. А между тем он весьма сильно говорит против них, говорит о том, что в сектантской общине находятся нерас¬каянные, отлученные прежде грешники, говорит о том, что обычай сектантов принимать в свою общину только покаяв¬шихся, не всегда соблюдается, что были случаи, когда он резко нарушался. Наконец, говорит и о том, что сектанты по тем или иным соображениям (охотно или неохотно – это уже другой вопрос) допускают в «святую» общину грешных людей.
Этот факт производит сильное впечатлите не только на сектантов, но и на тех православных, которые симпатизируют штундо-баптистскому учению. Поэтому, в интересах нашей полемики нужно возможно чаще освежать его в памяти воюющих сторон и выдвигать его в первую голову всякий раз, как только речь зайдет о церкви как обществе «святых».
Кроме того, и православным и сектантам, и слушающим, и нападающим, нужно поставить на вид и то, что ни один из всех вышепоименованных нами лиц, провинившихся в более или менее тяжких проступках, не был отлучен от «святой» церкви, что они, грешные, всегда пребывали в ней на ряду с «праведными», чем окончательно подрывается учение о церкви как обществе святых.
Наконец, нужно отметить, развить и по возможности силь¬нее аргументировать ту мысль, что постоянное выставление сектантами на вид своей «святости» не гармонирует с истинным настроеньем христианина, которое должно иметь в своей основе смирение, только одно смирение, что уже одно наименование себя «святым», одно сознание этой горделивой мысли низводить человека наземь и ставить его на ряду с остальными грешными людьми.
Вот когда все это будет сделано, т.е. когда докажут сектантам и всем сочувствующим им, что нет ни одной общины подлинно святой, что даже апостольская церковь таила в недрах своих многих порочных и беззаконных людей, когда докажут сектантам, что их собственные руководители и пресвитеры констатируют факт присутствия в их общине грешных лиц, что сектанты не всегда исключают из своей семьи провинившихся членов, а иногда и оставляют их у себя, когда, наконец, и сектантам, и некоторым колеблю¬щимся православным покажут, какие на самом деле попа¬даются «святые», тогда сектанты будут окончательно сбиты с своих позиций, потеряют всякий кредит среди православ¬ных, и лишатся притока новых членов в свою общину.
Еще одно слово.
Только тогда, когда путем жизненных явлений и красноречивых фактов показана будет несостоятельность сектантского учения о Церкви, только тогда и можно будет с успехом приступить к данным св. Писания. Ранее этого – к ним не следует обращаться. Конечно, в данном вопросе, иначе наш экскурс в область слова Божия окажется совер¬шенно напрасным и, пожалуй, бесцельным. Дело в том, что сектанты, как мы говорили выше, путем извращенных толкований и объяснений ослабят и даже окончательно парализуют силу евангельских аргументов. Когда же мы На деле покажем ошибки и заблуждения сектантов, когда мы воочию убедим наших противников в ложности сектантского учения о Церкви, тогда ссылка на св. Писание будет носить совсем иной характер. Почему? Да потому, что при помощи наглядных иллюстраций выяснится надлежащий смысл известных мест св. Писания, так что перетолковать их и извратить совершенно будет невозможно. Это – во-первых. А во-вторых, что самое главное, убежденные в ложности сектантского учения при помощи одних только жизненных примеров на свидетельства св. Писания будут смотреть как на доводы заключительные, скрепляющие своею силою и авторитетом все выводы чисто практических явлений.
Теперь рассмотрим те места св. Писания, которые говорят о несостоятельности сектантского учения о Церкви.
Слово Божие говорит прежде всего о всеобщей греховности, о том, что нет на земле ни одного совершенного праведника, ни одного безгрешного человека.
Эту истину засвидетельствовал еще Екклезиаст, когда сказал: «Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы» (7 гл., 7 ст.).
Сектанты возражают нам и говорят, что ветхозаветные свидетельства тут не имеют никакого значения, так как благодать возрождения в новую, духовную жизнь дана только в Новом Завете, дана через страдания, смерть и учение Господа нашего Иисуса Христа.
