Портрет

У меня от моей покойной матушки осталось много фотографий. Из них одна заняло особое место в моей жизни. Этот снимок был сделан в ноябре 1941 года на Стремиловском рубеже во время обороны Москвы за несколько дней до контрнаступления советских войск.

Материнский портрет сорок первого года:
На шинели петлицы, и враг под Москвой;
Из-под шапки глаза – для меня это ода,
Мига времени взгляд, где ноябрь фронтовой!

Портрет – чёрно-белый, цветных фотографий тогда не было. Его моя мама очень любила. После её смерти фотографию увеличил, вложил в рамку, паспарту и она получилась прямо как портрет. Его я поставил к себе на стол. Сама же фотография вот она.

Как-то так само собой получилось, что я фактически ежедневно стал разговаривать с изображением матери на этом портрете. По утрам всегда приветствовал её облик, входя в комнату, где стояла фотография, да и не один раз на дню. Делился с ней в основном своими неприятностями, которые имели место. Мысленно спрашивал совета, совестился, когда поступал не очень хорошо. Это делал всегда, и сейчас делаю, когда в комнате никого нет. Сколько раз я помню, говорил портрету:

- Мамуль, помоги, если можешь!

И мне стало казаться, что выражение глаз на портрете во время разговора с ней неуловимо, но меняется.

Однако самое удивительно было то, что портрет мне помогал. Конечно, вероятно это было простое совпадение, однако….

Помню, в феврале 2003 года пришлось уходить мне с работы, так сложились обстоятельства. До пенсии было ещё целых два года. Устроится в этом возрасте на приличную работу почти невозможно. Маячила биржа по трудоустройству, а так не хотелось туда обращаться.

На коленях перед портретом матери несколько раз помолился, рассказал ей подробно о своих злоключениях и попросил помочь. И что бы вы думали, через неделю устроился, причём, по специальности: одна знакомая помогла.

Материнский портрет! Для меня это чудо,
Его свойства прознал лет с десяток назад,
Когда в жизни вираж, и мне сделалось худо,
Ибо поезд ушёл, показав красный зад!

Помогает портрет, несомненно, духовно,
А несчастья – за горло, прошу мне помочь.
Потаённая сила сокрытая словно,
Усмиряет все беды, гоня  их все прочь!

В другой поезд залез я, со скрипом поехал:
Образ мамы помог, да Святой Николай.
Так до пенсии в латках, но всё же доехал.
Вот какую сыграл роль портрет невзначай!

Сколько раз потом просил у портрета матери совета. Иногда сразу, глядя в её глаза, принимал то или иное решение. Иногда совет получал во сне, а иногда – в виде озарения спустя день-два.

От портрета её благодатная сила,
Суть природы чар глаз разобрать не могу.
Не иначе душа, себе гнёздышко свила,
И со света Того говорит наяву!

 Первый виртуальный контакт с портретом у меня произошёл осенью 2002 года, когда я закончил писать серию рассказов о фронтовых годах своей матери, про её дружбу с лошадью. Эта серия так и называется «ВАЛЮШКА и ТАМАРКА». Написать эти рассказы меня попросила во сне моя покойная матушка.

Я выполнил просьбу и перед её портретом эти рассказы все вслух перечитал. Вот тогда-то впервые и заметил особенную радость в уголках её глаз, которой раньше не было на фотографии. Потом стал подмечать после разговоров с портретом различные крохотные изменения, подчёркивающие удивление, одобрение, осуждение, сожаление и т.д.

Очень может быть, а скорее так и есть, что мне это просто, кажется: что очень хотел увидеть, вот это мне и привиделось. Своего рода, когда в тёмной комнате смотреться в зеркало при свете мерцающего пламени от горящей свечки.

Честно, а моё увлечение стихами и прозой материнский взгляд с портрета явно одобряет. Более того, образ мамы мысленно иногда помогает мне писать, когда испытываю некоторые затруднения.

Спросите, как помогает? А очень просто. Не клеится чего-то и прошу у материнского портрета, мол, подскажи мамуля, если можешь. Глядишь, через час, другой и приходит светлая мысль, которую тут же записываю.

Короче:
Свои мысли в стихах от неё не скрываю,
Как те сердцем, душой, создавая, кую.
По зрачкам вижу всё, и по ним я решаю,
Написал так себе, иль попал перл в струю!

 Этому портрету я доверяю все сокровенные думы. Даже жене своей столько не рассказываю. Мама же молча выслушивает, не делает наставлений, не критикует. И ничего страшного, что у меня с портретом только монолог. Красота мне от такого общения!

На стене сей портрет – я смотрю и любуюсь.
Говорю обо всём с ним, считай, каждый день.
Что-то сделал не так, у портрета тушуюсь.
Повинюсь как душой, и уходит с глаз тень!

Вот такие-то дела. Хотите – верьте, хотите – не верьте!