Хирургия

Сегодня в операционной всё не так, как обычно. То есть так же, но так же «как бы». Точнее, не совсем. Как бы, не совсем так, как должно быть…
- Скальпель!..
- Тампон!..
- Нашатырь и зажимы!..
В воздухе царит вполне логичное напряжение.
Пациент скорее мёртв, чем жив. 
 
Он – медик. Особого профиля. Как и каждый настоящий медик, он до глубины души переживает за каждого из своих достаточно редких пациентов. Какого бы профиля не был доктор, ему всегда больно, когда из-за его недосмотра или оплошности все старания идут прахом. Его работа требует равно профессионализма и моральной силы. Конечно же, в глубине души он ненавидит свою работу. Конечно же, в детстве он мечтал стать космонавтом, а затем – пожарником. А потом милиционером, просто потому что у них есть «эти замечательные шапочки». Конечно же, теперь оставить свою работу для него равносильно убийству красной панды. Количество специалистов его профиля, пожалуй, ненамного больше, чем количество этих животных. Он ненавидит себя каждый раз, когда слышит вопли пациента, который «отошел» от преждевременного наркоза. Но такого рода операции должны проводиться «наживо», сразу по окончании эффекта наркозной эйфории. В другом варианте лечение бесполезно. 
 
Они никогда не были знакомы. Точнее, они сами любили так говорить. По понятным причинам они не помнили самого момента своего знакомства, впрочем, как и момента сьёмки популярного на ютубе видео. Злые языки утверждали, что там засняты именно эти двое. Но верить можно было только им – освещение, озвучка и операторская работа самого видео не блистали профессионализмом.
Когда общий знакомый спрашивал у них о их второй половине, они начинали рассказывать о себе. Обязательно заканчивая рассказ оглушающей и без того растерянного беднягу фразой «Ой, извини, наверное, он(а) тебе уже всё это рассказывал(а)?..»
А впрочем, они не были парой. На чаше весов между отношениями и чувствами перевесили чувства. 
 
Он почти готов к очередной операции.
«Ты – хирург. Хирург душ. Ты режешь чужие души скальпелем собственного «Я», извлекая из них задержавшиеся инфильтраты, и зашиваешь нитками такта… Наркоз же весь отходит до операции, и ты режешь по живому, и твои пациенты кричат от боли и ненавидят тебя до глубины своей изрезанной души. А затем приходит исцеление. И они уже благодарят тебя за столь своевременно оказанную помощь. А ты стираешь кровь с инструментов и идёшь готовиться к следующей операции. Ты – всего лишь хирург.» 
Сегодня с ним за руку к операционному столу подойдёт совершенно особая пациентка.
«Я помню про бурю, когда хватаюсь за шипы…»
 Сегодня будет операция, которая станет, пожалуй, верхушкой айсберга в его профессиональной карьере.
 «Я не могу с тобой встречаться, потому что я предпочту тебя любить…»
Сегодня он совершенно не представляет себе исход происходящего.
«Есть только два важных временных промежутка: «сейчас» и «всегда»…»
 
Она держит его за руку и уверенными шагами идёт рядом. От него разит стерильностью и напряженностью.
Она знает, что сегодня должно произойти. 
 
Сегодня в операционной всё не так, как обычно. То есть так же, но так же «как бы». Точнее, не совсем. Как бы, не совсем так, как должно быть…
Сегодня на операционном столе Он.
- Скальпель!..
Она работает быстро и точно, вызывая почему-то ассоциацию со швейцарскими часами.
- Тампон!..
Операционная окутана давящей на уши тишиной, разрушаемой только приказами нового хирурга и еле слышными передвижениями помощников.
- Нашатырь и зажимы!..
В воздухе царит вполне логичное напряжение.
Никаких криков.
Пациент скорее мёртв, чем жив.
В висках напряжением стучит вариант, который единственно возможен в данной ситуации.
Она медленно вводит в его вену препарат.
Тик. Так. Тик. Так. Тик. Так.
 Его пальцы еле заметно шевелятся. 
 
Операция прошла под наркозом.