Это правда. Но наша мысль нисколько не теряет от этого. Она и в Новом Завете находит для себя достаточные данные и весьма веские, неопровержимые аргументы.
Так, св. апостол и евангелист Иоанн Богослов говорит: «Если говорим, что не имеем греха, – обманываем себя самих, и истины нет в нас» (1 Иоан. 1 гл., 8 ст.). То же самое свидетельствует апостол Иаков. «Все мы, – пишет он, – согрешаем много» (Иаков, 3 гл., 2 ст.). Даже св. апостол Павел, этот чистейший сосуд благодати, говорит о себе: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех» (Римл. 7 гл., 19 ст.). Бог даже святым своим не доверяет, и в ангелах своих открывает неправду» (Иов. 15 гл., 15 ст.). «И звезды нечисты пред очами Его» (Иов. 25 гл., 5 ст.).
Итак, все мы, по слову Божию, грешны. Нет ни одного среди нас праведного. Даже апостолы, с которыми никто из нас и сравниться не может по своей чистоте, и те падали, и те согрешали, и те не были свободны от греха.
Так, ап. Петр троекратно отрекся от Христа, от своего Господа и Учителя. И «думал, – по словам Спасителя, – не о том, что Божие, но что человеческое» (Матф. 16 гл., 22–23 ст.). Апостол Павел прямо заявляет о себе, что он «делает злое» (Римл. 7 гл., 19 ст.), и что в нем, в его природе «живет грех» (Римл. 7 гл., 19 ст.). А слова ап. Иакова: «все мы много согрешаем» о чем говорят, как не о том, что и сам Апостол чувствовал свое причастие к греху и сознавал свое недостоинство пред Господом Богом? А спор апостолов на тему о том, «кто из них больший?» (Марк. 9 гл., 34 ст.) о чем говорит? Не о том ли, что дух гордости, дух превозношения на время овладел этими светильниками Христовой веры.
И если апостолы, столпы Церкви, согрешали, если они не были совершенно чисты от греха, то как же сектанты, люди. по сравнению с ними слабые, ничтожные, могут претендовать на абсолютную святость, на полную свободу от греха?
Мы право не понимаем.
Нет, все мы, все до одного, без всякого исключения, люди греховные. Все подвержены греху. «Все много согрешаем». Да все наши праведники, и те были не безгрешны.
Прекрасно развивает и доказывает нашу мысль преподобный Кассиан. Он пишет:
«Что в этой жизни нет никого свободного от долгов-грехов, хотя бы кто был святой, этому научает нас Спа¬ситель, Который, преподавая Своим ученикам образ совер¬шенной молитвы, между прочими возвышеннейшими и святей¬шими прошениями, которые только святым и совершенным свойственны, а злым и нервным не могут приличествовать, повелел и это говорить, «и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим» (Матф. 6 гл., 12 ст.). Итак, если эта молитва произносится святыми, – как несомненно мы должны верить, то кто может найтись столь упрямый, предубежденный, столь, напыщенный гордостью диавольского неистовства, чтобы стал утверждать, что он без греха, – не только стал считать себя большим апостолов, но и Самого Спасителя обличал как бы в неведении и суетности, будто Господь не знал, что не¬которые могут быть свободны от грехов. И, не зная сего, напрасно учил безгрешных праведников искать врачества для них посредством молитвы? Но когда совершенно все свя¬тые, соблюдая заповедь своего Царя, ежедневно говорят: «остави нам долги наши», то истинно, нет никого свободного от греха, вины» (Писания преподобного отца нашего Иоанна Римлянина. Пер. с лат. еп. Петра. Изд. 2-е. Москва, 1892 г., стр. 603).
«Ну хорошо, – возражают нам сектанты, – вы говорите нам, что все люди грешат, но как же примирить тогда эти слова со словами св. Писания, где мы, верующие во Христа, назы¬ваемся «святыми»? Например: ап. Павел пишет в своем послании к Римлянам: «всем находящимся в Риме возлюбленным Божиим, призванным святым: благодать вами мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа» (Римл. 1 гл., 7 ст.). И в другом месте: «Церкви Божией, находящейся в Коринфе, освященным во Христе Иисусе, призванным святым, со всеми призывающими; имя Господа нашего Иисуса Христа, во всяком месте, у них и у нас» (Кор. 1 гл., 2 ст.). И еще: «Разве не знаете, что святые будут судить Мир? Если же мы с вами будем судить мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела?» (Кор. 11 гл., 20–22 ст., 33–34 ст.). И в другом месте: «Павел, волею Божиею апостол Иисуса Христа, и Тимофей брат, церкви Божией, находящейся в Коринфе, со всеми святыми по всей Axaии» (Кор. 1 гл., 1 ст.).
Да, апостол действительно называл христиан «святыми». Но нужно иметь ввиду, что это слово никогда не имело того значения, какое усвояют ему сектанты. Даже и подумать нельзя, чтобы тот самый Апостол, который обличал христиан в пренебрежении церковью Божиею, в унижении неимущих (1 Кор. 6 гл., 2 ст.), в сутяжничестве (1 Кор. 6 гл., 1–7 ст.), в горделивости (1 Кор. 4 гл., 18–21 ст.), в сует¬ности (1 Сол. 3 гл. 10–11 ст.), в оземлянении (термин проф. М. Муретова. См. Деян. 28 гл., 30–31 ст.), в забвении Бога (1 Кор. 15 гл., 34 ст.), во всевозможного рода грехах (1 Кор. 5 гл., 11 ст.), вдруг считал бы их святыми, т.е. безгрешными. Нет, раз Апостол обличал христиан во мно¬жестве грехов и в то же время называл их святыми, то, значит он не придавал слову «святые» того самого значения, какое мы усвояем ему теперь.
Прекрасно рассуждает по данному вопросу преподобный Кассиан, слова которого мы приведем здесь полностью.
«Мы не можем отрицать, – пишет он, – что есть много святых и праведных; но между святым и безгрешным большое различие. Иное дело быть святым, т.е. посвященным богопочтению, – в таком смысле это имя, по свидетельству св. Писания, есть общее не только людям (Исх. 19 гл., 6 ст.; Прем. 10 гл., 15 ст.; 1 Мак. 14 гл., 42 ст.), но и местам (Исх. 3 гл., 5 ст.; Ииc. Нав. 5 гл., 15 ст.) и сосудам храма, и жаровням (2 Мак. 5 гл., 15–16 ст.), а иное дело быть без греха, что приличествует единственно величию Господа нашего Иисуса Хри¬ста, о Котором Апостол говорит, присвояя Ему как особое преимущество, как нечто несравненное и божественное: «Он не сделал никакого греха» (1 Петр. 2 гл., 22 ст.). Иначе такая похвала была бы слишком маловажною и недостойною его проповеди, если бы и мы могли провождать жизнь, свободную от всякого греха. Еще Апостол говорит: «Мы имеем не такого первосвященника, ко¬торый не мог бы сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха» (Евр. 4 гл., 15 ст.). Итак, если бы и мы, земные, смиренные могли иметь ту общность с божественным Первосвященником, чтобы и мы были иску¬шаемы без всякого греха, то для чего бы Апостол, усматри¬вая в нем это, как нечто единственное, особенное, заслугу Его обозначил с таким различием от человеков? Сле¬довательно, этою одною исключительною чертою отличается от всех нас Тот, Кто, как известно, был искушаем без греха, а мы не без греха… Итак, кто осмелится считать себя без греха, тот виновен будет в пороке хулы и гордости, – тот будет присвоять себе равенство втом, что свойственно только одному Иисусу Христу. Ибо будет следовать, что такой человек имеет подобие плоти греховной, а не действительный грех» (Стр. 576, 579).
Итак, слово Божие учит, что нет на земле ни одного святого, безгрешного человека. Все мы со грехом. А если так, то, значит, и церковь Христова не есть общество святых, а таких же грешных и порочных, как и все мы.
«Как?.. Значит, по христианскому учению, у грешников есть место в церкви? – с возмущением и с негодованием спрашивают нас сектанты. Ведь это противно Писанию. Там прямо сказано, что «Церковь – свята и непорочна» (Еф. 5 гл., 27 ст.). Следовательно, в недрах ее не должно быть грешных и порочных людей, а должны быть исключительно одни святые.
Мы уже сказали, что святых в полном смысле сего слова нет, что все мы повинны пред Господом Богом. Те¬перь же скажем в ответ на вышеприведенное возражение сектантов следующее.
Существование в церкви Христовой грешников не только не противоречит св. Писанию, в частности, учению Спасителя, как об этом думают и говорят сектанты, но даже оправдывается им, находит в нем неопровержимые в свою пользу доказательства.
Возьмем сперва, например, притчу о десяти девах. Что в ней говорится? – А то, что царство Христово, до скончания века будет состоять не из одних «мудрых дев», но и «неразумных». Значить, и церковь Христова, изображенная здесь под образом царства, тоже должна состоять из мудрых и неразумных, т.е. из святых и грешных.
– Ну, а если Церковь Христова представлена в приведенной притче под образом десяти мудрых дев, тогда что? – спрашивают нас сектанты.
И тогда ничего. И тогда мы должны будем придти к тому выводу, к какому мы пришли при своем понимании означен¬ной притчи.
Именно: «мудрые девы» хотя и имеют при себе масло, т.е. добрые дела, веру, чистоту душевную, однако в ожидании небесного Жениха «дремлют», как и юродивые девы, как и все вообще грешные, порочные, немощные люди. Вследствие этой слабости, в полночь, «когда раздастся крик: вот, Жених идет, выходите навстречу Ему» (Матф. 25 гл., 1–6 ст.), среди всех десяти дев, под образом которых, по мнению сектантов, скрывается Церковь Христова, не окажется пи одной такой, которой не нужно было бы «поправлять светильника» своего (Еп. Михаил. Толковое Евангелие. Кн. I, стр. 482). Отсюда видно, что даже самые «мудрые» из нас, т.е. праведные, чистые, непорочные (мы говорим сравнительно), вследствие немощей человеческой природы, подвержены духовному усыплению, т.е. вольными невольным согрешением.
Возьмем еще другую притчу, притчу о плевелах. Она тоже свидетельствует о том, что Спаситель мыслил церковь Свою состоящею из праведников и грешников.
«Царство Небесное, – учил Христос Иисус, – подобно чело¬веку, посеявшему доброе семя свое на поле своем; когда же люди спали, пришел враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушел; когда же взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы. Пришедши же рабы Домовладыки сказали ему: Господин! не доброе ли семя сеял ты на поле Твоем? откуда же на нем плевелы? Он же сказал им, враг человек сделал это. А рабы сказали ему: хочешь ли: мы пойдем, выберем их? Но Он сказал им: нет: чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергли вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы: и во время жатвы Я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в связки, чтобы сжечь их; а пшеницу уберите в жит¬ницу Мою» (Матф. 13 гл., 24–30).
Эта притча тоже как нельзя лучше свидетельствует против сектантов, против их учения о церкви. Она говорит о том, что пшеница и плевелы, т.е. святые и грешные в Церкви Христовой, в Церкви чистой, святой, будут пребы¬вать «до кончины века» (Матф. 13 гл., 29 ст.). И только «при кончине века» делающие беззаконие и соблазны, будут изъяты из «Царства» (т.е. из Церкви) Христова. Не из языческого греховного поля, как сие мудрствуют сектанты, а из Царства Христова (Еп. Михаил. Толковое Евангелие. Кн. I, стр. 265). Праведники же, отделенные от общения с грешниками, «возсияют как солнце в царстве Отца их» и представят собою ту славную, неимущую скверны и порока Церковь, о которой го¬ворится в Откровении и о которой постоянно говорят совре¬менные «религиозные отщепенцы». Возьмем еще одну притчу.
«Царство Небесное, говорил Христос-Спаситель, подобно неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода, который, когда наполнился, вытащили на Берег и, севши, хорошее собрали в сосуды, а худое выбросили вон. Так будет при кончине века: изыдут ангелы и отделят злых из среды праведных и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов» (Матф. 13 гл., 47–50 ст.).
Из этой притчи усматривается тот смысл, что до кон¬чины века Церковь Христова (невод) будет завлекать в свои сети всех, и праведников и грешников, и что только при кончине миpa ангелы разберут все нелицеприятно.
Та же самая мысль заключается и в притче о званных на «брачный пир» к Царскому Сыну. Т.е. сначала на пир приглашались «достойные», евреи, избранные Богом в особый народ. Когда же они воспротивились воле Божией, тогда на брачный пир –в Церковь Христову – стали звать всех, «кого только нашли на распутиях», т.е. и добрых, и злых). Подводя итог всему Сказанному о притчах, мы приходим к тому заключению, что Сам Господь наш Иисус Христос допускал и мыслил существование в Своей Церкви не од¬них только праведников, но и грешников.
Как же тогда сектанты осмеливаются утверждать, что Церковь Христова есть общество «только святых»?
Они все ссылаются в доказательство своего учения на слова апостола Павла, который назвал Церковь «святою» и всех верующих тоже называл этим именем.
Но и апостол Павел придерживается по данному вопросу тех самых мыслей, какие высказывал Спаситель в приведенных нами выше притчах. Т.е. он не представляет себе Церкви Христовой обществом исключительно святых. Он допускает существование в ней и праведников, и грешников. Без всякого ущерба святости и славы ее.
По крайней мере, он весьма условно говорить о святости членов Церкви.
Он пишет христианам, что «они примирены в теле Плоти Христовой с Богом, назначены быть святыми, непо¬рочными и неповинными» пред Богом» (Кол. 1 гл., 22 ст.).
«Назначены быть святыми»… Характерное для данного во¬проса выражение. Оно означает не то, что христиане уже сде¬лались святыми. Совсем нет. Оно говорит только о том, что христиане «назначены», другими словами, призваны быть святыми, определены к святости и т.д. А сделаются ли свя¬тыми – это уже другой вопрос, на который Апостол отвечает так: такими (т.е. святыми) останутся только в том слу¬чае, «если пребудут тверды и непоколебимы в вере и не отпадут от надежды благовествования», которое слышали от Апостола (Кол. 1 гл., 23 ст.).
Такие же мысли мы встречаем и в другом послании этого же Апостола, именно, в послании к евреям. Там он пишет вот что:
«Смотрите братия, чтобы не было в ком из вас сердца лукавого и неверного, дабы вам не отступить от Бога… ибо мы сделались причастниками Христу, если только начатую жизнь твердо сохраним до конца» (Евр. 3 гл., 12–14 ст.).
Апостол не сказал: «мы стали причастниками Христу и будем ими вечно», но: «если начатую жизнь сохраним до конца, то сделаемся причастниками Христу».
Другими словами, апостол Павел говорит не о том, что есть, а о том, что будет, что может быть. А между тем и другим, как это всем известно, большая разница. Бывало весьма часто так, что Господь «призывает» человека в свои друзья, а он вместо этого предпочитал стать в ряды Его врагов и недоброжелателей. Пример Иуды преда¬теля (Матф. 23 гл., 37 ст.) как нельзя лучше иллюстрирует эту мысль.
Итак, и Спаситель и апостолы в один голос говорят, что решительно все христиане призваны быть чистыми, непо¬рочными и неповинными пред Господом Богом. Только при¬званы, а не сделались уже такими. Теперь вопрос только в том, сохранила ли когда-нибудь «до конца» вся Церковь Хри¬стова это свое назначение – быть чистой и свободной от недостатков во всех своих членах.
На этот вопрос и Спаситель, и апостолы, и евангельская история дают вполне отрицательный ответ. Они говорят, что Церковь «до конца времен» будет состоять из праведников и грешников, из святых и порочных людей. И что никогда еще не было такого времени, когда бы Церковь Хри¬стова была бы обществом только одних святых.
К этому выводу неминуемо приводить нас и разум.
В самом деле, если бы не было в Церкви Христовой слабых и немощных братьев, то для чего бы тогда суще¬ствовать и самой Церкви на земли? Для чего все эти ветхозаветные и новозаветные законы? Видь «закон, по слову Апо¬стола, положен не для праведника» (1 Тим. 1 гл., 9 ст.). Наконец, для чего все эти пастыри и учители, если в Церкви все святые и если они непреткновенно идут по стопам Христа?
Еще: если бы не было грешников в Церкви, то зачем бы тогда Спаситель учил последователей Своих молиться словами: «и остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим»? (Матф. 6 гл., 12 ст.). Ведь у святых, по мнению сектантов, совершенно нет грехов! Кроме того, если бы не было в Церкви грешников, то зачем же тогда установил Иисус Христос таинство покаяния? Зачем он сказал апостолам: «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся»? (Иоан. 20 гл., 22–23 ст.).
Нет, в Церкви Христовой, как в«большом доме», всегда будут разные сосуды – «не только золотые и серебряные», но и «деревянные и глиняные» (2 Тим. 2 гл., 20 ст. 2 Кор. 11 гл., 19 ст.).
Последний вопрос.
Сектанты спрашивают нас: не нарушают ли грешники святости Церкви?
– Нисколько. «Ведь мы, православные, Церковь именуем святою не за безгрешность людей. Мы веруем в ее святость потому, что Един «Свят Господь Бог наш» – Глава право-славной Церкви (Иоан. 8 гл., 46 ст.; 2 Кор. 5 гл., 21 ст.; Дан. 9 гл., 24 ст.); свято учение Его (Рим. 15 гл., 4 ст.; 1 Тим. 6 гл., 13 ст.; Рим. 1 гл., 2 ст.; 2 Тим. 3 гл., 15 ст.; Ис. 118, 138, 140 и др.), на котором устрояется наша «святейшая вера» (Иуд. Ст. 20); свята «благодать» Божия, живущая в Церкви и врачующая немощных людей (2 Кор. 12 гл., 9 ст.; 1 Кор. 15 гл., 10 ст.; Рим. 5 гл., 17, 21 ст.; Тит. 2 гл. 11–12 ст.); святы таинства, чрез которые эта Божественная благодать подается верующим (1 Кор. 4 гл., 1 ст.; Матф. 3 гл., 11 ст.; Деян. 1 гл., 8 ст.; 1 Тим. 3 гл., 5–9 ст.; Матф. 26 гл., 26–28 ст.; 1 Кор. 10 гл., 16 ст.; 11 гл. 28, 30–32 ст.; Евр. 10 гл., 29 ст. и др.). А сами ве¬рующие? Они «освящены от Духа» (1 Петр. 1 гл., 2 ст.) «во Христе» (1 Кор. 1 гл., 2 ст.), «призваны к чистоте и свято¬сти» (Римл. 1 гл., 7 ст.; 1 Кор. 1 гл., 2 ст; 1 Фессал. 4 гл., 3–7 ст.; Деян. 26 гл., 18 ст.; 1 Петр. 2 гл., 9 ст.; Еф. 4 гл., 1 ст.), и постоянно «освящаются все от Единаго» – Господа Иисуса Хри¬ста (Евр. 2 гл., 11 ст.). В этом смысле они, действительно, «род избранный, царственное священство, народ святой, люди взятые в удел» (1 Петр. 2 гл., 9 ст.). Но «святой» народ – не то же, что «безгрешный», «непорочный» народ. «Святым» народом именовались в древности евреи (Исx. 19 гл., 6 ст.; Прем. Солом. 10 гл., 15 ст.; 1 Мак. 14 гл., 42 ст.); однако св. Пи-caниe всех их «заключило под грехом» (Гал. 3 гл., 22 ст.; Рим. 3 гл., 9 ст.). Также и христиане святы не потому, что без¬грешны, а потому, что они освящены и освящаются Христом во св. Духе.
Следовательно, святость Церкви зависит не от них, а от святой благодати Христовой, которая ее наполняет и покрывает» (Д. Боголюбова: «Миссионерские беседы со штундо-баптистами». Изд. 3-е, стр. 181. Оболенский: «Критический разбор вероисповедания русских сектантов». Изд. 3-е стр. 111).
Нужно иметь в виду еще и вот что:
«Согрешающие, но очищающие себя истинным покаянием, не препятствуют Церкви быть святою: а грешники нераскаян¬ные, или видимым действием церковной власти, или невидимым действием суда Божия, как мертвые члены, отсека¬ются от тела Церкви и, таким образом, она и с сей сто¬роны сохраняется святою» (Катехизис м. Филарета).
Хорошо рассуждает по данному вопросу наш отечествен¬ный философ-богослов В.С. Соловьев.
В своем трактате «О Церкви» он пишет: «Исходя из понятия Церкви как тела Христова, мы дол¬жны помнить, что это тело необходимо растет и развивается, следовательно, изменяется и совершенствуется. Будучи телом Христовым, Церковь доселе еще не есть Его прославленное, всецело обожествленное тело. Теперешнее земное существование Церкви соответствует телу Иисуса во время Его земной жизни (до воскресения), – телу хотя и являвшему в частных случаях чудесные свойства (каковые и теперь присущи цер-кви), но вообще телу смертному, материальному, не свободному от всех немощей и страданий плоти, – ибо все немощи и страдания человеческой природы восприняты Христом; но как во Христе все немощное и плотское поглощено в воскресении духовного тела, так должно быть и в церкви, Его вселенском теле, когда она достигнет своей полноты. Тогда в ней все духовное будет вполне воплощено и материальное вполне одухотворено (В.С. Соловьев. Собр. соч. Изд. 2-е. СПб., 1912 г., т.3, стр. 381)…
«Своими частными и преходящими недостатками верующие христиане не могут нарушать вечного достоинства Церкви как целого. Даже и в физическом теле отдельные члены его могут быть поражены и парализованы, а все тело живет и действует и воздействием своей жизни может исцелить и пораженные члены. Тело необходимо умирает только тогда, когда поражены основные его части – голова и сердце. Но глава и сердце Церкви (св. Дух и Господь наш Иисус Христос) находятся в вечном божественном Mиpе и поражены быть не могут (Там же. Стр. 382).
«Из порочных слагаемых не может произойти святого и непорочного целого; и если бы Церковь была только собранием отдельных людей, то она не могла бы быть святой и непорочной, так как безгрешных людей на земли не существует. Но видимая Церковь получает свою жизнь и силу помимо грешных людей от Самого Иисуса Христа, в Котором обитает вся полнота Божества телесно. Поэтому наши людские несовершенства никак не могут упразднить свя¬тость Церкви (Там же. Стр. 382)...
«Мы святимся святостью Церкви, но Церковь не осквер¬няется нашими грехами, ибо ее святость не от нас, а от Бога чрез Христа и она сама не в нас, хотя и из нас состоит (как наше тело состоит из тканей и волокон, но сущность его не в них, а в их органическом сочетании в форме одного целого). Церковь не есть только co6paниe лю¬дей (верующих), но прежде всего то, что их собирает, т.е. данная людям свыше существенная форма единения, посредством которой они могут быть причастны Божеству (Там же. Стр. 384)…
В ответ на такого рода речи и рассуждения сектанты говорят обыкновенно вот что:
«Какое соучастие верного с неверным? Какая совме¬стность храма Божия с идолами?» (2 Кор. 6 гл., 16 ст.).
Но ссылка на эти слова в данном случае совсем не¬уместна, да и ничего не доказывает. Она не опровергает на¬шей мысли, не подрывает нашей веры. Ведь и Сам Спаси¬тель, безгрешный и святой, имел общение с грешниками. Пред судом Его любви и правды не было злодеяния, кото¬рое не могло бы быть смыто слезами покаяния, и Он широко раскрывал пред кающимися блудницами, грешниками и мы¬тарями двери Своего сердца, щедро предлагал им все бо¬гатство Своей беспредельной любви. Мытаря Матвея Он делает Своим апостолом. К начальнику мытарей Закхею, Сам идет на вечерю в дом. Целые часы беседует с самарянкою, которой зазорно и людям показаться. От прези¬раемой всеми грешницы благодарно принимает помазание. Распятого разбойника первым из всех людей вводит в чертоги небесного Отца (Лук. 7 гл., 36–50 ст.; Матф. 9 гл., 18–35 ст.; Иоан. 8 гл., 3–11 ст.). И так далее. Все это многих сму¬щало, фарисеев даже возмущало и соблазняло, между тем пред судом Божьей правды в этом ничего не было предосудительного.
Так и в данном случае. Современных штундо-баптистов соблазняет возможность пребывания грешников в истинной Церкви Христовой. Однако в этом факте с точки зрения евангельского учения, как мы видели выше, нет ни¬чего соблазнительного. Все это предусмотрено Богом. Все это по Его воле.
Подводя итог всему вышесказанному, мы должны сказать, что сектанты глубоко ошибаются, называя себя святыми и счи¬тая, что Церковь Божия, как святая, должна состоять из одних только праведников.
Заключим свою статью словами преподобного Кассиана, мысли которого мы незадолго пред этим цитировали.
«Итак, кто приписывает безгрешность человеческой при¬роде, тот пусть состязается с нами не пустыми словами, но свидетельством и одобрением своей совести, – и тогда наконец объявит, что он без греха, когда сознает, что он никогда не отлучался от этого высочайшего Блага (Бога): или «рассматривая свою совесть, найдет, что он, по крайней мере, одно богослужение (не говорю – больше) отправлял без всякого перерыва словом, или делом, или помыслом. И такой только праведник пусть скажет, что он без греха. Но так как мы знаем, что даже при легком развлечении человеческого ума нельзя не иметь праздных и суетных помыслов, то должно искренно сознаться, что мы не без греха. Ибо с какою бы кто предусмотрительностью ни старался со¬хранить свое сердце, никогда не сохранит его в чистоте, по желанию своего духа, при противоборстве плоти. «Но (отсюда до заключающих кавычек – наше) чем более нравственно будет преуспевать дух человеческий, и достигнет высшей чистоты созерцания, тем более нечистым увидит себя. Потому что более чистый взгляд большее и замечает, неукоризненная жизнь порождает большую скорбь самоукорения, исправление нравов и заботливая ревность к добродетелям умножают печаль и воздыхания. Ибо никто не может быть доволен тою степенью совершенства, до какой преуспел; и кто чище будет духом, тот скорее увидит себя нечистым, – тот более найдет побуждений к смирению, не¬жели к возношению». – И чем ревностней такой подвижник стремится к совершенству, тем более видит, что ему бесконечно далеко остается, куда стремиться. Отличный из апостолов, которого любил Иисус, который возлежал на персях Его, как бы от Господнего сердца произнес это изречение: «Если говорим, что не имеем греха, то обманываем самих себя и истины нет в нас» (1 Иоан. 1 гл., 8 ст.).
Итак, если говорим, что мы не имеем греха, то не имеем в себе истины, т.е. Христа, и ни в чем не преуспеваем, а только этим самым заявлением доказываем, что мы из простых грешников становимся беззаконными и не¬честивыми. Если хотим вернее испытать, возможно ли чело¬веческому естеству приобресть безгрешность, то от кого яснее можем научиться, как не от тех, которые плоть свою распяли со страстями и похотями и для которых истинно распялся Мир (Гал. 5 гл. 23 ст.; 6 гл. 14 ст.), которые хотя истре¬били все страсти, но стараются устранить даже и память о грехах и помышлениях, – однако же ежедневно исповедуют, что они и на один час не остаются без греха?» (Учение сектантов о Церкви. Стр. 603–605).
Пусть же сектанты проникнутся этими глубоко справедли¬выми мыслями и перестанут считать себя чистыми, непорочными и неповинными пред Господом Богом.
А якобы православные христиане, симпатизирующие сектант¬скому учению, пусть все свое влияние употребят не на укрепление баптистского катехизиса, не на количественное расширение этой общины, а на вразумление «религиозных отщепенцев», на раскрытие их заблуждений, на доказательство их несостоя¬тельности и виновности.

P. S. Вопрос о составе Церкви нельзя считать пустым или же второстепенным вопросом. Нам кажется, что его следует отнести к разряду важных и основных. И вот почему. Ведь если мы докажем сектантам их греховность, то они обратятся к покаянию. Покаяние они признают таинством, а это признание может быть в свою очередь заставить их хотя бы на один шаг приблизиться к священству.